Пример для подражания

𝄞

♫ : Santana «smooth» https://youtu.be/QcUxrpIwuQ4

– Дамы и господа! Я рад отпраздновать с вами успешно пройденный первый этап нашего мероприятия! Новые имена, новые звезды, – обвел Люциус бокалом нарядных гостей. – которые сменят нас и поведут за собой в нашем служении музыке! Аплодисменты и звон бокалов заполнили торжественно украшенный Большой зал. Огоньки подсветки множились, отражаясь от стеклянных поверхностей, звучала музыка, часть столиков была отведена под закуски, за другие можно было присесть. Официанты ходили между столиками, предлагая напитки и ухаживая за гостями. – Виктор! Так не привычно видеть тебя во всех этих костюмах, такой солидный молодой человек! – О, перестань! Я так рад тебя видеть, – Крам обнял и поцеловал Тонкс в щеку, – Сириус и Римус тоже тут? – Неа, не хотели перетягивать на себя внимание. – Решили, что для этого хватит тебя одной? – он усмехнулся, вскользь оглядев её густой макияж, яркие волосы, туфли на платформе, длиннющие ноги, и даже классическое маленькое чёрное платье не спасало её от того, чтобы выглядеть неуместно горячо. – Не, я просто не утерпела, хотела поддержать Гарри. И когда это меня волновало, что обо мне подумают? – О да, я помню... – многозначительно усмехнулся тот и получил весёлый тычок в плечо. – Гарри! Иди сюда, – снова сжал он его плечо, когда тот подошёл. – Ты молодец! Отлично сыграл. Взбодрил этих престарелых павлинов. Тонкс притянула его сбоку за плечи к себе. – А я что говорила? Ты всех сразишь. – Реддл не пришел, – пожал он плечом. – О, а ты жаждал впечатлить Реддла? – хмыкнул Крам, – Подожди, на финальный концерт наверняка придет. И не сомневайся, он смотрел твое выступление по записи, или, быть может смотрит прямо сейчас... И Крам туда же, нагонять таинственности. Гарри фыркнул: – Да какое ему вообще до меня дело?! Вы сами все, как сговорились, утверждаете, что он с какой-то стати уделяет мне какое-то особое внимание! – Ну так это не удивительно! Потому что ты, Гарри, уникален, – втолковывал Крам, – а ему за все эти десятилетия уже просто скучно! – заговорщицки шепнул он, подаваясь близко к ним. – Я не удивлюсь, если Дамблдор специально растил тебя все эти годы, чтобы его порадовать, – добавил он веселее. – Фу, – со смехом фыркнул Гарри. – звучит отвратно. – Ну согласись, старики всегда к тебе неровно дышат, – поддержала Тонкс веселье, – про Дамблдора я молчу, но Гриндевальд точно странно на тебя смотрит. И Гарри расхохотался. – Ну вы и придурки... – покачал он головой. – Мадонна... эта Тонкс дерзкая штучка, – засмотрелся на неё Забини, издалека поглядывая на их компанию. – Ты её знаешь? – поднял бровь Малфой. – Ну конечно я её знаю. Не лично, естественно. Пока, – ухмыльнулся он. – Она гитаристка «Ордена феникса», ты не узнал? – Не имею понятия, как они все выглядят, – фыркнул Драко. – Ну вот примерно так и выглядят... – продолжил Забини довольно пялиться. – И с каких пор они так дружны с Крамом? – сощурился он. – Но это же отлично! – Забини редко унывал, – Мы тоже дружны с Крамом, Крам дружен с Тонкс... сечёшь, на что я намекаю? Драко только вздохнул. – Рон, Гермиона, – махнул Гарри, найдя их в толпе. – Это мои друзья, – объяснил Гарри, – подружились здесь. – Я вижу, к Гарри, как к солнцу, притягиваются самые яркие и талантливые... – произнес Крам, сияющими глазами встречая Гермиону. Рон не нашел в себе места для ревности, потому что он сам точно так же смотрел на Крама, украдкой принимая и на свой счёт такие лестные слова. Гермиона смущённо улыбнулась, а Тонкс присвистнула, глядя на влюбленный вид Виктора, с успехом смущая всех вокруг ещё больше, и, закинув руку Гарри на плечи, напомнила ему: – А я тебе точно то́ же говорила. Гарри с нежностью прижался к ней