Максималист

Задумчиво осматривая стены дома, в котором они с Сунан снимали жильё, Чонгук так же задумчиво продвигался по коридору вальяжной походкой, сунув руки в карманы брюк. Шаги его были медленными, будто бы их владелец ещё не до конца решил, хотел ли он идти туда, куда шёл. Брови Чонгука были расслабленно приподняты, а губы вытянуты трубочкой, будто мужчина продолжал беззвучно насвистывать ненавязчивую мелодию. Зуд неудовлетворения смиренно укладывался в солнечном сплетении, словно кошка, собирающаяся ненадолго вздремнуть, хотя Чонгук теплил надежду о том, что сможет в значительной степени снизить это чувство. Главный вопрос — с помощью кого? Именно поэтому он на ходу прокручивал в голове тех подруг, которых вполне мог бы вырвать в свою компанию прямо сейчас, без отсрочки и ожиданий. Мысленно вспоминал одну за другой, воскрешая в памяти их характеры, привычки и предпочтения. Ожидал характерного сигнала от своего организма, мол, вот она, та самая, что подойдёт под нынешнее настроение Чонгука и своим присутствием удовлетворит все-все его потребности. Однако мысли его неизменно возвращались к одному и тому же, потому что ни одна из упомянутых НЕ подходила, чёрт возьми! Еннэ и секс — его идеальное сочетание, рецепт божественной амброзии для Чонгука. В её отсутствие молодому человеку придётся снизойти до чего-то более простого и, в какой-то степени, полезного для его самолюбия и планов свершения мести. Открыв дверь квартиры, он вошёл внутрь, остановился и осмотрелся. Сколько раз Чонгук предполагал, что Сунан в конце концов сорвётся из-за его отношения к себе и частого отсутствия, в результате чего в их семейной постели окажется какой-нибудь посторонний мужчина. Чон был бы не против и такого расклада. Готов был импровизировать на ходу, ещё на пороге предвкушая удовольствие от своей идеально сыгранной партии, какой бы она ни вышла в итоге. Но на полке для обуви, как и всегда, только аккуратно стоящая обувь Хван Сунан и Чон Чонгука. Никаких неожиданностей и срывов, идеальный самоконтроль и отдача. Какой же крепкий орешек ему попался, и как много всякого дерьма Чонгук мог сделать с ним прежде, чем он окончательно расколется. Знала бы об этом Евон… Разувшись и поставив новенькие кроссовки на полку, молодой человек прошёл внутрь квартиры, зная наверняка, что Сунан, скорее всего, спала. Это было привычно для этого времени суток, учитывая ночную работу его жены. Никуда не сворачивая и не делая из своего присутствия тайну, Чонгук прошёл в спальню. Открыл дверь и посмотрел на спящую Сунан, замерев в проёме на какое-то время. Неслышно хмыкнув, молодой человек обошёл широкую кровать и положил телефон на прикроватную тумбу рядом с графином воды. Девушка проявляла признаки пробуждения, но глаза её по-прежнему были закрыты. Чонгук сел на кровать у талии Сунан и навис над ней, оперевшись рукой о постель у девичьей шеи. Уголки его губ всё ещё хранили небрежную насмешку, но девушка спала и не имела возможности заметить это. Опустившись ниже, Чонгук сперва пощекотал щёку Сунан своим дыханием, а затем и губами, водя ими нежно и едва касаясь её кожи. Девушка хрипло, но мило промычала, сквозь сон чувствуя присутствие Чонгука. После пробуждения голова была ещё чистой от тяжести мыслей и беззащитной от давления Чонгука, а потому это время казалось идеальным для оглашения перемирия. — Я скучал по тебе, солнце, — прошептал молодой человек, оставляя нежный поцелуй на скуле Сунан. Следом он прошёлся ещё рядом таких же поцелуев по щеке, медленно подбираясь к её губам, одновременно с этим поглаживая свободной рукой спину девушки, скрытую под покрывалом. Тревожные мысли и сомнения Сунан сейчас не работали, они продолжали спать беспробудным сном, пока слух их хозяйки ласкал нежный и любимый тембр мужского голоса. Девушка знала, что позже однозначно вернётся к отрезвляющей действительности, где не так давно всплыла ещё одна правда о Чонгуке из уст её бывшей работницы. Однако сейчас всё