Отчет о буйстве духов: Синяя тюрьма

Глава 4 — Красная дарума

5 лет назад, префектура Хоккайдо, город Ота́ру, март 20**

Она зачиталась подаренной книгой. Ночь давно вступила в свои права, и ее глаза начали смыкаться, конечности налились тяжестью. Торопливо раздевшись, она нырнула под теплое одеяло. Сон звал ее в свои объятия. Откинувшись на мягкую подушку, сознание медленно отключалось, и Йо почти погрузилась в сон, когда услышала звук бьющегося стекла. Порыв холодного ночного воздуха ворвался в комнату, заставив ее подпрыгнуть на кровати. От холода тут же занемели руки и ноги. Приподнявшись на локте, она бросила взгляд на улицу. Стекло было цело. Как и ожидалось, Йо не обнаружила никого, но внимание ее привлекло что-то иное: по внутренней стороне окна медленно ползла ледяная паутина инея. Разве возможно было такое? Она вздохнула, и воздух вырвался у нее изо рта облачком пара… Лампа на углу улицы мерцала, ее бледно-желтый свет слабо касался подоконника комнаты Йо. Где-то за стенкой раздавалось тихое тиканье часов, щелкнула старая половица, но в таких никогда домах не бывало абсолютной тишины. Йо не хватало присутствия живых людей. Родители должны были вернуться только к утру, и, хотя она не считала себя маленькой, что-то все равно напрягало ее в окружающей обстановке. В комнате было слишком темно и почему-то ужасно холодно. Холодно и сыро, как в погребе, а не в жилой комнате, пусть и в конце марта на Хоккайдо. Йо вслушивалась, не видя происходящего, но знала — она в комнате не одна.

Ее глаза вдруг заметили, что в комнате начало твориться что-то странное. Вокруг повисла тишина — разом пропали все небольшие звуки старого дома, в пригороде Отару. Было слишком светло для ночи, и всмотревшись в темноту, она поняла, что это красноватые символы-иероглифы вспыхивали в темноте. Взгляд Йо упал на стену, и стену и ее сердце забилось так бешено, что, казалось, сейчас выскочит из грудной клетки, на красивое синее одеяло со звездами. Неестественная тень танцевала на стене напротив ее кровати: человеческая голова со свисающими волосами! Ей потребовался удар сердца, чтобы сбросить с себя одеяло и нырнуть на пол. Инстинкт самосохранения заработал на полную, требуя быстрее бежать. К огромному счастью, под кроватью было достаточно места, чтобы протиснуться невысокой девочке. Не обращая внимания на стесанные коленки, она кубарем полетела к двери, полагаясь на слух. Дикое шипение за спиной только подстегнуло ее — она хлопнула дверью и побежала вниз, во тьму.

Все оружие лежало на первом этаже — но до него еще нужно было добраться! Она понятия не имела, откуда в их защищенном доме взялось подобное чудище, но сейчас было не до рассуждений, нужно было спрятаться и найти оружие. В тишине раздался жуткий визг, в деревянную дверь врезалась что-то тяжелое. Тварь пыталась вырваться из комнаты! Перепрыгивая несколько ступенек за раз, она почувствовала, как дверь за спиной открылась, поток холодного воздуха коснулся ее щиколоток. Тут же в гостиной вспыхнул свет, ослепив ее на мгновенье. Девочка споткнулась и не удержав равновесие, упала, больно ударившись головой об угол ступеньки. Благо, она была почти внизу — кувыркнувшись, Йо почти сразу поднялась на ноги. Резкий визг бил по барабанным перепонкам, ледяной воздух обжег ей лопатки. Тварь была близко! Обернувшись, она увидела черные глаза, налитые кровью и вереницу красных иероглифов, льющихся того места, где голова должна была крепиться к шее. Раздался свист, и в воздухе пролетело что-то тяжелое. Щеку девочки пронзило боль. Жуткая голова, парившая в воздухе, замерла, словно наткнувшись на препятствие в полуметре от своей жертвы: из ее белого лба, по рукоятку торчал кинжал. Сквозь алые губы тонкой струйкой полилась черная кровь, когда-то красивые черты исказились в страшной муке. Йо медленно сделала шаг назад. Голова — это был гребанный нукэкуби — дернулась и полетела назад, когда ее догнал еще один кинжал. Он вонзился в вязь красных символов, разрывая их. В тот же момент, голова упала, точно ее срубили с невидимых плеч. Она покатилась вниз по ступенькам, замерев рядом с Йо, чьи виски прострелило болью.

Сердце заколотилось в ее груди, против воли, с ее губ сорвался писк. Большая рука в черной перчатке упала на ее плечо.

Настоящее.