головой. – Виктор, – пожал тот руку Рону. – Да... – вдохновенно кивнул он, – Рональд Уизли, – почти забыл представиться он сам. – Вы встречаетесь? – спросил Рон тихонько, когда Тонкс отпустила Гарри и продолжила специально для Гермионы смешить её и смущать Виктора их с ним общими воспоминаниями. – Что?! Господи, нет, Тонкс мне почти как мать! – вспыхнул Гарри. – Оу... извини, просто она... – Рон глазами попытался описать впечатление, которое производила Тонкс. Гарри усмехнулся. – Ну что, Уизли, – заставил их обернуться забавляющийся голос Забини, – ты недурно сыграл, а боялся. Вовсе ты не так плох. – Я и не говорил, что я плох, – напыжился Рон, не зная точно, как реагировать на этот недокомплимент. – Однако боялся ведь, – не смутился Забини. – Никогда не стоит заранее не давать себе шанс. Если ты не дашь его себе – никто не даст. – щедро рассыпался он в советах. – Капелька веры в себя – и перед тобой откроются все двери. – Эм... Спасибо... – неуверенно поблагодарил Рон. – Ты тоже хорошо сыграл, – решил он не остаться в долгу. – Я знаю, – кивнул Блейз самоуверенно. И добившись фырканья Рона, подмигнул ему, – вот примерно о какой вере в себя я говорю, учись пока я жив. – ухмыльнулся он, подходя ближе и пожимая руку Краму. – А ведь с этой наглой мордой и не поспоришь, – весело ответил Крам на рукопожатие. – За наглость мою ты меня и любишь, – послал Забини ещё одну скользящую ухмылку. – И снова у меня нет аргументов против, – рассмеялся тот. – Привет, – поприветствовал он тихо подошедшего следом Малфоя. – Вы же уже успели познакомиться, Гарри? – спросил Крам. – Драко тоже хорош, правда? Малфой сдержанно пожал его руку и, приглушенно фыркнув, посмотрел на Поттера с видом «даже любопытно, как ты поспоришь с этим?» Гарри опустил голову, избегая прохладных глаз, скользнул по черной водолазке, о, конечно, он ещё и переодеться успел, это уже становится какой-то аддикцией... – Он сыграл отлично, – произнес Гарри ясно. Честность – лучшее оружие. Малфой сощурился. И с ленцой отвёл взгляд, когда Гарри снова поднял на него глаза. Ну что за говнюк. Ровная строчка волос качнулась над плечами. Волосы снова распущены. И что это за цвет такой удивительный. Ещё немного и альбинос. Высокий. Тонкий. Словно эфирный. Изящный, как цветок. Как ядовитый тропический... – Люблю ваше «Серебряное трио», – снова вернул Гарри в реальность голос Крама. – Вы играете в пятницу? – спросил он у Забини. – Да, в белом зале, – расслабленно ответил тот. – О, правда? Я думал, вы будете в камерном. – Люциус решил, что он слишком мал и это уже не наш размах. – Ах, Люциус... – понятливо хмыкнул Крам. Гарри снова бросил взгляд на Драко. Тот посмотрел в ответ с прохладным равнодушием, которое могло бы быть изысканной версией «че смотришь?». Гарри, фыркая внутри, неловко увел взгляд к спасительным Рону и Гермионе. – Что ж, жаль, камерный, конечно, небольшой, но там такая атмосфера... – Не волнуйся, мы доставим тебе атмосферу, – Блейз самодовольно повел бровями. – И раз разговор зашёл о концертных залах, «Орден Феникса» же будет играть в «Титане»? – спросил он, повернувшись к Тонкс. – Верно, – улыбнулась та, забавляясь, наблюдая за его ужимками. – А я знаю, – кивнул он, – это было указано на моем билете, – добавил он многозначительно. – О, ты идёшь? Это отлично, – хлопнул его Крам по плечу. – Мы тоже идём, – решился добавить Рон. – Гарри нас пригласил, – ответил он на вопросительный взгляд Гермионы, – Если ты, конечно, захочешь... – и Рон, и Крам уставились на Гермиону затаив дыхание. Тонкс снова присвистнула и получила смущённый «эй» шепотом от Крама и шлепок тыльной стороной ладони по руке. – Правда? – обрадовано посмотрела Гермиона на Гарри. Тот кивнул. – Мы вам скоро целую группу поддержки