Из наших пеплов, мы восстаем.

Сад особняка Корхан был полон оживления в тот вечер. Волшебные огоньки мерцали между ветвями, а цветы разных оттенков украшали богато декорированный обеденный стол, ломящийся от вкусных блюд. Семья и несколько друзей собрались на открытом воздухе, наслаждаясь прохладой летнего вечера, чтобы отпраздновать возвращение Нюкет из Лондона после ее пребывания в психиатрическом учреждении. Казалось, что все были рады и облегчены, видя ее в лучшей форме. Путь к выздоровлению для нее был еще не завершен, но он продолжался уже вне учреждения. Кая, с помощью доктора Дерья, уже нашел очень компетентного психиатра для дальнейшего наблюдения. Молодой человек выглядел особенно элегантно для этого случая. Он был одет в белую рубашку из тонкой ткани, полу расстегнутую, что открывало часть русской татуировки на его груди, и в элегантные, но повседневные черные брюки, с серебряной цепочкой, прикрепленной сбоку, добавляющей бунтарский акцент к его утонченному образу. Две тонкие цепочки обвивали его шею, завершая его стиль. Суна, со своей стороны, носила ансамбль, состоящий из кремового топа и короткой юбки, которые она сочетала с высокими каблуками, подчеркивающими ее стройную фигуру. Ее волосы были распущены, ниспадая на плечи, а ее сияющая улыбка привлекала внимание каждого, кто проходил мимо. Вечер был оживленным, с мягкой музыкой на заднем плане, создающей теплую и праздничную атмосферу. Кая, отпивая безалкогольный коктейль, наклонился к Суне и прошептал: «Ты самая красивая на этом вечере». Она ответила с озорной улыбкой: «А ты самый элегантный». Он мягко положил руку ей на бедро, слегка притянув ее к себе, и нежно поцеловал. Его губы касались ее с нежностью, словно деликатное прикосновение, заставляющее ее дрожать. Затем, удерживая их лбы вместе и оставляя губы всего в нескольких миллиметрах друг от друга, он прошептал тихим голосом: «Теперь, когда я вкусил тебя, скажи мне, как я могу остановиться?» Суна почувствовала, как тепло окутывает ее тело, усиливаемое горячим дыханием мужа, касающимся ее кожи. Его рука, пылающая на ее бедре, излучала почти электризующую интенсивность. «Кая, мы не одни», — прошептала она, хотя и немного развеселилась его дерзостью. Он посмотрел на нее с озорной улыбкой, его глаза светились желанием и пониманием. «К сожалению», — прошептал он, легко касаясь ее губ еще раз и усиливая хватку на ее бедрах. «Ты сумасшедший», — ответила она, делая усилие, чтобы сохранить голос ровным, несмотря на растущую интенсивность момента. Кая, забавляясь, скользнул рукой от ее талии к бокам, его пальцы касались ее обнаженной кожи. «А ты, не помогаешь мне оставаться в здравом уме», — прошептал он, чувствуя, как она дрожит под его ласками. «Кто-то нас увидит», — прошептала она, ее дыхание слегка участилось. Кая, на мгновение остановившись, чтобы полюбоваться эффектом своих слов и действий на нее, пожал плечами. «Может быть», — ответил он, мягко скользнув рукой ниже к ее ягодицам, слегка сжав их и затем отпустив с нежностью, одновременно властной и любящей. «Пусть видят, как ты сводишь меня с ума…» Суна прикусила губу, стараясь сдержать улыбку, удерживая тонкий баланс между возбуждением и сдержанностью. «Как насчет того, чтобы попробовать быть немного более… разумными, хотя бы на этот вечер?» — предложила она, беря его руку и неохотно останавливая его нескромные ласки. Кая, с ухмылкой, посмотрел на нее пристально. «Может быть, на этот вечер, но я ничего не могу гарантировать после вечеринки», — ответил он, выпрямившись, его взгляд все еще был прикован к ней, полный нежности и желания. Сердце Суны пропустило удар. «После вечеринки?» — спросила она, ее глаза заискрились любопытством. Кая, довольный эффектом, который произвел на нее, ответил с озорной улыбкой: «Сюрприз».