6 июля 20**, Япония, регион Канто, префектура Сайтама, город N

      Йоичи тяжело дышал, растирая мышцы рук после тренировки. Ноги еще немного тряслись, потная серая футболка противно прилипла к пояснице. Низ живота болел, как и всегда, в дни цикла. Ему хотелось лечь и не вставать вообще, а газон под раскидистой елью выглядел очень привлекательно, но эта была лишь минутная слабость. Или десятиминутная. Он еще не решил.       На заднем дворике их дома отец устроил небольшую спортивную площадку, где сейчас он и разгонял кровь (пытался убить себя максимально садистским способом). Площадка, скрытая от посторонних глаз пышными голубыми елями и кустами, отлично подходила для поддержания себя в форме, но вряд ли годилась для подготовки агента. Он был реалистом: приглашение в Blue Lock он получил лишь из-за редкости своего дара и оперативной реакции на событие, но главного — опыта и физической подготовки ему совершенно не хватало. На реальном задании он бы просто умер, не успев сбежать от какой-то быстрой твари, вроде вервольфа. Йоичи слабо представлял, к чему следовало ему готовиться, и какой революционной подготовке их подвергнет Эго, но стоило хотя бы попробовать начать самостоятельно тренироваться. Конечно, за две недели не получилось бы нарастить мышцы и рефлексы, которые другие тренировали годами, но нужно же было с чего-то начинать. На данный момент он стоял в самом начале пути, и для того, чтобы однажды сказать Саэ в лицо все, что он хотел, ему нужны были не месяцы, а возможно годы. Метавидение было сильной способностью, как и 6 чувств, но на его физическое состояние они влияли мало. Ему нужно было принять, что его тело — не совершенное, уязвимое — не так охотно подчиниться его желаниям. Мужчинам в этом плане было проще.       Глаза снова защипало и Йоичи накрыл их ладонью. — То, что я тебе сейчас скажу, передается в нашей семье от главы семьи к наследнику или тому, кто был одарен Мистическими глазами восприятия смерти. По традиции, это случается, когда происходит убийство первого монстра, и новый Ворон готов защищать свое гнездо… Но увы, мы с этим промахнулись, — Йоичи слабо кивает. Да, так и было. Но считался ли тот раз? Тогда все казалось сном, и воспоминания об том дне давно поблекли. Во многом из-за того, что они все приводят к одному человеку, которого Йоичи не желает вспоминать. — …используют связующую клятву, чтобы наши секреты не попали в чужие руки. Я возьму ее с тебя тоже, — продолжает мама, не замечая, как он отключился от разговора. Может, ему стоило бы шокировано выдохнуть? Ие медленно задергивала шторы в гостиной, погружая комнату в полумрак. Повернувшись к нему, она тихо заметила: — В нашей истории хватит пальцев одной руки пересчитать случаи, когда два одаренных ходили под одним небом. А чтобы Мистические глаза передавались через поколение, от одного пользователя его же ребенку и вовсе нонсенс… Поэтому я не была готова, когда ты начал видеть, — Ие постучала ладонью по дивану приглашая его присесть. Ее карие глаза засветились колдовским синим на бледном лице. — Так что ты должен поклясться мне, что будешь защищать свое Метавидение и тайны семьи Рабенау. Обещай мне, что передашь их только члену нашей семьи, если тебя об этом попросит Глава, — Йоичи неуверенно кивнул. Он знает оставшуюся часть своей семьи-Рабенау. Знал их имена, привычки, по крайней мере то, что говорила ему о них мать. У него были дядя и тетя, двое двоюродных братьев, дедушка со своими братьями, бабушка… Знал он и о главе Вороньего гнезда — сейчас это место занимает его прадед, Вильгельм. Но в глубине души, его отношение к ним всегда было довольно спорным. Стоило ли рассчитывать на по сути незнакомцев, которых он не разу не встречал? Стоило ли мечтать о доме и семье, которые знали о нем только по рассказам матери? Он знал, что у нее был свой способ информировать свой клан, которым она никогда не делилась с Йоичи. Про себя, он так и не решил, хотел бы иметь с ними связь. Они казались персонажами каких-то историй, чем реальными людьми, с которыми у него были общие гены и происхождение. Он не знал их слабостей, горестей и надежд, то, что они любили и ненавидели. Как и родовой замок — «Гнездо», существовал лишь в его воображении и воспоминаниях матери. — Йо-чан… Возможно, тебе будет тяжело это узнать, но после его смерти, и ты и я будем обязаны вернуться в Гнездо, чтобы пройти церемонию наследования — я, как новая глава, а ты — как мой наследник, — он попробовал сглотнуть ком в груди. Все это было совершенно внезапно. Как это скажется на их жизни? Что он должен будет делать… Или точнее, что он больше не сможет делать? — А почему не мой дед, а ты? — Ие негромко рассмеялась, но Йоичи услышал ее грусть. — Потому что мой отец проклят. Медленно, на протяжении последних тридцати лет обречен умирать, теряя рассудок и силы. Расплата за победу в охоте, — он понял, что ей неприятна эта тема, и прикусил язык, хотя искушение было велико. Что же за чудовище обрекало на столь долгие муки? — Мой старший брат не сможет наследовать, потому что не обладает даром. Кроме меня, больше нет более подходящего кандидата. Но, я надеюсь, тот день, когда Вильгельм отойдет в иной мир, наступит еще нескоро. Он крепкий мужчина и пусть остается таким.       Не стоило вспоминать об этом неприятном разговоре. Стоило беспокоиться о насущных проблемах. Йоичи сделал пару вздохов и убрал руку, приподнимаясь с мягкой травы. Июльское солнце издевательски ярко жарило макушку, словно пытаясь приготовить его в своей коже, волосы липли к коже. Потянувшись всем телом, он с удовлетворением услышал, как хрустнули, вставая на место, позвонки. Неторопливо проковыляв к раскидному столику, притаившемуся под белым садовым зонтом, он открыл бутылку с водой и сделал пару глотков. Пожар внутри успокоился, стало легче, пусть вода скоро и выйдет пОтом. Стоило надеть кепку, чтобы совсем бы не спечься. Последнее что ему требовалось — выйти из ритма тренировок и учебы. Йоичи ненавидел бы себя за это. Не хватало и так подкармливать годами росшую в нем неуверенность. Подобрав потертый теннисный мячик, он подошел к каменной стенке гаража. Встав на одну ногу, удерживая баланс, он легко начал бросать мячик в стену одной рукой. По десять бросков на каждую руку, небольшой перерыв, поменять ногу и повторить. Для усложнения он прикрыл один глаз. Однако мысли его все равно текли в сторону будущего. Не то, что он не мог предвидеть, просто Метавидение было больше направлено на предупреждение, нежели созерцание. Мама всю жизнь пыталась развить этот аспект зрения, и лишь с упорными тренировками в течении десятилетий сумела это обуздать, но дальше недели неподробного прогноза не уходила. Смог бы он так же в будущем?       Вместе с ним в Blue Lock будет еще двести девяносто девять человек. И все они будут его соперниками — с могущественными способностями, физически подготовленные, с большим опытом. Самые смертоносные из них наверняка будут сочетать все три сильные стороны. У Йоичи было лишь одно условие из победного набора и это вызов. Не вылететь из программы, занять место в числе лучших, защитить тайну родителей. У него было две недели, чтобы хоть немного отточить свои физические навыки, управление маной и способностями. Не то, чтобы ему пришлось начинать с нуля — он в конце концов тренировался и сам раньше, но тогда у него не было такой мотивации, ведь перед самым поступлением в старшую школу ему пришлось, как тогда казалось, похоронить свою мечту. Но вмешался случай, вмешался Эго, и теперь Йоичи собирался стать охотником. Ну, и одно чудовище он уже поймал. При этой мысли его губы скривились. Если бы не Эго, никто бы не поверил, что уважаемый человек мог быть таким монстром. Следователь Куроива тогда явно совершенно не воспринял его всерьез, выслушивая его обвинения в адрес Юмено Юты. Но доказательства — когда Йоичи на них указал — подтверждали его слова.       Йоичи выпустил мяч из рук и опустил дрожащую от напряжения ногу. Его мать еще помнила, как тренировалась сама, и ее советы очень его выручали, хотя и причиняли боль. Упорно следуя расписанному ее комплексу упражнений и тренировок, с непривычки, Йоичи казалось, что его кости и мышцы рано или поздно сломаются, оставив его инвалидом. Йога и медитации, упражнения на скорость реакции и многое другое были направлены на повышение, гибкости, ловкости и выносливости, а не на силу. Не могла она взяться в теле, созданном для других целей. — … Рабенау были охотниками на нечисть почти тысячу лет. Если кто-то и может быть первым и лучшим, это должен быть ты. Твои дары, твои инстинкты и твой разум — твои сильные стороны. Ты должен сражаться тем, что у тебя есть: поразить цель быстро, устранить ее или ослабить одним или двумя ударами, обмануть соперника, прикинувшись слабым или манипулировать им. Не иди в лоб против тех, у кого дар проявляется физическим способом или усиляет тело. Если ты столкнешься с настоящем мастером боевых искусств, то проиграешь, а такие там будут — Эго наверняка перетряхнул всю страну, чтобы найти настоящие не огранённые алмазы, — Йоичи поежился. Ие не знала, но Эго произносил это словосочетание «не ограненные алмазы» точно так же, и у него возникло чувство дежавю. Не стоило забывать, мать была наставницей Эго. Иё не замечает или делает вид, что не замечает, заминки, и продолжает, положив руку ему на плечо: — Вороненок, я не хочу принижать тебя — ты один из самых упорных людей, которых я знала. Конечно, ты можешь накачать мышцы, долго и упорно тренироваться, но ты никогда не победишь против тех, кто одарен физической силой. Вороны крепко держаться парами. В реальных миссиях, тебе придется найти партнера, партнера, который подходит именно тебе, того, кто поможет тебе развиваться, и того, кому поможешь расти ты сам. Но это очень сложно. Идеальный симбиоз — настоящая удача.       Йоичи поджал колени к груди. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что на первых порах проекта, шанса на нормальное партнерство у него нет. Но с той горсткой что останется… Подарит ли Blue Lock ему того, кто прикроет ему спину?

