«Тени в лесу»

После того разговора Юнги оставили одного в шатре. Заснуть ему удалось лишь тогда, когда начало светать, но проспал он немного меньше двух часов. Его разбудили громкие крики, доносящиеся снаружи. Протерев глаза тыльной стороной ладони, он поднялся с удивительно удобного ложа, чувствуя, как его тело отказывается подчиняться усталости. Весь вечер он не мог перестать думать о том, что сказал ему Чимин, а теперь — снова оказался в самом центре событий. Шум за пределами шатра становился всё громче. Что бы там ни происходило, это явно было серьёзно. Быстро одевшись и накинув на плечи свою куртку, Юнги осторожно выглянул наружу. На поляне собралась толпа людей, и среди этого хаоса два солдата, с выражением решимости на лицах, вели мужчину с завязанными руками. Его лицо было окровавлено, а взгляд злым и настороженным. Солдаты тянули пленника к шатру, где их уже ждал Пак Чимин. Юнги заметил Чимина, который, казалось, руководил происходящим. Недалеко от него стоял Чонгук поглощённый тишиной, будто всё, что происходило вокруг, не имело для него значения. Его рука легко лежала на рукояти оружия, словно он был готов к любому исходу, не проявляя ни страха, ни сомнений. Это был человек, чей взгляд не покидала решимость, а поступки не оставляли места для колебаний. — Чонгук! — громко позвал Чимин, жестом указывая на пленника. Имя отозвалось в памяти Юнги, как гром среди ясного неба. Так вот как его зовут — Чонгук. В его имени звучала сила и уверенность, будто сам воздух вокруг становился плотным, когда его произносили. Это было имя не просто человека, а воина, способного изменить ход событий. Чонгук медленно подошёл к пленному и посмотрел ему прямо в глаза. Мужчина пытался отвести взор , будто ощущая всю тяжесть этого взгляда, пытаясь спрятать свой страх за отчаянной решимостью. Но Чонгук не отводил глаз, и в этом молчаливом напряжении была такая сила, что пленник, кажется, понял: он не сможет скрыться от ответа. — Посланец врага, — коротко объяснил Чимин, подойдя к Юнги. — Мы нашли его недалеко от лагеря. Он пытался скрыться, но его выследили. Юнги ощутил, как его сердце замерло. Посланец врага? В голове мелькали тысячи мыслей, но слова не находили себе места. Слишком много вопросов, слишком много неопределённости. Но ни один из них не мог сорвать его с места. — Отвести его в шатёр, — приказал Чонгук, его голос звучал уверенно и непреклонно. Это было не просто распоряжение, а приговор, который не терпел никаких возражений. Юнги взглянул на пленного. Тот стоял с угрюмым видом, но в его глазах читался страх. Это был страх человека, который понимает, что его разоблачили, и теперь ему уже не скрыться. Он мог пытаться быть храбрым, но, в конце концов, даже самые твердые духом поддаются правде, если она слишком близка. Юнги снова почувствовал, как мурашки пробежали по коже. Теперь он точно понял, что находится совсем не дома — не в лесу рядом с бабушкиным двором, а где-то совсем в другом мире. Этот мир не оставлял места для слабости, страха и сомнений. Здесь действовали законы силы и решимости, и любая ошибка могла стать фатальной. "Мне нужно выбираться отсюда", — с этой мыслью он поймал себя на том, что уже ищет пути побега. Кто знает, за кого его примут в этом странном месте. А Чонгук, похоже, что-то заподозрил. Его взгляд, полный хищной проницательности, явно говорил: он не упустит ни одной детали. Юнги почувствовал, как ледяной холод охватывает его разум. Он оказался в мире, где он чужой, где каждое его движение наблюдают, а каждое слово может быть использовано против него. И единственное, что он понимал наверняка, — ему нужно спасти себя. ..... Чимин и Чонгук дружили с самого детства. Их связь была крепкой, как сталь, закалённой в играх юности и испытаниях взросления. Они выросли бок о бок в стенах королевского замка Альдериона, где каждый день был наполнен тренировками, уроками и обязанностями. Однако их пути всё же были различны. Чонгук, будучи сыном короля Чон Чанхо, с самого рождения был предназначен для трона. Однако он никогда не видел себя в роли монарха, окружённого придворными интригами и политическими играми. Его сердце принадлежало полю боя, а мечта заключалась в том, чтобы защищать свою родину мечом в руках, а не управлять ею издалека. Когда настал момент выбора, Чонгук принял смелое решение отказаться от престола. Его отец, король Чон Чанхо, мудрый и дальновидный правитель, понимал, что принуждать сына к роли, противоестественной для его натуры, значило бы сломать его дух и лишить смысла жизни. С тяжелым сердцем, но с уважением к выбору Чонгука, король позволил ему следовать своему призванию. Так Чонгук стал рыцарем элитного