Игры судьбы

Дорога к новому дому Ани прошла в полной тишине. Пчёлкины прекрасно понимали, что девочка очень переживает, поэтому решили её лишний раз не тревожить. Аня сидела на заднем сиденье легковой машины, глядя на пейзажи за окном. Она старалась привести все свои мысли в порядок и сильно не переживать, что выходило у неё плохо. — Приехали, — подал голос Павел, убрав руки с руля. «Всё соберись, Ань. Ты сильная», — подумала про себя девочка, вылезая из машины. Взгляд тут же упал на пятиэтажный дом, в котором находилась квартира Пчёлкиных. С ближайшей детской площадки были слышны громкие радостные крики играющих детишек. Вокруг было множество зеленых цветущих растений, на которые красиво падали яркие лучи апрельского солнца. Был слышен тихий писк птиц, который добавлял умиротворенности, от чего Аня и вправду немного успокоилась. Павел достал из багажника небольшую клетчатую сумку девчушки, в которой поместились все её вещи, их было совсем не много и половину из них купили сами Пчёлкины. Поправив лёгкое белое платье в синий горошек, которое Ане подарили как раз приёмные родители, девочка направилась за ними, в подъезд дома. Она с интересом рассматривала всё вокруг. Всё обыденное было для неё каким-то необычным. В глаза слепили недавно покрашенные подъездные стены. Верхняя половина была окрашена свежей белой краской, а нижняя - изумрудно-голубой. С решетчатых окон, которые находились между этажами, пробивался свет с улицы. Лучи разливались по подъезду, подсвечивая ярко выкрашенные стены. Бывшая Бирюкова поднималась за приёмными родителями по серой неровной лестнице квартирного дома, она оглядывала с интересом каждую дверь, которую они проходили. Думая, кто же живёт за этими дверьми. Может, пожилая пара? Или же молодая семья? С дочкой-подростком, с которой Анна позже познакомится и может даже подружиться. Дойдя до нужного этажа, Пчёлкины остановились, Катя начала искать в своей коричневой сумке ключи от квартиры. Оказавшись под дверью в свой бушующий дом, Аня тяжело вздохнула, к груди подобрался комок, и забилась тревога, которая давила по органам. Коленки и пальцы рук тряслись. То ли от прохлады подъездного помещения, то ли от волнения. Она очень долго размышляла, как будет выглядеть родной сын Пчёлкиных, какой он по характеру. И примет ли он вообще её в их семью? Всё-таки семнадцать лет он жил один и, наверное, явно неплохо. Не давая Ане до конца закутаться в своих мыслях, замочная скважина прокрутилась и дверь нового дома открылась. Свет квартиры вспыхнул ей в глаза, от чего она зажмурилась. В нос тут же ударил приятный свежий запах, чего-то очень нежного. Девочка аккуратно шагнула в коридор, вслед за Пчёлкиными. Коридор был в приятных светлых тонах, таких домашних и нежных. Справа стоял стул, на его спинке висела ложка для обуви. Возле ножек деревянного стула стояли разные пары обуви. Начиная с женских туфель Кати, заканчивая подростковыми кроссовками. Чуть дальше, слева у стены, стоял коричневый шкаф, доходящий до самого потолка. Внутри шкафа, вероятнее всего, находилась верхняя одежда семьи. На стене, возле деревянных дверец, висели две фотографии в тёмных рамках. На одной были изображены молодые Катя и Павел, держащиеся за руки. По чертам лиц Аня поняла, что это именно они. Катя была в свадебном платье, с красивой фатой на голове, она ярко улыбалась с искрами в глазах. Павел же был в тёмном костюме, тоже с тёплой улыбкой на лице. От фотографии исходило тепло и любовь, от чего губы Ани приподнялись. Снизу аккуратным шрифтом была подписана дата, в которую была сделана эта фотография: «17.10.1968». На фотографии ниже был изображен лежащий на животе маленький большеглазый малыш, на вид ему не больше года. Он улыбался, открывая обзор на свои уже чуть растущие зубки. Скорее всего, это и есть их сын, чертами лица очень похож на Павла, даже в таком маленьком возрасте. И в углу также дата: «10.11.1970». Пухлые губы Пчёлкиной вздрогнули в улыбке, смотря на него. Снизу, по полу был разложен узорчатый ковёр. Вокруг было очень чисто, всё вымыто. Катя очень переживала перед приездом ребёнка, поэтому всё до блеска вымыла. Всю квартиру девочка не видела, но даже находясь в коридоре, она чувствовала тепло и комфорт от этого дома. Всё было таким семейным, каждая деталь дома продумана. Этот дом был таким светлым, в отличие от мрачных стен детского дома. — Витя, иди сюда! — окликнул сына Павел. И в этот момент Аня словно разучилась дышать и двигаться.  