***

8 июля 20**, Япония, регион Канто, префектура Сайтама, город N, следственный комитет

10:00

      Это был еще один допрос. Очередная формальность. Бесконечно число уточняющих вопросов, вроде «Как вы поняли, что преступником был именно Юмено-сан?» или «Вы точно уверены, что видели Юмено Юту?» продолжались и продолжались. Это именно то, что он заслужил, вскрыв гнойник. Японская система правосудия оказалась на редкость тяжелой и неповоротливой, даже когда речь шла о серийном убийце.       Йоичи разгладил складку на светлой ткани брюк, отказываясь поднимать глаза на что-то бубнящего мужчину напротив. Он вел себя по-детски, он знал это. Но не был в силах сдержать раздражение. Он продолжал давать показания, уже пару раз его возили на то место, где мужчина избавлялся от своих жертв — и все равно, это был уже третий раз, когда его вызывали на допрос. Что они еще хотели, чтобы он сказал? «Это не ваш обожаемый и уважаемый Юмено»? Как будто останки несчастных девушек могли лгать. Или следы в его гараже? Однако его адвокат — которого ему все-таки назначали — сказал, что это был последний раз. Стоило просто перетерпеть.       Следователь обмолвился, что Юмено Аканэ очнулась, и в скором времени будет перевезена в изолятор, ожидать суда. Насколько Йоичи мог догадаться, ее воспоминания уже просмотрели, так что у них хватало доказательств. Другое дело, что это было не просто убийство. Руководители следственного комитета не хотели выносить новое расследование на суд общественности — N и так уже прогремел на всю страну с терактом, а упоминания о серийном убийце, отце той самой террористки, надолго войдут в память. — Исаги-сан, подпишите здесь, — наконец-то раздались столь желанные слова, и он тут же кивнул, давя импульсивное желание вскочить на ноги. Поставив свою печать на документе, он неторопливо поднялся с неудобного квадратного стула.       Звук незнакомых голосов в коридоре заставил его вздрогнуть. Погруженный в свои мысли, Йоичи решил не вслушиваться в происходящее своим внутренним слухом, и оттого услышав свою фамилию, произнесенное слишком отчетливо, сразу взбудоражился. Бей или беги. Он не мог сказать, какое конкретно чувство заставило его сделать широкий шаг к двери. Йоичи схватился за ручку и толкнул вперед. Он не был готов к тому лицу, которое увидит за дверью.       В окружении нескольких парней из городского управления, стоял высокий парень, с нарочито небрежно уложенными серебряно-золотыми кудрями. Черные защитные сапоги плотно обхватывали его голени, кремово-белая куртка с красными латинскими буквами облепила широкие плечи. Йоичи удивленно замер. Какого черта…       Уловив колебания воздуха, блондин развернулся. Красиво очерченные губы раздвинулись в улыбке, демонстрируя идеально ровные белые зубы. — Фотография не отдает тебе должного, Исаги-кун! В живую ты выглядишь намного милее, — Кира Реске засмеялся, но его серые глаза оставались серьезными. Йоичи замялся, мелкая дрожь прошла по затылку. В живую намного милее, да? Он с трудом сдержал желание встать в защитную позу и скрестить руки на груди. Это могло ничего не значить. Кира мог просто неправильно выразиться. Йоичи мог просто его не понять. Но тревога не отпускала его. Он был одет в легкую летную рубашку и брюки, короткие волосы топорщились над лбом, и даже смотря со стороны, Йоичи не мог найти в своем образе ничего женственного. Да, у него не росло волос на лице, а черты лица были тонкими, но генофонд Японии здорово перемешался. Не все парни превращались в обезьян вовремя пубертата или после него. Так почему же он обратил внимание на то, что другие не видели? Но он взял себя в руки и слабо поздоровался: — Добрый день, Кира-сан, — блондин ту же сердито замахал руками: — Нет-нет! Не стоит, мы же одногодки, Исаги-кун! Наша группа здесь, чтобы помочь в ликвидации очага на северо-востоке. Плюс это отличная возможность посмотреть своими глазами на случившиеся, — он улыбнулся и вот в этой улыбке было уже что-то более искреннее. — Я очень хотел посмотреть на тебя, но не думал, что у меня действительно будет шанс познакомиться с тобой, — Йоичи чуть польстило это заявление. — Я наслышан о твоих успехах, действительно поразительно, как ты справился с ситуацией, — продолжил Кира, не обращая внимания на повисшую паузу. — Было ли страшно столкнуться с угрозой S ранга? — В тот момент нет. Адреналина было слишком много, — честно сказал Йоичи. Окружающие парни чуть хмыкнули, легкое замешательство было написано на их лицах. Кира дернул бровью: — Да? Ты смелее меня, Исаги-кун. Я в свою первую охоту дрожал как лист! Возможно потому, что меня настолько напугали семпаи-агенты! Пожалуй… — он чуть сдвинулся, давай кому-то пройти мимо них. — Пожалуй, новичкам везет. Возможно потому, что профессионалы больше знакомы с охотой, чем гражданские, — Йоичи медленно перенес вес на другую ногу, чуть дернув губой. В этом замечании не было ничего обидного, Кира ведь сказал правду. Так почему же обида прожгла желудок, словно кислота?       Собеседников Киры кто-то окликнул, и они попрощались, оставляя их вдвоем, посреди коридора. Это было странное ощущение — за дверьми кипела жизнь, мимо постоянно кто-то пробегал, но на какое-то мгновение, они действительно остались одни. Неловкая атмосфера не помогала и разговор никто не продолжил. Решив, что на этом можно было разойтись, он сказал: — Прошу прощения, Кира-кун, мне пора, — и не дожидаясь ответа, он торопливо зашагал к выходу, но прежде, чем Йоичи успел уйти, в спину ему донеслось: — Исаги-кун, я слышал, что тебе сделали предложение, поступить в Blue Lock. Это правда? — Йоичи не видел его лица, но почему-то подумал, что сейчас на Кира Реске не было его маски «Национального достояния Японии». Не повернувшись, он бросил: — Да, это правда, — только острый слух помог ему расслышать: — Тогда я желаю тебе удачи, Исаги-кун. Жду нашей встречи в Blue Lock.

