Canvas Sights, City Lights

      Иван наблюдает за миром, потому что больше ему ничего не остаётся. Сладкие оттенки оранжевого и жёлтого на восходе и пурпурного и голубого на закате. Его руки находят утешение в мягких, знакомых текстурах, а язык дёргается от удовольствия, ощущая сладкие вкусы.       Но его глаза — они нравятся ему больше всего, он любит рассматривать произведения искусства, красивые цвета на холсте или ходить в океанариум и наблюдать за рыбами красивых оттенков. За волнами, в которых могут плавать медузы. Его глаза — его любимая часть себя.       Иван прогуливается по художественной галерее, то и дело проводя большим пальцем по ткани рукава, его дыхание ровное и спокойное, когда он всматривается в красоту каждого произведения. Взгляд останавливается на одной картине, изображающей город. Она самая одинокая — около неё практически нет людей.       Город представляет собой прекрасное сочетание цветов, хотя больше всего в нём присутствует розовый. Иван стоит и смотрит на него бог знает сколько, всматривается, улавливая каждую деталь, каждый новый цвет, который таится в картине.       В самой картине прекрасные слои текстуры, один накладывается на другой, словно на холсте поместился каждый цвет. Он хочет почувствовать картину и протягивает руку, чтобы прикоснуться к ней. Внезапно его запястье нежно хватает чья-то рука, в этом касании не было ничего пугающего, но Иван подпрыгивает и поворачивается к тому, кто его остановил.       Его глазам приятно видеть красивого мальчика: мягкие зеленовато-серые волосы, уложенные в причёску, и зелёные глаза, и чем дольше Иван смотрит в глаза мальчика, тем больше ему нравится этот оттенок зелёного. Мальчик смотрит на него, слегка нахмурившись, или, скорее, надув губы.       Его одежда сильно отличается от других в художественной галерее, но ему нравятся эти эксцентричные цепочки и рубашка с глубоким вырезом, открывающая бледные острые ключицы. Однако, больше всего ему нравятся ботинки мальчика: чёрный цвет был близок к синему — его второй любимый оттенок чёрного, на первом месте чёрный, близкий к тёмно-красному.       Он моргает, когда мальчик открывает рот и что-то говорит. Иван переводит взгляд с мальчика снова на картину и опускает руку, но тот просто поднимает её обратно. Мальчик протягивает его руку, полностью касаясь картины, и Иван широко раскрывает глаза, проводя изящным пальцем по толстым слоям. Он улыбается, нежно поглаживая картину. Розовые тона были мягкими, голубые — слегка грубоватыми, а чёрные — самыми грубыми.       Он поворачивается к мальчику, который смотрит на него, а не на саму картину. Его лицо заливает румянец, а рот приоткрыт. Красный оттенок, окрашивающий бледное лицо мальчика, тоже довольно красивый.       Мальчик всё ещё держит его за запястье, но Иван не возражает. Прикосновение грубых мозолистых пальцев к его коже очень интересное. Щеки касается тепло, когда он чувствует, как кто-то тянет его за запястье, требуя внимания.       Он снова смотрит на мальчика и хмурится, когда тот пытается заговорить.       Меньше всего он любил свои уши. Потерянная связь слов, когда мальчик что-то говорит, портит настроение. Он любит видеть, трогать, пробовать на вкус, но слышать? Это явно не та радость, которую ему позволено испытывать.       Иван не уверен, стоит ли ему портить момент объяснениями или просто продолжать тихо смотреть. Второй вариант нравится ему больше, чем объяснять кому-то то, что он предпочёл бы проигнорировать.       Он поворачивается, чтобы посмотреть на картину, но мальчик касается рукой его подбородка и оставляет на коже тепло своих пальцев. Иван поворачивается с удивлённым лицом, и мальчик краснеет ещё больше под его взглядом.       Иван наблюдает за тем, как губы мальчика открываются и закрываются. Конечно, любой другой человек понял бы, о чём он говорит, но Иван немножко другой. Он улыбается мальчику, показывая пальцем на свои уши и говорит одними губами:       "Я глухой."       