это было как будто бы где-то очень далеко, быть может, в прошлой жизни. Сейчас ей хотелось верить… Нет, она прямо верила словам мужчины, шепчущим о тоске по ней, о её исключительности. — Моя ревнивая девочка… Никто больше не насыщает мою жизнь настолько ярко, как это делаешь ты. Ты ведь любишь меня, детка? Вот оно!.. Сердце Сунан волнительно забилось от этих слов. Он вернулся, ведь в очередной раз убедился, что ему нужна только она, что только её он любит, только с ней чувствует себя дома. — Да… — прошептала в ответ Чонгуку Сунан, развернувшись на спину и ласково обняв мужа вокруг шеи, — да, люблю. Не открывая глаз, девушка отзывчиво прогнулась, притягивая к себе Чонгука поближе, чтобы поцеловать. Мягкие умелые губы его снова нашли губы Сунан, ненавязчиво и искусно целуя их. Целуя с расстановкой, правильно, почти артистично, с полностью включенной головой, ведь вовлечения в нежные романтичные лобзания с ней практически не имелось. Но Сунан была слишком оглушена порханием крыльев бабочек в её животе, чтобы заметить выверенную технику молодого мужа. Чонгук к этому привык и не паниковал из-за того, что его член больше не вставал от одной мысли об обнажённом женском теле, разумеется только если это тело не принадлежало Пак Еннэ. Балованный изобилием и разнообразием его орган нуждался в чём-то более ощутимом, нежели ласковые слова и нежные прикосновения, нуждался в стимуляции и ярком выражении страсти. По крайней мере с Сунан. Именно поэтому девушка была уверена в том, что Чонгук исключительно по своей природе любил её грубо, жёстко и пошло. Мягкий поцелуй между ними приобрёл настойчивые очертания, но Сунан не была против. Наоборот, его напор являлся желанным ею. Она так долго ждала его возвращения, да хоть какого-то ответа от него, что сейчас Сунан готова была принять абсолютно все желания Чонгука. Молодой человек откинул покрывало в сторону и мельком пробежался глазами по оголённым ногам Сунан. Стройные, изящные и светлокожие, без единого изъяна. Опустив ладонь ребром между женских коленей, он обхватил пальцами одну из ног, после чего ощутимо провёл рукой выше, к чувствительному месту, скрытому тканью белых хлопковых трусиков. Девушка закусила губу с придыханием, предвкушающе напряглась и прогнулась, изнывая от жажды прикосновений. Чонгук помассировал пальцами внутреннюю сторону бедра, одновременно с этим потирая костяшкой указательного пальца сокровенное место между её ног. Грубоватая ласка приносила лёгкий дискомфорт, но вместе с тем возбуждала тело Сунан. Недолгая стимуляция кончилась резко. Требовательно Чонгук сжал в кулаки ткань нижнего белья на бёдрах Сунан, после чего встал с кровати и рванул её вниз. Девушка согнула ноги в коленях и приподняла их, чтобы помочь молодому человеку избавить её от лишней одежды. Следом за нижним бельём на пол отправилась и футболка Чонгука, которую он с лёгкостью сбросил с себя, играя матовостью кожи, покрытой рисунками. Сунан приподнялась на локтях, смотря на мужа снизу вверх затянутыми возбуждением глазами. Плавно и соблазнительно сгибаясь, она заняла сидячее положение и придвинулась к краю постели, у которого стоял Чонгук, наблюдающий за девушкой выжидательно хищным взглядом. Она неосознанно поёрзала тазом о постель, чувствуя, как её женское естество ласково и волнообразно отзывалось даже на подобные ощущения. Сунан коснулась аккуратными ноготками резинки мужских шорт, вопросительно глядя в глаза Чонгука и склоняя голову набок, чтобы длинные волосы сползли на одну сторону и не мешали. Сердце в её груди билось гулко. Доставить удовольствие Чонгуку Сунан хотела даже сильнее, чем достичь оргазма самой. Ей не терпелось взять в руки член, ощутить его напряжение и жар. От запаха Чонгука она сходила с ума, а от вида напряжённых вен у его паха готова была рычать и просить. Стянув шорты пониже, Сунан припала ртом к чувствительной мужской коже, обдавая её горячим дыханием и влагой своих губ и языка. Аккуратно покрывая пах