***

«Мама, ты сегодня прекрасно выглядишь», — сказал Кая, нежно обняв свою мать. «Спасибо, сынок», — ответила Нюкет, ее глаза сияли от радости. «Ты тоже очень элегантен сегодня». Она повернулась к Сунe, нежно взяв ее за руки. «А ты, моя дорогая, просто очаровательна». Суна слегка покраснела. Ее свекровь вернулась в Стамбул уже как неделю, и с тех пор сказать, что их отношения складывались хорошо — значит не сказать ничего. «Спасибо, Нюкет ханым. Я так счастлива видеть вас снова с нами». Они продолжили разговор с Нюкет, обмениваясь анекдотами и смехом, их взаимная доброжелательность была ощутима. Затем Нюкет извинилась, чтобы присоединиться к своему мужу и невестке, которые только что прибыли. Хотя их брак был поспешным, мотивированным причинами, которые сейчас казались ей абсурдными, она нашла в Чемузе верного друга и заботливого мужа. Их отношения, хотя и отмеченные поспешностью, переросли в настоящую близость. Нюкет очень старалась, чтобы их союз удался, и твердо верила в его силу. Однако, осознавая необходимость строить свою совместную жизнь на прочных основаниях, она решила остаться в поместье, чтобы дать их отношениям развиваться медленно и здорово. Она хотела убедиться в глубине их чувств и исследовать, куда приведут эти отношения, создавая благоприятную среду для их взаимного развития. Суна наблюдала за Периль издалека с раздраженным выражением лица. «Кажется, Периль решила добавить немного драмы в этот вечер. Интересно, сколько еще она будет так пристально смотреть», — прошептала она, не скрывая своего раздражения. Кая услышал недовольство в голосе Сунe и попытался успокоить ее. «Не позволяй ей испортить тебе вечер», — мягко сказал он. «Давай сосредоточимся на приятных вещах». Суна кивнула, но не могла не бросить критический взгляд на Периль, надеясь, что ее собственные чувства ревности и раздражения не будут слишком очевидны. Вскоре к ним присоединились Ферит и Сейран. «Абламa, ты сегодня прекрасно выглядишь! Мне нравится твой наряд, этот цвет тебе очень идет», — воскликнула Сейран. Суна ответила ей подмигиванием. «Спасибо, Сейран. Ты тоже выглядишь великолепно. Это платье прекрасно тебя подчеркивает». Ферит, присоединившись к разговору, повернулся к Кае с шутливой улыбкой и детским смехом. «Кая, ты сегодня выглядишь действительно элегантно. Хорошо, что ты наконец отказался от своего странного образа с этим рокерским антуражем». Кая рассмеялся, покачав головой. «Ну, нужно уметь адаптироваться к особым случаям. Но не волнуйся, мои цепи и кольца всегда рядом». Его кузен приподнял брови с преувеличенно серьезным выражением лица. «Но нет, все в порядке, ты и так выглядишь отлично. Постарайся не привлекать все внимание на этот раз, ведь это день твоей матери». Кая с ухмылкой ответил: «Ах, понятно. Значит, ты говоришь, что именно поэтому ты так критичен к моему обычному виду? Тебе не нравится, если я перетягиваю все внимание на себя?» Сейран, с защитной улыбкой, ответила: «Ну, никто на самом деле не может украсть внимание у моего мужа. Он всегда выглядит элегантно, и этот вечер не исключение». Суна, развеселившись, добавила со смехом: «Моему мужу тоже не хватает шарма. Ему никогда не нужно прилагать лишних усилий, чтобы привлечь внимание. У него есть эта природная элегантность, даже когда он старается оставаться незаметным». С этими словами группа разразилась смехом, атмосфера наполнилась радостным, расслабленным теплом. Уже некоторое время отношения между Кайей и Феритом казались улучшающимися. Пока Ферит готовился к запуску своего ювелирного бренда, Кая, по просьбе дедушки, помогал ему, применяя свои маркетинговые навыки. Он собрал сильную команду, набрав компетентных специалистов, включая друга, специализирующегося на запуске брендов, и контролировал работу группы кредиторов. Он также активно участвовал во встречах с потенциальными партнерами. Его способность к переговорам и острое внимание к деталям стали важными активами для строительной компании. Во время обсуждений с инвесторами и партнерами он умело подчеркивал сильные стороны проекта, умело отвечая на возникающие вопросы. Его умение предвидеть нужды партнеров и предлагать убедительные решения не только укрепляло доверие к запуску, но и позволяло заключать важные соглашения. Ферит чувствовал уверенность и благодарность за то, что его кузен был рядом, и совместные усилия не только укрепили их профессиональные отношения, но и способствовали созданию климата доверия и взаимной поддержки.

