Максималист

Еннэ резко выдохнула, наспех натягивая джинсовые шорты и полупрозрачную вязанную кофту поверх топа под деланно строгим взглядом Чимина. Парень сложил руки под грудью, опираясь плечом о стену, и с важным видом наблюдал за сестрой. — Сделай лицо попроще, — посоветовала ему Еннэ, проведя пальцами по лямкам чёрного топика, который часто служил основой множества её нарядов. — Морщины не разгладятся. — Справлюсь как нибудь, — отозвался Чимин, тем самым вызывая у Еннэ смешок и неодобрительное покачивание головой. Брату ещё не удавалось напрямую сталкиваться с упрямством Еннэ. Как-то так выходило, что девушке было всё равно на многие вещи, которые оказывались небезразличны Чимину. Благодаря этому, Еннэ быстро и легко уступала брату, как случилось и сейчас, когда она дождалась его дома после работы. Как и договаривались, Чимин должен проводить девушку на место проведения дня рождения Тэхёна. Но когда парень увидел наряд Еннэ, раскритиковал его ещё с порога, хотя сам бы ни за что не стал бы критиковать какую-либо другую девушку в подобном образе. Лишь бы это бесконечное ворчание закончилось, Еннэ согласилась быстро переодеться, хотя критический взгляд брата сопровождал её на протяжении дальнейшего выбора. Однако если когда-нибудь Чимин зацепит что-то, что окажется принципиально важным для Еннэ, в таком случае она ему ни за что не уступит. Будет бороться до конца даже с собственным братом и его аргументами в свою пользу или же просто сделает так, как посчитает нужным. — Теперь доволен? — стремительно подходя к выходу, спросила девушка. Прищуренный взгляд брата говорил о том, что он, раз уж такое дело, попридирался бы ещё больше. Как минимум, джинсовые шорты казались ему сильно короткими, хотя они хорошо скрывали ягодицы Еннэ. Просто джинсы были бы намного лучше, но в любом случае шорты являлись лучшим выбором, чем та юбка из парящей ткани. — Пойдёт, — сухо заключил Чимин, глядя на то, как сестра обувала свои чёрные босоножки на толстой, грубой платформе. Ради такого случая Еннэ даже вызвала такси, не имея желания лишний раз толкаться в общественном транспорте с посторонними. Как ни крути, а финансовые плюсы своей работы ей очень нравились. Чимин же всю дорогу до кафе ворчал о том, что Еннэ стала слишком крутая, как в принципе и всегда, когда девушка позволяла себе то, на чём раньше приходилось экономить. Место назначения находилось в том же районе, в котором работала Еннэ, однако в менее проходном месте, а соответственно и более тихом. Неудивительно, ведь в таком случае плата за бронировку стола и заказ не так сильно била по карману простого бармена. — Кажется, это здесь, — Еннэ взглянула на фото, что выслал ей Тэхён, и указала пальцем на вход в, с виду, традиционный миниатюрный ресторанчик. Тэхён как раз проходил по залу, когда колокольчики на входе ласково прозвенели, оповещая о приходе новых гостей. Еннэ прошла первой, заметив именинника. И он остановился, лениво улыбаясь ей, после чего смещая фокус внимания с неё на парня, вставшего рядом. — С днём рождения, — просто сказала Еннэ, сразу же протягивая парню аккуратно упакованный подарок. — Там футболка. Мне казалось, тебе такая должна понравиться. — Спасибо, — с лёгким удивлением отозвался Тэхён, будто вообще не ожидал получить подарок, после чего первым протянул руку к Чимину, внимательно смотревшему на него и ожидавшего, когда сестра его представит. — Мой брат, — так же просто проговорила Еннэ, улыбнувшись и полуобернувшись к Чимину. — Приятно, — отозвался Тэхён. — Не знал, что у тебя есть брат, вау. — Я заглянул познакомиться. Чимин, — представился он, пожимая руку имениннику. — Тэхён, — ответил парень. Кажется, то, что он видел, вполне его устраивало. Не заметил в глазах Тэхёна какую-либо заинтересованность в Еннэ, что успокаивало. Хотя этот бармен будет явно не единственным парнем на этом празднике. — Так ты не останешься? — невозмутимо играл свою роль Тэхён, хотя присутствие брата Еннэ отменяло все планы Чонгука на корню. — Нет, у меня свои планы, — сказал Чимин, тем не менее уходить не спешил. — Может, хоть выпьешь с нами разок? — смелее предложил Тэхён, теперь уже уверенный в том, что брат Еннэ не останется. — А от этого не откажусь, — ответил Чимин, улыбнувшись и кивнув. Помимо столов в общем зале, тут имелись и уединённые, звукоизоляционные комнатки. Одну из них как раз и занимали все приглашённые Тэхёном гости. Внутри для развлечения было караоке, так что Чимин, заметив его, издевательски протянул Еннэ на ухо: — Будешь блистать своим корявым голоском? Девушка незаметно пихнула его в бок локтем, но отвечать не стала, так как присутствующие принялись знакомиться с её братом. Большая часть компании состояла из девушек. Помимо Тэхёна присутствовали ещё двое парней, работавших официантами. Кое-кто подумал, что Еннэ пришла со своим парнем, но Чимин поспешно развеял их заблуждение. Ещё бы, присутствующие девчонки были вполне себе хороши на внешность, а если существовал хоть один шанс охмурить какую-нибудь из них, Чимин от этого не откажется. Хотя вполне мог представиться как парень Еннэ, из-за чего у парней явно отбило бы желание приставать к ней после его ухода. — Вот будет весело, когда все напьются и начнут распевать, — заявил один из парней. — Нужно держать камеру на готове. Насобираю компроматов на каждого и буду шантажировать, — он потёр руками друг о друга и закусил губу. — Эу, вот этой, — указав на Еннэ, сказал Чимин, — пить запрещено. — А почему? — спросила одна из девушек. — А она буйной становится, — склонившись ближе к ней, приглушённо и как-то таинственно проговорил он. — За нож хватается, кричит, драки затевает. Говоря это, Чимин подмигнул Еннэ. — А если серьёзно, то просто не надо. Она меры не знает и опьянения своего не замечает, поэтому будет вам лишний груз и морока, — отозвался парень, глядя на то, как Тэхён разливал по стаканам алкоголь. — А я возвращаться за ней не хочу. — Еннэ, что тебе заказать? — спросил Тэхён. — Раз пить брат запрещает, то нужно что-то другое. Девушка, наблюдавшая за словесным поносом Чимина со скептическим выражением лица, повернулась к обратившемуся к ней имениннику. — Не отказалась бы от какого-нибудь коктейля, из разряда тех, которые ты готовишь в баре, — спокойно проговорила она, сильно сдавливая пальцами коленку Чимина. Ещё немного и все узнают, сколько раз Еннэ приходилось тащить на себе пьяную тушку Чимина, пускающего слюни ей на плечо и вяло волочившего ноги, после полнейшего аута от выпитого. Говоря о поведении Еннэ во время опьянения, он рассказывал как раз о себе. Это он становился буйным, если для этого находилась причина или если он сам её высасывал из пальца. Это он не чувствовал меры и уровня своего опьянения. И это он чья-то головная боль и морока, зачастую именно его сестры. Как вела себя Еннэ во время этого, Чимин понятия не имел, так как напиваться он ей не позволял. А если девушка имела смелость всё же налить и себе, то брат выхватывал её стакан и выпивал его самостоятельно. — Без алкоголя? — уточнил Тэхён. — Нет, с ним, — твёрдо заявила Еннэ, тем самым затоптав деланный авторитет Чимина перед остальными присутствующими. — Перетрём, сестрёнка? — спросил Чимин, подхватывая свой стакан и осушая его в две секунды. Она качнула головой на выход и первой поднялась, краем глаза замечая, как её брат по быстрому забрасывал в рот одну из закусок. Выйдя в общий зал, Еннэ сложила руки под грудью, иронично изогнув брови. — Перестань уже, Чимин. Это ты не умеешь держать себя в руках, а я умею и собираюсь выпить сегодня пару коктейлей. Как тебе такое? Чимин вытянул губы, шумно вздыхая и раздумывая. — Один, — встал на путь торгов он. Еннэ склонила голову набок, приподнимая брови. — Два, — выставив два пальца зайчиком, твёрдо проговорила девушка. — Сколько миллилитров? — О, да ладно! Это ведь коктейль, он не полностью состоит из алкоголя… И к тому же я медленно выпью один, затем медленно второй. А там уже и домой пора ехать. — Чтобы написала мне, когда дома будешь, ясно? — вымученно ответил Чимин, потрясая пальцем. — Конечно. Ты тоже пиши, а то украдут по пути до твоей девушки, — пошутила Еннэ и приобняла брата за шею. — Пока, прилипала, — попрощался Чимин, после чего снова заглянул внутрь и сказал уже напрямую Тэхёну: — Ещё раз с днюхой! Еннэ должна в безопасности вернуться домой. Позаботься об этом, иначе ты будешь первый, кому я оторву голову. Подмигнув, он исчез из виду, а вместо него появилась Еннэ. — Прости, — разводя руками, тихо отозвалась она с выражением «он не исправим».

