Море сожалений

Время событий: Первые месяцы их брака Место событий: Территория клана Сенджу

***

Минори нервно сжимала в ладонях небольшую коробку бэнто, аккуратно обмотанную в голубую ткань с нашивкой сенджувского мона, чувствуя, как учащенно бьется ее сердце. Она уже довольно долгое время пыталась «поймать» своего мужа, так как тот каждый день покидал их дом до рассвета, чтобы как можно раньше приступить к своим прямым обязанностям. И вот, сегодня ей наконец удалось это сделать, встав на несколько часов раньше привычного графика. — Т-Тобирама-сама, — тихо окликнула она его, почтительно опуская очи долу. — Я… я приготовила для вас бенто. Пожалуйста, примите его. Зажмурившись, Минори решительно протянула аккуратно сложенную коробочку вперед с порозовевшими от смущения щеками, украдкой бросая на мужа робкий взгляд из-под ресниц. Конечно же, она не обманывалась в том, что их брак имел сугубо политическую подоплеку двух прежде враждующих между собой кланов, и вовсе не собиралась окружать себя воздушными замками, как боялся того Мадара. Но это ведь не мешало желать большего,не правда ли? Словно отвечая на все ее безответные молитвы Тобирама окинул с любовью приготовленное бэнто безразличным взглядом. Он недовольно поджал нижнюю губу, когда недолго думая, обронил короткое: — Не нужно. Я совсем не голоден. Привкус разочарование, растекшийся во рту был закономерным, но от этого не менее неприятным явлением. Она медленно выпрямилась, устремляя на него взволнованный взор. — Но… я постаралась приготовить ваши любимые блюда, — торопливо залепетала она, отчаянно пытаясь скрыть непрошенную дрожь в голосе. — Я т-только хотела, чтобы вы… — Я сказал, не нужно, — резко оборвал ее Тобирама, окидывая болезненно ударившим по ней неодобрением взглядом. — Мне некогда отвлекаться на такого рода вещей. И уже было развернулся, чтобы продолжить путь, но Минори внезапно отважилась остановить его, осторожно коснувшись рукава его косодэ: — П-пожалуйста, Тобирама-сама. Хотя бы попробуйте. Я… я хочу лишь того, чтобы вы знали, что я действительно стараюсь быть хорошей женой. Он наконец-таки замер от легкого словно перышка прикосновения края ее пальцем на своей коже, и раздраженно посмотрел на опущенную темную макушку, а после и на так и не опущенное ею бэнто. Наступила напряженная, неприятно давящая на ее нервные клетки тишина и… Со сдержанным вздохом он все-таки забрал небольшую коробку из ее рук. — Хорошо, — неохотно кивнул Сенджу, не глядя на свою жену. — Я попробую его. Минори проводила его взглядом до того самого момента, как он исчез шуншином стоило ему только выйти наружу, чувствуя, как на ее посветлевших от низлагаемых чувств, темных глазах выступают слезы ничем неприкрытого облегчения и потайной радости. Пусть это было небольшое, но все же признание ее тяжелых усилий.

***

От лица Тобирамы Сенджу

***

Несмотря на то, что большая часть его мрачных дум как обычно были погружены в работу, Тобирама никак не мог отделаться от мыслей об утреннем инциденте. В результате чего, когда в конце концов наступил полдень, он обнаружил, что проголодался сильнее обычного. Оглядевшись и убедившись, что за ним никто не наблюдает, Тобирама достал обвязанную голубой тканью бэнто, которое все-таки взял с собой, сам не понимая зачем, и развернув ткань, открыл крышку. Внутри все было педантично уложено в незамысловатом, но строгом порядке: рис, маринованные овощи, кусочки нашинкованной жареной рыбы и даже несколько штук приятно пахнущих онигири. Выждав несколько минут, он неловко взял в руки палочки для еды и первым делом попробовал рис. К его удивлению, тот оказался довольно вкусным. Впрочем сам Тобирама уже не помнил, когда в последний раз ел приготовленную кем-то домашнюю еду. Сколько же усилий она потратила на то, чтобы приготовить нечто подобное? Может быть, он и впрямь был тогда слишком строг с ней? Закончив есть, Сенджу аккуратно завернул пустую коробочку обратно в ткань, и насытившись настолько, что почувствовал внезапный прилив сил, отчего ощутил укол совести за недостойное утреннее поведение. Вечером, когда он вернулся домой, то впервые за несколько месяцев их безмолвного сожительства, сразу же направился на кухню, откуда исходили знакомые шипящие звуки использующейся сковороды и едва уловимый голос Минори, напевающей под нос мотив деревенской песни. — Минори. Она вздрогнула от неожиданности, торопливо повернувшись к нему лицом: — Тобирама-сама! Простите, я не услышала, как вы вернулись. Вместо ответа он протянул ей завернутую коробочку: — Спасибо за бэнто. Оно было… вкусным. Сначала ее глаза расширились от изумления, а затем просияли от ничем не помутненной радости: — Правда? Я-я так рада, что вам понравилось! Тобирама кивнул, чувствуя небольшое неудобство от столь бурной реакции: — Если… если тебе не сложно, я бы не отказался от твоего бэнто и завтра. Улыбка девушки стала только шире: — Конечно, Тобирама-сама! Я с удовольствием буду готовить для вас хоть каждый день! Он хотел поправить ее, сказав, что, возможно, согласился лишь на завтрашний, все в зависимости от того, насколько пригоден уровень ее кулинарных навыков и владеет ли она свободным времени, но смолчал, не желая лишний раз расстраивать. Вместо этого Тобирама предпочел как можно скорее покинуть ее компанию, но перед этим заметил, как на ее щеках расцвел яркий румянец, когда Минори прижала пустую коробку бэнто к груди и блаженно хихикнула. «Какая странная… Сенджу», — недоуменно пронеслось у него тогда в мыслях.