Погружение в бездну

      В большом зале Хогвартса стоял приятный обеденный шум. Студенты, поглощенные сплошной учёбой, правилами и жизненными передрягами, вдыхали запах свободы в самом уютном месте школы. Одни обменивались утренними новостями с друзьями, другие смеялись и веселились, а третьи с упоением наслаждались минутами спокойствия вдали от занятий.       Вот один парень со скоростью света поглощает долгожданный обед, громко чавкая, а рядом его друг давиться со смеху, наблюдая за неуклюжестью своего товарища. Чуть поодаль сидит парочка, чьи пальцы рук осторожно переплелись под столом, чтобы зоркий взгляд Амбридж не смог их заметить и не наказать за нарушение очередного декрета об образовании. А за ними с грустью вздыхает девушка, непрерывно думая, как она проведёт неумолимо наступающие рождественские каникулы.       Большой зал многие годы олицетворял душу школы. Какие бы испытания не выпадали на долю родных стен, здесь всегда царила атмосфера безопасности и умиротворения. Он — центр Хогвартса. Он — его сердце, чей стук будет вечно отражаться в мерцании свечей, плавающих в беззвездном небесном потолке.       Главные хранители школы, преподаватели, трапезничали, периодически регулируя громкость разговоров студентов. Центральное место преподавательского стола всё ещё гордо занимал Дамблдор. Блеск его позолоченного кресла отражался на недовольном красном лице Долорес Амбридж, отлично компонирующем её новому розовому пиджаку. Попивая из своего кубка, женщина наблюдала за преподавателями и не упускала возможности использовать любое их слово для снижения балла аттестации от министерства.       — Ненавижу розовый, — вздрогнул Рон Уизли, случайно посмотрев в её сторону. — Мне он скоро в кошмарах будет сниться.       Широко зевнув, он потянулся за дополнительной порцией котлет. Вместе с ростом импровизированной горы еды в его тарелке всё больше расширялись удивленные глаза Гермионы.       — Разве можно так много есть? — воскликнула девушка, резко опустив ложку в свою тарелку супа. — Даже смотреть противно.       — Так не смотри, — ответил Рон, поднося ко рту котлету и демонстративно её откусывая. — Я же не слежу сколько ложек ты съела.       — У тебя желудок станет больше, чем у Хагрида, — на лице Гермионы отразилась брезгливая гримаса. — Гарри, хоть ты скажи ему! Гарри?       Поттер, что сидел полубоком к своим друзьям, ничего не ответил. Он лишь с грустью смотрел на профессора Дамблдора, мило беседующего с Макгонагалл, и о чём-то увлечённо думал.       — Гарри! — девушка одернула его за рукав формы, пытаясь привлечь внимание. — Ты в порядке? Что-то не так?       — Нет, просто… — он качнул головой, пытаясь отогнать мрачные мысли, — Не важно, — и снова устремил свой задумчивый взгляд на директора.       Грейнджер, проследившая за ним, устало вздохнула:       — Снова переживаешь из-за Дамблдора, да?       — Да, — с грустью ответил Поттер и повернулся обратно за стол. — Я даже не могу ничего спросить. Стоит мне приблизиться к профессору больше чем на три метра, как он исчезает… Думал, может, сейчас к нему подойти…       — Гарри, так нельзя! Даже не думай! — рассерженно прошипела Гермиона. — Там целый ворох преподавателей и, к тому же, сама Амбридж рядом! Ты только подставишь себя и директора под удар! У нас и без того хватает проблем!       — Герм прав гохори, — сказал Рон с набитым ртом. — Ефе от Севуса полуфишь.       — Ты когда-нибудь научишься жевать?! — девушка посмотрела на него испепеляющим взглядом. — Так и подавится можно! Ты знаешь, что…       Начался длинный монолог всезнайки Гермионы. Уизли закатил глаза от порции нравоучений и продолжил жевать котлету, демонстративно показывая отсутствие интереса к её словам.       — Послушайте! — произнёс Гарри, пытаясь привлечь их внимание, но это было безуспешно.       Рон затыкал уши и корчил гримасы, провоцируя Грейнджер на ещё больший поток слов. А та, подпитываясь его поведением, не думала замолкать.       — Да послушайте же вы! — громко крикнул Поттер, испугав Рона с Гермионой и рядом сидящих гриффиндорцев.       Студенты с осуждением на него посмотрели, но вслух ничего не сказали. Лишь молча продолжили трапезу.       — Извините, — смущённо произнёс Гарри, после чего придвинулся ближе к друзьям и тише добавил, — Мне нужно с ним поговорить! Как вы не понимаете?!       — Гарри, послушай, — Гермиона издала тяжёлый вздох, переводя на него свой уставший от Рона взгляд, — профессор Дамблдор не обязан вечно отвечать на любые вопросы и прибегать по первому твоему зову. Он директор! Мы не в том положении, чтобы лезть в дела, которые касаются директора!       — Но они и меня касаются! Да и всех нас! Поэтому нам нужна информация! Мы и так, — он ещё больше понизил голос, чтобы рядом сидящие студенты точно ничего не услышали, — учимся себя защищать сами. Почему мы не имеем право знать?       — Потому что мы и так постоянно попадаем в передряги, — тихо прошипела Грейнджер. — Разве ты не хочешь побыть в тишине и спокойствии хотя бы один месяц?       Неожиданно поднялся шум голосов. С мест, находящихся у самого входа, раздались удивлённые возгласы «Смотрите! Смотрите скорее!». Студенты стали переглядываться и озираться на дверь, пытаясь понять причину переполоха.       — Ка-а-а-ар! — прозвучал звонкий голос вороны, едва различимый среди гомона студентов.       Она вальяжно влетела в Большой зал, красуясь своим черным оперением. В широких лапках едва виднелся небольшой конверт, который студенты не могли разглядеть. Им оставалось лишь прищуриваться и догадываться, что такого интересного принесла эта птица.       — Разве утренняя почта уже не была? — сказал Рон, запивая еду тыквенным соком.       — Конечно была, дурень, — проворчала Гермиона, завороженно наблюдая за дальнейшими действиями птицы. — Сейчас же уже обед.       Издав ещё одно протяжное «кар», ворона начала медленно снижать высоту и направилась в сторону стола, где обедали преподаватели.       — Кто впустил сюда это существо?! — завизжала Долорес, заметив птицу и пытаясь незаметно достать палочку. — В школе неприемлемо наличие посторонних животных!       — Она же безобидна! — спокойно произнес Хагрид, неуклюже орудуя вилкой. — Разве можно боятся такого маленького существа?       — «Профессор» Амбридж должно быть имела ввиду, — произнёс Дамблдор, пристально наблюдая за направлением полёта вороны, — что домашними питомцами, отвечающими за письма, могут быть лишь совы.       — Вы правы, профессор, — к женщине вернулось самообладание, но рука всё ещё сжимала под столом палочку. — Хотелось бы узнать, кто ответственен за это существо?       Ответа долго искать не пришлось. Ворона подлетела к той части стола, где спокойно обедал профессор Снейп. Его рука остановилась с ложкой у рта ровно в тот момент, когда птица кинула перед ним конверт с письмом, а после по-хозяйски уселась на плечо зельевара. Все удивлённо замерли.       — А это случайно не питомец твоей чокнутой знакомой? — наклонившись ближе к Гермионе, прошептал Рон.       — Эмили моя подруга! — огрызнулась на него Грейнджер. — Хватит её так называть!       — Ага, так я и поверил, — усмехнулся парень ей в ответ. — С таким же успехом Гарри может назвать Драко своим другом.       — Помолчи, Рон, — девушка пыталась прислушаться к тому, что происходит за преподавательским столом. — Кто вообще в здравом уме будет писать профессору Снейпу?       «Эмили… — на губах Северуса на долю секунды засверкала улыбка, — Снова застала меня врасплох… Надеюсь, мисс, когда-нибудь я отдам вам должок.»       Не теряя самообладания, он продолжил трапезу как ни в чем не бывало. Словно конверта, которого он не выпускал из своего поля зрения, не было, а ворона, что чистила свои пёрышки на его плече, находилась там с самого начала обеда.       — Это ваш… питомец? — спросила Долорес, кое-как выглядывающая из-за плеча Дамблдора. — Не знала, что вы любите животных.       