Пример для подражания

𝄞

♫: Coldplay - Yellow

https://youtu.be/Zf9o4N_rdx0

В вышине громоздились друг на друга затейливо контрастные бело-синие облака, деревья всех оттенков зеленого проносились мимо, лето дышало и сияло на всю мощь своей сути. В Хогвартсе сейчас будет особенно красиво, представил Драко, хорошо будет сейчас оказаться там. Подумал он и осторожно, в очередной раз в последнее время провалившись в режим наблюдателя, распробовал мысль, что он предвкушает этот день. Украдкой – высветилась следующая распознанная характеристика – почти не шевелясь, снова стараясь не показать этого ни жестом, ни выражением лица, ни позволенной себе улыбкой. Драко бросил взгляд по диагонали на плечи Люциуса, выступающие из-за водительского кресла. Задумался. Потом чуть наклонился вперед: — Отец, я хотел посоветоваться, – начал он озабоченно – и нашел искомый благосклонный, похоже, удовлетворенный формулировкой запроса, кивок. – Как по-твоему, я могу позаниматься с утра над своей программой, или мне всё же следует пойти на мастер-класс Крама? – Естественно, мастер-класс в приоритете, я же говорил, ты должен наладить связь с этим болгарским... самородком, – с раздражением Люциус переключил передачу. Он проехал неудобную развязку, и руки снова красиво и расслабленно легли на руле. – Связи в наше время – это всё, – лоснящимся, знающим тоном привычно изрёк он, и добавил с подозрением: – Тем более, Северус говорил, что твоя программа готова, разве не так? – Так, – поспешно согласился Драко, – просто... знаешь, никогда не лишним будет пройти ещё раз... – Успеешь пройти, – с ленцой возразил тот снова, – до гала-концерта ещё целых четыре дня. И не думай расслабляться. Впереди ещё целая неделя работы. Драко кивнул. – А ещё... – он вздохнул. – Я знаю, ты говорил присматривать за Блейзом, – Драко снова вздохнул, заранее "готовясь принять на себя все тяготы этого мира". – Он собрался на вечеринку завтра. Общажные организуют для себя типа прощальный вечер, хотя я думаю, это будет обычная попойка, – описал он с из вежливости прикрытой брезгливостью и предвкушением раскалывающейся от назойливого шума головы уже от одной мысли о предстоящем. – Там будут только участники, ну может быть ещё кто-то из студентов, и я не знаю, мне обязательно?.. – А почему нет, Драко, конечно сходи, – перебил его Люциус, и Драко издал невнятный хмык. – И смотри, не отсиживайся в углу, ты должен быть в центре внимания, ты же хозяин фестиваля, – У тебя нет ничего, если бы я не дал тебе. – ты должен быть примером, на который хотели бы равняться, звездой, на свет которой слетается любой, кто имеет зрение и слух, – надо же, как поэтично, – И пойми, часть из этих детей поступят в Хогвартс, пройдёт несколько лет и вы будете уже коллегами. И прямо сейчас ты можешь определить их сильные и слабые стороны – за тем же ты ходишь и на прослушивания! – чтобы понять, на кого стоит обратить своё внимание и завязать полезные знакомства. Связи, мы говорили об этом только что, Драко, ты словно ничему не учишься, право, иногда мне кажется, что я говорю впустую. Драко умолк, благоразумно завершая разговор на нейтральной ноте и мысленно подводя его итоги. А результаты были плачевными. Драко даже сожалел. Он считал отца умным человеком, опытным дипломатом, стратегом. И то, как легко, даже примитивно, Драко удалось сейчас манипулировать им... Он манипулировал сейчас собственным отцом?! Но, неужели, отец просто... принял его слова, как должное? Может ли быть такое, что Драко наделял его умом, которым тот вовсе не обладал?.. Что ж. По крайней мере, теперь Драко гарантированно появится на студенческой вечеринке.

