Максималист

— …какого чёрта, Чонгук, тебе надо было исчезать именно сейчас?! — достаточно резкий выкрик и последовавший за этим звук падения чего-то тяжёлого остановил Еннэ в полушаге от кабинета Хван Сунан. Девушка-хостес выпрямилась, опешив и слегка расширив глаза. Пока она шла по коридору, могла поклясться, что оттуда не доносилось и лишнего шороха. По хорошему Еннэ следовало уйти отсюда поскорее, пока кто-нибудь не застал её вблизи от двери начальницы, замершей и затаившейся, словно шпионка. Ну, или… нужно было продолжить свой путь, несмотря на услышанное. Она ведь не просто так поднялась сюда. В итоге недолгих размышлений Пак медленно отошла на пару шагов назад и снова направилась к кабинету, больше не останавливаясь и натягивая на лицо невозмутимость. — Прошу прощения, — заглянув в проём открытой двери, произнесла девушка. Сунан стояла, согнувшись над столом и оперевшись о него обеими руками. Вздрогнув из-за внезапности чужого появления, девушка не смогла скрыть испуг, отобразившийся на лице. Меньше всего ей хотелось бы, чтобы кто-то, кроме неё самой и Чонгука, видел её в таком подавленном состоянии. За пару секунд на лице Сунан сменился целый спектр эмоций, после чего она кое-как сумела совладать с собой и вернуть мнимое спокойствие, хотя в этом уже не было никакой нужды. — Простите, Сунан, — без притворства проговорила Еннэ, — я не вовремя. Мне уйти? — Эм-м, нет, проходи, пожалуйста, — суетливо и как-то даже неуверенно предложила Хван, из-за чего со стороны Еннэ образовалось недолгое молчание. — Что-то случилось? — спросила девушка-хостес, хотя примерно понимала что именно. Чонгук уехал. Но неужели он уехал, не поставив Сунан в известность, из-за чего ей теперь приходилось ругаться с самой собой? — Ерунда, Еннэ, — деланно спокойным тоном произнесла Сунан, тряхнув головой, чтобы длинные пряди идеально ровных волос упали за спину. Она плакала, и это было заметно по лёгкой дрожи в голосе и частому шмыганью носом. Еннэ понимающе кивнула. На самом деле ей и самой совсем не хотелось бы слушать жалобы собственной начальницы на своего мужа, но она не могла полностью проигнорировать состояние Сунан. Чужие проблемы не касались Еннэ, они не касались ни одного работника в этом заведении, и девушка ни в коем случае не станет раскрывать рот за спиной начальства. — Мне нужно спросить, — ровно произнесла Еннэ, наконец переступая порог кабинета и приближаясь к Сунан. Она встала рядом с ней, активируя свой рабочий планшет. — Вы вносили изменения, касательно бронирования столов, но ничего не говорили мне об этом. Просто хочу уточнить, чтобы потом не было неразберихи, — пояснила Еннэ. — Точно, — шикнула Сунан, почти сразу проводя ладонью по лицу, — прости, Еннэ, последнее время я совсем не собранная. — Понимаю, — сказала Еннэ, поджав губы, — это ничего. Если у вас сейчас трудный период, вы можете оставить всё на меня, а сами немного отдохнуть. — В том-то и дело. Мне бы наоборот отвлечься на работу, но кажется, я делаю только хуже. — Не утрируйте, ещё ничего не случилось, — понимающе отозвалась Еннэ, замечая в другом конце кабинета бронзовую фигурку, валяющуюся на полу. По всей видимости, разочарование Сунан из-за отъезда Чонгука пало именно на неё. — Эта бронь действенная, учитывай её, — утвердительно кивнув, сказала Сунан. — Мои знакомые хотят отдохнуть и посидеть сегодня здесь. Голос её перестал дрожать и в целом Хван начала выглядеть немножечко лучше. — Я вас поняла, спасибо, — отозвалась Еннэ лаконично, после чего направилась к выходу, но обернулась перед тем, как уйти. — Мне закрыть дверь? — Не нужно. Спасибо, Еннэ, — сложив губы в улыбке, поблагодарила Сунан работницу. Внезапное появление хостес немного отрезвило Хван. Девушка заразила её своей собранностью и спокойствием. И хоть их действие будет временным, Сунан иногда не хватало вот таких вот ментальных пощёчин. Хван с завистью посмотрела вслед Еннэ, чувствуя в девушке ту лёгкость и свободу, которые когда-то были присущи и ей. Сейчас же Сунан даже сложно было вспомнить и ещё сложнее — представить, каковы были её тогдашние ощущения от жизни. Но для этого ей следовало стереть себе память и вычеркнуть Чонгука из своего сердца, а на это девушка идти не хотела. Как бы весело, просто и легко не было раньше, прежняя жизнь всё равно блекла на фоне тех эмоций, которые дарил ей Чон Чонгук. Он вернётся, как и всегда возвращался, и всё недовольство Сунан испарится в воздухе. Всё станет, как прежде, будто между ними и не было никакой недосказанности. Это ведь происходило множество раз, и Чонгук множество раз объяснял, что не будет выслушивать её выговоры, когда дело касалось его работы. Сунан до сих пор не знала, в чём она заключалась, но отчего-то всегда, когда он уезжал, ей казалось, что Чонгук с другой женщиной. Скидывала эти мысли на паранойю и помешанность, даже ругала себя за это, ведь должность мужа могла быть секретной из-за массы других причин. А она, словно глупая дура, продолжала думать только ниже пояса.

