Блестящие дела ювелира Ричарда

Друг пригласил меня подработать в ночную смену на телевизионной станции. Постоянно дежурили минимум два человека, хотя всей работы было — выдавать ключи от разных студий и следить за их возвращением на место. Вот и все. Смены были нерегулярными, но работа не каторжная. Станция располагалась в Сибуе, поэтому время от времени я сталкивался со знаменитостями. Хотя, конечно, они были заняты, поэтому возможности поговорить с ними не выпадало. Работа казалась на удивление подходящей. Меня наняли во время зимних каникул, но потом начались занятия, и четыре раза в неделю я днем ходил на учебу, а вечером сразу на работу, выкраивая пару часов сна утром в комнате отдыха. Потом снова бежал на занятия, и в итоге такой режим серьезно ударил по моим биологическим часам. Я едва соображал. Мой кошелек был полон, но тратиться особо было не на что. Нас с моим другом и по имени-то не звали, просто бросали безличное: «Охранник». Даже еда стала казаться пресной. Я знал, что больше так продолжаться не может. Я записался на жесткий подготовительный курс к экзамену на государственную службу, но какая учеба с таким графиком? Я никогда не считал себя слабаком, но прекрасно понимал, что момент, когда я сломаюсь, не за горами. Наступил апрель, и такая гонка длилась уже два месяца как. Ну, на худой конец, я ведь могу просто попытаться сократить свои смены или найти новую подработку? Да, отличный план. Все это крутилось у меня в голове, пока однажды вечером я прогуливался по парку Йоёги. Внезапно с соседней тропинки, отходящей от главной дороги, раздались голоса каких-то пьяниц. Казалось, назревала ссора, но стена высокого кустарника не давала ничего разглядеть. В тот день я освободился рано — на часах было около полуночи, а поводов для праздника на календаре не наблюдалось, поэтому причин для такого дебоша не было. Я свернул на тропинку и побежал на голоса. Там было четыре или пять человек — изрядно потрепанного вида мужики устроили скандал. В центре всего этого находился человек с чемоданом, который как-то оказался на земле, наверное, споткнулся и упал. Один из пьяниц захихикал и вылил пиво ему на голову. Я сделал глубокий вдох и закричал: — Полиция! Сюда! Скорее! На человека напали! Разгоряченные пьяницы бросились врассыпную и рванули в сторону станции. Остался лишь человек на земле. Он достал из нагрудного кармана носовой платок и вытер им лицо. — Вы в порядке? — Вы мой спаситель. Незнакомец обернулся в свете уличных фонарей. У него были светлые волосы, голубые глаза и безупречное японское произношение, но именно черты лица привлекали больше всего. Я молился, чтобы он не уловил тихое «ого», которое я выдохнул себе под нос. Вот вам мое смелое заявление: мне в жизни не встречалось такой красоты. Высокие скулы и идеально вылепленный нос, волнистые локоны, а кожа белая и гладкая, как шелк. Его глаза были такие голубые, что, казалось, я мог бы смотреть в них вечно. Это существо словно вобрало и гармонично вместило в себя черты всех самых красивых людей в мире. Даже время, воздух и частицы пыли кружились вокруг него в ином ритме. Этого было почти достаточно, чтобы поверить в существование божества. И всё могло быть своего рода судьбоносной встречей... Окажись этот человек женщиной, я имею в виду. Самый красивый мужчина в моей жизни стоял напротив в сером костюме. Его звали Ричард. Мы вдвоем прошли через парк, пока не добрались до полицейской будки перед участком. Я посоветовал ему написать заявление. Одно из колесиков его черного матерчатого чемодана было сломано. Хотя я все время предлагал взять и понести его сумку, Ричард упрямо отказывался. — Ричард… Рана, э-э… Простите, не могли бы вы еще раз повторить? Работавший в Харадзюку офицер не слишком привык к иностранным именам и изо всех сил пытался напечатать заявление на своем покрытом пылью компьютере. Блондин протянул ему визитку из бумажника. С одной стороны его имя было написано латиницей, с