Все дороги ведут к тебе

      Сегодня Тео проснулся не в своей постели. Растерянный, он приподнялся и огляделся: обстановка была незнакомой. Где он? Почему не дома? Память, как песок сквозь пальцы, ускользала от него. Голова была тяжелой, мысли путались.        Его взгляд скользнул по незнакомым стенам, мебели, предметам интерьера – ничего этого он не узнавал. Память возвращалась к нему фрагментами. Последнее, что он помнил, – шумный вечер, стакан, наполненный алкоголем, девушка напротив…а после - пустота.       Он сел на кровати, чувствуя головокружение и тошноту. Руки дрожали, когда он провел ими по лицу, пытаясь собрать остатки воспоминаний. Ему было ужасно стыдно. Что он натворил? С кем он был? Почему оказался именно здесь?       Неужели, он уехал домой с Венди? Тео ужасно этого боялся. А чувством вины за своё вчерашнее поведение, вызывало в нём желание провалиться сквозь землю. Он старался подавить панику, но она продолжала расти. Нужно было срочно уйти отсюда, вернуться домой.       Толкнув межкомнатную дверь, Тео медленно вышел из комнаты. Спустившись по деревянной лестнице, он оказался в небольшой кухне - гостиной. На массивном кожаном диване, он заметил знакомое лицо. Это был Патрик. Он мирно спал, свернувшись калачиком, словно ребенок. На полу рядом с ним валялась одежда, а неподалеку стоял недопитый стакан с виски. А что же он тут делал? Зачем поехал с ними?       Теодор замер на несколько мгновений, наблюдая за спокойным дыханием мужчины. Он не хотел его будить, но вдруг что-то внутри него заставило сделать шаг вперед. Патрик мгновенно проснулся, как будто почувствовал чье-то присутствие. Его глаза широко распахнулись.       — Ты что здесь делаешь? — спросил Тео, даже не пытаясь скрыть удивление в голосе. Патрик моргнул пару раз, приходя в себя от неожиданного пробуждения.       — Живу, — он медленно сел, потирая затылок, — и незачем так орать…голова болит, — его лицо недовольно сморщилось. Тео облегчённо выдохнул. Значит, это квартира не принадлежит девушке…уже лучше.       — А где Венди? — спросил он бывшего коллегу.       — Дома? — пожав плечами ответил Патрик, — откуда мне знать.       И тут до Нотта дошло: он не поехал домой с ней! Вместо этого он оказался здесь, в квартире Патрика. Что ж, эта информация вызвала облегчение. Тяжёлый груз спал с плеч, и на лице Тео появилась слабая улыбка.       — Так у нас с Венди ничего не было?       — Нет, — Патрик усмехнулся и замотал головой, — и навряд ли будет после вчерашнего.       — О чём это ты?       Тео скривился. Слушая рассказ о своём вчерашнем поведении. Самые сокровенные тайны вырвались наружу. Ему было ужасно стыдно. Как он мог позволить себе так обнажить свои слабости перед этими людьми? Он рассказал и о матери, о проблемах своего сына, и самое ужасное, что он рассказал им о своей давней влюблённости в Грейнджер. Не то, что это было намного важнее других проблем Тео. Сложность заключалась в том, что Грейнджер знала каждая собака в магической Британии. И его откровения могли доставить ей проблемы. Люди любят чужое грязное бельё.       — Никто не должен знать, — сказал он смотря в глаза парню, — не говори никому о ней!       — Я не скажу...       Напарник смотрел на него с пониманием и сочувствием. Он не смеялся над ним...не бросил его одного в баре…привёл к себе домой и позаботился, вместо того, чтобы приятно продолжить вечер с новой подружкой. В нём Тео теперь увидел нечто большее, чем просто бывшего коллегу. И почему-то он верил, что Патрик сохранит его секрет. В Венди он не был так же уверен, оставалось надеяться только на её благоразумие.       Поблагодарив парня за заботу, Нотт поспешил домой. Голова гудела, как колокол, а ноги еле переставлялись, словно были сделаны из свинца. Но самым тяжелым было не физическое состояние, а сознание того, что он оставил сына одного с Торри на целую ночь.       Сейчас, идя по улице, мужчина чувствовал себя просто отвратительно. Руки дрожали, желудок скручивался от тошноты, но сильнее всего болело сердце. Ему хотелось скорее оказаться дома, убедиться, что с сыном все в порядке, попросить прощения у Торри за беспокойство и обещать себе, что такого больше не повторится.

