Твоя реальность

Они открыли глаза в один и тот же момент и принялись осматривать окружающее пространство. Встретившись взглядом, Семён и Моника бросились в объятия друг друга. – Мы – здесь... – прошептал парень в плечо девушки, и та лишь кивнула, пытаясь сдержать слёзы счастья. Зачем было их сдерживать – сама не знала. Может, просто привыкла играть роль. Оказаться в раскалённом автобусе, в чужом времени, в чужой стране, в симуляции реальности – и всё равно радоваться, обнимая дорого тебе человека. – Идём? Кивок. Подобно жрецам неизбежной смерти, две тёмные фигуры из иного мира вошли в ворота, миновав растерянную Славю, и понеслись по лагерю. Затворник в зимнем пальто и японская школьница в многослойный форме торопливо шагали, взявшись за руки, выбиваясь из общей картины пионеров, беззаботно гуляющих среди бесконечного лета. Медпункт оказался закрыт, через окно было видно – пусто. – Я думал, она захочет объясниться. – Видимо, не особенно. И в первый день её просто нет в лагере. – Это не проблема, – прорычал Вожатый. – Так как все витки параллельны и сжаты до точки... – ...то можно телепортироваться не только в другое место в лагере и на другой виток, но и в любой день? Парень благосклонно кивнул. – Именно! Возьмись за руку, я перенесу нас: сначала это не так просто, как кажется... Моника усмехнулась. – Нас устроит любая параллель. – Семён подмигнул, и девушка вздрогнула. Нет-нет-нет, не надо назад на штрафной виток. – Почти любая. И почти любой день. Но руку я возьму, – она ласково улыбнулась. Они исчезли с серебристой вспышкой, чтобы появиться за спиной сидящей за столом Виолы во втором дне. – Кхе-кхе, – обратил на себя внимание Семён. Куратор нарочито медленно вальяжно обернулась. – Пионеры, идите в жопу.* Моника опешила: такой наглости она не ожидала. – Думаю, нам есть что обсудить, – бесстрастно отозвался Вожатый. – К примеру? – женщина ухмылялась, а увидев, что Моника сжала кулаки, просто закурила и предложила присоединиться. Оба отказались. – Вы забросили нас на штрафной виток! И не просто штрафной – это была его специальная, режиссёрская, так сказать, версия. И кстати, я был уверен, что все настоящие девочки покинули лагерь, а мы встретили Алису! Прикрыв глаза, медсестра покачала головой. – Как можно быть таким недогадливым, Семён? Будучи не единственным Семёном в «Совёнке», ты удивляешься второй Алисе? Моника всплеснула руками. – Это было наше первое совместное задание? – озвучила она догадку. – Не делая предложения, вы… – Умница! – во взгляде Виолы читались радость и доля сожаления. – Раз уж пришли, могу расплатиться откровенностью за пережитый ужас. Но предупрежу: сейчас я буду говорить только на тему «как», но не «почему». Ты же вне штата, Моника. Извинений не будет. Семён и Моника вздохнули и сели на кушетку. – Пива? Чаю? За водочкой придётся метнуться кабанчиком в общие кружки. Девушка вздохнула. Слишком много разговоров, а она бы предпочла тихую, почти семейную атмосферу. – Лучше бы чаю… с кексами… – Моника кисло улыбнулась и расстегнула пиджак: жарковато. Не хватало буквально всего: душевного тепла и внешнего холода. Хотелось чего-то знакомого, родного и то же время – всё изменить и стать наконец счастливой. – Итак, у матросов нет вопросов? – А у пионеров – есть, – грубо оборвал Виолу парень. – Да-да. Но я не порядочный пионер, даже не стохастический. И мы прошли тот ещё ад и имеем право на некие привилегии. Медсестра улыбнулась. – В общем-то, сама своими манерами напрашиваюсь. – Она улыбнулась. Парень приступил к расспросам. – Вы постоянно тусите с Ольгой, смотрите на неё то нежно, то насмешливо. – Японка улыбнулась. – И в то же время не мешаете её убивать. – Моника тревожно сглотнула и втянула голову в плечи. – Это «ж» не просто так.* Может, расскажете о ваших отношениях? – Может, тебе ещё ключ от квартиры, где деньги лежат?