Ошибка в сонном заклинании

Ночь за ночью Мозенрат вчитывался в древний фолиант, пытаясь понять, что же он упустил. Почему вместо мощного магического артефакта он обнаружил лишь сгнившие тряпки? Маг по нескольку раз перепроверял переводы, сверялся со словарями, думая, что возможно он где-то допустил ошибку и не так понял текст. Ошибка… Похоже, вся его жизнь состоит из ошибок. Сначала он ошибся в сонном заклинании, что привело ко встрече с иномирной девчонкой. Потом он ошибся, позволив себе подружиться с ней, привязаться к ней, а после и влюбиться. Теперь очередной ошибкой стало его признание. Перед глазами так и стояло её лицо. Как Мозенрат не пытался выбросить из головы образ подруги — ничего не выходило. Его мысли всегда возвращались к тому моменту. Сколько разочарования было в её глазах. Сколько страха и боли. А что она чувствовала, когда проснулась? С одной стороны, Мозенрат даже рад, что не сможет этого узнать, но с другой, незнание давило ровно также. Как ни крути — на душе от всего было паршиво. Сегодняшняя ночь не стала исключением. Мозенрат склонился над фолиантом при свете лишь одной свечи. Глаза слипались от напряжения и недосыпа, но юный маг упорно продолжал корпеть над текстом. Его упрямство не позволяло ему всё бросить и не докопаться истины, но похоже именно сейчас оно всё же иссякло. — Проклятье! — одним махом Мозенрат швырнул со стола книгу на пол. Вместе с ней туда же отправились пергаменты, перо и чернильница. На столе осталась лишь свеча. Юношу больше не волновала хрупкость старинной книги, которая в итоге оказалась бесполезной. От столкновения с каменным полом корешок треснул, а многие страницы и вовсе отвалились, и вдобавок испачкались каплями чернил. Мозенрат уронил голову на стол и закрылся руками. Нервы всё же сдали. Плечи парня начали мелко подрагивать в беззвучных рыданиях. Ксерксис до этого лежавший на кровати резко взмыл в воздух и стал кружиться вокруг хозяина. На его морде отразилась сильная тревога за Мозенрата, но он совсем не понимал, как ему помочь. — Почему за что бы я не брался меня всегда ждёт провал? — произнёс Мозенрат спустя несколько минут плача. Головы он так и не поднимал. Голос его звучал глухо из-за того, что он говорил в стол, отгородившись от ненавистной реальности руками. — У Мозенрата обязательно всё получится, — сказал Ксерксис, подлетев к хозяину очень близко, почти к самому уху. — У тебя заела что ли эта фраза? — пробубнил парень так и не подняв головы. Угорь нахмурил мордочку. Иногда Мозенрат выражался необычно, явно понабравшись слов у своей подруги, и Ксерксис не всегда понимал их смысл. Что фраза может заесть? Фразы не едят. — Эм… — Ксерксис не нашёлся, что ответить. Мозенрат же наконец выпрямился и откинулся на спинку стула. Он посмотрел на питомца. — Не бери в голову, Ксерксис, — вздохнул юноша, — просто постарайся говорить эту фразу пореже. — Как скажете, хозяин, — угорь чуть стушевался. Мозенрат внимательно смотрел на Ксерксиса. Рыдания потихоньку прекращались, но глаза ещё застилала пелена из слёз, отчего его питомец казался слегка размытым. Однако Мозенрат даже не пытался их утереть. Он прекрасно понимал, что Ксерксис просто хотел подбодрить его этими словами и ещё недавно они на него даже действовали, но сейчас они его только бесят. Потому что на самом деле у него ничего не получается. Юноша перевёл взгляд на окно. Звёзды светились ярко, была уже глубокая ночь. Глядя на на них Мозенрат пытался привести свои мысли в порядок, но вместо этого в его голове вновь появился образ его подруги и от этого в его груди опять поднималась ненависть и злость. Нет, не к ней. Ни в коем случае. А к себе, к Дестану и ко всему, что происходит в его чёртовой жизни. Яркие звёзды чуть разбавляли ночной мрак, но мрак в душе Мозенрата не разбавить уже ничем. Единственный луч света, что был в его жизни утерян безвозвратно. «Интересно, что ей сейчас снится?»