Мальчик закрывает рот, распахивает глаза и отходит в сторону, Иван вздыхает и поворачивается обратно к картине. Пустота, которую принесло отсутствие мальчика, была какой угодно, но не успокаивающей. Запястье леденеет, а картина кажется ещё холоднее. Иван вздыхает и идёт дальше по галерее, хотя настроение уже испорчено.       Он выходит из галереи, не обращая внимания на картины и глядя себе под ноги. Хочется побыстрее вернуться домой, сейчас даже на окружение сложно отвлечься. Идя по городу, он внезапно чувствует, как чья-то рука хватает его за запястье и заставляет остановиться.       Он оборачивается и снова видит мальчика, такого же прекрасного мальчика, как раньше, — он тяжело дышит, опираясь на колении и пытаясь отдышаться. Иван ловит сердитые взгляды прохожих, краснеет и тянет красивого мальчика в укромное место у фонарного столба.       Мальчик, наконец, переводит дыхание, держит в руке альбом и поднимает взгляд, показывая ему страницу. Иван моргает, глядя на эскиз городских зданий — точно таких же, как на той картине, которую он рассматривал в галерее, — и с зубастой улыбкой снова смотрит на мальчика. — Это ты нарисовал? — он взволнованно жестикулирует, но почти сразу понимает свою ошибку.       Мальчик наклоняет голову, приходя к такому же выводу. Он разворачивает альбом для рисования и открывает его на пустой странице, доставая карандаш из одного из многочисленных карманов на брюках. Он быстро что-то пишет на бумаге, а потом опять показывает Ивану.       «Это я нарисовал. Ты был единственным, кто потрудился остаться.»       Иван хмурится — около картины было довольно пусто. Почему никто не обратил внимания на работу этого мальчика? Она же очень красивая. Может, он ещё неизвестный художник. Он уверен, что однажды на работы мальчика будут смотреть толпы людей.       Иван улыбается, потянувшись за карандашом и слегка касаясь своими пальцами чужих, и красивый мальчик снова краснеет.       Он пишет довольно медленно по сравнению с мальчиком.       «Она прекрасна. Мне понравились слои цветов и текстуры. Уверен, я не единственный, кто так думает.»       Иван показывает страницу мальчику, и тот на мгновение вчитывается в слова. Густой румянец заливает лицо мальчика и распространяется по всему телу. Иван хихикает, заставляя мальчика поднять на него глаза, и тут же прекращает смеяться, прикусывая нижнюю губу и чувствуя, как неуверенность разливается по венам.       Мальчик, наверное, думает, что его смех уродливый. В конце концов, Иван не знает, как он звучит для других людей.       Но мальчик написал всего одно слово.       «Красивый.»       Иван краснеет, прикрывая лицо рукой, но мальчик нежно хватает его за запястье. Он отводит руку в сторону и смотрит на Ивана сияющими глазами. Словно перед ним самое прекрасное произведение, от которого невозможно отвести взгляд, и от этого Иван краснеет ещё сильнее.       Мальчик снова пишет, а Иван не знает, сколько его сердце ещё выдержит.       «Я — Тилл.»       Иван смотрит на застенчиво улыбающегося Тилла, который стоит с ласковым взглядом и слегка дрожащими губами. Иван на мгновение задумывается, часто ли Тилл так смотрит на других. У Тилла, должно быть, много поклонников.       Ему передают альбом для рисования, и на этот раз он пишет гораздо быстрее.       «Иван.»       Тилл смотрит на него с улыбкой, и Иван улыбается в ответ.       Городские пейзажи вокруг обдувают их холодным ветром, хотя они едва ли ощущают это из-за тёплого чувства. Мягкие зеленовато-серые волосы Тилла, когда-то хорошо уложенные, сейчас развеваются на ветру, принимая ту форму, которую ветер посчитал идеальной. С причёской Ивана, похоже, то же самое.       Он наблюдает за красивым мальчиком… Тиллом. И тот наблюдает за ним с таким же любопытством. Они так и не проронили ни слова, хотя в жизни Ивана всегда так было.       На этот раз всё гораздо спокойнее.       Разговоры под фонарным столбом с мальчиком, создающим произведения искусства, на которые, кажется, никто, кроме него, не обращает внимания. Хотя он уверен, что пройдёт совсем немного времени, и толпы со всего мира будут съежаться, чтобы посмотреть на картины этого прекрасного мальчика… Тилла.       Иван больше всего любит смотреть. Что плохого в том, чтобы наблюдать за мальчиком, который рисует?