Чонгука вязкими поцелуями, девушка тихонько постанывала, не в силах выдерживать тяжесть в своём животе. Она оттопыривала таз назад, чтобы получить возможность касаться клитором до скомканной простыни. Ткань просторной ночной майки дразнила соски Сунан, вырывая из горла девушки очередное сдавленное мычание. Руки Чонгука нетерпеливо подцепили края её майки и потянули вверх. Она поспешила поднять руки, хотя ткань одежды уже опасливо треснула, столкнувшись с преградой. Оставшись полностью обнажённой, Сунан посмотрела на Чонгука, пока он со смесью грубости и ласки проводил ладонью по её лицу, а затем и по волосам, сгребая их в самодельный хвост и фиксируя кулаком. Её руки тем временем стащили с Чонгука шорты вместе с нижним бельём, а горячая головка его члена мазнула по шее девушки своей гладкостью. Прикрыв глаза и выдохнув на пределе, Сунан обхватила его ладонью, несмотря на то, что хватка Чонгука не позволяла ей повернуть голову. Ещё этой ночью укладываясь спать в смятенных чувствах Сунан не могла и предположить, что уже утром ей разрешат возродиться, что она будет летать на крыльях любви, достигая седьмого неба от счастья и наслаждения. Девушка погладила член Чонгука, плотно обхватив его пальцами. Чувствовала, как он подёргивался, реагируя на ласку. Сгорала от нетерпения, ведь ей так хотелось ощутить его вкус. Хватка на затылке слегка ослабла, потому Сунан прикрыла глаза, припав губами к органу Чонгука. Растягивая удовольствие, провела языком по венкам, огладила кожицу губами, издавая при этом низкое мычание от наслаждения. Молодой человек глубоко дышал, наблюдая эту картину и плотно сжимая челюсти. Он не врал Евон, когда говорил о способностях её дочери к минету. Пожалуй именно этого ему будет не хватать, когда придёт время оставить Сунан навсегда. Направляя девушку при помощи сжатых в кулак волос, Чонгук закусывал губу, чувствуя, что их «перемирие» пора было заканчивать. Но, разумеется, не в такой позе. Мужчина оттянул волосы Сунан назад, заставляя её отстраниться, демонстрируя красивую шею и покрасневшие, блестящие от слюны губы. Подхватив девушку, он откинул её к середине кровати и неторопливо вынул из выдвижного ящика прикроватной тумбы презерватив. Упав на спину, Сунан не стала двигаться, вместо этого просто следила за Чонгуком, за его взглядом и передвижением. Он взобрался следом, подхватил ноги Сунан за щиколотки и опустил поверх своих, согнутых в коленях. Чонгук навис над ней, согнувшись и оперевшись руками по обе стороны от её тела. На лице его растянулась довольная улыбка, когда он оббегал глазами распластанную под ним Сунан. Поймав его взгляд, девушка повторила чонгукову улыбку, соблазнительно прикрыв веки и зазывно поведя тазом, благодаря чему сумела скользнуть половыми губами по стволу члена. С силой закусив губу, она болезненно сжала ногтями его бёдра и одарила почти злым угрожающим взглядом. — Трахни меня сейчас же, — попросила Сунан на выдохе. Грязные словечки в постели — как часть их привычного секса и прелюдий. Она научилась и привыкла к ним, благодаря предпочтениям Чонгука, хотя раньше заливалась жгучим румянцем лишь от одной мысли о пошлом словце. — Трахнуть или выебать, Сунан? Решай скорее, — с придыханием проговорил Чонгук, дразняще ёрзая бёдрами. — Как тебе хочется, детка… — промурчала она, поднимая руки над головой и цепляясь пальцами за резной бортик изголовья постели. Ухмыльнувшись Чонгук наконец-то медленно выпрямился, разрывая упаковку презерватива. Поглядывая на девушку исподлобья, он аккуратно растянул резинку по члену и, снова наклонившись, вошёл в Сунан. Сперва осторожно, а после с резким рывком, тем самым заставляя девушку напрячься и слегка приподнять таз навстречу. Мужчина вытянул руки вперёд, тоже хватаясь ими за бортик, после чего принялся плавно водить тазом то заполняя Сунан, то выходя из неё. Он наблюдал за своим членом с явным самодовольством, заметно напрягая руки при каждом движении и позволяя Сунан наслаждаться видом