𝄞

Виктор радостно встретил Драко и пожал ему руку, а также Тео и Блейзу, парни поднялись на авансцену небольшого музыкального зала поздороваться. Заполняющийся к началу мастер-класса зрительный зал наполнил одобрительный гул. Всё-таки "Серебряное трио" знали, многим были известны их лица и заслуги, симпатии и любопытство озарили слушателей и прошлись по рядам. Драко нравилось это чувство. Словно он и правда был звездой здесь. Не хуже Поттера, с довольством фыркнул он про себя, спускаясь с ребятами в зал. И вовсе он не отсиживается в углу, почему отец... Ты же ведь сам недавно понял про себя, что только и делаешь, что прячешься и делаешь вид. Но это не одно и то же. Мне вовсе не всё равно. Драко вздохнул. Он совершенно запутался. – Это что, места для поцелуев? – его отвлек голос Блейза, тот уже успел рвануть к пока ещё почти пустым последним рядами. А вот и Поттер... лёгок на помине... – А вы отлично устроились, мне нравится, – заявил Блейз, прощемливаясь мимо Гарри и Гермионы, подсаживаясь со стороны порозовевшего Рона и начиная заваливать его своей нескончаемой кипучей болтовней. Драко переглянулся с Тео, тот смиренно пожал плечом, и они направились следом. Драко почти закатил глаза на расцветшую ухмылку у Поттера на лице. Да, и это тоже было приятно. Что эта "звезда" была рада видеть его. Полезные связи. Только собственный Драко список. – Доброе утро, – Гарри сел повыше, отодвигая колено и даже уступая ему подлокотник. –Ага, – сел Драко рядом. – Выспался на этот раз? – Гарри посмеялся. Кивнул. – Вы играете сегодня? – спросил Драко, чтобы ещё что-нибудь спросить. – Завтра, – с готовностью отозвался Гарри, Драко кивнул, на самом деле он и так прекрасно это знал. – Сегодня выступление у Гермионы и... – Гарри глянул на Тео, но тот, сев рядом с Драко, пребывал в своих мыслях и в их беседе, похоже, не участвовал. – Вы придете слушать? – спросил он тогда у Драко. Тот молча кивнул – Виктор поприветствовал свою аудиторию. Они слушали мастер-класс, то и дело перешептываясь. Драко пытался призывать Поттера к тишине, но уголок губ то и дело утекал вверх. Право, словно школьники на последней парте. И что тут приятного, Драко ни к чему это бунтарство, ему же не тринадцать лет. Так. Просто, позволенная себе минутка веселья. И они незаметно провели так вместе весь день. Обедать в Большом зале, между делом выслушивая невероятные истории Блейза, пожелать удачи Тео и Гермионе и отправить их на подготовку к их выступлению, занять места рядом и всю дорогу слушать придирчивые, хоть и дельные, надо признать, комментарии Малфоя о конкурсантах. Сегодня выступления опять проходили в "Белом" концертном зале, Гарри в очередной раз подивился архитектуре. Стройные графичные воздушные линии и много света. Экраны на сцене транслировали крупные планы и видеоряд, который отправлялся следом на сайт фестиваля. Рон всю дорогу сражался между ревностью и волнением за выступление подруги. И когда Тео и Гермиона наконец вышли на сцену, по рядам прошёлся вздох умиления. Как-то уж очень удачно те смотрелись на контрасте с этим летящим ввысь светлым залом. Гермиона в длинном прямом черном платье с открытыми плечами и с волосами заколотыми на греческий манер и Тео в лаконичных чёрных рубашке и брюках, раскрытой ладонью пропускающий её вперёд, такой галантный юный джентльмен. Оба они в этот момент словно сошли со страниц романа девятнадцатого века. И то, как они чутко улавливали невесомые взгляды и жесты друг друга во время игры – камеры беспощадно зафиксировали каждый. И они своим небольшим, но полным сложных чувств номером умудрились произвести фурор. Аплодисментами их не хотели отпускать. Им пришлось выйти на сцену ещё раз и вежливо кланяться, потому как ну не готовили они номеров на бис. Гермиона светилась счастливой улыбкой, Тео тихо улыбался и опускал глаза. Мадам Максим даже встала со своего почетного места, чтобы поаплодировать, и ребята поклонились ещё раз, прежде чем наконец уступить сцену следующим участникам. Это был успех. И это был прекрасный день.

