Маски и зеркала

Прошло несколько дней, и в замке воцарилась странная тишина. Она была необычной, особенно если учитывать, что обычно жизнь в Хогвартсе напоминала бурлящий котёл событий, споров и розыгрышей. Особенно это касалось одной известной четвёрки — мародёров. Но в последние дни их будто подменили. Даже Сириус Блэк, который всегда отличался неугомонным характером, стал куда тише. Но больше всего Леону удивляло поведение Джеймса Поттера. Он, казалось, совсем изменился. Обычно Джеймс был душой Гриффиндора, громким, уверенным в себе и всегда готовым привлечь внимание Лили Эванс, в которую он, как все знали, был безнадёжно влюблён. Но теперь… Теперь он вёл себя так, будто Лили перестала для него существовать. Он больше не звал её на свидания, не крутился вокруг её стола в Большом зале, не пытался впечатлить её своими квиддичными манёврами или хвастаться перед друзьями. Леона заметила это случайно, мельком взглянув на гриффиндорский стол во время завтрака. Поттер сидел, сосредоточенно читая какую-то книгу, даже не поднимая головы. Лили, сидевшая в своём привычном месте с Марлин и Мэри, тоже заметно расслабилась, не ожидая очередного внимания со стороны Джеймса. Для Леоны это было не менее странным, чем тишина в поведении всей четвёрки. Она никогда особо не следила за Поттером или его друзьями, считая их обычными, хотя и излишне громкими глупцами. Но тут было что-то, что выделялось из привычной рутины. — Ты тоже это заметил? — как-то раз спросила она Барти, когда они сидели в библиотеке. — Что именно? — равнодушно ответил тот, не отрываясь от своих записей. — Поттера и его шайку, — бросила Леона, откинувшись на спинку стула. — Они какие-то слишком… тихие. Особенно он. Барти закатил глаза и вздохнул, явно не видя ничего необычного. — Может, они наконец начали вести себя как нормальные люди. Хотя я сомневаюсь, что это продлится долго, — пробурчал он, стряхнув пергаментные крошки с мантии. — Не переживай, они ещё успеют тебя достать своим идиотизмом. Леона фыркнула. Конечно, она не переживала. Её вовсе не волновала жизнь Поттера и его друзей. Но всё равно было странно, как будто в привычной картине мира исчез важный элемент, и это оставляло неприятное ощущение пустоты. Хогвартс, между тем, жил своей привычной жизнью. Ученики спешили с уроков на уроки, профессор Макгонагалл делала замечания за опоздания, Слизнорт хвалил своих любимчиков, а Большой зал по-прежнему гудел во время обеда, словно улей. Леона наслаждалась этой относительной тишиной в её жизни. За эти дни её почти никто не раздражал, кроме, конечно, Барти, который иногда специально пытался вывести её из себя своими язвительными комментариями. Но она давно привыкла к его манере говорить всё с сарказмом и научилась не принимать это близко к сердцу. На одном из уроков зельеварения, сидя за привычным столом в тёплом подземелье, Леона поймала себя на том, что её мысли снова возвращаются к поведению Поттера. Он сидел вместе с Ремусом, Сириус был рядом, но выглядел откровенно скучающим, крутя в руках перо. Джеймс что-то тихо обсуждал с Люпином, полностью игнорируя остальных, включая учителя. «Что с ним?» — мелькнула у неё мысль. Но она тут же отмахнулась от неё. В конце концов, это была не её проблема. Её жизнь в последнее время была тихой, и она была этим довольна. Она могла сосредоточиться на учёбе, не отвлекаясь на идиотские шутки мародёров. Даже Барти, со всеми его колкостями, не сильно портил её настроение. Это было приятно, как затишье перед бурей. Но Леона не знала, сколько ещё продлится эта спокойная передышка.