***

Когда глава семьи, сопровождаемый женой, наконец вошел, семья и несколько приглашенных друзей направились к столу, накрытому в саду. Гости заняли свои места, и Кая и Суна сели рядом за элегантно украшенным столом. Дедушка встал, чтобы произнести речь. Он говорил о важности семьи и друзей, о священных узах, которые объединяют нас и поддерживают в испытаниях жизни. Он настаивал, что кровная связь — это объединяющая сила, неразрывная связь, которая выдерживает испытание временем и трудностями. Он говорил об этой связи как о глубокой и важной связи, неизменной сущности, которую нельзя стереть или изменить, независимо от обстоятельств или испытаний. «Эта связь, — объяснил он, — преодолевает ссоры и разрывы, действуя как невидимая нить, которая держит нас вместе, несмотря на расстояния и испытания». Все гости внимательно слушали, их глаза были устремлены на него, завороженные силой его речи. Кая тоже слушал, нежно сжимая руку своей жены, сидящей рядом с ним. Он был благодарен Аллаху за то, что она была рядом. Он также был признателен за то, что его мать была здорова и хорошо ухожена, и что все остальные члены его семьи, которых они так сильно ненавидели всего год назад и которых он научился любить, несмотря на все их недостатки и раны прошлого. Его семья была далеко не идеальной. Это была семья, часто странная и сложная, даже дисфункциональная и необычная, но это была его семья, и он научился ценить их общество. Он был счастлив, что он и его мать уехали из Лондона, чтобы присоединиться к ним, и этот вечер стал новой вехой в их отношениях, полной примирения и благодарности. Тем не менее, он не мог не почувствовать определенное напряжение в воздухе. Он заметил напряженные лица, замкнутые или озабоченные выражения и украдкой направленные на него взгляды. Это ощутимое беспокойство овладевало Каей, который задавался вопросом, что могли означать эти скрытые знаки. Закончив свою речь, дедушка объявил, что они все еще ждут гостя на ужин. Он выразил надежду, что все встретят этого нового гостя с теплом и добротой, бросив при этом мимолетный взгляд на Каю. Это упоминание вызвало у молодого человека, который казался единственным, не понимающим, о чем говорит его дедушка, легкую волну любопытства и нервозности. Внезапно знакомый голос, окрашенный ледяной теплотой, прорезал воздух за его спиной. Прозвучало простое «Добрый вечер», но для Каи это слово было наполнено тяжелыми воспоминаниями и эмоциями. Его сердце моментально сжалось, и он замер. Он почувствовал, как волна шока пробежала по его телу, его мышцы внезапно напряглись, а мысли спутались. Суна, почувствовав это внезапное изменение в руке, которая сжимала его, обеспокоенно повернулась к нему. Она увидела, как его лицо побледнело, а глаза расширились в выражении шока, смешанного с болью. Его дыхание, казалось, остановилось, и тревога, охватившая его сердце, была почти осязаемой. Кая медленно повернул голову, чтобы увидеть, кому принадлежит этот голос. Он надеялся, что ошибся, что его воображение сыграло с ним злую шутку. Но нет. Он слышал правильно. Силуэт его отца, отмеченный годами, стоял там, в нескольких метрах от него. Глаза Каи остановились на этом человеке, отсутствие которого оставило в его жизни глубокий шрам. Шок от встречи поднял в нем бурю эмоций, смешанных с гневом, печалью и замешательством, которые быстро нахлынули в его сознание. «Хош гельдингиз, Джемиль Бей», — сказал Халис, выводя Каю из ступора. «Спасибо, Халис бей», — ответил он. Джемиль! Суна, осознав в этот момент всю серьезность ситуации, положила утешительную руку на спину мужа. Ее сердце сжалось, когда она заметила тревогу и боль, которые он пытался сдержать. Джемиль, выглядя немного неуверенно, сделал шаг вперед, внимательно изучая лицо своего сына с эмоцией, которую ему было трудно скрыть. «Кая», — просто сказал он, голос слегка дрожал. «Что ты здесь делаешь, Джемиль?» — спросил он дрожащим, но обиженным голосом. «Кая, мой сын…» — начал Джемиль. «Сакын!» — воскликнул Кая, его глаза горели гневом. «Не смей использовать это слово!» Нюкет, наблюдая