королевского отряда, посвящая свою жизнь защите страны и народа. Будучи альфой, Чонгук олицетворял собой силу, непреклонность и природное лидерство. Его твёрдый характер и уверенность в своих действиях делали его идеальным командиром в бою. Чимин, будучи омегой, происходил из семьи благородных воинов. С детства он знал, что его предназначение — служить королю и защищать королевство. Несмотря на природу омеги и миловидную внешность, Чимин не позволял никому видеть в себе слабость. За его лёгкой грацией скрывалась стальная воля и неукротимый дух. Он тренировался бок о бок с Чонгуком, не уступая ему ни в скорости, ни в мастерстве, и с годами они стали равноправными партнёрами. Хотя они выросли вместе, между ними никогда не возникало романтических чувств. Их отношения строились на доверии, взаимоуважении и дружбе. Чонгук воспринимал Чимина как брата, который всегда был рядом, а Чимин видел в Чонгуке наставника и опору. Эта связь позволяла им сосредотачиваться на деле, не отвлекаясь на личные эмоции. Когда они прибыли в лагерь, их миссия была предельно ясна: найти и разоблачить посланца врага, проникшего в их ряды. Перед ними стоял пленный — окровавленный, но гордый мужчина. Его взгляд пытался оставаться твёрдым, но страх всё же прорывался в его глазах. Чонгук, держа руку на рукояти меча, смотрел на пленного с холодным спокойствием. Его взгляд, проникающий насквозь, заставлял любого чувствовать себя ничтожным. — Кто он? — спросил Чонгук, не сводя глаз с пленного. — Мы ещё выясним, — ответил Чимин, стоя рядом с другом. Их задача была ясной: допросить врага, узнать правду и устранить угрозу. Они знали, что у них нет права на ошибки. Королевство зависело от них. Каждое их действие было продиктовано клятвой, данной много лет назад. Чонгук и Чимин стояли бок о бок, готовые вновь доказать, почему их считают лучшими в королевстве. Когда пленного завели в шатер, противоположный тому, где находился Юнги, его сразу же охватил невыносимый шум. Изнутри доносились крики боли и отчаянья, эхом отдающиеся в его сердце. Он знал, что это был его шанс узнать правду, однако, в этот момент его мысли начали отклоняться от того, что происходило сейчас. Он слышал разгневанный голос Чонгука, который с каждым словом пытался выудить у пленного хоть какую-то информацию, но для Юнги это не имело значения. Он не мог сосредоточиться на том, что было перед ним, потому что в голове крутились совершенно другие вопросы. Юнги прислонился к стенке шатра, ощущая, как его разум пытается найти способ выбраться отсюда. Он уже давно понял, что оказался в ситуации, где его свобода была не просто под угрозой, а находилась в руках тех, кто мог бы решить его судьбу в мгновение ока. И вот его мысли начали прокручивать моменты из прошлого, как цепочка воспоминаний, отрывки и фрагменты картин, которые он видел, начиная с того момента, когда впервые попал в этот лес. Точно так же, как когда он оказался в бабушкином доме, не зная, что его ждет. Тот самый момент, когда он нашел амулет, кажется, он был ключом к его путешествию, но теперь он понимал, что эта вещь была не просто случайной находкой. Юнги быстро вскочил с ложа и начал искать свой портфель, с которым сюда попал. Но когда он не обнаружил паника охватила его. Его взгляд метался по комнате, а ладони начали нервно вспотели. Если он сейчас с Чонгуком и Чимином, нужно молиться, чтобы они не заглянули в эту сумку. Вряд ли они бы поняли, что происходит. А Юнги и сам ничего не знал. Он не мог понять, что происходит вокруг, и его мысли метались в поисках ответов на все вопросы. Ощущение, что он оказался в чужом мире, не покидало его. Мысли о Чонгуке, который не сводил с него взгляда, снова и снова возвращались в его голову, заставляя сердце биться быстрее. Юнги не мог понять этого мужчину — его холодный взгляд и решимость одновременно вызывали страх и любопытство. В это время дверь шатра слегка приоткрылась, и в нем появился Чимин. Он осторожно вошел, оглядывая комнату и заметив, как Юнги нервничает. — Ты о чем-то переживаешь? — спросил Чимин, слегка приподняв брови. Его голос был мягким, но в нем звучала легкая нотка любопытства. Он заметил, как Юнги нервно перебирает пальцы и, кажется, что-то ищет. Юнги невольно вздрогнул, услышав вопрос. Он пытался скрыть свое беспокойство, но не смог скрыть легкую нервозность в голосе, когда ответил: — Просто… не могу найти свою сумку. — Он попытался на минуту сделать вид, что это не важно, но взгляд продолжал метаться по комнате, ищя что-то знакомое. — Может, она осталась возле того места, где мы встретились, по пути заберем. Я как раз пришёл тебе сказать, что мы с Чонгуком закончили здесь дела и