соберём, – усмехнулся Крам, продолжая с Тонкс небольшую шутливую потасовку. – Драко, что насчёт тебя? Тот приподнял бровь. – Вряд-ли... Гарри беспомощно проследил за его узкими ладонями скользнувшими в карманы брюк. – Драко не любитель эстрадной музыки, – объяснил Блейз. – О, это может стать очень освежающим опытом, – обратился Крам к Драко, – И Тонкс, и Сириус учились в Хогвартсе, между прочим, так что, я бы сказал, это не просто рок, а рок с симфоническим мышлением. Ты знаешь, я не стал бы тратить свое время на пустое, – Тонкс мимикой спародировала его напыщенное брюзжание, Гарри захихикал вместе с ней, а Крам закатил глаза и покивал, смиренно принимая эти обвинения. – Правда, – продолжил он более буднично, – ребята меня очень вдохновляют, один Гарри чего стоит, – серые глаза снова столкнулись с зелёными, – так что подумай. – Крам с усмешкой переложил ладонь теперь на плечо Драко, – Я отпрошу тебя у Люциуса, если надо. Под мою ответственность. – Драко только фыркнул, уходя от ответа. – О, боже, Нимфадора! Гарри! Можно с вами сфотографироваться?! – Вы дадите автограф?! – Виктор! Можно ваш автограф?! Пожалуйста! «Звёзд» оттеснила небольшая толпа разнокалиберных поклонников. Рон с Гермионой остались наедине с Малфоем и Забини. – Можно ваш автограф? – подошла вдруг к Забини отбившаяся от толпы девушка. – Вы сегодня чудесно выступили... – Как тебя зовут, дорогуша? – спросил он покровительским тоном, довольно глядя при этом на снова напыжившегося Рона. – Сюзан, – смущённо ответила та. Забини щедро расписал что-то в протянутом блокноте, подмигнул в ответ на благодарный щебет. – Учись, пока я жив, – и рассмеялся, когда Рон сложил руки на груди. – И что ж это за секретное знание такое? – сыронизировал Рон, – Делаешь аффирмации у зеркала по утрам? – Вообще-то делаю, – согласился Забини вдруг. Даже Драко взглянул на него удивленно. – Не могу сказать что специально, это своего рода врождённая слабость, стоит мне оказаться перед своим отражением – и слова сами слетают с губ: «о, как хорош этот красавчик, и такой талантливый», – его пальцы взлетели в воздух в жесте восхищения, – «нет предела его великолепию, обожаю этого парня», – весело закончил он. Так, что даже Рон не смог спрятать до конца улыбку, а переглянувшись с Гермионой, они оба прыснули. Рон правда не сдержал опасливого взгляда в сторону Малфоя, что с очередным удовольствием выхватил Забини. – Боишься его? – качнул он головой в сторону Драко. – Правильно! У меня самого сердечко каждый раз замирает от страха, глядя в не ведающие пощады ледяные глаза моего принца, но и перестать смотреть не могу, ибо прекрасен он, как ангел, и талантлив, как бог. – Блейз... – с предупреждением. – Да, мой господин! – весело ухмыльнулся ему Забини. – Тебе никогда не надоест, да?.. – с ноткой смирения вздохнул тот. – Ни, за, что! – улыбнулся Блейз и приобнял его за шею. – Господа! – ворвался Люциус в гущу событий. – Мистер Малфой, можно ваш автограф?! – переключились на него любители автографов. – Достаточно автографов на сегодня, – объявил он, не преминув всё-таки поставить пару-тройку, – Дайте нашим гостям отдохнуть, и сами давайте-ка к столам. Виктор, бери своих друзей и присоединяйтесь к нам. – Ух нет, спасибо, я пас, – сразу же обозначила Тонкс, – Гарри, я поеду, – повернулась она к нему, – повеселись тут, – поцеловала она его в щеку и стёрла следок от помады. – Угу... – улыбнулся тот и скосил глаза на Люциуса, что-то шептавшего помрачневшему Малфою. – О нет! Богиня, не покидайте нас! – отчаялся Блейз. Тонкс фыркнула: – А он милый. Отчаяние никогда не выдерживало в нем долгой конкуренции с самодовольством, Блейз довольно ухмыльнулся. – Рад был увидеть тебя, – с сожалением обнял её Крам. – И мы ещё увидимся, – напомнила она, отвечая