за происходящим с беспокойством, подошла к сыну. «Успокойся, Кая, пожалуйста». Кая бросил на нее обжигающий взгляд, затем обвел взглядом членов семьи. Он заметил их нервные взгляды на лицах, и горькая осознанность охватила его: казалось, все знали, что его отец собирается прийти. Это открытие ударило его как удар в живот, усиливая его гнев и разочарование теми, кто позволил этому оскорблению произойти на их глазах. Суна, с глазами, полными беспокойства, взяла Каю за руку, при этом продолжая держать утешительную руку на его спине. Она тихо прошептала, пытаясь успокоить его, несмотря на ощутимое напряжение. Но, поглощенный своими мыслями, он, казалось, не слушал. Его лицо, омраченное гневом, сделало шаг вперед, отстранившись от нее, чтобы впиться взглядом в своего отца с горящим интенсивным взглядом. «Уходи отсюда, Джемиль. Вернись туда, откуда пришел». Его мать сделала еще один шаг к нему, в глазах был виден отчаяние. «Пожалуйста. Мы должны решить это спокойно». «Кая, я понимаю, что эта ситуация может быть трудной для тебя, но прошу тебя успокоиться», — начал его дедушка. «Твой отец…» Когда его дедушка заговорил, Кая почувствовал, как его гнев усилился на ступеньку. Он сделал еще один шаг к Джемилю, оставив всего десять сантиметров между ними. «Уходи!» — повторил Кая, указывая в сторону выхода. Джемиль с озадаченным видом попытался вмешаться: «Кая, я…» Но Кая перебил его, его голос дрожал от эмоций и гнева: «Нет, я сказал тебе уйти». «Сынок», — снова твердо вмешался Халис: «это мой гость. Мы не можем просто его выгнать. Я прошу тебя сесть и продолжить вечер спокойно». Не сводя глаз с отца, он ответил: «Если он не уйдет, я уйду». «Кая, я прошу тебя снова успокоиться. Этот человек приходит, чтобы протянуть руку для примирения. Он не должен быть такому обращению. Айыптыр! Ты должен также подумать о своей матери. Ей нужен этот вечер для восстановления и окружения теми, кого она любит. Я прошу тебя быть зрелым и не позволить этой ситуации разрушить вечер». Кая, скрипя зубами, ответил: «Понял». Он сделал шаг в сторону выхода, оставив Джемиля позади, затем обернулся, протянув руку Суне. «Ты идешь или остаешься?» «Конечно, иду», — ответила Суна, взяв его за руку. Кая, за которым последовала Суна, был задержан его матерью. «Кая, подожди!» Он покачал головой, решив не слушать. «Не говори со мной, мама. Оставь меня в покое». Когда он подошел к своей машине, Нюкет снова догнала его, с лицом, отмеченным глубокой тревогой. «Кая, просто послушай меня на минуту, пожалуйста». Он вдруг повернулся к ней, ярость была видна в его глазах. «Слушать? Почему я должен слушать тебя сейчас? Ты знала все, ты знала и позволила этому случиться. Может быть, ты даже пригласила его!» Нюкэт, с глазами полными слез, пыталась оставаться спокойной. «Огулум, я… я не хотела причинить тебе боль.» Кая, нервный и раздраженный, отказался успокоиться. «Да, это всё из-за тебя. Ты никогда не думаешь о том, как твои действия могут повлиять на меня. Ты никогда не думаешь обо мне.» Суна, увидев, как сильно разгневан её муж, медленно подошла и положила успокаивающую руку ему на плечо. «Кая, пожалуйста, не говори того, о чём потом пожалеешь. Послушай свою мать, она просто хочет поговорить.» Нюкэт, в отчаянии, снова попыталась подойти ближе. «Я понимаю, что ты злишься, но, пожалуйста, постарайся говорить спокойно.» «Нет, мама. Если ты не хочешь, чтобы я разбил твоё сердце, оставь меня сейчас в покое,» — закричал он, отступив назад. Не дождавшись её ответа, он открыл дверь машины и захлопнул её с силой, от которой звук разнёсся по ночи. Прежде чем присоединиться к нему, Суна повернулась к Нюкэт с выражением отчаяния. Она положила успокаивающую руку на руку своей свекрови и сказала тихим голосом: «Дай ему немного времени. Я попробую успокоить его.» «Спасибо, Суна. Не оставляй меня одну, пожалуйста,» — ответила Нюкэт, её глаза были полны грусти. Кая опустил окно и сердито сказал: «Ты не идёшь?» Когда Суна присоединилась к нему, он уехал, не глядя на неё, оставив свою мать одну, погружённую в слёзы и отчаяние.

