Драконья Вдова

*** Он слышал, как на первом этаже захлопнулась дверь, а это значит, что пришла Элина. Так поздно ночью в дом к Эринии приходила только Власта. Агис лежал на своей кровати поверх покрывала и смотрел в одну точку на потолке. Он пропустил ужин, и теперь в животе урчало, но голод он абсолютно не чувствовал. В комнате не горел ни один светильник, но достаточно яркая луна освещала пространство перед ним. Тихий стук в его дверь раздался через несколько минут, и, так и не дождавшись ответа, Элина отворила дверь, неся в руках поднос с горшочком с дымящимся жарким, которое было накрыто свежей лепешкой хлеба. - Скоро рассвет, - произнесла она, кладя поднос на небольшой табурет. – Эрин сказала, что ты ничего не ел едва не с самого утра. - Я не голоден, - Агис даже не удостоил ее взглядом. - Ты заболел? – Элина присела на краюшек его постели и протянула руку, чтобы коснуться лба, но он оттолкнул ее ладонь и нарочито отвернулся. Элина резко поднялась с места и направилась к двери. - Когда придешь в себя, спускайся вниз, - приказным тоном произнесла она. – Есть что обсудить... - Почему бы тебе не обсудить это с кем-то другим? – Агис рывком приподнялся и сел на кровати. - Потому что, - Элина медленно обернулась к нему, - кто-то другой все помнит. И в награду за службу ему не нужна память о том, кем он был. Она вышла из комнаты и усилием воли заставила себя не хлопнуть дверью. В глубине ее души невероятным вихрем закружились обида и чувство вины. Ей казалось, что она предает его, но... но на что он вообще надеялся. У него нет права... нет права... - Нет права! – едва слышно повторила Элина, сама себе. - Прости! – его голос позади нее заставил ее вздрогнуть. Элина оказалась так глубоко погружена в собственные мысли и эмоции, что просто не заметила его. - Ты права! Идем! – он обошел ее и быстро сбежал по лестнице, чтобы не оставаться с ней наедине. - Так быстро поел? – услышала она удивленный голос. - Поем потом, - отозвался Агис, и теперь его голос звучал ровно и безэмоционально. – У Власты есть какие-то новости. Элина встрепенулась и заставила себя спуститься вниз. Миновав ступеньки, она вошла в комнату и улыбнулась обоим присутствующим. - Новости! – напомнил ей Агис, садясь в кресло перед камином. – Что-то мне зябко. Эриния обошла его со спины и накинула ему на плечи теплую шаль. Агис улыбнулся ей в ответ и в знак благодарности коснулся ее руки. Элина нарочито отвернулась и как можно сдержаннее опустилась на стоявший около стола стул. - Во всем замке только одно шелковое знамя, - произнесла она. – И оно в целости и сохранности хранится в кладовой. И на нем действительно двенадцать Властов. - Подарок с Юга? – спросила Эриния. - Лорд Фралли, тот, что ныне покойный, прислал его в честь восшествия на престол отца, - продолжила Власта. - Так вот почему двенадцать «Э», - кивнул Агис. - Получается, что новые знамена были сшиты и вышиты на Юге по образцу прежнего знамени, которое там хранилось, - произнесла Эриния, опускаясь на шкуру перед камином так, что оказалась сидящей почти у ног Агиса. – И образец этот был создан в доме деда Фреи, которая открыла драконам вход в крепость. - Я долго об этом думала, - ответила Власта. – Но я знаю Фрею с детства. Я верю, что она могла открыть ворота – это был импульс. Но сшить знамена, готовится к разорению Гнезда, убить столько невинных... Как бы там ни было, она не могла сделать это в одиночку. И нее должны были быть сообщники и не один. - А это значит, что предатели – в твоем самом ближнем круге, - произнесла вслух Эриния, и в комнате воцарилась тишина. - А ты уверена, что твой муж не принимал в этом участие? – вдруг спросил Агис. - Нет! – Элина ответила так резко и громко, словно одернула его. - Агис, - обернулась на него Эриния. – Элине скоро уходить. Ты планируешь ее провожать? Обескураженный жестким тоном Власты, он молчал еще несколько секунд, но совесть не позволила ему ответить иначе. - Да, - хмуро произнес он. - Ты свой плащ сегодня отнес в комнату, - напомнила Эриния. – А ей скоро уходить. Поднимись, забери его. Поняв, наконец, что девушки хотят остаться наедине, Агис поднялся и вышел из комнаты. - Не отметай любую версию, только по