***

Днём Сунан разбудили звуки из прихожей. Их мог издавать только Чон Чонгук, ни у кого другого не было ключа от квартиры. Голова девушки гудела, потому что вчера перед сном она довольно прилично напилась, как, впрочем, и позавчера. Перевалившись на спину, Сунан сжала виски пальцами одной руки, жмурясь и кривясь от головной боли. Из-за своего состояния она так и не смыла с себя косметику, и теперь ощущала мерзкий зуд и жжение вокруг глаз. Вчера Сунан нарядилась в один из своих самых выгодных образов, навела полный порядок на лице, накрасилась и, после закрытия бара, отправилась в клуб с подругой. Она умела выглядеть дорого и сексуально, но без перекосов в разврат и пошлость. Точнее сказать, не умела, а именно такой и являлась сама по себе. И этим была схожа со своей матерью. С бокалом красного вина в изящной руке с неброским маникюром, в маленьком чёрном платье Сунан смотрелась просто крышесносно. Ей даже удалось получить удовольствие, кайфуя от самой себя, атмосферы, музыки, вкусных закусок… Чёрт, она действительно собиралась отдохнуть, да так, чтобы забыть о том, что обручальное кольцо осталось на прикроватной тумбочке дома. Однако с тех пор, как Сунан вышла за Чонгука, над ней будто повисло чёртово проклятие. Ни один парень не обратил на неё внимание, ни один не пригласил на танец, ни один не угостил выпивкой. Либо Сунан стала невидимкой, либо на её лице стоял плотный отпечаток мучений, который и отталкивал любых других мужчин. Хван выпивала, выходила танцевать, а уж как она танцевала, каким гибким было её тело… Об этом девушка очень беспокоилась, ведь боялась потерять хоть какое-то из своих выгодных качеств, боялась стать более тусклой и не вписаться в портрет рядом с Чонгуком. Выпивала, танцевала, смеялась, выпивала, танцевала, смеялась… Пока мир не закружился настолько, что Сунан упала прямо посреди танцпола. Охранник помог ей сесть в такси и отправил домой. А консьерж в комплексе, помог добраться до двери квартиры. Сунан приподнялась на локтях и глянула на кольцо, по-прежнему лежащее на столике. Она чувствовала себя отвратительно во всех смыслах этого слова: морально, физически и вцелом. А осознание возвращения Чонгука вызвал в ней своеобразный, но самый настоящий страх. Сердце колотилось. Сунан бросило в пот. Она села, отбросив ворсистое одеяло с себя, и налила в стакан воды из графина. Он всегда здесь стоял, и Сунан частенько выпивала по утрам стакан воды, не выходя из спальни. Сегодня вода ей была жизненно необходима. Поэтому, сделав серию больших глотков, девушка отставила её и отдышалась. Водрузила кольцо на место, задумчиво размышляя на тему вчерашних и очень смелых фантазий, в которых этим утром Чонгук заставал её в постели со случайным парнем из клуба. И что, если бы и застал? Что тогда?.. Наверное, понял бы, что зря поступал так с Сунан, внезапно исчезая из её жизни. Херня. Он бы никогда не признал себя в этом неправым, а заодно объявил бы чувства Сунан пустышкой, раз та не смогла удержать пизду в трусах, пока его не было. Каким бы путём она не пошла, Чонгук втоптал бы её в грязь. Не ушёл бы, нет, а остался бы, чтобы поливать её своим холодом и презрением ежедневно. Сунан поднялась и прошлась по спальной босиком, пытаясь бороться с чувством страха. Откуда же оно, почему родилось? Девушка знала, что не имела права предъявлять Чонгуку претензии. Он ведь чётко и ясно очертил ей границы, сказал: — Ты же серьёзная взрослая девушка. Я доверяю тебе. Ты не должна лезть в это, просто не надо, Сунан, обещай мне. А оказывается, что Сунан не взрослая и не серьёзная, да и доверять ей Чонгук явно не мог, потому что она страсть, как мучилась от неизвестности. Хотела знать, где он был во что бы то ни стало. Хотела, чтобы считался с ней, отправляясь в одну из своих командировок, держал связь, говорил, когда вернётся… Готова была кричать и переворачивать столы, потому что у неё внутри всё переворачивалось от мерзкого чувства. Чувства, что на неё плевали, что её не любили, что ей изменяли. И что сейчас должна была сделать Сунан после недельного ада отсутствия мужа? Натянуть на лицо улыбку, выскочить из спальни и броситься в объятия Чонгука, причитая о том, как она по нему соскучилась? Вместо этого ей хотелось просто лечь и просто лежать, смотря в стенку. Не могла Сунан радоваться тому, кто беспощадно отреза́л от неё кусочек за кусочком своим отсутствием и молчанием. И вот так каждый раз. Чонгук объявлялся дома тогда, когда Сунан уже тонула в собственном горе. Являлся, словно призрак, которого тут быть не должно. Как совершенно чужой человек. Она смотрела на него и ловила ощущение, будто Чонгука не было несколько лет, будто и не о чем ей с ним было говорить, будто даже как-то некомфортно им обоим рядом друг с другом. Плюнув на желание принять душ и хорошенько умыться, Сунан накинула на себя лёгкий халат, тихо вышла из спальни и прошла к столовой, застывая на входе в комнату. Не сомневалась, что её было слышно, однако Чонгук расслабленно сидел на удобном крутящемся стуле и зависал в телефоне. Девушка не стала намеренно привлекать к себе внимание, продолжая молча смотреть на супруга. Вот, он дома. Казалось бы, это должно принести Сунан облегчение, но девушка по-прежнему страдала от приступа страха. Из-за сна тушь с ресниц покрошилась мелкой крошкой на кожу под глазами, где и была намертво втёрта пальцами Сунан. Она выглядела словно провинившаяся псина, хотя и вины