***

Вечер настал, и в подземельях Хогвартса уже начинала ощущаться особенная атмосфера, которую всегда создавал профессор Слизнорт на своих знаменитых вечеринках. Эти мероприятия были больше похожи на светские рауты, чем на школьные посиделки, и каждое из них становилось событием. В этот раз, как и всегда, Слизнорт решил собрать своих «любимчиков» — тех, кого он считал выдающимися учениками с блестящим будущим. Леона стояла перед большим зеркалом в спальне своей комнаты, поправляя последние штрихи в своём образе. Её светлые волосы были аккуратно собраны в высокий хвост, от чего лицо выглядело ещё более изящным. Несколько прядей свободно обрамляли её скулы, придавая облику лёгкую непринуждённость. На ней было новое зелёное платье — подарок отца. Оно сидело идеально, подчёркивая её тонкую талию и длинные ноги. Изюминкой наряда была изысканная вышивка: маленькие гербы дома Эйвери были искусно вшиты вдоль подола и манжетов, сверкая серебром при каждом движении. Дополняли образ тёмные изумрудные серьги, которые гармонировали с цветом её глаз, и тонкий серебряный браслет на запястье. — Ты идёшь или нет? — раздался голос Барти с порога. Он стоял, облокотившись на косяк двери, и лениво разглядывал её. Леона оглянулась на него и оценивающе смерила взглядом. Барти, как всегда, выглядел безупречно. Его мантия была из тёмно-зелёной ткани, идеально выглаженная, а волосы, обычно слегка растрёпанные, были аккуратно уложены. Он выглядел так, будто сходит с портрета одного из своих предков — элегантно, но с той долей насмешливого высокомерия, которое было неотъемлемой частью его характера. — Я готова, — бросила Леона, беря сумочку и направляясь к нему. Барти оценивающе оглядел её с ног до головы и хмыкнул: — Выглядишь как настоящая аристократка. Слизнорт будет в восторге. — Как будто мне важно мнение Слизнорта, — сухо ответила Леона, но уголки её губ чуть приподнялись в слабой улыбке. — Ты не торопись меня хвалить, а то ещё подумаю, что ты заболел. — Ты слишком самоуверенна, Эйвери, — парировал он, но в его голосе слышалась шутливая интонация. Они вышли из спальни и направились в сторону подземелий. Коридоры Хогвартса в это время были уже почти пустыми. Лишь несколько запоздалых учеников пробегали мимо, бросая на них заинтересованные взгляды. Леона игнорировала их, а Барти лишь ухмылялся, явно наслаждаясь вниманием. — Ты думаешь, эта вечеринка будет такой же скучной, как всегда? — спросила Леона, когда они спускались по лестнице. — Конечно. Но разве не в этом её прелесть? — усмехнулся Барти. — Пока все будут пытаться произвести впечатление на Слизнорта, мы с тобой сможем развлечься по-своему. — Если ты снова собираешься напиться и выдать какую-нибудь глупость, как в прошлый раз, я не стану тебя прикрывать, — предупредила Леона, бросив на него строгий взгляд. — Да ты просто святая, Эйвери, — саркастически ответил Барти. — Хорошо, обещаю вести себя как паинька. Ну, почти. Когда они дошли до зала, в котором Слизнорт устраивал свои вечеринки, дверь была уже открыта, и оттуда доносился шум разговоров и лёгкая музыка. Комната, как всегда, была украшена в лучших традициях Слизерина: зелёные и серебряные драпировки на стенах, магически парящие свечи, огромный стол, заставленный угощениями и напитками. Всё сверкало, словно здесь готовились встретить не школьников, а представителей магической элиты. Леона, войдя, невольно ощутила на себе множество взглядов. Она держалась уверенно, с гордо поднятой головой, но внутри ей было немного не по себе. Барти же чувствовал себя как дома, сразу направившись к бокалам с тыквенным соком и начав болтать с какими-то знакомыми. — Леона, дорогая, как же я рад, что вы пришли! — раздался голос профессора Слизнорта, и через секунду он уже стоял перед ней, широко улыбаясь. — Вы выглядите просто великолепно, и я вижу, что семейное наследие не только в вашей магии, но и в стиле. Гербы Эйвери на платье — восхитительная идея! — Благодарю, профессор, — сдержанно ответила Леона, вежливо кивнув. Она терпеть не могла излишнюю