Тихая граница

Первые лучи солнца пробивались сквозь полуоткрытые занавеси, заливая комнату мягким золотистым светом. Кёсем медленно открыла глаза, чувствуя, как тепло нового дня окутывает её кожу. Она сразу заметила, что Мурад, опираясь на локоть, пристально смотрел на неё. Его взгляд был наполнен нежностью и какой-то глубокой, скрытой радостью. — Ты давно не спишь? — прошептала она, её голос был тихим и ещё немного сонным. Мурад улыбнулся, глаза блеснули мягким светом. — Давно. Ты была так прекрасна, что я не смог заставить себя разбудить тебя. Кёсем невольно улыбнулась, лёгкий румянец пробежал по её щекам. — Прекрасна после такой бурной ночи? — с иронией заметила она, поправляя выбившуюся прядь волос. Он протянул руку и мягко убрал её за ухо. — Ты всегда прекрасна, даже когда вся растрёпанная. Она на мгновение замерла, наслаждаясь его прикосновением, но быстро вернулась к реальности. — Нам нужно вернуться во дворец, Мурад. Скоро начнут задавать вопросы. Если нас не будет слишком долго, это привлечёт ненужное внимание. Мурад нахмурился, но кивнул, поднимаясь с кровати. Он начал одеваться, но не сводил с неё глаз. — Ты права. Но я не хочу, чтобы ты уходила. Кёсем с лёгкой улыбкой вздохнула и тоже поднялась, натягивая на себя платье, которое всё ещё лежало на полу. — Я не хочу, чтобы ты так говорил. Нам нужно быть осторожными. Он подошёл к ней, взял за руку и посмотрел прямо в глаза. — Я понимаю. Но знай, что это утро для меня — лучшее в жизни. Она слегка улыбнулась, но её сердце заныло. — Я тоже так думаю, в последнее десять лет — тихо произнесла она, опуская взгляд. Она быстро занялась своими волосами, которые после ночи стали растрёпанными. Зеркало отражало её сосредоточенное лицо, а где-то за спиной она чувствовала взгляд Мурада. Он наблюдал за ней, словно запоминая каждый момент. Когда она закончила, Кёсем повернулась к нему. — Ты должен вернуться позже, чтобы не вызывать подозрений. Я скажу, что была в вакфе, а ты — что ушёл на рынок. Так никто не свяжет наши исчезновения. Мурад кивнул. — Хорошо. Но если кто-то начнёт задавать слишком много вопросов… Просто знай, что я всегда буду рядом. Кёсем подошла к нему, коснулась его щеки и улыбнулась. — Я знаю. Она в последний раз поцеловала его, прежде чем направиться к выходу. --- Когда Кёсем вернулась, служанки встретили её встревоженными взглядами. Атике и Гевхерхан появились почти сразу, обеспокоенные длительным отсутствием матери. — Где ты была всю ночь, Валиде? — первой заговорила Атике, её голос был полный любопытства. Кёсем с невозмутимым лицом ответила: — После вакфа навещала одну добрую женщину, которая попросила моего совета. Это не то, что должно вас беспокоить. Гевхерхан нахмурилась. — Но почему ты не взяла с собой охрану? Это опасно. Кёсем мягко улыбнулась, но в её голосе прозвучала твёрдость. — Мои дела вас не касаютсяя. Всё в порядке, и этого достаточно. Прежде чем разговор продолжился, Атике заметила что-то странное. — Повелителя тоже нет во дворце. Ты знаешь, куда он ушёл? Кёсем на мгновение замерла, но быстро взяла себя в руки и сделала вид, что удивлена. — Мурад? Где он может быть? Слуги, услышав разговор, подошли и сообщили: — Повелитель сказал, что отправится на рынок, но до сих пор не вернулся. Кёсем нахмурилась, изображая беспокойство. — Он давно ушёл? — Да, госпожа. Уже несколько часов. — Надеюсь, с ним всё в порядке, иначе я прикажу отрубить ваши головы, потому что не защитили султана — угрожающе произнесла Кёсем, хотя в душе она знала, что Мурад скоро вернётся. Вскоре Хаджи ага пришел с радостной новостью. — Госпожа, повелитель вернулся. Кёсем сделала вид, что её лицо озарилось облегчением. — Слава Аллаху. Надеюсь, он в целости и сохранности. Хаджи кивнул. — Да, госпожа, он уже в своих покоях. Его только сейчас навещает Фарья хатун. На это Кесем слегка назмурилась но потом улыбнулась, скрыв истинные эмоции. Её сердце всё ещё билось быстрее обычного, но она знала, что их секрет в безопасности. -÷- Через неделю: Утро в Топкапы начиналось как обычно: слуги спешили с обязанностями, наложницы готовились к своим повседневным делам, а сама Кёсем надеялась провести день в спокойствии. Она решила прогуляться в саду, чтобы на время забыть о дворцовых заботах. Солнечные лучи играли на листьях деревьев, а прохладный ветерок ласково касался её лица. Погружённая в свои мысли, Кёсем вдруг услышала