i want to be good // я хочу стать лучше

Наступило страшное воскресенье, когда Сириусу пришлось сесть в Хогвартс-экспресс, чтобы вернуться в Лондон. В купе повисла напряжённая тишина, все молча смотрели на него и выжидали, и Сириус только больше злился. Потом вяло потёк пустой разговор, но обеспокоенный взгляды никуда не делись, и через два часа Сириус решил, что с него хватит. Он встал, собираясь выйти. — Ты куда? — с тревогой спросил Джеймс. — Прогуляюсь, — прямо ответил Сириус. — Вы невыносимы. И быстро вышел. В коридоре стоять не хотелось, так что он бесцельно прошёлся по вагонам. Две недели, всего-то. Он пережил два месяца летом, две недели никого ещё не убивали. Всё будет нормально. В голове поезда он заметил Бенджи в одном из купе — сидел прямо возле двери со своими друзьями. Сириус остановился, не зная, что делать. Делать ничего не пришлось, Бенджи заметил его и вышел. Вдвоём они встали друг напротив друга в пустом коридоре. — Привет, — улыбнулся Бенджи, — что случилось? Почему ты не со своими? Сириус пожал плечами. — Они меня раздражают сейчас, — пробормотал он. — Я не знаю, что делаю, извини, тебе лучше пойти к своим друзьям. — Эй, — упрекнул его Бенджи, — ты тоже мой друг. Пойдём, найдём свободное купе. Это не заняло у них много времени. Сириус сел и прислонился головой к окну, чувствуя, как поезд набирает ход. Бенджи сел напротив. — Итак, — отрывисто произнес он, — рождество в кругу семьи. Полагаю, это будет не самое лучшее время. — Да, — вздохнул Сириус, — это будет довольно дерьмово. — Ты справишься, — уверенно сказал Бенджи. — У тебя есть твоя шикарная чистокровная маска. Сириус фыркнул. — Спасибо. — А как этот твой парень? Ещё не забил на него? — Фу, — простонал Сириус, — все усложнилось. Я понятия не имею, что вообще у нас происходит и как с этим быть. — Да? — с интересом спросил Бенджи. — Так, может, у тебя есть шанс. — Мм, не хочу забегать вперёд. Возможно, я всё это придумал. — Но должна же быть хоть какая-то надежда. — Отвлеки меня, — сказал Сириус, игнорируя замечание Бенджи. Любая надежда казалась слишком опасной. — Ладно, о чём тебе рассказать? — Бенджи подумал вслух. — Ну, Дениз Трэверс пригласила меня на свидание на прошлой неделе. Я сказал, что она не в моём вкусе, и она обиделась, решила, наверное, что это из-за прыщей. Мне было так стыдно, я почти сказал, что дело не в этом, мне просто больше нравятся члены. Сириус усмехнулся. — Честно говоря, я не знаю, что хуже звучит. — Да. Так, что ещё? О, мне семнадцать! Так что я наконец-то смогу колдовать дома. — Я всегда забываю, что магглорождённые не могут колдовать вне Хогвартса. — Да, эти ваши привилегии. Но я рад, это вовремя. Сейчас я смогу наколдовать отопительные чары, у нас жутко холодно всегда. — Ты должен добавить защитные чары, — предупредил Сириус. — Пожиратели нападают где попало. Бенджи медленно кивнул. — Чёрт, ты прав. Надо подыскать что-нибудь. — Не надо. У тебя есть пергамент, чернила? Бенджи как-то странно посмотрел на него, но порылся в карманах мантии и достал смятый клочок пергамента и одну из маггловских ручек. Сириус забрал это всё и начал по памяти накидывать список заклинаний. Большая часть защитной магии дома на площади Гриммо состояла из тёмных проклятий и магии крови, но он знал достаточно обычных заклинаний, которые мог использовать Бенджи. Он вернул перо и пергамент. — Это сработает. Первое изначально использовали только чистокровные семьи, чтобы магллорождёные не видели дом и не могли зайти, но я изменил формулу, чтобы работало для всех. Просто положи руку на дверь дома, когда будешь произносить заклинание, тогда ты станешь единственными