лесть, но прекрасно понимала, что это часть игры, которую Слизнорт любил разыгрывать со своими избранными. Пока профессор продолжал свою речь, Леона заметила, что в зал начали подтягиваться и другие слизеринцы. Регулус Блэк, со свойственной ему элегантностью, беседовал с кем-то из старших. Несколько учеников с других факультетов, приглашённых Слизнортом, также уже расположились за столом, и их лица светились интересом и восхищением. Барти, наконец, вернулся к Леоне с бокалом в руках. — Ну, как тебе всё это? — спросил он, бросив взгляд на толпу. — Всё как всегда, — ответила она, поджав губы. — Пафос, лесть и попытки выделиться. Комната наполнилась лёгким гулом разговоров и смеха, когда в зал начали подтягиваться студенты из разных факультетов. Это была одна из особенностей вечеринок Слизнорта — он умел собрать вместе совершенно разных людей, которые в обычных обстоятельствах, скорее всего, даже не смотрели бы друг на друга. Леона наблюдала, как молодые волшебники группируются по углам зала: здесь — группа слизеринцев, обсуждающая что-то оживлённо и чуть надменно, там — парочка рейвенклов, выглядящих немного потерянно в этой роскоши, а ближе к столу — несколько хаффлпаффцев, явно восхищённых всем происходящим. Барти, с ленивой уверенностью склонившись на высокий столик, пил шампанское из высокого бокала. Он был в своём репертуаре — отпуская язвительные комментарии о каждом, кто попадался ему на глаза. Леона, стоявшая рядом, лишь изредка кивала или бросала короткие ответы, делая вид, что она вовсе не слушает. На самом деле, её внимание было сосредоточено на происходящем вокруг. И тут взгляд Барти внезапно зацепился за входную дверь, и он резко подавился глотком шампанского, из-за чего едва не пролил остаток напитка на идеально выглаженную мантию. Леона, нахмурившись, обернулась, чтобы посмотреть, что вызвало такую реакцию у её друга, и её глаза широко распахнулись от удивления. В зал вошла Лили Эванс, держа под руку… Северуса Снейпа. Лили выглядела великолепно: её рыжие волосы были аккуратно уложены, спадая мягкими волнами на плечи, а простое, но элегантное платье цвета глубокого синего оттенка подчёркивало её тонкую фигуру и светлую кожу. Снейп, в своей неизменной чёрной мантии, смотрелся, как всегда, мрачно и отстранённо, но даже в его лице можно было уловить некое странное удовлетворение. Он, казалось, был абсолютно уверен в себе, словно этот вечер уже принадлежал ему. — Это что… шутка? — хрипло выдохнул Барти, ещё не до конца оправившись от неожиданного зрелища. Леона смотрела то на него, то на вошедших. Она видела, как Лили сдержанно кивнула кому-то из своих знакомых, а Снейп, не выпуская её руки, повёл её в сторону небольшого столика. Сцена была настолько неожиданной, что Леона просто не могла найти слов. — Нет, я никак это комментировать не буду, — наконец, сухо сказала она, отвернувшись. — И, если честно, хочу поскорее забыть, что это видела. Барти фыркнул и, явно разделяя её настроение, кивнул: — Полностью поддерживаю. Давай просто сделаем вид, что этого никогда не было. Они оба отвернулись от происходящего, словно по молчаливому уговору, и вернулись к своему разговору. Барти что-то рассказывал, лениво крутя бокал в руке, но Леона время от времени невольно бросала взгляды на зал. Она замечала, как вокруг Лили и Снейпа уже начали перешёптываться, а взгляды, полные удивления и осуждения, летали по залу. Леона была так увлечена попытками не обращать внимания на эту странную пару, что даже не заметила, как в зал вошли Сириус Блэк и Джеймс Поттер. Они появились, как всегда, с шумом: Джеймс с широкой улыбкой на лице, а Сириус с той самой расслабленной самоуверенностью, которая, казалось, была его неотъемлемой частью. Блэк махнул кому-то рукой, а Поттер сразу же направился в сторону, где стоял стол с напитками. — О, посмотри, — саркастично заметил Барти, кивнув в их сторону. — Вот и наши любимые гриффиндорские «герои». Ставлю галлеон, что через пять минут они что-нибудь взорвут. Леона только пожала плечами, не ответив. Но её