***

Коктейль, который выбрал для неё Тэхён, оказался действительно вкусным, а алкоголь, присутствующий в нём, дополнял ощущения приятной расслабленностью и теплом в районе горла и груди. Девушка прощупывала грани своей осознанности, сравнивая свои мысли до выпивки и после. И вроде бы ничего не изменилось, хотя о некоторых особо сложных вещах думать совсем не хотелось. Хотелось релакса и… лёгкого флирта. Попробовав флиртовать с Чонгуком однажды, Еннэ показалось, что это действо достаточно сладкое и заманчивое. И эти выводы девушка сделала отнюдь не прямо сейчас, будучи немного подвыпившей. Вот только время шло, а Чонгука так и не было. Видимо, Еннэ ошиблась, предположив, что Тэхён обманывал её. Заказав себе ещё один точно такой же коктейль, Еннэ удобно устроилась на своём месте, забросив руку поверх спинки дивана. Она думала о том, что вызовет такси сразу, как только допьёт его, потому после каждого глотка поглядывала на длинный стеклянный бокал, прокручивая его пальцами. Пара девчонок, обнявшись, напевали что-то тягуче-слезливое и сами чуть ли пускали слезу, погрузившись в какие-то мысли. Один из парней что-то постоянно шептал на ухо сидящей рядом девушке и периодически лез рукой под стол, пока все остальные делали вид, что этого не замечали или и правда не видели. Ещё немного и они внезапно объявят о своём уходе и продолжат начатое уже в более уединённом месте. Всё просто: увидели, захотели, попробовали и продолжили… Время интересных разговоров, прикольных речей в честь именинника и весёлых подколов окончилось, хотя Еннэ не особо в них участвовала. Все подустали, все прилично напились. Кого-то клонило в сон, а кто-то всё ещё автоматически всовывал в себя закуски. Еннэ перевела взгляд к Тэхёну, ловя его внимательные глаза на себе. Улыбнулась ему задумчиво и он ей отзеркалил такую же улыбку. «И нужно оно тебе было?» — пронеслось в голове у девушки. — «Не, ну, правда, кто хочет превращать свою днюху в «это»? И ради чего? Чтобы они тоже когда-нибудь пригласили тебя?» Еннэ вздохнула. Сама прекрасно знала, что не все такие холодные, как она. Людям нужны люди рядом, общение, смех — и тогда они чувствуют себя полноценными членами общества, культуры и ещё чего-то там… Тэхён покрутил сигарету меж пальцев, демонстративно показывая её Еннэ, после чего кивнул в сторону выхода. Знал, что Пак не курила, но, видимо, предполагал, что она была бы не против немного проветриться, а заодно дать ушам отдохнуть от завывания девчонок. Еннэ кивнула и лениво поднялась с места. Некрасиво отказывать имениннику в таком пустяке. Она чувствовала усталость от вечера и общения, но ощущала жгучую недостачу чего-то, словно вечер обещал быть намного интересней, но по итогу разочаровал. Пак всё ещё пила свой коктейль, уже больше из элементарного автоматизма, но вкус уже приелся и ближе ко дну его сладость становилась приторной. Тэхён вышел во внутренний двор ресторанчика и придержал дверь перед Еннэ. Девушка не торопилась, чувствуя онемение в ногах из-за длительного сидения и не твёрдость своих шагов из-за выпитого. Не хватало ещё подвернуть щиколотку или потянуть голеностоп. Парень чиркнул зажигалкой, поджигая сигарету. После этого он спрятал зажигалку в карман и выдохнул первый дым, глядя куда-то вверх. — Ну ты как? — спросил он. — После коктейлей, я имею ввиду. Не часто выпиваешь с таким-то братиком… — Брат он хороший, — отозвалась Еннэ, чувствуя существенное облегчение после удушливого воздуха внутри ресторанчика. — А выпиваю я не часто не из-за него. К тридцатке все органы слетают с гарантии, и мне бы хотелось, чтоб они проработали подольше. — Это ты сама так придумала или?.. — Или, — ответила Еннэ. — Папины наставления и его личный пример. Не хочу потом жалеть, как он. Тэхён покивал, тем не менее продолжал наслаждаться сигаретой, блаженно прикрывая глаза при медленном выдохе. Некоторое время они простояли молча. На заднем дворе не было скоплений людей, но были такие минусы, как мусорка и неприглядные задние фасады соседних кафешек. Зато относительно тихо, без бьющих в глаза ярких фонарей и вывесок. — Чёрт… — отозвалась Еннэ, чувствуя, что приятное головокружение от коктейля становилось всё сильнее и сильнее. Она ухватилась за косяк, боясь сходить с места. — Что? — Голова мощно кружится, — сдвинув брови к переносице и пытаясь сфокусировать взгляд на Тэхёне ответила Еннэ. — Давай присядем, — предложил парень, туша окурок и тут же выбрасывая его в урну. Он взял девушку за обе руки и, придерживая, подвёл к скамье, установленной здесь для работников ресторанчика. Забрав у Еннэ практически пустой бокал, Тэхён отставил его подальше и спросил: — А в ногах слабость чувствуешь? — Угу. — А сказать мне что-нибудь можешь? — Д-да, — слово вышло изо рта Еннэ будто в замедлении. Язык с трудом проворачивался. — Что?.. — начала было она, но Тэхён перебил: — Так и должно быть, не переживай. Продолжая придерживать Еннэ за спину, Тэхён вынул из кармана телефон и в несколько кликов набрал чей-то номер. — Забирай, пока красавица ещё не уснула, — сказал он, после чего отключил звонок и вернул гаджет обратно. — Хочешь я тебе кое-что скажу? — обратился он уже к Еннэ, убирая пряди, нависшие ей на лицо. — У меня зимой днюха, — Тэхён улыбнулся по-доброму, будто бы даже жалея о том, что родился зимой, — я просто не мог отказать другу в подарке. Еннэ промычала что-то, собираясь ответить, но теряя на ходу мысль. Язык её почти не слушался, а рот едва открывался. Девушку стремительно уносило в сон и она отключилась как раз в тот момент, когда фары осторожно подъехавшего внедорожника осветили забор и мусорки. Чонгук, сидящий за рулём, заглушил мотор и выключил фары, после чего вышел из автомобиля и направился к Тэхёну. Его с Еннэ силуэт слабо очерчивался светом из окна ресторанчика. — Ну, что, как она? — тихо спросил Чонгук, приблизившись и склонившись над девушкой, прилегшей «отдохнуть» на плечо Тэхёна. — Тяжёлая, — отозвался парень, растянув губы в кривой улыбке. — Ен-н-нэ, Ен-н-нэ, — как-то осуждающе-издевательски протянул Чонгук, обхватывая её одной рукой за спину, а второй подцепляя под ногами. — Открой дверь, — обратился он уже к Тэхёну, помогающему ему взять девушку на руки. Парень встал и, обойдя Чонгука, поспешил к машине первым. Благо внедорожник был гораздо крупнее спортивного авто, на котором обычно разъезжал Чон, и занести внутрь бесчувственную Еннэ было намного проще. Тэхён помог другу и в этом, придерживая ноги девушки. Чонгук осторожно уложил Еннэ на сидение и поднял выпавший из кармана шорт её телефон, собираясь на время присвоить его себе. После этого он снял с неё босоножки, осторожно согнул девичьи ноги и захлопнул дверцу. — Удачи, маньячелло, — с усмешкой пожелал Тэхён. — Её брат пригрозил мне голову оторвать вдруг что. Поэтому моя голова в твоих руках. — Понял, — отозвался Чонгук, облизав губы. — Никаких проблем не будет, — добавил он с уверенностью. — Ну-ну, — с явным неверием ответил Тэхён и, махнув рукой, пошёл в сторону ресторанчика.

