Скрытый потенциал

      В любом случае, как бы мы ни хранили секреты, они всегда вырываются наружу. Либо из-за стыда, либо из-за невозможности выносить это самостоятельно, либо без нашего ведома вовсе. Что-то становится секретом случайно. Например то, что Пенелопа Фезерингтон уже давно стала Пенелопой Деблинг, но её матери это знать не следовало. И это несмотря на то, что её сёстры, Пруденс и Филиппа, тоже уже ходили под другими фамилиями.       Казалось чем-то неправильным сообщить матери о том, что ещё одна ниточка, связывающая их, разрезана. Порша догадывалась о свадьбе дочери, но, как и все люди, не желающие встречаться с реальностью, уверяла себя и всех остальных в том, что дочь всё ещё Фезерингтон.       В общем, всё, что касалось фамилий, было для Пенелопы слегка сложным. Потому выбрать творческий псевдоним поначалу показалось непосильной задачей. «Пенелопа Деблинг» звучало неплохо, но у неё не хватило бы духу писать под своим именем, к тому же что-то эротическое. «Пенелопа Фезерингтон» даже не бралось к рассмотрению. Сколько бы она не примеряла имена, ничего не подходило. В конце концов, промучавшись два часа в поисках смыслов и созвучия, Пенелопа положила большое равнодушие на это и записала в начале книги «Фэнни МакЛовин». Когда ты начинающий автор и слабо веришь в свой успех, некоторые аспекты не кажутся важными. А потом твою книгу выпускают под именем Фэнни МакЛовин, и ты пытаешься не умереть от испанского стыда.       Когда у книги появился свой маленький фандом, Пенелопа чуть не сошла с ума от волнения и восторга. Люди в твиттере действительно обсуждали её персонажей и мир, даже чёртовы подростки, хотя рейтинг был 18+. Кто-то даже написал: «божественный потенциал слишком хорош для эротического романа!!!!!», на что человеку ответили «честно говоря это потому, что постельные сцены там не так уж горячи и подробны». Это твит собрал немало лайков, что одновременно взбесило Пенелопу, но в то же время заставило задуматься, стоит ли что-то поменять в следующей части. У людей всё ещё присутствовал стереотип о том, что эротические романы нечто дешёвое и простое (спасибо тебе - 50 оттенков серого), но не включать постельные сцены в свои работы было бы грустно. Вся накопленная страсть уходила в строки, и изначально роман писался как эротический, однако герои не всегда спрашивают создателя, что им нужно делать. Так получилась целая книга.       Альфред никогда не был обжигающе горячим, чувства не вырывались из него так, как хотелось бы ей, лишь тлели угольками в светлых глазах. Пенелопа любила его, без сомнений, но секс оставлял желать лучшего. Ей не хватало некоторой необузданности, несогласованности, безумия (может быть). Так, чтобы ладони мужчины дрожали от того, как он хочет прикоснуться к её телу, но не может. Чтобы само это ожидание доводило его до исступления и брюки давили на член так, что становилось больно. Постоянно быть тем призом, который хочется схватить и вытрахать всю душу, крепко держа руки над головой. Она часто представляла в постели, как он крепко обхватывает её сзади до нехватки воздуха и вдалбливает член до тех пор, пока они оба не свалятся от усталости с громким биением сердца и довольными от оргазма лицами. Что ж, воображения Пенелопе хватало, но скромность всегда заставляла её держать рот закрытым, потому всё оставалось прежним.       