Обитель, укрытая в облаках.

Расположившись на отдающих колючей утренней прохладой голубых, с легким изумрудным отливом гладких камнях и выпрямив спину, скрещивая ноги между собой, Сяо взглянул на своего наставника. Шенли стянул бледно-розовые, как робкое раннее утро этих мест, волосы в тугой высокий пучок. Сразу становилось ясно, что делал дракон такую прическу часто, мастерство за долгие годы практики влилось руки как вековое дерево, вплело свои корни в рыхлую землю, потому за короткое, отточенное движение, дракон собирал локоны, не оставляя ни единого выбивающегося волоска. Высокий пучок открывая вид на длинную, словно тень драконьей природы, шею, обтянутую светлой, молочной кожей, что на вид казалась мягким, нежным шелком. Такое же полотно обтягивало обнаженные по самые плечи руки с длинными пальцами и резким изгибом локтей. Для тренировки дракон облачился в достаточно плотно прилегающий к телу, но не стесняющий движений, хлопковый комплект из рубахи без рукавов, обтянутую крест накрест двумя длинными и широкими отрезами ткани. Бедра и немного торс обтягивал состоящий из сложенной несколько раз ткани пояс шириною в ладонь, он же крепил хлопковые шаровары и четыре широких отреза спереди, сзади и по бокам. Обувь же дракон не носил, как предположил Сяо, принципиально, заместо неё ноги, когда их хозяин ступал на скалистую или иную неровную поверхность, покрывались мелкими, с ноготок, плотно прилегающими друг к другу розовыми чешуйками на подобии туфельки, а выраставшие на концах пальцев короткие, сильно изогнутые темные, бледно-пурпурные коготки позволяли взбираться на самые отвесные скалы как по лестнице с широкими ступенями. Дракон сел напротив Адепта, в ответ пристально разглядывая Сяо, словно размышлял, стоит ли ему доверить какую-то страшную тайну, готов ли он? Неизвестно, каков был вердикт, вынесенный драконом, но он впервые за день заговорил. —Должен сказать, что я был приятно удивлён темпом наших тренировок, виной ли тому твой опыт в сражениях или природы дар, но за несколько месяцев ты постиг то, на что у других Адептах уходили годы, только у одного из них я наблюдал такой же прогресс. — Шенли усмехнулся, по доброму вспоминая некогда обитателя этих вершин — Мы вместе обучались и в силу молодости и характера постоянно соревновались во всем, что только можно было представить. Хотя, к моему сожалению стоит признать, что я чаще ему проигрывал, пусть и успевал каждый раз знатно его потрепать. —Как звали этого Адепта, можно ли повстречать его сейчас? — Сяо восхитился талантом неизвестного ученика. —Повстречать его можно, по крайней мере вести о его смерти не долетали до меня. —А должны были, я имею ввиду, вдруг он по печальной случайности погиб во время путешествия, да и был ли он так известен, чтобы о его пропаже говорил так увлеченно, что слухи дошли бы до вас? — как ни старался, Сяо не мог вспомнить столь искусных мастеров, чтобы слухи об его погибели достигли до самых границ с Мондштадтом, он бы точно узнал о них. —Ха! Да даже если эта ящерица, чтоб ему всю чешую сразу после линьки пообломали, один день проведет без драки, весь Ли Юэ узнает об этом. Но мы отвлеклись! Пока ты не уплыл обратно в фантазии о своем благонервном, — Сяо смущенно отвел взгляд, полностью отдавшись во внимание — я расскажу, зачем мы здесь. Издревле, когда ученик достигал определённого порога в своём обучении, когда уже не мог преодолеть вершину мастерства, дабы взойти на новую, проводя долгое время в безрезультатных тренировках, его обучение менялось в корне, если до этого, он тренировал преимущественно выносливость тела, попутно несколько развивая духовные каналы, то в новом этапе обучения он заново узнавал себя изнутри. О чём мы говорили, когда обсуждали их? — Шенли испытывающей взглянул на Адепта. —Без гармонии, каналы Ци не могут правильно существовать. Духовное развитие направлено на приведение к порядку как телесной оболочки, так и путей жизненной силы, которыми и являются линии течения Ци. — Сяо набрал воздуха в грудь и перешел к той части, что зацепила его больше всего — Основным и непреложным доказательством связи природы и её с небесными и иными внеземными состояниями является подавляющее и совершенно неотъемлемое участие гармонии в каждом из аспектов любого явления, от обильного дождя после засухи до совершенно разных циклов любого живого и неживого, от взаимосвязи солнца и подземных артерий до уникального взаимодействия каждого из элементов друг с другом и иных осязаемых и неосязаемых, живых и неживых, существующих в исходной форме и постоянно видоизменяющихся объектов. Гармония во всём, именно её-то нарушение приводит к появлениям демонических созданий, ведь как бы разумный они не были, ими управляет первозданный, вечно неизменный хаос, пусть и в самых сложных его проявлениях. Приведение к порядку восстанавливает любое создание до его изначального, предначертанного состояния, но лишь взаимодействие хаоса с ним позволяет подняться на более высокий уровень развития. Гармония установленная и в душе и в теле позволяет исцелиться, прийти к покою и неизменности, причем абсолютно любого, и небожителя и демона. —Всё правильно! — гордо кивнул Шенли с таким видом, словно именно он не только всё рассказал, но и только что открыл и доказал, приведя неопровержимые аргументы — Именно для обретения гармонии внутри себя и приведении в порядок твоих каналов Ци мы пришли сюда. Сяо удивленно осмотрелся, для столь важной тренировки вокруг не было ничего кроме камня, неба и их двоих. Но он решил положиться на более опытного учителя, что явно знал, что нужно делать и как. —Сегодня мы только войдём в особое состояние, его называют у нас «Дрёмой», в честь того, что она напоминает, как ты наверняка уже понял, за ней следует этап «Сон». Сначала мы будем тренироваться входить туда, максимум два-три раза, задремать не сложно, как и пробудиться, нужно просто собраться с мыслями и вернуться в мир яви. А вот на втором этапе мы полностью погрузимся в сон, там время замедлиться так, что дни превратятся в долгие годы тренировок. Нам повезло, что на руках имеются все инструкции и травы, их пропорции и правила смешивания, а вот когда такие тренировки только создавали, всё было в разы сложнее, можно было затеряться в своём разуме и стать сумашедшим в плену своих кошмаров, ратую на то, что товарищи оборвут твою жизнь. Изначально знания о путешествиях во снах к нам привезли Сумерские мудрецы, тогда еще молодой Дендро Архонт Рукхадевата решила просветить людей об Ирмунсуле, древе всех знаний мира, она познакомила их со своими подчиненными, как же их звали?.. Ана… Ама… Мала… А! Аранарами! Сколько лет а до сих пор с ужасом вспоминаю их замысловатые имена, никогда не советую знакомиться с этими детьми сумерских лесов, а то язык сломаешь и голову вместе с ним. Но, несмотря на все сложности общения, аранары были истинными мастерами искусств снов, они могли без преград связываться в грёзах друг с другом, узнавать то, что было затеряно в годах, а их память была так же крепка, как камень. Рукхадевата с их помощью обучила людей основам управления снами, но человеческой жажде знаний не знакомо слово остановка, самые великие из мудрецов этого Архонта смогли через свои сны связываться с Ирмунсулем и прикасаться к безграничным знаниям, хотя к тому моменту, как у них это получалось, просыпались глубокие старцы. —А они смогли развить это искусство так, чтобы тратить меньше времени на подобное погружение, должны же были найтись умельцы? —Эх, это мне надо спрашивать о подобном, ты в мире куда больше меня провел времени. — тяжело вздохнул дракон, все стараясь вспомнить свои короткие моменты в мире вне скалистых вершин — Вроде сейчас сумерские ученые медитируют, вдыхая благовония, которыми мы воспользуемся на втором этапе, но я не слышал, чтобы у них всё завершилось успехом… А, вспомнил! Сейчас считается, что невозможно попасть сознанием в Ирмунсуль, а тех кто пытается, воспринимают как ярых последователей своего дела и отчаявшихся безумцев, чьи надежды от безысходности паби на всемирную мудрость. Первое время ходили слухи, что те, кому удавалось достичь просветления настолько воодушевились, что не возжелали возвращаться в общество незнающих глупцов и оставались навсегда в мире грёз, в то время как тело просто погибало от истощения, но потом все решили, что человеческий разум просто не может осмыслить весь поток безграничных знаний и погибает и на этом большинство оставили попытки, хотя наверняка до сих пор можно отыскать тех, кто решил пройти путь своих предков. — неожиданно дракон широко ухмыльнулся, длинный изгиб губ, немного обнажающий ряд тонких, плотно приставленных друг к другу клыков напоминал радостный оскал — Было бы странно, если бы до жителей страны мудрости не дошло, что раз у их прадедов получилось, то у них точно выйдет в разы лучше! Помниться у нас был один Адепт как раз оттуда, мой младший товарищ рассказывал, как его старый недовраг… —Почему недо? — удивился Сяо, старательно воплощая в мыслях облик неполного врага, появился вопрос: а что именно нужно отрубить врагу, что он стал неполным? Без головы Адепту сложно, но можно выжить, по крайней мере если постарается, успеет прицепить её на место, хотя процесс не самый приятный. Хорошо, подумал Сяо, что мне не довелось такое испытать. Может ноги? Так оружие, за исключением некоторых демонов и особых умельцев, держат руками! А может именно их надо отрезать? Если да то какие и до какого участка, а сколько рубить? —Заканчивай размышлять о всяком бреде! — прикрикнул Шенли, заставив Сяо вскочить на месте — позже будешь врагов на куски резать! —Наставник, вы умеете читать мысли? — восхищенным взором взглянул на дракона Адепт. —Нет конечно, этим мы займемся позже… Эх, и как я согласился обучать тебя? —Вы это уже месяц спрашиваете то у меня, то у неба, надейтесь, что Селестия даст ответ? —Ты издеваешься надо