другой — японскими иероглифами: «Ричард Ранашина де Вульпиан». Сложность явно была связана с фамилией — она звучала почти как скороговорка, — и офицеру, печатая, приходилось постоянно сверяться с визитной карточкой. Другой полицейский предложил нам зеленый чай в бутылках, но Ричард жестом отказался. Однако он совсем не выглядел нервным. Может, дело в религии или типа того? — Вы гражданин Японии? — Вообще-то, британец. — В отпуске? По работе? В какой сфере? — По работе. Занимаюсь драгоценностями. Я ювелир. Ювелир. Я понятия не имел, как вообще можно познакомиться с кем-то с такой профессией, разве что сходить в торговый центр или ювелирный магазин. Что он вообще делал на улице в такой час? Полицейские спросили, не уличный ли он торговец, и Ричард просто открыл свой чемодан. Тот был до краев набит бесчисленными маленькими коробочками. Он вытащил одну и снял скрепляющую резинку. Внутри было несколько крошечных пластиковых пакетов. Офицеры хором ахнули и подались вперед, думая, что перед ними наркотики. Я тоже клюнул на приманку, но в пакетиках оказался не гнусный белый порошок. Там лежали голубые камни, каждый размером с заводную головку наручных часов, а цветом как глубокий океан. В каждом пакете, наверное, лежало штук по тридцать. Они напоминали бисер. В остальных пакетах лежали камни других оттенков. Очень много камней. — Ого! Это что, изумруды? — Сапфиры. Обычно я веду дела по предварительной договоренности на дому у клиентов. Поскольку встречаемся мы после окончания рабочего дня, я часто уезжаю от них за полночь. — И вы ходите по городу с такими вещами? На мой взгляд, это крайне беспечно. — Сегодня возникли некоторые весьма… уникальные обстоятельства. И ювелир поведал нам свою историю. Кажется, сегодня был худший день в его жизни. Закончив с визитом к одному из клиентов, Ричард, как обычно, взял такси. Но ему попался водитель-новичок, который не знал дороги до станции Симбаси рядом с его отелем. Тем не менее таксист был полон беспочвенной уверенности и в результате безрассудно блуждал, пока счетчик все крутился и крутился, а он и не думал останавливать машину. Наконец терпение Ричарда лопнуло, и он попросил высадить его у парка Йоёги. Там он нарвался на хамоватых пьяниц, его облили пивом и сломали ему чемодан. Один из полицейских не выдержал и рассмеялся в середине рассказа. Я свирепо посмотрел на него, но другой лишь пожал плечами. — Вы должны поблагодарить этого молодого человека. Без его вмешательства все могло закончиться гораздо хуже. Простите, юноша, как вас зовут? Нам нужны ваши свидетельские показания. Я написал свое имя в лежавшем на столе блокноте. Офицер посмотрел на мое имя, написанное теми же иероглифами, что и слово «правосудие», и решил, что читается оно «Масайоши», но я покачал головой и рядом записал произношение: Сейги Наката. — Ничего себе! Вы действительно олицетворяете свое имя, да? Впечатляет!   Старший офицер, Судзуки, от души рассмеялся. Я просто неловко улыбнулся. Нас отпустили почти в час ночи.   Я сказал своему новому знакомому, что подожду с ним такси, а он взглянул на меня так, будто я сморозил какую-то глупость. — А вы точно не рыцарь? — Какой царь?.. — Джентльмен, — на родном английском пояснил Ричард. — Вы остались со мной в полиции до самого конца, хотя вас давно отпустили. — А вдруг я бы ушел пораньше, а потом в заявлении всплыла бы какая-нибудь деталь, и оказалось, что я все еще им нужен? Вот был бы казус, да? Такси не торопилось, поэтому Ричард зашел в круглосуточный магазин. Он купил две бутылки воды и вернулся. Стоило ему протянуть мне воду, как машина наконец подъехала. Я невольно окликнул Ричарда, и он остановился. — Я, эм, знаю, что вы сегодня изрядно натерпелись, но, пожалуйста, постарайтесь не возненавидеть Японию. Не все у нас тут такие идиоты. — Я прекрасно это понимаю. Тем более, нелепо судить о людях на основе стереотипов. Вам не нужно извиняться. Нелепо. Давненько я не слышал этого