***

      Выходные, которыми щедро одарил Теодора Поттер закончились очень быстро, и пришёл день, когда ему нужно было приступить к работе. Сегодня Тео проснулся ещё до звонка будильника.       Он переживал о том, каким будет первый день на новой должности. Новые обязанности, незнакомые люди, новый босс – всё это пугало. Он встал с кровати, медленно одеваясь, словно каждая деталь гардероба сейчас имела значение. Галстук, костюм, ботинки - всё должно было быть идеально, чтобы произвести нужное впечатление.       На пути в Министерсво, Тео размышлял о том, правильно ли он поступил, принимая решение сменить работу? Вдруг он облажается? А может его новый начальник окажется тем ещё кретином?       Остановившись у старой телефонной будки, Теодор ощутил лёгкую грусть. Он вспомнил, как встретил Грейнджер тут в один из дождливых дней. Тогда он пытался извиниться за своё ужасное поведение в её кабинете. Извинение вышло так себе, но Грейнджер всё же простила его.       Тео остановился, огляделся вокруг, надеясь увидеть её где-то поблизости. Но на улице никого не было. На душе стало грустно и немного пусто. Тео не мог часто видится с ней. Поэтому радовался любой возможности. Но сегодня она была упущена. Быстро выкурив сигарету, он поспешил на работу.       Мужчина открыл дверь и шагнул внутрь кабинета. Тот был довольно просторным. Стены были окрашены в глубокий оттенок зелёного, что добавляло интерьеру солидности и серьёзности. Два письменных стола стояли напротив друг друга. В кабинете никого не было, поэтому Тео мог спокойно всё осмотреть. На одном из столов стояла табличка с именем его начальника. Так он узнал, что нового босса зовут «Говард Джеймс Беннет». «Звучит солидно» – подумал Теодор.       Он подошёл к собственному столу, тот был пуст, за исключением стопки чистых пергаментов, аккуратно сложенных в углу. Мужчина сел в кресло, проверяя его мягкость и удобство. Звук открывающейся двери заставил его вскочить с места.       В проеме возник силуэт мужчины. Вошедший был высок, с седыми волосами, аккуратно зачесанными назад, подчеркивающими его тонкие черты лица.       Тео замер не в силах пошевелиться. Начальник прошел к своему столу, ни разу не взглянув на нового подчиненного. Нотту казалось, что каждая клеточка его тела находилась в напряжении.       Наконец, после нескольких минут томительного ожидания, начальник поднял голову и посмотрел прямо на Тео. Этот взгляд был тяжелым. Нотт почувствовал себя ужасно неуютно. Хотелось исчезнуть...раствориться.       — Вы должно быть Теодор? — Голос мужчины прозвучал ровно, без лишних эмоций.       — Всё верно, — ответил Тео, нервно кивнув.       — Садитесь, сегодня нас ждёт много работы.       Нотт послушно опустился на стул, стараясь не показать, насколько напряжены его мышцы.

