Everyone deserves a pleasant

Секционные ворота, уже далеко не кипенно-белые, как это было задумано изначально, а заляпанные и даже измятые, оставались единственным, что отделяло склад от торгового зала, а живых от ходячих. И сейчас, уловив шум по ту сторону, вторые во всю пытались это исправить, а именно — снести преграду ко всем чертям. Тушами они бились в металлические панели, волной наплывая друг на друга и скалясь в стеклянные вставки гнилыми покошенными ртами, с яростью в потухших глазах старались добраться до свежей движимой плоти, дразнящей и с тяжелым арбалетом на руках. Зрелище далеко не из приятных, но Дэрил смотрел крайне внимательно, прикидывая сквозь помутневшие оконца и так, на слух — сколько мёртвых вывалится в торговый зал, если прямо сейчас поднять этот железный занавес, и хватит ли ему сил и времени, чтобы невредимым от них потом оторваться. Уж больно не хотелось мужчине убивать сбрендивших вандалов. Для Диксона младшего легче было тех отвлечь, переключить их внимание на клацающую проблему в виде голодных трупов, чем тратить стрелы на их живые головы. А потом уже, в этой неразберихе и возне тихо-мирно разойтись. Чужаки сами по себе, они вместе с братом — также, сами по себе. Ну и с Кэсси, разумеется, куда ж теперь без нее. С таким планом Дэрил ничем вроде даже не рисковал. Выход не заблокирован, с другой стороны Инглеса, по словам старшего Диксона, так вообще дыра зияет во всю стену. Сам прорвется, за Мерла переживать толка никакого, а у девчонки даже выбора не останется — кто первый за капюшон ухватится, с тем и побежит. Осталось придумать только, как правильнее будет приподнять, кажется, автоматические ворота без наличия тока во всем универсаме, да так, чтобы не лишиться половины пальцев. Те в стрелковом деле были атрибутом в крайней степени важным и незаменимым. *** Могла ли Кэсси подумать, что поход за нижним бельём когда-нибудь обернётся для нее настоящей западней? Да ни в жизни. Бред какой-то. И тем не менее. Бутылки бились, а силы её заканчивались — кажется, самое точное описание всего происходящего в Инглесе прямо сейчас. Чего эти люди вообще ожидали, когда принялись крушить все вокруг? Что Диксоны при первом же опрокинутом стеллаже, как по команде, вылезут из укрытия с поднятыми руками? Абсурд. За те пятнадцать-двадцать минут нахождения в универсаме мужчины устроили погром таких масштабов, каких не устроили здесь в начале апокалипсиса ходячие. Тем временем заложники всей этой ситуации, затаившись, продолжали чего-то ждать. Чего именно Кэсси не знала. И даже когда попыталась узнать, по какой все-таки причине они не двигаются дальше, вслед за молчуном, а продолжают отсиживаться здесь, за прилавком, в ответ получила лишь ощутимый щипок в районе шейных позвонков, коих Мерл, кстати говоря, так и не отпустил. Не доверял. Продолжал «держать у себя на поводу», не давая «лишней» свободы. Это Кэсси обижало. Сомнение, проявившееся по отношению к ней уже столько раз даже в самых пустяковых мелочах — именно оно обижало. И вроде бы старалась не думать об этом, не копаться. Хотя бы не сейчас, не в такие моменты, когда любая осторожность вполне оправдана — но получалось как-то слабо. Время быть может ещё такое. О чем ещё думать, кроме как об окружающих тебя людях? Они — твоё будущее. Не диплом об окончании университета, не финансовая подушка, хранившаяся в ячейке банка, а реднеки, ловко орудующие ножами и арбалетами. На удивление даже заботливые, но такие скептичные, черт бы их побрал! Если девушка, да ещё и накосячила один единственный раз — значит нужно остерегаться и перепроверять за ней абсолютно каждый сделанный шаг. Нечестно. Сама она все может, жила как-то. А если вдруг, когда-нибудь их с братьями пути разойдутся? Не хотелось бы, конечно, с ними безопасно и все такое, но никто не застраховал её от этого. Тогда этот новый мир её сожрет. Сейчас, вот она размякнет, привыкнет к тёплому гнезду минивэна, пусть даже с рычащим Бонневилем на глазах, а потом жизнь выкинет её на холодную