Блестящие дела ювелира Ричарда

Будучи студентом экономического факультета Касабского университета, я не мог не радоваться понедельникам. В этот славный день у меня был обязательный урок английского. Профессор был суров, особенно когда дело касалось посещаемости, и, хуже всего, — занятия проходили в пятнадцатом корпусе, где не было лифта. Преподаватель даже мог заставить пересдавать экзамен, если оценка его не устраивала. Тем не менее, я любил его занятия. Причина была проста... — Доброе утро, Сейги. — Доброе утро, Танимото! Я влюбился в девушку, с которой пересекался только на этих лекциях. Сёко Танимото. Мы были ровесниками, она училась на втором курсе педагогики: изящный ангел с волосами цвета воронова крыла и мягкими локонами, уложенными в боб. Наверное, ее любимый цвет — белый. Я часто видел на ней юбки и блузки этого цвета. На мой взгляд, ей было очень к лицу. Мы познакомились в прошлом месяце после информационных сессий каждого факультета. Перекресток главной улицы рядом с кампусом всегда был невероятно переполнен во время перехода — пожалуй, только перекрестки в Сибуе и на станции Синдзюку могли соперничать с ним. В общем, я переходил дорогу, и напротив меня шел маленький старичок. Казалось, он едва передвигал ноги, словно вот-вот рухнет на месте. И тут идущая передо мной невысокая девушка обернулась. Поравнявшись со стариком, она протянула ему руку и участливо спросила, все ли с ним в порядке. Девушка подхватила его под локоть и повела, хотя сумка у нее была набита учебниками и направлялась она в противоположную сторону. Сначала я собирался пройти мимо и отправиться дальше по своим делам, однако перешел дорогу, схватил старика за руку и резко сказал: — Уважаемый, даже не знаю, сколько раз я видел сегодня, как вы переходите эту дорогу. И всегда цепляетесь за какую-нибудь девушку. Старик тихо пискнул и рванул от меня со всех ног, словно и не он совсем недавно едва ковылял. Вокруг было слишком многолюдно, чтобы бежать за ним. Когда я вернулся туда, куда изначально шел, я пожалел о своем поступке. Если бы я прошел мимо, девушка ничего бы не поняла и ей не было бы так мерзко от всего этого инцидента. Я склонил голову и извинился. Ее глаза расширились. — Почему ты извиняешься? Ты же помог мне. Я должна поблагодарить тебя. От ее беззаботной улыбки мне стало не по себе, и я снова сунул нос в чужие дела. — Даже если люди выглядят так, словно нуждаются в помощи, все равно среди них есть хорошие и плохие. Поэтому, будь осторожнее. Она на ходу кивнула и снова улыбнулась. Странно. Каждый раз, когда она улыбалась, я чувствовал, что мир становится немного ярче. — Ты прав. Но я не могу с первого взгляда отличить плохого человека от того, кто действительно нуждается в помощи, поэтому лучше все равно помогу. В тот момент, когда на ее лице появилось это застенчивое выражение, я влюбился. Поэтому, даже мое столкновение с тем мерзким стариком, стало казаться каким-то знаком. Я узнал ее имя и факультет, и, когда выяснилось, что у нас есть общая лекция, я понял, что это судьба. Она рано приходила в класс, а я хотел поговорить с ней, поэтому по понедельникам приходил пораньше. Танимото никогда не тараторила. Ей была присуща некая особая аура нежности. Подружки дразнили ее глупышкой, но, казалось, она совсем не обижалась. Если Ричард был кристально чистым драгоценным камнем, дремлющим на дне озера, то Танимото была сахарной феей, живущей в кондитерской. Рядом с ней мне даже чудился дух сладости. Судя по разговорам других девушек, у нее ни с кем не было отношений. Я так хотел с ней встречаться. Ах, если бы! Я жаждал пригласить ее на свидание. Хотел прогуляться с ней по улице, держась за руки. Сходить куда-нибудь — на пляж или в горы, куда угодно. У меня было стойкое ощущение, что, стоит мне только заикнуться, она тут же отвергнет меня. Поэтому, как бы жарко ни горел огонь любви в моем сердце, выпустить его я не мог. — Сейги, что это? — Хм? Ее хрупкий пальчик указывал на справочник по минералам, лежавший рядом с моим учебником. Я захватил его по пути из главной университетской библиотеки, но в нем были только химические формулы и прочее — сплошная ерунда для