Shall we play, Christopher Bang Chan?)

***

На следующий день мы опять в студии. Как я и предполагала, руки болели только так. Я еле ими двигала, а поднять и вовсе не могла без болей. Мы прибыли всем составом к часу дня. Сегодня мы записывали песни, где большую роль играют Рури и Чанбин, ну, и Хёнджин с Кюрин. Их песни пропитаны чувственным рэпом, и было совсем чуток лирики, но записывать их было безумно весело. Ребята порой совершали такие глупые ошибки или оговорки, что потом не могли успокоиться. Минхо извинялся передо мной. По итогу я его простила, но меня напрягало то, что об этой моей черте, узнаёт всё больше людей. Хёнджин и Феликс точно молчали о том, что видели. Сегодня у меня была одна строчка в обеих песнях, что отчасти даже радовало. Мы почти дозаписали вторую, осталось только четыре человека — Я, Бан, Сынмин и Джису. Я пожаловалась Феликсу на то, как сильно у меня болят руки, а он понимающе сказал, что обычно после тренировки с Чанбином, особенно на руки, они не проходят два-три дня, и сочуственно похлопал меня по плечу. Я засиделась в телефоне и не заметила то, как мы остались с Баном в комнате одни. Видимо, остальные пошли за едой, а мне есть не хотелось, я и продолжила сидеть в телефоне. Парень что-то старательно делал в своём ноутбуке. Я оглянулась и увидела, что мы одни. Это напрягало. Я решила выйти и проверить обстановку, но дверь не поддавалась. Закрыта. Она была, чёрт возьми, закрыта. Мыслительный процесс запустился моментально, я схватила свой телефон и написала Джису. [Как я и думала…] Они заперли нас вдвоём.

|Jisu ♡|

====================================== — Я тебя предупреждала, вроде. Пока не поговорите, вас никто не выпустит. У вас, кстати, есть три часа, потому что потом мы уйдём по домам и оставим вас в студии! 21:30

— Джису, не смешно, выпусти меня отсюда.

21:30

— Выполните условие, и мы вас выпустим, всего-то)) 21:30

— Хан, я убью вас всех, как только выйду.

