Лань Ванцзи ненавидит раков

— Цин-цзэ? — белый свет больно бьет по глазам, заставляя Вэй Усяня вновь зажмуриться. Он не ощущает никаких частей тела, дышать как-то тяжело и муторно. Легче не дышать, но такую роскошь, как удушье, парень себе позволить не может. Над ним склонилась девушка в медицинском халате и с планшетом в руках. Она сосредоточенно хмурилась, выискивая в лице пострадавшего какие-либо сигналы — О, не хмурься, морщинки тебе не идут. — Вэй Ин попытался рассмеяться, но вышел лишь какой-то предсмертный хрип, болью отдающий в ребра и живот. Наконец, воспоминания начали проясняться. Кажется, шайка малолетних бандитов сбежала сразу после того, как увидела количество крови на спине Вэй Ина. Конечно ее было больше, чем они могли сделать, ведь до них поработал и Лань Цинхуа. — Не рыпайся, я здесь чтобы тебя лечить. — тем не менее, Вэнь Цин расслабилась. — И где я? — Вэй Ин попытался осмотреться, но шевелить глазами было больно, как и поворачивать шею. — Больница. Ближайшая к школе, а значит, не дешевая. Это все, что тебе нужно знать, Вэй Усянь. — девушка чиркнула что-то на планшете стилусом — Как ощущения? — Как если меня переедут трактором три раза. А потом утопят в мешке, вынут и сожгут. — в красках описал Усянь — О, сколько времени? Я бы хотел успеть на контрольный диктант. Когда он там должен быть… — На него ты в любом случае не успеешь. — прервала размышления Вэнь Цин. На вопросительный взгляд она продолжила — Ты пролежал в чертовой коме фигову неделю. — Бля… — Вэй Ин накрыл лоб рукой, несмотря на боль — Какого хрена? Я не мог так легко отключиться. — Не мог он! Еще удивительно, что ты продержался столько! Или половину ранений тебе нанесли когда ты был уже в отключке. Легкое сотрясение, открытый перелом руки, вывих ноги, пара сломанных ребер и туча гематом. Чем ты им так насолил? — Вот это да… — присвистнул Усянь — И как меня нашли? — Нашли Цзян Чен с Лань Ванцзи. Кстати, вскоре всех бандитов поименно поставили в розыск. Не знаю, кто заявил и каким образом узнал так много, но этот кто-то явно шишка и точно не твой дружок. Ванцзи с Ваньинем сообщили, что нашли тебя уже одного, в углу около мусорных баков. Феерично, ничего не скажешь. Но почти всех из шайки уже повязали, тех, кто явился в школу. Остальных караулят. — Откуда ты знаешь? — удивился Усянь. — Я все знаю. — она взглянула исподлобья, поправив очки на переносице. Сейчас девушка записывала что-то, смотря что-то на капельнице, Вэй Ин не разбирался. Он просрал неделю жизни, неделю! Что за это время было с Лань Чжанем? Как он там вообще? Скучал по Вэй Ину? — Розыск официальный? — вдруг Вэй Ина посетила гениальная мысль о том, откуда же знает все Вэнь Цин. Она хмыкнула под маской, но не ответила. Понятненько. — Понятное дело, официальный тоже есть. Все же, Цинхуа не совсем не беспокоится за репутацию. — без стука в палату зашел высокий мужчина. На ходу он поправил бордовый пиджак — Доброе утро, мой прекрасный лотос. — он улыбнулся краем губ. — Старший дядя! — просиял Усянь. На радостях он даже резко сел, но его тут же повело головокружением. Вэнь Цин стала ругаться, что он сбил ей все расчеты, и вообще тупой какой-то, раз шевелится. Со всего размаху упасть не дала твердая рука на спине — …Привет! — парень попытался сфокусировать взгляд на лице напротив. Вэнь Жохань прошептал: — Несносный ребенок. — совсем беззлобно. Вэнь Цин поворчала, но подставила подушку под спину Усяню, чтоб тому было удобней опираться о стену — Я понимаю, что видимся мы с тобой нечасто, Лотос. — Н-н-нда? — протянул Усянь, призывая продолжать. — Но ты можешь мне доверять, знаешь? — мужчина говорил осторожно, но уверенно. — Знаю. — чуть кивнул Усянь, сразу морщась. Больно, зараза. — И поэтому я хочу, чтоб ты мне все рассказал. — Вэй Ин вскинул бровь — Все, Лотос. — Например? — парень не очень понимал, что от него хотят выведать