слова. Этот светловолосый иностранец говорит на моем родном языке гораздо лучше меня. Вместо багажника Ричард разместил свой драгоценный чемодан на заднем сиденье такси. Наша довольно необычная встреча подходила к концу. Такой шанс выпадает лишь раз в жизни. — Простите, еще один вопрос! Мистер Ричард, вы ведь оцениваете ювелирные изделия? Например, кольца... Сначала Ричард выглядел немного удивленным. Его глаза, голубые, как сапфиры, которые он продемонстрировал в полицейской будке, пристально смотрели на меня. Таксист раздраженно объявил, что пора ехать, но Ричард резко высунул ногу и поставил свой блестящий кожаный ботинок на асфальт. Он достал из нагрудного кармана визитную карточку и протянул мне. «Jewelry Étranger», — гласила надпись. Я задался вопросом, что же значит «Étranger». Там также был адрес электронной почты и номер телефона. — Звоните в любое время. Меня довольно легко найти в окрестностях Нихонбаси. — Но... — До новой встречи, мой рыцарь в сияющих доспехах, — сказал Ричард с улыбкой. Я утратил дар речи, вероятно потому, что спорить с ним было абсолютно невозможно. И дело не только в его лице, но и во всех его манерах. Такси исчезло в ночи, оставив лишь призрачный оранжевый свет задних фар.

***

Я успел на один из последних рейсов метро Яманотэ и вернулся к себе домой в Такаданобабе, где наконец заглянул в телефон и нашел сообщение. Прислала его Хироми, моя мать. «Как ты? У меня все хорошо. Иду на работу!» Видимо, она была в хорошем настроении. Я жил отдельно, поэтому исправно отвечал на ее сообщения. Сидя в нижнем белье и майке, я напечатал: «Сегодня ночью я спас незнакомца. Он был потрясающе красив. Может, модель?» Однако в итоге я удалил все и отправил свое обычное: «Удачи на работе. У меня все хорошо. Ложусь спать» В любом случае, моя мать была не тем человеком, которому я стал бы рассказывать о своей повседневной жизни. Я взглянул на название ювелирного магазина на визитной карточке. Очевидно, «Étranger» по-французски означало «иностранец» или «странник». «Ювелирный странник» выходит? У магазина был веб-сайт, но лишь на английском и китайском языках, поэтому я быстро застрял. Через интернет ничего не продавали. Наверное, продажи осуществлялись только в обычных магазинах. Тем не менее, это был реально существующий бизнес. Возможно, весь этот инцидент был скрытым благословением. Я открыл холодильник. В последнее время я ленился готовить, поэтому в нем не было ничего, кроме соленых огурцов и приправ. Да еще одной вещи в неиспользуемой морозилке — маленькой черной коробочки. Я не доставал ее целую вечность. Внутри лежало платиновое кольцо с крошечным розовым камнем посередине.

***

  Я впервые погладил морду статуи льва Мицукоси в Гиндзе. Такая гладкая и приятная. Когда я вышел со станции метро «Гиндза», передо мной открылся незнакомый мир: Тюо, второй по величине из двадцати трех районов Токио после Тайто. Здесь царила атмосфера, отличная от Синдзюку с его разнообразием офисов и предприятий, и Тюо был полной противоположностью юношески-оживленной Сибуи и Харадзюку. Все здания были примерно одинакового размера, с идеально пропорциональными витринами, как у дорогой коробки для бэнто. Словно город был замысловатой диорамой, созданной для демонстрации красивых зданий и рекламы, а затем сданной в аренду людям. Хотя кое-что нет-нет да выглядывало в проёмах, например, старинные часовые башни и бронзовые статуи.   Я ждал на втором этаже сетевой кофейни недалеко от Мицукоси. И ровно в назначенный час появился человек, чье лицо я не забуду даже через миллион лет, хотя встречался с ним всего однажды. На этот раз он катил за собой совершенно новый черный чемодан. Посетители за столиками один за другим поворачивали головы — под стать эффекту домино, — провожая взглядом воплощенную красоту. Они, что, в зоопарке?   Ричард небрежно поприветствовал меня, махнув рукой. На нем был темно-синий костюм и рубашка.   