Игры судьбы

1970 год

Мигалки скорой помощи громко пищали, их было слышно даже на других районах. Водитель прибавлял скорость, ведь парамедик сзади яростно говорил ему это делать. Лежащая на медицинской каталке молодая Марина тяжело дышала, пытаясь не закрывать глаза, дабы оставаться в сознании. Девушка чувствовала неимоверную боль внизу живота, а в груди была паника. От боли она сжимала пеленку своими рученками, чтобы хоть чуть успокоить свою боль. В глазах стоял туман слёз, которые начали медленно стекать по щекам. Первая это заметила одна из фельдшеров. Знала, что в таких случаях будущим матерям лучше не нервничать и сохранять спокойствие, поэтому решила её отвлечь. — Тихо, тихо. Всё нормально будет. Вы как ребёночка назовёте? — убирая от её лица липкие волосы, спросила она. — Если мальчик — то Мишенькой, а если девочка — то Анютой, — прорычала Марина. Совсем не из-за какой-то злости, а лишь от боли. Которая росла с каждой секундой всё больше и больше. Спустя считанные секунды в виски ударил туман, и глаза закрылись сами, уже не вынося эти ощущения. *** В реанимации раздался звонкий детский плач, разлетающийся в ушах врачей и создавая тепло под рёбрами. Медсестра тут же взяла только что родившегося младенца на руки. Сейчас он был весь в красной жидкости и сморщистый, как маленький крысёныш. Ребёнок звонко плакал, шевелясь в руках девушки. Она чуть улыбнулась от счастливых мыслей, что его удалось спасти. Ведь при открытом кровотечении дети часто не выживают. Она начала обрабатывать ребёнка, убирая с маленького тельца кровь и слизь. — Пульса нет, — резко проговорил парень, сидящий около аппаратов. Спасли ребёнка. Но мать не успели. В реанимации повисла гробовая тишина, лишь ор маленького ребёнка разбавлял её, эхом отдаляясь в головах врачей. Только что родившаяся малышка осталась без мамы. Это была, конечно, не первая смерть, но каждую свою смерть врачи очень тяжело проживали, до самых костей она пропитывала их. В этот же раз их очень тронула эта история. Девушка совсем молодая, не успели спасти, кровотечение открылось. Да и ребёнок, только что родившийся, уже остался без матери. Надежда только на других родственников, но всякое бывает. Могут и в жестокий дом малюток отправить. В этой ситуации так и случилось. Родственников у Марины не было. Мать умерла, когда девушке стукнуло 18, тяжело болела раком. Отца она своего и знать не знала, мама растила её полностью одна. После смерти матери, почти сразу же она познакомилась с отцом будущего ребёнка. И по началу всё было хорошо, сумасшедшая любовь, которая кормилась обещаниями будущего. Но как только будущий отец узнал о положении возлюбленной, так и пропала вся любовь, как и он сам. И вот, с таким течением обстоятельств, маленькая девочка оказалась сначала в доме малюток. Пока она была совсем крошкой, были большие надежды, что ей найдутся хорошие опекуны. Но в стране сейчас сложное время. Люди своих детей еле прокармливают, не то чтобы чужих опекать. Года шли. И эта маленькая бедная девчушка росла. Были, конечно, случаи, что детишек из детдома забирали, очень редко, но было. Но, видно, счастливая судьба не была на стороне уже имеющей имя девочки Анны. Жизнь в детдоме очень сурова и тяжелая. Она не напитана яркими красками и смехом, как у обычных детей. Дети тут скорее выживают, нежели живут. Все воспитательницы — далеко не добрые тёти, они ненавидят свою работу и этих детей в том числе. Дети, растущие тут, не получают любви, которой должны получать. В связи с этим, они становятся суровыми, такими же, как жизнь тут. Если хочешь жить, то учись вертеться. Применяй свою хитрость, смекалку и забудь, что такое доброта, здесь она не к чему, только слабым тебя сделает. Так случилось и с Аней. Находясь с самого рождения в этом проклятом месте, к шестнадцати годам она уже имела стойкий острый характер, за что часто получала от воспитательниц или детей постарше неё. Она приняла, что нежность здесь не нужна, поэтому полностью удалила её в себе, создавая жестокую оболочку. Признаться честно, она была невыносимым подростком. Если многие боялись чего-то, или же старались не нарываться, то Аня ломилась напролом, даже если перед ней здоровый парень, старше её на пару лет. Она стала очень чёрствой и холодной, подобающе детскому дому, который её воспитал. Из-за такого характера друзей у неё практически не было, лишь один Гришаня Фомин терпел её выходки. Хотя сам был спокойный, словно удав. Полная противоположность самой Ане. Он принимал все условия жизни по-другому. Но тем не менее, в Анюте что-то нашёл, он видео в ней слой теплоты, который она всячески прятала в себе. Пытался дарить ей поддержку и любовь, которую она на самом деле всегда очень хотела. За столько лет, девушка стала ему уже как сестрёнка, которая согревала его в холодных стенах детдома. Она была для него, как лучик свет, сквозь темное небо. Лишь он один мог рассматривать в ней её далеко спрятанные человеческие чувства. И даже прямо сейчас, она вновь нашла приключения на свою пятую точку. Аня быстро перебирала ногами, убегая от семнадцатилетнего парня, дабы не получить за свой длинный язык, держать при себе, который она не умела. Жизнь её словно ничему не учит. Знает же, что может сильно получить, а воспитатели как обычно глаза на это закроют. Но больно гордая она была, не умела молчать, когда нужно. Да и не хотела. Не хотела быть серой мышью этого приёмника, которая все удары в себя сглатывает. В некоторых моментах она конечно перегибала палку, начиная наносить эти удары первой, но если не хочешь получить в лицо, дай в лицо сопернику первым. О последствиях девочка никогда не думала. Потому что гордость в груди, заполняла её здравые мысли.