***

12 июля 20**, Япония, регион Канто, префектура Сайтама, город N, Старшая Ичинан

12:00

      Солнце пригревало растрепанные волосы Йоичи. Он рассматривал рукава своей белой рубашки: заполняя бланки, он время от времени тыкал ручкой в ткань и сейчас она была вся в синих точках и разводах. Но да какая разница, рубашку все равно ждала стирка — он чувствовал себя слишком потным и грязным. Дурной идеей было одевать белую рубашку и низ от брюк в такую жару, но правила оставались правилами. Консерватизм убил бы эту нацию быстрее, чем все монстры во время Происшествия. Он облокотился о перила и осмотрелся. Школьную территорию привели в порядок: убрали камни, разобрали завалы, поставили новый забор, подмели территорию. Почти во все окна вставили новые стекла, заменили двери и пострадавшую мебель. Возле пункта охраны установили небольшую траурную стойку с фотографиями погибших, куда положили цветы. Йоичи до сих пор чувствовал в воздухе запах лака, древесины и клея. На ремонт не жалели денег — все, чтобы скрыть уродливые следы Инцидента. Как будто это так легко сделать в маленьких городах. О семье Юмено не говорил только ленивый, случившиеся обрастало такими дикими подробностями, что у Йоичи волосы вставали дыбом. Не избежали внимания и семья Исаги, благо местным агентам дали разнарядку не пускать особо ретивых журналистов к их дому.       Крепче сжав лямку сумки, он сделал еще один неторопливый шаг к воротам. Для всех экзаменационная неделя должны были начаться только с понедельника, но для Йоичи школа сделала исключение, чтобы он смог сдать экзамены заранее и в один день. Ради этого он спешно зубрил материал, иногда даже до глубокой темноты, чтобы забыть об школьных экзаменах на много месяцев. Йоичи никогда не мог назвать себя особым фанатом учебы. У него была голова на плечах, но он сменил слишком много школ и учителей, чтобы сохранить хоть какой-то энтузиазм. Все что ему нужно было, он прекрасно мог выучить и без личного присутствия в классе.       Он не особо удивился, когда узнал, что присматривать за ним поставили Дубороку-сенсея. Три часа, отведенные на экзамены, они просидели почти в полном молчании, пока пожилой учитель, наблюдал как Йоичи быстро писал ответы на вопросы в бланках. К огромному его облегчению, все прошло достаточно гладко, даже по математике, не говоря уже об английском и обществе. Все, что он учил так или иначе попалось на тестах, и он был уверен, что напишет на проходной балл. Сдавая тесты Дубороку-сенсею, ему определенно не почудилось уважение в его взгляде.       Он неторопливо шел к воротам, погрузившись в свои мысли, пока не понял, что его имя громко выкрикивают знакомые голоса. Подняв голову, он заметил две фигуры рядом с забором на велосипедах. — Сакурадзима? Икимото? Что вы тут делаете? — это был первый раз на его памяти, когда Йоичи видел старосту в чем-то помимо школьной формы. Белое летнее платье с рюшами и мягкая шляпка из соломки удивительно ей шла. Икимото в светлых шортах и футболке выглядел так, словно его только что забрали из спортзала — зная фанатичность спортсменов, это должно было быть недалеко от правды. Девушка радостно улыбнулась ему, поправляя шляпку: — Как старосте класса, мне сказали подойти сегодня, чтобы получить указания на следующую неделю. Икимото-кун идет на тренировку — наш баскетбольный клуб будет выступать на отборочных, не взирая на… — она запнулась, пытаясь обойти слово «теракт». — На событие. Ну, а ты? Как твои дела, Исаги-кун? Мы не виделись эти дни, и я беспокоилась, — Йоичи приподнял уголок губ. Они оба выглядели гораздо лучше, чем в тот день, хотя у Икимото была небольшая складка на лбу. Казалось, что спортсмен чем-то обеспокоен. — Со мной все в порядке. Меня подержали немного дольше, чем вас, потому что я главный свидетель, — покривил душой он, не желая тревожить одноклассников. Преуменьшение года. Он еще немного поколебался, не зная говорить или нет. Зная Сакурадзиму, она точно бы поинтересовалась, что делал Йоичи в школе, которая еще официально не открылась, так что вряд ли имело смысл скрывать — они все равно бы узнали в школе, когда он не пришел бы на занятия. — А сейчас, пришлось сдавать экзамены, потому что поступаю в Blue Lock, — староста тихо ахнула. В глазах парня было беспокойство, которое он даже не пытался скрыть: — Ты серьезно? Нет, я понимаю, если кто и заслуживает элитной школы подготовки, так это ты, но ты хорошо подумал? — Йоичи приоткрыл рот. Это было самое приятное (и долгое) высказывание, которое он получал от Икимото в свой адрес. Увидев его шокированное лицо, баскетболист чуть хмыкнул, зарывшись пальцами в густую шевелюру: — Не привычно видеть, что я не рычу на тебя? Ладно, пора принести тебе свои извинения, — он вытащил руку из кармана и протянул ее Йоичи. — Ты классный парень, а я говнюк. Прошу прощения, что два года вел себя, как мудак, и спасибо, что спас нас всех, — Йоичи открыл рот шире и слабо прикоснулся к руке Икимото. Он спит? Что происходит, задира Икимото наконец-то признал его? — Ты сейчас сломаешь Исаги-куна, Дайки-кун! — стоп. Дайки-кун? Йоичи глянул на Сакурадзиму и прищурил глаза. Неужели…       Девушка смущенно улыбнулась, но промолчала. Ее глаза за стеклами очков почти кричали не говорить ничего. Видимо она была еще слишком смущена своим новым парнем. И в кое-то веки Икимото тоже молчит, покрываясь розовыми пятнами. Йоичи вздохнул и улыбнулся. Хоть у кого-то дела пошли на лад. Видимо, порой нужна встряска, чтобы решиться сделать шаг навстречу другому. Или пинок судьбы, если это можно было так назвать, чтобы принять решение. Казалось, прошло всего десять дней, но теперь они втроем словно стали другими людьми. Лучше или хуже — судьба покажет.

***

20 июля 20**, Япония, регион Канто, префектура Сайтама, город N

6:00

      Йоичи не был сторонником ранних подъемов. Сова по натуре (но не по фамилии), он давил ладонью зевки, стоя на пороге родного дома. Мама в мягком флисовом халате поверх пижамы, лихорадочно рылась в его рюкзаке, проверяя все ли уложено, что могло потребоваться ему за почти девять месяцев, которые он проведет в Blue Lock. С кратким списком того, что можно было взять, у Йоичи набрался чемодан и небольшой рюкзак. Разумеется, ЯКС собиралась самостоятельно покупать участникам программы все необходимые вещи вроде тренировочных костюмов, брони, оружия и прочего. Но небольшие мелочи вроде берушей, гигиенического набора, пластырей с ледокаином вряд ли получилось бы достать сразу. К тому же, предстояла довольно продолжительная дорога. В бумагах, присланных Эго, говорилось, что двадцатого июля ему нужно сесть на вокзал от Киото, откуда их заберут специальные автобусы. Но до Киото еще нужно было добраться и он впервые будет ездить куда-то один. — Антисептик, документы, аптечка, набор масок, — тараторила Ие, пытаясь чем-то себя отвлечь. — А пластыри? — он чуть кивнул, ткнув пальцем в желтую коробочку. Его новые плотные кроссовки еще немного мозолили пятку, но все было гораздо лучше, чем пять дней назад, когда кровь пропитала белую ткань, а кожа слезла до мяса. Про себя Йоичи надеялся, что их не заставят переобуваться — его ноги были чертовски чувствительны к любой новой обучи, кроме тапок. Бегать в таком состоянии тоже было мало удовольствия, но кровавый нарыв уже успел покрыться толстой коркой, которую он потно обернул бинтом и пластырем. Если даже им устроят испытание по прибытию, нога должна была выдержать. Но, как говорила мама, стоило быть готовым ко всему. Эго был из тех, кто одним махом выбивает ковер из-под ног.       Отец мягко отстранил мать от него. Его большие ладони накрыли плечи Йоичи, он мягко прижал его к себе. От него пахло мускусом, сандалом и ладаном — видимо был в небольшом храме за горой. Именно папа должен был отвезти его на вокзал в Сайтаме, после чего они увидят друг друга только в новом году. Йоичи чуть прижался к его плечу и улыбнулся матери. Ие сдерживала себя, но боль прощания читалась в темных мешках под глазами и в воспаленных белках, в кривой улыбке и морщинах вокруг рта. — Береги себя, ладно? — Йоичи очень хотел бы, но не мог ей этого обещать. Он уезжал не просто тренироваться. Он собирался стать настоящим агентом, а несчастные случаи происходили во всех агентствах. Подростки-агенты больше не считались детьми. Смерть на тренировке или на миссии была обыденностью. Поэтому он подписал заявление об отказе от ответственности, что было с документами из Blue Lock. Ие это понимала. Но помимо того, что она когда-то сама занималась охотой, она стала матерью. А Йоичи был… сложным ребенком. Гораздо более проблемным, чем она заслуживала. Поэтому, он просто кивнул ей и сжал ее дрожащие пальцы, не доверяя своему голосу.       Разбуди свое эго.       Он не жалеет. Это был его выбор. Его проснувшееся эго.       В следующий раз он увидел бы своих родителей в следующем году. Blue Lock не был клубом внешкольной активности. Проект требовал полного внимания и концентрации, и в течении девяти месяцев они должны были жить, тренироваться и выполнять миссии вдали от дома где-то среди лесов и гор. Триста лучших должны были непрерывно соревноваться, чтобы около тридцати из них стали настоящей армией, равной силам иностранных легионеров и освободить захваченные территории Японии. Единственный перерыв, который у них будет — двухнедельные мартовские каникулы, чтобы сдать экзамены и навестить семьи. В одном из писем Эго был намек, что преуспевающие получат особые привилегии, и Йоичи уже планировал, что сможет разменять одну (если он будет достаточно умелым, чтобы ее получить) на возвращение домой к Новому году…       Отец повел его к машине, слишком крепко держа его за запястье. Йоичи не возражал. Ие продолжала стоять на крыльце, провожая их спины взглядом. — Я люблю тебя, Вороненок, — прошептала она, зная, что ее услышат. — Очень сильно.