21:30

— Сначала поговорите, а потом —пожалуйста! 21:31 [Сука…] — Бан, у нас проблемы, — сказала я. — С чего это у «нас»? — спросил тот, не отрываясь от ноутбука. — Нас заперли и поставили ультиматум. — В смысле? — вылез, наконец, из гаджета тот и оглянулся. — У тебя мозги отказали? Заперли нас, говорю, — парень, видно, не поверил и встал, чтобы проверить. — Ты серьёзно? Я по-твоему шутить буду над этим? — Блять, Минхо! — крикнул тот, а за дверью послышался отдалённый смех ребят. — Минхо? Это же вроде Джису придумала? — спросила я непонимающе. — Неделю назад, он устроил мне лекцию, сама понимаешь по-какому поводу, и сказал, если мы не поговорим в течение недели, он запрёт нас и не выпустит пока не поговорим. Я-то думал, он шутит… — сказал тот. — А мне это Джису сказала...Чёрт! — Думаю, мы потом разберёмся, от кого истоки пошли, — сказал тот. — А сейчас, что делать? — спросила я. Меня напрягало то, что я не могу никуда уйти, и то, что мы одни в запертой комнате. Хочется забиться в угол и сидеть там спокойно, но рядом с ним, я так делать не буду. — А у нас есть какие-то варианты? — Два. Есть вариант притвориться, что мы поговорили. — Не прокатит, — верно подметил тот. — Есть третий вариант. Выбить дверь. — Тогда возникнут большие вопросы у менеджеров. — А ты думаешь, они не вкурсе всего происходящего? — Тоже верно, — ответил парень задумчиво. Больше жизни я не хотела говорить с ним, как и он со мной. Да, признаться, я понимала, что мы оба ведём себя, как дети, но и исправлять в данной ситуации я этого не хотела. Ну, и конечно, идея выбить дверь была максимально глупой, понятное дело, что никто из нас этого делать не собирался. — Запишем наши строчки, может, чтобы время не тратить зря? — спросила я. — Как идея, давай, сначала ты, а потом я объясню куда нажимать, и пойду сам запишусь. — Хорошо. Я опять встала и начала записывать. С первого раза получилось хорошо по мнению парня, но мне не понравилось, и я попросила ещё раз. Во второй раз получилось то, что надо, и я вышла к Бану. — Садись, — парень уступил мне своё место. — О, да вы джентельмен, Mister Bang, — я села на его место, стульчик, надо сказать, у него удобный. — Конечно, Miss Lee. Смотри, вот эта кнопка для записи, на неё просто нажимаешь и всё. Но мне надо будет послушать, что получилось, поэтому ты после первой записи нажимаешь вот сюда, поняла? — парень надвис надо мной, первые две секунды я залипла, а позже опомнилась и посмотрела на монитор. Близко. Его лицо было слишком близко. Напряжение у меня росло. Хочу уйти отсюда. — Ага, иди, — проговорила я быстро, парень ушёл в комнату напротив. — Готов? — Да, — парень начал исполнять свою строчку, записал с третьего раза и вышел. — Ну, и что теперь делать? Прошло от силы минут десять. Мне написали, что у нас есть три часа, потом они все уходят, — сказал тот и поджал губы. Я впервые за долгое время не знала, что делать. Но встала со стула парня и села на диван, начав теребить подушку. — Получается, выбора нет, — сказала я вслух. — Его и изначально не было, — ответил тот. — С чего начнём? — спросила я. [Как же блять неловко…] — С того, что это очень неловкая ситуация? — как будто прочитал мои мысли парень. — А если серьёзно, почему у нас такая ненависть друг к другу? — парень сел на свой стул и начал сверлить меня взглядом. — То есть разговаривать тебе неловко, а сверлить меня взглядом прямо сейчас нормально? — спросила я и подняла на него глаза. — Есть такое, — хмыкнул тот. — Забавно, — я, усмехаясь, отвела взгляд — не могу смотреть ему в глаза при подобном разговоре. — Ну, насколько я помню, кое-кто занял моё место в зале, и мы чуть не подрались. — Но тогда и ты и я были детьми, ну, точнее, я уже был подростком. Я не думаю, что конкретно из-за этого случая. Скорее мы позже начали его развивать в более серьёзный конфликт, — задумчиво сказал тот. — Думаю, так и есть. Мы же взрослые люди, а поступали, как дети. И меня это вполне устраивало до сих пор. — Устраивает вражда? — спросил тот. — Нет, не совсем. Мне, из-за моей упёрстости и, может, даже лени не хотелось что-то с этим делать. Иными словами, никакой ненависти и неприязни у меня к тебе и нет, получается... — проговорила я и сама же только что это осознала, сказал бы мне кто-то, что я буду когда-то откровенничать с Баном, ни за что бы не поверила. [Ого… Я только сейчас осознала, что у меня нет к нему ненависти…] — Что на счёт тебя? — спросила я. — Думаю, меня это тоже устраивало, раз я ничего не делал, точнее, мне это не мешало никак особо. Не мешало до тех пор, пока нас не поставили в одну пару. — А что поменялось? — парень поднял на меня взгляд и посмотрел прямо в глаза.       Мурашки пробежали по рукам. — Труднее контактировать с человеком, если есть навязанная собой же неприязнь к нему. Тебе ли не знать? — сказал тот, всё так же смотря мне в глаза.

      Почему у меня складывается ощущение, что я добыча, а он хищник?!