Писательством она занималась с малых лет, и «любимая» мать к первым потугам дочери отнеслась даже нормально, послушала детский бред и покивала, улыбаясь. Тогда этого было достаточно. По мере взросления отношения с ней теплее не становились, потому больше Пенелопе некому было показать свои рассказы. В её кругах никто ничего больше эссе в школе на тему экологии не писал. В университете же театральный кружок принял её с такой радушностью, что было даже неловко. После знакомства с Элоизой случайно получилось так, что Пен познакомилась с её семьей. Огромный дом смущал её до колкости в солнечном сплетении, но всё равно не казался пустым. Несколько детей младшего возраста бегали по комнатам, один из них, самый старший, отделился и подошёл к ней. Сложно было даже назвать ребёнком высокого подростка лет 15-16, но пухлые красные щеки и прыщи не прибавляли ему возраста. В целом, сам парнишка был довольным пухлым, с такой пухлостью, которая проходит к совершеннолетию. Тем более, что на фото семьи Бриджертонов толстых людей не наблюдалось.       — Привет, ты к Эл пришла? Меня Колин зовут, ты не обращай на них внимание, дети есть дети. А как тебя зовут?       После этих слов пробегающий мимо маленький мальчик нахмурил брови, остановился, пнул брата в задницу и побежал дальше, пытаясь догнать сестру. Колин, явно пытающийся показать себя более взрослым, чем есть, строго посмотрел вслед мелкому и закатил глаза. Пен готова была поклясться, что за пару минут до этого видела, как он сам дёрнул мальца за ухо и убежал.       — Я – Пенелопа. Не мог бы ты позвать Элоизу? Пожалуйста, – девушка улыбнулась так, словно за что-то извинялась. Болтливость Колина её слегка смутила. Пен уже хотела внутренне закатить глаза, но вспомнила, что ей самой чуть больше двадцати, потому она недалеко от него ушла.       — Я пока дойду до неё, ноги отвалятся. Давай позвоню, – не дав ей и подумать, парень быстро набрал контакт Элоизы в телефоне. Сообщив о прибытии «кудряшки», Колин убрал телефон в карман и уставился на гостью. — А вы учитесь вместе? Она нам не очень-то много рассказывает. Чем Эл вообще занимается? Небось своими ботанскими делами о правах всех на свете. Вот я считаю...       — Давай не будем обсуждать университетскую жизнь твоей сестры, раз она не хочет рассказывать, на то есть причины, — показалось, что она ответила немного строго, но раскрыть какие-либо тайны подруги, даже случайно, не хотелось.       Судя по всему, Колина это не тронуло, потому что он продолжил бомбардировать её вопросами дальше:       — А чем ты занимаешься? Заноза первый раз к нам кого-то привела, ты ещё яркая такая, — могло показаться, что это комплимент, но лицо парня никак это не выражало, обычный факт. — Мне вообще нравятся рыжие девушки, хотя и редко их вижу. А рыжих кудрявых ещё реже-       — Колин! — с лестницы мчалась Элоиза, спасательная команда для подруги. — Перестань доставать Пен, мелкий засранец.       — Я тебя на пару лет младше всего, даже не считается. И никого я не доставал. Пенелопа, добавишь меня в друзья на Фейсбуке? У меня их сейчас там больше тысячи.       — Я подумаю, Колин. Эл, можем продолжить на улице? Мне жарко в пальто тут стоять.       Получив согласие, девушка попрощалась с парнем и вышла из дома Бриджертонов. Элоиза поспешила за ней, натягивая синее пальто на ходу.       — Можешь и не добавлять Колина в друзья, он всё равно не заметит.       — Откуда столько друзей?       — Он всех подряд добавляет, интроверты его боялись. Страшно представить, что будет потом. Пойдём скорее, не хочу опоздать на представление.       