***

      Гермиона вздрогнула, когда на экране её мобильного телефона высветилось имя мужа. В памяти всё ещё мелькал образ Браун, стоящей рядом с её мужем. Пальцы Гермионы задрожали, когда она наконец коснулась кнопки ответа.       — Алло? — голос прозвучал ровнее, чем она ожидала. Гермиона держалась спокойно, так, будто ничего не произошло.       — Привет, — его голос был привычно тёплым, даже ласковым, как всегда,  — извини, что не позвонил вчера, было столько дел.       — Знаю...ерунда, — она отвечала коротко.       — Видела фото с открытия? — После недолгой паузы спросил Рон, — пришло столько людей. И, конечно, ни единого слова о новой сотруднице.       — Да...там было очень много народу, — нервная улыбка коснулась губ женщины. Он что проверяет её? Пытается выяснить видела ли она Лаванду на фото? Что ж, Гермиона подумала о том, что в эту игру можно играть и вдвоём. Она решила не говорить ничего о том, что видела. И подождать, пока Рон сам решит рассказать. Они обменялись ещё парочкой дежурных фраз, прежде чем Рон произнёс:       — Ладно...я должен идти...у меня ещё куча работы. Рон немного помолчал, а затем добавил:       — Люблю тебя...       Почему-то Гермионе не хотелось отвечать ему взаимностью. Нет...она не думала, что разлюбила Рона за то короткое время, что они не виделись. Но её чувства к супругу явно претерпели изменения. Коротко попрощавшись, женщина наконец-то положила трубку.       Дверь комнаты тихо скрипнула, Гермиона снова вздрогнула, но тут же почувствовала облегчение. Это был Гарри. Он вошёл с подносом в руках. На подносе стоял небольшой фарфоровый чайник, источавший аромат бергамота, и две изящные чашки с тонкими ручками.       Гарри молча поставил поднос на столик рядом с ней, затем сел напротив, аккуратно разливая горячий напиток по чашкам.        — Какая-то ты бледная, — сказал он, обеспокоенно смотря на подругу. Женщина неопределённо пожала плечами.       — Столько всего происходит в последнее время, — призналась она, не говоря ничего конкретного. Гари задумчиво нахмурился.       — С Роном всё так же? — спросил он, обеспокоенно разглядывая лицо подруги. Та в ответ пожала плечами.       — Мы поговорили, и вроде бы всё наладилось, — она нервно барабанила костяшками пальцев по столу, — но знаешь, как будто всё равно что-то не так...будто как прежде уже не будет. Гарри помолчал немного, о чём-то размышляя, а затем произнёс:       — Я знаю, что ты чувствуешь, — он с пониманием смотрел на подругу, — у нас с Джинни был похожий период, но мы его преодолели. И знаешь...сейчас нам вместе хорошо, как никогда.       — Ой да брось! — прозвучало слишком резко, — вы с Джинни идеальная пара и единственная ваша проблема это то, что вы устали от того, насколько у вас всё идеально и скучно...не думаю, что между вами происходило что-то подобное.       Неужели он действительно думает, что его мелкие бытовые трудности могут сравниться с той пропастью, которая разверзлась между ней и её мужем?       — Идеальная? — Гарри усмехнулся, — не бывает идеальных пар, Гермиона.       Он начал рассказывать какую-то их Джинни ссору. Но Гермиона слушала через слово. «Да что он вообще знает о настоящих проблемах?» – думала она. Ему никогда не понять, через что она проходит ежедневно, сколько сил уходит на поддержание видимости нормальности, когда на самом деле всё рушится.       Гермиона дала Гарри закончить свой рассказ, ничем не выдавая своё истинное настроение. Она даже поддержала его и дала пару советов. Несмотря на то, что поддержка нужна была ей самой.       — Ладно, — сказала она, когда Гарри наконец прервался, — перерыв почти закончился, а я должна ещё кое куда зайти. Друг многозначительно посмотрел на неё.       — Поручение от Министра?       — Вроде того, — соврала Гермиона. Оставив лёгкий поцелуй на щеке друга, она выпорхнула из его кабинета.              Гермиона шла по длинному коридору, её шаги эхом отдавались в гулком пространстве. Отполированные мраморные полы отражали тусклый свет светильников, висящих вдоль стен. Коридор был наполнен мягким шепотом голосов, доносившихся откуда-то издалека, и шелестом пергаментов, которые летали над головами, передавая сообщения между отделами.       Сердце её билось быстрее обычного, ладони слегка потели. Она крепко держала в руках любимую бисерную сумочку, которую до сих пор носила. Внутри лежала куртка, которую она планировала отдать одному из новых сотрудников Министерства.       Предстоящая встреча с ним была волнующей...даже пугающей. И почему это вызывает у неё такие сильные эмоции?       По мере приближения к нужному отделу, её дыхание становилось прерывистым. Она заметила, как пальцы её правой руки сильнее вцепились в ручку сумочки.       Наконец, она остановилась перед нужной дверью. Женщина глубоко вдохнула, собираясь с духом. Гермиона боролась с этими странными чувствами, которые она испытывала при одной только мысли о встрече Теодором Ноттом.       Слегка поколебавшись, она подняла руку и постучала в дверь. В ответ она услышала лишь тишину.       Гермиона легонько толкнула дверь, и с удивлением обнаружила, что в кабинете никого не было. «Наверное ещё не вернулись с перерыва» - подумала она.       В кабинете было только два стола. Поэтому женщине не составило труда понять, какой из них принадлежит Теодору. Она повесила куртку на спинку его стула и поспешила удалиться. Может и хорошо, что она не застала его на месте.