её ни в чём не было. Чонгук повернул голову в сторону жены, проходясь мимолётным взглядом по столовой, словно Сунан здесь и не было. Но вот, выражение его лица изменилось, глаза остановились на её замершей фигуре. Он тоже застыл, всматриваясь и изучая. Будто встретились взглядами два едва знакомых человека. Сунан даже показалось, что Чонгук визуально изменился. Отрастил волосы? Похудел?.. Сунан не понимала, в чём именно нашла отличие Чонгука нынешнего от Чонгука, что был неделей ранее. — Ты опять?.. Сунан, — позвал молодой человек, поднимаясь. Он выглядел разочарованным ей и немного уставшим. — Чёрт возьми, я думал ты будешь мне рада. Сунан поджала губы и опустила глаза. В солнечном сплетении всё скрутилось, как будто от удара. — Когда ты уезжаешь в лаундж-бар утром, а возвращаешься ночью, я не делаю из этого трагедию, дорогая, — как что-то совершенно логичное и очень понятное проговорил Чонгук, мягко жестикулируя рукой и одновременно приближаясь к Сунан. — Я не устраивала трагедию, — тихо произнесла в ответ девушка. — Просто… выпила вчера с Гаён и легла поздно. А сегодня мне плохо и тошнит. — М-м, — отозвался Чонгук, подойдя вплотную и взяв её за плечи. Он остановился, более детально всматриваясь в черты лица Сунан. Наконец, он склонился и поцеловал её в щёку, видя всё насквозь. — Сколько же ты вчера выпила, солнце? — с лёгкой улыбкой Чонгук задал риторический вопрос и отстранился, заглядывая в лицо жены. — Не хочешь принять душ? А я пока приготовлю тебе поесть что-нибудь подходящее, м? — Мгм, — положительно промычала Сунан, кивая и зарываясь носом в шею мужчины. Накопленное напряжение очень плавно сходило на нет. От Чонгука пахло новой одеждой, новым гелем для душа и даже новыми духами. Таких запахов точно не было у них дома. И так происходило всегда. Уезжал, не собирая с собой вещи, не беря личные средства гигиены, сменную обувь и что-то в этом духе. Покупал всё это в другом месте? А затем что? Выбрасывал? Прохладный душ снизил головную боль Сунан и привёл её в чувства. Страх от присутствия Чонгука поутих, когда она поняла, что конфликта удалось избежать. Пусть лучше она будет умалчивать свою боль, чем причинит и себе, и ему ещё больше боли. Просушив волосы, Сунан оделась в домашние топ и шорты из атласной ткани. Чонгук дожидался её в гостиной, включив один из фильмов, которые она хотела посмотреть. На кофейном столике под крышкой стояла широкая тарелка с приготовленным мужчиной омлетом и лёгким салатом. Рядом стакан с водой и плавающими в ней дольками лимона и листьями мяты. Чонгук усадил Сунан на диван, сладко и тягуче поцеловал её в губы, после чего забросил ноги девушки на свои и принялся кормить её самостоятельно. Он умел быть милым, заботливым и смешным в такие моменты. Так же умело он мог переключиться от самого близкого ей человека на самого чужого и отстранённого. После завтрака Чонгук удобно устроился на диване с другой стороны и поманил Сунан к себе. Ему без особых вложений удалось смягчить её настроение и значительно его улучшить. Она уже улыбалась и ластилась к нему самостоятельно. Легла головой ему на ноги, пока они смотрели фильм. Затем притихла и даже задремала. Разочарованный дебильной развязкой сюжета, Чонгук осторожно потянулся за телефоном к карману своих лёгких брюк. — Удивили так удивили, — проворчал себе под нос Чонгук, снимая блокировку с экрана и вводя защитный код. Голосовой ответ брата Еннэ Чонгук прослушал ещё в тот день, когда он это записал. Посмеялся с него от души, громко так. Давненько не встречал Чонгук подобных ревнивцев. Он мог поклясться, что Еннэ не просила брата отвечать за неё. У девушки и без его помощи имелось, что ответить. «Хэй! Как моя рыбка?» — быстро написал Чонгук Тэхёну. Бармен ответил не сразу. Разумеется, время уже было вечернее, а потому в баре должно быть прилично народу. «Отчитала новую официантку. И эта теперь сидит плачет. Хэй!» «Отчитала? И почему?» — написал Чонгук улыбаясь и принимаясь поглаживать мягкие волосы Сунан у самых корней. «Флиртовала с посетителем:/ Лохушка…» Молодой человек затрясся от тихого смеха, из-за чего Сунан проснулась и прогнулась всем телом, потягиваясь. Чонгук неспешно вышел из чата и заблокировал телефон, прежде чем отложить его на кофейный столик. — Чего смеёшься? — поинтересовалась девушка, приподнимая голову. — Концовка фильма — просто пиздец, — приподнимая брови и лениво поджимая губы, деланно приглушённо сказал Чонгук. — Конечно, она непредсказуемая, как и говорили в отзывах, но, блять… Ни одному адекватному человеку не придёт в голову додуматься до такого бреда. — Прости, — с издевательской улыбкой отозвалась Сунан, приподнимаясь на локтях и усаживаясь на диване. Она всё больше расслаблялась, становясь похожей на себя прежнюю. — За что это? — За фильм, я же хотела его посмотреть, — объяснила девушка. — Не прощу, — изобразив бесстрастное лицо, ответил Чонгук. — Я потерял два часа своей жизни, а несколько мозговых извилин сдохли во время попытки анализа этой хуйни, — молодой человек замолчал на время, затаив улыбку в уголках глаз. Сунан потянулась к нему, оперевшись руками по обе стороны от тела Чонгука, выгнулась, как кошка и слегка прикрыла глаза перед тем, как