— подумал Мозенрат, глядя на небесные светила. И ведь он легко может это узнать, стоит только произнести заклинание. Оно так и вертится на языке, но юный маг не позволяет себе этого. Мозенрат пообещал Регине, что больше не побеспокоит её. — Пора спать, Ксерксис, — произнёс Мозенрат, вставая из-за стола. Он не стал поднимать книгу с пола и прятать. Слишком устал. Да и плевать теперь, если Дестан её обнаружит. Парень подошёл к кровати и скинул обувь. Он лёг в постель и укрылся одеялом до подбородка. Ночи сейчас очень холодные, но пока Мозенрат сидел над книгой холода он не замечал. Ксерксис по обыкновению расположился у головы хозяина. Мозенрат лежал на боку и смотрел на валяющийся на полу фолиант. Свеча на столе ещё горела, но ему ничего не стоит потушить её магией с расстояния. Или она потухнет сама, когда догорит, или её задует ветер из окна. Рыдания давно прекратились, но пара предательских слезинок всё же скатились на подушку. Мозенрат пролежал так некоторое время, переводя взгляд то на книгу, то на окно. Он старался ни о чём не думать, однако мысли о неудачах и бывшей подруге не давали покоя. А ещё это проклятущее заклинание так и вертелось на языке, желая быть произнесённым! Мозенрат скучал по ней. Когда-то встречи с ней поднимали ему настроение, воодушевляли. Потом после них начала появляться горечь, но жажда увидеть её никуда не девалась, а после его признания стала и вовсе нестерпимой. Вдруг юноша резко свесился с кровати и заглянул под неё. Ксерксис скатился с подушки, потеряв опору. Мозенрат достал из-под кровати заколдованную шкатулку и откинулся обратно на подушку, придавив питомца. Ксерксис, кряхтя, выбрался из-под хозяина. Мозенрат же, похоже, вообще не обратил никакого внимания, что доставляет большие неудобства угрю. Однако тот, как ни в чем не бывало, снова лёг у головы парня. Лёгким взмахом руки, Мозенрат снял защитное заклинание со шкатулки и открыл её. Внутри его ждали фотографии. Он взял всю стопку в руки и стал поочередно рассматривать фото. Юный волшебник уже давно мог в точности воспроизвести в памяти любую из них. Настолько часто и внимательно он рассматривал это иномирное чудо, но это не мешало ему разглядывать их вновь и вновь. С глянцевых карточек на него смотрела его подруга. Везде с неизменной задорной улыбкой и сияющими голубыми глазами. Краешки фотографий были подпалены. После расставания Мозенрат захотел сжечь её фото, чтобы избавиться от любых напоминаний о ней и, чтобы те не травили и так измученную душу и не соблазняли его на новые встречи. В тот раз, когда он решился на такой поступок и огонь коснулся фотографий, внутри у него что-то переклинило, и Мозенрат мигом затушил маленькие языки пламени прямо ладонями. Обжёгся, но ему было всё равно, а потом прижал фотографии к своей груди, словно они были самой главной ценностью в его жизни. Впрочем, так оно, пожалуй, и было. Сейчас Мозенрат смотрел на улыбающуюся на фотографиях подругу, и на его собственных губах невольно появлялась улыбка. Невозможно смотреть на её улыбку и самому не начать улыбаться, вот только его улыбка была наполненная печалью и тоской. Он не знал сколько провёл времени за разглядыванием фото, но когда он сложил их обратно в шкатулку, спрятал её и загасил магией свечу, мысли чародея так и крутились вокруг дорогой подруги. Они причиняли боль, но он никак не мог выбросить их из головы, а потому, когда он почти заснул, утомленный предыдущими бессонными ночами, заклинание само сорвалось с его губ…