***

      Они сидели в одном крохотном баре, что находился неподалёку от Министерства. Время обеденного перерыва почти подошло к концу, но Тео видел, что его новый босс не торопится возвращаться. Опрокинув очередной стакан огневики, пожилой мужчина обратился к Тео:       — Точно не будешь?       — Не пью на работе, — соврал Тео. На самом деле он всё ещё не мог отойти от последней попойки, и мысль об употреблении хоть капли алкоголя вызывало у него рвотный рефлекс.       Мужчина в ответ рассмеялся. Тео не совсем понял его реакцию. И что же такого смешного он сказал?       — Возвращайся в кабинет, — сказал босс, кинув несколько монет бармену — я буду позже.       А Тео был и рад вернуться один. Работать под тяжёлым взглядом нового начальника было не очень комфортно. Наверное ему понадобится немало времени, чтобы привыкнуть к этому своеобразному мужчине.       На самом деле мистер Беннет вызывал симпатию у Теодора, хоть он и пока что побаивался его. Нотт сразу почувствовал нечто знакомое в его облике. Что-то в выражении лица, в уверенной походке напомнило ему мистера ДеГармо. Тот всегда казался таким суровым и серьезным, но стоило ему оказаться среди близких людей, как он превращался в доброго и заботливого человека. Именно он заставлял свою странную семейку собираться вместе, даже тогда, когда они этого не очень-то и хотели.       Юноша сидел за длинным деревянным столом, окружённый членами семьи ДеГармо. Мама, сославшись на головную боль, пожелала остаться в спальне и не спускаться к ужину, а Торри, естественно, осталась с ней. Поэтому Тео пришлось одному ужинать с малознакомыми ему людьми. Он чувствовал, как его руки слегка дрожат, когда он осторожно поднимает вилку, пытаясь выглядеть естественно.       За столом собрались все: мистер ДеГармо с женой, которую Тео видел всего раз, так как она часто путешествовала и редко бывала дома, Шанталь, а также её сестра с будущим мужем.       Тео видел, что настроение у его подруги было неважное. Она нервно ковыряла вилкой еду, не проглотив ни куска.       — Прекрати издеваться над тарелкой и поешь нормально! — строго сказала мать семейства.       — Что-то аппетита нет, — апатично сказала она.       Было видно, что эмоции Шанталь наигранны. Она демонстративно имитировала страдания. Правда Теодор не мог понять зачем? Что она этим пыталась показать? Старшая сестра, положив вилку, пристально посмотрела на младшую.       — Ты опять пытаешься привлечь к себе внимание, — начала она с ноткой раздражения в голосе. — Почему ты не можешь просто радоваться тому, что у нас есть? Зачем постоянно придумывать себе проблемы? Из-за чего страдаешь на этот раз? Бросил очередной парень? Мама не дала денег на новую сумочку? Или может отец в очередной раз не поцеловал тебя в задницу за очередную выходку? Тео видел, что мистеру ДеГармо были неприятны слова дочери. Но он промолчал, лишь грозно посмотрев на старшую из сестёр.       — Старая песня, — с усмешкой в голосе произнесла Шанталь, — Мария снова злится из-за того, что родители любят её меньше?       — Ты просто всё время ноешь, а они вытирают тебе сопли, вот и всё, — равнодушно произнесла Мария. Шанталь нервно покачала головой. Было видно, что сестра задела её за живое.       — Жду не дождусь, когда ты свалишь вместе со свои недоделанным женишком.       Разозлившись, Мария встала со стула. Но её будущий муж, мягко положив ладонь на её плечо, заставил девушку сесть на место.       — Что ж, я тоже хочу по скорее уехать, чтобы больше никогда не лицезреть твою недовольную физиономию! — ответила она сестре. Мать, сидевшая в углу, наконец не выдержала.       — Довольно! — громко сказала она, стукнув ладонью по столу. Её голос был громким и твёрдым, — Обе замолчите немедленно! Тео почувствовал, как Шанталь коснулась его ладони.        — Идём отсюда, — громко сказала она, так, чтобы все присутствующие это слышали. Она потащила его за руку к выходу. Обернувшись, Тео увидел, что Мария, закрыв ладонями лицо плакала. А мистер ДеГармо успокаивал её, гладя по спине.       