***

Чон Чонгук знал с первых уст в точности, как действовал этот препарат, и примерно понимал, сколько времени у него было. Он вёл машину неторопливо, ведь вполне успеет добраться до нужного места к тому моменту, как действие препарата начнёт сходить. Дозировка была выверена идеально, чтобы не навредить и чтобы Еннэ не мучилась от последствий. Да и обычно после приёма этого препарата у жертвы происходило лёгкое и временное угнетение нервной системы, но в целом она продолжала находиться в сознании. Еннэ же уснула, находясь ещё и под воздействием выпитого алкоголя. Раньше Чонгук не особо понимал, чем так сильно нравилось Хосоку пичкать юных красавиц таблетками. Ведь всегда были те, кто его хотел и готов был уехать с ним добровольно. У владельца крупной сети развлекательных заведений, Чон Хосока, деньги разве что из ушей не лезли. Когда-то ему посчастливилось влиться в определённые круги и получить первые вложения от богатейших спонсоров, жаждущих запретных и незаконных развлечений. А Хосок без особых колебаний согласился организовывать всё это. Деньги потекли рекой. Он открывал клубы один за другим, стоило только наладить схемы. И в пучине всей этой вседозволенности мужчина чувствовал себя комфортно, словно рыба в воде. Окружив себя людьми себе подобными, Хосок проводил свою жизнь в бесконечных тусовках, в постоянных развлечениях, находя удовольствие в совершенно аморальных вещах и поступках. Со своими ближайшими дружками они любили собираться в одном из клубов, выходя на своего рода охоту, как те называли это. «Девушкам вход бесплатный» — гласила вывеска у входа, служившая чистого рода наживой для молодых дурочек. Если «повезёт», то нескольких из них Хосок заклеймит званием «бесплатной шлюхи», клюнувшей на халяву. Компания шумно обсуждала посетительниц клуба, делала ставки, выбирала, какая из потенциальных жертв понравится каждому и поедет с ними, чтобы «скрасить» их ночь в огромном особняке Хосока. Особую любовь они питали к девственницам. Ставки на это были самыми крупными. Порой, на фоне того, кто из них заберёт девичью невинность, возникали нешуточные конфликты, но и те тоже решались с помощью денег. Встретить чистенькую и абсолютно нетронутую девушку в клоаке разврата считалось для них невероятной удачей. Чонгук нередко присутствовал в одни из таких ночей с ними. Однако приезжал он исключительно в компании той, которая сама проявила к нему интерес и желание заняться сексом. Тем не менее, мужчина множество раз становился свидетелем того, как похищенные Хосоком девушки приходили в себя и какое удовольствие получали молодые люди, когда те наблюдали за шоком и ужасом, отпечатывающимися на лице жертвы. Никто из компании не вёл себя грубо с девчонками. Они шутливо успокаивали их, рассказывая о их роли в сегодняшней ночи, подходили по очереди или вдвоём, ласково гладили, усаживая на руки или пытаясь вовлечь девушку в танец и расслабить. Между делом во всех их действиях и словах заметно проскальзывало издевательство и превосходство. Пока жертва плакала и умоляла отпустить её домой, мужчины довольно улыбались, наслаждаясь чужими страданиями. Кто-то из них начинал раздевать её, ненавязчиво и нежно, но несмотря на всё это, страх у жертвы только увеличивался. Чонгук видел каждый из этапов, которые проходили несчастные, начиная с улыбки, которую они дарили не тому человеку под шумную музыку в клубе, и заканчивая изнасилованием, которое могло произойти прямо у всех на глазах в особняке Хосока. Что он чувствовал, когда что-то подобное происходило в считанных метрах от него самого? Ощущения были противоречивыми. С одной стороны его немного напрягало издевательство над девушками, ведь он лично предпочитал только добровольный секс, а с другой стороны где-то глубоко внутри просыпались отголоски нездоровой дикости. И дикость эта точно так же, как в других участниках этой компании сладостно реагировала на беззащитность девушек. Чонгук не был моралистом, а потому не осуждал, но и участвовать в подобных безумствах не возникало желания… пока в поле его видимости не появилась такая горячая и такая недоступная Пак Еннэ. Молодой мужчина остановил авто на обочине трассы, после чего взял телефон Еннэ, который он бросил на соседнее сидение. Чонгук разблокировал его, к счастью, девушка не использовала никаких паролей, и, облизав губы, принялся просматривать чаты. Ему следовало хорошенько изучить характер общения Еннэ с братом, а так же узнать, с кем ещё она общалась достаточно близко. Нужно создать для девушки алиби, чтобы вспыльчивый братишка не бросился в розыск сестры и был за неё спокоен. Чонгук хотел, чтобы эта ночь была особенной для рыбки и чтобы она вспоминала её каждый раз, как глядела на себя в зеркало. А что дальше? Да, Чонгук уже думал о том, достаточно ли ему будет только одной ночи, чтобы насытиться «рыбкой». И что-то подсказывало, что ему однозначно захочется ещё и ещё, но вот только похищать и усыплять Еннэ снова уже не получится. В салоне автомобиля раздался чувственный полу стон Еннэ. В нём ощущалась слабость, властвовавшая над девушкой, и её безуспешный протест своему состоянию. На лице только брови сошлись домиком, ресницы затрепетали, а губы слегка выпятились, будто Еннэ хотела бы что-то сказать, да вместо этого вновь провалилась в небытие. Улыбаясь одним уголком губ и развернувшись корпусом, Чонгук наблюдал за ней со своего места. Когда девушка затихла, он протянул к ней руку и очень осторожно огладил её щёку, коснулся большим пальцем к губам. — М-м… — снова раздался нежный протест от Еннэ. Уже начинала реагировать на внешние факторы… Действие спадало и с учётом, что Еннэ допила не всё, она могла очнуться немного раньше, но он не переживал. Рыбка уже в его руках и улизнуть от него у неё не выйдет. Взгляд Чонгука упал на ключицы девушки, соблазнительно открывшиеся ему из-за спавшей с плеч белой кофточки, а затем и на ложбинку между грудей, скрытую чёрным топом. Желание взглянуть на обнажённую грудь Еннэ прожгла голову Чонгука нетерпеливым зудом. — Блять… — зашипел молодой человек, услышав пришедшее сообщение на телефоне Еннэ. — Терпи, сука… Он сжал пах рукой, одновременно с этим читая ответ подруги Еннэ: «Без проблем, Еннэ. Что ему сказать?» — Замечательно, рыбка, у нас будет алиби, — низким тоном проговорил он. Осталось бросить сухое, короткое и максимально информативное сообщение Чимину, как обычно делала сама Еннэ, и готово. Сделав это, Чонгук причмокнул губами, отбрасывая телефон девушки на соседнее сидение. Косой взгляд на спящую Еннэ, и мысль о её груди снова защемила в паху. Чонгук провёл пальцами обеих рук по волосам, зачёсывая их назад и собирая, чтобы завязать верхнюю их часть в небольшой хвост. Громко вздохнув, мужчина вышел из машины. Мимо проехало несколько автомобилей, обдавая Чонгука резким порывом ветра. Сердце его колотилось так ощутимо, что вены на руках налились кровью, а стояк в штанах практически невозможно было игнорировать. С улицы он видел, как Еннэ спала на задних сидениях, пока одна рука её безвольно лежала на животе, а вторая на сидении. Беспомощность и хрупкость состояния девушки на самом деле пробуждала в нём дикость, чему Чонгук старался не поддаваться. Боялся всё испортить. Хотел раздеть Еннэ тогда, когда она будет в полной осознанности, всё видеть, слышать и понимать. Чонгук облизал пересохшие губы, чувствуя дискомфорт из-за пульсирующей венки на шее. Он открыл дверь машины пассажирского сидения и, приподняв ноги Еннэ, осторожно забрался внутрь, усаживаясь рядом с её тазом. — Соблазняешь меня раньше времени, — оправдал он свои намерения вслух, нависнув над лицом Еннэ. До Пак уже доносились обрывки звуков, но до полного осознания ещё оставалось далеко. Если Чонгук возьмёт её сейчас — она и не вспомнит. И в этом определённо было что-то невероятное. Силясь заглушить отзвуки сердцебиения в ушах, Чонгук сдержанно вздохнул, берясь за кофточку девушки и спуская её ниже по плечам. Следил за своими пальцами, поглощая каждую деталь. В бодрствующем виде Еннэ излучала уверенность, твёрдость и силу, из-за чего она казалась недосягаемой. В сравнении с руками мужчины, руки девушки выглядели хрупко, да и вся Еннэ при близком и детальном рассмотрении в хорошем смысле шокировала Чонгука своей миниатюрностью. Теперь её тело стало ему доступным. Мужские пальцы справлялись с пуговицами неторопливо и неуклюже, потому что такую кропотливую работу он выполнять не привык, но растягивал время, чтобы понять, хотел ли продолжать или всё же лучше сперва добраться до особняка Хосока. Расстегнув все пуговицы, Чонгук откинул края ткани в стороны. Сел ровно, смотря на Еннэ сверху и оценивая увиденное. Сердце колошматило ещё сильнее, пока мужской взгляд проходился по округлому