***

Было тихо. Мозенрат открыл глаза и оказался в незнакомом помещении. Он в недоумении огляделся вокруг. Комната была небольшой и из-за того, что она просто битком набита мебелью, казалась просто ужасно тесной. Почему-то тут было аж четыре одноместных кровати, стоящих по две у противоположных стен. У каждой кровати стояло по маленькой тумбочке. Рядом с входной дверью висела вешалка с верхней одеждой, стоял шкаф с тремя дверцами, рядом со шкафом кухонная тумба с электрическим чайником и микроволновкой. Тут же стоял небольшой холодильник, а между ним и тумбой мусорное ведро в углу. Над холодильником висела полка с тарелками и кружками, а по центру комнаты находился стол, который занимал практически всё оставшееся свободное пространство, оставляя совсем мало места, только для того, чтоб пройти. И что самое главное — вся мебель, от кроватей до холодильника выглядела старой и обшарпанной, словно этим всем пользовались не один десяток лет. И только осмотрев всё убранство странной комнаты, Мозенрат понял, что оказался во сне Регины. — О, нет… Маг этого вовсе не планировал. Он ведь обещал Регине, что она больше его не увидит! А он возьми да и объявись! Парень пытался понять, как так случилось. Неужели он всё же произнёс заклинание, когда засыпал? Неужели его желание увидеть её было столь велико, что его ослушался собственный язык? Мозенрата охватила паника. Он, вертясь на месте, стал думать, как ему исчезнуть, пока Регина не заметила его присутствия. Но проблема в том, что исчезнуть отсюда можно только проснувшись, а его уставшее тело просыпаться никак не хотело. Его метания прекратил звук открывшейся двери. Мозенрат резко обернулся и замер больше не в силах сдвинуться с места. Регина вошла в комнату и тоже застыла на месте, когда увидела нежданного гостя. За спиной у неё вместо коридора или другой комнаты находился хорошо знакомый Мозенрату сад у её дома. Регина широко распахнутыми глазами рассматривала парня, и Мозенрат мог поклясться, что видел, как её губы дрогнули в улыбке, а в глазах появились искорки радости. Его сердце пропустило удар. В голове вихрем стали проноситься одна за другой такие мысли: «Она рада ему!», «Она тоже скучала по нему!», «Она вовсе его не ненавидит!», «Может ещё не всё потеряно и…» «Нет!» — одёрнул себя Мозенрат, — «Я не вправе надеяться на прощение. Без меня ей будет лучше». И стоило ему подумать об этом, как мигом позже её улыбка, едва успев появится исчезла, а брови нахмурились. — Что ты здесь делаешь? — от холода её тона юноша даже поёжился. Не привык слышать, чтобы Регина так разговаривала. — Я… — а собственно, что он собирался сказать? Что настолько сильно тосковал по ней, что сам не заметил, как произнёс заклинание? А ведь других объяснений его появления у него и нет. — Я помню, что обещал больше не появляться в твоих снах и действительно собирался сдержать слово, но… — Мозенрат сделал небольшую паузу, — получилось так, что я случайно произнёс заклинание, когда засыпал… — сказанная вслух причина показалась ему абсолютно нелепой, но он все равно решил сказать правду. И так слишком много врал ей за все эти годы, так пусть хоть теперь его слова будут правдивы. Мозенрат чуть опустил голову, как провинившийся ребёнок, но продолжал наблюдать за девушкой из-под закрывшей его лицо чёлки. Регина стояла в дверном проёме, скрестив руки на груди. Сад за её спиной терял чёткость, но вид за пределами комнаты его ни капли не волновал. Мозенрат не мог отвести взгляд от подруги. Регина совсем не изменилась. Сколько прошло с их последней встречи? Месяца два-три? Парень совсем потерял счёт времени, занятый