мягко, но горячо его поцеловать. — Хочу веселья и музыки, — прошептал ей в губы молодой человек. — Станцевать для тебя? — поинтересовалась Сунан, отстраняясь и садясь назад, по-прежнему эротично изгибая спину и вызывающе раздвигая ноги. Она скрестила руки, подцепляя пальцами края атласного топа, подчёркивающего её острые соски. — Нет, оставь это на ночь, детка, — попросил Чонгук. — Дай сперва разогреться, как следует. — Я тебя разогрею, — со сладостным обещанием прошептала Сунан, всё же снимая с себя тонкую вещичку. Чонгук ничего не ответил, продолжая упрямо смотреть в лицо жены, не на её оголившуюся грудь. Сунан предприняла ещё одну попытку изменить его настрой, однако мужчина не отвечал на её ласку и поцелуй, не говоря, но будто бы откровенно намекая на то, что секс будет односторонним в таком случае. — И какого разогрева ты хочешь? — не теряя энтузиазма, спросила Сунан. — Поедем в клуб? — задал вопрос Чонгук. — Я только вчера была там. — О, я заметил, что ты разогрелась, как следует, — насмешливо отозвался он. — Да и… мне нужно в лаундж-бар, — усаживаясь на бёдра Чонгука, буднично напомнила Сунан. Чонгук склонил голову набок и чуть скривился, будто в раздумии. — После бара можем отправиться в клуб, — сделал уступку мужчина, подперев голову рукой. — Ты поедешь со мной? — размяв губы друг о друга и надеясь на согласие, спросила Сунан. — Мы с тобой неделю не виделись. Конечно, Сунан, — на выдохе отозвался Чонгук, после чего напряг пресс, приподнимаясь и одновременно придерживая рукой девушку за талию. Он вытянул губы вперёд и, дождавшись поцелуя, переставил ноги на пол. Сунан встала с него, а Чонгук шлёпнул её по заду, поднимаясь следом. Нужно было собраться и одеться перед встречей с Еннэ. Благодаря обширному опыту, Чонгук знал: чтобы понравиться, в первую очередь нужно правильно преподнести себя визуально. А для этого необходимо было узнать о предпочтениях девушки или, если первое осуществить невозможно, руководствоваться собственными наблюдениями или выводами. В случае с Еннэ Чонгук не собирался никак подстраиваться под её предпочтения. Да потому что у Пак попросту не было никаких предпочтений. Молодой человек оставался при своём: Еннэ являлась девственницей или же имела за плечами очень плохой сексуальный опыт, после которого её вовсе отвратило от мужского пола. Чонгуку хотелось, чтобы именно он стал изначальным мужским типажом для Еннэ, чтобы её изначальное отвращение к нему переродилось в сильную сексуальную привязанность. И он верил, что у него всё получится, был уверен в себе. Надев лёгкую просторную рубашку, Чонгук небрежно закатил на ней рукава и оставил расстёгнутыми несколько верхних пуговиц. Снизу: серо-голубые укороченные брюки и белые слипперы. Отросшие и упругие на вид волосы были поделены косым небрежным пробором. С одной стороны он заколол их за ухом несколькими неведимками, тогда как с другой стороны густая волнистая прядь свободно свисала и закрывала часть лица. Светлая одежда на удивление шла Чонгуку не меньше, чем тёмная. А-ля обаятельный весёлый и горячий бойфренд. В лаундж-бар Чонгук и Сунан попали спустя полтора часа после того, как начали туда собираться. Не торопились и неспешно разговаривали о Евон и отложенной на время свадьбе. Сунан чувствовала себя намного лучше, так что даже головная боль после вчерашней выпивки перестала её беспокоить. Чонгук действовал на девушку, словно быстрый наркотик. Насколько плохо ей было во время его отсутствия, настолько же хорошо, когда он находился рядом. Припарковавшись у бара, Чонгук и Сунан вошли туда вместе. Еннэ, стоявшая неподалёку от своего места, окидывала взглядом зал. Она обернулась, тут же встречаясь взглядом с начальницей, воздержалась от взгляда на её спутника, который бросил ей свой «привет», и вежливо поздоровалась: — Добрый вечер. — Добрый, Еннэ, — отозвалась Сунан, останавливаясь. — Есть свободный столик для нас? — Столик — н-нет… Можете присесть у бара пока что. Восьмой стол скоро должен освободиться, — деловито покивав головой, ответила Еннэ, не меняя своего привычного рабочего выражения лица. — Спасибо, — поблагодарила Сунан и прошла дальше, слегка поправляя лёгкий кардиган, намеренно надетый так, будто тот случайно сполз с её оголённых плеч. Чонгук специально прошёл мимо Еннэ достаточно медленно, чтобы дать ей шанс посмотреть на него, но та уже опустила глаза в планшет и выглядела по настоящему занятой. Из-за этого Чонгук… расстроился. Да, чёрт возьми, он и приехал сюда ради того, чтобы заполучить её взгляд и подарить свой. На большее не стоило и рассчитывать, когда рядом была Сунан, ведь он больше не хотел показывать ей, что по-прежнему оставался заинтересован в Еннэ. Она не для их постельных развлечений и не для возможности втоптать гордость Сунан в землю. Она для Чонгука, для его тела и… просто она для него. Тэхён улыбнулся лениво, протягивая руку Чонгуку. Они встретились ладонями, тем самым создав хлопок, после чего пожали руки и вновь занялись каждый своим делом. Сунан уселась на высокий стул и повернулась лицом к залу, размышляя над тем, стоило ли ей заказать что-то выпить. Чонгук занял место рядом с ней и посмотрел на профиль жены. — Сделай мне какой-нибудь