♫: Delibes: Lakmé - Duo des fleurs

https://youtu.be/qNvtO0TtGBs

Сразу после конкурсной программы все конкурсанты и учителя отправились на вечерний концерт. В Большом Зале французская капелла вокалистов собиралась исполнить фрагменты оперных произведений, а финальным номером программы было заявлено исполнение известной арии цветов дуэтом в лице совершенной миссис Забини и прекрасной Флер Делакур, ещё одной юной звезды французской оперной сцены. Торжественным шествием все спускались от Концертного корпуса по залитой солнцем дорожке среди деревьев, Гермиона шла, придерживая подол своего платья, чтобы не наступить ненароком, окруженная компанией мальчишек: Гарри и Рон, Блейз, Драко и Тео, и весь этот людской поток, сливаясь с прибывшими специально к концерту гостями, стекался внутрь. Двери и террасные окна в Большой Зал были распахнуты настежь, ветерок гулял между рядами расставленных полукругом стульев, в воздухе звучали журчание воды и пение птиц, а сам зал был украшен цветочными композициями и зелеными лентами, создавая иллюзию присутствия на каком-нибудь празднике фей посреди зеленых лугов. Блейз сразу убежал найти мать, пока есть возможность, и Драко снова подумал о том, что тот ведь привязан к ней намного больше, чем показывал, ну или чем Драко прежде замечал. Где Тео, Драко даже не стал проверять, в конце концов, до начала ещё есть его законных десять минут. – Гарри! – Поттер обернулся на оклик и попал в объятия Тонкс. – Да-да, я не могла это пропустить, и ничего не говори! – предупредила она, останавливая Гарри на стадии ухмылки, не давая ему начать шутить над ней. – Привет, ребята, – заметила она уже знакомых ей Гермиону и Рона. – А Виктор не появлялся? – сменила она тему и оглянулась по сторонам, между делом беззастенчиво поправляя очередное безумное неоново-розовое коктейльное платье. – он говорил, что будет... – Драко, – услышал Драко ласковый голос матери. Конечно, она тоже не могла пропустить этот концерт. И Белла здесь. И Драко, бросив в последний раз взгляд на Поттера, увлекшегося в разговор, перешёл к своим. Концерт был прекрасен. Настоящая жемчужина фестиваля и благословение для любителей оперного пения. Драко слушал концерт и потихоньку наблюдал за окружающими его людьми. Тётя Белла, мамина родная сестра, красивая и яркая, как фламенко, эксцентричная особа. Интриги и расследования – важная составляющая её имиджа, ну или, может быть, личности. Регулярные скандалы, романы, чего стоила только легенда, хотя откуда Драко знать, о её порочной связи с Реддлом во имя его протекции, "при живом-то муже" и весомой разнице в возрасте, и прочая драма, которые, на вкус Драко, давно затмили её профессиональные таланты. Словно людям и правда скучно просто заниматься музыкой, а намного приятнее и веселее было полоскать друг друга разной степени свежести бельё. С другой стороны и музыка не существовала бы без человеческих эмоций. Вся та же драма, просто переведенная на другой язык. Может и так. Драко вздохнул. Мама. Тоже невероятно красивая, тонкая и изящная, Драко похож на неё слишком сильно. Оставила свою сольную карьеру после его рождения. Надо будет при случае спросить, не жалеет ли она... В перерывах между номерами обсуждают с Беллой наряды артисток. Драко сдержал закатывание глаз, надо было признать, он любил слушать их разговоры о нарядах. Но даже такие приятные моменты не могли больше разбавить его упаднические настроения. Все его прежние жизненные ориентиры были поставлены под вопрос. И все эти люди, такие знакомые, и непонятные. Драко больше не находил себе среди них места. Окончание концерта плавно перетекало в фуршетную часть. Стулья в мгновение были переставлены, столики с напитками были выкачены и точечно расставлены по периметру. Гости разошлись по залу, общаясь и делясь впечатлениями о концерте. Отец всё выступление провел на ногах, курсируя то у сцены, то у входа, контролируя каждый элемент, от камер и света, чуть ли не до цвета тех же платьев артисток, и сейчас, как всегда, был