Дверь комнаты, напротив коридора, открылась спустя считанные секунды. Аня тут же подняла зелёные глаза, напитанные детским любопытством и интересом. Она столкнулась с высокой фигурой, которая с таким же интересом рассматривала её. Вьющиеся золотистые волосы свисали на его лоб, чуть прикрывая обзор ярко-голубых глаз, в которых виднелось лёгкое удивление. Глаза были прищурены, внимательно изучая женский силуэт. Уголки его губ были растянуты, образуя сплошную полосу. На парне была растянутая майка, модная олимпийка и спортивные штаны, в карманы которых он засунул свои руки. Он выпрямил спину, тем самым становясь ещё выше. Витя внимательно осматривал девочку. Её блондинистые, как солнце, волосы, пухлые губы, зелёные глаза. Сама она невысокого роста и худая, даже слишком, в некоторых местах выпирали её кости. По глазам он считывал её внутреннюю тревогу. На самом деле, увидев на пороге дома незнакомку, Витя удивился. Конечно, родители разговаривали с ним о том, что хотят удочерить ребёнка. Вначале он даже не верил в это. В целом, он не верил до последнего в это. Даже когда ему говорили, что скоро у него появится сестра шестнадцати лет, он не верил. Неужели родителям его не хватает? Сестру из детского дома он совершенно не хотел. Как будто подкинули ненужного грязного щенка, которого бросила мать-собака. Вите было отлично жить одним ребёнком в семье, маминым сыночком, которому всё доставалось. А тут придётся делить всё своё с грязным детдомовским подкидышем. И вот только сейчас, увидев на пороге своего дома эту девчонку, Витя понял, что на самом деле, как бы он ни старался утешать свой мозг, что это всё неправда, родители и вправду удочерили ребёнка. От чего он был буквально в бешенстве. В груди клокотал огонь злобы, перемешанный с некой обидой. «Им заняться, что ли, нечем?» - подумал он про себя.  Аня же, видя его явно недобрый взгляд, слегка испугалась и напряглась, опуская взгляд от его глаз чуть ниже и скрещивая пальцы в замок. Его взгляд был таким пронзительным, что осматривал её вплоть до самых костей, от чего её кожа покрылась мурашками. Тревога билась в груди, отдаваясь стуком в её ушах, от чего хотелось их закрыть, чтобы избавиться от этого звука и чувства. В горле появилась некая тошнота от волнения. Она почувствовала, как её тело бросило в лёгкую дрожь. «Ну же, соберись. Успокойся!» - сама себя пыталась утешать Аня, сглатывая вязкую слюну. — Витюш, знакомься - это Анечка, твоя сестричка. Надеюсь, вы найдёте общий язык и подружитесь, — заметив, что между детьми образовалась напряжённая тишина, разбавила обстановку Катя, поглаживая девочку по плечам, которые всё ещё покрывались мурашками. — Вы с ума сошли? Какая сестра? Она мне вообще не нужна. Вы правда думаете, что я буду считать грязную детдомовскую девчонку своей сестрой? Не зря тревога билась. Мир рухнул. Слова этого парня были такими мерзкими и больными, что Ане хотелось дать ему смачную пощечину. Выплеснуть всю свою агрессию и обиду, которая у нее была не меньше, чем у него самого. — Витя, прекрати! Я очень недоволен, что ты так выражаешься. — Бать, ты серьезно? У вас есть свой ребенок, но при этом вы зачем-то берете еще одного, чужого. И я должен как-то нормально к этому относиться? Аня стояла молча. Этот парень ее сильно раздражал, но она молчала, ведь понимала, что он отчасти прав. Внутри ее распирала обида, но она молча сглатывала ее, тем самым обижая себя изнутри. — Не хочу ничего слушать. Ты ведь сегодня собирался гулять с друзьями? Возьмешь сестру с собой. Витя хотел возразить, но Павел уже скрылся за дверью своей комнаты, хлопнув ею. — Мам, ты хоть меня понимаешь? — Ты меня очень расстроил, я думала, ты у нас добрый мальчик, — отвержение даже от мамы, души не чающей в сыне. Витя разозлился еще больше. Из-за этой девочки его родители в нем разочаровались. Его родители, которые души в нем не чаяли. Катерина молча ушла вслед за мужем, оставляя детей одних, в надежде, что сейчас всё решится. По крайней мере, она знала сына, очень любила и надеялась, что сейчас им просто владеет обида, которая растворится сразу же, после их первой прогулки. Витя нервно ударил ладонью стену квартиры, тем самым создавая себе боль. Горечь во рту нервно спускалась по телу, обжигая его. Обув свои кроссовки, он встал, смотря на Аню и скрещивая руки на груди. Девочка совершенно не понимала, что ей делать. Хотелось очень сильно ответить парню, но она сдерживалась. Не в таких обстоятельствах сейчас. —Ну что ты встала? Пошли, — бросил Витя. Конечно, он не хотел её никуда брать. Да и не собирался. Но портить отношения с родителями не хотелось. Пчёлкин умел включать в нужные моменты свою хитрость. И сейчас сделает вид, что берет ее с собой, а там уйдет с друзьями гулять сам. Не маленькая, не потеряется, ну или найдется потом. Вообще, мысли о том, что девочка первый раз на этом районе и её совершенно никто не знает, не волновали парня, таких мыслей