— Неприязни, как оказалось, у меня к тебе тоже нет. Мы обманывали себя очень долго, — сказал тот и усмехнулся. — Нелепость какая-то. — Что именно? — Да всё. Ситуация нелепая, — кажется, я начинаю понимать, про что говорил Минхо. Я закрыла руками лицо и облокотилась на колени. Мне стало стыдно. И, видимо, не одной мне это облегчение, потому что Бан тоже прятал взгляд в своих ладонях. — Ненавижу это признавать, но кот опять оказался прав. Бесит. — Согласен. Мне теперь стыдно за своё поведение, вёл себя, как ребёнок, хотя самому относительно скоро двадцать пять. Я должен был поступить по-другому, как взрослый и сознательный человек. — Ну, хватит, Бан, оба виноваты. Мне тоже стыдно, не вини только себя, оба хороши, — пробурчала я. — Ладно, ладно. Не ворчи, — усмехнулся тот. — Мир получается? — произнесла я и нахмурилась. — Что-то как-то не верится, — проговорил тот. — Мда уж. — Раз мы теперь в состоянии мира… Может перестанешь называть меня по фамилии?! — сказал парень с притензией. — Ещё чего! Как мне тебя по-другому звать? Все восемь лет был Бан, а тут что-то поменяться должно резко? — ответила я также с претензией. — По имени, например. Всё меняется. — У меня язык не повернётся назвать тебя по имени. — А ты постарайся, я же тоже буду называть тебя по имени, мне тоже непривычно будет, — и опять этот его взгляд, и мурашки побежали уже по спине. [Да что ж такое…] — моё лицо скривилось. — Данби, в этом же нет ничего такого, — сказал тот, и в него полетела подушка. — А ну, цыц! Называй меня по фамилии, — его произношение моего имени впервые за всё наше «общение» заставило смутиться меня и вывернуться изнутри всю. Такая это была непонятная реакция. Кстати, попала я прямо в лицо. — Ты и правда меткая, Данби, — сказал тот и улыбнулся. — У меня ещё три подушки тут есть! — сказала я и угрожающе натянула глаза на лоб. — Понял я, понял, Данби, — специально же меня выводит, в него вновь полетела подушка, но он увернулся. — Что будешь делать, когда подушки закончатся, Данби? — ещё минус одна подушка, которая попала в плечо. — Прекрати, Бан, — сказала я, хотя это больше было похоже на мольбу. — А что не так-то? Это же твоё имя, — удивлённо и с усмешкой проговорил тот. — Его произносишь ты, а это странно! — Данби, к этому привыкнешь. Я вот уже привык называть тебя по имени. Ай! — подушка попала опять по лицу. — У тебя была последняя подушка, Данби. Просчиталась ты. — Прекрати, я серьёзно. Меня это выводит и выворачивает изнутри. — Попроси меня по имени, тогда я перестану тебя часто называть по имени, как сейчас, Данби. — Бесишь, — фыркнула я. Чтобы собраться с мыслями мне потребовалась где-то минута. — Прекрати, Чан, — сказала я, и моё лицо скривилось, как будто я съела самую кислую конфету во вселенной. — Нет, Данби, кое-чего, всё же не хватает, — сказал тот. — Ну, чего тебе ещё от меня надо?! — Как обращаются к людям старше тебя, Данби? — дал подсказку тот. — Это издевательство… — захныкала я. — Ты решил совсем меня добить? Раньше сказать не мог? — Данби, Данби, Данби… Вроде я требую что-то не сверхъестественное, — сказал тот. — Ты ужасен, — проговорила я и набрала побольше воздуха.– Прекрати называть меня так часто по имени, Чан-оппа. Фееее! — выдавила из себя я. — Не так уж и страшно, верно? А у нас тем временем один-ноль, — произнёс тот, а я вопросительно посмотрела на него. — Иди в баню, Бан. Поиграть захотелось на старости лет? — ответила я, поймав усмешку парня. — А ты осмелишься принять мой вызов? — спросил тот. Долго думать не пришлось, потому и ответила я так же не задумываясь. — Осмелюсь. Пиши, чтобы выпускали, — сказала я. — Ты всё ещё злишься на них? — Если это интересует Хо, то — да. — Понял. А если меня? — Ответ тот же. Мы обсудили дальнейший ход действий и собирались выйти. Было слышно, как кто-то пошёл к двери и начал что-то делать за её пределами. Вот дверь открывается, и я вижу Шань и Джисона. Ожидаемо. Как только они увидели грозные взгляды своих лидеров, тут же драпанули к остальным. Я вышла из комнаты, а за мной вышел и парень. В зале кто-то сидел на диване, кто-то на спинке или подлокотнике дивана, кто-то на полу. Никто не решался сказать и слова. Прервать идиллию решил Бан. — Ну, и чья это была идея? — спросил серьёзно тот, все сидели и молчали.– Во-первых, вы все наказаны, каким образом мы придумаем позже. — Мы же не маленькие уже! — крикнул Чанбин, но его быстро угомонил мой многозначительный взгляд. — Во-вторых, благодаря вам, у меня психологическая травма, — сказала я. — Это не входило в наши обсуждения, – сказал лидер мне. — В мои входило, должна же я кому-то пожаловаться. — Хах, хорошо, хорошо. Тогда, в-третьих, всё-таки мы поговорили и всё выяснили между собой, — сказал парень. — Теперь вы друзья? — спросил Джисон. — Ну, можно и так сказать, — сказала я и после этого все радостно закричали и захлопали. — О боже… — Стоп, тогда за что мы получаем? — спросил Хёнджин. — За то, как вы это провернули и за то, что у меня психологическая травма теперь. — Эй, обидно вообще-то! — сказал Бан. — Ладно, заслуженно. Какая травма-то? — спросила Джису. — Ей пришлось назвать меня по имени, — сказал тот. — Реально обидно! — прокричал Бин. — И не говори! — сказал Бан. — Ничего обидного не вижу в том, что мне непривычно. — Вы бы видели её лицо, когда она его называла. — Бан! — Я ещё заставил назвать меня оппа. — Что ты сделал? — крикнула Джи, Кюрин, Минхо и Сынмин одновременно, затем прыснув от смеха, а я пнула Бана под зад. — Ай! — Сам виноват! — показала язык тому я. — Ц, так ладно. Осталось записаться Джису и Сынмину, остальные в принципе свободны, — сказал тот. Я решила подождать Джису, как и все остальные, как только шесть человек удалилось все уставились на меня. — Я был прав? — спросил тут же Хо. — Кролик, отвянь. Ты же это устроил? — Нееет, ты что! — сказал тот. — Понятно всё с тобой. — У вас точно всё хорошо? — спросила Джи. — А вы не видели? — Видели, но всё равно подозрительно. — Хотите верьте, хотите нет. — Ты сильно обижена? — спросила Хэён. — Да, — ответила я. — Ну, Данбиии, это же для вашего блага было сделано, — сказала Джи, я смерила ту строгим взглядом. — Можно было и не в такой форме это провернуть, — сказала я. — А в чём проблема-то собственно, нормальный способ по-моему? — спросил Йени. — Хм, ну давайте подумаем. Вы заперли в комнате один на один людей, которые нехорошо друг к друг относились, как думаете, какую эмоцию это вызовет у них? Положительную? — Нет. — Вот именно. Я уже молчу про то, что это весьма неудобная, некомфортная и смущающая обстановка. — И вам было стыдно? — всё гнул свою палку Хо. — Мне ещё раз повторить? Отвянь от меня, кролик несчастный. — Чего это я несчастный? По-моему наоборот, очень даже счастливый, разве нет?! — строил из себя дурачка брат. — Бесишь. — Ну, я же праааав! — и в него полетела подушка, которая только попалась мне под руку. — Теперь я точно это знаю. — Почему ты не называешь Чана по имени, раз вы помирились? — спросил Хёнджин. — Ну, знаешь ли, когда я все восемь лет называла его только по фамилии, тяжело перестроиться и называть его по имени сразу. Когда-нибудь я приду к этому, но нужно время. — И то верно, — проговорил парень. — Теперь вы будете чаще проводить трансляции? – заигрывающе проговорила Кюрин. — А ещё чего? Слушайте, сначала вы мне мозги делали, чтобы мы помирились, а после того, как мы помирились, чтобы вы от нас отвязались, вы будете пилить нам мозги по другим поводам? Серьёзно? — спросила я. — Ну да, так забавнее, — сказала только что зашедшая Рури. — Ц, как всегда. Вы закончили? — Да. — Отлично. После этого мы попрощались с парнями и вышли из студии. С Бан Чаном мы просто кивнули друг другу, думаю, для объятий ещё рано. Меня кутали мысли о сегодняшнем дне.