его в меру накаченного тела. Чонгук ускорил темп, придвинувшись ближе к Сунан. Кровать затряслась от интенсивности его фрикций, а девушка болезненно застонала, обхватывая ногами бёдра молодого мужа. Опустив одну ладонь на шею Сунан, Чонгук вжался в неё тазом, на некоторое время замирая в этом положении и фиксируя взглядом помутневший взор напротив. Мужчина подхватил одну ногу девушки, перенося её к другой и тем самым разворачивая Сунан боком. Он сильнее навис над ней, продолжая сдавливать девичью шею, но в пределах разумного, и одновременно с этим погружаясь в Сунан членом с привычной для него интенсивностью и напором. Это здорово изнуряло её, вытряхивая утреннюю бодрость. Чонгука же, наоборот, заряжало энергией. Сцепив зубы, он продолжал движения, впиваясь глазами в обнажённое тело Сунан. Красивое, худенькое, даже изящное, с небольшой, но эстетичной аккуратной грудью, с тонкими запястьями и щиколотками. Тем не менее, сквозь лицо девушки он видел другое, очень на него похожее. Лицо Евон, которая напрочь выбила из него всё настоящее, что в нём к ней было. Зашипев, Чонгук слегка замедлился, продолжая доводить себя до края постепенно. Он ощущал торжество над Евон практически всегда, когда трахал её дочку. И именно это чувство подкидывало топливо в его дальнейшие изощрения над ней. Молодой человек совсем не боялся привязаться или… внезапно влюбиться в Сунан и пожалеть о своих действиях. Чонгук уже видел в ней искренность по отношению к нему и это нисколечко его не трогало. Аж сам удивлялся и забавлялся с этого факта, когда полностью его осознал. Мурашки пробегались по телу, будто он приобрёл какую-то суперспособность, а не банально и просто очерствел к большинству женских эмоций. Тяжело дыша, Чонгук оставил лёгкий поцелуй на щеке Сунан, после чего поднялся и избавился от презерватива. Молодой человек провёл руками по волосам, убирая их назад, и неторопливо направился в сторону ванной комнаты. Возможно, Сунан хотела бы полежать с ним вместе после секса, обнять его, говоря о каких-то бытовых пустяках, но мужчина имел привычку сразу же принимать душ. Она потянулась следом за ним, лениво поднявшись с кровати и предварительно глянув на себя в зеркало. Длинные волосы доставали до зала, покрывая её спину и плечи. Стоило убрать их наверх, чтобы не намочить. Сонливость Сунан ушла безвозвратно. Пришло время вернуться привычным вопросам, занимающим её голову каждый раз, как Чонгук возвращался. Все они были до боли заезженными, не единожды были ею озвучены. Сунан даже знала на них ответы, которые давал ей молодой супруг раньше, да и она сама была мастером по придумыванию оправданий. Однако все они не давали девушке покоя, а потому возникали снова и снова, возбуждая в ней нервозность и неуверенность. Где он был? Почему возвращался всегда в чистой, но не новой одежде? Где он её хранил? Где ночевал? Почему от него пахло так, будто ещё каких-то пол часа назад он принимал душ в другом месте? Сунан отодвинула матовую прозрачную штору и перешагнула порожек душевой, встречаясь с тёплым потоком воды и крепкой спиной Чонгука. Девушка осторожно обняла его сзади, из-за чего мужчина перестал активно натирать себя гелем с помощью мочалки и замер ненадолго. Сунан могла узнать обо всём или хотя бы попытаться с помощью приобретенного маячка, но уже сейчас неосознанно девушка начала искать пути отсрочки своей задумки. Ведь Чонгук вернулся и сейчас всё было хорошо. Она хотела бы продлить эти моменты подольше. Разве Сунан не заслужила этого? Она ведь так устала от бесконечных сомнений, от холодной постели, от страха его потерять… Может, именно с этих пор Чонгук решил измениться, что-то понял, а она возьмёт и начнёт подло действовать за его спиной, обрубая все его попытки стать лучше? На фоне всей этой дилеммы маячил голос Еннэ, говорящий об изнасиловании. Вернее… в подсознании Сунан всё это давно переварилось в нечто иное и голос бывшей хостес звучал победно и насмешливо, да и говорил он