такого гуманитария, как я. — Сейги, ты любишь камни? — Хм? Танимото одарила меня улыбкой. Судя по ее взгляду, она на что-то надеялась. Возможно ли? А вдруг... Танимото любит драгоценные камни? — Я изучаю термическую обработку! — смущенно пробормотал я. Короткая челка Танимото мягко качнулась, когда она наклонила голову, внимательно слушая. Она прищурилась, словно пыталась разглядеть меня в неподходящие для нее очки. Может, я был слишком самонадеянным. Наверное, не стоило умничать. Какого хрена я вообще заговорил о термической обработке? Разве об этом говорят с девушкой в уединении пустого класса рано утром? Я облажался. Ну вот. Я все испортил. Пока я паниковал, Танимото снова повернула голову и спросила: — Термическую обработку какого именно камня? Или ты просто исследуешь процесс? — А? — Термическая обработка весьма типична в мире драгоценных камней. Берилл, кварц и корунд — самые очевидные кандидаты, но довольно много и других камней меняют свои свойства при нагревании. Моё величиной с космос удивление длилось несколько секунд. Затем меня накрыла радость. Будто наконец-то забрезжил свет на другом конце очень длинного туннеля. Я был на пике эмоций. Обрывки информации, которые я подчерпнул на своей подработке, помогли мне достучаться до нее. В тот день, в ту минуту, я желал только одного — стать Ричардом. Перенять у него всё, включая лицо. — Да, я изучал термическую обработку рубинов! — Значит, корунд. Это научное название рубина и сапфира. — Да, я знаю! Совсем недавно я видел «голубиную кровь». — Сейги, знаешь, тебе невероятно повезло. Голубиная кровь — нечто совершенно особенное, — Танимото мгновенно переменилась в лице. Она превратилась в абсолютно другого, незнакомого мне человека. — Эти рубины чрезвычайно ценны. Их добывают только в одной шахте в Мьянме. В принципе рубины встречаются и в других местах — в Таиланде, Шри-Ланке и других азиатских странах, а еще в Мозамбике, в Африке, но самые качественные всегда поступают из Мьянмы. Она продолжила, сказав, что из-за геополитической нестабильности и перебоев поставок цены на образцы высочайшего качества взлетели до небес. Затем с улыбкой добавила, что даже самый красивый из огней все равно отбрасывает тени. Она не просто вела светскую беседу, ее тон намекал на твердые знания и убеждения. Как и выражение лица. — Сейги, ты в курсе, что рубины и сапфиры, технически, один и тот же минерал? — Я... да, знаю, но... Все еще не понимаю, почему они разного цвета. — Проще говоря, у них разные примеси в камне. Корунд — это разновидность оксида алюминия, но если в камне есть вкрапления хрома, он будет красным. А вот из железа и титана получатся синие и пурпурные камни. Значит, существуют методы манипулирования цветом. — Ничего себе! Чем больше она говорила, тем торопливее была ее речь. Лицо серьезное, а голос низкий — от нее веяло торжественностью. Она сгорбилась, скрестила ноги и так зажмурила глаза, что казалось, будто кто-то провел прямую линию перманентным маркером. Передо мной была не фея из кондитерской, а кто-то другой. Совсем отли... — Ох, прости! Не успел я сообразить, кого же она мне напоминала, Танимото внезапно остановилась. У меня даже дыхание перехватило. Она застенчиво хихикнула, и ее лицо тут же вернулось к своему обычному сказочному состоянию, хотя небольшая, напряженная морщинка так и осталась. — Я, э-э, серьезно люблю камни. Как только начинаю о них говорить, просто не могу остановиться. Прости. — Ты действительно много знаешь о них, да, Танимото? — Ну, я чистый геопоходчик. — Геопоходчик! Ух ты, весомая работенка. Ну ты и сильна. Я работаю в ювелирном магазине, хотя на самом деле все мои обязанности — приготовление чая. — О, нет. Это мое хобби. Мне нравятся камни. Я коллекционер. Любители минералов и драгоценных камней, вроде тебя, тоже могут стать коллекционерами. Скажем так, все мы геологи-любители — просто люди, которым нравятся камни. Это как называть тех, кто серьезно увлекается рыбалкой, рыболовами. Принцип один и тот же. Геологи-любители. — Понятия не имел, что существует целое хобби. Я, в лучшем случае, просто любитель... — Камни — удивительны. В конце концов, они — творение