созданием бессмертной армии для Дестана и безуспешным, как оказалось, поиском сведений о могущественной волшебной перчатке. Он истощён и физически, и морально. И выглядит он наверно ужасно. Мозенрат давно не смотрел в зеркало. Зато Регина всё также прекрасна. И он всё же рад, что физически его откровение на ней никак не сказалось, но вот о её ментальном состоянии маг ничего сказать не мог. Или всё же мог? Девушка смотрела на него с недоверием, казалась холодной и неприступной. Раньше она непременно бросилась бы на него со своим «одеялком для обнимашек». Теперь же они будто стали друг для друга незнакомцами. Словно он был тем человеком, при виде которого родители обычно говорят своим детям держаться от него подальше и ни в коем случае с ним не разговаривать. И ведь они будут правы. Однако Мозенрат заметил, что Регина смотрит на него хоть и с неприязнью, но того страха, что был в её глазах после того, как рассказал правду о себе он в ней не увидел. А тот проблеск радости при его появлении? Он ведь точно не мог ему померещиться! И даже сейчас — что-то странное мелькнуло в её взгляде при его словах, а потом он снова стал прежним. — Прямо-таки случайно? — с прищуром спросила Регина. — Я прекрасно понимаю твоё недоверие. Я ведь пообещал, что больше не появлюсь в твоих снах, а тут вдруг… Честное слово — это вышло случайно и больше этого не повторится. Просто потерпи моё присутствие немного, — кажется, это же Мозенрат говорил и в прошлый раз. Парень посмотрел на девушку, ожидая её вердикта. — Ладно, — после недолгого молчания ответила Регина. Мозенрат чуть приподнял брови. И это всё? Так просто? Она взяла и позволила ему находиться здесь! Сердце забилось быстрее, но потом он подумал, что это только из-за того, что она тоже никак не может повлиять ни на его присутствие, ни на их пробуждение. И то, каким безразличным тоном она сказала это не могло не оставить неприятный осадок в душе. Регина прошла мимо Мозенрата в комнату. Дверь за ней закрылась. Парень следил за её передвижениями. Девушка обогнула стол и села на кровать по левую сторону от окна. Мозенрат продолжал стоять на месте, слегка склонив голову вперёд и сцепив ладони спереди. Кажется, так неловко он не чувствовал себя никогда. Он не знал, куда себя деть и как теперь себя вести с Региной. Та тоже молчала, но больше в его сторону не смотрела. Её взгляд был устремлён на окно в белое никуда. И пока девушка не видела, Мозенрат жадно её рассматривал, прикрыв глаза чёлкой. Сегодня она была одета в серо-белые клетчатые пижамные штаны и белую футболку. Он не припомнит, чтобы она надевала эти вещи ранее. Значит, они новые. Волосы заплетены в небрежную косу. Передние пряди выбились из причёски и красиво обрамляли её лицо, придавая Регине особое очарование. Маг всеми силами старался запечатлеть её сегодняшний образ в памяти. Это точно их последняя встреча. Больше он не допустит случайно брошенных заклинаний. Мозенрат рассматривал её несколько долгих минут. Ничего не мог с собой поделать. Как же ему не хватало её. Ему хотелось смотреть на неё. Это даже начало чем-то походить на одержимость, от которой надо всеми силами избавляться. Мозенрат заламывал пальцы и так сильно сжимал губы, что находись он в реальности, то они точно начали бы болеть. — Ты так и будешь там стоять? — голос Регины вывел его из этого странного оцепенения. Девушка повернулась к нему и на лице у неё всё также отражалась безразличие. — Сядь хотя бы. Мозенрат сперва хотел ответить, что в этом вовсе нет нужды, но в итоге лишь молча подошёл к соседней кровати тоже на левой стороне и сел. Только сейчас он наконец смог отвести взгляд от бывшей подруги и вновь оглядел