***

      Однажды ранее зимним вечером Пенелопа вычитывала главы своей книги, укутавшись в теплый пушистый плед. Первоначально для того, чтобы найти ошибки, логические и не только, но затем сюжет увлёк её. Перечитывать «Божественный потенциал» для удовольствия было для неё в новинку. Несмотря на малую веру в свои таланты, читать было приятно, ещё и потому, что Деблинг привязалась к героям и их судьбам.       «На Вию надвигалась трёхметровая рогатая жаба с отвратительной пупырчатой кожей. Слизь свисала с век и пасти практически до земли. Ни один удар стилетом не привёл к урону, и теперь оставалось только надеяться на свою новую знакомую. Умирать в начале пути было бы очень глупо.       Позади неё полубогиня множеством движений рук создавала ещё одно маленькое солнце в небе, воительница почувствовала, как тепло обожгло ей голову и спину. Кожа брони нагревалась слишком быстро от присутствия целого огненного шара. Интуиция подсказывала ей немедленно лечь. И не ошиблась. Рухнувший с небес огонь буквально испепелил огромную жабу до костей, куча пепла рассыпалась в огромном радиусе.       — Неплохо для такой малявки.       Вия и Заяна обменялись рукопожатиями и синхронно посмотрели в сторону высоких диких кустов. Оттуда выбирался Чайги с рыбой в руке, совершенно не запыхавшийся.       — Ты точно друид?       — А есть сомнения? — низким скучающим голосом уточнил он. — Я решил, что вы, дамы, и без того очень сильны. Тратить же силы на такое совершенно не хочется. В поселении меня ждёт прекрасная незнакомка.       Девушки переглянулись и засмеялись от абсурда. Струсил ли друид, одному Единому известно, но его речи намекали на то, что причина невмешательства не совсем верна.       — Да, конечно, в этом поселении только прекрасные незнакомки и есть, мы их всего раз видели. Ты бы поберег свой посох для дальнейшего похода, — поддразнила воительница и пошла собирать свои стилеты с земли.       Выразительный взгляд Заяны на друида, не имеющего собственно никакого посоха, заменил тысячу слов. Чайги слегка покраснел и сказал чуть проще:       — В следующий раз можете на меня рассчитывать, я просто не успел.»       На этом моменте домой вернулся дорогой муж. Пенелопа поспешила закрыть файл с книгой и встала, чтобы встретить его. В последнее время она скучала по нему больше, чем обычно, хотелось обнять и никуда не отпускать. Может быть, сказывалась зима, холодная и неприветливая. Пен почти не встречалась ни с кем, только созванивалась с Элоизой и очень редко переписывалась с научным руководителем.       — Привет, милый, — она обняла Альфреда и поцеловала в румяную щёку. От него пахло морозом и какими-то травами. Сняв куртку, мужчина обнял её и поцеловал в ответ.       — Привет, чем занималась? — они перешли на кухню, чтобы поужинать. Альф начал доставать тарелки и приборы, пока Пен вытаскивала из холодильника кастрюлю и сковороду.       — Немного готовила, потом читала, сейчас вот редактировала свою книгу, — супруги сели за стол, закончив все приготовления. — Ты не против, если я включу гирлянду?       Получив согласие, девушка выключила свет и воткнула в розетку гирлянду, приклеенную к гардине. Приближалось Рождество, вся квартира стараниями Пенелопы была украшены новогодними украшениями и гирляндами. Кухня осветилась приглушённым белым светом, слегка скрыв их в полутьме. К счастью, оба любили такое освещение.       — Что-то я сегодня так устал, пока с бумагами возился весь день, потом в ботаническом саду какой-то прорыв в трубе случился, половину растений залило. Ещё и начальник требует описание того подвида, что в начале осени мы нашли.       — Я думала, ты давно уже описал его. Разве у вас не требуют такое сразу? — Пен подлила им сок и включила греться чайник.       — Да, но так много дел было, что я очень медленно описание делал. К тому же, скорее всего, его уже находили пару лет назад французы.       Девушка активно слушала его, периодически кивая. Она не разбиралась в ботанике и не имела особого интереса к этому. Если так подумать, у них с Альфредом в целом было не так много общих интересов. Но они были близки в каком-то другом смысле.       После ужина Пенелопа с Альфом прилегли на кровать. Она слушала мерное биение его сердца в широкой грудной клетке, пока он, надев очки, читал какую-то старую книгу по палеоботанике 19 века. Постепенно тепло и мягкость мужа начали клонить её в сон, медленно лишая сил руки и ноги. Пен чувствовала, как тяжелеют конечности, и медленно сползала с тела мужчины. Он поцеловал её в лоб и накрыл белым пушистым пледом, позволяя устроиться под боком и обнимая одной рукой. В квартире мерно жужжал холодильник, а за окном машины пытались проехать сквозь неожиданно выпавший снег. Это всё было где-то там, но здесь, в их кровати, ничему другому не было места. Пенелопа уже в полусне поцеловала Альфа в бок и прижалась ещё ближе. В конце концов, может, всё не так уж плохо, подумала она и после уснула.       