***

      Приоткрывая и закрывая глаза, Йоичи в полусне наблюдал, как проносятся рекламные билборды с рекламой разных агентств по борьбе с монстрами, храмов, которые могли бы освятить дом и вещи, телефоны разных онмедзи и гадалок. Офисы и храмы были почти везде, возникая как грибы после дождя. На проезжающих машинах красовались росписи от зла, талисманы против нечисти. Не то, чтобы это сильно помогло бы, если какой-нибудь гигантский монстр наступил бы на машину, но от злых духов, которые могли поселиться в автомобиле — вполне. Йоичи слышал пару историй, о том, как в машинах заводились полтергейсты, приводя незадачливых владельцев к авариям. До какого абсурда докатился мир, что в машинах заводятся злые духи. Слабо поглаживая велюровую подушку, он позволил дороге и ровному гудению мотора усыплять себя, наслаждаясь ощущением мягкости под головой, теплым пледом со звездами, пахнувшим стиральным порошком и ополаскивателем для белья с ароматом сакуры.       Дорога до вокзала прошла довольно мирно. Отец вел их Виц, подпевая пению AKB48, а Йоичи дремал, поджав ноги под себя. Он с трудом мог понять, как его отец с трудом запоминал имена соседей, школьных учителей и коллег, но наизусть помнил почти 10 поколений немаленького состава поп-группы. Сам Йоичи даже не пытался кого-то запомнить. Индустрия развлечений, пусть и немного сбавившая обороты за последние десятилетия, потихоньку возвращалась к своим корням, и новых (старых) айдол-групп было многовато для его непритязательного вкуса. Йоичи, включая свой старенький плеер, предпочитал слушать музыку из аниме и случайные песни по радио, не отдавая предпочтения каким-то конкретным группам и жанрам. Мама слушала джаз и классики, и оттого наличие фаната AKB48 в их семье казалось странноватым, но подобные вещи были в духе Иссея Исаги. Любитель животных и фокусов, неунывающий оптимист, сосредотачивающийся лишь на хорошем, он оставлял тяжелые мысли где-то в глубине души. Он был не из тех, кто делиться своими тревогами, жалуется на судьбу или придумывает оправдания. Йоичи так не умел. Если бы была возможность обменять способность на другую, он бы предпочел что-то вроде эмпатии, которая могла подавить свои чувства. Не чувствовать этого мандража и сосущего чувства в желудке.       Казалось, прошло мгновение, но они вот они вылезли из старенькой серой Тойоты Виц* и уже шли к поезду, который увезет Йоичи в Киото. Здание вокзала не тихое место, но в тот момент он не слышал ничего, кроме своего сильно бьющегося сердца. Огромный железный червь с вытравленными символами, защитными мантрами с тихим шорохом распахнул ворота, и сотни людей поспешили зайти внутрь, заняв свои места. Дежурные агенты прогуливались вдоль перрона, периодически отчитываясь по рациям и делая пометки в специальных планшетах. Их оранжево-черные жилеты с белыми светодиодными полосами переливались в свете солнца, а под ними наверняка был тонкий слой защитной брони. Она бы не защитила их полностью, но это уже было хоть что-то. Йоичи еще помнил жуткий репортаж по ТВ, когда вокзал в Нагое был почти полностью уничтожен террористами религиозной группировки, которые убили почти сорок человек. Агенты тогда пали первыми, не готовы сражаться с людьми.       Йоичи пробежался глазами по разношерстной толпе, пытаясь выцепить кого-нибудь его возраста, кто тоже мог бы поехать в Blue Lock. Сайтама не была особо известной префектурой в плане звездных агентов, и Эго не прошел мимо Киры Реске, как тот сам сказал. Кира ждал их встречи, но Йоичи не был готов столкнуться с потенциальным соперником прямо сейчас. Взъевшаяся тревога заставляла его сканировать толпу, бросать оценивающие взгляды, отслеживая вспышки вырывающейся маны, тут же поглощаемой специальными артефактами на потолке. Мана могла помешать работе электроники — особенно такой сложной как начиненный артефактами поезд, на стыке оккультного и современного. Офисные работники в костюмах и масках, туристы, студенты и другие заходили в поезд или прощались под объявление прохладного женского голоса. Если и встречались ровесники Йоичи, то скорее спортсмены, отправляющиеся на соревнования или туристы. Ему следовало успокоиться. Не факт, что Кира поехал бы этим поездом.       Раздался мелодичный звук, и папа раскрыл руки на прощанье. Йоичи уткнулся носом в старый потертый пиджак, вдохнул запах сандала и ладана. Сильные пальцы взъерошили его прилизанные волосы, прошлись по вечному хохолку на голове, но он не обратил на это внимание. Папа сжал его на мгновение и отпустил. Его голубые глаза смотрели из-за очков с теплотой и нежностью: — Мы всегда рядом, Йо-чан. Если мы тебе понадобимся, мы приедем, как только ты захочешь, — Йоичи не хотел себе в этом признаваться, но с трудом подавил всхлип. Глаза защипало, но он упрямо удерживал слезы. Йоичи кивнул, не доверяя голосу и мягко шагнул в металлический салон. Если бы отец прошел с ним, он бы не выдержал. Провожая невысокую фигуру взглядом, он позволил себе тихий тоскливый вздоха.

***

      Устроившись у окна, Йоичи устало облокотился о прохладное стекло. Сиденье напротив пустовало, что было странновато, но в тот момент совсем не заботило его. Это был первый раз, когда он настолько надолго и далеко уезжал от родителей.       Птенец, покидающий свое гнездо или лист, оторванный от дерева, и брошенный ветром в неизвестное направление?       Поезд летел по рельсам, неторопливо раскачиваясь из стороны в сторону. Йоичи постукивал пальцем по белой странице книги на столе, иногда отвлекаясь на пейзаж за окном. Япония изменилась за то время, когда обрушились несчастья. От идей больших высоток и небоскрёбов пришлось отказаться — когда население сокращалось с небывалой скоростью, для кого строить эти бетонные джунгли? Лишь недавно начался медленный рост рождаемости. Люди поняли, что отныне не они вершина пищевой цепи и начали бороться за выживание. Отвоевывались города, совершались набеги на гнезда чудовищ, отстраивались железные пути — чтобы каждый раз потерпеть поражение и начать все заново. Точкой отправления должна была быть Осака, не Киото, но железные пути там были разрушены волной монстров и все еще восстанавливались. Теперь им просто нужно было ехать немного дольше.       Глаза Йоичи застревали на одних и тех же строчках — внимание его все равно перетекало на пейзажи за окном. Чем ближе они были к Киото, тем волнительнее было ему. Киото большой город, и всю свою сознательную жизнь, маленькая семья Йоичи избегала мегаполисов. Во многом, потому что гораздо выше риск попасть в заварушку с нечистью, и не маловажно, в таких городах больше камер, наблюдения и строже меры безопасности. Но Йо не мог с собой ничего поделать — ему очень хотелось бы пожить в крупном городе. Даже наблюдая из поезда, Киото казался ему потрясающим местом.       Погрузившись в свои мысли, он пропустил момент, когда поезд дернулся и остановился. Йоичи, крепко сжав рюкзак за лямку, дождался второго сигнала бортпроводника, и поднялся с места.       Киотский вокзал был намного больше того, что в Сайтаме. Более современная техника, дорогие отделочные материалы и средства защиты. Но что-то оставалось неизменным — полоска мужчин и женщин в оранжево-черных жилетах, гул артефактов, крики, плач и толпы людей. Пробираясь сквозь них, он почти сразу увидел высоко поднятые таблички BLUE LOCK в руках у мужчин в черных официальных костюмах. Один из них, сверившись с фотографией в папке, отвел его в сторону отдельного зала ожидания, где раздавался гомон и гул.       Йоичи не успел даже особо вглядеться в толпу, как увидел пару девушек со спортивными сумками у ног. Знакомое неловкое чувство заполонило его грудь. Удивительно, как женщин-агентов дискриминировали и недооценивали (а ведь самым первым агентом в мире была женщина). В отличии от остального мира, в Японии остатки закостенелого патриархального мышления, которые не давали наследовать императорский трон женщинам и угнетали женщин на работе, довлели и в борьбе с нечестью. Другие азиатские страны были не лучше, но они хотя бы пытались меняться. Хотя и не мало чиновников ЯКС были женщинами (Йоичи даже был знаком с несколькими из них!), трудовое отношение к ним было довольно посредственным. Тем удивительнее было то, Эго не считал женщин обузой. Дошли ли они до конца или нет, один из узлов в груди Йоичи развязался.       Все случилось довольно быстро — собравшуюся толпу пересчитали и отметили в списке, каждому выдали именной браслет, который должен был служить им пропуском, и проводили к выходу, где уже ждали гигантские синие автобусы. Солнце уже высоко стояло в небе, когда триста парней и девушек отправились в неизвестность ради шанса проявить себя.