таким вкрадчивым тоном. — На твоей спине обнаружились глубокие раны. Полосками. Вряд ли у тех идиотов с собой был хлыст или что-то в этом роде. Тем более, что после обработки нашли и почти зажившие шрамы такого же происхождения. Я хочу знать что это. — в голосе слышалась сталь, пальцы мужчины дрогнули. Вэй Ин сглотнул. Да, он верит дяде Вэню, точно верит. Но про полосы на спине он рассказать не может. Нужно обоюдное согласие с Лань Чжанем. Это ведь его отец, мало ли, что будет. Но, как говорится, вспомнишь лучик, вот и солнце. В дверь тихо постучали. Вэнь Цин первая крикнула «Входи!», и на пороге оказался Лань Чжань. Лицо бледное, глаза в пол, синяки под глазами будто он не спал всю эту неделю. — О, Лань Чжань! Я только о тебе подумал! — Вэй Ин замахал здоровой рукой, но мигом схватился за голову. Больно! — Не двигайся. — несмотря на прохладный тон голоса, Вэй Ин все равно заметил изменения: Лань Чжаня будто из транса вывели. В тот же миг парень оказался около кровати больного и сжал бледную кисть в своей. Вэй Усянь вымученно улыбнулся, смотря сквозь пелену выступивших слез. — Ох, это очень трогательно и душещипательно, но я предлагаю Вэй Усяню лечь нормально во избежание отпада тупой головешки. — скептично произнесла Вэнь Цин и насильно опрокинула Вэй Ина назад. Пока Усянь корчился от боли, она мерила его давление. — Не очень-то профессионально, А-Цин. — притворно осуждающе покачал головой Вэнь Жохань. — Бла-бла-бе-бе, хотите, позову другого врача? Они все тут в отделении болтливые и попытаются выведать все, ссылаясь на протокол. Либо молчаливый непрофессионал, либо карга с сынком журналистом в кармане. Выбор за вами. — Да понятно-понятно. — усмехнулся отец девушки — Лучшая на потоке девушка, моя единственная дочь и полный профессионал, приступайте к работе. — покровительствующе махнул рукой. Вэнь Цин цокнула, но продолжила. — Мне кажется, ты за мной следишь, Цин-цзэ. Обязательно где-то рядом. — без какого-либо контекста хмыкнул Усянь, не задумываясь об этом даже всерьез. — Угадал. — усмехнулась девушка. Вэй Ин шокировано вскинул брови настолько, что они чуть не слились с кромкой волос — Какому-то старперу приспичило двадцать пять на восемь следить за сосунком подружки, вот меня и мотает. Не то чтобы без меня ты бы остался без слежки, есть же А-Нин, но тем не менее. А я что, я ничего. Мне-то больше баллов за практику дадут, выпущусь гламурней. — Ты студентка??!!? — обалдел Вэй Ин. — Магистратуру заканчиваю, но цель — аспирантура. На судмедэкстперта пойду! — гордо признала Вэнь Цин. — Вот это совпадение! Я тоже судмедом быть хотел! — Вот уж огорчать не хочу, но с твоим… — девушку перебили. Вэнь Жохань вскинул руку, будто она задела больную тему. — Вернемся в тему. А-Ин, ты не уйдешь. Рассказывай, откуда полосы на спине. — Вэй Ин смялся и закутался в одеяло. Но получил в лоб, потому что Вэнь Цин ковырялась в капельнице, а он мешается. Но все равно парень отвернулся. В сторону Лань Чжаня. Тот дернул бровями в мгновенной серьезности и, глубоко вздохнув, заговорил, привлекая внимание. — Это отец. Я бы… хотел попросить вас. Если это возможно… Вероятно, это была самая длинная речь Лань Чжаня за всю жизнь. Его слушали, не перебивая. На удивление, он сам попросил помочь с разводом и как-то убедить Цансэ. Вэй Ин время от времени кивал. Когда голова и ее кружение позволяли. Сотрясение все же. Вэнь Жохань жевал губами, смотря в пустоту и чуть щурясь. Похоже, он уже продумывал план спасения. — То есть, ты хочешь, чтобы я свалил гиганта, но не разрушал его пристанище. Судя по тому, что ты рассказал, можно надавить на тайные махинации. Понятное дело, я этим заниматься не могу ради собственной безопасности. Но в целом… Мужчина высказал весь план, который понравился всем без исключения. Цинхуа получит по заслугам, Цансэ получит то, о чем, возможно, не задумывалась, но