i want to be good // я хочу стать лучше

Последний матч по квиддичу в этом году — и вообще последний матч по квиддичу для Сириуса, это осознание стало уколом тоски — подкрался незаметно. Он выпал на воскресенье, двадцать первое мая, и, к сожалению, уже на следующий день должно было наступить полнолуние. Когда Сириус проснулся рано, весь взволнованный нервный и возбуждённый, Римус уже не спал, лежал рядом с ним, и его лицо было сморщено от боли. Очень знакомая ситуация за все эти годы. Сердце Сириуса пропустило удар. — Тебе необязательно приходить, — прошептал он. — Что? — На игру. Не приходи, просто оставайся в кровати, я потом тебе всё расскажу. — О, — брови Римуса нахмурились ещё сильнее, когда он обдумал это. — Нет, всё в порядке. Я хочу посмотреть, как ты играешь. Сириус колебался, чувствуя себя одновременно счастливым и виноватым. — Это не имеет большого значения, — сказал он в конце концов. — Ты видел, как я играю, миллион раз. И ты в любом случае важнее, чем дурацкий матч. Римус повернул голову, чтобы посмотреть на Сириуса. — Но это твой последний… — Я знаю. Всё в порядке. Эванс и Пит будут там, чтобы подбодрить меня. Римус снова замолчал на некоторое время и решительно покачал головой. — Нет, я пойду. Я постоянно хожу на уроки в такие дни, всё в норме. — Но... Лунатик... — Я же не буду играть, — перебил Римус, натянуто улыбаясь. — А я хочу там быть. — Ладно, — согласился Сириус, позволив себе улыбнуться. — Хорошо, спасибо. Я очень постараюсь, а потом, когда мы размажем Слизерин, я буду сидеть рядом и присматривать за тобой. Договорились? Римус закатил глаза. — Мне не нужно, чтобы ты за мной присматривал, Бродяга. — Но... — Мне не нужно, чтобы ты меня баловал. — Как скажешь. Но это не значит, что ты сможешь мне запретить это! — фыркнул Сириус. Римус отстранился, эффект был почти мгновенным. — Забудь, — пробормотал он, его лицо потемнело, — иди готовься к своему матчу. Сириус вздохнул. Ему не нравились такие моменты. Наверное, не стоило вообще говорить, что он присмотрит за Римусом, давно же понятно, что он терпеть не может слышать подобное. Но Римус умудрялся быть одновременно таким пиздецки горячим, и точно настолько же ледяным. Палец в рот не клади — и вот ты уже по локоть в собачей будке. Собачья будка. Если бы он подумал об этом секунд тридцать назад и сказал вслух, Римус бы заценил шутку. Но увы, поздно. Теперь Римус надулся, а Сириус надулся, потому что надулся Римус. Поэтому он без слов слез с кровати и ушёл в ванную. Горячая вода безжалостно хлестала его по спине, пока напряжение медленно уходило из тела. Ванная наполнилась паром, он даже не увидел своего отражения. Каким-то образом это больше не имело значения. Сириус вспомнил годы, когда был невыносимо тщеславным и болезненно неуверенным в себе одновременно — именно тогда он проводил больше всего времени перед зеркалом, колеблясь между прихорашиванием и тем, чтобы увидеть её, смотрящую на него. Теперь всё это казалось бессмысленным. Когда он вышел из ванной, Джеймс тоже был на ногах и уже натягивал форму. — Готов? — ухмыльнулся он. Годы прошли, теперь они не волновались перед матчами как раньше. — Конечно, — бодро сказал Сириус, натягивая свою квиддичную мантию через голову. — Последние пару месяцев ты был совершенно безжалостным, мы не можем не победить. Джеймс усмехнулся. — Скоро вы перестанете ныть из-за тех тренировок, — заверил он. Они вышли из комнаты и спустились в Большой зал. Было так рано, что замок был ещё почти пуст, но Сириус чувствовал себя полностью проснувшимся. — Ну, как дела у Лунатика? — невинно поинтересовался Джеймс. Сириус пожал плечами. — Как обычно. — Он придёт? — Не думаю, Сохатый, — Сириус шаркал ботинками по полу, пока они шли. — О, — Джеймс встревоженно посмотрел на него. — Да без разницы. Так оно и было. Сириусу всё равно, путь Римус делает что хочет. — Ну, с тобой всё будет нормально? — осторожно спросил Джеймс. — Я имею в