мной или как? —Нет, что вы, на демона не тянете да и я не на работе. Несмотря на безмятежный вид, Сяо волновался, что угадывалось в мелких деталях, то пальцы начнут жить своей жизнью, вечно то чуть сгибаясь, то разгибаясь, улыбка застыла как вылитая из бронзы, с потаенным страхом хозяина, что та выглядит нелепо, не будь ноги скрещены между собой, так неровно бы двигались ступни по голубому, с нефритовым отливом камню. —Ха, неплохо, — протянул с тем же оскалом Шенли — уже и острить научился. Ну ничего, на тренировках всю дурь из тебя выбью так, что разговаривать забудешь. Конечно дракон не собирался так поступать, хотя первое время Сяо не понимал своего наставника и искренне боялся получить от него столько раз обещанный нагоняй, мрачно подсчитывая, какие кары ему светят в ближайшее время. К удивлению, разобраться в характере помог Итэр, правда Сяо до сих пор не понимает, почему его супруг чуть не задыхался от смеха, после рассказа напряженного, как натянутая тетива Адепта, но супруг пояснил, что когда люди, да и вообще кто угодно не в настроении, угрозы сами сыпятся из их уст. Как звери шипят на врага в знак защиты, так и люди обороняются словами, как сказал тогда внезапно такой притихший, отвернувшийся, словно спрятаться желая, муж, слова способны ранить куда точнее и сильнее стрел. —Тогда, раз вы не читаете мысли, — нахмурился Сяо — как вы поняли о чем я думаю? —Ты бы себя со стороны видел! — фыркнул дракон, из чуть приоткрытого острого леса клыков вырвалась струйка сильно бледного розового дымка — Да я в твоих глазах все виды демонов рассмотрел и обязательно без части тела. Архонты, были бы бумага и кисть с чернилами под рукой так и зарисовал бы в деталях! Сяо вздрогнул, представляя, как выглядит со стороны с глазами, в которых проносятся столь четкие, чтобы их можно было бы зарисовать, образы различных демонических тварей. Но потом он с сомнением перевёл взгляд на дракона, со временем он смог понять, что широкий, почти на половину лица, оскал не всегда сулит что-то плохое, может быть, предположил Адепт, он и сейчас шутит? —Это… Смешно? — несмело предположил он. —Ха?! — дракон широко распахнул глаза, в изумлении смотря на своего подопечного, медвежонка едва заметных щелей протянулись струйки дыма — Неужели до тебя стало доходить?! О, слава Селестии, наконец-то можно хоть с кем-то шутками обмениваться! Как же истосковался то по нормальному нечеловеческому юмору! —Спасибо, наверное? —Неужели небеса услышали мои мольбы и ты хоть что-то начал понимать без дополнительного подетального растирания? — казалось, сарказм льется вместе с розоватым дымком. —Лучше поблагодарите моего мужа, — не поддался на провокацию Сяо, сложив руки на груди — растиранием деталей для меня занимался он. —Так ты же говорил что он смертный! — возмутился дракон. —Он и есть человек. — меж изящных бровей пролегла складка, упоминании смертности в отношении супруга медленно, но уверенно выводило его из ума. —Да не может быть! Я уже забросил попытки привить тебе что-то приличное нечеловеческое, как у него сил хватило? Небось ругался много! —Ни в коем случае, всегда спокойно выслушивал, обсуждал и спрашивал непонятные детали, даже на самые глупые вопросы улыбался и отвечал. — спокойно, с крохотной улыбкой ответил Адепт, окунаясь в омут тихого счастья, что несмотря на, очевидную даже для самого Адепт, неосведомлённость в простых, детям известны и от начала и до конца понятным вещам, Итэр всегда лишь улыбался и терпеливо объяснял всё с такой простой и понятной заботой, что вся неловкость уходила. —О, опять он о своём… Ха! Пока ты не ушел в сладкие и скоро неприличные грезы о муже, не надо мне тут вертеться, уж я вас молоденьких Адептов знаю, одно у них на уме… Так вот, напомни мне расцеловать твоего благонервного мужа, а то я бы свихнулся тут с тобой! Да-да-да, я заметил как ты на меня волком после безобидной подколки смотрел. Сяо смущенно отвел взгляд, осознавая сколь нелепо и неблагодарно выглядел со стороны. —Простите… — буркнул он. —А, дела прежние. — отмахнулся дракон — Давай-ка вернемся к тому самому недоврагу, пусть он и сволочь редкостная, но в бою никогда не бросал, так что уважения и памяти достоин… Так о чём это я? У того был ученик как раз из Сумеру, было это ещё задолго до того как Рукхадевата долго жить приказала. Жуткий зануда был, и если я говорю жуткий, то значит был страшен как демон в ночи! Не внешностью, конечно, но всегда и всюду лез со своей мудростью и знанием как лучше. Ха! Видимо его сама Дендро Архонт хранила всё обучение, а то повстречайся он мне, до конца обучения не дожил. Чтобы ты понимал, тот недовраг никогда ни на что не жаловался, а тут едва огонь не изрыгал, а моего друга вообще вывести из себя невозможно, но даже он глазами сверкал так, что растения вокруг умирали! И вот у нас он как-то хвастался каждому камню, что смог повторить опыт предков и прикоснуться к Ирмунсулю и великим знаниям, только сделал это у нас, на пиках, раньше их полно было. До того дошло, что он опыт свой наглядно повторить решился. И он сидел и сидел и сидел и сидел… — дракон замолчал, устремив взор в безоблачное и бескрайнее полотно небес. —И что с ним случилось? — тихо и аккуратно спросил Сяо, ожидая самого худшего. —И ничего, он просто заснул, не смог связаться с древом, больно много придури в голове было, да сел так, что всё затекло, пришлось остальным поднимать! — с дикой веселостью во взоре ухмыльнулся дракон — А всё дело в том, что пик этот, — Шенли демонстративно указал пальцем с небольшим коготкам и крохотными, едва заметными чешуйками рядом, на гладкий камень — является одной огромной… А знаешь, Моракса видел в истинном обличье? — Сяо едва не отскочил, когда, несмотря на сидячее положение, выше его самого на две головы дракон резко склонился к нему, уперев руки локтями вверх в сгибы коленей. —Но у Архонтов вроде много обликов, я не знаю какой у Моракса именно истинный, точнее он не говорил про него… Ай! — не болезненный, хотя тут как посмотреть с явно крупнее чем у него увенчанными когтями руками дракона, но как всегда незамеченный удар по затылку раздражал. —Да я не о том тебя спрашиваю! — с плотными клубами дыма вокруг, больше напоминавшей раскрашенный рассветом туман, что совсем не сочеталось с яростным выражением драконьего лица — Ты как вообще в мир людей выходил с такими навыками понимания чужих слов?! — не дав Адепту ответить он сделал это сам — Ты и не делал этого! Вот только запомни, раз уж не вбил за долгие годы работы в свою голову: надо правильно понимать чужие слова. Часто бывает так, что под ними скрывается совсем иная суть. К примеру те же демоны отнюдь не будут откровенничать не то что с сородичами, с тобой вообще чудо если заговорят, и то наверняка угрозами. Как раз в них ты и должен искать детали, кем тебе угрожают, чем и какую речь используют, всё это укажет на человека, который был обращен в демона, на окружение и вообще предполагаемое наличие ему подобных тварей, или вообще подскажет лучший способ изгнания. Ты меня понял? —Понял-понял, только что я не правильно сказал? —Ну хоть этот вопрос ты научился задавать, — на сарказм дракона Сяо не обратил внимания, тот в порыве гнева и не такое скажет а зла в словах будет больше, чем в облаках над пиком — запомни, в третий раз я повторять не стану. У Архонтов нет истинной формы как таковой, они не небожители, то что называется истинной формой относится к их светскому образу, к примеру та же дендро Архонт, именно Рукхадевата, что с нынешним я не знаю, имела истинный облик лесного духа, причем древнего и сильного, то есть высокая с человеческими чертами, но с поправкой на растительность. Какой теперь истинный облик у Моракса? —Полагаю, дракон? —Молодец! — от раздражения на лице Шенли не осталось ни следа — Так вот, видел его в этом обличье? —Да. —И какой он? — настойчиво продолжил дракон. —Большой. —А ещё? —Длинный?.. —А ещё?! —Какое именно из его бесчисленных достоинств вы просите меня описать, наставник? —Примерный размер и огромную силу как в плане тела так и в плане духа, а так же невероятно мощные каналы циркуляции Ци. Видел их когда-нибудь без телесных ограничений? Ну знаешь, ещё ритуал есть, который экзорцисты зовут Взором Истины, только ты при охоте на демонов используешь это и без всяких заморочек? —Этот ритуал так перестали называть ещё до Нашествие… —Вот зачем ты прикопался к деталям? — фыркнул дракон, добавляя к еще не исчезнувшей, застывшей в воздухе дымчатой, бледно-розовой как первый румянец на щеках у влюбленных дымчатой вуали новую невесомую нить — Если ты думаешь, что я каждый день спускаюсь с пика только чтобы узнать не изменилось ли название весьма узкоспециализированного ритуала и так же легко возвращаюсь назад, то вспомни, как поднимался сам. —Но вы же могучий дух, пусть как у призрака у вас явно меньше сил, но ведь можно спуститься в виде дыма вниз и… — Сяо постепенно замолчал и виновато опустил голову, стараясь понять, чем заслужил такой несвойственный, тяжёлый взгляд потемневших глаз. —Никогда… — тихий, не злобный рык, что впрочем еще сильнее вселяло чистый страх, казалось, раздавался отовсюду, словно колец змеиных сотни вились и шептали тихий приговор — Никогда не говори духу, что он слаб, даже лишним звуком не намекай на это! —Да! — вскинулся Сяо, но встретив грозный взгляд свысока, продолжил тише — Понял вас, наставник. Несмотря на полное отсутствие облаков, казалось прямо над головой висят тяжелые, беспорядочные и беспросветно темные клубы туч, и страшно было представить какой бурей, каким неумолимым громом разразиться дикая стихия, какой страшной яростью обернется шаткое драконье спокойствие. Тишина угнетала, такая же давным давно царицей гордо шествовала по полям сражений и полы ее наряда были вечно алые от неусыхающих багровых рек, что подобно страстно стелили перед ней клинки врагов, и улыбка, с которой она торжествующе, безжалостно