***

      К весне роман «Божественный потенциал» вышел в свет, уже в августе люди начали собирать фандом вокруг него. Всё, что могла делать Пенелопа, кричать от радости в своей квартире, пока Альфред был на работе. Он знал о том, что она пишет книгу, но больше — ничего. Если бы Альф хоть немного активнее интересовался её занятиями, она бы рассказала всё и сразу. Но он не спрашивал уже очень давно, занятый работой и собственными интересами, потому Пен не сказала ему о своём достижении. Ведь выпустить целый роман было настоящим достижением. Девушка гордилась этим в той мере, в какой могла, хоть и постоянно сомневалась, достаточно ли хорошей получилась книга. Но её редактор и литературный агент не давали усомниться в качестве, потому как сами помогали улучшить сюжет, стиль и героев. Фанаты требовали продолжения, издательство просило продлить контракт, а Пенелопа грустила, потому не могла поделиться этим с кем-то близким. Было немного стыдно показывать то, что она написала, Элоизе, хотя тысячи посторонних людей уже оценили книгу на 10 из 10. Поэтому, когда подруга сама начала читать «Божественный потенциал» следующей весной, Деблинг стала ждать, пока Эл закончит. Она даже запланировала встречу у неё дома, чтобы они не привлекли внимания публики — в сети Пенелопу до сих пор знали как Фэнни МакЛовин, и менять такое положение дел Пен не собиралась.       В доме Бриджертонов ничего не изменилось с её последнего прихода, хотя Пен была тут несколько лет назад. Всё также роскошно и богато, Элоиза как-то обмолвилась, что немного стесняется этого, потому предпочитает не приводить её к себе.       Сейчас уже не было той ругани младших детей, все стали подростками и предпочитали проводить время в школьных компаниях или в играх за компьютером. Отчасти, можно было бы сказать, что дом опустел, но в нём всё ещё чувствовалась любовь.       — Какой чай будешь? — Эл повела её на кухню, попутно собирая волосы в высокий хвост. Из огромных окон солнечный свет заставил сиять локоны девушки, делая их медными. Пен на секунду залюбовалась, забыв про волнение. — Земля вызывает Пенелопу, ау!       — Я лучше сок какой-нибудь попью, если есть, — встревоженно улыбнувшись, девушка закрыла двери кухни за ними.       — Хорошо, как раз есть апельсиновый, ты его любишь вроде.       Эл открыла высокий холодильник, чтобы достать кувшин с соком. В этот момент Пенелопа решила выпалить ей в спину:       — Я написала книгу!       — Что? — Элоиза быстро повернулась к ней с приоткрытым ртом. — Когда?       — Ещё в позапрошлом году... — глаза Пен метались в разную сторону, не зная, на чём остановиться.       — И ты говоришь только сейчас?! — подруга поставила на столешницу кувшин, слегка перелив сок.       — Прости, я просто... Очень боялась кому-либо показывать её, так что из близких людей только ты знаешь, я даже Альфу не рассказывала.       — Мне, конечно, приятно, но что значит «из близких людей»? Погоди, ты уже опубликовала её?!       В этот момент любой олененок был бы посрамлен, так как таких «оленьих» глаз как у Пенелопы ещё не видели никогда.       — Срочно пришли мне документ, я же хочу прочесть. Ну ты даешь, подруга, я знала, что ты пишешь, но не целую же книгу. Прости меня тоже, я немного в шоке, — Элоиза бурно размахивала руками, мечась по кухне.       — На самом деле, ты уже её прочитала.       — Это когда я успела? Под псевдонимом работаешь?       — Помнишь тот роман, «Божественный потенциал»? Так вот... — Пенелопа не стала заканчивать, давая подруге прийти к выводу самой.       На весь дом Бриджертонов раздалось шокированное «ЧТО?!».