отправляемся в королевство. Хотел предложить тебе поехать с нами. Думаю, это будет безопаснее для тебя. — сказал Чимин. «Королевство?» — пронеслось в голове у Юнги. Господи, где я нахожусь? — Да, было бы неплохо. Спасибо. — Мы выходим завтра с утра, так что ложись пораньше. Дорога не быстрая, придется делать несколько остановок. Выйдя на поляну, чтобы поужинать, Юнги огляделся вокруг. Вечернее солнце, едва касающееся горизонта, окрашивало небо в красные и золотые оттенки. Легкий ветерок срывал несколько листочков с деревьев, и они кружились в воздухе, как маленькие бабочки. Но все это не могло отвлечь внимание Юнги от фигуры, стоящей рядом. Чонгук выглядел безупречно. Его темные волосы, слегка взъерошенные ветром, мягко падали на лоб, подчеркивая резкость черт лица. Он был высоким, с крепким телосложением, и каждый его шаг был естественно уверенным, как у человека, привыкшего к тяжелым боям и важным решениям. Его глаза — черные, как ночное небо — блестели решимостью и невидимой силой, казалось, они видят больше, чем просто происходящее вокруг. Юнги не мог отвести взгляд, и это было не просто любопытство. Как он раньше не замечал, какой он сильный и привлекательный? В Чонгуке было всё — от его взгляда до того, как он стоял, немного наклонив голову, — чувствовалась непреклонность. Чонгук заметил взгляд Юнги и поднял свои черные глаза на него. Он не улыбался, но его взгляд был твердым, как вызов. Тишина между ними длилась несколько секунд, пока Чонгук не нарушил её: — Что-то не так? — его голос был низким и спокойным, но с скрытым напряжением. Юнги быстро отвёл взгляд и поспешил уйти к остальным. ..... — Ты заметил, как он себя ведёт? — Чимин бросил взгляд на Юнги. Чонгук, облокотившись на ствол дерева, прищурился, его взгляд был холодным и цепким. — Он слишком напряжён. Такое поведение не может не настораживать, — ответил он низким голосом, не сводя глаз с Юнги. — Ты всё усложняешь, как всегда, — вздохнул Чимин, присаживаясь рядом. — Парень выглядит так, будто вот-вот потеряет сознание от страха. Если бы он что-то замышлял, он бы держался иначе. Чонгук хмыкнул, но его взгляд не изменился. — Страх может быть хорошим прикрытием. Люди часто делают вид, что они слабые, чтобы мы расслабились. А потом... — Он замолчал, но его взгляд говорил больше слов. — Иногда ты видишь врагов там, где их нет— мягко заметил Чимин. Чонгук скрестил руки на груди, его чёрные глаза стали ещё мрачнее. — Может быть. Но я не верю в случайности. Никто так просто не оказывается среди нас. Мы не можем позволить себе слабости. — Но ты ведь не собираешься просто выжидать, пока он сам себя выдаст? — спросил Чимин, приподняв бровь. — Нет. Я собираюсь выяснить всё. Его поведение слишком подозрительное. Он не просто боится — он что-то скрывает, — твёрдо сказал Чонгук. Чимин с лёгкой улыбкой посмотрел на друга, хотя в его глазах читалась обеспокоенность. — Ты ведь знаешь, что не все тайны раскрываются под давлением. Иногда достаточно терпения и наблюдательности. Чонгук нахмурился, явно не разделяя этого мнения. — Терпение? У нас его нет. Если он враг, то каждая секунда промедления может стоить нам жизни. Ты же понимаешь, Чимин. — Да, понимаю. Но всё-таки… он выглядит растерянным. Если он действительно что-то скрывает, может, мы сможем добиться правды другим способом? Не через страх, а через доверие, — предложил Чимин, слегка наклонив голову. Чонгук нахмурился ещё сильнее, его взгляд потемнел. — Доверие? Мы не можем позволить себе рисковать. Пока мы будем играть в дружбу, он может нас предать. — А если он действительно случайно оказался здесь? Если он сам не понимает, как сюда попал? — мягко спросил Чимин, пытаясь пробиться сквозь жёсткость друга. — Почему-то я хочу ему верить Чонгук на мгновение замолчал, его взгляд устремился вдаль. Он ненавидел сомнения. Для него всё было проще: есть угроза — устрани её. — Хорошо, — наконец произнёс он. — Но это глупо Чимин. Ты это понимаешь? Эсли он сделает хоть один неверный шаг, я не буду ждать . — Понимаю, — спокойно ответил Чимин. — Но дай ему шанс, Чонгук. Это всё, что я прошу. Чонгук кивнул, но в его глазах всё ещё горела настороженность. ..... Утро выдалось прохладным, и первые лучи солнца только начинали раскрашивать горизонт в золотисто-розовые оттенки. В лагере царила тиха метушня: люди готовились к отъезду. Лошади нетерпеливо переступали с ноги на ногу, чувствуя близость дороги, а воздух наполнялся звуками бренчания сбруи и приглушенными голосами. Юнги же стоял в стороне, пытаясь не выделяться, но не мог избавиться от ощущения, что ему следует быть более осторожным. Он всё ещё не мог до конца понять, что именно от него ожидают