взгляд всё же задержался на Поттере чуть дольше, чем она сама того ожидала. Её удивило, что он выглядел… как-то иначе. Его привычный задорный взгляд и дерзкая улыбка вернулись, и от прежней подавленности, которая была заметна последние дни, не осталось и следа. Джеймс был снова самим собой. — Ну, по крайней мере, он больше не выглядит как привидение, — тихо пробормотала Леона, едва слышно для Барти. Тем временем Римус Люпин уже давно находился в зале и, к удивлению Леоны, оживлённо беседовал с какой-то девушкой с Рейвенкло. Она была невысокой, с пышными светлыми волосами, и выглядела так, будто совершенно очарована собеседником. Люпин, обычно сдержанный и спокойный, явно тоже чувствовал себя комфортно в её компании, и это зрелище почему-то заставило Леону едва заметно улыбнуться. — Римус хотя бы ведёт себя как нормальный человек, — заметила она, бросив взгляд в его сторону. Барти закатил глаза: — Ещё скажи, что он здесь за этим. А вот эти двое, — он кивнул в сторону Сириуса и Джеймса, — явно ищут, кого бы сегодня вывести из себя. Леона больше не стала комментировать, но где-то в глубине души её что-то беспокоило. Может, это было связано с тихим напряжением последних дней или с неожиданной встречей Лили и Снейпа, но она чувствовала, что этот вечер будет далеко не таким обычным, как она надеялась. Сириус и Джеймс стояли у одного из столов с напитками, слегка в стороне от основной толпы. Они уже успели обменяться парой шуток, прокомментировать нескольких студентов и даже отпустить язвительные замечания по поводу выбора закусок на вечеринке. Поттер держал бокал с шампанским, но, похоже, был куда больше занят разговором, чем самим напитком. Сириус, как всегда, выглядел расслабленным, стоя с бокалом в руке и лениво разглядывая гостей. Его взгляд лениво скользил по залу, пока он не заметил что-то – или, вернее, кого-то, что заставило его остановиться. — Ого, — протянул Блэк, чуть приподнимая бровь и подталкивая Джеймса локтем в бок. — Посмотри-ка туда. Поттер, занятый наблюдением за Лили, которая всё ещё стояла в углу рядом с Снейпом, нехотя оторвал взгляд от гриффиндорки и последовал направлению, указанному Сириусом. Его глаза слегка сузились, когда он заметил Леону Эйвери и Барти Крауча-младшего. Леона выглядела по-настоящему потрясающе. Её светлые волосы были аккуратно собраны в высокий хвост, открывая изящную шею, а изумрудное платье подчёркивало её тонкую фигуру и добавляло какой-то магической грации в её образ. Маленькие вышитые гербы дома Эйвери сверкали при движении, словно крошечные звёзды. Барти, стоявший рядом с ней, что-то говорил, жестом подзывая одного из официантов с подносом. Они выглядели как идеальная пара – оба высокие, статные, с ледяной уверенностью в осанке, которая присуща лишь самым гордым слизеринцам. — Ну, надо признать, она выглядит… изумительно, — с ноткой удивления в голосе произнёс Сириус, потягивая шампанское. — Хотя, конечно, ведёт себя как высокомерная высокородная выскочка. Джеймс лишь слегка хмыкнул в ответ, но взгляд его оставался прикован к Леоне дольше, чем можно было бы ожидать. Он медленно провёл взглядом по её силуэту, как будто замечая все детали: блеск ткани, лёгкую улыбку на её лице, движения её рук. Она явно чувствовала себя в своей тарелке в окружении такой атмосферы, будто эта вечеринка была устроена исключительно для неё. — Тут сложно поспорить, — наконец произнёс Поттер, качая головой. — Внешний вид у неё, конечно… что-то потрясающее. Сириус бросил на друга быстрый взгляд, уголки его губ приподнялись в хитрой улыбке. — Поттер, ты что, восхищаешься Эйвери? — насмешливо спросил он. — Я думал, что в твоём сердце есть место только для одной дамы, и имя ей — Лили Эванс. Джеймс тут же нахмурился. — Эй, я просто констатирую факт, — отмахнулся он. — Эйвери хорошо выглядит, но это ничего не значит. — О-о-о, ничего не значит, — протянул Блэк с преувеличенной интонацией, но тут же вернулся к своему наблюдению за парой. — А знаешь, Краучу, наверное, повезло. Такой-то вечер, такая-то спутница. Даже