оценивающе, оглядывала навсегда охладевшие тела и невидящие взоры, ужас вселяла в еще шумно и быстро бьющиеся пугливые сердца… Но страшнее было то, что эта тишина, всегда безмолвная несла за собой. Шумный вздох спугнул царицу битв полей как гром пугает маленькую птичку. —Не могу я на тебя злиться, вижу ведь, что не со зла, по незнанию выдал. — дракон замолчал, на голову Сяо опустилась когтистая рука, слегка трепля волосы, в успокаивающем жесте — Правду говорят, глупость безобидна, а как оружие страшнее меча… Возможно поэтому глупцы так живучи. —Простите, Наставник, я правда не намеревался обидеть вас. — тихо произнёс Сяо, не осмеливаясь даже голову поднять, да и тошно было теперь смотреть на всегда чистое небо с ярким светящимся шаром, такая погода всегда располагала к хорошему настроению, что так не вязалось с напряжением и тяжестью хмурого дня с полнящимися еще не опрокинутыми каплями, отчего стремительно темнеющими тучами, что грозились вот-вот разорвать тишину злыми раскатами. —Не вглядывайся так упорно в камень, погоды это не сделает и слова назад не заберёт, да и я уже не злюсь. — Адепта подхватили за подбородок, не столько поднимая, сколько заставляя поднять, в стремлении избежать вот-вот норовящих впиться в кожу когтей — Раз до этого не научился, так хоть запоминай сейчас, пока науку дают. —Да, Наставник! — обрадовался смене гнева на милость Сяо, готовый внимать любым, даже самым абсурдным словам дракона. —Итак, как ты думаешь, почему люди просят предков о помощи в делах, о здоровье, вообще о многом? —Потому что духи обладают силой, недоступной людям, и могут выполнить их просьбу. —Верный ответ, но очень поверхностный. Дело в том, что люди именно просят о помощи, делают духам подношения, всячески стремясь угодить им. Знаешь почему? Сяо промолчал, на такой скользкий вопрос он вряд ли смог дать хотя бы не обидный ответ. —Ну слушай, — ответил дракон так, словно и не ожидал, что на его вопрос ответят — первое, что чувствует дух, после своей гибели — это опустошение. Духовные каналы, практически обнажённые, без телесной оболочки стремительно преображаются под изменившееся окружение и состояние, а иначе их сотрет любой достаточно сильный поток духовной силы, при этом сама душа находится в чем-то, напоминающем сон, этому состоянию нет определённого названия, потому что мало кто захочет рассказывать о таком. —И вы, Наставник? —И я… — взгляд дракона словно прошёл сквозь Сяо, словно он возвратился к первым мгновениям после своей гибели, Адепту стало понятно, почему нет имени тому, что испытывает душа, когда всё ее естество рушится и строится заново — Не задавай лишних вопросов, мы и так отвлеклись от темы! Я не буду описывать остальные этапы появления духа, а то мы никогда не займёмся тем, для чего сюда пришли! Выделю лишь один, это ярость вместе с болью, это самое глубокое отчаяние, что испытывает… Это даже человеком назвать нельзя, потому что при гибели тела, душа первые мгновения столь хрупка и слаба, что запросто может расколоться на кусочки. Есть большая разнится между тем умер человек или нелюдь естественно, или его жизнь насильно прервали. Тело удивительно чутко предчувствует свою гибель, чаще оно сражается за жизнь до последнего, и нередко очень успешно, но душа мудрее, чувствуя свой скорый уход, понимая, что телесная оболочка скоро не сможет удерживать её, она окутывает себя защитой, в некотором смысле этого слова, а все для того, чтобы выиграть время и не расколоться. Но когда жизнь обрывают, этого не происходит, осколки духовной силы постоянно тянутся друг к другу, в стремлении соединиться, но часто безуспешно, в некоторых ритуалах экзорцизм является именно этим самым соединением, зачастую, используя вещи с сильным духовным отпечатком неупокоенного они создают маяк, с помощью которого осколки собираются и тут же душа исчезает для перерождения. Вообще гибель очень непонятный процесс, потому эти слои энергии настолько неощутимо, что об их существовании долгое время лишь догадывались, только мастера могут почувствовать эти изменения. Однако неплохим подспорьем в этом деле является сильная связь между душами, та, которой связаны ты и твой супруг как раз из таких. —То есть, если с Итэром что-то произойдёт, я узнаю об этом? —Во-первых, — назидательно прервал дракон — узнаешь, но отголосками, к примеру если он будет испытывать сильные эмоции, к примеру неудержимая ярость тебе откликнется слабым раздражением, искренний восторг подъемом настроения… Ну а если будет сильный оргазм а ты в это время будешь сидеть на горе за много ли от него, то об измене узнаешь первым. — дракон хитро осклабился и как бы невзначай добавил — Хотя, зная твои, кхм, пристрастия, скорее всего он вспоминает об ваших игрищах. —Наставник! Давайте вы не будете лезть в нашу личную жизнь и упоминать то, что посоветовали сами. —А когда это у меня с тобой личная жизнь завязалась? —В нашу с Итэром личную жизнь! —Ха! Ладно-ладно, не кипятись, мне это полезно еще дорого. —Тут же столько учеников тренировалось, как я смогу его порушить? —Сюда их и не пускали. Знаешь поговорку, начинающий Адепт пострашнее демона, сломает то, что он не сломал и доконает вместе с учителем? —Наставник, мы отвлеклись. — настойчиво напомнил Сяо, пока дракон не спустился в рассуждения абсолютно обо всём что не относится к их занятию. —А, да! В общем, при сильной связи можно почувствовать многое, особенно хорошо это помогает понять человека… Хотя как раз таки с людьми подобное заводить не спешат. —Почему? —Они быстро умирают, — развел руками дракон — ой, вот не надо мне зыркать испуганно! Твоему дражайшему это не грозит, проживет с твоё и не потеряет в красоте. Ну а вообще, — внезапно дракон нахмурился, что-то старое и, как отчаянно но безуспешно хотелось, забытое поднялось с глубин памяти как грязный нил пачкает чистейший жидкий ручей — мой друг, с которым мы обучались вместе, рассказывал, что ощущается при смерти одного из связанных. Он на минуточку самым бесстрастным из всех Адептов был, но и его проняло. Когда умирает один, второй замирает так, словно именно его душа покидает тело, кричит так, словно его душу рвут насильно на части и ломается, опадает на землю так, словно покинуто его тело. Такого не добиться никакими пытками, не залечить ни единым лекарством на свете, такая сильная связь устанавливается только между теми, кто любит друг друга, и понимание того, что ты не сумел, не пришел, чтобы спасти, не справился режет лучше любого клинка. Человеческий век редко и до такового доходит, а тело слабо, поэтому Адепты не стремятся связывать себя так сильно, так больно. Дракон встрепенулся, вспомнив, как надеялся Сяо, то, зачем они сюда пришли. К постоянным скачкам Шенли с одной темы на другую он привык, в конце концов, его наставник мог много чего интересного рассказать, удивительно умело приписывая это к основной теме разговора. Да и жаль дракона было, пусть тому этого и нельзя было сказать, на пик долгое время не приходили ученики, и он был вынужден сидеть здесь в полном одиночестве, и сейчас дракон, казалось, высказывал Сяо всё, что накопилось за долгие годы отсутствия хоть какой компании. —Весь пик является одной огромной Артерией земли, не сплетением множества, а цельной со своими ответвлениями, за ней-то мы и пришли сюда, точнее на место её выхода. — дракон указал пальцем вниз, на плато, где они сидели, в следующее мгновение он этой же рукой разорвал облако тумана, только для того, чтобы светлые жгуты создали маленькую, в их полный рост копию пика. Весь каменный массив был пронизан мельчайшей сетью невесомых нитей, словно паук-безумец в пике своего помешательства до смерти себя загнал, но создал понятный ему лишь одному узор. Внутри пика же буквально сиял плотный ствол, что кипарисовыми ветвями отпускал те самые нити-ветви, а выходил кончик древа в том месте, где слабыми огоньками были отмечены они сами. —Выход такой мощной Артерии земли позволит нам, точнее мне создать новое поле для таких тренировок, это будет что-то вроде сна, но в настоящем, образно говоря, мир мы представим как полотно, оно не однородно, где-то больше нитей, где-то меньше, ими и являются артерии земли. Здесь они буквально собираются в крупный пучок, из которого мы можем достать несколько нитей и сделать крохотный карман, что-то навроде Обители. Учитывая, что мы создаем дополнительное полотно, то и время мы получим растянутое в разы. Я лично планирую соотношение месяц к году, поскольку начало и конец месяца являются временем, когда происходит специфические скачки в артериях земли, а они весьма похожи на те, что образуются при смене лет, таким образом мы сможем отслеживать время в выгнутом пространстве. —А разве нельзя оставить какую-нибудь печать, что пробудила бы нас по истечению определенного срока? — спросил Сяо, удивленный тем, как легко и беззаботно дракон рассказывает об изменении самого времени, что, как он сам считал до этого момента, подвластно лишь Архонтам. —А как мы определим необходимый срок? — парировал Шенли — Я даже не предполагаю, как могут пойти твои тренировки там. Может быть мы все время проведем в очистке твоих духовных каналов, а само искусство управления Ци тебе придётся изучать с самых азов. Или ты за краткий срок достигнешь вершин мастерства? Я понял твою идею и как ты к ней пришел, но сам ты не совсем правильно понял, для чего нам отслеживать годы. Время неизменимо, мы не можем изменить прошлое даже если бы попали туда. К примеру тебя каким-то чудом занесло на века назад и ты решил предупредить себя из прошлого об угрозе, что унесет жизни всех твоих близких, ты будешь всячески пытаться связаться с собой из прошлого, но всё будет тебе мешать и по итогу, предназначенное свершиться. При этом, как бы сильно ты не вмешивался во время, даже если бы уничтожал всё вокруг себя, вернувшись в своё время ты обнаружишь, что всё в том же состоянии, каким было до твоего путешествия. Адепт задумался, если любое вмешательство в течение времени возвращением в прошлое не возымеет результата вне зависимости от приложенных сил, то касается ли это будущего? Мысль, которая овладела сознанием Якши еще давно вновь вернулась, но теперь у него есть у кого спросить. —Простите, Наставник, а могу я задать один вопрос? —Валяй. — отмахнулся дракон, в то же время как на гранях мягких розовых топазов мелькнул искрой интерес. —Скажите, а предсказания грядущего, точнее их знание так же не способны изменить будущее, ведь, к примеру, если я узнаю что… Что мне суждено встретить человека, который сделает нечто важное для меня, и я буду его искать и найду, то изменит ли это будущее? —Естественно нет! — сразу ответил дракон, однако, призадумавшись, он добавил — По крайней мере мой наставник, точнее наставница так говорила, вот у кого следует об изменениях во времени спрашивать, но вряд ли у тебя получится задать ей вопрос. —Она тоже отдалилась от мира, как вы? —Мне лично кажется, что она давным давно почила. — развёл руками дракон — Ты пойми, она была самым непредсказуемым созданием, что свойственно всем тем, кто видит время вне сейчас, и была из-за этого крайне живучей. Но… — Шенли вздохнул, несмотря на показное безразличие, воспоминания ощутимо давили на него — В нашу последнюю встречу она ответила, что слишком долго бегала от судьбы и ей пора принять своё наказание… А что касается твоего вопроса, если я не ошибаюсь, она говорила так:

Будущее неотделимо от прошлого, всё, что произошло до создаёт после и наоборот. Это движение круга Сансары вечно и непрерывно, а сочетание этих двоих определений образует ныне и сейчас. Видя мир сквозь годы мы способны кардинально менять его, но доступно это только тем, кто осознает всю глубину искусства предсказаний, а за это знание положена своя цена. Мы можем узнать грядущее по мелким отметкам, заложенным самой природой, она как никто отлично предугадывает всё, так что гадание на внутренностях животных вовсе не бред а вполне рабочий способ! Но можно и самому взглянуть в суть мира, так сказать, прорваться выше нитей и увидеть полотно безграничное, без начала и конца. При должном мастерстве можно узнать многое и повлиять на будущее, главное правильно рассчитать где и как, если хочешь добиться влияния. Но когда мы вырываем нашу суть из мира, когда наша душа пытается выйти за пределы сущего, Артерии земли, если можно так сказать, чувствуют это вмешательство, зачастую губительное, так как одна выпавшая ниточка, один выскочивших волосок может послужить причиной разрушения всей ткани, поэтому нас неизменно тянут обратно. Неизвестно точно, что забирает мир взамен на знание, но обобщенно мы отдаем годы жизни взамен. Небесный порядок существует для того, чтобы хранить целостность времени, он вкладывает крупицы этого знания в суть мира, чтобы помочь нам. Получается, что зная грядущее, мы уже изменили мир, даже если исполнили всё точно так же, как было указано в предсказании.

—Несколько… — выдохнул нагруженный витиеватым изречением Сяо. —Тяжело, неудобно и непонятно. Скажу как сам понял, по крайней мере эту версию моя наставница не опровергала. Когда мы смотрим в будущее, мы уже заглядываем в прошлое, просто с другой точки взгляда. То есть мы смотрим в зеркало, которое уже в далёком прошлом, и показывает нужный нам отрезок прошлого. Этим способом кстати и пользуются знаменитые предсказатели из, как её там? Экономики, Экономии?.. Короче в стране, что была до Иназумы. А! Энканомии! Они были достаточно развиты для того, чтобы создать специальные магические омуты для взгляда в будущее, еще они собирают все знаки природы, чтобы сделать общую картину, если не ошибаюсь, то у жриц островов, где было это царство, остались крупицы тех знаний. —То есть, зная будущее, как бы мы не старались изменить его, мы всё делаем по заготовленному порядку? — обобщил Сяо. Дракон замолк, обдумывая слова подопечного и внезапно рассмеялся. Рокочущий хохот, казалось, сотрясал весь пик, и пока Сяо, несколько напуганный столь резкой сменой настроения наставника, тот задыхаясь, наконец-то обозначил причину смеха. —Ты только что дошел до того, на что у меня, чтобы понять наставницу, ушло лет тридцать! Хааа! — дракон шумно вздохнул и уже спокойнее продолжил — То, что ты сейчас сказал, это и есть небесный порядок. Но мы опять отвлеклись, разговоры о времени завлекают на долго. Видишь ли, возможность изменять время пьянит лучше любого вина, потерять счёт времени в такой ситуации приобретает более значимый смысл. Если кто-то создаст такой кармашек и забудет о времени, его сознание потеряет само понятие о времени, память будет перемешана, так как в вечных воспоминаниях человек или нелюдь потеряется в их порядке и сойдёт с ума, так он уже никогда не сможет самостоятельно выбраться из своего творения. Мало того, некоторые захотят вернуться в прошлое, изменить само время, тогда вмешается небесный порядок и безумец, попытавшийся повлиять на Артерии земли, будет ими поглощен. Мы же защитимся от подобного исхода специальным счётом, по прошествии месяца в реальности мы получим сигнал от самих Артерий о том, что в кармане мы провели год, подведём итоги, того, чего добились и составим план на следующий год. Такая тренировка на счёт времени отлично помогает приспособиться и выработать чувствительность под течение времени. —Понятно, это действительно поражает воображение, Наставник! — искренне восхитился Сяо — Вас, как понимаю, научила этому ваша Наставница? —Да, тут ты правильно угадал… — неожиданно нахмурился дракон так, словно услышал о чём-то совершенно раздражающем его — Так часто меня она не била, нет, на тренировках она уделывала меня прежде, чем сгорала установленная ею палочка благовоний. Но там был сущий кошмар, если в настоящем мире я хоть иногда отдыхал, то там моя дорогая и горячо любимая Наставница отрывалась по полной, казалось, что она компенсировала то время с моего рождения, что я провел вне тренировок. —Со мной так же будет? — осторожно спросил Адепт, с мрачным настроем готовясь к невыносимым тренировкам, что ж, ему не привыкать. —Ага, а еще мы новый Ли Юэ построим и новый Орден заклинателей создадим, лучше чем все существующие вместе взятые! Ты головой-то думай, я тоже не железный, и несмотря на то, что я чудом, не иначе, выжил после того ужаса, это ещё не значит, что я горю желанием повторения! —Понятно, простите Наставник. —Да хватит уже извиняться! Вот если бы ты вообще не вникал в суть занятия и не проявлял интереса, тогда следовало бы простить прощения за то, что я трачу на тебя, своё драгоценное время. Но ты задаешь вопросы, делаешь свои выводы и мы их обсуждаем, за это извиняться не надо. Однако, перед тем, как приступить к занятию, мы пройдём промежуточный этап, итак… Рассказывай! —Что? —Всё. Всё что сейчас тебя гложет выскажи сейчас, иначе твои волнения будут тянуть тебя, не давая продвинуться дальше. — смотря на сомнения, откровенное смущение Адепта, дракон расслабился, подавая пример, и более мягким голосом сказал — Пойми, во время этих тренировок я узнаю про тебя такое, о чем ты даже не подозревал, или знал, но предпочел забыть, и ты сам, Сяо, так же узнаешь многое обо мне, это произойдёт вне зависимости от наших действий, поэтому я хочу, чтобы между нами было доверие. —Наставник, но я и так доверяю вам! — горячо вскинулся Адепт. —Настолько, чтобы доверить свои секреты? К примеру самые ужасеые или счастливые моменты, интимные или просто те, с которыми ты ни с кем не захочешь делиться? — усмехнулся дракон, одним лёгким движением губ руша всю уверенность Адепта — Поэтому я и хочу обсудить сейчас то, что волнует твою душу, отвлекает постоянно и не дает сосредоточиться как следует. —Так заметно? — тихо спросил Сяо, отводя взор. —Если приглядеться, то да, заметно. — Шенли вздохнул и явно неохотно сказал — Конечно, если ты сейчас не можешь или не хочешь говорить, то вытягивать из тебя ничего не буду, но тогда сам будешь разбираться, но зная тебя, будешь только глубже закапываться внутрь себя до такой степени, что уже не сможешь выбраться из ловушки, тогда мы никак не продвинется и просто потеряем время! Несмотря на кажущимися жестокими слова, Сяо прекрасно понимал, что Наставник говорит правду, он сам так жил долгие годы, утопая в ненависти к самому себе, и лишь многолетними усилиями Моракса он не переходил черту, которую можно пересечь лишь раз. И вот настал тот миг, когда он может измениться, с трудом, с неменьшими душевными терзаниями, но он получит возможность стать лучше ради самого себя, ради Моракса, что несмотря на все его попытки оградиться от той заботы, которую Гео Архонт дарил ему, всё равно раз за разом пробивал ту стену отчуждения, позволяя свету проникнуть сквозь тонкие трещины отчуждения. Ради Якш, что не бросили несговорчивого грубого и нелюдимого собрата. Ради любимого человека, что готов быть с Адептом несмотря на всю его мерзкую сущность, что не испугался опасной в первую очередь для него кармы и продолжал одаривать той простой, незамысловатой, но спасительной любовью. Дракон выжидающе смотрел на Сяо, в ожидание хоть какого-то ответа, но молчание, напоминающее все темнеющие тучи над головой, угнетало. Не выдержав, Шенли собрался встать, решив оставить Адепта наедине со своими мыслями, с тоской отмечая, что урок наверняка придется перенести, конечно, он мог бы разговорить подопечного, надавить угрозами, намекнуть на ужасные последствия, которые возникнут если они не разберутся с его проблемами в скорейшие сроки. Но дракон не мог так поступить, чтобы не стояло на кону, он всегда считал, что личные проблемы это те, в которые вмешательство непозволительно. Но стоило дракону встать, как его настиг тихий голос. —Семья… Вот что меня тревожит… Дракон, совершенно не скрываясь, облегченно выдохнул и сел обратно напротив Адепта, который тем временем погрузился в воспоминание.