безалкогольный, Тэ, пожалуйста, — попросил Чонгук, полу обернувшись на мгновение. — А Сунан будет Маргариту. Девушка взглянула на него, и Чонгук медленно растянул губы в улыбке. Сунан улыбнулась в ответ, не собираясь спорить. Кажется, ей даже нравилось, что Чон делал выбор за неё. — Не собираешься искать подходящего человека на место администратора? — спросил Чонгук вдруг. — Я уже нашла, — Сунан кивнула в сторону девушки-хостес, — Еннэ подходит. — Ну а хостес? — На месте хостес Еннэ мне нравится тоже, — ответила Сунан и пожала плечами. — Интересно… — Что именно? — Вроде бы ты никогда не была одной из тех, кто экономит на зарплатах персоналу. А сейчас выглядишь именно такой, — спокойно рассуждал молодой человек, особо не понимая, что ему в этом во всём не нравилось. — Это путь к потере бизнеса, Сунан. Хван было неприятно услышать такое, хотя частично она готова была согласиться с тем, что последнее время всё чаще позволяла себе не вникать в дела лаундж-бара. Она размяла губы друг о друга, не желая спорить с Чонгуком. — Можешь считать, что я устроила себе небольшой отпуск. Всех всё устраивает. Еннэ нужны деньги, а я хотела бы чаще бывать с тобой, пока каникулы в её университете не окончились. — М-м, — кивнул Чонгук с пониманием, хотя перспектива жариться с Сунан целыми днями его нисколько не прельщала. От одной только мысли ему уже хотелось устроить каникулы самому себе. Он размял шею пальцами и прикрыл глаза. Тэхён громко объявил названия коктейлей, поставив их на стойку между Чонгуком и Сунан. Девушка развернулась и принялась крутить бокал пальцами, задумчиво глядя внутрь него. Сунан обладала прекрасными формами, да и вся она была красивой, яркой и сексуальной. Чонгук легко возбуждался от её вида. Ему нравилось смотреть на неё, обнажённую, совершенно не смущающуюся своей жажды по отношению к нему. А ещё Сунан первоклассно отсасывала, при чём делала это с искренним наслаждением, в отличие от того, как иногда фальшиво стонала, когда он её трахал. Однако навязчивость Сунан Чонгука утомляла. Периодически ему требовался отдых от неё, от её голоса, от её взглядов, где-то внутри отдававших тайным страхом и судорожными опасениями. Казалось, будто девушка стремилась сростись с ним руками и ногами, чтобы больше никогда-никогда не расставаться. Бесило. Чонгук сделал большой глоток сладкого пойла, что выдал ему Тэхён. Последний как раз незаметно вытянулся из-за барной стойки со стороны Чонгука, положил руку на столешницу и громко прошептал ему на ухо: — Сейчас что-то будет. Чонгук повернул к нему лицо с вопросительно изогнутыми бровями. Тэхён кивнул в сторону зала, привлекая внимание молодого человека к чему-то. — Сегодня день припезденных клиентов. Чонгук навёл фокус в место, на которое указывал Тэхён. Долго искать не пришлось. У столика стояла девушка, ногу которой по-хозяйски поглаживал один из парней, сидящих на диване. Девушка осторожно убрала чужую руку, хотя клиент продолжал попытки ухватиться за её юбку или руку. Она отошла, встав так, чтобы никто из компании не мог до неё дотянуться. Они о чём-то говорили, потому что официантка не записывала заказ и не уходила. Парень, что цеплялся к ней, выпрямился на диване и подался вперёд, опираясь руками о собственные колени. Теперь он смотрел исподлобья и говорил девушке что-то, из-за чего официантка растерянно посмотрела в сторону Пак Еннэ. В конечном итоге ей пришлось отойти от стола, чтобы позвать… администратора? Назад к клиентам они вернулись уже вдвоём и Еннэ с совершенно спокойным выражением лица принялась что-то им объяснять. Чонгук глянул на Сунан, потихоньку попивающей свой коктейль. Её взгляд скользил по залу, но не цеплялся ни за какие детали. Девушка пребывала в собственных мыслях и происходящего не замечала. Ситуация вышла из-под контроля слишком стремительно, чтобы кто-то мог это предусмотреть. Дав волю внезапной злости, клиент подцепил пальцами стол и опрокинул его, вскакивая с места. Ребро столешницы едва не придавило ноги Еннэ и новенькой официантки. Девушки вовремя отшатнулись, тогда как все в заведении вздрогнули, обращая взгляды к источнику шума. Клиент стремительно обошёл перевёрнутый стол, принимаясь надвигаться на Пак Еннэ, хотя Чонгук думал, что злость его обрушится именно на официантку. Тем не менее, и сам он, и охрана бара одновременно среагировали на происходящее. Чонгук приблизился к Еннэ в тот момент, когда парень выбил из её рук планшет и грубо схватил за локоть, выкрикивая кучу бессвязных матов в сторону девушки. Благо внимание клиента быстро переместилось к подоспевшему Чонгуку, тут же толкнувшему того в грудь. Он загородил собой девушку и вытянул руку вперёд, пытаясь воззвать парня к здравому разуму. Не долго думая или вообще не думая, главный затейщик оттолкнул вытянутую руку Чонгука и, замахнувшись, ударил того в лицо. Удар вышел смазанным, в уголок его губ, так что Чон быстро пришёл в себя и занял защитную позицию. Охрана подоспела в этот же момент, однако вместо одного бунтовщика их оказалось уже четверо. Друзья парня тоже встали со своих мест на защиту друга, так что в перспективе у охранников замаячила неравная драка, которую нужно было во что бы то ни стало избежать. — Я вызвал полицию, — беспечно