Теодор и предположить не мог, насколько сложными были отношения между сёстрами. Он не часто видел Марию, но она показалась ему очень милой и доброй девушкой. Но сегодня, он увидел обеих девушек совсем с другой стороны. Они явно ненавидели друг друга. Но причина этого была неясна.       — Куда мы идём? — спросил Тео, когда они подошли к главным воротам поместья.       — Я покажу тебе кое-что, — сказала Шанталь, загадочно улыбнувшись.       Солнце садилось, уступив место сумеркам, когда они вышли на узкую тропинку. Воздух был напоен свежестью приближающейся ночи, а вокруг царила тишина, нарушаемая лишь редкими звуками природы. Тропинка постепенно привела их к берегу озера. Вода была спокойной и гладкой, словно зеркало. Над поверхностью воды висел легкий туман, придававший озеру таинственности.       Девушка отпустила его ладонь, и подбежав к одному из кустов, достала оттуда большой узелок.       — Что это? — удивлённо спросил Тео.       — Помогай, — сказала Шанталь, широко улыбнувшись.       Он оттащил большой тканевый свёрток ближе к озеру. Он оказался очень лёгким, несмотря на свой размер. Развернув его, Тео обнаружил, что этот большой кусок ткани был пледом. Внутри лежало вдвое сложенное стёганное одеяло, пара бутылок какого-то красного вина и целая пачка сигарет.       — Ого, — сказал Тео рассмеявшись, — вот это наборчик. В ответ Шанталь пожала плечами:       — Теперь то искупаешься со мной? — игриво спросила она.       Не дожидаясь ответа, девушка сбросила сандалии, затем лёгким движением освободилась от платья, которое упало на траву. Тео замер, смущённый её смелостью. Он пытался заставить себя отвернуться, но вид её привлекательного тела заставил его задержать взгляд.       — Чего пялишься? — она засмеялась, — раздевайся.       Он медленно снял рубашку, чувствуя лёгкую дрожь. Девушка бросилась к воде. Парень, поддавшись её энергии, побежал следом, и вскоре их фигуры растворились в прохладной глади озера.       Стоя у кабинета, Теодор услышал странную возню за дверью. Там определённо кто-то был. Неужто босс вернулся раньше него? Это было маловероятно, так как тот сказал, что придёт позже. Он глубоко вдохнул и распахнул двери .       Тео увидел старую уборщицу, которая с трудом толкала перед собой тяжёлую тележку, полную разноцветных тряпок и моющих средств. На полу стояло большое ведро, полное мыльной воды.       — Я почти закончила, — сказала она, заметив Тео в дверном проёме.       Теодор замер на пороге кабинета, его сердце вдруг сжалось от неожиданного волнения. На стуле висела его куртка – та самая, которую он несколько дней назад отдал Грейнджер.  «Она была здесь» «И как она узнала, где меня искать?»       Ответ на последний вопрос пришёл сразу – наверняка об этом ей рассказал Поттер. В голове всплыли воспоминания о том дне, когда он отдал ей эту куртку. Как она тогда улыбнулась, слегка смущённо, принимая её. Как потом весь день он думал о ней, представляя, как она носит его вещь.       — Здесь кто-то был кроме вас? — спросил он у уборщицы, его голос прозвучал громче, чем Тео планировал.       — Эм...я не знаю, — испуганно ответила старушка, — когда я пришла тут никого не было.       Тео видел, что напугал её. Она быстро засобиралась на выход. Как только дверь за ней захлопнулась, мужчина рванул к куртке. Осторожно взяв её в руки, он поднес к лицу и глубоко вдохнул. Запах её духов, такой знакомый и волнующий, мгновенно заполнил его сознание. От аромата закружилась голова. Внутри разлилась сладкая теплота, а живот неожиданно наполнился трепетом. "Снова эти чёртовы бабочки" - подумал Теодор.       Этот запах напоминал ему о ней. Образ Грейнджер тут же возник в его голове. Его тело начало реагировать. Каждый вдох приносил с собой новые волны возбуждения. Кровь прилила к лицу, и он почувствовал, как его желание растёт с каждой секундой.       Чувство стыда отрезвило Тео. Что он делает? Нюхает собственную куртку посреди рабочего кабинета? Он и думать не хотел о том, как же жалко сейчас выглядит.