на объятия, – Пока, солнышки, – помахала она Рону с Гермионой и Забини заодно, и отправилась под провожающими её взглядами к выходу из Большого зала. – А вот где вся наша молодежь, – пробрался к ним Слизнорт сквозь толпу, – такое удовольствие наблюдать за живым сосредоточием музыкальных талантов, Северус, не правда ли? Гарри обнаружил за его спиной мужчину в черном глухом костюме, черная рубашка, черные волосы до плеч, черные глаза, лицо которого выражало всё что угодно, кроме удовольствия. – О, профессор Снейп, мне любопытно, что вы думаете о выступлении Гарри? – снова зажал Крам плечо Гарри своей ладонью. – Подели́тесь своим профессиональным мнением. Профессор Снейп – глава скрипичной кафедры Слизерина, он учил Драко, – объяснил Виктор для Гарри. Гарри хмыкнул про себя, когда его оглядели сверху вниз, словно плохо воспитанного годовалого жеребца на продаже. – Что ж, мистер Поттер... – соизволил тот всё-таки ответить, растягивая слова. Что за мрачный тип. – Ваше исполнение запомнилось... Школу Дамблдора невозможно... не заметить... Виктор рассмеялся: – О нет, Гарри, боюсь, из уст слизеринца это возможно воспринять лишь как оскорбление. – Крам впрочем не был расстроен. – Но не принимай близко к сердцу, не всем дано понять гениев, – посмотрел он на Снейпа с веселым вызовом. – Уж куда нам, простым смертным, – равнодушно согласился тот. – Как поживает Каркаров? Крам отпустил его плечо, переключившись на разговор о своём учителе, и Гарри, улучив момент сбежать, направился туда, куда минуту назад Люциус увел сына. Завернул в обособленный коридор, огляделся, пытаясь понять, куда они ушли. Сбоку от него открылась дверь, кто-то поторапливаясь вышел из туалета. Гарри придержал дверь, не дав ей захлопнуться, и проскользнул внутрь. – Ты вообще слушаешь меня?! – раздался приглушенный яростный голос Люциуса. – Да, отец, – поспешный нервный ответ. Гарри, тихо как мог, шагнул в приоткрытую дверь туалета для людей с ограниченной подвижностью. – Я не могу вечно прикрывать тебя своим именем! Ты должен в кое-то веки сделать хоть что-то сам! – шипел старший Малфой. – Неужели я должен разжёвывать такие элементарные вещи?! Это что, всхлип? Гарри напряжённо вслушивался, стараясь унять всё ускоряющийся пульс. – Господи... – в голосе Малфоя старшего послышалось чуть ли не омерзение, от которого у Гарри по затылку прошлись неприятные мурашки. – тебе же не пять лет. Прекрати это! Гарри утонул в слишком знакомом чувстве, словно это ему было пять лет, и это он прямо сейчас сдерживал слезы перед тем, в ком не было ни капли жалости. Тело помнило так многое, так долго... – Ты Малфой! На тебя все смотрят как на образец! Ты и должен быть примером для подражания! А ты позволяешь какому-то оборванцу затмить себя! Это он что, про Гарри сейчас? – Я правда должен проговаривать всё это?! – казалось нельзя было быть более разочарованным. – Ты должен быть в центре внимания, а не слоняться там с отсутствующим видом! Ты должен быть первым! – жёстко отрезал Люциус, – Приведи себя в порядок, боже... – и он пролетел, не глядя, мимо убежища Гарри и хлопнул дверью. До Гарри донёсся дрожащий вздох. Потом ещё один чуть спокойнее. И третий. Гарри зажмурил глаза и сжал зубы, борясь с собственным комом, стоящим в солнечном сплетении. Послышался звук включенной воды. Драко, очевидно, «приводил себя в порядок». Воду выключили, и через ещё несколько секунд тот наконец сдвинул себя с места и покинул туалет. Гарри дрожа привалился спиной о стенку кабинки. Давно такого не было. Его словно подташнивало поднимающимися со дна эмоциями: уязвимостью и чувством унижения, и чувством несправедливости. И ядовитого гнева. И возникающего желания выйти в бой, защитить. Если себя тогда не удавалось, то хоть кого-то...