***

—Итэр, а какой вообще была Иназума, когда ты в ней жил? —Весьма неожиданный вопрос, — сверкнул мёд из-под золотистого вороха, переводя заинтересованный взгляд с цветка в руках юноши на Адепта — даже интересно, почему ты им задался? —Ну, я хочу больше узнать о тебе, — с каждым мгновением идея Сяо казалась ему всё более глупой — в книге про семейным отношениям я прочитал, что разговоры об интересах помогает лучше понять друг друга. —Честно говоря, — задумчиво отвёл взгляд Итэр — мне и нечего сказать и одновременно я могу в часах расписывать каждую деталь. Думаю, я лучше начну с чего-то совсем обычного, ведь быт там и здесь очень различаются, некоторых вещей ты просто не поймёшь. Иназума — государство, расположенное на трёх из пяти крупнейших островов нашего региона, один принадлежит повстанствующему народу Ватацуми, другой, Цуруми, официально необитаем из-за непроходимого тумана на нём. Несмотря на полное окружение морем у нас самый разный промысел, он не сильно отличается от того, что в Ли Юэ. Но вот природа у нас совсем другая. Окружение поплыло и они оказались на небольшом горном склоне, точнее на его вершине. Сяо перевел взгляд на супруга, под чьи мысли подстроился сон, тот с какой-то особенной любовью во взоре, с некой сокровенной тоской провёл по тёмно-зеленой, отливающей голубым высокой траве с затерявшимися в ней маленькими светлыми цветочками. Внезапно супруг встал и, вместе с направившимся с ним Адептом, подошёл к дереву с темным стволом и диковинно извивающимися ветвями густо, практически беспросветно покрытые плотной шалью из множества небольших цветков нежно-розового цвета, не того, что был у глаз Шенли, а более холодного, если бы Адепту доверили описать загадочность, он бы назвал этот цвет. —Это сакура, — сказал тихо, но тепло Итэр, оглаживая гладкий, с сетью маленьких трещинок, темно-серый с красным отливом ствол явно хорошо знакомого древа — она является одним из символов нашей страны и её культурной жизни, у нас даже есть праздники наблюдения за цветением этого дерева. Итэр развернулся, указывая куда-то вдаль, за горизонт, укрытым тёмно-серым, с клубами тяжелых туч, с бледными очертаниями островов, на одном из них к удивлению Адепт обнаружил огромный костяной скелет. —Вот там, если не ошибаюсь, будет Ватацуми, а там остров Татарасуна, где меня нашли. —Нашли? — переспросил Адепт — Кто? Итэр замялся, с его лица пропала радость от встречи с родными землями, зато проснулась какая-то совсем старая, затаенная тоска, шрамом не так зажившим, обнаженным столь внезапно и вновь разорванным. —Ну, это не то, о чем рассказывают мимолетом. — замялся супруг, невольно обхватывая себя руками, словно защититься пытаясь от воспоминаний, что гложат изнутри. У Сяо защемило сердце при виде такого внезапно беззащитного супруга, он подошел, не рискуя коснуться, страшась разбить его такого хрупкого на вид, словно тот вот-вот рассыплется пылью золотистой. Сяо решился и мягко положил руку на чужое плечо, что сразу вздрогнуло под ним, но почти сразу её накрыла светлая ладонь, переплетая их пальцы между собой. Адепт несильно потянул их руки на себя, аккуратно припадая губами к костяшкам бледным, таким холодным, что хотелось согреть их настоящим, живым теплом. А думал ли он когда-нибудь, предполагал ли, что будет так заботиться о ком-то смертном, будет с замиранием сердца следить за четким изгибом искусанных в волнении, оттого покрасневших губ, на подобии столь любимой мужем сакуры расцветающих в улыбке. Задумывался ли, что будет с нетерпением ждать встречи с медовым, теплым взором, что смотрит с тихой благодарностью и такой невесомой, облачком окутывающим душу любовью. Когда-то совсем давно, до Войны и до того, как он стал Якшей, Сяо мечтал о том, что сможет любить и быть в ответ любимым, он слабо представлял как будет, по рассказам старших и уже влюбленных, ждать с кем-то эфемерным встречи, смотреть как на самое большое сокровище. Шли годы, тело покрывали шрамы, чтобы зажить и вновь исполосовать частыми следами раны, на сердце они тоже были, но не исчезали, так и оставаясь воспаленными следами, расцарапанное чьими-то, Сяо уже лица и не помнит, когтистыми изящными руками. Спустя время Адепт и забыть думал о любви, с презрением смотрел на тех, кто наслаждается этой бесполезной, мимолетной блажью, презирал тех, кто связывался с людьми только чтобы испытать боль. Он сам долго считал, что ему нельзя любить, запрещено, табу на этом чувстве, ведь без боли не может, не может так аккуратно и безвредно, лишь царапает всё шипами, которыми успела зарости душа, лишь портит всё красивое, роняя так неловко, что кажется, назло. Сейчас он стоит, не двигаясь, не осмеливаясь, спугнуть страшась то счастье своё, личное, что оборачивается и руку тянет, и ладонь согретая, не горячая, не холодная, теплая укрывает щеку открытую. И не сосчитать сколько на ней было шрамов, ран, сколько раз её раздирали чужие когти и металл клинков, острия клыков, а он словно может, словно под подушечками пальцев внимательно пересчитывая каждую даже самую крохотную рану. А Сяо еле дышит, боится, что из грудины отравленной воздух убьёт столь слабый, хрупкий цветок перед ним, что так бесстрашно оплетает душу, Адепт боится, что вся его порча, вся грязь, все преступления вырвутся и заволокут его любимый лучик солнца. И думает, что может быть, ему теперь и вправду позволено любить. —Итэр, если ты не хочешь говорить, я не настаиваю. —Нет, всё в порядке, — прервал его супруг — хотели же узнать друг о друге. Да и не такая уж и большая это тайна. Мне было где-то восемь, когда корабль с неизвестными знаменами со мной на борту вошел на территорию Иназумы, наш Сёгун, наша Электро Архонт, редко бывает в хорошем расположении духа, а потому море часто сотрясают шторма и бури, но, как мне кажется, в тот день Сёгун была не просто в гневе, она была в ярости с болящей головой. Я не знаю, как выжил в тот шторм, меня милостью небес, не иначе, а может милосердием Сёгуна или её же жалостью, выкинуло на берег Татарасуны, где меня обнаружили солдаты, а потом принял в семью лорд клана Кудзе. Вооон там, чуть дальше Татарасуны стоит лагерь нашей семьи, видишь, там ещё обзорные башни высятся. —А как к тебе отнеслась новая семья? —Знаешь, — после недолгого молчания ответил парень — мне кажется, что сами небеса сжалились надо мной и кроме спасения подарили новую семью. Полной её нельзя было назвать, матери у нас как таковой не было, но был отец, который одинаково любил нас троих, еще была моя старшая сестра, ее тоже приняли в семью, она лучшая из лучников и генерал армии! — в голосе мужа слышалась неприкрытая гордость — Ещё у меня появился брат, он был самым старшим из нас троих, родной ребенок семьи, пусть у нас с ним и не заладилось знакомство но… Он больше прикипел к нам и по своему заботился, да и мы к нему привыкли, я полюбил их всех… Окончание фразы было столь тихим, что воющий морской ветер сразу унёс его. Искренняя теплота любовь слышались в каждом слове про родных, тоска же захватила родные медовые глаза, что устремились к самому дальнему острову, они словно на мгновение разглядели в тумане родные лица, их улыбки, любимые очертания. —А что с ними сейчас, с твоей семьёй? — спросил Сяо первое, что пришло на ум, желая разбавить обстановку, лишь бы сердце так не щемило при взгляде на опечаленного супруга. —Я не знаю, — так же тихо ответил Итэр, робко, с затаённой печалью в движении губ улыбаясь — я даже не успел с ними попрощаться перед тем, как меня привезли во дворец… Да и назвать их семьёй я уже не могу, здесь, — он указал на острова — меня давно похоронили с почестями, для них, я умер с честью. —То есть, семьи у тебя теперь нет? — Сяо едва не ударил себя по голове, даже ему понятно, что такой вопрос сделает только хуже, и зачем только сказал? —А ты? —Что? —Ну, когда девушку или парня берут в супруги, он уходит в семью мужа, так что, — Итэр замялся, краснея и отводя взгляд — получается, что ты моя семья… Наступила тишина, Итэр неловко попытался убрать свою руку с щеки Адепта, у него это получилось, только потом его схватили и рывком притянули в объятия такие крепкие, словно пропитанные отчаянием и тихим счастьем. Сяо просто радовался тому столь новому чувству принадлежности кому-то, осознанию того, что он не один, конечно, до этого с ним был Моракс но… Адепт просто боялся назвать того кем-то близким, страшась, как бы Гео Архонт не ушел от него, не отказался, не пострадал. —Итэр. —Хм? — супруг надежно спрятал лицо в плече Сяо, сквозь ткань опаляя кожу. —А… Как себя люди ведут в семье…

