Останься до утра

Бабушка охнула, когда на пороге неожиданно увидела не предупредившего о приезде внука. Хотел сделать сюрприз. Никаких семейных сборов по случаю его дня рождения не происходило с раннего подросткового возраста. К тому времени получилось научиться полезному навыку - снисходительно, с терпением относиться к поздравлениям родных. Женщина моментально засуетилась, мельтеша на кухне, приговаривая о необходимости приготовить что-нибудь особенное в честь подобного события, бросая мимоходом удивительные фразы о том, как гордится успехами Ноа. Она, не переносящая раньше даже приглушенных звуков тяжелой музыки, доносящейся из комнаты парня. - Даниэль, сестра Николаса иногда забегает и показывает мне все ваши клипы, выступления. Мне очень нравится. - Очень мило с её стороны, но ты можешь делать это сама. Я подарил тебе хороший телефон, в нём подключен интернет и показывал, как им пользоваться. - Я всё равно ни черта не запомнила, - махнула рукой и открыла холодильник, высматривая необходимые продукты. - Ба, остановись. Я хочу прогуляться с тобой, а потом приглашаю на ужин в любой ресторан, который выберешь. Под ногами шуршал ковер из разноцветных и пожухлых, опавших листьев, источая пряный, земляной аромат в чистом осеннем прохладном воздухе. Они брели по тихим аллеям хорошо знакомого парка, родители часто водили сюда маленького будущего фронтмена рок группы. Бабушка держала своего мальчика под локоть, оглядываясь по сторонам, а тот посматривал на неё. Элегантное пальто, аккуратно собранные в прическу седые волосы, яркий, но не вульгарный, красивый макияж, обязательный маникюр. По-прежнему оставалась красивой, вразрез возрасту и очень напоминала мать. Женщины были слишком похожи. В груди еле ощутимо кольнуло. Словно прочитав мысли внука, родственница внезапно заговорила: - Мама бы гордилась тобой. Она, в принципе, всегда гордилась. Ты воплощаешь её мечту о свободной жизни, полной музыки и путешествий. - Не начинай, - Себастиан сморщил нос. К подобным разговорам он оказался не готов даже с собственным психоаналитиком, не то что в проброс обсудить на променаде. - Она любила тебя. Просто у неё были проблемы. - Я знаю, но любовь эта была своеобразной. - Послушай... - Мэм, вы обещали выбрать ресторан еще пятнадцать минут назад. Я уже знатно проголодался, - в шутливом тоне резко сменил тему музыкант, безобидно, но четко очерчивая границы. На что в ответ получил вздох полный сожаления. Ужин прошёл под ненавязчивые беседы в милом ресторанчике французской кухни, где в антураже присутствовали традиционные клетчатые скатерти, свечка посередине стола, а в перечне меню имелась паста болоньезе в американской адаптации с длинными, тонкими макаронинами и мясным соусом. Ноа поедал их будучи маленьким в несметном количестве, просто обожая это блюдо. Решено было, если окунаться в прошлое, так с головой. По дороге домой он загрузился мыслями о том, что у их семьи совсем мало фотографий. Мама сделала достаточно его снимков от нескольких месяцев жизни до уже осознанного детства, а после определенного события куча альбомов остались незаполненными, бесполезно занимая пространство на полках по сей день. Какие-то важные моменты, конечно, оказались запечатлены, правда, далеко не все. Походы в парки аттракционов, пикники, мероприятия в школе - не считались особенными этапами. А дальше парень подрос и уже сам вместе с друзьями создавал личную хронику. Вокалист жалел о куче упущенных кадров. Например, с дедушкой. Хотелось бы иметь больше памяти на физических носителях о родном человеке. Поэтому, когда они вернулись из ресторана, прямо в прихожей Себастиан включил фронтальную камеру и уговорил бабушку на милое селфи, решив исправить сей печальных факт. Это был хороший вечер и стоил того, чтобы поймать его во времени. Ноа проснулся