занят очередным имеющим значение разговором, в которых Драко в последнее время совсем не хотелось участвовать. Он нашел глазами компанию Поттера. Преданные Грейнджер и Уизли рядом. Виктор тоже теперь присоединился к ним. Смеются над чем-то. Драко будет там совершенно ни к месту. Выпрямил спину и ещё раз оглядел зал. Вилкост. Хорошо, значит можно хотя бы заняться делом. Он направился в её сторону. Вилкост улыбнулась, увидев его. – Драко, – указала она на него со своего места. – Я не успела поговорить с вами после мастер-класса, – что ж, очень хорошо, Драко остановился рядом с её креслом и учтиво улыбнулся в ответ, – а, надо сказать, я была под большим впечатлением. У вас настоящий педагогический дар. Мне придется уделить этому внимание в учебном году. У нас педагогическая кафедра, может быть не такая обширная и специализированная, как в том же Шармбатоне, но всё же нам будет, чем с вами заняться. Я очень рада, что профессор Снейп предложил такой формат, вы показали себя в этой роли блестяще. – Благодарю, профессор. Хоть я никогда целенаправленно не интересовался методиками преподавания. Это всего лишь впитанная с детства школа профессора Снейпа и, может быть, немного импровизации. – Вот именно! Знаете, чем отличается дар от заурядных способностей? – Драко вежливо дожидался ответа. – В том, с какой лёгкостью вам даётся то, чему другим приходится долго и упорно учиться. И, я знаю по себе, есть большой соблазн, не воспринимать всерьёз то, что не даётся нам тяжелым трудом. Но зачастую именно в этом кроется наш истинный успех. – Драко не нашел что сказать. – Я понимаю, – впрочем махнула она рукой. – вы не рассматриваете педагогику в качестве своей карьеры, естественно, она производит не такое выигрышное впечатление по сравнению с исполнительством, но это ведь лишь видимость. Взгляните сами, новые молодые лица появляются каждый год! Право, Драко, мы же каждый год находим новые блестящие таланты, даже только на этом фестивале, не говоря уже про наших выпускников. Но единицы задерживаются надолго на сцене, публике всё подавай новых. – Драко улыбнулся, догадавшись, к чему она клонит. К тому же ему было правда интересно послушать её, она была знаменитый и опытный педагог, и, кажется, с неподдельным участием делилась сейчас с ним своими мыслями, а Драко всегда умел извлечь пользу там, где она очевидно была. – Педагоги же остаются незыблемыми десятилетиями и только обретают свою ценность с каждым прожитым в профессии годом. Плюс каковы всеобщее уважение, влияние, и авторитет, а? – весело почти похвасталась она, Драко снова улыбнулся. – Взять к примеру хотя бы профессора Дамблдора, он уже и не преподает давно, а слава его хранится, и заметьте не как исполнителя в первую очередь, хоть, конечно, никто не спорит, он был силен, но кто об этом вспоминает? Или профессор Снейп, хоть ещё и совсем молод, но уже очень устойчиво стоит на ногах в своей репутации. – Я согласен, профессор. Хотя педагогов такой исключительности, как вы описали, тоже ведь единицы, разве не так? – Пожалуй, – снова улыбнулась она. – Но вы можете стать одним из них! – пообещала она с высоты своего опыта. – И я не в коей мере не собираюсь умалять ваших исполнительских способностей! – снова обрадовалась она. – Вы вполне можете иметь и то, и другое! – Драко хмыкнул про себя, – Ради бога, играйте столько, сколько вам влезет, нам же на радость. Я только лишь хотела немного расширить ваши горизонты и подкинуть вам пищи для ума. Ну и похвалить! Я безмерно довольна вашему поступлению! – пожала она его локоть. – Благодарю, профессор, – наклонил Драко голову, записывая в уме отсутствие у неё и малейших сомнений в его зачислении, хорошо. – Это будет блестящий курс! – улыбнулась она подошедшему поближе к Драко и ожидающему его Теодору, и кивнула им на прощание – её уже обступили желающие тоже перекинуться хотя бы парой слов. – Блейз ещё с матерью? – спросил Драко отойдя, Тео повернул голову в сторону небезызвестной компании. Блейз обаятельным ужом уже