𝄞

Он вернулся в зал. Нашел Рона с Гермионой в компании Дина и Симуса и присоединился к ним. Нервно зачесал выпавшие пряди волос назад, схватил со столика какой-то бокал. Малфой нашелся неподалеку. Он встал к Забини и его компании буквально в паре шагов от ребят. Привычный прохладный взгляд и безупречный вид, лишь сжатая челюсть выдавала напряжение. – Интересно, сколько человек в этом году пройдут на бесплатное обучение? – спросил Рон и откусил кусок тарталетки. – Если судить по предыдущим годам, – принялась анализировать Гермиона, – то примерно по человеку на инструмент, если конечно посчитают достойными претендентов, иногда выбирают два или три человека в такие большие отделения, как фортепианное, или скрипичное. И ведь это его отец, подумал Гарри с содроганием. То, что с Гарри опекуны обращались как с чужим, он мог себе хотя бы частично этим и объяснить, но если бы его собственные родители... У Гарри аж свой позвоночник заболел, смотреть на его неестественно прямую спину. Малфой словно отправлял себя на последнюю битву, словно погибал у всех на глазах в невидимой никому схватке. И Гарри знал - окружающие почти никогда не замечают таких вещей. Как гаснущая улыбка, удерживаемая с усилием. Или чуть заметно дрожащий взгляд. И стоит на вежливый вопрос «как дела» ответить «спасибо, все отлично» – и это их полностью удовлетворит. Редко кому действительно есть дело до того, в порядке ли ты на самом деле. Гарри считал себя грёбаным счастливчиком, что у него появились в жизни такие люди. Он отвёл взгляд. – Плюс могут назначить стипендии, частично покрывающие обучение. Рон сощурился, прикидывая свои шансы, в общем-то не такие и плохие, учитывая, что альтистов на фестивале было немного... – Ты явно пройдешь, – уверенно кивнул он. – Спасибо, Рон, – улыбнулась Гермиона. – Гарри тоже, – продолжил Рон прикидывать. – Я не собираюсь поступать, – поправил его Гарри. – я не подавал заявку на место. – В смысле, ты не собираешься поступать?! – ужаснулся Симус. Малфой повёл головой, прислушиваясь. – Ну, я не планировал... – Почему?! – присоединился Рон. – Да я не знаю... Я не чувствую, что это моё, знаешь... – Не знаю! Это же!.. Да как ты?!.. Это же такая возможность, ты, с твоим талантом, да это просто... расточительство!.. – захлебнулся Рон непониманием. – Погоди, Рон, – остановила его Гермиона. – не накидывайся так. Что ты имеешь ввиду, Гарри, что значит, ты не знаешь, твоё ли это? – Я просто... Я думаю, мне и так достаточно группы. Я не чувствую каких-либо амбиций, или желания построить академическую сольную карьеру, мне не нужно всё это. – пожал Гарри плечом. В груди Малфоя потянуло непонятным переживанием. – А на фестиваль зачем ты приехал?! – всё ещё не понимал Рон. – Послушать музыку, поиграть музыку, – пожал он плечом, – познакомиться с отличными музыкантами. Я познакомился с вами. – объяснил Гарри. Гермиона улыбнулась. – Но Хогвартс сможет давать тебе всё это в течение нескольких лет, – заметил Дин, – и в ещё большем объеме. Гарри кивнул, задумываясь. – Только он добавляет ещё и целую кучу конкуренции, политики и интриг сверху, – покачал он головой. Гермиона кивнула согласно. – Насколько я понимаю, эстрадный мир тоже не обходится без интриг... – предположила она осторожно. Гарри снова кивнул, его взгляд застыл и ушел внутрь. Минуту он пытался сохранять спокойствие, к черту. – Я схожу, подышу воздухом, – отставил он свой бокал снова на стол. Гермиона обеспокоенно переглянулась с ребятами. Малфой проводил его взглядом.