комнату. Паршивая комната, честно говоря. Регина достойна лучшего. И что она только тут забыла? И ведь Мозенрат совсем не в курсе событий последних месяцев жизни Регины. Она, наверно, уже поступила в университет. Об этом она немало рассказывала до их расставания и о том, как она сильно устала готовиться к выпускным экзаменам. Интересно, все её тогдашние планы воплотились в жизнь? Мозенрат ещё раз обвёл комнату глазами, потом вновь посмотрел на Регину и успел заметить, как она быстро отворачивается от него обратно к окну. Похоже, она и сама разглядывала его, пока он был занят комнатой. От этого в груди словно защекотало. — Что это за место? — всё-таки не удержался Мозенрат от вопроса. Больше, чем смотреть на неё ему хотелось поговорить с ней. Сердце юноши отчаянно жаждало прежних отношений, притом, что он сам же от них и отказался. Ему хотелось вновь услышать её болтовню, вновь держа свою милую подругу в своих объятиях при помощи «одеялка для обнимашек». Хотелось расслабиться под звук её голоса и на время забыть обо всём, что происходит в его реальности. Хотелось заглянуть в её чистые голубые глаза… — Общежитие, — произнесла Регина, не поворачивая головы в сторону парня. Мозенрат вспомнил, что как-то раз она упоминала об общежитиях, когда рассказывала ему, как устроено их послешкольное образование. Кажется, это было полтора или два года назад. — И ты собираешься жить здесь всё время учебы? — колдун с неприязнью оглядел помещение ещё раз. Сплошное старьё и никакого уюта, как в её доме. В её снах ему даже несколько раз довелось побывать в доме её бабушки и дедушки. Там тоже всё было старое и непривычное для него, но и там было уютно и как будто бы тепло. Наверно, он ощущал это, потому что Регина любила этот дом ровно так же как свой и те чувства как-то передавались и ему. Всё-таки это же были её сны. Здесь подобных ощущений и близко нет и скорее всего они не появятся даже, если он побывает тут ещё неоднократно (чего конечно же больше не случится). Может быть и самой Регине тут не нравится. Мозенрат опять посмотрел на неё. Девушка молчала. С каждой секундой Мозенрата начало охватывать опасение, что Регина не захочет с ним говорить вообще. Достаточно того, что она просто терпит его присутствие, но всё же она ответила. — Наверно, только первый год, а потом мы с моим… ми подружками снимем квартиру, — так же безэмоционально сказала. — Вместе будет дешевле. Регина так и не обернулась к нему. Мозенрат в ладонях сжал покрывало, лежащее на кровати. Он отказался от неё, чтобы обезопасить от самого себя, но оказавшись рядом и видя, как Регина отворачивается от него, его нутро начало требовать её внимания. Хотя бы одного взгляда в его сторону, пусть даже наполненного ненавистью или безразличием. Головой Мозенрат понимал, что теперь не достоин ни единого взгляда. Никогда на самом деле не был достоин, но сердце обливалось кровью, пожалуй, ещё больше, чем когда он бодрствовал. И он ловил каждое её слово, от чего не упустил даже ту маленькую заминку, однако списал её на нежелание говорить с ним. Усилием воли Мозенрат заставил себя успокоиться. Если Регина не хочет смотреть на него, то это её право. Он вообще не должен был здесь появляться. Юный чародей проклинал свой язык, которые в обход разума произнёс заклинание. В тысячный раз проклинал себя за все свои преступления и чувства, что испытывает к иномирной девчонке. В стотысячный раз проклинал Дестана за то, что превратил его жизнь в ад… Ещё несколько минут молодые люди провели в тишине. Регина всё также смотрела в окно, а Мозенрат поглядывал на неё. Вообще, он любил тишину, но сейчас она словно придавливала его к земле. — Значит, так