я немного завидую этому парню. Джеймс фыркнул, но почему-то его ответ прозвучал немного резче, чем он, возможно, хотел: — Не уверен, что кто-то ещё смог бы выдержать её характер. — Или она его, — хохотнул Сириус. — Но посмотри, как они смотрятся вместе. Прямо слизеринская картинка: высокомерие, власть и стиль. На какое-то время они оба замолчали, наблюдая за Леоной и Барти. Крауч, как всегда, выглядел немного уставшим от светских разговоров, но, судя по его небрежным улыбкам и ленивым жестам, он явно наслаждался вниманием к своей персоне. Леона же, казалось, была совершенно спокойна, хотя её глаза время от времени скользили по залу, как будто выискивая что-то или кого-то. — Знаешь, — внезапно сказал Сириус, — Эйвери явно не так проста, как хочет казаться. Поттер лишь покачал головой, переведя взгляд в сторону Лили, но где-то в глубине души он тоже не мог не признать, что в этот вечер Леона действительно выглядела поразительно. Вечер достиг своей кульминации, когда Слизнорт, находясь в приподнятом настроении, поднялся в центр зала и звонким голосом привлёк внимание всех присутствующих. Гул разговоров моментально прекратился, и гости обратили свои взгляды на профессора. Его широкая улыбка и мерцающий взгляд выдали, что у него на уме что-то необычное. — Друзья мои, — начал Слизнорт, раскинув руки, словно приглашая зал к интриге. — Что-то в этом вечере не хватает… ах да! Танцев! Но не простых танцев, а наших старинных, магических. Толпа заинтересованно загудела. Барти, стоявший рядом с Леоной, чуть подался вперёд, не скрывая своего любопытства, а сама девушка скрестила руки на груди, подняв бровь в лёгком недоумении. — Сегодня мы исполним танец, который называют «Спираль встреч», — объявил Слизнорт, произнося название с явным наслаждением. — Этот танец известен ещё со времён древних магов. Легенда гласит, что его использовали для поиска подходящего партнёра, но, конечно же, мы не верим в такие сказки! Зал разразился тихим смехом. Леона, однако, лишь закатила глаза. — Но мы здесь не для того, чтобы следовать старинным суевериям, — продолжал Слизнорт с улыбкой. — Это просто способ развлечься! Правила просты: пары меняются каждую минуту, когда играет музыка. И никто не знает, когда она остановится. — Прекрасно, — проворчал Барти, тихо обращаясь к Леоне. — Только этого нам не хватало. — Ты бы лучше закрыл рот и не подавился ещё одной фразой, — с усмешкой ответила Леона, чувствуя, что настроение Барти передаётся и ей самой. Слизнорт хлопнул в ладони, и в воздухе раздались первые аккорды магической мелодии — лёгкой, но с живым ритмом. Барти предложил Леоне руку, и они шагнули в центр зала, вместе с остальными студентами. Первые минуты танца прошли спокойно. Барти, хоть и не любил подобные мероприятия, двигался уверенно, хотя временами его взгляд всё же ускользал к другим гостям, словно он всё ещё искал повод сбежать. Леона лишь фыркнула, мысленно поклявшись, что заставит его танцевать до конца. — Ты не думала, что магия этого танца может сработать? — с иронией спросил он, когда они обменялись партнёрами в первый раз. — Если и сработает, то точно не на тебя, — холодно парировала она, переходя к следующему партнёру. Через несколько минут зал превратился в хаотическое переплетение движущихся пар. Леона танцевала с множеством людей: с Регулусом Блэком, который держался с ледяной грацией; с кем-то из Хаффлпаффа, кто старательно пытался не наступить ей на ноги; с неким старшекурсником из Рейвенкло, чьё имя она даже не успела услышать. Каждый новый партнёр становился лишь очередным лицом в череде сменяющихся фигур, пока, наконец, она не оказалась лицом к лицу с Джеймсом Поттером. — О, это судьба, — с усмешкой произнёс он, глядя на неё сверху вниз. — Скорее, чья-то злая шутка, — холодно ответила Леона, но её взгляд всё же остановился на его лице чуть дольше, чем она сама того ожидала. Они начали двигаться в ритме музыки, Поттер уверенно вёл, его движения были неожиданно плавными и уверенными. Леона, привыкшая к высокомерным насмешкам, внезапно