***

—Итэр рассказывал мне, какими были люди, которых он называл своей семьей, при этом выглядел таким счастливым и явно скучал по родным. И… Я просто боюсь, что не смогу дать ему хотя бы замену, не то что стать семьёй. — погруженный в свои размышления Сяо не заметил с каким удивлением и одновременно интересом смотрит на него Шенли — Я дорожу Итэром и хочу сделать его счастливым, но посмотри на меня, я даже находиться рядом с ним без вреда не могу, я не умею общаться с людьми, я часто не бываю рядом… Ааргх! Бездна! — вскинул голову с руками вверх Адепт, будто обращаясь к небесам — Да с момента заключения нашего брака меня с ним чаще не было, а вместе мы провели совсем чуть-чуть времени. А потом я вообще не смог удержаться своего же мужа и его унес какой-то ветер! И потом я не просто не смог его найти, но и вовсе отправился к тебе на обучение. —Адепт встал и начал наворачивать круги вокруг дракона, что довольно быстро устал мотать головой и просто закрыл глаза, слушая. —И это ещё хорошо, что мы во сне могли связаться, он там совсем один был, его закинули на арену на которой вынудили сражаться за жизнь и там же вылезло какое-то чудовище. Потом на него вообще какой-то аналог рабской печати повесили, из-за которой он чуть не умер, и это когда пытался мне рассказать где находится. А потом во время одной последней встречи я вижу его и понимаю, что с печатью сорвали не только природную духовную защиту, из-за чего в него теперь любой демон залезть может, так и повредили каналы энергии Ци. Я когда увидел так чуть не сорвался в этот Бездновский Мондштадт, чтобы лично забрать его, там ведь всё сожжено! Я не представляю, что там должно было происходить, чтобы так перегрузить и разрушить духовные каналы, да он чудом выжил, ведь ядро осталось целым, хотя без той же природной духовной защиты это наверняка временно! —Ты закончил? — спустя время спросил дракон, приоткрыв один глаз. —Ха… Да, Наставник. — Сяо устало сел напротив. —Выходит, ты волнуешься, что не достоин своего мужа, не можешь стать ему семьёй, не спас когда его похищали и не можешь забрать из плена. Так? Заместо ответа Адепт отрывисто кивнул, но уже по этому жесту дракон видел, что тому стало легче, в этот момент Шенли в голову пришла идея. —Так, начинаем вводное занятие! —Что? —Это как то, чем мы собрались заниматься сегодня, но только я создам маленькое пространство с небольшим увеличением времени, где вы с мужем всё и обсудите. —Но зачем? —Что за глупый вопрос? — фыркнул дракон, взмахом одной руки рассеивая туман, а другую клаля на лоб Адепта — Я вспомню некоторые нюансы при создании кармана, а ты всё обсудишь со своим благонервным! —По-моему говорят благоверный. — заметил Сяо. —Не в твоем случае, скажу сразу, у твоего мужа, да и у Моракса каменное терпение. Не успел Адепт возразить, как его потянуло в сон.

***

—Меня встречали по разному, но чтобы появиться из воздуха, такое впервые. — усмехнулся Итэр, придерживая дезориентированного мужа, чтобы тот не упал. —Я думаю, что вас вообще впервые встречают в пространственном кармане. — фыркнул дракон. —А вы, многоуважаемый… — поинтересовался именем нового собеседника юноша. —Ох, куда за годы пропали мои манеры? Можете звать меня просто Шенли. —Ах, так это про вас рассказывал Сяо! —Надеюсь исключительно хорошее? —Скорее про то, что спуску не даёте, так что, только хорошее. Мне кажется, подумал Сяо, или они забыли, что я здесь. —А вы как я понимаю Итэр. Счастлив, наконец-то встретиться с вами, про вас мой подопечный много и часто говорил. —И каково ваше впечатление обо мне? —Неплохое, правда, хотелось бы, чтобы его было поменьше во время тренировок… Разговор тёк неторопливой рекой, под присмотром дракона, наколдовавшего столик и чайный набор из кипенно-белого, покрытого старинным узором в стиле восточных земель Ли Юэ, фарфора, Адепт рассказал супругу о своих переживаниях, последовавший тихий смех удивил его. —Я сказал что-то смешное? — спросил он, недоумевая. —Ох, конечно нет, Сяо, ничего смешного. — Итэр аккуратно взял его ладони в свои, немного разворачивая корпус к себе, некая зажатость объяснялась семьей аристократов и привычкой держаться сдержанно в обществе, однако в словах так и теплилась костром в очаге домашнем мягкая забота — Просто я рад, что мой супруг так волнуется обо мне. Но пойми, я ни в чем тебя не обвиняю, сам подумай, ты всеми силами стараешься сделать всё так, чтобы я чувствовал себя хорошо в твоем обществе, и винишь себя за то, что не спас, хотя никто не мог предугадать моего похищения, ну разве мог бы я желать лучшего? —Но я ведь всё равно не смогу заменить тебе ту семью! Итэр отвёл взгляд, теплый, несильный изгиб губ приобрёл какую-то свою печаль, но такую светлую и беззлобную, словно лунный свет обволакивает. —Сяо, я не столь эмоциональный, как могу показаться, я выполнил долг перед семьёй как образцовый сын и принёс туда почёт, я скучаю по ним, но это больше приятные воспоминания. — Итэр, отпустив ладони Адепта, аккуратно держа чашку, отпил ароматного светло-зеленого напитка, несмотря на показные спокойствие и мягкость, его голос стал удивительно твёрдым, не терпящим препирательств, как никогда хорошо Сяо вспомнил их бой и то, что его муж всегда был и будет воином — Но я никогда не хотел, чтобы ты становился для меня чьей-то заменой, и уж тем более семьёй. Да и зачем, если ты и так стал для меня родным? —Но! —Никаких но и слов о том, чтобы стать кем-то, кто будет лучше для меня. — неожиданно строго заявил супруг, всё так же безмятежно и неторопливо наслаждаясь чаем, их беседа явно веселила молчащего дракона — Да и, не думаешь, что я сам прекрасно знаю, что будет для меня лучше? Будь уверен, если бы мне что-то не нравилось, я бы изменил это, похищение сюда не входит, — осадил он, опережая так и норовящего высказать свое мнение Шенли — в тебе же меня всё устраивает, в том числе сам ты таким, какой есть. —Действительно, извини, что завел столь глупый разговор. — Сяо был более чем рад словам Итэра о том, что если бы ему что-то не нравилась он бы не побоялся сообщить об этом, Адепт волновался, что любовь супруга наигранная, вынужденная ужасом перед кармой и превосходящим его по силе мужем. Но его супруг опровергал все страхи, причем делал это столь изящно, что, по мнению Адепта, убранство обители с его фигурными деревьями и опадающими листьями могло бы устыдиться в этом, даже сам Адепт напрягся, стараясь смотреться достойно на фоне изящного наставника и супруга. Последний быстро заметил состояние мужа и свободной рукой сжал его ладонь, причудливо и играючи переплетая их пальцы. А мимолетный взгляд выбил воздух из груди Сяо, его муж явно был настроен не на чинное светское чаепитие! Только сейчас Адепт заметил как розоватые губы изнутри, чуть выступая наружу, обводит юркий язычок, оставляя едва заметный блестящий след, как двигаются по ладони чужие пальцы, словно повторяя одно смутно знакомое движение, как сверкает чуть потемневший медовый возраст из-под опущенных ресниц. Сяо казалось, что они вовсе не в компании дракона, не находятся на пике и вообще не пьют чай а занимаются кое-чем другим… Адепт со стыдом понимал, что его щеки безвозвратно краснеют, и чем сильнее те наживаются цветом, тем более хитрая и довольная улыбка расцветает на мягких, несколько искусанных, оттого поалевших губах. —И чём же таком мой любимый супруг думает, раз так беззастенчиво краснеет? — Итэр тянет его ладонь на себя и, прикрыв глаза, совершенно чинно припадает губами к костяшка, а взглядом из-под ресниц так и говорит, что прекрасно знает о мыслях мужа, и прекрасно знает, как причастен к ним — Явно не о чае, я прав? Сяо безвозвратно и неотвратимо краснеет всем лицом, не выдержав, подскакивает, и, что-то кинув в оправдание, отходит к дальнему древу. Скрытый скорее голубой, с зелёным, озёрным отливом, листвой он опирается на ствол и шумно дышит, стараясь успокоить сердце, которое так и норовит, сломать грудную клетку, выпрыгнуть на волю и лечь в руки супруга, стоит тому лишь попросить. Адепт внезапно с улыбкой понимает, осознаёт, что стоит его любимому мужу попросить и он отдаст ему что угодно, положит толпы демона к его ногам, лишь бы он продолжал улыбаться. До чуткого слуха доходят чужие голоса и он решает прислушаться. —Пожалуйста, не напоминайте ему об этом слишком часто. — говорит Итэр так, словно не его голос сейчас проникал в сознание Адепта, обволакивая и заставляя подчиняться своему владельцу. —Примерно насколько? — усмехается явно довольный увиденным Шенли. —Шутку нужно употреблять редко и вовремя, чтобы она сохраняла свою силу, к постоянным повторам быстро привыкаешь. — Итэр замолчал, чтобы потом добавить довольным голосом — Да и я хочу сохранить свою привилегию смущать дражайшего мужа. —Ха! Не волнуйся, — Сяо почти видел, как тот отмахивается, отпивая из своей пиалы — кажется, что он только твои шутки и понимает! —Да уж, представляю каково вам там… — Итэр едва слышно отпил, призадумался и обеспокоено тихим голосом спросил — Как думайте, я не переборщил? —Ничуть, ему полезно отвлекаться от самоуничтожающих мыслей. —Но разве Адепты не практикуют воздержание и тому подобное? —Итэр, давай я скажу начистоту, то, что вы друг