𝄞

♫ : Ane Brun «I would hurt a fly» https://youtu.be/ObUHXlUNoCg

Гарри вышел на улицу. Спустился в теплую летнюю темноту к берегу озера. Там располагалась благоустроенная зона, скамьи и небольшие пристани для прогулочных лодок, крошечные фонарики ориентиры указывали дорогу. Гарри зашёл на деревянный настил над водой, доски скрипнули под кедами, под настилом тихо плескалась вода. Прошел к краю и опёрся об ограждение локтями. Потом устало склонил голову на сложенные предплечья и вздохнул. – Ты отлично сыграл, – заставил его вздрогнуть негромкий голос. Гарри не заметил в темноте Нотта, тот курил, опираясь на перила с другой стороны и поглядывал на Гарри с тенью улыбки. Гарри только хмыкнул. Похвала не смогла пробиться сквозь тревогу, что поселилась в сердце. Сначала Малфои и неприятные воспоминания из детства, в ушах всё ещё стоял тот болезненный всхлип, потом разговор с ребятами и неприятные воспоминания из детства. Этот фестиваль приносил слишком много незапланированных переживаний. – Не поделишься сигаретой? – спросил он. Нотт, подавив удивление, достал из кармана пиджака пачку и зажигалку, протянул. Гарри сделал несколько недостающих шагов к нему. Закурил. Ментоловые. Протянул обратно. Его тянуло спросить что-нибудь. Узнать. Хоть, очевидно, молчаливый, себе на уме, Нотт не лучший вариант для расспросов. Забини болтлив. Болтает, правда, в основном о себе. Но можно попробовать. Наверное. Гарри всё ещё не понимал, зачем ему это нужно, и что именно он хотел узнать. Теодор молча смотрел в ответ, с любопытством ожидая вопроса, который, он видел по его лицу, пытался пробиться наружу. Но Гарри только качнул головой и выдохнул дым. – Спасибо, – показал он на сигарету между своих пальцев и отошёл обратно на прежнее место. Минуту между ними сохранялась тишина, а потом Гарри услышал тихий скрип удаляющихся неспешных шагов. Так глупо. В одиночестве стало совсем паршиво. Захотелось плакать самому, он ненавидел это. Хоть уже и не так, как бывало раньше, до боли в горле, до стиснутых зубов. Перед глазами встало ломкое лицо Малфоя и его сжатая челюсть. Кто бы мог подумать, что у них может оказаться столько общего. Но в симптомах Гарри почти не сомневался. Гарри редко курил. Не то что бы ему хотелось, но сигарета хотя бы заставляла вдыхать и воздух заодно. Такая себе поддержка. Интересно. Какая поддержка есть у Малфоя... Что делает он, чтобы дышать... Может быть, злится? Гарри одно время много злился, особенно в начале терапии. И это многое бы объяснило. Все эти шипы, и яд в голосе, и холодный блеск зеркал. Малфой сам был как зеркало. Холодный, острый по краям, отражающий свет софитов, отвлекающий, не пускающий внутрь, было ли там что-то другое, под гладкой идеальной поверхностью? Но что, если он правда прячется, как Гарри пришлось прятаться в своё время, как он продолжал делать зачастую, не с теми людьми, а если так, – выдохнул он горький дым, – интересно, смог бы Гарри его отыскать...