ощутила, что он сейчас ведёт себя... странно спокойно. — Я думал, ты сбежишь, как только услышишь про этот танец, — заметил он, всё ещё с той же лёгкой усмешкой. — Я тоже думала, что сбегу, — парировала она, не удержавшись от искры сарказма. — Но решила, что твой вид в танце может быть достойным зрелищем. — Зрелищем? — усмехнулся Джеймс, слегка приподнимая бровь. — Не знал, что ты следишь за мной. — Мечтай, Поттер. Музыка продолжала играть, но что-то в их разговоре словно изменило динамику. Леона ожидала, что он начнёт привычные подколки, но Джеймс, к её удивлению, просто продолжал танцевать, взгляд его стал немного сосредоточеннее. — Эйвери, ты всегда такая на вечеринках? — Тебе-то что? — бросила она, но в её голосе не было прежней резкости. — Просто интересно, — ответил он спокойно, словно действительно хотел услышать ответ. Леона открыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент музыка внезапно остановилась. Все пары замерли, оставшись в тех позициях, в которых их застала тишина. Леона с удивлением осознала, что стоит так близко к Поттеру, что могла бы заметить, сколько у него веснушек. — Ну, похоже, ты застряла со мной, — сказал он, наконец, и его голос звучал как-то мягче, чем обычно. — Ужасная участь, — бросила она, но её глаза немного блестели, а уголки губ дрогнули, намекая на неуловимую улыбку. Когда музыка стихла, и пары остановились, Слизнорт с улыбкой выступил вперёд, заполнив тишину своим бодрым голосом: — Ну что ж, друзья мои, — начал он, похлопывая в ладоши. — Похоже, древние маги через нас всё-таки сделали свой выбор! В зале раздался смешок, перемешанный с лёгким гулом возмущения. Некоторые студенты явно восприняли слова Слизнорта как шутку, но на лицах других можно было уловить неуверенность. — По обычаю, — продолжал профессор, явно наслаждаясь своим моментом, — каждая пара должна исполнить ещё один танец, чтобы закрепить магическую связь, так сказать. Гул усилился, и Леона, скрестив руки, бросила на Слизнорта взгляд, полный раздражения. Она уже собиралась заявить, что подобные традиции совершенно устарели и нелепы, как профессор добавил: — Но, конечно, это всё просто легенда! Мы здесь ради веселья, не так ли? Леона закатила глаза и тяжело вздохнула. Она повернулась к Поттеру, который стоял перед ней, выглядя весьма довольным. — Ну что, Эйвери, готова к нашему «судьбоносному» танцу? — произнёс он, протягивая руку с лёгким поклоном, который явно был слишком театральным, чтобы восприниматься всерьёз. — Ты это серьёзно? — ответила Леона, даже не пытаясь скрыть своего недовольства. — Абсолютно, — усмехнулся Поттер. — Думаю, мы обязаны следовать традиции. Кто знает, вдруг это начало великой истории любви? Леона бросила на него уничтожающий взгляд, но, понимая, что спорить бесполезно, вздохнула и вложила свою руку в его. — Отлично, — сказала она с сарказмом. — Если ты начнёшь говорить про свадебные колокола, я уйду прямо сейчас. Поттер лишь усмехнулся, подхватывая её за талию и ведя в танце, когда зазвучала новая мелодия. — Эйвери, ты всегда такая романтичная? — с притворным восхищением спросил он, ведя её плавно по залу. — Поттер, ты всегда такой надоедливый? — парировала она, не глядя ему в глаза. — Только с теми, кто мне нравится, — ответил он, чуть наклонив голову, чтобы уловить её реакцию. Леона приподняла бровь и усмехнулась. — С таким подходом неудивительно, что Эванс тебя избегает, — сказала она, глядя в сторону, но уголки её губ предательски дрогнули. Джеймс хмыкнул, его взгляд стал чуть более внимательным. — Ладно, раз мы здесь и нас вынудили быть «парами», давай подумаем, что мы можем предложить друг другу, — начал он, с трудом сдерживая улыбку. — Например? — спросила Леона, решив поддержать его игру. — Ну, я, например, могу предложить тебе потрясающее чувство юмора, отменные навыки квиддича и... невероятную выносливость в спорах, — ответил он, чуть пожав плечами. Леона фыркнула. — А я могу предложить тебе вечные подколки, высокие стандарты и полное презрение к твоей манере вести