      У меня не было к нему ненависти и неприязни? Она выдумана мной же? Нет-нет.

Не хочу об этом думать. Не хочу думать вообще ни о чём. Зал. Срочно в зал. Мне нужно потанцевать. — Рио, можешь высадить меня тут, пожалуйста? — обратилась я к нашему водителю. — Зачем, Данби? — спросила обеспокоено Джису. — Я… мне очень нужно, — лишь промямлила я. — Я не могу высадить вас посередине пути в таком часу, простите, — сказал мужчина средних лет. — Мне очень надо. — Сиди на месте, никуда ты не пойдёшь, — сказала уже Джи.

      Вот и зачем, когда так не нужно? Зачем мне забота сейчас?

Спустя десять минут я перестала пытаться, и мы уже были у общежития. Я выскочила из машины. — Данби, стой! — крикнула Джису, а Хэён догнала меня и остановила. — Что происходит, Би? — спросила девушка. — Мне нужно в танцевальный зал, очень. — Нет, Би. Сейчас мы пойдём в общежитие спать. А завтра ты сходишь в зал, — сказала Джису, только что подошедшая к нам. Остальные ушли в общежитие по приказу второй по старшенству и под присмотром третьей. — Я заснуть не смогу. — Что у тебя случилось так резко? — спросила вновь Хэён. — Я мало работаю, это не дело. А ещё мне нужно выплеснуть эмоции. — Мало работаешь? Ты сейчас серьёзно? — спросила Джису. — Слышал бы тебя сейчас Сок, убил бы. — подметила Хэён. — Серьёзно, очень серьёзно. — Пожалуйста, пойдём домой, — я тяжело выдохнула и поддалась девушкам. — И от чего ты бежишь на этот раз? — спросила резко Су. — Ни от чего, всё хорошо. [Если бы я сама знала…] — Как же, всё хорошо у неё… имей ввиду, если такое продолжится, от разговора ты не отвертишься, — заявила та, я предпочла проигнорировать это. Заснула я в три утра и проспала всего три часа. Именно в шесть утра открывается общежитие по выходным. В семь утра я уже была в здании JYP Entertainment.