***

      Снег крупными хлопьями падал с синего рассветного неба, попадая за меховой воротник белой парки. Но небо было ясным, а холод — почти терпимым.       Где он? Разве сейчас была зима?       Оглядев себя, он понял, что почти сливался с окружением, лишь бежевый шарф добавлял немного цвета в его образ. Йоичи поднял руку в светлой варежке, ловя красивые снежинки. Хвойный лес окружал его со всех сторон, но он не чувствовал давления. Идя по крупным следам, он замечал пятна крови на стволах деревьев и белом снегу. Крупный олень или лось был ранен, и убегал от погони собак. Легкий ветерок приподнял длинную прядь, выбившуюся из-за воротника.       Почему она каштановая?       Йоичи чуть поежился, но продолжил идти, проваливаясь в неровный снег, не зная, что его ждет впереди, но продолжая движение. Ружье било сзади, но сегодня оно было больше для красоты.       Недалеко раздался выстрел и слабый животный стон. Звук согнал испуганных ворон с их веток, с громким карканьем они взвились в небо. Йоичи приободрился и заспешил в ту сторону. Радость от того, что чужие усилия наконец-то окупили себя — и еще от того, что наконец-то можно будет вернуться домой.       Пройдя мимо двух разлапистых елей, Йоичи вышел на просторную поляну. Издалека открывался вид на огромный белоснежный замок у подножия гор. Остроконечные шпили стремились в золотисто-розовые небеса, на фоне огромных заснеженных деревьев. Картина, словно вышедшая из сказки, трогала сердце. Как и предсмертные судороги оленя, вывалившего язык, чье сердце пронзила меткая пуля.       Свора гигантских черных собак радостно затявкала, заметив Йоичи на краю поляны. Взорвав снег лапами, его тут же окружили пять преданно смотрящих морд, мягко подталкивающих с разных сторон к дичи.       Это… Очередное видение? — Du warst zu langsam, — Йоичи закатил глаза. В толстой белой куртке и шарфе мужчина сливался со снегом, лишь золотые пряди его челки и глаза — как у нее, цвета крепкого чая, недовольно смотрели на собачью возню. Его ружье лежало рядом, на снегу. Он негромко прикрикнул, и собаки тут же поджав хвосты вернулись к нему. Но недовольство это было показное, и Йоичи дернул уголками губ. Встав с колен, он отряхнулся и подошел к нему, мягко смахнув с капюшона снег. — Es tut mir leid, — выдохнул Йоичи ему в губы. Теплое дыхание согрело его лицо. Поцелуй был больше легким клевком, но это было и не важно. Важнее было то, как он смотрел — словно она зажгла солнце, звезды и луну на небе. Важнее была ее любовь к нему. Одному-единственному.

***

— Просыпайся, — спокойный голос раздался над его ухом и Йоичи дернулся, открывая глаза. Чужая ладонь на его локте легко сжалась, и он понял, что их автобус уже стоит на месте, а парни рядом поднимают свои сумки и идут на выход. Рука Йоичи занемела, на пальцах остался отпечаток граней крестика, и под взглядом светло-голубых радужек, он поспешно постарался спрятать его за футболкой. Легкое чувство неловкости накрыло его с головой, и он тут же отругал себя за это. С чего бы ему смущаться? Крест был популярным талисманом, хотя само христианство не получило особого распространения в Японии.       Видение оставило ему слишком много вопросов, но он решил обдумать это позже, в более спокойной обстановке. Сосед Йоичи поднялся с места, его серьга чуть дернулась. Пара светло-голубых прядей выбились из прически, прилипнув к бледной коже, и глаза Йоичи невольно проследили за плавным изгибом его шеи. Он симпатичный. В нем было притягательное противоречие — высокий и плечистый, но с плавными и классически красивыми чертами лица, певучим акцентом жителя Киото и элегантными манерами, но при этом в драных джинсах, с серебряной серьгой в ухе и кольцами на пальцах. Кто-то другой казался бы нелеп, но этот парень был естественен. Йоичи мог бы поспорить, что парню наплевать, что о нем думают. Он чертовски крут. — Спасибо, — пробормотал он, протирая глаза. Он не получил ответа, но по легкому кивку понял, что все в порядке. Было бы слишком нагло надеяться на то, что они попали бы в один блок? Ему бы хотелось видеть хоть одно знакомое лицо, но вряд ли удача Йоичи позволила бы им быть в одной команде. Однако все это было не важно: если они оба будут достаточно хороши, то рано или поздно встретятся.       Пробуждение и спешный подъем не оставили ему много времени на осмотр окрестностей, и выйдя из автобуса он не сдержал удивленного вздоха. Огромное, гигантское здание из темно-синего металла возвышалось на скалистом склоне среди величественных деревьев. Blue Lock и в телевизоре казался огромным, но в живую его масштаб было сложно оценить. Казалось, пять кубов были почти сорок метров в высоту, и столько же в ширину. Толстые стены надежно скрывали внутри призрачную надежду стать лучшим — для начала, хотя бы в этой Синей тюрьме.       Вопреки ожиданиям, в фойе народу было не так много, никто не толпился, не гомонил и не отдавливал ноги. Видимо другие автобусы заезжали с другого входа. Сотрудники Blue Lock реагировали оперативно — едва Йоичи зашел в толстые ворота, как одетый в строгий черный костюм мужчина провел его к массивной стойке регистрации. Две улыбчивые девушки быстро нашли его файлик и что-то прощелкав на удивительно новом компьютере, выдали ему бумажную карту этого блока Blue Lock, где уже было отмечено, куда ему следовало направляться. Конечно же, не забыли и про вещи: их пообещали доставить в ту комнату, где он должен был ночевать, прикрепив к его чемодану бирку. Сосед по автобусу Йоичи — возмутительно высокий парень — пользуясь преимуществом более длинных ног, уже ушел куда-то в другой блок. Среди толстых стен, металла и твердого покрытия Йоичи чувствовал себя крайне неуютно. Эхо чужих шагов глушилось покрытием, а здание было поистине запутанным. Все буквально дышло вложенными деньгами. Интересно, что пообещали Эго и Анри, чтобы оправдать такие вложения?       Далеко идти ему не пришлось — буквально пару коридоров, несколько сотен шагов и вот, он оказался у двери Z. Не давая себе задумываться, он повернул ручку и вошел внутрь, готовясь ко всему.

***

20 июля 20**, Япония, регион Кансай, префектура Осака, Blue Lock — местонахождение неизвестно, блок 5, комната команды Z.