в его голове даже совсем не было. Аня и сама не хотела с этим кретином никуда идти. Но спорить не стала, молча пошла следом по подъезду дома. Громкий стук его шагов отражался в её голове, от чего что-то словно закипало. Она закатила глаза. Какой же всё-таки избалованный паршивец! Бедный, не смог принять факт, что теперь не единственный любимый сыночек. От своих же мыслей, она передернулась, морщась. Они вышли на улицу, в глаза начало слепить солнце, а тело чуть обжег апрельский ветерок. Короткое платье явно было не лучшим вариантом в апреле в Москве. Но солнце всё же грело, перекрывая холод ветра, что радовало. Зажмурившись от дневного света, Витя сплюнул себе под ноги, на асфальт, а после перевел взгляд на Аню. — Короче. Делай, что хочешь, но мне ты не нужна, еще позорить меня будешь. Чтобы в девять вечера под подъездом была. Поняла?  Его наглость ввела Аню в ступор. Но ненадолго. Внутри словно взорвался воздушный шарик её терпения. — Я не собираюсь тут как тряпка в себя всё впитывать. Твои родители сами меня забрали, никто не просил их. Разговаривай со мной нормально, мистер не любитель позора. От таких слов из уст этой хрупкой маленькой блондинки, Витя даже приоткрыл рот. В груди что-то защемило от злости. Она взбесила его только больше, о словах, сказанных ею, парень даже не задумался. Ум заградила злость. Он хотел ей вновь сдерзить, чтобы задеть внутренние чувства. Даже не думал, что это маленькая девочка из детского дома, которую вроде бы жалеть наоборот надо. — Эй, Пчёла, — пролетелся по двору со свистом голос Белого, окликая Витю. Ну нет, не сейчас. Пчёлкину не хотелось, чтобы его друзья знали про эту девчонку. Он знал, что они всё равно не отвернутся от него, столько лет уже вместе. Но просто не хотел. Ему хотелось сохранить в голове какой-то глупый образ: «крутого парня», что ли? Пока Пчёлкин раздраженно прикрывал лицо руками, стараясь не залезть на потолок этого дома от злости, Саша уже подошел к ним. По виду Вити, Аня поняла, что к ним направляется его знакомый. Она кинула на незнакомого парня свой взгляд, с интересом изучая. Он был невысокого роста, в спортивном костюме; волосы были стрижены короче, чем у Вити. Сложив руки в карман, он вальяжно шел к ним, излучая тепло в глазах. Осмотрев Аню, Белов тепло улыбнулся ей, хотя совершенно её не знал. Но таким был Белый, сам по себе излучал какую-то доброту, да и настроение сегодня хорошее было у парня. Такая искренняя улыбка слегка сняла раздраженность с девушки. Но в ответ она промолчала, ничего ему не сказала и не кинула в ответ. Лишь молча продолжила стоять на своем месте. — Милая дама, приветствую, — кинул он, смотря на Аню. В ответ на что, она чуть приподняла пухлые уголки своих губ. Но ответить не успела, да и вряд ли стала бы. Парень продолжил вслед говорить, смотря уже на Витю. — Виктор Палыч, мы встретиться так-то собирались. Хоть бы предупредили, что у вас на этот вечер романтические планы, — осматривая взглядом друга и, по мнению Белого, его подружку, проговорил он. Такие слова вызвали отвращение у Ани, от чего она скривилась. Кто вообще может встречаться с таким самовлюбленным идиотом, который думает только о себе? Конечно, делать такие серьезные выводы, возможно, еще рано. Но всё же, по его детским обидам уже всё понятно. — Это не то, о чем ты там подумал. Я даже не знаю, как вот это вот тебе представить, — он кинул взгляд на Аню, смотря на нее, словно она неизвестное белому свету животное, которое Пчёл впервые увидел. — Про встречу я помню, вот как раз таки вышел. — Вот это вот, то бишь я, к большому сожалению, теперь его родственница, — встряла бывшая Бирюкова, злясь от его тона о ней в среднем роде и осуждающего взгляда. Девочке хотелось его унизить и вывести. Парень явно не хотел рассказывать другу, ведь по контексту можно было понять, что к ней он относится даже с неким отвращением. Она бы и не влезла в это, если бы он вел себя адекватно. — Закройся. И вали уже от сюда нахрен, чтоб глаза мои тебя не видели. Пчёлкина закатила глаза, скрещивая руки на груди. Но если он так бойко среагировал, значит, у неё получилось. Это ощущалось как небольшая победа, от чего она слабо усмехнулась. — Не понял. Вить, что у тебя произошло за одно утро? — встрял в их диалог Саша, хмуря брови и засовывая руки в штаны. — Потом. Аня больше спорить не стала. Развернулась на пятках и ушла в неизвестном для неё направлении, лишь бы быстрее уйти от этого "братца". Знакомство с ним явно не задалось. Получилось одно из самых худших, которое она себе только представляла. В голове даже не укладывалось, как у таких добрых и искренних людей может быть такой сын? Лучше уж в детдоме расти, нежели быть таким эгоистичным. ️