звонкий смех. Этот звук, раздавшийся из одного из павильонов, заставил её насторожиться. В этом павильоне обычно находились гаремные девушки, и он редко использовался. Но что-то в этом смехе показалось ей странным — слишком радостным, слишком неподобающим для утреннего времени. Кёсем, следуя звуку, подошла ближе, стараясь оставаться незамеченной. Полуоткрытая дверь павильона позволяла ей заглянуть внутрь. То, что она увидела, словно ударило её: на диване в расслабленной позе сидел Касым, её сын, молодой и беспечный, а рядом с ним, прижимаясь к его плечу, смеялась одна из девушек из гарема Мурада. Кёсем застыла. Её сердце ёкнуло, а в голове пронеслась мысль: «Как он мог? Он же знает, что за это его могут казнить!» Она резко распахнула дверь. — Касым! — громко крикнула она, её голос эхом разнёсся по павильону. Молодой шехзаде вздрогнул и вскочил с дивана. Его лицо побледнело, когда он увидел мать. Девушка рядом с ним испуганно опустила голову, не осмеливаясь взглянуть на Кёсем. — Валиде… Я могу всё объяснить… — начал было Касым, но его голос дрогнул. — Объяснить? — резко перебила его Кёсем, её глаза метали молнии. — Что ты собираешься мне объяснять? Что ты совершил непростительную глупость? Что ты, сын султана, нарушил правила гарема? Ты хоть понимаешь, что мог подписать себе смертный приговор? Тебе жить надоело? Касым попытался подойти к матери, но Кёсем, разъярённая и испуганная одновременно, отступила на шаг. — Ты хоть представляешь, что будет, если об этом узнает Мурад? — её голос дрожал, и в нём звучал страх. — Ты думаешь, он тебя пощадит? Он казнил людей за меньшее! А ты — его брат! Ты понимаешь, что это значит? Касым опустил глаза, словно ребёнок, которого поймали на месте преступления. — Я не думал… Я… Это просто… — он запнулся, не находя слов. Кёсем обернулась к девушке, которая всё это время стояла, дрожа от страха. — Ты! Убирайся отсюда немедленно, пока я не велела бросить тебя в темницу! Девушка быстро поклонилась и выбежала из павильона, не произнеся ни слова. Кёсем снова повернулась к сыну. — Как ты мог, Касым? — её голос стал тише, но в нём чувствовалась боль. — Ты ставишь под удар не только свою жизнь, но и мою. Ты знаешь, каков Мурад. Если он узнает… — Он не узнает, мама, я обещаю, — перебил её Касым, поднимая взгляд. — Я больше никогда не позволю себе подобного. Пожалуйста, не говори ему ничего. Кёсем закрыла глаза, пытаясь унять бурю эмоций. Она любила Касыма больше жизни, но его поступок мог стать роковым. — Ты должен понять, Касым, — произнесла она, глядя прямо ему в глаза. — Если это повторится, я не смогу тебя защитить. Ты рискуешь не только своей головой, но и ставишь под угрозу всю нашу семью. Касым кивнул, едва удерживая слёзы. — Я понимаю, мама. Прости меня. Кёсем тяжело вздохнула. — Ты должен извиняться не передо мной, а перед самим собой. Если ты не научишься контролировать свои желания, то твоя жизнь оборвётся слишком рано. Она повернулась и вышла из павильона, оставив Касыма в одиночестве. Однако слухи о произошедшем быстро распространились по дворцу. Слуги перешёптывались в коридорах, наложницы делали вид, что не замечают происходящего, но шёпот о том, что Касым провёл ночь с девушкой из гарема, дошёл до самого Мурада. Когда новость достигла султана, его гнев был безмерным. Он удалился в свои покои и приказал, чтобы его никто не беспокоил. — Как он посмел? — яростно прошептал Мурад, сжимая кулаки. — Сегодня он переспал с одной из моих наложниц, а завтра что? Попытается взять мой трон? Его мысли были полны ярости и обиды. Он знал, что имеет право казнить Касыма за такое нарушение, но мысль о том, как на это отреагирует Кёсем, не давала ему покоя. Он любил её, и причинить ей такую боль было для него невыносимо. Кёсем тем временем нервно ходила по своим покоям. Она знала, что Мурад заперся в своих комнатах, и это пугало её. Его молчание всегда предвещало худшее. — Хаджи, он всё ещё не выходил? — спросила она своего верного слугу. — Нет, госпожа. Он приказал никого не впускать. Кёсем нахмурилась. — Это плохой знак. Мне нужно поговорить с ним. Она отправилась к его покоям, но стража остановила её. — Повелитель приказал никого не впускать, госпожа, даже вас. Кёсем вздохнула, чувствуя, как её охватывает страх. Она знала, что Мурад способен на всё, и молча вернулась в свои покои, надеясь, что найдёт способ спасти сына от гнева Мурада