плечу девушки вслед за собственными пальцами, слегка стянувшими лямку топа. Вот так медленно — просто идеально, чтобы довести себя до звериного возбуждения. Во рту пересохло, будто никогда прежде Чонгуку не приходилось видеть и трогать женские сиськи. А сиськи Еннэ определённо не самые большие из тех, которые ему доводилось трогать. И всё же… Он поддел пальцами чашечку топа и оттянул её вниз. Упругая грудь Еннэ предстала взгляду Чонгука и коснулась своей мягкостью его пальцев. Мужчина аккуратно сжал её, склоняясь и захватывая сосок губами. Его горячий язык смочил ореолу слюной и пощекотал самый кончик, из-за чего Еннэ снова проявила признаки близкого пробуждения. Громкий вздох её прозвучал с нотками страдания, будто девушка уже интуитивно осознавала, что вляпалась в беду. Сосок медленно сжался, реагируя на ласку, а Чонгук аккуратно поправил чашечку топа, пряча девичью грудь, но продолжая мокро целовать Еннэ у ключиц и открытой шеи. — Продолжим после, — произнёс молодой человек у уха девушки, наконец сумев оторваться от желанного тела. Чонгук быстро выскользнул наружу, понимая, что теснота салона автомобиля совсем не то место, где бы ему хотелось раздеть Еннэ. А раздевать её ему хотелось долго, возможно, с уговорами, возможно, с борьбой и уж точно вперемешку с поцелуями и стимуляцией эрогенных зон. Если всё пойдёт хотя бы примерно так, как он планировал, то Еннэ не станет сильно сопротивляться неизбежному. По пути до особняка телефон Чонгука несколько раз звонил. Сунан не оставляла попытки дозвониться до него вот уже который день. Ожидаемо. Но несмотря на игнорирование её звонков, жена с завидной настойчивостью продолжала названивать снова и снова, пока Чонгук вовсе не выключил телефон. Раздражало, что спустя несколько лет в браке, она так и не смогла привыкнуть к его натуре. Знала, что если Чонгук не брал трубку с первого звонка, значит, не возьмёт и с сотого раза, тем более сейчас. Сунан была той, о ком меньше всего Чонгук хотел бы думать этой ночью. — Что… — раздался слабый голос Еннэ сзади. Она очнулась ещё несколько минут назад, но всё это время просто лежала, борясь с головокружением и пытаясь восстановить в памяти последние события. Но пока что она не могла соединить обрывки воспоминаний с происходящим сейчас. Приподнявшись на локте, девушка зажмурила глаза, собираясь перетерпеть вновь ухудшившееся головокружение из-за смены позы. — Проснулась, рыбка? — приподняв уголки губ в улыбке, бодро поинтересовался Чонгук. — Мгм… — промычал она, пытаясь усесться. Кое-как у неё это вышло, но девушка сразу запрокинула голову на спинку сидения, глубоко дыша и чувствуя сильную слабость в теле. — Скоро будем на месте, — более тихо произнёс Чонгук. Спустя некоторое время она повернула голову и облизала пересохшие губы, всматриваясь в окно приоткрытыми глазами. Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять, что ехали они не к дому Пак. На улице смеркалось, а за стеклом не было заметно множества огней, фонарей, вывесок, которые обычно мелькали вдоль дороги при езде по городу. И если бы не сильное головокружение, этот факт волновал бы девушку намного сильнее. Она решила замереть, пока ей не станет лучше. Мужчина сбавил ход машины, опасаясь, что Еннэ могло укачать или что она съедет по спинке сидения и ударится головой о дверь. Взгляд Чонгука время от времени возвращался к зеркалу заднего вида, в котором было видно девушку. Они уже подъезжали к нужному ему месту, медленно сворачивая с трассы и углубляясь в мелкие, но ухоженные улочки пригорода. Особняк занимал большую территорию. Он был огорожен забором, снабжён камерами и охранной системой. Это место не было «домом» Чон Хосока в главном смысле этого слова. Да и его компания зависала здесь не всегда и не всегда в полном составе, однако это место никогда не пустовало и часто использовалось в различнейших целях, а в частности для проворачивания афёр. И Чонгук был одним из ключевых звеньев этих схем, как и все остальные. Богатые люди любили весело проигрывать и тратить деньги. Разумеется, это касалось не всех, однако такая категория богачей являлась подавляющим большинством. Азарт, стимул, релакс, удовольствия, элитная выпивка — то, что предлагала компания Хосока, организовуя неофициальные турниры и просто увлекательные карточные игры с интересными соперниками и огромными денежными ставками. Чонгук был одним из тех, кто вступал в игру, как один из гостей, а его умений хватало на то, чтобы грамотно обчистить карманы других, не выдавая ни себя, ни остальных соучастников мошенничества. У Чон Чонгука в арсенале имелся приличный список богатых и азартозависимых подружек, которые так же периодически принимали участие в играх. Хорошо оттраханные, обласканные вниманием молодого красавчика после проигрыша, дамы забывали про неудачи в игре. И многие из них снова и снова возвращались сюда больше ради Чонгука, чем ради игры, готовые оставить кое-какую сумму, но ощутить себя в выигрыше. Подъехавший к особняку автомобиль пропустили без вопросов и промедления. Чонгук заехал на крытую парковку и занял своё место. По территории разносились отдалённые голоса — это Хосок с друзьями занимали стол в их излюбленном месте, у бассейна. Кое-где в окнах особняка горел свет, но Чонгук был уверен, что вся компания оставалась на улице. Внутри дома только повара, да и те должны были в скором времени отправиться домой. Бросив взгляд на Еннэ, Чонгук заметил, что она уже могла сидеть ровно и держать голову. Глаза её были открыты, но на лице оставалось мученическое выражение из-за лёгкого недомогания. Тем не менее у Еннэ уже начинала проявляться её привычная мимика. Слегка рассеянным взглядом она проследила за тем, как Чонгук вышел из машины и открыл автомобиль с её стороны. Распахнув дверь, мужчина не удержался от победной довольной улыбки, так обманно светившейся чем-то искренне дружелюбным. Будто Чонгук в действительности не понимал, что красть, усыплять людей и вот так улыбаться одновременно нельзя. Это попросту несовместимо, если, конечно, он не являлся грёбанным психом. А он им не являлся. Чонгук всего лишь балованный красавчик, не умеющий принимать отказы, из-за чего довёл всю ситуацию с желанной девушкой до полнейшей задницы. И в эту задницу угодила Еннэ, и из неё ей точно не выбраться, иначе её похититель не гнул бы сейчас такую улыбку. Пак не было смешно от слова совсем. Она глядела на Чонгука, вальяжно оперевшегося рукой об открытую дверь машины, затравленным, но угрожающим взглядом. — Говорил же, что трахну тебя, Ен-н-нэ. А ты не верила, — тихо и будто бы даже доверчиво проговорил он без притворства и без издевательств, словно они с ним просто играли, и проигрыш девушки будет стоить ей приличного щелбана в лоб. Конечно же, секс для него и его товарищей не что-то из ряда вон выходящее. А нечто совершенно нормальное, то, чем они занимались часто, много и с разными партнёршами. Это часть их будничной жизни. Для Еннэ секс был ничем. Его в её жизни никогда не существовало. Она о нём намеренно не интересовалась, да и не особо много знала, кроме того, что лежало на поверхности. Девушка не стремилась приблизить день своего первого раза, никогда не бегала за мальчишками, не мечтала, чтобы её поцеловали. — Ты больной, Чонгук, — вяло проговорила она, опуская взгляд на присевшего на корточки молодого человека. — Ещё как здоров, рыбка, сейчас проверишь, — добавил последние слова шёпотом, словно обещание. — Как самочувствие? — Дерьмово, — ответила Еннэ, обессиленно запрокидывая голову на спинку сидения и смотря вверх. Она начинала ощущать прилив страха и сильной взволнованности, вопреки всем возможным усилиям и попыткам не паниковать. — Иди сюда, познакомлю тебя со своими друзьями, — безобидно проговорил он, протягивая к ней руки. Он замер, ожидая. — Ну же, Еннэ, вредничать бессмысленно. — Ты правда ждёшь, что я послушно пойду с тобой? — проговорила, повернув к нему голову и сдвинув брови к переносице. — Конечно нет, но предложить «по хорошему» я всё-таки должен, — ответил, опустив руки и всматриваясь в глаза девушки. Возникло минутное молчание, пока они смотрели друг другу в глаза. — А по плохому — это как? — поинтересовалась девушка. Чонгук задумался, смяв губы друг о друга и глянув в сторону. — Может быть немножко больно, — звучало безобидно, хотя Еннэ осознавала кучу отвратительных вещей и последствий насилия над женским телом. — Ну же, пойдём. Ответь мне взаимностью, ты сделаешь меня счастливым, — Чонгук говорил правду и смотрел открыто. — Разве я какой-нибудь уродец? Или ты хранишь свою святыню для кого-то особенного? — спросил, кивнув на бёдра Еннэ. — Не хочу тебя огорчать, но навряд ли ты встретишь прекрасного принца с волшебным членом когда-нибудь. Еннэ это всё и без него прекрасно знала, не хранила свою девственность для одного единственного и вообще не видела в этом какую-либо ценность или особенность. Девушка не имела никаких розовых мечт или планов насчёт любви или секса. Чонгук устал ждать ответа от Еннэ, потому, пользуясь её слабостью и эффектом неожиданности, вытащил из салона машины наружу. Девушка только и успела что всхлипнуть, резко вздыхая. Руки Чонгука обхватили Еннэ под грудью, что принесло боль, как он и обещал ранее. Босые ноги её встретились с бетонным полом парковки. И когда руки мужчины ослабили хватку, поставив девушку подальше от машины, раздался звук хлопка двери и блокировки. Еннэ опёрлась ладонью о бампер авто, слегка щурясь и рассматривая окружение под стук своего, интенсивно бившегося сердца. Чонгук нежно приобнял Еннэ сзади, склоняя голову ниже, чтобы касаться щекой её щеки. Облизав губы, он указал пальцем на охранный пост. — Там охрана, она не выпустит тебя с территории. А по периметру забор высотой в два с половиной метра, — рассказывал он, как что-то совершенно обыкновенное. — Вокруг никого, кто мог бы помочь, скоростная трасса в километрах четырёх отсюда, а мои друзья очень любят пугливых девочек. Не провоцируй их, рыбка, — чувствуя, как учащённо билось сердце Еннэ, сладко проговорил Чонгук и развернул девушку лицом к особняку. — Мы с тобой будем вон там, — прищурившись, молодой человек указал пальцем на окна комнаты, которую обычно он и занимал. К концу своих слов Чонгук вдохнул носом запах у уха Еннэ, провёл им ближе к щеке, где оставил влажный жадный поцелуй. Тем не менее, мысли унесли девушку немного вперёд, оттого она почти не отреагировала на ласку. Очнувшись от мыслей, Еннэ резко отпихнула от себя улыбающегося Чонгука, хотя ноги её всё ещё были достаточно слабы. — Ен-н-нэ, Ен-н-нэ, — пропел он тихо. Глаза его поблескивали от света фонарей, а глаза у него были красивыми, очень и очень красивыми, как и улыбка. — Поверить не могу, что ты так заморочился, — привычная грубость Еннэ не уходила даже в такой момент. — Следовало сказать, что ты можешь пойти на такую дичь и я бы переспала с тобой, когда была бы готова. — Что тогда мешает переспать со мной сейчас? — спросил Чонгук, оперевшись задом о машину. Он смотрел на Еннэ со спокойствием, смешанным с густым возбуждением, ярко отпечатывающимися в его взгляде. — Унижение? Гордость не позволит мне прогнуться, — с раздражением проговорила девушка, зная себя и свой упрямый нрав. — Так не прогибайся, рыбка. Используй момент, как возможность. Оседлай меня, будто это ты меня украла, — подсказал Чонгук, понизив голос. Еннэ сложила руки под грудью, отворачиваясь и чувствуя, как к глазам подступили слёзы. Чёрт возьми… Она же считала себя сильной. Да чтобы Еннэ довести до плача, нужно душу ей наизнанку вывернуть, что умел только Чимин. Подняв лицо к небу, девушка широко распахнула глаза, пытаясь успокоиться, однако продолжала мелко подёргивать правой ногой из-за напряжения. Чонгук оттолкнулся от машины и обошёл Еннэ, сразу же попадая под её недоверчивый взгляд. Не разрывая зрительного контакта, он расцепил руки девушки, сложенные под грудью. — Чего ты боишься?.. Меня? — с толикой удивления спросил мужчина, после чего поцеловал сжатые в кулак пальцы девушки. — Мне не нравится всё, что ты себе позволяешь, — ответила Еннэ, продолжая сжимать кулаки и напрягать руки, оттягивая их ближе к себе. — Это пока, — сказал Чонгук с уверенностью. — Результат тебе понравится, обещаю. Я расслаблю тебя, рыбка, не переживай, — облизав губы, совершенно точно представляя, как уже делает это, прошептал молодой человек. Он приблизился вплотную, склоняясь над Еннэ, следившей за ним глазами. — Я найду всё, что ты прячешь и раскрою. Я ведь знаю, чего ты боишься, м-м, — мягко произнёс Чонгук. — И чего же? — напряжённый низкий тон девушки контрастировал со сладким голосом Чонгука. Молодой человек улыбнулся, услышав вопрос. Он бережно погладил Еннэ по скуле и ответил всё тем же спокойным довольным тоном: — Секса. Ты его боишься, потому что тебя ещё никто и никогда не… — Чонгук специально не договорил, поджимая губы и приподнимая брови. — Ой, да заткнись! — воскликнула Еннэ, хлопая его по губам и таким же образом отталкивая от себя. Тем не менее, голос её прилично дрожал. — Девственница, — с предвкушением заключил Чонгук, понижая тон и загадочно улыбаясь. Еннэ злостно всплестнула руками. — Что ещё за сенсация?! — спросила она. — Дев-ствен-ница-а… — позвал Чонгук её шёпотом, делая к ней шаг ближе и скользя рукой вокруг талии. Еннэ упиралась, но мужчина проявлял ласковую настойчивость, каким-то невероятным образом обезоруживая девушку перед ним. Она могла бы его ударить, но рука попросту не поднималась — таким очаровательным и безопасным казался сейчас Чонгук. — Не волнуйся, рыбка, я буду нежным, — пообещал он, шепча Еннэ на ухо и щекоча губами ушную раковину. — Я буду осторожным, — добавил, наступая на девушку, тем самым заставляя её встретиться спиной с чужой огромной машиной. Он несколько раз поцеловал Еннэ в припухшие губы, хотя девушка пыталась отвернуться, глубоко и часто дыша. Чонгук прижал её к автомобилю, продолжая завоёвывать её рот, напирая и не давая возможности улизнуть, пока Еннэ не замерла, внезапно вовлечённая в глубокий и откровенный поцелуй, от которого увернуться не имелось возможности. Чужие губы оказались поражающе мягкими и настойчивыми, а поцелуй — необычайно плавным, притягательным и приятно влажным. Последствия алкоголя и препарата всё ещё кружили голову Еннэ, ослабляя её сопротивление. Хотя сопротивление явно было бесполезной тратой времени, как минимум потому что рыбка попала в западню, и как максимум потому что её губы сами по себе отвечали на настойчивую ласку. Всё происходящее сбивало Еннэ с толку, ведь она не привыкла к такому количеству противоречивых эмоций внутри себя. Оторвавшись от губ девушки, Чонгук потянул её за руку, увлекая в сторону особняка. Мужчина глянул на девушку, наслаждаясь её растерянным видом. Идеальная причёска Еннэ слегка растрепалась после поездки в машине, кофточка больше не скрывала короткий топ и едва держалась на руках, норовя вот-вот сползти ниже. Девушка тоже заметила это, потому, как смогла, натянула кофту повыше и посмотрела на Чонгука в ответ. В её покрасневших глазах по-прежнему оставался вызов, холод и немой укор, но присутствовало и что-то новое. Будто бы просьба или надежда на то, что он и правда будет осторожным и нежным. Попытка доверять, ведь другого варианта у неё не оставалось, а у Чонгука не было резона обманывать. Мужчина улыбнулся ей, одновременно с этим сильнее сжимая её пальцы. Его друзья уже заметили их приближение. — Оу, младшенький решил устроить нам весёлый вечер?! — громко спросил один из мужчин, поднявшись с удобного садового кресла. Ким Сокджин, статный молодой человек в костюме с расстёгнутым пиджаком, вальяжно махнул рукой с сигаретой, приветствуя Чонгука. В отсутствие солнечного света, жены и детей он был совершенно иным персонажем. Чонгук не стал напрягать голос, решил подойти ближе, чтобы ответить. Еннэ же, заметив на себе взгляды незнакомцев, неосознанно сильнее сжала руку мужчины. Она не опускала взгляд и продолжала идти рядом с Чонгуком, глядя вперёд и в никуда одновременно. Старалась сохранять спокойствие, игнорировать людей, предстоящие с ними разговоры, их комментарии, однако страх перед стольким количеством незнакомых ей мужчин сковывал её конечности холодом. Конечно же, Еннэ понимала, что приятными они не будут. Ни люди, ни разговоры, ни комментарии. — Вообще мы сегодня не собирались расслабляться, Джин, — напомнил серьёзный голос одного из друзей Чонгука. — Обсудить всегда успеем, Шикён, — заметил в ответ Сокджин, затягиваясь сигаретой и характерно прищуриваясь из-за дыма, попадающего в глаза. — Ну-ка, и кто у тебя тут? — прозвучал излишне манерный, наигранный голос ещё одного мужчины, всё это время восседающего на столе со стаканом какого-то напитка. В отличие от остальных он оставлял впечатление самого отбитого из присутствующих. Что-то было в манере его разговора и развязных движениях, что заставляло чувствовать исходящую от него опасность. — Хосок, знакомься, это Пак Еннэ, — представил девушку Чонгук. — Еннэ, это Чон Хосок. Мы у него в гостях, рыбка. Еннэ не могла не посмотреть на мужчину, потому что уж слишком уверенно и стремительно он направлялся к ней. Отросшие волосы Хосока и его великоватая одежда оставляли ощущение неухоженности, однако это являлось лишь частью его стиля. Девушка предусмотрительно замерла на месте, вскидывая на него опасливый, настороженный и холодный взгляд из-под ресниц. — У-у-у… Да ладно, милашка, я не кусаюсь, — проговорил почти шёпотом со