заявил Тэхён, глядя на Сунан, нервно ищущую в сумке телефон. — Ещё пару минут назад вызвал. Он подпирал голову кулаком, безмятежно наблюдая за происходящим в лаундж-баре. Сунан встала с места, спеша к выходу, чтобы поторопить наряд полиции, которая должна приехать. Друзья агрессивного посетителя не особо горели желанием ввязываться в потасовку. Они активно общались с охраной, объясняя ситуацию, пока один из них принялся уговаривать друга прекратить. Парень по-прежнему пытался выскочить из-за перегородившего дорогу товарища и напасть на Чонгука, выкрикивая при этом гадости в сторону Еннэ, официантки и всего заведения вцелом. Остальные посетители решили скорее убраться отсюда, пока кто-нибудь из неадекватных не зацепил и их. Люди оплачивали счета и осторожно обходя столпотворение парней и охранников, двигались к выходу. Полиция приехала быстро и совсем скоро несколько из них вместе с Сунан вошли в лаундж-бар. При виде людей в форме, перевернувший стол парень, наконец, понял, что ему мог грозить весьма внушительный штраф, как минимум. Облизав губы, он провёл руками по волосам, оценивая причинённый им же ущерб. Напряжение немного спало, и Чонгук тоже расслабил руки, опустил их, разжал кулаки и тряхну́л кистями. Подбородок, губы и часть скулы саднили, но ничего страшного в этом он не видел. Сунан вступила в «бой», рассказывая, что произошло. Она развернула Чонгука лицом к полицейскому, указывая на треснувшую, а оттого и кровившую нижнюю губу. Чонгук взял её за ту руку, что держала его за подбородок. Он внимательно посмотрел в глаза жены, заставляя замолчать и выслушать: — Не усложняй, Сунан, — его голос был тихим и приглушённым. — Не так я хотел провести этот вечер. Девушка сдвинула брови домиком и чуть наклонила голову, подходя к Чонгуку ещё ближе, чтобы её не расслышал кто-нибудь поблизости. — Тогда какого чёрта ты подскочил с места? — в этот момент стало заметно, что Сунан злилась на него. Маленькие венки проступили у её висков и морщинка пролегла между бровями. — Это работа секьюрити, Чонгук, блять! — прорычала приглушённым тоном, дёрнув рукой. Чонгук же оставался спокоен, смотря в глаза Сунан с близи и даже не моргая. — Что ты завелась из-за мелочи? Меня что, избили до потери сознания? — Но могли же! — воскликнула Сунан. — У меня сработал рефлекс. Что плохого в том, что твой мужчина испытал желание вступиться за девушку? — Ни у кого, кроме тебя, — чуть ли не по слогам начала говорить Сунан, чётко разделяя слова, — не сработал никакой рефлекс. — То есть, по-твоему я должен наплевать на других, лишь бы в тебе, мать твою, не взыграла ревность?! — Чонгук тоже начал терять спокойствие. — Я думал, мы давно справились с этой хуйнёй, Сунан. — Просто признай, что всё из-за Неё, — выплюнула Хван. — «Почему не наймёшь администратора, Сунан?», — интонационно коверкая слова Чонгука, спародировала она. — «А хостес?»; «Ты стала такой недальновидной, Сунан». Благо из-за всеобщей шумихи и разговоров их слова никто не слышал. Чонгук глубоко вздохнул, возвращая себя к прежнему спокойствию. Ему было что сказать. Он даже очень хотел бы озвучить это, но сейчас явно было неподходящее для этого время. — Пойду в кабинет, обработаю губу, — кивнув в сторону лестницы, сказал Чонгук, не глядя на Сунан, но всем своим видом показывая, что девушка перегнула палку. Разбирательства на месте могли затянуться надолго, а Чонгуку уже хотелось свалить отсюда, при чём свалить самому, хотя он бы явно не отказался от общества рыбки. Пристававший к официантке посетитель с поддержкой своих друзей резко сменил своё поведение после приезда полиции. Это отрезвило и охладило их всех. Один из них принялся уговаривать Хван Сунан отозвать вызов полиции и не писать на них заявление. Он заплатил за всё, заказанное и разбитое ими сегодня. Просил обойти судебные разбирательства стороной и назначить цену за моральный ущерб работникам заведения и его пострадавшей из-за конфликта репутации. Пак Еннэ стояла в стороне, практически ни в чём не участвуя. А всё потому что после ухода Чонгука начальница набросилась и на неё тоже. — Что ты сказала такое, что посетитель вышел из себя?! — от Сунан прозвучала достаточно громкая претензия в обвинительном тоне. Девушка-хостес ответила сдержанно и спокойно, хотя горящий взгляд начальницы изначально был таким, будто слова Еннэ — последнее, в чём она нуждалась. Пак не переходила допустимых границ, в отличие от официантки, и до последнего оставалась спокойной и вежливой, что и взбесило упомянутого посетителя. Слова Еннэ не особо впечатлили Сунан и под действием эмоций та позволила себе указывать девушке молчать и больше не влезать. Пак не была гордой, когда дело касалось работы. Она могла спокойно проглотить любой тон и любые оскорбления. Непонятно почему, но исходя из своей практики, девушка убедилась, что персонал обслуживающего заведения был, как для многих посетителей, так и для начальства, чем-то вроде груши для битья. Будто эта должность давала всем разрешение их унижать и втаптывать в грязь. Сунан до этих пор выбивалась из общей массы бывшего начальства Еннэ, а потому сейчас заслуживала понимания. Вздохнув и поджав губы, Еннэ сошла с места. Надоело стоять без дела, тем