будет точно рада. Вэй Ин и Лань Чжань станут свободными до поры до времени, и… И Лань Цинхуа не будет. На первом пункте можно было закончить, да. Самой большой проблемой оставались чувства Лань Цансэ, так что действовать нуно было аккуратно и обрубать провод только дав ей «насладиться» всеми его замыканиями. Вскоре Вэнь Жохань ушел, Вэнь Цин понесла данные к врачам, но наедине Вэй Ин с Лань Чжанем все равно не остались, потому что добросердечный врач растрепал всем в мире о том, что больной пришел в себя. Первыми, разумеется, прибыли Цзяны. Мадам Юй привычным жестом — пинком — отворила дверь, дядя Цзян с глазами на мокром месте (как у сына) поставил на тумбочку целых два огромных магазинных пакета вкусняшек, Цзян Чен принес альбом и дорожный набор юного художника, Янли — термос с живительным супом, а ее божественная мама — два пендаля. Вэй Ину за то, что пошел один и не дождался друзей, а Лань Чжаню за то, что сразу не позвонил. Оба признали вину, Ванцзи даже открыто показал ее на своей физиономии. Цзян Янли плакала у Усяня на забинтованном плече, рассказывая о том, как они боялись за Вэй Ина. Врачи прогнозы на давали, Вэй Ин вообще мог годами валяться в коме. Но ему повезло — сильный организм отдохнул чутка и пришел в себя. На самом деле Цзяны первыми узнали о том, что Усянь попал в больницу. Не только потому, что Цзян Чен сразу начал трезвонить предкам, а Лань Чжань — в скорую, но и потому, что в экстренных номерах быстрого набора гордо светились номера Юй Цзыюань и Цзян Фенмяня, а также номер их офиса, домашний номер, личные и рабочие симки… Все комплектации. Дело в том, что со своими проблемами любой сложности Вэй Ин привык (пытался) справляться самостоятельно, поэтому изначально там вообще пустая строфа была. Но потом, после первого вывиха где-то в лесу, Юй Цзыюань, держа дуло пистолета у виска парня, внесла всю батарею своих и мужа номеров и запретила удалять. В противном случае Вэй Усянь лишится ноги. Номер Лань Цансэ не внесли, ибо «она всегда занята, че ей мешать», а потом «Цинхуа сто процентов контролирует все ее звонки, нахрен я ему ничего не скажу, сдохну лучше». Пока в палате еще была обеспокоенная семья, в нее стуканулся кто-то. Судя по звуку, лбом. После приглашения войти, в проеме показался до ужаса виноватый Цзинь Гуаншань. Он по миллиметру протискивался в щель двери, выглядя забитым до полусмерти (в моральном плане). В итоге, через пол минуты терпежа, его в спину толкнула как всегда недовольная госпожа Цзинь. А за ней зашел и Цзысюань. Мадам Юй при виде старого друга расплылась в ухмылке, и стало ясно, кто его так натаскал. Гуаншань произнес долгую пламенную речь, не выгибаясь из поклона. Вэй Усянь пытался держаться серьезно, но когда ему на колени приземлился гигантский букет размером с половину него самого, не сдержался. Заржал как вне себя, сквозь боли ребер и головы сообщил о том, что он и не думал злиться на пьяного дядю. Госпожа Цзинь бахнула связкой мандаринов, Цзинь Цзысюань сказал скупое «Молодец, что не умер», но в голосе сквозило «Не сказать, что я рад». От прошлого перемирия не осталось и следа. И Вэй Ин даже не будет острить в ответ. Он вообще не будет ничего предъявлять павлину, пока он не делает ничего А-Ли. Но как же без мести? Собственно, когда Цзинь Гуаншань обернулся на замечание жены, его задница как раз оказалась под рукой Вэй Усяня. Он со всего размаху без примера долбанул по ней, да так, что у самого рука чуть не отвалилась, не говоря уж о голове и прочих почестях. Дядя взвизгнул, подпрыгнул и отбежал в угол, а Вэй Ин сально подмигнул ему и томно проговорил: «Сочные формы, крас-с-сотка!» — специально заикаясь. Цзинь Гуаншань выглядел, будто обиделся, а всем остальным понравилось. Цзини исчезли так же быстро, как и появились, но исчезли они уже вместе с Цзянами. Потому что уроки делать еще надо, а школьников родители забрали