себя. — Звучит как идеальная основа для брака, — заключил Джеймс с серьёзным видом. — Если ты и дальше будешь так говорить, я начну подозревать, что ты мечтаешь о свадьбе, — отозвалась она, наконец глядя ему в глаза. — Возможно, — с усмешкой ответил он. — Я всё ещё жду, когда ты предложишь мне быть женихом. Леона остановилась на секунду, не сразу осознав, что он сказал. — Поттер, ты действительно неисправим, — пробормотала она, качая головой, но её голос был мягче, чем она ожидала. Музыка постепенно замедлилась, и танец подошёл к концу. Слизнорт, заметив, что пары останавливаются, захлопал в ладоши. — Замечательно, просто замечательно! — воскликнул он, его лицо светилось от радости. — Возможно, среди вас и правда есть те, кто нашёл своё предназначение, — добавил он, смеясь. Леона, отступив от Поттера, лишь фыркнула, одёргивая своё платье. — Спасибо за «танец судьбы», — с сарказмом произнесла она, глядя на Джеймса. — Всегда рад помочь, — ответил он, склоняя голову в преувеличенном поклоне. Пока Леона одёргивала платье и готовилась уйти от Джеймса, к ним подошёл Барти. Его ироничная улыбка на лице моментально выдала настроение парня. — Извините, Поттер, — сказал он с преувеличенно вежливым тоном, — но я вынужден забрать твою «судьбу». Джеймс прищурился, но ухмылка скользнула по его губам. — Неужели? — спросил он, скрещивая руки на груди. — Надеюсь, ты понимаешь, какая это большая ответственность. — О, конечно, — кивнул Барти, стараясь говорить серьёзно, хотя в глазах прыгали насмешливые искорки. — Обещаю, что позабочусь о ней, как о сокровище. Леона с раздражением закатила глаза и, потянув Барти за руку, буквально выволокла его из зоны видимости Поттера. — Если ты собираешься продолжать эту комедию, то я серьёзно подумаю о том, чтобы наложить на тебя Обливиэйт, — произнесла она, когда они остановились у стола с угощениями. Барти лишь фыркнул, глядя на неё. — Леона, ты видела его лицо? — сказал он, покачивая головой. — Ты и этот гордый гриффиндорец в роли «судьбы» — это лучшее, что я видел за весь вечер. Девушка стрельнула в него взглядом, полным угрозы. — Барти, я предупреждаю. Но Крауч лишь поднял руки в примирительном жесте и продолжил: — Ладно, ладно, не буду, но только потому, что у меня до сих пор болит голова после моего «судьбоносного» танца. Леона подняла бровь. — И кто же тебе выпал? — Какая-то девочка с Рейвенкло, — пожаловался он, закатывая глаза. — Я даже имени её не запомнил. Всё время тараторила о каких-то книгах, экзаменах и ещё что-то про астрономию. — Звучит ужасно, — согласилась Леона, делая вид, что сочувствует, хотя уголки её губ тронула лёгкая усмешка. — Это было хуже, чем ужасно, — продолжал Барти. — Через пару минут я уже серьёзно подумывал наложить на себя глушащее заклинание. Леона едва удержалась от смеха. — Возможно, она просто хотела произвести впечатление, — заметила она. — На меня? — Барти поднял бровь. — Нет, спасибо. Если это её способ очаровать кого-то, то у неё большие проблемы. Он отпил из бокала шампанского, но, заметив лёгкую улыбку Леоны, вдруг заговорщицки наклонился к ней. — Знаешь, Сириус, наверное, был прав. — Прав в чём? — спросила она, настороженно глядя на него. — Поттер действительно твоя судьба, — ухмыльнулся Барти, явно наслаждаясь её реакцией. Леона резко повернулась к нему, её глаза сузились. — Если ты сейчас не заткнёшься, я тебя убью, — процедила она, не скрывая раздражения. — Ну, если я вдруг умру, — сказал он, отходя на шаг, чтобы избежать возможного нападения, — то по крайней мере буду знать, что умер от правды. Она фыркнула, схватила с ближайшего стола бокал сока и сделала большой глоток, стараясь не обращать внимания на насмешливый взгляд Барти. — Ты невыносим, Крауч, — бросила она через плечо. — А ты очаровательна, когда злишься, Эйвери, — ответил он, отступая чуть дальше, но всё ещё не теряя своей ухмылки. Леона лишь закатила глаза и демонстративно повернулась к нему спиной, но в глубине души понимала, что эта шутка с «судьбой» не закончится так быстро, как ей хотелось бы.