* Вожатый пожал плечами. – Думаю, в квартире мне пока нечего делать – что в своей, что в вашей: там нет главного – счастья. Откинувшись, Виола кивнула, задумчиво переведя взгляд с Семёна на Монику, и снова посмотрела Вожатому в лицо, на котором сложно было разглядеть глаза. – Мы подруги с детства, жили в одном дворе, учились в одном классе, ездили в один пионерлагерь – да-да, как раз с него и списан «Совёнок». Парень улыбнулся и произнёс: – И вот вы милуетесь с ботом... – японка благодарно улыбнулась: из-за бестактного Семёна ей не пришлось задавать вопрос. – У меня дома есть своя Ольга, она решила не уходить с работы к нам в контору. – А где же она работает? – В ГИБДД инспектором. – На этот ответ Семён ухмыльнулся. – Предупреждаю: если кто-то пошутит про то, что мы – сестра Джой и офицер Дженни,* получит лечебную клизму. – А от чего лечение? – От плохого чувства юмора, – бесстрастно ответила Виола. Семён проигнорировал угрозу и сложил пальцы домиком. – А теперь более интригующий вопрос. Ближе уже к моему телу, так сказать. – Парень наконец сбросил свитер. – Как мы, исходники, сюда попали? И я не о технической стороне с капсулами: это не объясняет того, что я уснул в автобусе, а проснулся дома. У меня есть догадка, связанная со сном перед тем, как оказаться тут впервые. Виола снисходительно улыбнулась и покачала головой. – Я сама до конца не знаю, но из обрывочной информации сложила вполне цельную картину. Но какие детали тебя смущают? Перед глазами снова была эта казавшаяся бесконечной дорога. Автобус, уносящийся вдаль мимо постепенно оживающих и наполняющихся красками вечерних полей и лесов. Девочки, будто из ниоткуда проявляющиеся в салоне одна за другой в каком-то сиянии.* – Я помню, что в автобусе были Славя, Алиса, Мику, Ульяна и даже Юля. Правда, не было Жени и ещё пары Семёнов. – Моника скосила глаза: она просто не существовала между удалением и пробуждением в «Совёнке». – Думаю, нас всех усыпили и привезли на опыты, хотя как это оформить, я не знаю. Это бы вызвало подозрения. Виола усмехнулась. – Во-первых, с твоей внимательностью удивительно, что ты, вообще, кого-то заметил. Во-вторых, ты ведь это вспомнил далеко не сразу? Ведь в первые разы, до реминисценции, ты мог припомнить разве что ЮВАО, – она быстро махнула рукой, – и то мы накосячили и не проверили, так что звук не воспроизводился. Вожатый нахмурился. – Ре-мини… Моника кивнула. – Реминисценция. Отсроченное воспоминание, ранее недоступное, но проявившееся. Виола с доброжелательной улыбкой кивнула в ответ. – Но откуда?.. Девушка вздохнула, наклонила голову и печально ответила: – Я патологоанатом, Семён, я много что знаю, – она пожала плечами. С этим предстояло ещё разбираться, но пока что… – Всегда считал, что Сейлор Плутон* – самая классная. Моника сначала прикрыла ладошкой рот, а потом, улыбаясь, прижалась лбом к плечу Семёна. – Ты не-нор-маль-ный. – Я знаю. А ты – классная. Виола почесала нос, грустно взглянула на пачку сигарет на столе, подумала, что всё в любом случае не так уж плохо. – Я продолжу. Под действием выпущенного газа все уснули, и автобус 410 мирно попал в ДТП – так, съехал с дороги и мило воткнулся в столб у обочины. Вас, выбранных и собранных там, перевезли «на лечение» в нашу клинику, типа произошёл выброс с предприятия, но мы вылечим своих жертв и компенсируем вред. Случайных жертв наши врачи на подставной скорой привели в чувство. Налетели на штраф за выброс газа из лаборатории, и тот снизили за то, что вред компенсировали, – женщина разразилась неприятным, писклявым смехом. Вожатый покачал головой. Ловко вышло: замаскировать похищение людей экологическими проблемами. Правда, оставалась одна любопытная деталь. – Протокол оформляла не Ольга, случаем? – Этот момент истории меня нервирует больше всего, признаюсь. – Она поморщилась и кивнула. Мол, я тоже у них на крючке. Раз время для «почему» ещё не пришло, отвечать на этот вопрос приходилось самим. Ведь все здесь – не просто так. Видя, что больше её ни о чём не спросят, куратор откинулась на стуле, оторвав передние ножки от пола, и, прикрыв глаза, устало улыбнулась. – Итак, пионеры, пока погуляйте спокойно этот цикл, отдохните, а на следующем уже подходите – обсудим дальнейшее сотрудничество. – Я так и понял: раньше вы не ответите на вопросы «зачем» и «что дальше». Кивок. Коллеги на то и коллеги, чтобы понимать друг друга. – Зато я задам вопрос: что лучше – торчать в медпункте пионерлагеря, забивая голову раньше времени, или отдыхать в пионерлагере? Моника вздохнула. «И это притом, что времени – нет». На плечо легла тёплая ладонь Семёна. – А пошли на пляж! Ты там ещё ни разу, вроде, не была. Девушка лучезарно улыбнулась. Если зелёные глаза Лены походили на омуты, бездны, готовые затянуть тебя, то более светлые радужки Моники наводили на мысль о колодцах, из которых можно черпать радость и энергию. Почему эти колодцы зелёные, думать не стоило. – А купальник? – Как у вожатого, у меня тоже есть ящик с нужными вещами. Виола указала большим пальцем левой руки на ящик стола, где хранились «изделия», но Семён на неё только недовольно зыркнул.