с дополнительного обучения. Лань Чжань же сам ушел, просто потому что захотел. Вэй Ин, слушая самую шокирующую в его жизни историю о том, что Лань Ванцзи уже целую неделю уходит сразу после уроков в больницу, чтобы позаниматься тут, при тихом пищании аппаратов и мирно «спящем» Вэй Усяне. Парень умолчал о том, что на прощание и в приветствие стабильно целовал больного в лоб, а также о том, что для ухода приходилось перелезать через забор по тому самому дереву. Вэй Ин был в таком шоке с паиньки-Лань-Чжаня, что забыл даже спросить о том, как его с территории выпускали вообще. Кстати, вспомнив об уроках, Вэй Ин насильно усадил Лань Чжаня на диванчик неподалеку (словами) и заставил делать уроки. Потому что если Лань Чжань из-за него стал прогуливать, то недалеко и до ухудшения успеваемости, чего Вэй Ин допустить никак не мог. Вэй УСянь честно заскучал уже через пол часа после отхода Лань Чжаня в дальний угол палаты. Поэтому попробовал что-то нарыть в пакетах с подарочками. Но любое движение отзывалось глухой болью, так что пришлось привлечь для этого Лань Чжаня. Ванцзи, исследовав содержимое целлофана, пришел к выводу, что бананы и мандарины сейчас единственные действенные фрукты, ибо остальные жевать будет проблематично. От бананов Усянь отказался, а вот мандаринки с радостью принял. Правда, чистить и подносить ко рту дольки пришлось все равно Лань Чжаню. И не то чтобы кто-то из них был против. Наоборот, Лань Чжаню так нравилось, так нравилось… что стало грустно, когда в палату вломились предки. — Ох, А-Ин, А-Ин! — с одинаковым лепетом к койке бросились Лань Цижень, Сичень и Цансэ. Цинхуа остановился чуть дальше прохода, глянул на развернувшуюся сцену нежности скептично, да и присел на диван в углу. Ванцзи вспомнил: точно, отец запрещает проявление чувств. Ну и ладно, сейчас он фиг что скажет. Рот откроет, и Ванцзи сразу пустит туда неочищенным мандарином, чтоб не втыкал. Радовало только то, что скоро за все злодеяния мужчину ждет расплата. Если, конечно, все пойдет по плану. А на это все надеются — Мы примчались сразу как нам написала А-Юань! Как же тебя так угораздило? Я так испугалась за тебя! Цинхуа был в шоке настолько, что даже не сразу понял смысл предложения «А-Ин очнулся!» и настаивал на окончании рабочего дня! Но я быстренько привела его в чувства! — ага, думал Вэй Ин, в глубочайшем шоке он был — Как же ты себя чувствуешь? Ох, ох, я совсем забыла, привет, Лань Чжань. — женщина слегка кивнула парню. Ванцзи даже не злится на нее за то, что без спросу использовала его личное имя. Теперь она в его глазах лишь жертва глубокой влюбленности. Нет сил! — Ого, Вэй Ин, это вы все накрошили? — удивился Лань Сичень, взглядом указывая на целую гору ошметков мандариновых кожурок на тумбочке у кровати. — Мы что, вас от чего-то непотребного отвлекли? — поиграл бровями Лань Цижень, который первый ворвался в палату и предположительно разглядел то, как Лань Чжань кормил Вэй Ина с рук, а потом, испугавшись резкого звука, пихнул дольку мандарина со всего размаху. Вэй Ин пытался не кашлять, из-за этого разрывая все внутренности. — Кхм! Мх! У! — Вэй Ин пытался что-то выдавить из себя, но выходил пока только кашель и мандариновые сопли. Ванцзи сочувствующе похлопал-погладил его по спине, извиняясь. От касания к сраным полоскам Вэй Ин еще сильнее задрыгался и замотал руками. Лань Чжань решил нафиг в конвертик свернуться и руки заложить в карманы школьной формы. Лань Цинхуа, конченый ублюдок, ухмыльнулся и отвернулся. — Просто Лань Чжань великодушно помог мне покормиться, ведь из-за спины я руками только в мечтах двигать смогу. — молвил наконец Усянь. — Фух, хоть разговариваешь. — выдохнул Цижень — Значит, сможем вытянуть из тебя данные. — он сказал это специально, краем глаза ловя реакцию брата. — Что там вытягивать, понятно же, что сам нарвался наверняка. С его длинным