вертелся вокруг Тонкс. – М, ясно. – Драко снова глянул на Тео в поисках поддержки, и Тео, кивнув, повёл Драко туда. – Мы с Флер как-то участвовали вместе в одном конкурсе, – припомнил Виктор, когда Драко и Тео подошли. – престранное было мероприятие, но да, мы успели познакомиться. – У Тонкс есть коллекция её компакт-дисков, – сдал её Гарри. – Я не могу, она же просто какая-то неземная! – даже не стала она отбиваться. – Она действует на меня, как манок на уток. На вас нет? – Не-е-т! – принялись все преувеличенно отрицать. – Я должна поболтать с ней, – загорелись решимостью её глаза. – Так, ты мне поможешь, – она схватила посмеивающегося Крама за локоть и потащила к группе французских гостей, оставляя за своей спиной застывшего как под парализующим заклятием Блейза. – А как же я?.. – смог проговорить он всё-таки, опустошённо и не веря глядя ей в след. – Что, не часто такое случается? – попытался поддеть его Рон, но его доброе нутро пересилило и у него получилась только интонация сочувствия. – Может, всё-таки, она не из твоей лиги, не допускал ты такой мысли? Блейз вздохнул. – Не существует никаких лиг, Рональд... – отозвался он пугающе серьёзно. – Просто иногда нас не выбирают. А иногда выбирают не смотря ни на что, – произнёс он с горечью и уместной унцией патетизма, невольно погружая всех в собственные раздумья. Только Теодор отсчитывал секунды на часах на своем запястье. – Что ж, – опять обрадовался Блейз, закинул Рону руку на плечо и как ни в чём не бывало заозирался по сторонам. – в конце концов, значит, я снова свободен. Тео, вздохнув с облегчением, оторвал взгляд от циферблата. – Я уже почти начал волноваться, – пробормотал он. Драко лишь покачал головой. – Я прошу прощения, можем ли мы сейчас забрать вас для фото? – подошла к Гермионе девушка волонтер, сверяясь со списком. – И вас, Теодор. – Теодор покорно опустил взгляд и отправился с Гермионой к фото-зонам. Рон проводил их придирчивым взглядом и вздохнул, пытаясь вникнуть в снова оживший треп Забини на своем плече. Гарри и Драко снова на минутку оказались предоставлены сами себе. – И как тебе концерт? – спросил Драко испытующе. – Ну, я не очень разбираюсь в опере, – признался Гарри. – Но, мне показалось, это было красиво. А тебе? Драко кивнул, подтверждая: — Это был хороший концерт. Гарри улыбнулся, потом неловко потер запястье с феньками. ...ты позволяешь какому-то оборванцу затмить себя!.. Вдруг Драко напугала мысль, что отцу может не понравиться, если он увидит их так. – Мне надо идти, – он махнул головой в неопределенную сторону и поспешил поскорее вернуться к своим. Блейз, тут же торопливо попрощавшись, умчался следом. – Ага, ладно... – неловко откликнулся Гарри, подавив разочарование, –увидимся... – и снова прибился к Рону. Тео почти привык к съёмкам, получать удовольствие от них по прежнему не выходило, но по крайней мере, он выучил несколько рабочих своих поз и фотографы обычно его хвалили. Гермиона же хотела стараться, но от нехватки опыта это превращалось только в очевидную быструю потерю моральных сил от кадра к кадру. Их отсняли на смонтированной для гостей фотозоне с одной из цветочных композиций и объёмным барельефом с эмблемами Хогвартса и фестиваля и теперь попросили перейти к ширме с белым фоном. – Мне помогает во время фотосъемки думать о музыке, которую я недавно играл. Это делает моё лицо не таким напряжённым и неловким, – произнес он негромко над её ухом. Гермиона посмотрела на него, раздумывая, и на её лице поступило понимание и удивленная улыбка. И она тут же проморгалась от ослепившей её в эту же секунду фотовспышки. Она снова застыла перед камерой взъерошенным воробушком, оглушенная. Тео спрятал улыбку. Их наконец отпустили. – Я не знаю. Что все нашли в этой Грейнджер? – Гермиона, не успев ещё отойти и на пару шагов от фотозон, обернулась на брезгливый голос, но тех девиц, кто так бесцеремонно решил её обсуждать посреди полного зала людей, закрывали от них ширмы. – И Крам ей в ножки кланяется, – Теодор перевел