15:00

      Помещение было довольно большим — с высокими потолкам, светло-серыми стенами, рядом больших шкафчиков в углу и двумя дверьми. В разных углах уже толпились люди, поднявшие головы при его появлении. Под чужими оценивающими взглядами было не уютно, но он стойко стерпел это испытание. Разумеется, все хотели знать, не окажется ли в их команде кого-то значимого, но видимо пока, его команда была полна относительно неизвестных агентов. Ну да, вряд ли бы Итоши или Шидо попали бы в команду Z блока 5. Как заметил Йоичи, тут были одни парни. Видимо те несколько девушек, которые он видел у Киотского вокзала попали в другие команды. Чуткие уши уловили знакомый голос, и он почти сразу заметил идеально уложенные светлые локоны в дальнем углу. Йоичи еле сдержал гримасу — ну конечно же, ему не могло повезти больше. Сам Кира Реске непременно должен был оказаться в одном блоке и в одной команде с ним. Одетый с иголочки, в брендовые джинсы и пиджак, словно потерявшаяся знаменитость на сьемках. Агент что-то рассказывал группе парней, беззаботно жестикулируя и посмеиваясь. Столь странное, невероятное дружелюбие казалось неуместным здесь, в Blue Lock — разве они не должны были быть соперниками друг для друга? Однако Йоичи недооценил обаяние Киры и его серебряный язык. Словно пастырь или мессия, Кира везде собирал вокруг себя небольшой кружок из почитателей, которые, казалось, уже были готовы идти за ним. Преимущество бытия знаменитостью.       Йоичи отвернулся, поспешив юркнуть в другой угол. Не хватало только столкнуться с ним сейчас. Разумеется, вскоре Кира обнаружит его — в комнате было не так много человек. Но чем позже, тем лучше. Необъяснимое чувство неловкости и отторжения к нему возникло, казалось бы, на пустом месте, но Йоичи ничего не мог с собой поделать. Они не делили ничего, почти не были знакомы, но его словно заразил Икимото своей детской ревностью — лицо Киры Реске казалось ему неприятным, а сам он зазнавшимся. Да, не каждый шестнадцатилетний агент попадал на телевиденье, но неужели тот факт, что он смотрел с величины своего статуса, его раздражал? Кира был опытным агентом, Йоичи нет. Но здесь, в Blue Lock они были равны. Прошлые заслуги не должны были учитываться и все такое. Йоичи не собирался наживать себе врага в лице известного агента. Ну или хотя бы не сразу.       Не прошло и пяти минут, как его удачу смыло. Словно собака, чующая мясо, Кира повернул голову и наткнулся на него взглядом. Позабыв о жадно слушающих его парнях, он поднял руку и с энтузиазмом помахал: — О, ты здесь Исаги-кун! Приятно видеть знакомое лицо! — Йоичи постарался натянуть улыбку, под любопытными взглядами других людей. Теперь, когда Кира привлек к нему внимание, было поздно отмалчиваться. Он сделал несколько медленных шагов ближе, приближаясь на идеально вежливое расстояние к парням. Собеседники Киры окидывали его слегка недовольными взглядами, будто именно он был причиной, что блондин отвлекся на него. Они с Кирой составляли забавный контраст. Пепельный блондин, с легким медовым отливом и трое парней-брюнетов, варьирующихся от светлого к черному оттенку. Прямо главный герой среди второстепенных персонажей. Не то чтобы сам Йоичи далеко от них ушел — из самого необычного у него был синий цвет глаз и несколько родинок. Учитывая, как разбавился генофонд японцев, такая внешность считалась довольно заурядной. — Добрый день, Кира-кун. Как удивительно, что нас распределили в одну команду, — даже Ие не нашла бы в его тоне сарказма, куда там Кире, который довольно хихикнул и сделал несколько широких шагов к Йоичи и покровительственно улыбнулся ему, наклонившись в его личное пространство: — О, это несомненно судьба! Любому порядочному охотнику важно доверять ее знакам… Так что, Исаги-кун, ты можешь внимательнее следить за мной, — если бы Йоичи мог, то рассмеялся бы ему в лицо. Насколько же самодоволен этот парень? Если бы Йоичи искал себе кумира, то выбрал бы Саэ, чья популярность и успешность и рядом не стояла с Кирой. Но в том-то и дело. Он был Рабенау, и собирался быть сам своим кумиром, не следуя за чьим-то сиянием. — Да… Я буду наблюдать, — от сахара в его улыбке, умер бы и не диабетик. — Несомненно, Кира-кун.

***

      Когда дверь захлопнулась, пропуская последнего парня, сложенного как атлет, с грязно-рыжим цветом волос, Йоичи понял, что все на месте. Двенадцать человек. Оглядев вошедшего, он чуть поежился: конечно же, его комплексы только продолжат расти в Blue Lock. Мало того, что он был одним из самых низких тут людей, так и телосложение рыжего было слишком выдающимся. — Эй, парень, какого черты ты спишь?! –визгливый голос прервал его раздумья, и Йоичи повернул голову. Возле шкафчиков свернувшись клубочком дремал парень, прямо на холодном полу, пачкая свою светлую толстовку. Со своего места он мог видеть лишь каштановые локоны с крашеными желтыми прядями у шеи. Какой странный. Возле него, слегка упираясь носками кроссовок в его толстовку, стоял вертлявый парнишка, похожий на монаха. — А тебе то что? Не приставай к нему, он никому не мешает, — послышалось тихое замечание со стороны. Йоичи не видел говорящего, но определенно заметил, как покраснела шея и уши монаха. Он занес ногу, чтобы пнуть лежащего, как вдруг отпрянул. Длинная, стройная нога пронеслась мимо носа парня, который панически взвизгнул и упал на задницу. Брюнет грациозно встал на ноги, и в ушах у Йоичи победным гимном звучало биение его сердца. У него были удивительные золотистые глаза, как липовый мед, как цветы календулы, мягкие щеки, с которых еще не сошла детская округлость. Но в ширине плеч не виднелось мягкости. Мальчик, который скоро станет мужчиной. Йоичи вдруг понял, что сделал пару шагов вперед, чтобы лучше видеть разворачивающиеся события. Стоит присмотреться к этим ребятам. Странный парень сонно протер глаза (глаза, которые слишком внимательно оглядели пространство). — Ах, спасибо что разбудил меня, монах! — он улыбнулся, показывая слегка кривоватые передние зубы. Эта черта странным образом лишь добавляла его милой полудетской внешности очарования. Словно не он только что проделал что-то невероятное со своим телом и привлек внимание всех вокруг, парень беспечно поднял с пола свои наушники. Задира наконец-то пришел в себя, и Йоичи уже предвкушал сцену, но прежде, чем бритоголовый успел начать свою тираду, с шипением, проектор под потолком зашипел, выводя изображение всем знакомого человека в черном. — Добрый день, не ограненные алмазы. Надеюсь, вы готовы к началу. Первый этап начинается прямо сейчас, — тут же раздались протестующие возгласы. Кира Реске нахмурил светлые брови и вышел вперед: — Прямо сейчас? Мы проделали такой длинный путь, все устали, чтобы начать соревноваться? — многие согласно загомонили. Мужчина скривился, будто его заставили есть лимон целиком. Смерив их презрительным взглядом, он протянул: — А я-то думал, что приглашаю настоящих агентов. Когда на ваш город начнется нашествие нечисти, вы точно так же скажите, что не готовы и устали? Может, на жалких заданиях, которые вы выполняли ранее, вы делали что-то подобное, прячась за спинами других? Приписывали себя чужие заслуги? — Йоичи прикусил губу. Манипуляция мужчины была уже ему видна, но она все еще действовала — окружающие возмущенно вскинулись. — У меня нет времени разбираться с вами. Если вы пришли сюда отдыхать от учебы и своих агентств, то lock off, — он сделал пренебрежительный жест пальцами, словно стряхивал крошки. Парни притихли. Эго поправил очки на носу неожиданно элегантным жестом: — Вы здесь не для того, чтобы тратить мое время, и я позаботился о том, чтобы не тратить ваше. Ответьте мне и себе: стоите ли вы тех ресурсов, которые может предложить Blue Lock? Прямо сейчас вы — команда Z. Слабейшая команда слабейшего корпуса, — если Эго хотел заставить их чувствовать себя ничтожными, стараться больше, то он был на верном пути: лица присутствующих кривились от злости, желания доказать, чего они стоят. — Те, кто стоит здесь — ваши союзники и соперники. Иногда вы будете помогать друг другу, а иногда сражаться друг с другом. Впереди вас еще двадцать четыре команды, с куда более подготовленными охотниками. Готовы ли сломать свои убеждения? Готовы ли тренироваться ради успеха, ради славы агента не в ваших крошечных агентствах, а во всем мире? Если нет, то можете возвращаться назад. Автобусы будут ждать вас. Если да — одевайтесь и выходите в дверь справа, — по его указке, дверь запищала, открываясь. Потянуло запахом леса, свежим воздухом. По толпе прошел тихий ропот. Эго ухмыльнулся и пропал с экрана.       Даже Киру проняло, и он шагнул вместе со всеми к шкафчикам, на которых появились фамилии. Кто-то отходил в углы, спешно стаскивая свои вещи, многие начали переодеваться прямо там, около шкафчиков с амуниций, а некоторые, подхватив одежду выходил к туалетам, и Йоичи был одним из первых. Особые обстоятельства не позволяли ему оголяться на людях.       Скользнув в женский туалет — удивительно, что их предусмотрели, когда большинство агентов были мужчинами –, он торопливо разделся, рассматривая полученный комплект. Черные полусапожки, его размера, на крохотном устойчивом каблуке. Плотные темные штаны из странного материала, похожего на спандекс: мягкие внутри, и прочные снаружи, выступающие в качестве брони. Черная простая водолазка. Темно-синяя прочная куртка с двумя пустыми белыми нашивками. Наколенники и налокотники. Кобура и подсумки. Бинты, мягкие и явно не дешевые. Перчатки из черной кожи. Три черных резиновых ножа, комплект бечёвки, пара крюков, мини-аптечка. И…Он не сдержал удивленного вздоха, увидев мягкий комплект бежевого цвета поверх нагрудника. Эго, конечно же, не мог не знать, про особые обстоятельства одного из стажеров. Ему точно сказала мама. Это был единственный вариант. Она уже связывалась с ним — в тот самый момент, когда его вывели из допросной, матери позволили зайти. Но, он не мог тратить лишнее время, от этого первого испытания зависело, вылетит он или нет. Натянув броню поверх черной водолазки (внутри были какие-то светодиоды, отметил пытливый разум Йоичи), он выскочил из туалета, когда убедился, что рядом никто не стоит. Ему не хотелось бы отвечать на вопросы прямо сейчас.