***

Кая сжал челюсти, заводя машину, его руки крепко держались за рулевое колесо. Тишина в кабине была тяжёлой, прерываемой только звуком двигателя. Суна, сидящая рядом с ним, наблюдала за мужем с молчаливая тревогой. «Айыптыр!» — наконец вырвалось из его уст, гнев дрожал в его голосе. «Айып говорит мне. Мне нужно быть зрелым и не портить вечер!» Он сердито потряс головой и ударил по рулю. Суна нежно положила руку ему на плечо, стараясь успокоить его. Она чувствовала напряжение в своих мышцах и пыталась умиротворить его ярость. «Кая, пожалуйста, успокойся,» — шепотом произнесла она. «Я знаю, что это трудно, но нет смысла так расстраиваться.» Но Кая, с сжатыми челюстями и взглядом, устремленным на дорогу, снова потряс головой. «Перестань говорить мне успокоиться! Нет, Суна, я не могу успокоиться. Все знали, что они придут. Я мог видеть с начала вечера, что что-то происходит, но я не ожидал этого. Чёрт возьми! Что с ними не так?» Кая, в ярости, продолжал ехать, его пальцы крепко держались за рулевое колесо. Он бормотал неразборчивые слова, его гнев всё ещё был ощутим. Затем, охваченный внезапной мыслью, он резко повернулся к Суна, его глаза были полны смятения. «Подожди минуту… ты знала?» Ты знала, что он придёт? Пожалуйста, скажи мне, что ты не знала.» — спросил он с новой интенсивностью. Суна, удивлённая вопросом, покачала головой, её глаза были широко открыты. «Нет, я не знала.» Кая настоял, его проницательные глаза смотрели в глаза Суна. «Правда, Суна? Ты уверена?» Она кивнула, на её лице было выражение искренности. «Да, я уверена. Я понятия не имела, что твой отец будет здесь сегодня вечер.» Кая, с сжатыми челюстями, отрезал высоким и строгим голосом: «Он не мой отец! И если я когда-либо узнаю, что ты знала, я никогда тебя не прощу.» Суна грустно посмотрела на него, убирая руку с его плеча. «Кая, я понимаю, что ты зол, но несправедливо направлять свой гнев на меня.» Кая, осознав жесткость своих слов, немного отвернулся и прошептал с вздохом сожаления: «Прости меня, Суна. Я просто… так зол.» Суна снова положила руку ему на плечо, нежно поглаживая её, чтобы успокоить его гнев. «Я знаю, что это трудно, Кая. Но мы должны справиться с этим вместе.» Затем она взяла его руку в свои, держа её нежно. «Пожалуйста, не позволяй этому гневу овладеть тобой.» Кая, чувствуя тепло и нежность её жестов, нежно сжал её руки в ответ, ища утешение в её присутствии. «Почему никто в этой семье не подумал сказать мне, что он придёт?» — воскликнул Кая, гнев переключился на его семью. «Почему все молчали? Все знали, и они сделали вид, что всё нормально.» Он ударил по рулю от frustration. «Все всегда хотели, чтобы я был понимающим парнем, но когда дело касается меня, никому не важно, как я себя чувствую.» Суна, с озабоченным выражением на лице, положила утешительную руку ему на плечо. «Кая, ты имеешь право быть сердитым, но в конечном итоге вопрос в том, почему твой… Чемиль здесь, а не в том, почему семья скрыла его прибытие от тебя. Возможно, они думали, что так будет лучше.» Кая покачал головой, его эмоции переплелись. «Лучше? Нет, Суна, они оставили меня в неведении, а теперь я лицом к лицу с ним… Как они могли осмелиться? А моя мама! Чёрт возьми, моя мама, должно быть, что-то сказала. Она знает всё. Она знает, через что мы прошли. Она знает, что этот человек сделал с нами!» Суна посмотрела на него с глубоким пониманием, её глаза были полны сострадания. «Кая, я знаю, что это больно, и ты чувствуешь, что все тебя предали. Но, возможно, твоя мама и другие думали, что прямое столкновение может быть