сладкой тональностью, словно обращался к ребёнку. — Зато она кусается, Хосок, — заметил Чонгук, наблюдая за другом и девушкой с какой-то горделивой улыбкой. Кажется, нрав Еннэ настолько ему полюбился, что он получал удовольствие от каждого его проявления. Сведённые вместе брови и явное напряжение в теле Еннэ не останавливали Хосока. Мужчина склонился, слегка сгорбившись и заглядывая в глаза девушки. На лице его расцвела немного безумная улыбка, его дыхание обдало лицо Еннэ запахом дорогого алкоголя. — И кто заставил тебя плакать, солнышко? — спросил Хосок. Несмотря на предупреждение Чонгука, он дотронулся до пряди девичьих волос, свисающей у виска, своими тонкими пальцами, после чего отвёл их и заправил за ухо деланно нежным жестом, пока девушка сверила взглядом пространство, терпя чужие манипуляции и брезгливо поджав губы. — Значит приехать сюда была не её идея, судя по всему, — сказал Сокджин, кивнув на босые ступни гостьи и тоже подходя ближе, чтобы разглядеть её внимательнее. У Еннэ на лице было написано, что всё происходящее ей пиздец как не нравилось и пугало. — Младший о тебе рассказывал… — проговорил Хосок, продолжая трогать Еннэ, будто желая поправить воротничок её кофточки. Девушка резко дёрнулась в сторону, отпуская руку Чонгука. Одарив Хосока прожигающим взглядом, она будто бы в защитном жесте приложила руку к тому самому месту, где только что прикасался он. — Дикая, — бросил мужчина небрежно, глянув на Чонгука, — кусается… и смотрит так, — Хосок вернул взгляд к Еннэ, беря её за кисть руки, придерживающей кофту, и тут же ощутил вполне ожидаемый протест. — Руки убери, — низким тоном сказала она и почти сразу бросила взгляд на Чонгука, по всей видимости, ожидая от него какого-то участия. Тем временем Хосок приблизил своё лицо к лицу девушки, чуть ли не касаясь носом носа и корча угрожающую гримасу, тем самым копируя Еннэ. Пак сдержанно выдохнула, отворачиваясь, и пытаясь отойти назад, чтобы увеличить расстояние между собой и мужчиной. Однако приблизившийся с другой стороны Сокджин закрыл собой ход. Еннэ столкнулась спиной с его торсом, после чего он отшвырнул сигарету и придержал её за предплечья. Окружённая с обеих сторон незнакомцами, Еннэ задышала чаще и взволнованнее. — Сам-то справишься? — спросил Сокджин совершенно обыденным и даже немного ленивым тоном. — Руки ноги держать не надо? — тут же задорно добавил Хосок, поиграв бровями. — А то мы можем. Чонгук не отвечал. Он поводил языком за щекой, продолжая забавляться с происходящего и тянуть беспечную улыбку, совершенно не переживая за Еннэ. Сердитый взгляд напуганной девушки перешёл к Чонгуку. Он ответил на него, кивнув головой и протягивая руку вперёд в подзывающем жесте. — Иди ко мне, — предложил ласково, полностью уверенный в том, что она пойдёт. Поджав губы, Еннэ несколько раз дёрнула плечами, вырываясь из слабой хватки Сокджина. Хосока она слегка оттолкнула, торопясь приблизиться к Чонгуку, и молодой человек с довольным выражением лица приобнял её за спину. Кто бы знал, что Еннэ будет так к нему прижиматься… Отпив из стакана, Хосок сделал пару деланно пьяных шагов в их сторону. — Ребята, — громко начал он, оглянувшись к остальным, — это Пак Еннэ, — он презентационно вытянул руку со стаканом, указывая на неё указательным пальцем. — Девушка, которая не давала Чонгуку. Но теперь она с ним здесь, — продолжал Хосок свою речь, иронично потянув последнее слово, — похлопаем ей за смелость! Скудные, но шумные аплодисменты и улюлюканья и правда раздались в вечерней тишине, разносясь по округе с эхом. — Может, сперва выпьете с нами? — спросил Хосок уже намного более тихим тоном, протягивая стакан Еннэ. Та повела носом, отворачиваясь и пряча его в чонгуковом надплечье. Девичьи пальцы сильно сжали ткань его футболки у солнечного сплетения. — Не надо, — почти неслышно маякнул Чонгук Хосоку, и тот наигранно комично кивнул, подмигнув глазом. — Ну, тогда чего ждёшь? — бросил он, разворачиваясь, чтобы вернуться к столу. — Оттрахай её за нас всех! — снова воскликнул он, приподнимая стакан с выпивкой, словно говорил тост. Компания дружно посмеялась, тогда как Чонгук искренне улыбался напутствию Хосока. Для него подобные разговоры уже давно стали, а, возможно, всегда были совершенно обычным делом. Еннэ ещё слышала мерзкие разговоры и смех со спины, пока Чонгук уводил её в сторону дома, по хозяйски положив свою руку ей на талию. — Чтоб ты сдох, Чонгук, — проговорила девушка, когда они отошли на значительное расстояние от его друзей, но ещё не исчезли из поля их видимости, — в самых адских муках… Это было похоже на собственные размышления, тихие и плохо разборчивые, но Чонгук прекрасно расслышал подрагивающий от напряжения и унижения голос. Не злился, а даже наоборот испытывал внутренний подъём, удовлетворение от того, что загнал Еннэ в тупик. — Может, твоё лицо красивое, но ты такой урод внутри, — выпустила из себя слова, словно облегчение, которое ни в коем случае не нужно держать под замком. И подняла голову, обращая свой открытый на молодого человека. — Будь я уродом ещё и внешне, было бы намного хуже, правда? — криво улыбнувшись, задал риторический вопрос. Чонгук не отрицал слова Еннэ, потому что не видел смысла. Обелять себя перед ней ему не было никакого резона, потому что девушка изначально видела его насквозь и, несмотря на это, он всё же её привлекал. Еннэ давно отвела от него взгляд, продолжая идти рядом, сложив руки под грудью. Сделав пару более стремительных шагов вперёд, он открыл дверь перед Еннэ и пропустил её внутрь тёмного хола. Несмотря ни на что, девушка вполне могла оценить размах роскоши внутри, хотя единственное освещение, попадавшее сюда, было снаружи дома. Оттуда же до сих пор звучала музыка и шумные разговоры, всплеск воды, смех… тогда как Еннэ и Чонгук находились в пустом доме, уединённом месте, где приглушалось всё лишнее и постороннее, не относящееся к вакууму, схлопываюшемуся между ними. Ступени наверх были широкими и низкими. Лестница шла большим полукругом ко второму этажу. Стену в этом месте заменяло огромное литое стекло с матовыми узорами. Еннэ автоматически скользила ладонью по перилам, когда они поднимались выше. И по мере приближения к ровной поверхности второго этажа, стук сердца отдавался в ушах девушки всё интенсивнее. Она не успевала принимать происходящее и стремительно приближающуюся близость с Чонгуком, а от того не могла успокоить разыгравшуюся тревожность. Стоило девушке оставить лестницу позади, как молодой человек аккуратно перехватил её за руку, разворачивая к себе лицом, но не останавливаясь и продолжая приближаться к ней. Он приосанился, обхватывая её одной рукой за спину и нежно притягивая к себе поближе, одновременно с этим вынуждая Еннэ делать шажки назад, по направлению к комнате. Невыносимая близость чужого лица выбила из головы девушки посторонние мысли. Чонгук неотрывно смотрел на её губы, неторопливо поддаваясь их соблазну, из-за чего взгляд его дурманился, обнажая для девушки написанное на нём желание. Оно оказалось настолько впечатляющим для Еннэ, что девушка почувствовала перед ним свою безоружность и некое смирение. Неосознанно приоткрыв рот, Еннэ тем самым предложила ему начать. И Чонгук, плавно прикрыв глаза, словно погрузился в море с головой, вкушая губы, которые не давали покоя его эротической фантазии с первого дня, как он увидел Еннэ. Он захватывал их снова и снова, издавая влажный чмокающий звук. Нажал на ручку двери, к которой на мгновение прижал Еннэ, и медленно, словно в своеобразном танце, завёл её внутрь, не разрывая контакта их губ, продолжая целовать плавно и маняще. Еннэ не успевала справляться с тем количеством ощущений и мыслей, что возникали в ней в результате всего происходящего. Но губы её оставались податливыми. Она позволяла трогать себя, гладить и целовать, осознавая всю безвыходность сложившихся обстоятельств. Девушка не сопротивлялась, и это было главное для Чонгука, уверенного в том, что он сможет разжечь в Еннэ огонь желания, хоть на едва тлеющих головнях её взаимности. Поцелуй был словно отвлекающим манёвром, приятным бонусом, задействованным с целью создать для девушки призрачную завесу безмятежности. Придерживая Еннэ за спину одной рукой, второй огладил её талию, цепляя и без того растрёпанную кофту. Чонгук взялся за ткань и сдвинул её в сторону, из-за чего она съехала с одного плеча Еннэ, потянув за собой и ткань, покоящуюся и на втором плече. Девушка не удивилась, что молодой человек принялся раздевать её. Именно это и было ожидаемо. Сейчас он снимет с неё одежду, уложит на кровать и прижмёт своим весом к матрасу. Всё случится прямо сейчас, незамедлительно. Сухо, жёстко, отрезвляюще. Слишком убого — для него. Для неё же — слишком