Птица, словно понимая, что речь идёт о ней, гордо замахала крыльями. Поток воздуха набросил чёрную прядь на лицо Снейпа.       — Предпочитаю, — недовольно произнёс он, убирая взмахом головы волосы с лица, — держать дистанцию.       — Раз основная цель существа выполнена, — неожиданно произнес Дамблдор, слегка испуганно смотря на конверт, — может лучше его отправить обратно? Хагрид, помогите, пожалуйста, профессору Снейпу с птицей.       — Да, конечно, — произнес лесничий, грузно вставая из-за стола и задевая со звоном часть посуды.       Ворона испуганно начала махать крыльями при виде огромной возвышающейся фигуры Хагрида. Её звонкое «кар» больно ударило по ушам зельевара.       — Я сам, — раздражено сказал Северус, чётко выделяя каждое слово, — разберусь с птицей.       Мужчина резко встал и схватил письмо. Черная мантия, вздымающаяся словно дымка, придала его движениям мрачность и строгость. А бледное, всегда холодное, лицо отразило всю злость, что медленно хотела вырваться наружу.       — А ему идёт эта ворона, — одобрительно покачал головой Рон, наблюдая, как и все остальные, за эффектно покидающим зал профессором.       Гермиона вопросительно посмотрела на друга, чуть ли не крутя пальцем у виска.       — Нужно узнать, от кого это письмо, — тихо произнес насторожившийся Поттер, готовясь последовать за Снейпом. — У меня плохое предчувствие.       — Гарри, стой! — шикнула ему Гермиона, указывая незаметно головой в сторону стола преподавателей.       Парень обернулся. Дамблдор со сверкающей улыбкой на лице прощался с коллегами, плавно удаляясь в сторону двери, ведущей в подземелье.       — Думаешь, — произнёс Гарри, поворачиваясь обратно к подруге, — он последует за ним?       — Директор очень странно смотрел на конверт, — девушка серьёзно задумалась. — Как бы не случилось что-то плохое.       В коридорах стояла тишина. Северус мчался в кабинет, осторожно держа в кармане конверт с письмом. На душе скреблись кошки. То ли от волнения, то ли от страха. Ворона, что крепко вцепилась в плечо, не издавала ни звука, словно чувствуя исходящую опасность от профессора.       — Куда вы так спешите, мой друг? — произнёс Дамблдор, неожиданно появившийся из-за угла.       Директор тяжело дышал. После быстрой пробежки по лестнице, сокращающей путь до подземелий, его ноги слегка дрожали, а на лице выступила испарина. Но его волновало лишь одно.       — Позволите, — он протянул руку, — взглянуть на письмо?       На некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом перьев птицы. На лице Северуса воцарилось удивление. С какой стати он должен показывать что-то, адресованное лишь ему, директору? Почему этот конверт так заинтересовал его? И какую выгоду принесёт ему письмо от Эмилии Бейдз?       — От чего вы считаете, что имеете на это право? — во взгляде Снейпа читалось отвращение. — Я не ваша личная собачонка, чтобы отчитываться о каждом своём шаге.       — Это письмо, — директор постарался выдавить свою дежурную улыбку, — от студента, находящегося под моей опекой. Я обязан знать всё.       — Единственный студент, подходящий под это описание, — мужчина попытался обойти Дамблдора, но тот снова преградил ему путь, — находится всё ещё в большом зале. Если поторопитесь, то успеете узнать от него утренние сплетни.       — Ты прекрасно понимаешь о ком идёт речь, Северус, — в голосе директора читались нотки раздражения и нескрываемого волнения. — Это я показал тебе письмо от её матери. Я помог девушке вернуть свои воспоминания. И ты не сможешь отрицать, что мы оба теперь за неё в ответе.       — Я её декан. И только я за неё отвечаю, — мужчина пристально посмотрел в глаза Дамблдора, пытаясь выявить в них хоть каплю истины. — Все студенты Слизерина находятся под моей опекой, пока некто угождает лишь Гриффиндору. Позвольте откланяться.       — Ты давно уже не студент, — рыкнул директор, — а всё ещё бередишь свои старые раны и списываешь всё на заботу только о своём факультете. Неужели самому не надоело каждый раз плеваться ядом при виде гриффиндорцев? Что тебе сделали эти дети?       — Могу задать вам тот же вопрос, — безразлично произнес Северус. — А что там вам сделали слизеринцы?       Профессор Дамблдор на секунду застыл, охваченный отрывками болезненных воспоминаний. Воспользовавшись его замешательством, Снейп обошел директора и направился дальше. Ворона победоносно каркнула.       — Она не Лили, Северус. И ты это уже начал понимать, — тихо произнес Дамблдор, непрерывно смотря в одну точку. — Всё, что осталось от неё, это юный волшебник, который нуждается в твоей защите. А ты вместо того, чтобы исполнить своё обещание, тратишь время на благотворительность.       — Что вы сейчас сказали? — в голосе Снейпа послышался металл.       Каблуки туфель резко цокнули об пол. Мужчина остановился:       — Гарри Поттер — это лишь остатки бесконечных амбиций Джеймса, которые вы заботливо взращиваете. Не вам ли говорить мне о благотворительности?       — Вспомните ради чего вы всё это начали, мой друг, — Дамблдор схватил нужную ниточку в разговоре и не собирался её отпускать, — и одумайтесь. Если бы не ваш выбор…       — Все вы мастера говорить о выборе, когда он приносит свои плоды, — Северус резко повернулся и направил свой холодный взгляд на директора. — Но где же вы были, когда этот выбор совершался? Где были вы, когда произошли события, ведущие в распростертые объятия темной дорожки? Почему не остановили тогда? Почему бросаете громкие слова лишь сейчас?       — Многие погибли из-за нашей глупости, — Дамблдор медленно начал приближаться к профессору, — но никто не способен просчитать все ходы. Нам остается лишь чтить прошлое и не допускать ошибок в настоящем… А мисс Бейдз — одна из тех ошибок, которые могут стоить жизни. И вы хотите всё ради неё разрушить?       — Зачем вы мне говорите это сейчас? — профессор Снейп вопросительно изогнул бровь. — Вам так нравиться меня мучить объедками информации, что прилетают от вас ко мне, словно кости собаке? Почему девушка должна стать ошибкой? И чьей?       — Я вижу, как вы смотрите на неё, Северус, — директор тяжело вздохнул. — Вы пытаетесь заполнить пустоту в душе несбыточными надеждами. И именно они… утащат вас в бездну. Я предупреждал вас о том, что крик дементора ранит сильнее любых проклятий, но вы меня не послушали. Так послушайте хотя бы сейчас.       — Вы лишь вскользь упомянули, профессор, — разозлился мужчина, — о необходимости посещения мадам Помфри. Из ваших уст я ни разу не слышал о силе крика. Почему в этот раз я должен вам верить?       — Не по моей вине вы пострадали, мой друг, но по моей неосторожности, — Дамблдор поравнялся с профессором. — Я не хотел делиться с вами, на мой взгляд, не нужной информацией. На ваших плечах и без того лежит трудная задача, которая под силу, увы, не многим. И, если вы будете отвлекаться, то…       — Я высоко ценю вашу запоздалую заботу обо мне, — в голосе Северуса читался нескрываемый сарказм, — но думаю, что я всё ещё имею право сам распоряжаться своей жизнью. Поэтому попрошу вас воздержаться от советов и нравоучений. Поберегите их лучше для мистера Поттера. Он сейчас нуждается в них как никогда.       — Больше всего, — директор одобряюще положил руку на свободное от птицы плечо Снейпа, — мальчик нуждается в тебе. Вы оба потеряли самого дорого человека на свете. Вы оба потеряли Лили. И ничем уже не сможете её заменить.       — Заменять людей, — Северус резко убрал руку Дамблдора, — лишь ваша прерогатива.       — Пойми. Я не хочу, чтобы ты ввязывался в дело семьи Бейдз. Это не твоя война…       — А это решу я сам! — профессор Снейп резко развернулся и направился к себе в кабинет, не давая единого шанса на продолжение разговора.       Директор остался одиноко стоять в коридоре, медленно наполняющемся студентами. Ему стало тревожно. Он начал бояться.