виду, ну, ты знаешь, играть против… э-э, Слизерина. Ага. Вот она, суть вопроса: почему Сириус, возможно, был слишком вспыльчив с Римусом, почему он чувствовал всю эту давящую меланхолию. — Да, — проворчал он. — Если этот мелкий мерзавец меня разозлит, я просто пошлю в его сторону бланджер. Джеймс кивнул, не выглядя убеждённым. — Тебе нет смысла говорить с ним или даже приближаться к нему, — сказал он. — Просто воспринимай его как любого другого игрока. — Так и сделаю. Они дошли до гриффиндорского стола, где уже сидела половина команды, и Сириус молча поблагодарил Джеймса за то, что он замолчал в присутствии остальных. Он ценил все его попытки помочь, но говорить при всех о своём брате точно не собирался. Джеймс начал громко наставлять команду, чтобы они поели, даже если нет аппетита. Сириус поковырялся в каше, стараясь не смотреть на слизеринский стол. Ему удавалось избегать любых столкновений с Ригулусом с октября, когда он вернулся после похорон. И скорее всего брат прикладывал столько же усилий, чтобы избегать Сириуса. Но на поле они не могли не встретиться. И Сириус не мог не думать о том, что это не только его последний матч. Это его последняя возможность побыть рядом с Регом, пока они оба не покинули Хогвартс и не оказались по разные стороны этой грёбаной войны. Кусок в горло не лез, так что он решительно отодвинул тарелку. К счастью, Джеймс этого не заметил — он как раз рассуждал о том, что они могут пойти к полю пораньше, пока не образовалась толпа. Вслед за своим капитаном шестеро гриффиндорцев вышли из Большого зала, и Марлин пошла в ногу с Сириусом. — Нервничаешь? — спросила она как ни в чём не бывало. — Ха! — Сириус хрипло рассмеялся. — Делать мне больше нечего, Маккиннон. Она пожала плечами. — Не знаю, многое зависит от этого матча. Если мы выиграем, мы получим Кубок. — Конечно, мы его получим. Слизни даже не успеют ничего сообразить. Чёртовы змеи даже не поймут, что у них не было шансов. — Было бы славно. В раздевалке они расселись по скамейкам, и Джеймс снова повторил стратегию. — Блэк, Маккиннон, не сдерживайтесь, — сказал он. — Всякий раз, когда у кого-то из них оказывается квоффл, выводите их, поняли? — Есть, сэр, — ухмыльнулась Марлин, её глаза заблестели от предвкушения. Джеймс помедлил, но продолжил. — Но Регулус — наш приоритет, — добавил он, — если вы думаете, что он заметил снитч, то… — Даже не волнуйся, — угрюмо сказал Сириус. — Я присмотрю за этим негодяем, он и близко к снитчу не подлетит. Джеймс кивнул. — Тогда ладно. Охотники, вы знаете, что делаете. Маледон, тебе надо поймать снитч, Блэк и Маккиннон защитят тебя от атак, даже не думай об этом. — Всё ясно, босс, — ухмыльнулся ловец. — Ну, ладно, — закончил Джеймс и хлопнул в ладоши. — По-моему, мы готовы. Я полностью в вас уверен, ребята, и вы тоже должны быть уверены. Мы долго работали, мы знаем, что делать. И спасибо вам всем за то, что вы выдержали последние месяцы тренировок. Я знаю, что это было тяжело, но мы сейчас выйдем и покажем, ради чего всё это было. И, на счёт три! Один… два… три! — ГРИФФИНДОР! — в один голос заорала вся команда. Продолжая вопить, они выбежали на поле. Трибуны взревели, зрители принялись кричать изо всех сил. Слизеринцы пытались их перекричать, но их жалкие писки были полностью заглушены рёвом Гриффиндора, к которому присоединилась большая часть пуффендуйцев и когтевранцев. Начало игры всегда было чем-то особенным. Не так важно, что Римуса там не было, зато было множество других, и все они пытались поддержать их. Сириус до конца не понимал, верит ли он в эти мысли, но упорно продолжил так думать. Он вообще не стал смотреть на трибуны; не то чтобы он увидел бы то, что хотел. И это нормально. Это никак его не тревожило. Вместо этого Сириус смотрел только на Регулуса, который рядом со своей командой, высоко вздёрнув подбородок. Образ, в котором Сириус время от времени узнавал своё отражение. Регулус слегка повернулся, и их глаза встретились. Брат кивнул ему, вежливо и нейтрально, Сириус не смог удержаться и послал ему смачный воздушный поцелуй. Регулус с раздражением отвернулся. Стоящая рядом Марлин фыркнула. — Невоспитанный негодяй, — пробормотала она. Сириус ухмыльнулся. — О да, он такой. Затем раздался свисток, и Сириус понял, что пропустил рукопожатие между двумя капитанами, пока переглядывался с братом. Он быстро вскочил на метлу и взмыл в воздух, уже высматривая бланджеры.  