и будем сидеть и молчать до утра? — спросила Регина, по-прежнему глядя на окно. Может быть эта тишина её тоже угнетала? — А ты хотела бы поговорить? — тихо произнёс Мозенрат. Внутри опять затеплилась надежда, ровно как в тот момент, когда Регина почти улыбнулась, увидев его. Он точно это видел. Девушка пожала плечами. — А ты хотел бы молчать? — тем же тоном поинтересовалась она. — Нет… — честно ответил он. — Вот и я так же думаю. Нам тут ещё незнамо сколько вместе торчать, — она немного помолчала потом спросила: — Ты всё ещё этим занимаешься? — Регина наконец повернулась к Мозенрату и встретилась с ним взглядом. Его темно-карие глаза были пропитаны печалью, да и весь он был больше похож на голодного тощего бездомного щенка, чем на принца, как он любил себя величать в детстве. Регине даже стало почти его жаль. Мозенрата пробила дрожь. Не надо было никаких уточнений, чтоб понять суть её вопроса. Почему она решила спросить именно это? Зачем ей это? Парень опустил голову, сцепил руки на коленях и нервно перебирал пальцами. — Да… — И сколько с последней нашей встречи ты загубил людей? — её голос не дрогнул, а вот он дрожал сильнее, чем перед Дестаном. — Регина… — Мозенрат вздохнул, — ты не захочешь этого знать, — он сделал слабую попытку её отговорить. Эта информация не для её светлой души. — Сколько? — с нажимом повторила Регина. Регине каким-то неведомым образом удаётся подчинять его себе. Заставляет говорить то, чего он никогда бы не хотел произносить в её присутствии. — Сотню. Может две… Я давно перестал их считать… — он сгорбился под тяжестью своих слов. Чёрные спутанные кудри полностью закрыли его лицо. Он думал, что в прошлый раз было сложно говорить о своих преступлениях, но тогда он говорил много, слова лились будто сами собой. От чего-то то его признание теперь казалось ему детским лепетом по сравнению нынешними парой коротких предложений. И он ожидал, что после сказанного, Регина опять заплачет. Ожидал и боялся услышать её плач и увидеть слёзы. — Правду говорят, что серийные убийцы отличные притворщики, — к изумлению Мозенрата Регина продолжала говорить безэмоциональным тоном. — Они так хорошо отыгрывают добрых и любящих людей, что ты в жизни не подумаешь о них ничего плохого, а когда внезапно узнаёшь такую правду о своём близком человеке, то не можешь в неё поверить. «Ну не мог он такого совершить! Это какая-то ошибка!», думаешь ты, — Мозенрат поднял глаза на подругу, широко их распахнув. Ошибка… — Вот и ты хорошо притворялся, а я тебе верила. Да даже сейчас умело делаешь вид, что будто сожалеешь о своих преступлениях и… — Делаю вид…? — неверяще повторил Мозенрат. Он с силой сжал свои ладони в кулаки. В груди начал подниматься гнев. — Притворяюсь… — юноша плотно поджал губы. Дыхание, а вместе с ним и сердцебиение начали учащаться. — Думаешь мои чувства к тебе лишь притворство? Регина замолчала. Теперь на её лице отразился испуг. Почти такой же, как в прошлый раз. Единственное, что успокаивало, так это то, что Мозенрат не сможет причинить ей вреда во сне. А ведь с каждой секундой становилось похоже, что он всё ближе к тому, чтобы прибавить к своему бесчисленному списку жертв ещё и её. Он свирепел. Глаза наливались кровью. Его грудь часто вздымалась, дыхание стало громким и прерывистым, а вкупе с его бледной кожей он сам стал походить на тех существ, которых создаёт с помощью некромантии. Таким она точно его никогда не видела. Регина даже успела сто раз пожалеть о своих словах. Она вся сжалась под его взглядом. Пробуждение во время их встреч всегда приходило внезапно. И на этот раз это был вовсе не будильник. Регина чувствовала, что для будильника ещё слишком