необходимым шагом для продвижения вперёд… к примирению.» Он посмотрел на неё, его глаза горели гневом и болью. «Примирение?» После всего, что он сделал? Как они могли подумать, что это возможно?» Его слова были полны резентимента, и Суна чувствовала, как вся боль, которую он прятал годами, выходит на поверхность. «Я понимаю твой гнев,» — мягко сказала она. «Но, возможно, это шанс для тебя начать новую жизнь. Показать твоему отцу, что ты добился успеха, несмотря на всё, что он сделал с тобой.» Кая резко повернул голову к ней, его глаза всё ещё полны гнева. «Ты ничего не понимаешь, Суна. Тебе легко говорить это. Ты не испытала того, что я пережил. Ты не знаешь, каково это быть оставленным тем, кто должен был защищать тебя.» Он покачал головой, раздражённый. «Ты не знаешь, через что я прошёл из-за него. Так что перестань говорить мне, что это шанс начать новую жизнь.» Суна почувствовала болезненный укол в груди от слов Кая. Она прекрасно знала, какой жизни ей пришлось испытать из-за собственного отца, но теперь он казался минимизировать её собственные страдания, как будто её опыт не имел значения. «О, так я не понимаю? Что я не понимаю? Твой отец оставил тебя, а мой был только физически присутствующим. Ну да! Он был там, когда он меня бил, унижал или когда заставлял меня выходить замуж.» Суна замедлила голос, её голос немного дрожал под тяжестью собственных воспоминаний. «Мой папа тоже никогда не был по-настоящему рядом со мной. Я не помню ни одного случая, когда он поддерживал меня, гладил мои волосы или говорил утешительные слова. Я провела годы, пытаясь понять, как он мог быть таким бессердечным и равнодушным к моей боли. Я пережила ужасные вещи с моим отцом, Кая, и я тоже пыталась начать новую жизнь. Я всегда стараюсь. Это не легко — примирить всё это. Но не отвергая всех и сосредоточиваясь только на своей боли, ты не сможешь двигаться вперёд.» Кая, осознав, что его слова причинили боль Суна, опустил взгляд, прежде чем снова посмотреть на неё, его лицо было отмечено чувством вины. «Извини, Суна. Я не хотел умалять твою боль или расстраивать тебя.» Его голос стал мягче, с оттенком сожаления. «Просто я сейчас чувствую себя так потерянно. Я пытаюсь разобраться, как справиться со всем этим, и я знаю, что несправедливо отвергать тебя, особенно когда ты пытаешься помочь мне. Мне очень жаль, если мои слова были резкими.» Суна, увидев искренность в его глазах, ответила трогательной мягкостью: «Я знаю, что тебе трудно, Canım. Я даже не могу представить, через что ты проходишь. Но я хочу, чтобы ты знал, что я здесь для тебя. Мы можем справиться с этим вместе.» Он посмотрел на неё с выражением смешанного сожаления и благодарности. «Спасибо, моя любовь. Прости.» Он глубоко вздохнул, его плечи немного расслабились. «У меня внутри столько гнева, что иногда я позволяю ему вырваться наружу, не думая. Но ты права, мы проходим через это вместе. Спасибо, что ты здесь, что не оставила меня одного в этом испытании.» Он взял её руку и мягко поцеловал её. «Конечно, Кая. Я твоя жена. Я никогда не оставлю тебя одного.» Она прижала их руки к своим губам и также нежно поцеловала его руку. Она переместила руку мужа к своей правой руке, продолжая держать её крепко. Свободной рукой она начала нежно ласкать его шею и волосы. Кая почувствовал, как напряжение в его плечах постепенно отпускает под нежностью её жестов. Его дыхание стало более ровным, и спокойствие начало охватывать его. «Куда мы едем?» — спросила она. «К твоему сюрпризу,» — ответил он, его голос выдавал разочарование от того, как вечер повернулся.