нашей замечательной матушки-Земли. О, хм, если я могу чем-нибудь помочь тебе, не стесняйся, спрашивай. Подработка в ювелирном магазине звучит круто. Расскажи мне о ней. Я воспользовался моментом, чтобы мысленно от всей души засвидетельствовать свое почтение Ричарду — спасибо тебе, мой любимый босс. Временами с тобой нелегко, и ты бываешь немного язвительным, но благодаря тебе моя студенческая жизнь приобретает новые краски. Я приготовлю тебе сто, нет, двести чашек королевского чая с молоком, если захочешь! Пока я делился с ней историей своей работы в таинственном ювелирном магазине, Танимото внимательно слушала и несколько раз кивнула. Я даже рассказал ей о рубине, который недавно принесли для оценки. Танимото нахмурила брови. — Итак, полагаю, она не проверила при покупке, была ли термическая обработка? Серьезно? — По-видимому, многим людям все равно. Но разве нормально проверять уже после покупки? — Хм, думаю, обычно такое не стали бы проверять, поскольку определенно бы уже знали об этом. Ведь речь идет о конкретной разнице в цене. Конкретной разнице. Вряд ли рубин стоил десять тысяч иен, а значит, разница варьировалась в диапазоне от ста тысяч до миллиона или от пятисот тысяч до пяти миллионов. От одной лишь мысли я бледнел. — Я даже не подумал. Может, это был подарок? Или какое-то наследство от дальнего родственника. — Возможно, но почему тогда она интересуется, был ли камень нагрет? А вот для продажи... — Логично. Мой босс сказал то же самое. — Хм. Танимото вяло вздохнула, и ее веко дернулось. — Сейги, ты мне вот что скажи. Ты считаешь драгоценные камни активами или аксессуарами? — Я думаю, в них понемногу и того, и другого. Но может быть и гораздо большее. — Почему? Почему? Потому что я бы не стал рассматривать кольцо моей бабушки как «ценность» или «аксессуар». Но как мне это объяснить? Я ведь просто мальчик на побегушках, который совершенно ничего не смыслит в драгоценных камнях. Танимото захихикала от моего смущения. Она была такой милой. Невероятно милой. — Прости, наверное, я завела разговор в странное русло. Но камни, честно говоря, не так уж сложны. В конце концов, ты не умрешь без драгоценных камней, и я не знаю ни одного человека, который бы их ненавидел. Мне кажется, камням присуща своего рода первозданная чистота. — Да! Точно! Я тоже так думаю. Они могут быть аксессуарами или полезными инвестициями, но смысл их гораздо глубже... Они обладают свойством объединять людей. И именно это мне в них и нравится. Вряд ли мое объяснение могло сравниться с искусной велеречивостью Ричарда, но свою мысль я донёс. Пока я размышлял, Танимото снова подняла голову и наклонилась вперед — «иная» ипостась вернулась. — Ладно, я тебе кое-что скажу, но это не мнение геолога-любителя, а просто личная точка зрения. — Как скажешь... Еще раз повторив свою длинную преамбулу, Танимото начала: — Камни, которые считаются «хорошими» активами или аксессуарами, обычно особенно красивы или редки. Как рубины голубиной крови. Именно поэтому технологии обработки преследуют цель воспроизвести ту самую величайшую красоту. Но есть что-то безликое и печальное в погоне за красотой, определяемой только цифрами и стандартами. — По-твоему, это грустно? Она поднесла тонкий палец к подбородку и застенчиво ответила: — Ну, все камни уникальны — единственные в своем роде. И вне зависимости от класса, обладают богатой историей. По крайней мере я так думаю. Её черные глаза дерзко сверкали. И я почувствовал себя так, словно она дважды выстрелила мне прямо в сердце. — Я просто очень люблю камни, — сказала она, но в этот момент я понял, что ее «любовь» и мое смутное удовольствие от созерцания драгоценных камней — разные вещи. В ней чувствовалась какая-то аура профессионала. Не такая, как у Ричарда, но она по-своему всем сердцем любила мир камней. Осознание этого почему-то задело меня. Я затих, и она пронзительно застонала. — Опять я за свое... Прости. Не забивай себе голову лишними мыслями о том, что делает камни великолепными. Просто смотри на них и думай: «Ух, как круто!» Я просто... Стоит мне заговорить о камнях, и я уже не могу остановиться... Уф, мне действительно нужно