языком все возможно. Приструнить бы. Ремнем, как полагается. — да уж лучше ремнем, чем драным хлыстом, подумал Вэй Ин и чуть скривился. — Откуда в тебе садистские наклонности! Сам рос в любви и заботе, а тут возникаешь. — не удержался Лань Цижень. Он, разумеется, в общих чертах уже был ознакомлен с планом по освобождению мира от деспота. Сейчас главное — не дать понять Цинхуа о готовящемся суде, а то этот слизняк что-то да придумает. Все же, удерживать значительную часть экономики страны в одних руках — дело не для слабачков. Необходимо уметь изворачиваться и быть подлым моментами, таковы реалии мира. — Что-то приходит с возрастом, до чего-то додумываешь сам по зрелости. — пожал плечами Цинхуа. Ой, какие мы взрослые, какие мы зрелые! — передразнивал в голове Вэй Ин. Гости продержались еще недолго. Потом Цинхуа позвонили, ему срочно понадобилось убежать, разумеется, его секретарь Цансэ побежит следом, Цижень не взял машину, а такси ему не нравятся, а Сиченю приспичило подготовить программу детям на завтра. В общем, остался Вэй Ин вновь с Лань Чжанем. И хорошо! Признаться, такая компания его устраивала больше шумных и излишне беспокойных взрослых. Все же, его сейчас все на свете бесило и раздражало в равной степени, так как вызывало тошноту и боли разного рода. Все, кроме Лань Чжаня, который как и ранее сидел и мирно читал учебник, изредка записывая что-то из прочитанного в тетрадь. Как понял Усянь, задано было ответить на вопросы по тексту. Но сидеть скучно, уснуть не получается, да и вообще опять больно. Как спать, если ныне, полностью отойдя от комы (боже, что? Вэй Ин не может в это поверить!), полосы на спине нестерпимо жгли — на спине не подрыхнешь — сломанные ребра давали о себе знать всплесками боли на вдохах — на животе не прикорнешь — правый бок замурован вместе с рукой в гипс — тоже откладывается — а на левом космос синяков. Получается, что самое безобидное положение — сидя. Но так устает спина, да и вряд ли спящий человек полностью недвижим. А падать с койки или складываться в книжку Вэй Усяню не хотелось от слова совсем. Решение само пришло на ум: — Лань Чжань! — М? — парень поднял глаза, отрываясь от чтива. — Присядь ко мне, любимый! И книжку возьми, пожалуйста. По истории можно? — Ванцзи кивнул на странную просьбу и, немного порывшись в рюкзаке, достал необходимый учебник. Сел с левой стороны от попытавшегося подвинуться Усяня и остановил его потуги — Посильнее залезь, Лань Чжань! Не смотри на меня так, просто сделай. — Вэй Ин все же подвинулся через боль и здоровой рукой затащил коленку Лань Ванцзи на поверхность белых простынь. Одеяло клубится где-то в ногах. Лань Чжань чуть нахмурился, но снял ботинки и сел в позу лотоса уже целиком на кровати больного — Ого, это же те носочки с кроликами, которые я тебе подарил! — парень смущенно отвернулся, пряча красные уши. — Вэй Ин. — призвал к действию. Безмолвно Ванцзи спрашивал, мол, что надо? — О, Лань-гэгэ, почитай мне вслух. Пожалуйста! — Ванцзи воспринял просьбу скептично — кому, как не Вэй Ину знать о «любви» Лань Чжаня к разговорам. Тогда Усянь перешел на тяжелую артиллерию — У меня так болит голова, так болит! Мне необходимо поспать, но я не могу сделать этого без твоего чудесного голосочка! Того и гляди, назад в кому ударюсь, мне так плохо, так ужасно… — Вэй Ин. Не говори так. — серьезно оборвал страдальческий монолог Ванцзи. — …и из бездны непроглядной боли меня спасет только та война из четырнадцатого параграфа, где даже в нудном учебнике описывается любовная линия… — Я понял тебя, Вэй Ин. — вздохнул Лань Чжань. Отыскав нужную страницу (далеко за той, которую они проходят), он погрузился в чтение. Сначала Вэй Ин сидел смирно, потом чутка придвинулся. Затем еще, еще… он чувствовал, что уже проваливается в сон, когда последним рывком обнял локоть Лань Ванцзи и пристроил голову на его плече. Право