рано. Наверно, она так испугалась, что сама спровоцировала себя проснуться, как это бывает, когда снится кошмар. Тесная, забитая мебелью комната быстро исчезла. Мозенрат резко сел в постели. Вместе с ним проснулся и Ксерксис, но на угря он не обращал никакого внимания. Мозенрат тяжело и часто дышал. Всё, что он чувствовал во сне в реальности обрушилось на него с новой силой. «Даже сейчас умело делаешь вид…» -отчетливо прозвучал в его мыслях голос Регины. — Так вот значит, что ты думаешь, — новая волна безудержных рыданий накрыла его с головой. Мозенрата трясло. Воздуха не хватало. Он до боли сжимал кулаки, что аж ногти впивались в кожу. В комнате было ещё темно, поскольку проснулся он раньше, чем обычно. Над горизонтом появилась лишь тонкая полоска света. Окна его покоев выходили на восток. Комнату наполнили громкие всхлипы. Спальня Мозенрата находилась достаточно далеко от покоев Дестана, да и время было слишком раннее, поэтому парень вовсе не опасался, если наставник вдруг услышит его рыдания. А если вдруг услышит — ну и что? Ещё одну порцию наказаний и унижений Мозенрат переживёт. И возможно они даже на время заглушат боль в душе. Ксерксис метался вокруг хозяина, пытаясь хоть как-то его успокоить и привести в чувство, однако Мозенрат оставался невосприимчив ко всем его стараниям до тех пор, пока рыдания сами собой не сходили на нет. К тому времени лучи рассветного солнца уже осветили комнату. Всхлипы ещё вырывались невольно из груди юноши, но он уже почти успокоился. Голова раскалывалась от недостатка сна и головной боли из-за долгого плача. Мозенрат облокотился спиной о стену и блуждал взглядом по покоям. Он смотрел на валяющийся на полу фолиант, оглядывал украшенные орнаментами стены, глядел в окно, щурясь от слепящего утреннего солнца, а потом его взгляд упал на небольшой столик, на котором стоял поднос с фруктами. Это Ксерксис приказал их неживым слугам принести фрукты для хозяина, чтобы тот мог перекусить, пока работал ночами на этой древней книгой. Вот только фрукты так и остались нетронутыми и даже успели немного пожухнуть. Фрукты и сейчас не представляли для Мозенрата никакого интереса, а вот ножичек, что лежал на столике рядом с ними так и манил к себе. Мозенрат поднялся с постели и как завороженный подошёл к столику. Ксерксис сперва подумал, что господин пришёл в себя и решил утолить голод, но то как странно маг крутил в руках ножик для фруктов заставило его насторожиться. — Какая заманчивая мысль, — почти нежным голосом начал Мозенрат, — просто зарезать его во сне. И как иронично бы вышло — великий чародей Дестан, кому в мастерстве владения магией нет равных, сдох бы захлёбываясь собственной кровью как обычная дворовая шавка. А орудием его смерти стал бы обычный нож. Частый сюжет в свержении неугодных монархов, — Мозенрат улыбнулся, но улыбка его показалась Ксерксису маниакальной. Такую же он часто видел и у самого Дестана, и угря начал охватывать страх. Мозенрат ещё пару полюбовался на нож, а потом покрепче схватив его в правой руке, ринулся к двери с явным намерением исполнить задуманное. — Нет! — Ксерксис среагировал быстро и вцепился зубами в воротник рубахи господина, пытаясь удержать того от необдуманного поступка. — Ты защищаешь этого ублюдка? — взревел Мозенрат. Мечтательное лицо юноши исказилось в гримасе ярости. Он завернул руки назад, пытаясь отцепить от себя летающего угря. — Мовэнрат ефо не готоф к сверфэнию Дэфтана! — Ксерксис держал хозяина так крепко, как только мог. В его маленьком тельце было не так много сил, но он вполне способен сдерживать Мозенрата, пока не спадёт его помутнение. — Да мне плевать! — завопил Мозенрат. — Этой мрази давно