***

      Гермиона вышла из здания Министерства. Тёмная улица освещалась лишь светом уличных фонарей. Она шла неспешным шагом, наслаждаясь прохладой наступающего вечера, когда вдруг заметила фигуру, стоящую в тени неподалеку. Это был он - Теодор Нотт.       Он стоял, прислонившись к стене многоквартирного дома, и курил сигарету, выпустив небольшое облачко дыма, которое тут же растворилось в воздухе. Его глаза были устремлены вдаль, и казалось, что он вовсе не замечал происходящего вокруг.       Гермиона почувствовала, как внутри неё вспыхнуло странное волнение. В ней боролись два противоположных желания: подойти к нему или убежать.       Женщина стояла на месте, наблюдая за Теодором издалека, не зная, как лучше поступить.       Наконец, собрав всю свою смелость, Гермиона направилась к нему. Её шаги звучали глухо на безлюдной улице. Когда она подошла ближе, Теодор заметил её и поднял голову. Их взгляды встретились, Гермиона заметила на его лице восторженную улыбку. Он был рад её видеть и совсем не пытался это скрыть.       — Привет, — несмело произнесла она.       — Привет, Грейнджер, — глухо ответил Теодор, обводя её взглядом.       Она смутилась. Щёки вспыхнули, а дыхание сбилось. Взгляд Теодора говорил о многом, поэтому Гермиона старалась избегать зрительного контакта, боясь, что увидит там то, что не должна видеть.       Однако, несмотря на смущение, Гермиона не могла отрицать, что в глубине души что-то шевельнулось при виде его. Он больше не был тем легкомысленным подростком. Сейчас она видела в нём взрослого мужчину, уверенного в себе, привлекательного, и это заставляло Гермиону чувствовать себя уязвимой.       — Я оставила куртку в твоём кабинете, — она говорила тихо, неловко закусив нижнюю губу, — прости, наверное стоило дождаться твоего прихода.       — Всё в порядке, Грейнджер, — ответил Теодор, потушив сигарету о каменную стену дома, — Прогуляемся? — внезапно спросил он. Женщина колебалась, зная, что должна отказать, но слова сами собой сорвались с её губ:       — Конечно.       Ей показалось, что этот ответ прозвучал слишком поспешно, и она тут же захотела взять его обратно. Но было поздно — мужчина уже предложил ей свой локоть. И Гермиона едва заметно вздрогнув, приняла его.       Они ступили на оживлённую улицу. Вечерний воздух свежий и прохладный, и Гермиона невольно втянула его носом, пытаясь успокоиться.       Разговор шёл плавно. Они вспоминали прошлое, смеялись над забавными случаями из юности. Время летело незаметно за непринуждёнными разговорами. Но каждый раз, когда Гермиона поворачивала голову, чтобы взглянуть на своего спутника, она ловила его ответный взгляд. Будто он ни на минуту не прекращал смотреть на неё.       Она ловила себя на том, что тоже отвечает на его взгляды. Но затем снова возвращалась к реальности, напоминая себе, что она замужем, что у неё есть обязательства, и что эта прогулка лишь её минутная слабость. Вернувшись домой, Гермиона обязательно выбросит всю эту чушь из головы.       Однако чем дальше они шли, тем труднее ей становилось контролировать свои эмоции. В её груди росли чувства, которых она давно не испытывала. Её душа разрывалась на части: одна часть хотела вернуться домой и обо всём забыть, другая - остаться здесь.       Страх собственных мыслей заставил Гермину остановиться. Она убрала руку, державшуюся всю дорогу за локоть мужчины, в карман пиджака.       — Тебе пора? — спросил Теодор, словно прочёл её мысли.       — Да, уже поздно, — слегка улыбнувшись, ответила Гермиона.       Она надеялась, что он не заметил её волнение. Теодор настоял на том, чтобы проводить её к точки аппарации, хоть она и отпиралась.       Теперь они шли на приличном расстоянии друг от друга и почти не разговаривали. Гермиона всё ещё чувствовала на себе его взгляд, но решила не отвечать тем же. Она хотела по скорее оказаться дома.       Они стояли в тёмном переулке, молча смотря друг на друга, и никто не решался заговорить первым. Нотт подошел ближе, и Гермиона почувствовала запах его одеколона. Она заметила тоску в её глазах. Ей была интересна причина такого настроения, но спросить женщина не решилась. Когда он взял ее руку в свою, Гермиона ощутила тепло его пальцев, и мир вокруг них будто замер.       Его губы коснулись тыльной стороны ее руки. Гермиона прикрыла глаза. Ей было ужасно стыдно...она не должна была позволять Нотту прикасаться к себе. Женщина знала, что должна быть верна своему мужу. Но в этот момент ей хотелось забыть обо всем и остаться здесь, рядом с ним. Реальность вернулась быстро. Гермиона мягко освободила свою руку и улыбнулась ему.       — До встречи, — сказала она, после чего растворилась в ночной тишине.