слово: не можешь держаться сидя сам — подержись, облокотившись на Лань Чжаня. А потом уж само как-нибудь разгребется. *** Лань Чжаня пытались выдворить с завершением часа посещений медсестры, но он продолжал упрямо сидеть и пилить их взглядами. Потом пришла Вэнь Цин — девушка шепнула что-то коллегам и те мигом остыли. Но на этом она не закончила — когда в полутемной палате не осталось лишних ушей, Вэнь Цин подошла поближе и тяжело опустилась на табуретку. Помолчав, она сказала: — У тебя ведь тоже спина не в порядке? — ответа и не нужно, но Лань Чжань все равно кивнул — У нас одна цель — следить за обалдуем. Но я здесь работаю, все мое время не может быть посвящено одному пациенту. А тебе, по-хорошему, нормальная медицинская помощь, да и моральный отдых. Поэтому предлагаю тебе лечь сюда соседом. — Но даже если мне удастся попасть в больницу, нас не положат в одно отделение. — возразил Лань Чжань, неподконтрольно сжимая ладонь мирно сопящего Усяня. — Все можно устроить. Пускай он и из комы только, но травмы у вас похожие. Отец все устроит. — она дерзко подмигнула, но не смогла скрыть усталость, залегшую в уголки глаз. Работает. — Ладно. — все же, лучше держать в поле зрения Вэй Ина. Ведь еще совсем недавно Лань Чжань не знал, как его разбудить. — Отлично. — выдохнула Вэнь Цин. Одной заботой меньше — Оставайся здесь на ночь, я все улажу. Только напиши родственникам, а то не хватало нам тут ночных обеспокоенных директоров. — тускло улыбнулась и встала — У меня завал новоприбывших больных, побегу уж. — потянулась с хрустом и, забрав пару яблок и несколько конфет из мешка, ушла. Вскоре Ванцзи заметил, что Вэй Ин жмется к нему сильнее и подрагивает время от времени. Заметив пробежавшую под задранным рукавом волну мурашек, Лань Чжань понял, что парню просто холодно. Путем нехитрых махинаций удалось удержать его в сидячем положении и дотянуться до одеяла в самый конец длинной кровати. Хух, теперь удобно и хорошо обоим. За всю ночь Ванцзи так и не сомкнул глаз — следил за показателями попискивающих аппаратов, мерным течением жидкости в трубке капельницы, спокойным сном Вэй Ина и просто за общим благополучием. Вся неделя была полна мук и раздирающего чувства вины. Он мог бы проводить Вэй Ина, мог бы плюнуть на свои занятия и защитить его! Тогда бы ничего не было. Не избили бы Вэй Ина, не избили бы его… Ах да, за то, что Вэй Усянь оказался в больнице, получал снова Лань Чжань. Ферулы, гневная тирада, унижения всеми возможными способами. Полный разнос от Лань Цинхуа заставил Лань Чжаня только убедиться в том, что во всем виноват только он. И он поклялся лично открутить головы каждому, кто посмеет впредь косо глянуть на его Вэй Ина или, тем более, поднять руку. Даже отец теперь в зоне поражения. Лань Чжань больше не допустит ошибок, не позволит случиться ужасному. Бейте кого угодно, как угодно, но только не Вэй Ина. И не его друзей, ладно. Не их с Вэй Ином друзей. *** — Вот так значит, да? — злобно сощурился Вэй Ин на сидящего с самым виноватым выражением лица Не Хуайсана — Я тут в коме валяюсь, на грани жизни и смерти, а ты на море свалил. — Да ладно тебе, Вэй-сюн! Это был не курорт, а деловая вылазка… да и вернулись мы сразу же, как Цзян-сюн в группе маякнул о том, что ты очнулся! Не обижайся, я тебе сувениров захватил. — вдруг хитрая морда стала еще хитрее. Вэй Ин не сдержал серьезной маски и заинтересованно подпрыгнул. На попе на койке, да. Лань Чжань куда-то с утра улепетал, не сказал куда, но сказал, что надо. Хорошо, Вэй Ин подождет. На самом деле, Вэй Ин уже задрался сидеть, у него все тело болит. Но лечь по-прежнему не представляется возможным. — На! Выздоравливай скорей! — Не Хуайсан вывалил перед Вэй Ином целый мешок всего: какая-то заморская чурчхелла, пахлава, мед во всех комплектациях, фрукты в сахаре, необычную хреновину, которую поставщик представил плесневым