тому, что она связана с Тэмэром, - Эриния поднялась и села в кресло, где до этого сидел Агис. - Ты ведь знаешь его, - Элина посмотрела на нее в отчаянии. – Знала еще раньше меня. Как ты могла допустить, что он мог позволить убить столько драконят? - Не могла, - кивнула Эриния. – Ровно так же, как не могла допустить, что увижу твою искромсанную грудь и плечо. Он пытал тебя, Эли... - Это был не он! – Власта резко поднялась на ноги. – Я до сих пор не знаю, что тогда случилось, но это был не Тэм... не Тэм... - Не тот Тэмэр, за которого ты выходила замуж, - Эриния тоже поднялась и шагнула на встречу, беря ладони Власты в свои руки и пытаясь заглянуть в полные слез глаза. – Но мы так и не знаем правды, какой Тэмэрар настоящий: тот, что клялся любить тебя и был счастлив твоей беременности, или тот, который пытал тебя несколько дней подряд. Элина выдернула свои ладони и отвернулась к камину. - И знаешь, - вдруг заговорила Эриния, - раз уж ты выходишь замуж... Элина резко оглянулась и посмотрела на Эрин с удивлением. - Охх, сплетни из Замка расползаются быстрее рассвета, - усмехнулась она. – Так вот, раз Марэ скоро станет «повластовком», ты ведь не будет против, если я... Эриния осеклась, и Элина склонила голову, пытаясь понять, что она хочет сказать. - Я... В ту ночь, в Гнезде... Мы лежали так близко друг от друга, что... Я вспомнила, как это было и подумала, почему бы не попробовать все сначала. Но я не смогу поступить так с тобой. Поэтому, если ты против, то... - Ты вольна делать, что пожелаешь, - перебила ее Власта. – Вы вольны. Буду рада, если он тот самый, кого ты заслужила. Мне пора! Вопреки обычному прощанию, она не обняла Эринию и вышла из комнаты, даже не пожелав хозяйке дома доброй ночи. Агис нагнал её, когда Власта уже успела отойти от дома. - Что-то случилось? – спросил он. – Ты ушла так поспешно. - Я знаю, что леди Огня Таис любит иногда напиться в человеческих таверна, - не сбавляя шага, заговорила Элина. – Можешь узнать, где она бывает? - Как же это узнать, если она свой титул и драконье нутро явно не афиширует? – пожал плечами Агис. - Уверена, что о девице, которую не перепить, ходят легенды, - Власта остановилась. – Не провожай меня дальше. Мне нужно подумать. - Думай, сколько тебе угодно, - ответил Агис. – Пойду сзади и докучать не стану. - Агис, - Власта посмотрела ему прямо в глаза. – Ты совсем меня не слышишь? - Когда дело касается твоей сохранности – нет, - он бесхитростно развёл руками. - Упрямый! – выдохнула ему Власта и нарочито пошла вперёд, обгоняя своего провожатого. Когда они дошли до самых дверей Городских Конюшен, Власта вдруг остановилась, обернулась на Агиса и, сделав решительный шаг вперёд, поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. Агис на мгновение опешил, но почти тут же, не отдавая себе отчёта, прижал её к себе и поцеловал самым глубоким и страстным поцелуем, на который только был способен. В следующую секунду он почувствовал, будто кто-то приложил раскалённое клеймо к его левой лопатке. Агис едва мог стерпеть эту боль несколько секунд, чтобы позволить поцелую продлиться как можно дольше, но боль стала такой выносимой, что он был готов отгрызть себе часть спины, лишь бы избавиться от неё. В этот момент Элина с силой оттолкнула его и почти бегом направилась в конюшням. Проход до Замка и так был тёмным и душным, но сейчас он казался Власте западней, из которой она никак не могла найти выход. Наконец, оказавшись на территории Замка, она тяжело задышала, а затем почти бегом направилась в свои покои. Стараясь быть как можно тише, Элина прошла мимо спящего Эйревелла, прихватив канделябр с зажженными свечами, прошла в гардеробную, которая находилась у самой дальней стены, заперла за собой дверь и, быстро расшнуровав траурное платье, которое так и не сменила с момента Поминальной, встала спиной к зеркалу и обернулась назад. На левой, покрытой белоснежной кожей лопатке тёмным кругом выступала татуировка – переплетение Феникса и Дракона, которые они нарисовали вместе с Тэмэраром, а затем нанесли друг другу с помощью нерушимых клятв. Тогда это должно было стать печатью вечной любви. Сейчас же превратилось в безмолвную эпитафию вечной потери.