Когда я позвонил, он сразу же назначил встречу, сказав, что бессмысленно обсуждать предмет, не имея возможности взглянуть на него. Я — студент, график у меня довольно гибкий, поэтому место встречи выбрал Ричард. Так я и оказался в центре Гиндзы.   И вот человек, который напоминал ходячий рекламный щит высококлассной мужской одежды, сел передо мной. Я же был одет в брюки цвета хаки и кардиган.   — Еще раз благодарю за недавнюю помощь. Надеюсь, у вас все благополучно.   — Да, спасибо. Слушайте, а вы и правда прекрасно говорите по-японски.   — Как-никак язык — важный инструмент моего ремесла.   На подносе Ричарда были только десерты и вода.   Странный выбор, учитывая, что напитки здесь определенно дешевле еды. Я даже не притронулся к своему кофе, а выпрямился и сразу приступил к делу. — Я принес кольцо. Хочу, чтобы вы его оценили. Я достал из рюкзака маленькую черную коробочку, откинул крышку и показал ему кольцо с розовым камнем. Хотя размером он был всего лишь с пластмассовую головку швейной булавки, он ярко сиял, отражая свет. Блестящий и круглый камень в длину и ширину был примерно одинаковым. Серебристый металл кольца украшений или гравировки не имел. Больше у меня драгоценностей не было. — Похоже на розовый сапфир. — Да? Я смотрел в Интернете, но точно не знал, угадал ли. — Понятно, — кивнул Ричард. — Это памятный подарок от моей бабушки по материнской линии. Она скончалась, когда я учился в старшей школе… Она всегда говорила, что камень — подделка, — продолжил я. Ювелир казался немного удивленным. — Странно, правда? Но в моей семье больше нет драгоценностей, поэтому ни я, ни мать понятия не имеем, что с ним делать. Не хочется оставлять этот вопрос нерешённым, поэтому я решил отнести его эксперту на оценку. — Для камней, отличных от бриллиантов, оценка называется «идентификацией». Вам нужно именно такое заключение, если речь идет об определении подлинности камня. — Вы можете с одного взгляда определить, подделка это или нет? — В некоторой степени, — кивнул он. Истинный профессионал. Чего и следовало ожидать. — Тем не менее, в последнее время подделки стали довольно качественными, поэтому я не могу дать вам стопроцентную гарантию. Лучше для верности провести более тщательное обследование. Когда я предложил ему забрать кольцо, лицо Ричарда на мгновение омрачилось. — Я что-то не то сказал? — Обычно такие ценные вещи просто так не доверяют первому встречному. — Но вы совсем не первый встречный! — Возможно, вы слегка переборщили с определением «совсем». Да будет вам известно, я могу оказаться гораздо хуже тех пьяниц в парке Йоёги. А вдруг я возьму кольцо и обману вас? И вы больше никогда не увидите свою драгоценную семейную реликвию. Невольно я едва не рассмеялся. Так вот что его гложет? Давным-давно я прочитал в одной журнальной статье, что, поскольку эти камни так дорого ценятся, доверие между клиентом и экспертом бесконечно важный критерий. А Ричард был истинным представителем своей отрасли. — Может, вы и правы, но вряд ли злодей стал бы так красноречиво меня отговаривать. Ну а вдруг наоборот? Я — мошенник, который подсунул вам подделку, чтобы потом потребовать обратно «настоящий» камень? Что ж, не волнуйтесь. Я тщательно сфотографировал кольцо и распечатал фото в двух экземплярах. Возьмите один. Что еще обычно делают для безопасности? Может, скрепим какой-нибудь печатью? Честно говоря, я вовсе не ожидал, что почти незнакомый человек доверится мне, но так хотелось узнать больше о камне. Ричард молчал даже после всей моей тирады. Я надеялся, что он мне поверит. В конце концов, он ведь видел мои документы той ночью в полицейской будке. — Итак, у меня не слишком много денег, поэтому не могли бы вы назвать мне приблизительную стоимость оценки? — Где-то от трех до пяти тысяч йен максимум при использовании местной лаборатории. — Так дешево! О, э-э, извините. В Интернете цены исчислялись десятками тысяч. — Это суммы за официальную экспертизу американской лаборатории. Если вы не