сыром. Вэй Ин на это скептично поднял бровь — сыр с плеченью он практически ежедневно наблюдал в холодильнике на прошлой квартире. Но Не Хуайсан со всей горячностью стал убеждать, что это так надо и вообще очень вкусно. — Я не возьму это. — Возьмешь. — Нет! — Да! Я так скучал по тебе, думал, совсем никогда не увидимся, но ты спас меня от одиночества, а я спасу тебя от скуки в этом жестоком мире. Поэтому ты примешь этот планшет и мы счастливо продолжим дурачиться! Твой телефон разбили, тебе ж надо как-то жить. Тем более, тут в комплекте стилус, можешь рисовать спокойно, даже рисовальные программы установлены! — Хуайсан настойчиво впихнул в руку Вэй Ину коробку с достаточно большим планшетом, стоящим наверняка дороже всей палаты, по скромному мнению Вэй Ина. — Рисовать… — Вэй Ин грустно опустил взгляд на поломанную руку — Когда-нибудь — да. — вздохнул и все же отложил планшет поближе к себе — Спасибо тебе, А-Сан, я действительно ценю все, что ты для меня делаешь. Кстати, что с телефоном? Откуда ты знаешь? — Неважно откуда знаю я, важно то, что его со всей жестокостью доломали. Хотя, моя воля, я б также сделал. До того этот утюг меня бесил. С таким моя бабушка при жизни ходила, Вэй Ин! Но новый дарить тебе собираюсь не я. — А кто, здрасте-приехали? — фыркнул Вэй Ин, разворачивая бумажную упаковку сладостей. Одной рукой не особо выходит, так что Хуайсан великодушно помог. Вопрос он проигнорировал. *** Сказать, что Вэй Ин обомлел, когда к нему в палату ввезли новую койку — ничего не сказать. Сказать, что Вэй Ин обделался, разглядев в новом соседе Лань Чжаня — траурно промолчать. Кто угадает, куда вызывали Лань Чжаня? Правильно! Получать звездюлей за то, что пропустил школу. Причем раз обратились в больницу, раз проводили операцию под наркозом, дело-то серьезное. Вэй Ин аж подобрался и в одну секунду перелетел на другой конец комнаты, запрыгивая на кровать к соседу и нависая так, что опирался коленями по обе стороны от бедер, а рукой (одной, вторая прижата повязкой к груди) около головы. — Лань Чжань! — Вэй Ин со страхом увидел синяк на скуле Лань Ванцзи — Лань Чжань! — он звал настойчивей, коленкой толкая спящего. Заметив, что от этого Ванцзи нахмурился, Усянь перенес вес тела на ноги и рукой осторожно пощупал место, куда толкался. Бинты ощущаются даже через больничную робу в голубую полоску. — Ай, Вэй Усянь, вы чего вскочили! — в палату ворвалась бригада медиков, в числе которых была Вэнь Цин. Она бегло оглядела парней и прошептала «накаркала, получается» чуть досадливо. — Он! Он! Что с Лань Чжанем?! — прикрикнул Вэй Ин, даже не думая слазить с койки друга (просто не мог пошевелиться, все болит, зараза). — Вообще-то врачебная тайна… — низенький мужчина поправил очки на загорелой переносице. — Днем поступил сюда с бригадой скорой помощи. Вызов поступил от, не поверишь, твоей матери. Вызвали на дом, а дома никого нет — только двери открыты. М-да, очень ответственно свалили на работу, оставив едва дышащего сынка на полу в какой-то пустой комнате. Хотя кажется, все не так уж отвратительно, на полу в кухне и гостиной замечены пустые и не совсем бутылки алкоголя. Оказывается, ваш папка еще и подбухивает по настроению или от свадебки не отошел до сих пор. Вряд ли он так по тебе тосковал, что пригубил с горя. Не знаю что там произошло такое, но братья-следователи забрали стремный хлыст на экспертизу. Но ты не отчаивайся! Может, Цансэ благоразумно увезла пьяную башку подальше. Подслушала пару сплетен вашего дома, так говорят, видели сегодня вытаскивающую бухого в хламину мужика женщину. На ней все следы насилия, возможно, это твоя мама? Не знаю, если честно, но думаю, что все так. О, ты ж не знаешь, что там с дружочком твоим. Так давай расскажу, у меня все записано. Итак, на операции сегодня зашивали спину практически по лоскуткам, боль невдолбейшая, как мне кажется, была. Еще