***

Суна и Кая вошли в деревянный шале, который последний арендовал на выходные. Место находилось в Агве, окружённое зелёными лесами, и через большие окна открывался потрясающий вид на пляж. Здесь паре предоставилась бы идеальная возможность воссоединиться с природой, наслаждаясь тихим уединением этого очаровательного шале. Но обстоятельства всё испортили… Ну, и Чемиль, и все остальные. Кая продолжал проклинать их про себя, проходя через дверь. Суна вошла в дом за Каем, её взгляд скользнул по тёплому интерьеру, хотя мысли её всё ещё были тревожны. Шале было простым, но уютным, с интимной атмосферой. Внутри был уютный декор с тёмной деревянной мебелью, дубовым кофейным столиком, украшенным полевыми цветами, и мягкими подушками, разбросанными по потертое кожаному дивану. Деревянные стены излучали деревенское тепло, а уютная зона для отдыха с камином из камня добавляла очарования месту. Двуспальная кровать, покрытая шерстяным одеялом, занимала один угол комнаты, а маленькая открытая кухня на другой стороне предлагала возможность приготовить простые блюда. Место было идеально для отдыха, момент отдохновения, где они могли бы найти себя вдали от семейных напряжений, подумала Суна. Но, видя Каю, его спину напряжённой и кулаки сжатыми, она почувствовала, как волна грусти охватывает её. Она медленно подошла к нему, положив успокаивающую руку на его руку. «Кая…» — прошептала она, её голос был мягким, но полным тревоги. «Это место прекрасно.» Кая не ответил сразу, его глаза были устремлены на окно, выходящее на тёмный лес. Его взгляд был завуалирован глубокой грустью, а губы слегка сжаты, как будто сдерживали болезненные слова, которые он не решался произнести. «Попробуем немного расслабиться,» — сказала она мягко, её глаза искали его. «Попробуем насладиться этим великолепным местом, забыть всё это, пусть даже на немного.» Кая глубоко вздохнул, немного разжёвывая кулаки, прежде чем, наконец, повернуть взгляд к ней. «Я хотел, чтобы всё было идеально для нас, вдали от всего этого,» — сказал он, его голос дрожал от смешанной с грустью фрустрации. «А теперь всё испорчено.» Суна кивнула, понимая его боль, затем встала на носочки, чтобы поставить лёгкий поцелуй на его щёку. «Пока ничего не потеряно,» — прошептала она, её тёплый breath касался его кожи. «Мы вместе. У нас есть этот момент, это великолепное место, чтобы зарядиться энергией. Даже если трудно не думать ни о чём другом, постарайся сосредоточиться на этом.» Она нежно прижала его к себе и, с нежным жестом, поцеловала его успокаивающим поцелуем. Его губы коснулись её губ, поцелуй был лёгким, но полным утешения, как молчаливая обещание поддержки и солидарности. Кая почувствовал, как его гнев немного утихает. Он сжал её руки своими, стараясь сосредоточиться на настоящем, на успокаивающей атмосфере шале и теплоте присутствия Суна рядом с ним. Суна вдруг спросила с улыбкой: «Ты положил купальники в чемодан, не так ли?» «Да,» — ответил Кая, удивлённый резкой сменой темы. Суна предложила: «Ночная прогулка в воде?» Озадаченный этим предложением, он ответил: «Сейчас?» Кая боролся с вихрем эмоций, переполнявших его, чувствуя себя разорванным между разочарованием, грустью и разочарованием. Предложение Суна, хотя и приятное само по себе, казалось неуместным и несвязанным с реалиями момента. Он не понимал, как Суна могла предлагать плавание, когда он всё ещё был омрачен эмоциями и напряжением вечера. «Сейчас не время, Суна. Обещаю, что завтра…» Она прервала его, решительно сказав: «На самом деле, сейчас как раз подходящее время.»       Увидев его колебание, она глубоко вздохнула, чтобы сохранить лёгкость атмосферы. «Посмотри, я знаю, что сейчас нелегко, но я думаю, что выход на свежий воздух и смена обстановки могут действительно помочь нам. Ночь прекрасна, и вода, должно быть, всё ещё приятная. Я уверена, это поможет нам расслабиться, хоть немного.» Кая вздохнул, снова посмотрев в окно. «А́лрайт,» — наконец сказал он. «Но не ожидай, что я буду в отличной форме сегодня вечером.»