что-то с этим сделать... — Почему? Я хочу услышать больше! Больше узнать о камнях, однако я понятия не имею, с чего вообще начать. Честно говоря, я сейчас так счастлив, просто передать не могу. — Ты серьезно? Я сказал ей спасибо, и она одарила меня божественно-милой улыбкой. Затем она рассказала мне, как была президентом кружка геологии в старших классах. И отчего-то там ее прозвали «Танимото Голго». Всю лекцию я витал в облаках, но после мы обменялись телефонами. Наконец-то, ну, наконец, свершилось! И вишенкой на торте стало ее предложение вместе пообедать. Кампус казался совсем другим рядом с ней. Я ощущал запредельное счастье. Мне с трудом верилось, что все происходит наяву. Словно вот сейчас кто-то плеснет мне в лицо водой, и я очнусь, узнав, что это был лишь сон. К сожалению, суровая реальность не замедлила ворваться в мою грезу. — Простите, вы господин Сейги Наката? Внезапно, когда мы вышли из ворот, меня остановил совершенно незнакомый мужчина лет тридцати. У него были яркие, и какие-то наивные глаза и при этом, дорогой, с иголочки, костюм. Его одежда намекала даже на более серьезный статус, чем у Ричарда. И, разумеется, я в жизни его не встречал. — Да, а вы кто? — Простите, что отрываю вас от дел, но мне необходимо сказать вам пару слов. Это не займет много времени. — Откуда вы знаете моё имя? — Я все объясню, но давайте перейдем в более уединенное место. Если вы не возражаете. — Хм, Сейги, думаю, мне пора. — Я насчет ювелирного магазина в Гиндзе. С вашего позволения. Странный парень совершенно не обращал внимание на мой недовольный вид. Честно говоря, он явно не понимал смысл фразы «с вашего позволения». Может Ричарду стоит дать ему пару уроков японского. Как ни печально, но я бросил взгляд вослед Танимото и последовал за каким-то мужиком в местную кофейню. Он заказал два кофе. Почему я здесь со странным незнакомцем, а не с Танимото? — Ладно, что вы от меня хотите? Вы вообще кто? — Меня зовут Такаши Хомура. Простите, что вот так ни с того ни с сего подошел к вам. Он вручил мне визитку, вторую, которую я когда-либо получал в своей жизни. Первая, разумеется, была от Ричарда. Компания, указанная на карточке, называлась «Хомура Трейдинг», а адрес указывал на Маруноути — деловой район, арендная плата в котором конкурировала с Гиндзой. Я не спрашивал, но он сам сказал, что работает в семейном бизнесе. Очевидно, он готовился стать помощником менеджера. Хотя мне было все равно. Он достал из своей кожаной сумки папку и показал мне фотографию. На ней была женщина с длинными черными волосами. Они с ним стояли перед фонтаном, окруженным тюльпанами, неловко взявшись за руки. Лицо женщины было знакомым. Это была госпожа Акаши, которая принесла на экспертизу рубин. — Она моя невеста. Заходила в магазин, где вы подрабатываете, да? — Откуда вы знаете, где я работаю? — Это долгая история, но я поручил кое-кому проследить за ней. Простите, что напугал вас. — Вы поручили «кое-кому» проследить за ней? То есть, наняли частного детектива? Если бы хоть кто-то из моих знакомых встречался с таким, как вы, я бы посоветовал ей разорвать отношения. И найти кого-нибудь получше. — Я могу объяснить. Можете не задерживаться, но, пожалуйста, выслушайте меня. Он низко поклонился и начал объяснять. Он познакомился с госпожой Акаши почти год назад. Влюбился в нее, когда она начала работать в «Хомура Трейдинг» прошлой весной. Они сблизились и в конце концов обручились. Родители были рады, и свадебные колокола уже почти зазвонили. Однако... — Но у нас совсем ничего не клеится. Она сказала «да», но она тянет время, и все приготовления буксуют. Мы отложили свадьбу и решили провести ее в августе этого года, но такими темпами и этой церемонии не бывать. Мне кажется, все тянется слишком долго для обычного предсвадебного мандража. Моя мать уже на грани. Я сказал своей невесте, что, какова бы ни была причина, мы можем просто обсудить ее, но она молчит. Я не знал, что еще мне делать. — Почему вы пришли ко мне? Это странно. — Я уже прекратил, но до этого наблюдал за ней целый месяц. — Скорее, преследовал. — За это время единственное, что не вписывалось в ее обычный распорядок дня — посещение вашего ювелирного магазина. — Поэтому вы решили прийти ко мне в университет? — Я очень сожалею. Перейду сразу к делу. Не могли бы вы сказать, зачем она приходила к вам в магазин? Я отчаянно нуждаюсь хоть в какой-то зацепке, даже самой маленькой. Наследник корпорации в Маруноучи поручил частному детективу проследить за его невестой и провести расследование. Какого хрена? На дворе действительно двадцать первый век? — Уверен, вы знаете, что мой босс — очень красивый мужчина. В сто раз привлекательнее меня. — Я видел фотографии. Я так понял, он англичанин? У меня нет ни единого шанса сравниться с ним внешне. Но я не сдамся. Ваш босс не знает о моем существовании. Или приходе сюда. — Вы хотите, чтобы я держал рот на замке. Я тут же пожалел о своем ехидстве. Я не прикасался к кофе, который он мне принес. Вероятно, на этом мой обеденный перерыв окончился. Нужно было заказать хоть немного пасты, чтобы потом не отвлекаться во время занятий, но не хотелось есть в присутствии этого парня. Он был так напряжен — я не мог не сочувствовать ему. — Я не ожидаю, что вы поймете. Я прекрасно знаю, насколько эгоистично себя веду, но вы — моя последняя надежда. — У вас есть какие-нибудь идеи, что ваша невеста могла делать в ювелирном магазине? — Прошлой зимой я подарил ей рубиновую брошь с бриллиантами. Ей очень понравилось... Или, по крайней мере, я так думал. Хотя, возможно, ошибался... Он замолчал. Так и знал. Она не покупала эту брошь. Вот почему хотела знать, подвергался ли камень термической обработке. И отчего не знала, сколько стоит эта вещь. Может, действительно собиралась ее продать. — Пожалуйста. Незнание — хуже всего. Я не могу вынести мысли о том, что потеряю ее. — Послушайте, я уверен, что у госпожи Акаши есть на то причины. Почему вы не можете просто принять их? — У госпожи Акаши? А? Мы вдвоем уставились на фотографию, и я указал на госпожу Акаши. Она действительно не выглядела тут настолько изможденной, как в магазине Ричарда, но улыбка была такой же — немного натянутой. — Разве ее не зовут Мами Акаши? — Нет, она — Мами Сасу. — Сасу? Мы обменялись смущенными взглядами. Судя по всему, он не лгал, да и причин лукавить у него не было. Следовательно, она использовала вымышленное имя. — Интересно, откуда у нее эта фамилия. В компании никаких «Акаши» нет. — Может, это фамилия кого-то из родственников? — Нет, ни у кого из ее родственников такой нет. Ну из тех, с кем она меня познакомила. Внезапно он стал похож на детсадовца, которому дали задачку для первого класса. Забавно, учитывая, что совсем недавно я считал его жалким злодеем. Я вспомнил, как госпожа Акаши ворвалась в магазин и столь же стремительно его покинула. — Простите, мне нужно идти. У меня занятия. Я поклонился и встал. Смысла оставаться больше не было. Наверное, я и так уже ляпнул что-то, чего не должен был говорить. Вот же гадство. Блин. Я бы в жизни не пришел в магазин, где сотрудник продает своих клиентов. Я слышал, как мистер Хомура поблагодарил меня на прощание. Будь я на его месте, точно бы не благодарил того, кто выдал секреты моего любимого человека. Я даже не знал, кто в этой истории злодей: мужчина, который нанял частного детектива, чтобы следить за своей девушкой, или женщина, которая использовала вымышленное имя, чтобы разнюхать о подаренном ей драгоценном камне. А может, мальчик на побегушках со слишком длинным языком. Я вышел из кафе и заметил сообщение от Танимото. Оно было коротким: «Все хорошо? Нужно как-нибудь снова поговорить!» Я был неимоверно счастлив. Просто до безобразия. Я понял, что, если мы серьезно начнем встречаться и она начнет вести себя странно, я тоже могу нанять частного детектива. Чем больше тебе кто-то нравится, тем сильнее может снести крышу. После окончания занятий я принял решение: в следующий визит госпожи Акаши — она же госпожа Сасу, — я сразу же извинюсь и расскажу ей о произошедшем сегодня. Она, вероятно, разозлится, и Ричард точно уволит меня, но так было правильно. Драгоценности прекрасны, поэтому каждый, казалось, становился счастливым, просто глядя на них. Такие оптимистичные мысли могли возникнуть только у дурака. И этот дурак — я.