более, что её работа на сегодня уже явно закончилась, а может, и не только на сегодня. Можно было пойти в раздевалку и сменить рабочую одежду на свою. Путь её пролегал мимо кабинета Сунан, где, должно быть, до сих пор находился Чонгук. Следовало поблагодарить его, хотя Еннэ на самом деле было очень сложно на это настроиться. Сложность состояла в её восприятии такого «благородного» поведения Чонгука. Ей же всегда казалось, что его мужественность исключительно позёрского склада, направленного на впечатлительных дурочек, клюющих на красивую картинку. Сегодня она поняла, что ошиблась, иначе как объяснить его молниеносную реакцию и желание защитить её. Румянец без разрешения окрашивал щёки Еннэ, стоило ей только вспомнить то чувство, которое в ней возникло, когда Чонгук загородил её собой. Девушка упрямо гнала его прочь, но румянец и какая-то внутренняя мягкость по отношению к молодому человеку непрошено возвращалась. Мускулы Чонгука больше не казались Еннэ шариками, надутыми для красоты, а небольшой, но заметный шрам на его скуле приобрёл вдруг особую привлекательность. Он получил по лицу, но не ударил в отместку. И это отнюдь не из-за трусости — Еннэ видела это собственными глазами. Чонгук не ударил в ответ, благодаря выдержки и собственному самообладанию. Перед Чимином же, стоило только чиркнуть искрой, после чего потушить горящий зад парня было практически невозможно. Еннэ относилась как раз к тому типу девушек, которых сложно было впечатлить демонстрацией физической силы. А вот такое поведение Чонгука в критической ситуации — оставило эмоциональный след. — Вот это ты выдал сегодня, — достаточно громко заявила Еннэ, обнаруживая себя в проёме открытой двери кабинета, — почти героический поступок, мистер Трах-трах, браво. Она сдержанно, но дружелюбно улыбнулась, держась за косяк, словно нашкодивший ребёнок. Увидев её, Чонгук растянул губы в широкой довольной улыбке, после чего зашипел из-за лёгкой боли и приложил пальцы к губе. — Ты себе не изменяешь, — тихо проговорил он. — А ты изменяешь жене, — так же тихо отозвалась она. Чонгук сидел на кресле, скрестив ноги на столе и подложив руки под голову. Но стоило Еннэ сделать пару шагов внутрь, как он спустил ноги на пол и поднялся. Девушка вошла в кабинет и сразу же встала сбоку от двери, оперевшись спиной о стену и заложив руки назад. — Не стоило подниматься. Я прекрасно видела тебя отсюда. У меня хорошее зрение, — сказала Еннэ. — Может, у меня плохое, — предположил Чонгук, пожав плечами. — Вряд ли, — ответила Еннэ и размяла губы друг о друга, отталкиваясь от стены. — Я не собиралась заходить надолго. Хотела просто поблагодарить за то, что вмешался, — приподняв брови, девушка более внимательно всмотрелась в лицо приблизившегося Чонгука. Губа его опухла и изрядно покраснела рядом с ранкой, но это придавало мужчине какого-то дополнительного шарма и визуальной распущенности. Его самодовольная улыбка уже начинала понемногу бесить Еннэ. Вернее, бесила не улыбка, нет. Бесило её желание улыбаться в ответ, оттого губы девушки неестественно подёргивались при разговоре. — Конечно, ситуацию это не изменило, но… это было приятно. Неторопливые шаги Чонгука наконец-то остановились, когда носы его слипперов приблизились к носам обуви Еннэ. Ей пришлось вновь прислониться спиной к стене, чтобы увеличить расстояние между ними. — Ты точно поблагодарить хотела? — уточнил мужчина, опираясь ладонью о стену рядом с головой девушки. — Мне показалось, что ты только что обесценила мой поступок. Еннэ улыбнулась, опустив глаза. — Спасибо, — просто произнесла она, по-прежнему держа руки за спиной. — Может, попробуешь залечить мою ранку? — спросил Чонгук приглушённым тоном. — Терпи, ты же мужчина, — ответила Еннэ и сразу добавила: — К тому же, уверена, ты вступился за меня по вполне известной нам обоим причине. И любую другую девушку защищать бы не стал, — твёрдо, но с какой-то явной лукавостью в голосе и прищуренных глазах. Чонгук тихо посмеялся, отворачивая лицо. — И не спорь. Ты бы не стал делать что-то просто так. — Не спорю, — спокойно ответил мужчина, возвращая взгляд к Еннэ. — И кажется… ты сказала, что тебе было приятно. — Было. — Будет ещё приятнее, — неожиданно сказал Чонгук, тем самым заставляя девушку закатить глаза и глубоко вздохнуть. — Скажи честно, на такое правда кто-то ведётся? — спросила Еннэ, прищурившись. — Это не подкат, Ен-н-нэ, — протянул Чонгук с ленцой в голосе, подхватывая прядь её волос у уха. — Это обещание, — исправил он, произнося это как что-то совершенно очевидное. — Уже тренировалась выстанывать моё имя? Улыбка с лица девушки мгновенно спала. — Пиздец… — выдохнула она, отталкивая Чонгука от себя. Грубо прикоснувшись кончиками пальцев к его солнечному сплетению, Еннэ успела заметить, как он поджал живот, словно от щекотки. Девушка быстро вышла из кабинета, направляясь к раздевалке. Шаги Чонгука позади неё были более размеренными, но широкими. — Уйди, — бросила ему девушка. — Не уйду, ты мне нравишься, — издевательски проговорил Чонгук, преследуя её. Она вошла в раздевалку и попыталась закрыть за собой дверь, но мужчина держал её своей ладонью, не разрешая сделать это. — Уже не интересно, что тебе к