***

      На лице Теодора играла глупая улыбка. Внутри него бушевал огонь, и он чувствовал, как кровь пульсирует в венах.        Они гуляли, болтая обо всём на свете. Грейнджер слушала его внимательно, иногда улыбаясь, иногда задумчиво кивая головой. Ему казалось, что в ее взгляде мелькнуло нечто большее... может быть, он ошибся? Или действительно почувствовал искру пробежавшую между ними?       Когда они подошли к точке аппарации Тео не сразу отпустил ее руку. На мгновение их взгляды встретились, и он увидел, как её глаза блестели в лунном свете, и мужчина подумал, что если бы сделал шаг вперед, возможно, она ответила бы взаимностью. Или может, он хотел так думать?       Но Тео сдержался. Поцелуй в руку...это ведь вполне невинно? Всего лишь благодарность за прекрасно проведённое время? Он знал, что не может позволить себе большего. Теперь, стоя у дверей своего дома, мужчина вспоминал этот момент. Он так хотел поддаться порыву и поцеловать ее в губы! Но он понимал, что не посмеет этого сделать. Его желание было настолько сильным, что казалось, оно могло разорвать его изнутри. Однако Теодор держал себя в руках, потому что любил Грейнджер достаточно, чтобы уважать ее границы. С ней всегда было так. Все чувства и эмоции ощущались острее, чем это было в обществе других представительниц прекрасного пола. И даже его самый первый раз не мог соревноваться по остроте эмоций с любым, даже невинным прикосновением к этой женщине.       Их смех звенел, растворяясь в ночной тишине. Шанталь была смелой и раскованной. Её тело, в лучах лунного света, вызывало у него дикое желание. Тео, вдоволь напившийся вина, едва сдерживал себя.       Каждое её движение, каждый взгляд будто подливали масла в пламя, разгоравшееся в его груди. Холодная вода озера обнимала их, но не могла унять жар, который разливался по его телу. Юноша ловил её взгляд, пытаясь найти в нём ответ, но она лишь улыбалась, словно играя с ним, зная, что держит его на грани. И он, сжав кулаки, боролся с собой.       Тео и Шанталь плыли рядом, их тела скользили в прохладной воде, едва касаясь друг друга. Внезапно девушка остановилась, повернулась к нему, и в ее взгляде вспыхнул огонь. Её е губы, теплые и влажные, нашли его, и мир вокруг исчез. Поцелуй был диким... полным страсти.       Они вышли из воды, капли стекали по их телам, оставляя мокрые следы на песке. Руки Тео дрожали, когда он притянул Шанталь ближе к себе, их губы снова встретились в поцелуе. Тео не мог вспомнить, чтобы когда-либо испытывал что-то подобное за свои 16 лет. Их мокрые тела прижались друг к другу. Тео стало трудно дышать. Ее руки скользнули по его спине, и юноша ощутил, как каждая клетка его тела отзывается на эти прикосновения. В этот момент он окончательно потерял связь с реальностью, погрузившись в мир ощущений, где существовали только они двое.       Они лежали в тишине, слушая, как ветер шелестит листьями деревьев, а вода озера мягко плещется у берега. Юноша смотрел на обнажённую девушку, лежащую перед ним, но мысли его были далеко. Теодор вспоминал ту, чьи глаза часто он видел в своих снах. А рядом лежала другая, с которой он только что разделил свой первый раз, но теперь её присутствие казалось чужим. В моменте всё было прекрасно, но как только их акт любви подошёл к концу, юноша не чувствовал ничего кроме опустошения и ненависти к себе.       Тео чувствовал себя ужасным предателем. И хоть Грейнджер даже и не догадывалась о его чувствах, он считал, что изменил, может не ей, но себе точно.