***

      Проходя по одинаковым безликим коридорам, и лестницам, через минут десять, они вышли в подобие гигантского патио — подобии, потому что в настоящем патио явно не росли деревья и лесная трава. Однако вход был оформлен античной аркой, под ногами у них были ровные гранитные плиты, которые переходили в землю. Где-то среди деревьев пели птицы. Участок леса был очень большим, даже взгляд Йоичи не смог сразу найти конец леса. Безусловно, когда проектировали Blue Lock, все было предусмотрено, чтобы оставить этот островок живой природы в его природном очаровании невредимым. Наверху был раздвижной купол, сейчас открытый для солнечных лучей и ветра. По голубому небу ползли легкие пористые облака. Они застыли на границе, с удивлением оглядываясь, когда один из прожектёров, спрятанных в стене, запищал, выводя изображение Эго. Мужчина снова появился в виде голограммы. — Наконец-то. Пора приступить к нашему тесту, который выявит ваши сильные и слабые стороны, расскажет о вас больше, чем скучные вырезки из дел, — он серьезно посмотрел на них сквозь очки. — Игры кончились. На испытание я отведу полтора часа. Агент должен быть готов в любое время и в кратчайшие сроки выполнить поставленную задачу, верно? — на это никто ничего не сказал. Эго продолжил: — Ладно, все просто. Вся эта площадка — ваше игровое поле. Каждый будет работать на себя. За полтора часа вы должны набрать десять очков, разбивая вот таких дарум, — он поднял левую руку, демонстрируя белую сердитую куклу, которая чуть дрожала на его большой ладони, дико вращая черными глазищами. — Одна дарума — одно очко. Оно засчитается, только если вы коснетесь дарумы моими ножами. В следующий этап пройдут те, кто наберет десять очков. Можете набрать больше десяти, это пойдет в ваш личный зачет, меньше — вернетесь домой, — звучало довольно просто. Так, где же был подвох? — Однако… Кроме белых дарум, есть красная. Ее уничтожение дает десять очков, — ухмылка мужчины стала шире. — Но если белая просто будет от вас убегать и прятаться, то красная… довольно агрессивна. Она может напасть на вас раньше, чем вы ее коснетесь: вы получите проклятие, и все ваши очки будут обнулены. И кстати, пока не забыл. В моей прекрасной Синей тюрьме у вас всех будет свое место. Проверьте свои предплечья. Повисло ошеломленное молчание. Все оглядывали себя, заметив, что пустые белые нашивки на рукавах заполнились данными. Йоичи накрыл небольшой черный номер дрожащими пальцами. Цифры были безупречно честны, и глаза его не обманывали. Он крепко стиснул зубы. Раздавались тихие перешептывания, окружающие его парни оценивающе рассматривали друг друга. Йоичи чуть повернул голову — ну, конечно. Кира был чертовым топом. Гордое 285 на его предплечье сияло словно золото. Мальчик с золотистыми глазами следовал за ним, что не особо удивляло Йоичи. От него разило опасностью, скрытой детской беспечностью. Только наигранной ли? — Ваши рейтинги пока предварительны. Я расставил вас в связи со своим пониманием ваших сил и возможностей; все, конечно, может измениться и это полностью в ваших руках. Как только прозвенит сирена — ваше время блистать, не огранённые алмазы. Прозвучал гулкий звук серены. Двенадцать претендентов сорвались с места.

***

      Йоичи заметил одну из дарум почти сразу же. Легкий всполох в листьях папоротника, который почти сразу же метнулся к веткам сосны. Было интересно, дар ли использовался для их оживления или какой-то артефакт, но сперва стоило схватит хотя бы одну, чтобы ее изучить. Земля была теплой и твердой под ногами его новых сапог, но стоило оберечься, чтобы не открыть старую мозоль и натереть новую. Он ускорился, петляя между стволами, пытаясь оторваться от остальных. Он начал замедляться — до дарумы оставалось немногим более двадцати метров. Еще совсем чуть-чуть…       Но только чудом, не иначе, он не пропустил движение сзади и пригнулся, пропустив над головой нож, который разбил белую куклу. Дарума с легким скрипом распалась на осколки и что-то похожее на серый дым вырвалось из нее, рассеиваясь в воздухе. Прыжок, кувырок — запрыгнув на одну из ветвей сосны, Йоичи попытался оценить обстановку и противника. — Ух ты, а ты шустрый, двести девяносто девятый, — парень снизу хмыкнул, крутя резиновый нож между пальцев. Йоичи не узнал его лица, но он выглядел довольно самоуверенно, для парня с закрытыми глазами. Слегка кудрявые волосы темно-русым облаком оформляли его острое лицо. Но вот номер двести девяносто на его плече сказал ему о многом. — Ну и ладно. Спасибо тебе, что привел меня к первому очку! — с этими словами мана вспыхнула в его пальцах, и Йоичи пришлось спрыгнуть, когда нож полетел в него, но вместо того, чтобы упасть позади, он услышал свист позади себя. Телекинез! Нырнув вбок, он оперся коленом о землю, но просвистевший мимо кинжал рассек воздух вдоль его щеки. По лицу потекла струйка крови. — Какого черты ты делаешь? Нам нужно набирать очки, а не играть в Голодные игры! — Йоичи отступил за шершавые стволы елей, стараясь не открывать спину. Злость душила его, но нападать было рано: он не знал, что точно мог бы сделать этот урод с закрытыми глазами. Для чего было вообще закрывать глаза — зачем лишать себя преимущества? Было ли это условием активации дара или чем-то еще? Нужно было потянуть время. — Почему? — в голосе парня послышалось недоумение. — Ты что, дурак? Очевидно, что у этого очкарика Эго все предусмотрено, чтобы в следующий этап прошли не все. Я просто расчищаю себе дорогу. Ты и пацан на трехсотом месте, очевидно, самые слабые. Так почему бы вам не убраться отсюда по-хорошему? — Йоичи уже понял: он ненавидел телекинез и тех, кто им владел. Нож снова устремился к нему. Однако, он не успели ничего сделать. Воздух пронзил леденящий душу вопль совсем неподалеку. Что-то громкое летело сквозь кусты, и в воздухе запахло серой. Не сговариваясь, они обернулись.       На большом пне неподалеку громко кричал, схватившись за голову, атлетично сложенный парень. Вены вздулись на его крепкой шее, оттенком кожи он почти сравнялся со своими рыжими волосами. Но не это привлекало внимание. Его темно-синяя куртка багровела среди оттенков коричневого и зеленого.       Красная дарума.