взгляд оттуда, откуда говорили, даже не став из вежливости делать вид, что он ничего не слышит, на Гермиону, и посмотрел на нее с легкой насмешкой, словно его только развлекала неловкость ситуации. – и Поттер постоянно с ней. – И всё Серебряное трио вокруг неё вертится, – поддакнули с той стороны. – Хотя с ней же на самом деле никто не общается. Она же ужасная ботанка, –лицо Гермионы из возмущенного стало по-настоящему расстроенным. – Однако собрала вокруг себя коллекцию парней, я не понимаю. – Совершенно нелепая, такое ощущение что она платье надела-то на себя в первые в жизни, вечно ходит в каких-то мешках. – Да и в платье там не на что смотреть. – Думаете, она с ними спит? Потому что я не знаю, чего они с ней носятся. Тео перестал улыбаться тоже, может быть стоит вмешаться? Потому что Гермиона кажется, паникуя, снова замерла на месте между желанием сбежать и непониманием, как вообще реагировать на такое. Он коснулся её локтя, без слов предлагая любую свою помощь. Но она смогла только сделать полшага к нему, прячась за него, надеясь, что её хотя бы продолжат не замечать, и ей не придется иметь дело с этими людьми лицом к лицу. – Фу, мне тошно только от одной мысли об этом! – Да и не стали бы мальчики так себя вести, они же все приличные. – Если хочет, так и быть, пусть забирает себе рыжего, ещё одно недоразумение. Щеки Гермионы покрылись густым румянцем. О, малышка, нельзя же быть настолько открытой книгой... – Остальных мы не отдадим, – посмеялись в ответ. – Сходите со мной в уборную, мне нужно поправить... Сплетницы ушли, и Гермиона наконец отмерла: – Это отвратительно! – было первым что ей удалось формулировать. – Да как так можно?! Это просто... И, боже, неужели это правда всё, что их интересует?! – недоумевала она. Тео благоразумно смолчал, для него было не новым знание, что некоторые люди были действительно довольно отвратительными. – И ты! – внезапно наставила она на него палец, и Тео, надо сказать, немного струхнул под её свирепым обвиняющим взглядом огненных карих глаз. – Ты тоже?! Стоит мне посмотреть, заговорить, а может быть даже при этом, не дай бог, быть вежливой, видишь флирт и намерение непременно затащить тебя в постель?! – фыркнула она со всей язвительностью. Тео вдруг призадумался, потом чуть улыбнулся. – Виновен... – пришлось ему с удивлением признать. Гермиона снова прорычала в смеси эмоций, заставив своей экспрессией обернуться на себе несколько человек. А Тео улыбнулся шире, теперь уже открыто и ясно посмеиваясь, потому что она ведь права, он действительно, неосознанно конечно, подозревал её, опасался этого ко всему, и теперь, поняв, что это не так, испытал, оказывается, облегчение. – Как же меня тошнит от этого! А ещё ну до чего же она очаровательно злится, будет теперь соблазн злить её нарочно. – Грейнджер! – возник рядом с ними Забини. – Ты хотя бы осознаешь, что ты делаешь?! Я же не видел на лице Теодора улыбки... да никогда за всю свою жизнь столько, сколько видел за эту минуту, что он здесь рядом с тобой! Гермиона снова смутилась. А Тео задумался. – Успокойся, Блейз, не надумывай всего того, чем наполнена твоя голова, – мягко подшутил он. – Мы с Гермионой только друзья, – заявил он со спокойной теперь улыбкой. И Гермиона снова посмотрела на него с этим своим удивлением смешанным с зарождающейся радостью. – Так какие у нас планы? – попробовал Тео отвлечь Блейза от них обоих. – Все собираются к Слизнорту, не прямо сейчас, минут через двадцать, хотел найти тебя заранее, чтобы не потеряться. – Ладно, – смутилась Гермиона, – я пожалуй, пойду, найду... своих мальчиков, – добавила она всё ещё сердито, но умудряясь подшучивать над ситуацией, Тео, оценив шутку, улыбнулся ей в след. Блейз ещё мгновение изучал его с подозрением, ну да ладно. – Ну что, идём? Тео остался стоять на месте. Блейз снова обернулся на него вопросительно. Тео раздумывал секунду, потом посмотрел Блейзу в лицо, и, кажется, неожиданно для самого себя, принял решение. – Я не буду поступать в Хогвартс.