унизительно, из-за чего низ живота и солнечное сплетение уже сводило тугим спазмом страха. Его обрывистое дыхание будет щекотать ухо Еннэ, пока она будет отворачивать искривлённое от мерзости и боли лицо. Глаза будет печь, ведь слёзы высохнут ещё до того, как скатятся на щёку. И без того излишняя чёрствость Еннэ вовсе окаменеет внутри неё, не оставив право на небольшое смягчение и поблажки для других воздыхателей в будущем. Не такого хотела для себя девушка, но обстоятельства казались сильнее неё. Слегка отстранившись, Чонгук снял с Еннэ кофту, не заботясь о том, куда она упадёт после. Его руки снова обхватили девушку, заставляя проделать ещё несколько шажков назад и встретиться задом с массивным комодом. Суетливость в движениях Чонгука потихоньку спала. Поцелуй затянулся, стал аккуратнее и нежнее. В этот момент Чонгук осторожно разорвал поцелуй, но не стал отстраняться, по-прежнему прижимаясь к Еннэ, дыша ей в губы в ожидании того, когда же она откроет глаза. Образовалась тишина, во время которой молодой человек мог неспешно рассмотреть Еннэ с близи. Он осторожно прикоснулся к её волосам, просовывая пальцы сквозь и так же аккуратно оттягивая их назад и вниз, тем самым вынуждая Еннэ запрокинуть голову и открыть глаза. Мужская ладонь огладила щёку девушки, её скулу и шею. Еннэ подарила Чонгуку взгляд, непонимающий, прохладный и твёрдый. Мужчина улыбнулся этому. — Боишься? Еннэ поджала губы, криво улыбнувшись и деланно игриво скользнув руками по плечам Чонгука. — Конечно, боюсь, — ответила она. — Как можно чувствовать себя в безопасности, когда тебя спаивают и насильно привозят в дом, полный моральных ублюдков? — За них не переживай. Они тебя не тронут, — заверил Еннэ Чонгук тихим доверительным тоном. — …если ты не разрешишь. Должен был закончить именно этими словами, — девушка невесело вздёрнула бровями, щурясь от каких-то внутренних чувств и не на долго сжав пальцами его плечи. — Не строй из себя героя, умоляю… Ты привёз меня сюда, чтобы защищать от своих дружков? — Я привёз тебя сюда, чтобы трахнуть, — с полу улыбкой исправил молодой человек. — И никому другому сделать это не дам. — И? — Еннэ оттянула лямку бюстгальтера на одном плече и отпустила её, из-за чего та с характерным звуком хлопнула её по коже. — Ты собираешься? Или будешь мусолить слюни и дальше? — довольно грубо и сухо отозвалась о поцелуе, в который Чонгук пытался вложить максимум своих чувств. Айщ, это было, как минимум, неприятно. Чонгук задумчиво облизал губы, перебегая взглядом с одного глаза Еннэ к другому. Разумеется, она боялась, явно нервничала и обижалась, проглатывая свою ущемлённую гордость. Из-за этого желание Чонгука спадало, и он в который раз убеждался, что не был таким, как остальные из его компании. Нежелающую его и напуганную девушку он не в состоянии был взять насильно, чёрт возьми. — Хочешь остаться безучастной и притвориться бревном? — задал риторический вопрос твёрдым тоном. — Собираешься перетерпеть, да? — Чонгук пытливо уставился на Еннэ, приподнятый подбородок и выражение лица которой говорили, что да, именно так она и собиралась сделать. — Не выйдет. Ты будешь чувствовать, — заключил он серьёзно и взял девушку за запястья. Соблазнение — было самым главным умением Чонгука. Неужели у него так и не получится заставить Еннэ хотеть его? Должно быть, он просто отвык добиваться своего и прикладывать хоть какие-то усилия, полагаясь только на свои внешность и харизму. Серьёзность и увлечённость сменили на его лице самодовольство. Чонгук подцепил топ Еннэ пальцами и потянул вверх. Так быстро? Почему бы и нет, раз уж девушка сама призывала его к этому? Она не чинила препятствий и сразу же, как только топ остался в руках Чонгука, отклонилась назад, упираясь ладонями о комод. Вызывающе вздёрнув подбородком, Еннэ посмотрела на мужчину горящим дерзким взглядом, будто говоря «только посмей». Но он посмеет, и она ничего не сможет противопоставить его смелости. Чонгук резким движением снял с себя футболку, сверля лицо Пак тёмным и будто бы даже злым взглядом, пока Еннэ следила за ним, едва выдавая лёгкую панику. Наклонившись, мужчина быстро и ловко подхватил её на руки, издавая при этом театрально-злобный смешок «Ха!», после чего, приблизившись к кровати, бросил Еннэ на неё. Девушка распласталась на ней после этой встряски, но когда попыталась приподняться, Чонгук схватил её за щиколотки и подтянул ближе к краю. Его руки скользнули вверх по ногам Еннэ. Мужчина забрался на матрас коленями, принимаясь расстёгивать пуговицу и ширинку на джинсовых шортах девушки. Она подтянула колени к себе, но в целом всё так же не особо и сопротивлялась. Пальцы Чонгука смяли ткань шорт вместе с нижним бельём в районе бедренных косточек, после чего без особых проблем сняли с неё последние элементы одежды. Пак приподнялась на локтях, отползая дальше по матрасу. Она сжала ноги вместе и опустила их на один бок, усаживаясь и всё с таким же ожидающим вызовом смотря на возвышающегося у кровати мужчину. В полутьме просторной комнаты его фигура ласково освещалась тусклостью уличных фонарей, только подчёркивающих глянцевую смуглость его кожи, кое-где украшенную татуировками. Чонгук закусил нижнюю губу, при этом улыбаясь самой соблазнительной своей улыбкой и наслаждаясь долгожданным моментом. Кажется, вид обнажённой Еннэ в живую был ещё горячее, чем в его воображении. Наконец, Чонгук кивнул головой в сторону, призывая и девушку взглянуть туда. Недоверчиво она покосилась вбок, не понимая, чего он хотел от неё. — Взгляни на себя внимательно, — громко прошептал Чонгук, подсказывая. Конечно же Еннэ заметила, что с той стороны почти по всей стене тянулась зеркальная поверхность. Но столкнувшись со своим взглядом в отражении, тут же отвернулась назад. Чонгук забрался на кровать и в несколько мгновений добрался до Еннэ на четвереньках. Он шумно вздохнул, прошипев на выдохе, и занял место за её спиной. — Нет, ты должна увидеть, — проговорил мужчина тихо, но в самое ухо Еннэ. — Просто посмотри, почему мне так снесло крышу. Взявшись пальцами за лицо девушки, Чонгук повернул его, вынуждая смотреть на себя. — Ты просто не можешь быть бревном, — шепнул он, осторожно стискивая пальцами её губы так, чтобы рот слегка приоткрылся, — как минимум, потому что твоё тело говорит об обратном. Оно гибкое и сочное, как спелый фрукт, — рассуждал мужчина бархатным низким тоном. Оставив лёгкий поцелуй на щеке Еннэ, Чонгук отпустил девичий упрямый подбородок и обхватил ладонями её грудь. Он придерживал их снизу, позволяя мягким округлостям покоиться в его руках, словно дорогой презент. — Будто кричит: съешь меня, попробуй меня… — горячо и увлечённо прошептал Чонгук. — Вот эту я уже пробовал, — тихим интимным тоном поделился Чонгук с Еннэ, принимаясь поглаживать одну грудь большим пальцем по напрягшемуся соску. Девушка сжала ткань чёрных штанов Чонгука по бокам, напряжённо глядя на манипуляции мужчины со своей грудью. Его ноги были согнуты в коленях и широко расставлены по обе стороны от Еннэ. Оставаться безучастной к словам Чонгука было невозможно. Он «пробовал», а значит, пока она спала, мужчина… делал с ней что-то, что прямо сейчас своей неизвестностью выбивало из её лёгких воздух. Чонгук растянул губы в довольной улыбке, наблюдая за реакцией девушки. — А вот эту — ещё нет, — так же неторопливо поведал он эту информацию в самое ухо Еннэ. Из-за прикосновения шепчущих губ с ушной раковиной, девушка поджала плечи выше и покрылась мурашками, переводя взгляд с собственной груди к лицу Чонгука. Брови её гневно сошлись у переносицы. Она дёрнулась, отталкивая его и отрицая внезапно окатившие её ощущения. Молодой человек тихо рассмеялся. — Не такая уж ты и деревянная, оказывается, да? — спросил он, не надеясь на ответ. Обняв Еннэ, Чонгук сжал второй рукой её грудь сильнее и прижался пахом к пояснице девушки плотнее. Благодаря мягкой ткани его спортивных штанов, Еннэ в полной мере ощутила твёрдость мужской эрекции. Губы Чонгука бессовестно обхватили мочку уха девушки, лаская нежную кожу языком и вызывая незамедлительный отклик в её теле. Губы спустились ниже, прошлись по шее влажными аккуратными поцелуями в унисон с поглаживаниями тёплых ладоней по груди и животу. Одна из рук опустилась ниже, проникая пальцами между сжатыми ногами Еннэ. Одновременно с этим вторая ладонь Чонгука легла ей на шею чуть ниже подбородка, приподнимая. Еннэ соблазнительно прогнулась из-за этого, вскидывая свои растерянные глаза к отражению. Чонгук снова произвёл движение тазом, потираясь пахом о поясницу девушки, после чего тесно прижал к себе Еннэ, теряя остатки разума. Из-за прилива крови, в ушах шумело, а из-за возбуждения лицо Чонгука менялось, теряя осознанность и