《 От чего ты бежишь на этот раз? 》

Слова Джису из раза в раз прокручивались в моей голове без остановки. Я не хотела разбираться в причине. Единственное, чего я хотела сейчас — это танцевать. Без остановки. Сегодня у меня была лирическая музыка, что так хорошо выражала мои чувства в тот момент, но я об этом не думала. Это я, конечно, тоже снимала. После пятичасовой тренировки я выдохнула, но не до конца. Рио заранее подвёз меня до студии парней. Так получилось, что приехала я раньше, да и девочки прибудут приблизительно к 13:30, ну, если опоздают. На студии уже были 3RACHA, что в целом неудивительно. Дверь мне открыл радостный Хан, который удивился, что я приехала раньше. Я рассказала ему причину столь раннего приезда, и мы прошли к остальным. Чанбина было слышно ещё издалека, по-видимому, Бан Чан его щекотал, потому что тот визжал только так. И, о да, я оказалась права. Передо мной открылась картина сидящего Бана на Чанбине и щекочащего того под рёбрами. Тот же извивался под ним и просил о пощаде. Я не выдержала и засмеялась, парни сию секунду обратили на меня внимание и застыли. — За что же ты его так? — спросила я и смотрела на Бана, который постепенно слез с Чанбина, а Двэкки и рад такому исходу. — Он болтает много, знаешь ли, — сказал тот. — Ох, это вечная проблема и у меня! Только так их угомонишь. — Вот-вот. А ты чего так рано? — волк посмотрел на часы.

12:26

— Я была в танцевальном зале с утра и до этого момента, меня пораньше забрали, а смысла ехать обратно домой не было, поэтому вот так. Видимо, вы не очень рады меня тут видеть раньше всех, хахаха. — Нет-нет, наоборот даже, ты чего! Ты меня спасла своим появлением! — сказал Чанбин. — Всё хорошо, я шучу. Парни, у вас есть готовые песни из новых совместных? — Да, одна готова. Чан постарался! — горделиво произнёс Джисон и ударил вышеупомянутого по плечу. — Могу ли я побыть наглой три раза? И послушать её первее всех — это раз, два — скинуть её мне для начала постановки танца, а три — записать мои партии сразу все и первее всех? — Да, да и да, — сказал Чанбин. — Ты куда-то торопишься сегодня? — Танцевать в зал. Последнее время расслабилась, нужно и поработать. А так и себя удовлетворю, и потом меньше работы. — Хорошо, тогда без вопросов, — сказал парень. — Слушаем? — спросил Чан. — Да! — ответил Джисон, как будто не слышал её ранее. Готовая песня была Джи и Сынмина. Она очень красиво звучала, и под неё у меня в голове складывается определённая картинка. Танец должен был получиться нежным и драматичным. Такое мне легче всего ставить, но надо учитывать то, что и работаю мало того что не одна, так ещё и с мальчиками, под них танец нужно тоже уметь подстроить. Тяжело, но интересно. — Ну, как? — спросила Чан. — Сносно, очень даже, мне нравится. В голове уже есть определённая картинка. Танец будет весьма чувстенным, может, даже грустным, но я это подробнее с ребятами обсужу, а так набросаю что-нибудь сегодня. — Сейчас, может, начнём запись? — спросил Чанбин. — Если вам удобно, конечно. — Да, удобно, вставай иди! — поторопил меня тот. — Ой-ой, иду я, иду, — я встала на место, несколько раз попробовала пропеть те строчки, и мы начали запись. Думаю, записали мы всё за десять-пятнадцать минут. — Ну всё, пойдёшь уже? — спросил Джисон. — Да, думаю да. Перекиньте мне, пожалуйста, по смс трек, спасибо большое вам! — сказала я. — Да хорошо, всё скинем сейчас. Не за что! Я обнялась с Чанбином и Джисоном и, всё так же кивнув Бан Чану, вышла из студии. Слава богу, я не встретила никого из своих, иначе было бы много вопросов и, возможно, претензий.