друга любите никак не мешает, наоборот, мысли о тебе помогают ему сосредоточиться, пусть и весьма специфичным образом. После недолгого молчания дракон внезапно сказал как-то совершенно тепло и спокойно: —Знаешь, я думаю что он зря волновался о том, что не нравиться тебе. —С чего вдруг такой вывод? —Ты бы видел себя со стороны, как проводил его взглядом до дерева, так не отводишь, волнуешься, а когда он не видит украдкой смотришь с такой искренней любовью и теплом, что самому хорошо на душе становится. А почему он зря волновался? Так ты прекрасно знаешь о его… Проблеме. Карму не так просто укрыть в себе, она вырвется так или иначе, а ты привык к ней, она тебя как вода речная камень обтекает, все потому, что ты его принял таким, какой есть. Вот скажи, что ты о нём думаешь? —Несколько неприлично говорить о личном с другими. — сказал Итэр, но уже без прежней насмешливости. —И это мне говорит тот, кто едва не уложил, попутно раздевая, на стол моего ученика и потом беспокоился не переборщил ли он! —Ха… Знайте, господин… —Без господина, просто Шенли и давай на ты, не чужие ведь. —Хорошо, знаешь, Шенли, я думаю, что мир плохо с ним обошелся, даже представить не могу за какие грехи его так наказали. И не надо на меня смотреть как на ничего не понимающего в мире идиота, я много преступников повидал и несправедливости увидел столько, что перестал удивляться ей… Просто, когда я вижу его страдания, мне хочется как в тот раз взять и выпить эту гадость, пусть и больно, но я могу и хочу сделать его хоть немного счастливее. Сяо замер, боясь двинуться лишний раз, замерев как дерево, за которым спрятался. —Что я думаю о нём… — задумчиво протянул Итэр — Он заботлив, порой излишне, аж неловко становится, хмурится когда думает о чем-то серьезном, холоден в бою и беспощаден к врагам. Но он всё ещё раним оттого, что многого не понимает, вряд ли он видел насколько мерзкими бывают люди. Он ласковый до невозможного, но его отношение к себе меня убивает… Знайте, раз уж мы откровенничаем, то давайте по полной! Я его люблю, считаю, что самый лучший, обожаю каждую его особенность, и когда спрашивает о простых вещах он такой открытый, что обнять хочется. —И не только обнять. — якобы невзначай сказал дракон. —И не только… Я даже не знаю, что можно сказать о нём, наверное я кажусь вам просто глупым влюбленным мальчишкой, чьи чувства пропадут с первым ветром холода, оспаривать не буду, в конце концов, я просто смертный, а он великий Адепт, Якша, порой я сам сомневаюсь, что мне дозволено быть с ним… Дальше Адепт не слушал, чтобы он чудом не рассмеялся, оказывается они оба сомневались в том, что достойны друг друга, но если Адепту сама мысль пребывание, казалось, божественного происхождения супругом казалась кощунственной, то откуда такие мысли взялись у Итэра? Хотелось просто подойти и обнять его, наплевав на все приличия, держать крепко да шептать какой невозможный, красивый, добрый, ласковый, умный и теплый. Как внезапно Адепта пронзило воспоминание. Люблю Так и никак иначе Итэр объяснял то, почему до сих пор не отстранился, не охладел к мужу, с которым был насильно связан, почему ждал его и тепло встречал каждый раз. Сяо сжал одежды там, где сейчас билось сердце, без боли, без проклинание этих неостановимых стуков, что словно в насмешку говорят, что он ещё не умер. Незамутненное, чистое счастье затопило сознание просто от одной мысли о том, что его старая, давно забытая и спрятанная в самых глубинах души робкая мечта кажется исполнилась. Спустя время разговоры перешли в более насущные темы и дракон внезапно вспомнил про один момент из разговора с Адептом, Итэра попросили встать и снять верхний слой одежды, чтобы было проще прощупать тело, посылая по нему волны собственной силы и с каждым новым толчком теплого воздуха по телу дракон всё больше хмурился, пряча в щелки сверкающие розовые Агаты с ромбовидным зрачком по центру. —Не возвращайся. — прозвучавшее ударило по слуху Адепта — По крайней мере не сейчас, пока Сяо полностью не избавится от своей кармы. —Почему?! —Сколько времени это займёт? Одновременно сказали Адепт с Итэром, первый с неверием оглянулся на мужа, тот улыбнулся в ответ супругу и повторил: —Сколько мне надо отсутствовать и могу ли я вернуться во дворец к Мораксу? —Не скажу точный срок, — сложил руки на груди Шенли, предварительно растворив стол в розовый туман — ты сам поймёшь, что он закончил обучение, когда почувствуешь резкие перемены своей второй половинки. —Звучит несколько размыто и сомнительно. — отметил бесстрастно Итэр. —Ну извини, у меня было брачной связи и мой муж не повторял путь Адепта, так что с точностью описать что ты почувствуешь я не могу! —Спасибо не имеющимся, — кивнул Итэр — а насчет Моракса? —Без вопросов, ты к нему отправляешься! — чётко и твёрдо ответил Сяо. —Я бы не советовал. —Почему?! —Да потому если ты не прекратишь меня перебивать, окажешься на день под плитами храма! — рявкнул дракон, потерев руками переносицу и пробормотав что-то про глупых и торопливых учеников, он продолжил — Ты рассказывал, что долгое время твой муж был в плену именно у Анемо Архонта, после произошло нечто, что выжгло все духовные каналы. —Не все, часть ещё рабочая. — скорее как успокоение для себя возразил Итэр, ему явно было неудобно вспоминать про свою слабость. —Чудом, не иначе, это раз! Воспользоваться ими ты всё равно не сможешь, это два, при долгих и упорных попытках тебя так начнёт бить в судорогах, что враг пожалеет. —А, так вот что это было! —В смысле было?! — чуть ли не встряхнул Итэра Адепт. —Ну мне никто не сообщил, что после… Травмы, не надо даже пытаться использовать духовные силы, что делает тренированное тело при сильных повреждениях? —Кхм! — прервал их дракон — у меня есть предложение получше. Во-первых, с Мораксом тебе всё же стоит встретиться, эта змеюка пока своими глазами не увидит тебя живым и дышащим вне территорий Анемо Архонта не успокоится, а если ты не хочешь резкого изменения в горном пейзажа, лучше ему показаться. —По-моему, вы несколько преувеличивайте. — мягко добавил Итэр. —Я преуменьшаю, а не преувеличиваю! Ты своего мужа видел? Да Моракс в разы эмоциональнее будет! —Так, что за предложение? — вернул их к теме разговора Адепт. —У меня есть знакомый, у которого долг жизни передо мной и Мораксом, он тоже тренирует боевые искусства, но в виду своего упрямства и святой веры в свою же правоту, духовные презирает как твари Бездны людей. Живёт он в обособленном от мира в целом месте на границы со входом в мир духов, так что если и поранишься, то специфические артерии земли тебя вылечат до того как это сделает твоё тело в попытке задействовать духовные каналы. — Шенли нахмурился — Правда, он наверняка попытается устроить с тобой бой, столько лет без компании, надо придумать как убедить его… —Я не против! — довольно улыбнулся Итэр — духовных сил нет, их бесконтрольное использование мне не грозит, с тобой на мечах и я сам рад провести. —Каждый день? — скептически хмыкнул дракон. —Да, получится отличная тренировка. —А ты уверен? —Сяо! — прервал его дракон — Мы уже все решили, этих фанатов железа ничего не переубедит, даже не пытайся! — похоже, понял Адепт, дракон не в ладах с этим знакомым, с кем у него вообще хорошие отношения? —Только вот есть другая проблема и это твоё открытое сознание, иначе мы просто не вырвали бы его сюда так просто, как себе в дом зашли. —Это уже решенный вопрос! — слишком уж довольно заявил Итэр, оборачиваясь к супругу, в его голосе звучало неприкрытое предвкушение. —По законам той ереси про любовь сейчас он скажет тебе, что у тебя есть сын или дочь. — явно не скрываясь ухмыльнулся дракон, ожидая следующих слов супруга своего подопечного. —Ну это в книгах, в настоящем мире всё не так. — молчание и слишком уж довольная улыбка Итэра опровергали его мысль, Сяо в волнении повернулся к мужу — Ты же говорил, что пока не хочешь детей… —Это всегда так бывает, сначала не хочешь, не хочешь, а потом они появляются, точнее он… Только он немного не человек и не от тебя и не мой! —Это ж надо было так нагулять! — восхищенно произнёс дракон, отпивая вина из сотканной из того же розового тумана глиняной бутыли вина. —Это вы про своё рождение? — невинно спросил Итэр, отчего дракон шумно закашлялся, довольный он повернулся к супругу — Это довольно сложная история, думаю стоит начать с… Итэр постепенно рассказал о том моменте, когда из-под земли вырвался полумертвый дракон. На том моменте, где он побежал к чудовище пришлось прерваться, так как Сяо начал взволнованно расспрашивать супруга о его самочувствии, успокоив мужа и заверив в том, что если бы он пострадал, то не стоял бы с ним, Итэр завершил рассказ, под окончание последней фразы вокруг него, совершенно спокойного и не удивлённого завихрилась сначала темнота, потом чернильное, с фиолетовыми всполохами пламя, из которого чинно вышел высокий, статный