вот бедро раскромсал кто-то, вытаскивали осколки стекла. Думаю, бутылкой пульнул. Ну, не считая гематом всяких множественных, это все. Ах, как романтично, у вас почти одинаковые раны!.. Вэй Ин грохнулся в обморок прямо на руки снимающих его с кровати Ванцзи медбратьев, не дослушав детективские доводы подруги. А Вэнь Цин только усмехнулась и покачала головой. *** Вэй Усянь хмуро смотрел на сидящую напротив в кресле маму. Он свесил ноги с кровати и устроил руку на колене. Лань Цансэ, казалось, совсем безразлично перекатывала между пальцев крупную коралловую бусину. — Мам. — наконец, парень привлек внимание женщины на себя — Вот скажи, если бы… теоретически!.. меня ударил твой мужчина, что бы ты сделала? — Я бы сначала разобралась в ситуации. Может, он за дело тебя. — Цансэ оперлась локтем в широкий подлокотник и щекой в кисть руки. — А если бы… — Вэй Ин сглотнул ком в горле — Если бы наши рассказы расходились, кому бы ты поверила? — Разумеется, взрослому человеку, А-Ин. — мать потерла область между бровей — Ты еще ребенок, подросток. На все смотришь через призму малого возраста. То, что ты считаешь непомерно важным в свои годы, для нас, зрелых людей, зачастую будет пустяком. — Но как же!.. — его перебили. — Пойми, А-Ин, ты не в фильме. И не в сказке. Не всегда правые побеждают, не всегда прав именно ты. Я была в твоем возрасте, я понимаю твои чувства. И я знаю, что когда ты подрастешь, ты все осознаешь. — Цансэ поднялась и направилась к выходу. — Мам! — женщина обернулась на неожиданно громкий крик — Ты считаешь домашнее насилие нормой? — сбавив тон, спросил Вэй Ин. — Нельзя выносить сор из избы, как нельзя обсуждать сор соседский. — туманно произнесла она. — Что ты имеешь в виду? — парень нахмурился. — Неважно что по этому поводу думаю я, ведь сама с этим не сталкивалась. В нашей семье все хорошо, Вэй Усянь, ведь так? — выражение ее лица было серьезным, брови чуть приподняты в риторическом вопросе, а тон давит и перекрывает кислород. Вэй Ин не может перечить этой стороне своей матери, не знакомой ему доселе. — …так. — опустил взгляд, позволяя матери уйти. После шума закрывшейся двери он упал носом на подушку. Пускай одна боль в груди заглушит другую. Как он мог пропустить такую важную метаморфозу матери? Она стала жестче, безразличней. Что произошло? Лань Цансэ сама вызвала скорую, очевидно, видела акт домашнего насилия своими глазами, так почему сейчас все отрицает? Насколько сильно влияет на менталитет общество Лань Цинхуа? Цвет лица женщины необычно бледный, синяков под глазами нет. Видимо, слишком толстый слой тонального крема. Что же она им хочет скрыть, со смешком думал Вэй Ин, неужто след «соседского сора»? Ха, прелестно. Еще немного и Цансэ лишится такой привилегии, как считаться матерью Вэй Ина. Своими словами она обозначила, что не воспринимает родного сына всерьез, предпочитая его мнению мнение мужчины, с которым знакома многим меньше, чем с ребенком. Теперь Вэй Ин понял: на него всем плевать. Не желал Вэй Ин закатывать истерики, рвать и метать, нет. Просто хотелось исчезнуть. Взять и пропасть из этого мира, чтоб о нем все забыли. Сторона, от которой он больше всего ожидал поддержки, отказалась ее оказывать. Более того, она примкнула к врагу, надела маску ледяного безразличия и отвернулась окончательно. Что-то в сердце Вэй Ина с треском оторвалось и гулко упало в низ живота. Он еще никогда не ощущал себя так неуютно, одиноко. К руке приставили горячий бумажный стаканчик, который Вэй Ин инстинктивно ухватил. Рядом, отставив костыль, присел Лань Чжань. Вэй Ин нечитаемым взглядом посмотрел на него. — Я подумал, ты захочешь. — просто передернул плечом Ванцзи, кивая на стаканчик горячего чая. Вэй Ин опустил глаза цвета грозового неба на напиток. Точно. Пока есть Лань Чжань, Вэй Ин никогда не будет одинок. По крайней мере, в это хотелось верить.