MGPD Preferences

— Я не могу больше ждать! — восклицаешь ты, но Кирилл насильно усаживает тебя обратно. Ты пыталась подорваться с места уже несколько раз, но каждый раз брат Леры останавливал тебя. Он и сам заметно нервничает, но почему-то раз за разом пытается убедить тебя, что стоит подождать еще. А чего еще ждать? Каждая минута промедления может оказаться фатальной. — А вдруг она? — в очередной раз начинаешь ты, но проглатываешь последнее слово. Произнести это вслух равносильно тому, чтобы признать, что это может быть правдой. Ты пока к этому совсем не готова. Вы с Лерой познакомились не так давно, и потерять ее так быстро, еще и настолько ужасным, жутким способом страшно. — Не нагнетай, — одергивает тебя Кирилл, и ты роняешь голову на руки. — Я не могу, не могу, не могу, — тихо повторяешь ты. — Ты же сам сказал, что она во что-то ввязалась. Мне нужно было догадаться, что что-то не так, но я даже не заметила ничего. — А если она в порядке, и мы поднимем панику, она нам этого точно не простит. — Не простит, — соглашаешься ты. — А если с ней что-то случилось, то мы просто зря теряем время. — Зря, — теперь приходит черед Кирилла кивнуть. — Черт, да я никогда в жизни в такой ситуации не был, я не знаю, как правильно поступить, понимаешь? Кириллу страшно. У него трясутся руки, он нервно стучит ногой по полу, пытаясь успокоиться, и ты замечаешь это только теперь. Он ведь почти мальчишка, он понятия не имеет, что делать, но изо всех сил пытается притворяться, что он не напуган до смерти. — Подождем еще немного, а потом в полицию, ладно? — предлагаешь ты, и он, помедлив, кивает. — Двадцать минут. И в полицию, — соглашается он. Лера укладывается в пятнадцать. В замочной скважине входной двери поворачивается ключ, и вы с Кириллом переглядываетесь и подскакиваете. Парень обгоняет тебя и выбегает в коридор, а ты следуешь за ним. Лера выглядит плохо. Она бледная, ты слышишь, как она шипит, когда нагибается, чтобы переставить ботинки в угол, и понимаешь, что с ней точно не все в порядке. Она даже не сразу замечает вас с Кириллом, а когда наконец видит, то замирает, глядя на вас со смесью испуга и замешательства. Рука ее непроизвольно поднимается куда-то к нижним ребрам, и она, лишь на долю секунды забывшись, морщится. — О господи, что с тобой произошло? — полушепотом спрашиваешь ты, подскакивая к Лере. Ты пытаешься поднять ее толстовку, чтобы проверить, все ли в порядке, но она отодвигает тебя и идет к себе. Вы с Кириллом тупо следуете за ней. Когда закрывается дверь комнаты Леры и вы втроем оказываетесь внутри, она поворачивается к вам и тяжело опускается в кресло. — Что ты здесь делаешь? Вопрос, направленный тебе, получается более грубым, чем ты ожидала, и ты на время замираешь, не зная, как ответить. — Ты мне не написала, и я пришла проверить, все ли нормально. А когда Кирилл сказал, что ты у меня ночуешь… — Зачем? — Лера переводит хмурый взгляд на Кирилла. Тот неловко опускает голову, и ты спешишь заговорить снова (хотя под таким строгим взглядом Леры говорить совсем не хочется, если честно): — Откуда ему было знать? — ты вздыхаешь и продолжаешь, немного помолчав: — Лер, мы оба за тебя волнуемся. Тебе нужна помощь? Ты связалась с чем-то серьезным? — Все в порядке, — она откидывается на спинку стула и морщится. — Я же вижу, что не в порядке. Лер, поговори со мной. — Т/И, ты можешь просто поехать домой?! — срывается она, и ты отшатываешься. Становится до жути обидно. Ты ведь волновалась за нее, ты правда думала, что с ней могло что-то случиться, а в итоге добилась только того, что Лера тебя выгоняет. Ты поджимаешь губы и отворачиваешься, пытаясь подавить подступающие слезы. В носу щипает, подбородок начинает дрожать, и ты прячешь лицо за волосами, чтобы не показать Лере, что ты вот-вот готова расплакаться. А в голове поселяются неприятные мысли. Может, ты и правда переборщила? Вдруг ты и правда поступила слишком опрометчиво, нагрянув сюда? Вдруг Лера теперь будет считать тебя слишком гиперопекающей партнершей и скоро перестанет с тобой общаться? Вдруг вы теперь расстанетесь из-за тебя и твоей глупой гиперопеки? Лера же взрослый человек, а ты ведешь себя с ней как с ребенком. Хочется извиниться. Но гордость не позволяет, поэтому ты отворачиваешься и идешь к двери. Ты выходишь из квартиры до того, как Лера успела бы сказать что-то еще. Теперь слезы, которые ты старательно пыталась подавить, льются по щекам, и ты злишься на саму себя, что дала волю эмоциям. Мама всегда говорила, что жалость — это худшее, что может вызвать человек. Лучше вызывать зависть, чем жалость. И сейчас старательно прячешь лицо за волосами, хотя на улице даже никого нет. Потому что если кто-то увидит… Вообще-то, если кто-то увидит, то ничего не случится, но ты не можешь себя в этом убедить. Главное — то, что Лера не увидела твоих слез. Получить жалость от нее ты хотела бы меньше всего. И ты злишься, очень злишься на Леру за ее реакцию, и вместе с тем злишься на себя, ведь Макарова не отреагировала бы так, если бы ты не пришла. Даже если причиной всему была всего лишь забота о дорогом для тебя человеке.