***

      — Умалишенный старик! — громко крикнул Северус, разъяренно опускаясь в кресло в своём кабинете. — Идиот!       Ворона, что слетела с плеча стоило ему войти внутрь, с любопытством смотрела на ругающегося мужчину, периодически моргая глазами.       — Почему? Почему всё, — профессор устало запустил руку в волосы, — чего касается Дамблдор, превращается в ворох проблем? Какая ему от этого польза?       — Ка-а-а-ар! — громко крикнула птица, словно пытаясь его отвлечь, и осторожно подтолкнула лапкой письмо, кинутое недавно рядом на стол.       — Так торопишься к своей хозяйке? — мужчина осторожно взял письмо в руки и долгое время молча смотрел на конверт, переводя дух.       Что он ожидает там увидеть? Или, вернее сказать, что он хочет увидеть? Вести о её хорошем самочувствии и желании жить дальше? Или слова о том, как она в нём нуждается и просит о помощи? Жалобы на тетушку или неописуемая радость от встречи с ней? Что?       — Пусть она будет цела и невредима, — тихо произнес Северус, осторожно вскрывая конверт. — Прошу.       Черные глаза начали медленно скользить по тексту, поглощая информацию, сокрытую в аккуратных прямых буквах. На губах заиграла лёгкая, невесомая улыбка.

Здравствуйте, профессор!

      Надеюсь, ваше самочувствие улучшилось с нашей последней встречи. Скорее всего вы торопитесь на очередное занятие, а я не вовремя напоминаю о своём существовании. Простите, если обременяю вас снова.       — Если бы вы так переживали об этом, — усмехнулся мужчина, — то в моих руках не находилось бы сейчас это письмо…       За эту неделю я ни капли не смогла приблизиться к решению нашего общего вопроса. Пока тетушка пытается меня обучить основам. После её занятий вспоминаю уроки зельеварения с некоторой приятной ностальгией.       — И мне тоже вас не хватает… Никто не останавливает мисс Грейнджер от неправильно вызубренных ответов…       Не знаю, для чего пишу это. Но только так я не смогу свихнуться от одинокой компании с Габриэль.       — А я не знаю, почему так спокойно это читаю…       Пока моё состояние не стабильно, но мы пытаемся это преодолеть. Тётушка настаивает на том, что к этому может быть причастна моя мать. В моих воспоминаниях много не состыковок и странностей. А она проводила большое количество экспериментов с зельями забывчивости и достаточно преуспела в искажении памяти.       Улыбка исчезла с лица профессора. Взгляд наполнились гневом, а руки слегка задрожали.       Я знаю, что по моей вине вас ранило. И понимаю, что, как бы нам этого не хотелось, мы теперь в ответе друг за друга и вынуждены держаться вместе. Хотя бы ради того, чтобы выжить. Поэтому я могу довериться лишь вам.       Если Дамблдор хоть каплю, хоть что-нибудь рассказывал про умение и возможности моей матери. Если он показывал какой-нибудь отвар или зелье, чтобы помочь мне. Прошу, расскажите об этом. Любая ниточка важна сейчас. Даже самая бесполезная.

Ваша студентка

Эмилия Бейдз

      — Старый обманщик! — громко крикнул мужчина и отшвырнул письмо на край стола.       Ворона испугано каркнула и улетела на стеллаж с книгами.       — Проводила эксперименты с зельями… — Северус запрокинул голову и устало провёл по ней рукой. — Практиковалась в тёмной магии сознания… Так вот… почему Дамблдор не хотел меня ввязывать в это дело. Решил, что я снова возьмусь за старое… Чёрт…       В голове профессора завертелись мысли. Он был зол на директора и его извечную привычку — не рассказывать всё до конца. Но больше его привела в шок ситуация с матерью Эмилии.       — Играть с разумом дочери… — мужчина издал тяжёлый вздох. — Габриэль никогда не ошибалась, но обвинять собственную сестру в использовании тёмной магии… Для такого должна быть очень веская причина или же… глубокая ненависть…