эмоции. Рассредоточенный взгляд Еннэ наконец сфокусировался на молодом человеке, обнимающим её со спины. Из-за наготы кожу обдавало непривычной прохладой, из-за чего девушка ярче ощущала жар, исходящий от Чонгука. Его поплывший взгляд блуждал по лицу Еннэ, её груди и телу. Сложно было назвать этот взор похотливым. Он завораживал, впечатлял, вскрывал скальпелем что-то внутри девушки. Их глаза столкнулись через отражение, что послужило и Чонгуку, и Еннэ отправной точкой, где не было никаких лишних и мешающих декораций. Пак повернула голову, сталкиваясь щекой с лицом Чонгука. Несколько секунд зрительного контакта, и мужчина аккуратно и пробующе поцеловал Еннэ, ослабляя свои руки, чтобы они перестали служить для неё опорой. Девушка склонилась на бок, оперевшись ладонью о кровать. Она ответила на поцелуй Чонгука точно таким же, после чего проехалась рукой по гладкой поверхности покрывала, чтобы улечься. Мужчина неотрывно проследовал за Еннэ, почти сразу же нависая над ней и продолжая поступательно целовать. Продолжая опираться о постель сгибом одной руки, второй Чонгук нетерпеливо гладил тело Еннэ, осторожно, но ощутимо сжимая пальцами то кожу на талии, то на бёдрах, то на груди. Он не спешил снимать с себя штаны и нижнее бельё — не хотел напугать Еннэ, как бы странно это ни звучало. Хотя Пак была далеко не из пугливого десятка, ей тоже были присущи обыкновенные рефлексы. Её руки невесомо прикасались к груди Чонгука, что сильно резонировало с её привычной грубостью. Тело девушки выгнулось, когда мужская рука вновь огладила чувствительное место между её сжатых ног. В этот момент Чонгук оторвался от желанных губ и медленно спустился к груди, оставляя дорожку из влажных жадных поцелуев на шее и ключицах. Дыхание Еннэ к этому моменту сорвалось. Она глубоко вдохнула воздух вместе со своим стоном. В этом звуке присутствовали и опасение, и желание, и удивление. Никогда прежде её грудь не была настолько чувствительной, как сейчас, когда рот Чонгука умело ласкал то один, то второй её сосок. Ещё немного, и она перестанет отдавать отчёт в происходящем, ведь ощущения оказались настолько сильными, что сбивали напрочь любые мысли и анализ чужих действий. Еннэ была шокирована не столько Чонгуком, сколько возможностями своего тела в его руках. И как она могла раньше считать себя фригидной, если сейчас ей хотелось зависнуть в пространстве, отключив голову и полностью отдав себя во власть чужого человека? Никаких сомнений не оставалось, всё остальное лишь выжившая часть рефлексов Еннэ, которыми Чонгук умело жонглировал. Испытывая восторг от того, что у него получалось возбудить девушку, Чон настойчиво надавил бедром на её ослабевшие ноги, вынуждая их раздвинуться. Утратившая всякое желание защищаться, Еннэ подпустила его ещё ближе, чувствуя, как приятная тяжесть и гладкость мужского торса придавила её к поверхности кровати. Пак неосознанно подалась бёдрами вперёд, ещё плотнее сталкиваясь с доказательством мужского желания, тем самым ярко намекая о своём. Чуть приподнявшись, Чонгук оттянул резинку штанов и боксеров вниз. Вены на его руках, шее и лице налились кровью, благодаря возбуждению и напряжению в теле из-за неудобного стаскивания с себя остатков вещей. Еннэ тянула его обратно к себе, испытывая жажду в мужских прикосновениях и ласке. Она приоткрыла свои затуманенные желанием глаза, встречаясь с поплывшими глазами Чонгука. Мужчина на мгновение задержал своё горячее шумное дыхание, взявшись за член и осторожно помогая себе заполнить собой Еннэ, пусть это было и не настолько просто. Он опустился ниже, настойчиво упираясь головкой члена во влажную ложбинку между ног девушки и одновременно целуя Пак в шею, пока венка на ней отчаянно пульсировала. Сбивчивое дыхание и всхлипы Еннэ давали Чонгуку понять, в какой момент ей было больно. Тогда он делал небольшой перерыв, давая девушке привыкнуть к чувству внутри себя, после чего делал плавное движение тазом назад и снова вперёд, пока не заполнил Еннэ собой полностью. Благодаря естественной смазке, весь процесс первого проникновения вышел более лёгким и менее болезненным. Плавные движения мужчины постепенно становились более быстрыми, и стоны боли Еннэ переросли в стоны иного характера. Чонгук занял выгодную позицию, согнув ноги и плотно удерживая таз девушки обеими руками. Вид обнажённой рыбки — это то, чего он жаждал относительно долгое время. Кожа её тела была чистой, грудь — упругой и сочной, а глянцевые соски поблескивали даже в этой полутьме. Девушка доверительно запрокинула голову. Взгляд её был покрыт пеленой, губы после его поцелуев — припухшие и яркие, призывные... Скрипнув зубами, Чонгук возобновил движения тазом, едко впитывая взглядом сладкую картину перед собой. Сквозь ощущения Еннэ по-прежнему было больно, из-за чего она цеплялась пальцами за покрывало и жалостливо сводила брови домиком. Тем самым распаляя в Чонгуке желание ещё сильней. Он резко дёрнулся, входя в Еннэ по самое основание члена, из-за чего она вскрикнула и схватилась за его руку, но в ответ получила ещё один грубый толчок, а затем ещё и ещё. Хотелось видеть и слышать более сильную реакцию на его присутствие в её теле, а потому Чонгук продолжил в том же темпе. Срывал с её губ полустоны-полувскрики и какие-то невнятные просьбы с зачатками истерического плача. Будь Чонгук менее искушён в сексе, «мучения» Еннэ кончились бы намного быстрее, но мужчина привык к частым и длительным заходам, а потому не мог остановить себя в самой середине процесса. Оставив девушку в покое всего на пару секунд, Чонгук перевернул её на живот. Обхватив вокруг живота, вынудил Еннэ встать на колени и сразу вошёл, выбивая приглушённые покрывалом стон и всхлип. Слёзы неконтролируемо текли из глаз Пак, хотя плакать ей не хотелось, да и боль, которую причинял ей Чонгук, не была невыносимой. Необычной, с примесью странного удовольствия, но вполне терпимой. Что-то в её груди рвалось наружу, обещая после облегчение и лёгкость. И чонгуковы движения лишь ускоряли этот процесс, пока она, замерев в унизительной перед ним позе, с силой сжимала пальцами и зубами покрывало. Спина её была изогнута, словно у потягивающейся кошки, грудь и голова прижаты к постели. И малейшие её попытки выровняться, пресекали руки Чонгука. Твёрдость его ладони на её лопатках будто подсказывала, что он знает, как нужно и знает, когда остановиться. Наконец, он взялся за руку Еннэ, осторожно заводя её назад. Потянув за неё, помог девушке приподняться, продолжая жёсткие фрикции. Придержал под грудью, вынуждая занять полусидячую позицию на его бёдрах, из-за чего движения Чонгука только усилились, хоть и стали менее размашистыми. Он крепко прижимал к себе Еннэ обеими руками, дышал сбито и шумно у её уха, завершая последние толчки. Почувствовав, что пора, Чонгук приподнялся, тем самым заставляя Еннэ встать на четвереньки. Вынув член, он помог себе рукой дойти до пика, брызгая спермой прямо на её окровавленные, после потери девственности, половые губы, ягодицы и анус. Еннэ продолжала всхлипывать, не в силах остановить начавшуюся истерику и слёзы. Опустившись на постель, она перевалилась на бок и посмотрела на Чонгука, всё ещё стоявшего на коленях. Его взгляд смягчился после оргазма и на лице появилась лёгкая нежная и будто бы даже понимающая улыбка. Он согнулся, подобрался к ней ближе, собираясь успокоить Еннэ и лечь рядом. Однако лицо девушки внезапно исказилось злостью, она сцепила зубы и, замахнувшись, отвесила ему мощную пощёчину. Затем ещё и ещё одну обеими руками по очереди. Чонгук не уворачивался, а просто зажмурился, ожидая, когда Еннэ закончит. Выдохлась правда она быстрее, чем он думал. Дыхание её будто бы было на грани, а воздух поступал в лёгкие с перебоем. Плакать, истерить, злиться и бить Чонгука одновременно оказалось не так-то просто. Тем более, когда он не чинил препятствий и продолжал смотреть на неё так ласково, словно понимал, в чём проштрафился, но не жалел об этом. — Иди сюда, рыбка, — проговорил он тихо и спокойно, насколько это было возможно, ведь его собственное дыхание ещё не выровнялось. В ответ на этот нежный призыв, Еннэ вообще закричала, не в силах ответить ему привычной выверенной колкостью. Забилась в его руках, ударила кулаками по груди несколько раз перед тем, как оказаться в плотных тисках объятий. Чонгук засмеялся тихим грудным голосом, прижимая ладонь ко рту девушки и придвинув своё лицо вплотную к её. — Тщ-щ, спокойно, Еннэ, — прошептал он, слушая, как она жадно втягивала носом воздух. Девушка перестала пытаться кричать. Наладив зрительный контакт, Чонгук и Еннэ пробыли в этой позе ещё какое-то время. Мужчина медленно убрал руку, освобождая губы девушки от преграды, после чего осторожно и невесомо поцеловал их.