пора заплатить сполна за всё! За то, что сотворил с Чёрными Песками! — кричал маг, пытаясь вырваться из стальной хватки челюстей фамильяра, и поняв, что с зубами угря ему не справиться, то предпринял попытку выскользнуть из самой рубахи, попутно продолжая озвучивать все грехи и преступления своего наставника. Если бы в Цитадели осталась живая стража, то те давно бы уже услышали его вопли и скрутили точно преступника, а потом доставили бы к Дестану, а уж он-то позаботился о том, чтобы это утро стало последним в жизни предателя. Но, к счастью, вся стража уже давно состояла из ходячих трупов, которые и шагу ступить не могут без приказа господина, а уж самостоятельно принимать решения и подавно. — За то, что искалечил мою жизнь! За то, что извратил мою душу! Из-за того, что по его вине я не могу быть с моей… Моей… — и тут Мозенрат прекратил вырываться и осел на холодный каменный пол, стоило ему подумать о Регине. С неё его помутнение началось, на ней же и закончилось. Всхлипы снова начали разрывать грудь парня. Он выпустил нож из руки и тот со звоном ударился о камень. Колдун закрыл лицо ладонями. Ксерксис опустился на уровень головы хозяина и посмотрел на него полными грусти глазами. — Я ведь так л-люблю её, Ксерксис, — произнёс Мозенрат, не отнимая рук от лица. Даже после сегодняшних слов у него не получалось злиться на Регину, а там, во сне… Он разозлился всего на пару мгновений, но он ни за что бы не причинил ей вреда даже, если бы они были взаправду рядом, чего конечно же никогда не случится. Мозенрат вполне мог понять и, потому не осуждал Регину за то, что она больше не верит в его чувства. Тот, кто убивает свой собственный народ, а потом обращает его в послушную нечисть не способен на любовь. Яркий пример этому прямо сейчас преспокойно спит в своих покоях. Мозенрат уверен — его даже кошмары после сотворённого не мучают. Ксерксис осторожно приблизился к хозяину и лёг на его плечи, показывая, что Мозенрат не один, и что бы не случилось, его верный фамильяр всегда будет рядом. Вскоре парень по-настоящему стал успокаиваться. Он ещё некоторое время просидел на полу и когда всхлипы полностью прекратились всё же поднялся на ноги. Солнце уже полностью показалось из-за горизонта и теперь ярко светило в окна. Мозенрат бросил взгляд на валяющийся на полу фолиант и подошёл к нему. Надо его всё-таки убрать, подумал маг. Ксерксис взмыл воздух с плеч господина и вернулся на своё место на кровати. Мозенрат же склонился над книгой и взял её в руки, но многие страницы из–за повреждения выпали и так и остались на полу. Юноша положил книгу на стол и стал подбирать листы по одному, без магии, просто так, чтобы хоть как-то себя размять. И когда солнечные лучи касались одиноких листков Мозенрат кое-что заметил. Нечто, чего не замечал, пока осторожничал с фолиантом по ночам при свете лишь одной свечи. Будто бы очень-очень бледно между строк мелькали ещё строки. Мозенрат сперва списал это на усталость, но когда взглянул на один из листов на просвет, подставив его под лучи утреннего солнца, оказалось, что лист просто испещрён ещё строками, которые при обычном взгляде были совсем не видны. Он также проверил и остальные выпавшие листы — и они точно так же оказались исписаны невидимыми письменами. Мозенрат тут же бросился проверять все остальные страницы книги, и к его величайшему изумлению там оказалось тоже самое. Парень сел на стул, пытаясь переварить найденное. Автор ведь не мог просто так спрятать такое количество текста. Наверняка, там крылась информация, которая всё же могла оказаться полезной. И если он и там не обнаружит нужных сведений, то план с ножом будет не самым плохим вариантом.