лицу? — О, боже… — проворчала она, сдаваясь и отходя от двери вглубь раздевалки. Движения её были резкими и целенаправленными. — Я собираюсь переодеться. Так и будешь стоять и смотреть? — резко спросила она, вызывающе вздёрнув бровями. — Так и буду стоять и смотреть, — довольно подтвердил Чонгук, складывая руки под грудью и удобно опираясь об один из шкафчиков. Резкими движениями Еннэ развязала рабочую рубашку, расстегнула на ней пуговицы и сняла с себя, продолжая стоять задом к Чонгуку. — Покажешь грудь? Мечтаю взглянуть на неё… — Слабые мечты у тебя… — фыркнула Еннэ, вешая рубашку в шкафчик и доставая оттуда чёрную футболку. — Я всё равно увижу, — заявил Чонгук. — И попробую на вкус. — Ох, фу… — тихо отозвалась Еннэ, быстро надевая футболку и берясь за боковую змейку на юбке. — О, девочки, — сказал Чонгук, заметив двух официанток, в ступоре остановившихся у входа, — заходите, — разрешил он. — Я просто рассказываю Еннэ, с чего начну, когда она наконец-то даст мне себя трахнуть. И без того напуганные работницы вовсе побледнели, молча проходя к своим шкафчикам, чтобы забрать вещи и переодеться уже где-то в другом месте. Еннэ тем временем сняла с себя юбку, позволяя глазам Чонгука свободно и жадно гулять по её ягодицам, и половину которых не скрывало нижнее бельё на тонких лямках. Округлые, упругие, настойчиво призывающие Чонгука к действиям. Девушка ожидала грязных комментариев от мужчины, но тот подозрительно молчал. Обернувшись, Еннэ уничижительно посмотрела на Чонгука, взгляд которого заметно потемнел от возбуждения. Его язык упирался в щёку, пока он задумчиво и откровенно пялился, не обращая внимания на суетливо уходящих из раздевалки девушек. Еннэ швырнула в него юбку и скорее натянула на зад джинсы, выдыхая только тогда, когда сумела застегнуть пуговицу и ширинку. — Хватит смотреть, — бросила она, чувствуя, как пекло щёки. — Хочу хорошенько запомнить тебя «до». — «До»? — вопросительно бросила Еннэ, раздражаясь из-за самоуверенности молодого человека. — До того, как станешь зависимой от моего члена. — У меня ощущение, что тот парень, как минимум, стукнул тебя дубинкой по голове, — сказала она саркастично и подошла ближе, после чего издевательски приложила ладонь ко лбу Чонгука. — Тебе не плохо? — Мне прекрасно, — спокойно отозвался он, обнимая девушку. Она ожидаемо оттолкнула его, пятясь назад, но руки Чонгука будто приклеились к ней, скользя по телу и не давая уйти. Он подхватил Еннэ под грудью, разворачивая к шкафчикам так, что девушке пришлось опереться о них руками, чтобы не удариться лбом. — Умничка, — ласково прокомментировал Чонгук, быстро приникая к ней сзади, кладя одну ладонь на её грудь, а вторую на живот. Мужчина придавливал Еннэ своим весом, чтобы она удерживала себя от встречи со шкафчиками и не могла убрать хотя бы одну руку, чтобы попытаться отпихнуть Чонгука. Он слегка присел, из-за чего напряжённый бугорок между его ног упёрся в место прямо под ягодицами Еннэ. Девушку бросило в панику. Сердцебиение её вмиг ускорилось, а следовательно и дыхание стало более шумным и учащённым. Чонгук начал медленно выпрямляться, из-за чего выпуклость в его паху так же медленно и дразняще прошлась меж ягодиц Еннэ. Она покрылась мурашками и, кажется, даже вспотела от жара, в который её бросило. Чонгук снова присел и снова неторопливо выпрямился, не позволяя девушке поджать «хвост» и избежать трения их тел. Твёрдость его паха доставала до промежности и оказалась весьма ощутимой, ведь джинсы-скини на Еннэ были весьма тонкими. — Будет приятно, — повторил Чонгук, щекоча разбитой губой ухо девушки и осторожно сжимая пальцами её грудь через ткань футболки и бюстгальтера. Негромко вскрикнув, Еннэ оттолкнулась от шкафчиков, но хватка Чонгука уже ослабла. Он отступил, с наслаждением смотря на смущение и дезориентированность Пак. Дыша шумно и часто, она выглядела ужасно злой, когда обернулась. — Пошёл к чёрту! — воскликнула Еннэ, после чего быстро схватила свои личные вещи и стремительно направилась к выходу. Думая о том, как будет замечательно, если Сунан сегодня же уволит её, Еннэ пронеслась через весь зал, не обращая внимание на оставшихся там людей. А если не уволит, то девушка сделает это сама. Почему бы и нет? Жаль, конечно, что такого заработка, как здесь, Еннэ больше нигде получать не сможет, зато Чонгук перестанет быть её головной болью. По-доброму посмеявшись с её побега, молодой человек вернулся в кабинет. Он сел в кресло, разблокировал свой телефон и открыл чат с Тэхёном. Бармен, должно быть, уже ушёл домой, потому искать его внизу не имело смысла. «Ты пригласил её?» — набрал он вопрос, сдвинув брови у переносицы. Тэхён отвечал быстро, ведь почти всё свободное от работы время проводил в телефоне или ноутбуке. «Раз пять. Ту ещё задачку ты мне подкинул. Еннэ ни разу не дала точного ответа. То она постарается, то не уверена, что сможет…» «Надо, чтоб была, Тэ.» «Не переживай, придумаю что-нибудь. Вот же зацепила она тебя.» Зацепила не то слово. Чонгук вполне мог сдержаться из-за того, что какой-то подвыпивший незнакомец ударил его в лицо. Но задница Пак Еннэ прощения не заслуживала. Ну, а пока его руки не могли до неё добраться, кое-кому должно очень повезти этой ночью.