волшебником, который сможет безопасно войти в дом. Второе работает как сигнализация, ты сразу узнаешь, если в доме или рядом кто-то начнёт колдовать. Услышишь как бы звон в голове и сразу сможешь среагировать. Последнее — это как амулет у магглов, только магический. Защитит от любой случайной атаки, но если кто-то будет охотиться за домом, он сможет понять, что это такое, и уничтожить защиту. Бенджи уставился на него. — Спасибо, — тихо сказал он, — правда. Я серьёзно. Сириус отмахнулся. — Да ладно. Наверное, мне надо подготовить для Эванс и Мэри такую же инструкцию. Хотя они всё равно не смогут использовать ничего из этого до следующего лета. — Откуда ты всё это знаешь? — Я наследник рода Блэков, забыл? Это моя работа — знать базовые защитные чары. — Это не базовый уровень, ты же в курсе, да? Сириус подумал обо всех тёмных защитных заклинаниях, которым его учила мать. — Для Блэков базовый. Бенджи составил ему компанию до конца поездки, рассказывал о ЖАБА, а Сириус жаловался на СОВ. Стало почти спокойно, тревога отступила немного, но поезд скоро остановился. Регулус уже ждал у входа в купе. — Почему ты здесь? — подозрительно спросил он. — Я целую вечность тебя искал. Бенджи протиснулся мимо них. — Хороших каникул, — сказал он Сириусу, — удачи дома. И с остальным тоже удачи. Он подмигнул, хитро ухмыльнулся и выскочил из поезда. — С каким ещё остальным? — спросил Регулус. — С твоей унылой рожей, — раздражённо ответил Сириус. Выражение лица Регулуса помрачнело. — Мне пришлось иметь дело с твоими друзьями, когда я пытался найти тебя, — сообщил он. — Они... явно перебарщивают. — Ты о чём? — равнодушно спросил Сириус. — Переживают за тебя. Полукровка передал сообщение. — Римус? Что он сказал? — Бессмыслицу какую-то. — Просто скажи мне, болван. Регулус вздохнул. — Если Бродяга может играть с Лунатиком, то он легко справится и с ночным небом. Сириус усмехнулся. — Он считает себя таким умным. Регулус уставился на него. — У тебя странные друзья, — решительно заявил он. — Ну же, пошли. Мама и так слишком долго нас ждёт. — Иду, — сказал Сириус, — кстати, спасибо. Что передал мне. Регулус кивнул, надменность на секунду покинула его лицо. — Не за что, — вежливо ответил он. Они вместе вышли из поезда и быстро нашли Вальбургу на платформе. Она высоко подняла голову и кивнула, как только их увидела, и Сириус покорно опустил глаза. Они подошли ближе, мать положила руки им на плечи, не говоря ни слова, и трансгрессировала. Дома Сириус тут же вывернулся из-под её руки. — Как семестр? — спросила мать, даже не притворяясь, что ей действительно интересно. На её лице застыла едва замаскированная ненависть. — Нормально, — спокойно ответил Сириус. — Не о чем говорить. Она кивнула. — Ужин будет подан в семь. Всё. Как только Вальбурга отвернулась, чтобы нормально поговорить с Регулусом, Сириус вышел в коридор и с грохотом взбежал по лестнице в свою комнату. Нужен план, подумал он, закрывая за собой дверь в комнату. Надо как-то выяснить, кто крысятничает в министерстве. Подслушать, спросить, заставить кого-то рассказать. В идеале не получить Круцио. Он лёг на кровать, глядя на обнажённую магглу с плаката. Она равнодушно смотрела на него в ответ. Все эти плакаты казались сейчас смешными и глупыми, от них вообще никакого толку. Ну, спасибо, что хотя бы они бесят Вальбургу. Так, с кем можно поговорить? На рождество наверняка будет какой-то приём, это классика. В доме соберутся все члены «священных двадцати восьми». Вот только как понять, кто из них что-то знает? И, самое важное, будет готов рассказать об этом? Семья ему не доверяет, сто процентов. Беллатриса его презирает, Вальбурга