совсем не то, что раньше. Еннэ будто издевалась над ней, напоминая о своей близости с Чонгуком, которая случилась как раз таки за спиной самой Сунан. Ей бы предъявить Чонгуку претензии, обидеться и поскандалить, как минимум. Но сейчас, как считала Сунан, очень неподходящее для этого время. Ведь их перемирие было ещё совсем хрупким и могло надломиться на корню. И девушка без труда могла представить реакцию Чонгука на поднятую тему. Он попросту встанет и уйдёт. Именно так это и работало между ними. Если мужчина шёл навстречу, завуалированно извиняясь и признавая свои ошибки, то ожидал от Сунан полного прощения всех былых обид. А значит, девушка должна была забыть и об изнасиловании, и о Пак Еннэ в целом, будто и не было. Влажные волосы Чонгука, кажется, стали ещё чернее, слегка завились и местами прилипали к лицу и шее. Как же он был прекрасен сейчас. Настолько, что у Сунан кололо в груди от его улыбки и ямочек на щеках. Она пообещала себе обязательно вернуться к Пак Еннэ и её откровению, но… не сейчас. Попозже. После душа молодой человек втянул Сунан в ненавязчивый расслабленный разговор ни о чём. Он расспрашивал о её делах, о здоровье матери, рассказывал о том, что хотел бы съесть на обед и где можно было бы поужинать. В планах на ближайшие недели у него имелось тоже много чего интересного: тусовка у друзей, которая явно затянется на несколько дней, а то и больше; шоппинг перед предстоящим осенним сезоном; гонки, на которые пригласил один из организаторов… Разумеется, Чонгук не забыл поинтересоваться и у Сунан, куда бы она хотела пойти, помимо того, что запланировал он. Девушка попросту не хотела уничтожать эту лёгкость, которая образовалась в общении между ними. Вдоволь понежившись вместе в постели, они принялись собираться. Сунан крутилась у зеркала, нанося последние штрихи в макияже. Слегка склонившись вперёд и приоткрыв рот, она аккуратно красила губы светлой помадой. Закончив, она размяла губы друг о друга, проверяя конечный результат, слегка отойдя назад. Взгляд её скользнул по отражению Чонгука, сидевшего на диване и смотрящего на неё. Глаза его были сосредоточены не на лице Сунан, а на её ногах или пояснице. Девушка понаблюдала за ним ещё пару секунд, убеждаясь в том, что мысли мужчины были где-то очень далеко отсюда. Пока его глаза ощутимо рассматривали Сунан сзади, в голове происходил какой-то процесс. Девушке очень хотелось узнать какой, ведь выражение отсутствующего лица Чонгука рождало в ней плохие ощущения. Молодой человек ушёл в свои мысли, воскрешая в памяти недавний звонок Евон. Женщина в очередной раз просила прощения и молила за свою дочь. Готова была на всё, как говорила, лишь бы Чонгук незаметно и без последствий исчез из жизни их семьи. Он толкнулся языком в щёку, вскидывая взгляд выше, к отражению лица Сунан в зеркале. Из-за этого девушка растерянно похлопала глазами, хотя заставить её смутиться было той ещё задачей. Кое-как она совладала с выражением своего лица и глубоко воодушевлённо вздохнула, будто говоря самой себе, что всё будет хорошо. — Ты готова, детка? — спросил Чонгук, слегка меняя позу. — М, да, — бодро ответила она, растягивая губы в улыбке и разворачиваясь лицом к нему. Чонгук тоже улыбнулся, но почти сразу вернул прежнее выражение лица. Он встал с дивана и приблизился к Сунан. — Тогда едем? — голос его прозвучал низко и интимно. Ладони мужчины по-хозяйски легли на её бока, когда Чонгук подошёл впритык. Их тела соприкасались и лица были невероятно близко. Такой Чонгук умело заставлял Сунан задыхаться от одного только неотрывного томного взгляда. А чего стоило прикосновение его пальцев к её шее и голос, произносящий самые обычные слова с невероятной пробирающей интонацией. Маячок остался лежать в шкафчике Сунан. Она решила, что пока не знала, куда его прятать в машине Чонгука, а потому даже не взяла его с собой. Звучало, как отговорка. Хотя нет, это и являлось самой настоящей отговоркой для собственного рационализма.