Как обычно и случалось, как только игра начиналась, мысли отключились. Сириус играл исключительно на рефлексах. Они с Марлин всегда хорошо чувствовали друг друга — и сейчас это никуда не делось. Не сговариваясь, они защищали ловца Гриффиндора и неустанно атаковали охотников Слизерина, и всё это время Сириус не спускал глаз с Регулуса. Но он играл, как обычно — парил высоко над полем и сканировал воздух, не вмешиваясь в матч. Типичный Регулус, чёрт подери. Играет в команде, которая никогда не соблюдает правила, играет грязно и жульничает, но делает вид, что сам он не такой. Джеймс забил первый гол всего через три минуты после начала игры, вызвав аплодисменты и крики болельщиков. Сириус подлетел к нему сзади, выбив бланджер с его пути. — Отлично, Сохатый! — крикнул он. — Сосредоточьтесь на игре! — рассмеялся Джеймс. Сириус только фыркнул и снова улетел. Матч был жёстким, как и всегда, когда Гриффиндор играл против Слизерина. Слизни играли грязно, и Сириус испытывал сильное искушение ответить тем же. Единственное, что его останавливало, так это Джеймс. Не хотелось получить пиздюлей от него после игры. Больше хотелось получить кое-что от Римуса после игры, но блять. И зачем с утра Сириус всё это начал? Разумеется, он хотел, чтобы Римус посмотрел его игру. Сириус же играл блестяще, естественно, ему хотелось, чтобы Римус оценил. И, может, похвалил его потом и сказал, что он самый лучший загонщик в истории Хогварста или что-нибудь похожее. По мере продолжения игры становилось ясно, что преимущество у Гриффиндора, и после часа счёт был 100-60. Но это означало, что итог решит ловец. Слизеринцы, очевидно, пришли к такому же выводу; их загонщики начали посылать все больше и больше бланджеров в Мэйлдон, пока в конечном итоге Марлин не пришлось по сути стать телохранителем их ловца. Сириус продолжал атаковать слизеринских охотников, в какой-то момент быстро отправив оба бланджера в их сторону, чтобы не дать им забить гол. Затем он взглянул на Регулуса, и сердце упало — его взгляд был сосредоточен, глаза сузились на том, что могло быть только снитчем, и Сириус только что отправил оба бланджера в другом направлении. Это было похоже на замедленную съемку. Регулус наклонился вперед, но перед самым падением замер. Он издал странный, пронзительный писк. Его лицо стало напряжённым и бледным, возможно, даже подавленным, глаза расширились от шока, и он завис в воздухе, не двигаясь вообще. Сириус нахмурился, гадая, не отвлекающий ли это ход. Но ничего не произошло, а испуг на лице Рега выглядел настоящим, его метла была болезненно зажата между ног. Вся эта пытка не могла длиться дольше нескольких секунд. Затем Сириус услышал, как комментатор объявил, что Гриффиндор поймал снитч, и что бы ни нашло на Регулуса, это прошло так же внезапно, как и началось. Сириус был так воодушевлен, что не стал задавать вопросов. Он начал спускаться и не смог удержаться, чтобы не приземлиться рядом с Регулусом, когда все игроки вернулись на землю, просто чтобы ткнуть мерзавца носом в его же проигрыш.   — Видишь, Реджи? — поддразнил он младшего брата, говоря практически ему на ухо. — Ты всегда будешь в команде проигравших. Регулус только злобно на него посмотрел и сплюнул на землю в гневе — Вальбурга сочла бы этот поступок совершенно недостойным. — Только потому, что тебе кто-то помог, — сердито прошипел он. — Странно, кстати. Я думал, вы за всё хорошее. — Что, чёрт возьми, ты несёшь? — Зато ясно, за что вы так любите полукровок, — парировал Регулус, целенаправленно глядя на одну из трибун. — Полагаю, мне не стоит удивляться, до чего опускаются такие отбросы, как они. Сириус резко обернулся, и вот оно. Даже с такого расстояния он мог видеть гордую, озорную ухмылку на лице Римуса, когда тот смотрел в ответ, несмотря на то, что его слегка отталкивали толпы студентов, которые рванули к лестницам. Римус покровительственно помахал им обоим, практически светясь самодовольством. Сириус тут же забыл о Регулусе, как и о своей команде, и поспешил к трибуне. Он протолкнулся мимо всех тех, кто налегал на идущих впереди, чтобы скорее спуститься. Проигнорировал руки, которые тянулись к нему, чтобы дать пять. Он пробирался по шаткой лестнице так быстро, как только мог, тяжело дыша и краснея. И выдохнул он только тогда, когда добрался до Римуса. Тот ковылял вниз позади всех остальных. Сириус остановился, они просто молча смотрели друг на друга. — Ты пришёл, — наконец сказал он, задыхаясь. — Да, — сказал Римус с самоуверенной улыбкой. — Повезло вам, иначе вы бы не выиграли. — Что ты сделал? Римус подмигнул ему. — Немного Уринамаса сразу после того, как он заметил снитч, — небрежно сказал он, прислонившись к перилам. — Думаю, он был слишком занят тем, чтобы не обмочиться, чтобы сделать что-то ещё. Сириус разразился шокированным смехом, выражение лица Регулуса внезапно обрело смысл. — Мерлин, Лунатик! — воскликнул он. — Ты гений! Римус усмехнулся. — Не смей рассказывать Сохатому! — предостерегающе сказал он. — Он должен остаться в уверенности, что вы победили исключительно благодаря этим его утренним тренировкам, ясно? — Это будет наш секрет, — пообещал Сириус. Он огляделся — они были одни на лестнице, они были одни на протяжении всего разговора. Он все еще слышал, как вдалеке вопили люди, но их голоса были так далеко. Он подошёл ближе, схватил Римуса за свитер и притянул его к себе. — Спасибо, что пришёл, — прошептал Сириус ему в губы. — Разумеется, — тихо сказал Римус. — Извини, что был такой сволочью с утра, это всё полнолуние. Сириус ухмыльнулся, ощущая дыхание Римуса на своём лице. — Прости, что был таким ужасным парнем и пытался заботиться о тебе. — Да, вот что реально раздражает. Сириус рассмеялся, а потом сократил расстояние между ними и жадно поцеловал Римуса, путаясь руками в его свитере. Римус целовал его в ответ с таким же энтузиазмом, обхватывая его лицо руками и проникая в его рот языком — настойчиво и властно, так восхитительно. — Поверить не могу, что ты это сделал, — пробормотал Сириус, отстранившись. — Это ещё почему? — ухмыльнулся Римус. — Я мародёр или нет? — О да, ты охренительно крутой мародёр, Римус. Я в курсе, но тебе всё равно удаётся меня удивлять. — Хм, наверное, это хорошо, — большой палец Римуса слегка погладил скулу Сириуса. — Не могу же я заставить тебя скучать, — сказал он поддразнивая. — Это было бы невозможно. Римус ухмыльнулся и ещё раз его поцеловал. — Я видел всё, ты играл великолепно, — сказал он, его глаза были искренними. — И ты выглядел очень горячо. — О, да? — ликующе спросил Сириус. — Да, все девчонки поблизости пускали слюни. — О, ты ревновал? — Нет, — ответил Римус, выглядя убийственно расслабленным. Одна из его рук упала на воротник мантии Сириуса, и он потянул его вниз, обнажив большой, цветущий засос с прошлой ночи на стыке шеи и ключицы. — Они могут фантазировать сколько угодно, — сказал он, — но мы оба знаем, что ты мой. Сириус вздрогнул, чувствуя лёгкое головокружение. — В комнату. Быстро, — прохрипел он, уже отворачиваясь и устремляясь вниз по лестнице. — Э-э… — Римус замялся. — Я не знаю, смогу ли я… Сириус оглянулся, встретившись глазами с Римусом. — Я всё сам сделаю, — сказал он. — Ты мне нужен. Сейчас. Римус втянул воздух, уставившись на Сириуса. — Да, — сказал он тихим голосом, — да, хорошо, пойдем. Сириус откинул голову назад, смеясь, схватил Римуса за руку и потащил его за собой.