рано, потому что, на удивление, отрубился тоже рано и быстро. Солист заходил в свою старую, запыленную комнату, наполненную призраками прошлого, откровенно опасаясь, что те будут терзать его до утра, сводя с ума ретроспективой давно забытых картинок всплывающих в сознании. К счастью, потусторонние создания над ним сжалились по неведомой причине. Сначала, была идея отправиться ночевать к Руффило, но это казалось трусливым бегством. Проблемы никогда не решатся, если их постоянно игнорировать, фронтмен занимался этим слишком долго. Пора посмотреть им в лицо, хотя бы попытаться. И вот он лежал утром в кровати, в которой засыпал подростком, пялясь в потолок, почти не моргая, не желая выходить во внешний мир. На душе царил штиль, внезапно исчезло любое беспокойство и тревога - привычное, многолетнее состояние, накатывающее сразу по пробуждению. Оказывается, так легко и приятно дышать, когда внутри ничего не мучает. Как жаль, что комфортный кокон, неожиданно образовавшийся - иллюзия. Поэтому музыкант старался не шевелиться, даже вдохи делать короткие, не глубокие, ибо затянувшаяся рана могла открыться в любой момент. Как только Себастиан поднимется с постели, начнет что-то делать, снова жить жизнь, хлипкие швы расползутся, рваные края опять заноют, заставляя ощущать перманентную, пульсирующую боль. С годами учишься не замечать, но в родительской обители такой фокус не пройдет. Парень прислушивался к еле различимым звукам за дверью небольшой спальни. Бабушка точно варганила на кухне, явно стараясь делать всё тихо, дабы не разбудить внука. Женщина переживала, что тот мало отдыхает, бесконечно корпя над своей музыкой и находясь в изнуряющих турах. Оставалось радоваться тому, что она понятия не имела насколько физическая усталость на фоне эмоциональной истощенности вообще не представлялась проблемой. Ноа наслаждался тонким, волшебным тестом только испеченных блинчиков, тающих во рту, облизывая пальцы перепачканные в клубничном сиропе, когда раздался входной звонок. Переглянувшись с родственницей, вопросительно приподняв брови, они хором спросили: - Ты кого-то ждешь? Покачав отрицательно головой и проглотив дожеванный кусок кулинарного шедевра, ради которого точно стоило приехать в родные пенаты, вокалист поднялся, дабы посмотреть кого принесло. Глазка на двери не имелось, поэтому он отворил её без промедления и замер с приоткрыты ртом. Ник смущенно улыбнулся, сделав полшага назад. - Привет. Надеюсь, не отвлекаю тебя, - юноша махнул рукой в сторону дома. Себастиан не реагировал, изумленно таращась на друга, будто на единорога внезапно очутившегося у его порога, не уверенный в собственной вменяемости. Что было не далеко от правды. Подобные Фолио действительно редкие экземпляры представителей человечества. И он снова шокировал своим появлением. - Ты как здесь оказался? - наконец, отмер фронтмен. - Хотел прилететь в ЛА на твой день рождения, просто увидеться, позвал Руффило с собой, а он сказал, что ты собрался сюда. Кстати, почему не дал знать? - Я не планировал, точнее давно думал приехать, но решился в последний момент. Вчера днем прилетел, - заторможено объяснял солист, еле ворочая языком, всё ещё не в состоянии отвести взор от фигуры напротив, удерживая товарища в фокусе. Словно, если отвлечься, тот растворится в воздухе. - Мне, наверное, тоже стоило предупредить о визите. Может, у тебя планы, но хотелось сделать сюрприз, - Ник повел плечами, очаровательно прикусив нижнюю губу. "Какой-то круговорот сюрпризов в атмосфере за последние сутки" - промелькнуло в голове. Вытянув шею, Ноа заметил автомобиль за спиной барабанщика, припаркованный у подъездной дорожки. - Отжал машину у отца? - с энтузиазмом, означающим не праздный интерес, осведомился молодой человек. На что получил слабый кивок. - Тогда у меня есть идея.