𝄞

Они нашли какое-то незапертое, не занятое сейчас персоналом, хозяйственное помещение. Блейз мерил комнату шагами. Драко стоял скрестив руки на груди и глядел в маленькое окно. Тео у него под боком, тоже скрестив руки на груди сидел на стуле, облокотившись о спинку. – Я так долго пытался себя убедить, что, я не знаю... что всё идет своим чередом, что всё будет нормально... Знаешь, пытался не подавать виду, перед самим же собой... – Драко молчал. – А Блейз сказал сейчас, что я... не улыбаюсь, – Блейз остановился и смотрел теперь на него. – Такая мелочь, но мне вдруг стало так страшно... – Драко тоже посмотрел на него, повернув голову вполоборота, – что я проведу так всю свою жизнь, боясь поднять голову, боясь пошевелиться лишний раз... И я не тешу себя надеждами, что я буду в совершенной безопасности где-нибудь в другой стране, боюсь, для этого мне придется дождаться, когда он подохнет. Драко и самому не хватало сейчас привычной сигареты у Тео в руке, без неё всё говоримое казалось слишком оголенным и уязвимым, а они сами – беспомощными и совсем не такими и взрослыми, не достаточно взрослыми для того, чтобы справиться со всем этим дерьмом. – Ещё в шестнадцать я открыл счёт на своё имя, – продолжил Тео рассказывать. – Без какой-то конкретной цели. Это же просто разумно, думал я, основы финансовой мать её грамотности. Заговаривал самому себе зубы... – опустил он голову. – И потихоньку я стал продавать свои вещи. – подбородок дернулся вверх в жесте, который должен был иллюстрировать восставшую из пепла дерзость. – Я сначала боялся, я так боялся, думал, он хватиться отсутствия каких-нибудь часов, или определенных блядских запонок. Но Долохов как-то проговорился мне, что отец никогда не занимается такой ерундой и все подарки для абсолютно всех без исключения из его адресной книги продумывает и закупает его очередной помощник, а я в его глазах значу не больше, чем часть меблировки, – выдохнул Тео, словно испытывая действительное облегчение. – Но я все равно старался быть осторожным, старался не оставлять серьезных финансовых следов, снимал с карты наличные только понемногу, и потом складывал на этот счет, и всё это я по прежнему делал без умысла, я просто придумал себе такое развлечение, думал я, чтобы отвлечься, я даже стал подумывать, что подсел, как на сигареты, потому что, Драко, у меня уже есть знакомые оценщики в нескольких в ломбардах! – добил он с отчаянием пробившимся в голосе. – И я боялся, и винил себя, что я гребаный наркоман, только чтобы не впустить в сознание мысль, что всё это время я готовил побег... Драко слушал, молча хмурясь. Почему им нужно проходить через все это. Они не в порядке. Почему так. Это не справедливо. Блейз стоял, теперь скрестив руки на груди сам. – Это всё, конечно, прекрасно, только скажи мне одну вещь. Тебе хотя бы на минуточку приходила мысль обратиться за помощью? Ко мне я имею ввиду?! – рассердился он всерьёз. – Если тебе нужны деньги, или квартира, или что угодно, прошу, скажи что ты догадался бы до этой элементарной мысли и пришёл бы ко мне. Тео улыбнулся. – Ну, я, вроде как и пришел. Ты ведь узнал об этом буквально сразу же после того, как об этом узнал я сам. Блейз кивнул, всё ещё сердито. – Хорошо. Потому что если вы оба не рассчитываете на меня, тогда я и вовсе не понимаю, зачем всё это нужно. – Я правда делал это всё, как в тумане, – снова пробовал Тео объяснить, – я не знаю, на животной интуиции. Я правда не собирался вас бросать, я до сих пор не знаю, я в панике честно говоря, и я не хочу подставлять тебя... – Нет, даже не смей! – не дал ему закончить Драко. – Не смей даже думать, что я ставлю всё это выше, чем... Это всего лишь блядский школьный ансамбль. Мы придумаем что-нибудь. У тебя есть идеи, что ты будешь делать? – Я не знаю, – Тео потер лицо ладонями. – Мне придется хорошо всё обдумать. – растерянно покачал он головой. – Ну или... махнуть рукой и принять предложение мадам Максим, – он усмехнулся. – Руки и сердца? – тут же фыркнул Блейз. Тео посмеялся тихо, словно с облегчением, с его сердца потихоньку сваливался огромный камень. – Собираешься получить престижное место в Парижской Академии Музыки через постель?! – Неужели ты осудил бы меня? – шутливо и с любопытством поставил Тео Блейза перед вопросом. – Хм... ты прав, звучит как двойной выигрыш, – прикинул Блейз. И Тео рассмеялся. И только взглянул снова на задумчивого Драко с сомнением.