и Орион думают, что он бестолковый и бесполезный. Нарцисса предана скорее Малфою, чем своей семье, но она слишком умная, чтобы проболтаться. Нет, разговаривать нужно не с родственниками. Розье и Эйвери подходят больше всего, они наверняка много знают и они на самом верху пищевой цепочки чистокровных. После Блэков, конечно. Но их сыновья учатся вместе с Сириусом и точно знают, что он из себя представляет. Это будет слишком подозрительно. Может, братья Лестрейнджи? Беллатриса совершенно чокнутая, но Родольфус и Рабастан абсолютно тупые. Их можно напоить и разболтать. Вряд ли они упустят возможность похвастаться. Не лучший вариант, точно не самый продуманный и рабочий, но другого попросту нет. Лестрейнджи могут знать достаточно много, они хоть и не самые сообразительные, зато почти так же маниакально преданы тёмному лорду, как и Белла. Сириус услышал, как Регулус спускается по лестнице, и посмотрел на часы. Чёрт, уже семь. Вздохнув, он встал, открыл дверь и спустился в столовую. За столом было тихо, Вальбурга и Орион сидели с разных сторон, Сириус и Регулус напротив друг друга. Кричер щёлкнул пальцами, и тарелки наполнились едой. Все ждали, пока Орион возьмёт нож и вилку и начнёт ужинать, чтобы последовать его примеру. — Итак, Регулус, — спокойно произнесла Вальбурга, — как проходит квиддичный сезон? — Нормально, — тихо сказал Рег. — Мы проиграли матч с Когтевраном, но всё ещё можем получить кубок, если выиграем следующие два. Сириус фыркнул. — Вам не победить Гриффиндор. — Мы уже сделали это в прошлом году! — возразил Рег. — Да, но с тех пор потеряли трёх игроков! Гриффиндор уже год играет в одном составе. Регулус неуверенно улыбнулся. — Это означает, что у вас попросту нет молодых талантов. А у нас свежая кровь. Сириус усмехнулся. — Свежая кровь — это хорошо. Но какой средний возраст ваших игроков? Лет тринадцать? — Да, вам будет довольно неловко отдавать победу тринадцатилеткам. — Ложь! Подожди, Гриффиндор точно… — Молчать! — резко отрезала Вальбурга. И Сириус, и Регулус мгновенно замолчали, виновато глядя в тарелки. — Регулус, не позволяй брату втягивать тебя в свои детские споры. — И, Сириус, — она повернулась к нему, но он так и не поднял головы, продолжая смотреть вниз, ладони вспотели. — Я не потерплю восхвалений Гриффиндора в моём присутствии, это тебе понятно? — Да, мама, — пробормотал он. Остаток ужина прошёл в тишине. Сириус подумал, что это сойдёт ему с рук, но ошибся. После ужина он быстро поднялся в комнату, и мать пришла буквально через пятнадцать минут. Она не постучала, просто вошла и брезгливо его оглядела. — В чём дело? — осторожно начал Сириус. — Ты уже достаточно разочаровал эту семью, — тихо сказала она. — Я не позволю тебе сбить с пути Регулуса. Сириус в отчаянии покачал головой. — Нет, — пообещал он, — мы просто болтали, это ничего не значило, клянусь, я больше так не буду, вышло глупо. Она вытащила палочку, и Сириус замолчал, пытаясь переубедить её одним взглядом. Этого оказалось недостаточно, этого всегда было недостаточно. — Круцио, — прошептала мать. Сириус упал на пол, как только она сомкнула губы. Ему показалось, что на этот раз получилось продержаться секунды четыре или даже пять, прежде чем он сломался и сорвался на крик. Так это работает — как только начинаешь кричать, остановиться уже не можешь. Каждый нерв будто бы воспламенился, оставляя жуткие ожоги изнутри. Сириус не понимал, где он, кто он и что происходит. Как обычно. Он не слышал себя, крик оглушал. Он знал только одно — если это не прекратится прямо сейчас, он сгорит заживо. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть это прекратится. Пожалуйста.