молодой человек и… —Ну аккуратно ты выйти не мог, да? — беззлобно спросил Итэр, рядом с которым дракон споткнулся и с воплем упал в шелковистую траву. —Ну прости, я не знал, что тут так неровно! — несмотря на высокий рост и аристократические изгибы тела, на лице парня растеклась, казалось, хитрая и насмешливая ухмылка, но из-за по детски сверкающих из-под светлых серебрящихся ресниц глаз, непонимающих два ценнейших аметиста, они напоминали бы холодными и бездушными, особенно злыми, но всё портили веселые искры так и мелькающие пурпурными водоворотами в на радужке. Живенько вскочив на ноги так, словно никогда не падал, парень оглянулся и с восторгом во взоре шумно восхитился окружающим его миром. —Итэр, ты видишь, что вокруг? —Ну, я тут час с чем-то, так что успел разглядеть. — с легкой улыбкой ответил супруг, явно привыкший к манере речи паренька — Кхм! Позвольте представить вам того самого дракона, с которым мы познакомились на арене, его зовут Дурин. —Как, эм солнечный свет, палящее светило? — задумчиво склонил голову Наставник. —Нет, просто Дурин! — опроверг паренёк, опомнившись, он встал ровно и бодро поприветствовал —Здравствуйте, рад с вами познакомиться! — дракон замер и, спустя несколько неловких мгновений, резко поклонился держа верх корпуса и прижатые к нему руки вдоль поля, его длинные, до поясницы серебристые волосы соскользнули и упали двумя водопадами по бокам. Решив развеять неловкость паренька Сяо подошел к Дурину, тот, видя перед собой мыски ученической обуви, он резко поднял голову вверх, вызвав на лице Итэра мягкую, теплую, оберегающую улыбку, он словно говорил, не волнуйся, я рядом. Адепт понял, что для супруга дракон словно младший брат, за которым следует присматривать, по крайней мере, такая забота очень походила на ту, которая описывалась в книге про семейные отношения. —Приятно с тобой познакомиться, Дурин, я… —Сяо! Я знаю, вы часто с Итэром во снах разговаривайте! —А, да, конечно. — удивился такой яркой реакцией дракона Адепт. —А вы? — Дурин склонился в сторону, заглядывая за вздрогнувшего от резкого движения Сяо. —Шенли, дракон. — гордо ответил тот, оглядывая новоявленного собрата. Дурин подошел к Наставнику, из его поясницы прорезались очертания длинного, почти что с рост самого дракона хвост, что к самому стыку с одеждой становился прозрачным, а сквозь волосы прорезались изящные, чуть крупнее чем у наставника рожки, осмотрев дракона, паренёк сочувствующее похлопал его по плечу и, не скрывая превосходства, сказал. —Не волнуйся, пусть у тебя и нет хвоста, ты всё равно остаёшься хорошим драконом. Наставник от такой, казалось, беззлобной, но наглости, опешил, грозясь взглядом цвета вечернего неба такой же закат, но жизни дракона. —Дурин, по-моему, он просто не стремиться выставлять хвост на показ, ты же не всегда с ним ходишь. —Оу, это похоже на правду. — задумался дракон. —Наставник, — с хитрой улыбкой обратился Сяо к старательно сдерживающего раздражение мастеру — вы же жаловались, что вам скучно… Однако попытка отдать молодого дракончика более старшему на обучение не завершилась успехом, и ни вторая, ни третья… —Я не хочу! —Дурин, — устало, но терпеливо повторил Итэр — ну пойми, я не смогу научить тебя всему, что должен знать дракон, может быть, ты даже получишь своё тело. Я же лишь временное вместилище отчего и единственный твой собеседник, с Шенли вы сможете многое обсудить, у него наверняка есть много историй, которые ты так любишь их слушать. —Всё равно! — дракон вцепился в Итэра, мягко поглаживающего того по голове, едва не плача, когда Шенли, недовольно хмурялись и кривя губы, старался оторвать Дурина, который ни в какую не желал расставаться с единственным другом и уходить к незнакомцу — Ну и пусть я просто в голове сижу, не нужно мне это тело, я много лет был заперт в нём, насиделся! Сяо не вмешивался, предоставив дело тем, кто знает, как успокаивать, хотя ему хотелось помочь супругу, у которого явно сердце щемило, поднимая какие-то свои, сокровенные воспоминания, при виде так отчаянно просящего, почти что умоляющего дракона. —Пожалуйста, не покидай меня, не выгоняй, я-я разве что-то не так сделал?.. — тихо всхлипывая, цепляясь за Итэра так, словно отпусти он его, исчезнет. —Нет, конечно, нет, ты ничего такого не сделал, но со мной ты будешь заперт, а с Шенли сможешь раскрыть свои силы, с ним тебе будет лучше. —Не хочу я раскрывать эти силы! —Хорошо, — вставил внезапно спокойный старший дракон — оставайся с ним, оставайся и позволь своей силе скопиться и в скором времени разорвать ей на много маленьких кусочков и тебя самого и Итэра. —То есть, — тихо спросил Дурин, оглядывайся на старшего — он умрёт? —Ну, я не знаю смертных, которые могли выжить после того, как осталась кучка мясных ошмётков. — процедил Шенли. Задумавшись, младший дракон утёрся, и тихо согласился уйти со старшим, тот, посмотрев сначала на собрата, потом на Сяо, привычно тяжело вздохнул, взял затихшего Дурина за плечо, отводя в сторону. —Не думаешь, что он поступил несколько жестоко? — приобнял супруга Адепт. —Нет, скорее строго, для Дурина так действительно будет лучше. — покачал головой Итэр, откинув голову на плечо Сяо задумчивым медовым взором вглядываясь в родные глаза — Как господин Шенли хочет забрать его с собой? —Думаю, заключит душу в особым образом добытый и зачарованный камень, может драгоценный, он всегда носит парочку при себе на случай опасности, в которой понадобиться быстро исцелиться. Я все же думаю, что он возьмёт янтарь или позже перенесет душу в него, это камень жизни, зачастую избыток Гео и Пиро элементов позволяет смешать размельчённый камень с полезным лекарством и сохранить его свежим, наполняя его толикой этих элементов. —А что потом? — тихо спросил Итэр — Меня собираются отвести к другу твоего наставника, с которым я только пару часов назад познакомился, я ослаб, на долгое время вынужден расстаться с Дурином, я… Я к нему привязался как к родному. А ты, когда мы с тобой ещё встретимся? — тихая, с трудом сдерживаемая горечь, печаль от скорого расставания, которым был наполнен голос любимого, щемила сердце Адепта. Он понимал Итэра, понимал эту тихую боль, сам отчаянно желал обнять и никогда не отпускать, защитить от всего мира, который так старательно, со злой решимостью старался отнять у него его единственное счастье, его крохотный, хрупкий лучик света, его личное солнце. —Не бойся, солнышко, мы обязательно встретимся, обязательно, я клянусь. — с тихим, робким поцелуем в лоб словно на мгновение проснулось то хорошее в Адепте, не запачканное кармой и его преступлениями, не очерненное, не проклятое криками сотен тысяч убитых им, оно пронеслось по миру, по времени и пространству, словно отдаваясь данным века назад старым обещанием, закрепляя клятву, лишь едва-едва вздрогнул опадающий рядом листок и после воздух разорвал тихий, ласковый смех. —Солнышко, ты серьёзно? — Итэр игриво блеснул глазами, заводя изящные руками за голову Адепта — Почему не золотце? —Золота много, люди тянутся к нему, стараются забрать к себе и запереть в сундуках. Солнце же одно, оно недосягаемо, но делает для мира больше. Ты— моё единственное солнце. —Хорошо, тогда ты… — Итэр извернулся лицом к лицу с супругом, обводя изящными ладонями контур лица, обхватывая его — Цветочек! Яркий, смелый поцелуй не дал Адепту возмутиться, тот был занят сминая мягкие, тёплые губы, словно желая напитаться этим теплом, взять хотя бы крохотную каплю, но Итэр давал в разы больше, он зарывался в темные, волнящиеся локоны беспорядочно, так живой, он проводит порой по шее горячими ладонями, мягко растирая кожу. Он открывался так охотно, что сразу следовал за малейшим жестом Адепта, изредка игриво, раздразнивая, перехватывая инициативу, якобы, углубляя, потом разрывая, чтобы дать воздуху прохладным касанием мазнуть по влажным губам, только чтобы вновь их опалить горячим дыханием. —Ты понимаешь, — спросил Сяо, когда они наконец-то оторвались друг от другу — что назвал Адепта, Якшу, Охотника на демонов цветочком? —Я не мастер придумывать прозвища. — Итэр смущенно отвел глаза, в которых, впрочем, не было и крупинки сожаления. Адепт ухмыльнулся, и склонился к охотно потянувшемуся супругу. —Меня сейчас вырвет. —Мастер Шенли, а у них теперь будут дети? —Вы ни к месту. — едва не прорычал Сяо. —Дурин, дети немного не так появляются, — Итэр чуть покраснел то ли от того, что их застукали, то ли от вопроса младшего дракона. —А как? —Рано тебе об этом знать. — осадил старший. —Почему? — обиделся Дурин. —Мал еще! —Мне 210 лет! —А восемнадцать есть? —Ну, нет? —Ну вот! — Шенли как никогда доказал, что всё простое гениально. А Сяо в это время смотрел на Итэра, что заливался чистым, искренним смехом, успокаивающе гладя по волосам подошедшего за жалостью и желанием пожаловаться на мастера Дурина. Смотрел и говорил сам себе, что ни за что не потеряет своё солнце…