против отечественной, цена будет в указанном мною диапазоне. Вас устраивает? — Вполне. Я просто хочу получить хоть какой-нибудь ответ и закрыть этот вопрос. Сколько времени это займет? — От недели до месяца, в зависимости от обстоятельств. Я кивнул головой, и он кивнул в ответ. Радуясь, что нам удалось договориться, я вернулся к своему кофе, но тут Ричард внезапно нарушил молчание: — Вы учитесь в колледже, господин Наката? — Хм? Разве вы не называли меня Сейги? — Ваше имя не Сейги Наката? — Да, но вам не обязательно быть таким формальным. В конце концов, я моложе вас. — Даже не думайте. Теперь вы — мой клиент. — Вы точно не японец? Ричард элегантно улыбнулся и поднес к губам стакан с водой. Он так и не притронулся к своей выпечке. Она была упакована, может, он планировал забрать ее с собой. Видимо, такой вариант — некий предлог для тех, кто не хотел заказывать какие-либо напитки в кафе, но нуждался в столике. Или он просто слишком щепетильный. Он ведь упорно искал определенную марку чая в бутылках, после того как мы закончили с полицией. Я притворился, что ничего не заметил, и продолжил пить кофе. Я уже целую вечность не пил нормальный кофе. Ричард достал из своего чемодана папку с документами и шариковую ручку. На документе была аббревиатура из трех букв — вероятно, название компании, которая должна была подготовить отчет об идентификации. Пока я расписывался и записывал свой адрес в Такаданобабе, Ричард сделал несколько фотографий кольца цифровой камерой. Я напомнил ему, что принес фотографии, и достал их из своего рюкзака, но он сказал, что на всякий случай хочет сделать собственные снимки. Думаю, излишняя осторожность никогда не помешает. — Это некая традиция в торговле? — Именно. История драгоценных камней — это история краж и мошенничества. С давних времен безопасность — как для клиента, так и для дилера — традиционно самое главное. — Что ж, рад это слышать. Я предложил встретиться через несколько дней, но Ричард ответил, что перезвонит. Как только я поднялся со своего места, заканчивая нашу встречу, он остановил меня последним вопросом: — Вы упомянули, что ваша бабушка скончалась, когда вы учились в средней школе. Есть ли причина, по которой вы до сих пор не обращались к местному ювелиру? Отправить изделие на идентификацию вы могли в любом магазине. — Думаю, всему свое время. Честно говоря, я почти забыл о кольце. Но наша с вами случайная встреча натолкнула меня на мысль, что, возможно, Вселенная пытается мне что-то сказать. Лицо Ричарда помрачнело. Этот мужчина в костюме мог околдовать мимолетным взглядом. Он отпил воды и посмотрел на меня снизу вверх. — Спасибо, что обратились ко мне, господин Наката. По моим прогнозам, я получу результаты в начале следующего месяца, но непременно позвоню вам, когда у меня будет ответ. — Слушайте, вам правда не обязательно быть со мной таким излишне вежливым. Но все равно спасибо, мистер Ричард. Я едва заметно кивнул, и Ричард слегка прищурился. Но почему? Я ляпнул что-то не то? — Впервые на моей памяти кто-то в этой стране считает обычное использование фамилии «излишне вежливым». — В этой стране? Да, наверное, в Англии все спокойно называют друг друга по фамилии. Видимо, я просто не привык, чтобы люди обращались ко мне «господин Наката». Мое имя не так уж сложно запомнить, вам не кажется? — Меня тоже еще ни разу не называли «мистер Ричард». — Тогда просто «Ричард»? — Отлично, — ответил он с широкой улыбкой. С нейтральным выражением лица он выглядел лет на тридцать, но улыбка делала его немного моложе. Сколько же ему было лет? Я бы спросил, но упустил свою возможность. Мы пожали друг другу руки и вышли из кафе. Ричард направился к станции Шимбаши. Я поймал себя на том, что по какой-то причине гляжу ему вслед. Вероятно, меня сжигало некое страстное желание. Ну, из-за кольца в его чемодане. Я вперился взглядом в удаляющуюся спину и стал молча молиться, чтобы этот ювелир на совесть выполнил свою работу.