землю. А даже если и не выкинет — оставаться в качестве нахлебницы и пиявки занятие не из приятных, в особенности, когда этим могут попрекнуть. От наплывших вдруг душащих и таких плотных мыслей стало нехорошо и как-то даже удручающе тошно. Девушка начинала себя накручивать, нервничать и переживать. Самое подходящее время чтобы наконец развязать язык и всë прояснить. Пока вокруг шумно и пока у них есть нужда сидеть неподвижно. — Мерл, — мужчина дёрнулся — не ожидал новых бунтов и, снова надавив на девичий затылок, оглянулся в сторону продолжавшегося вандализма. — Мерл… — Где этого придурка носит? — Вопрос риторический, в пустоту, потому что Кэсси и сама ждала на него ответа уже добрых десять минут отсиживаний за прилавком. Пара поглаживаний, на этот раз ощутимо мягких, и мужчина руку, наконец, убрал. — Запоминай, пигалица. Никуда не уходишь. Мордашку свою лишний раз не высовываешь. Сидишь за вешалками и считаешь баранов. Слышишь меня? — Мужчина пощелкал пальцами перед её носом несколько раз и, увидев зачатки разума, продолжил: — Вон тех баранов считаешь. — Бараны к тому времени перешли к расталкиванию тележек и переговорам между собой. Видно без дела стоять на «пустыре» им разохотилось. Кэсси сглотнула. Не думала, что минуту назад придуманный сюжет так скоро случится на самом деле и её оставят прямо тут, в заброшенном магазине. — Мерл… — Уже было заскулила девушка, но вдруг одумалась, замолчала. Это все не шутки, одному ему пробежаться мимо чужаков будет куда безопаснее, чем тащиться через весь универсам целым скопом. Придвинувшись к полкам вплотную, Кэсси подтянула к себе пару-тройку нанизанных на вешалки тряпок разного цвета, давая мужчине своё немое согласие. На том сразу просияла одобрительная ухмылка. Потерев ей кулаком макушку и взъерошив волосы, дескать «хорошая девочка», Диксон старший согнулся чуть-ли не вдвое и, выудив откуда-то из-за ремня пистолет, двинулся в противоположную от одиноко валявшейся сумки, оставленной молчуном, сторону. Кэсси отпустила его со скрежетом на зубах. И поговорить не успела, и сидит теперь тут, бестолковая. Но по-другому нельзя. С другой стороны, если так «спокойно» можно ходить взад-вперёд под стойками, то почему бы уже не смотаться из этого места? Хотелось верить, что братья оставались здесь только ради нескольких, найденных совсем недавно, бутылок бурбона. *** Лом с противным воплем надламливал металл складских ворот. Поход за инструментом, брошенным где-то у баннера с картой, отнял ещё несколько драгоценных минут, но результат того стоил. Мёртвые сейчас с особым рвением, ударяясь прогнившими черепами о пределы ограждения, ползли в зал. Именно ползли — поднимать занавес до конца было бы самоубийством. Открыть тихо не получилось, может, и к лучшему. Четыре барана теперь, наверняка, уже мчались на горячее. Дэрил же, подстрелив несколько совсем уж близко подобравшихся голов, поспешил к отделу одежды — правда уже в обход. А мертвые, в свою очередь, поспешили за ним. И ушли бы все до единого, если не очередной удар чего-то тяжёлого о плитку магазина и последующее, такое же очередное ругательство. Ходячих столь оживлённое действо привлекло и все оставшиеся, только-только выбравшиеся из-под занавеса упыри, поперли к центру. Через ещё несколько минут началась пальба. Значит патроны у чужаков все же были и подвесы пустыми у них для красоты не висели. Мат, удары, стрельба. Пока ни единого раненного окрика. Дэрила осознание этого радовало. Четверо мужиков с гнилой двадцаткой уж как-нибудь да управятся. Должны, если жить хотят. А был бы с ним Мерл — такого варианта, увы, у них не оказалось. Лишь подумав о старшем брате, тот, тут как тут, вывалился из соседнего отдела, в непонимании натыкаясь на самого Дэрила и сразу же просверливая в нём дыру: — Че за херню ты здесь устроил?! Правду говорят — помяни черта, он и появится. Ухмыльнуться собственным мыслям Дэрил не успел. Универсам, помимо рычаний и мужицких оров, наполнился звонким визгом. И единственная здесь, в Инглесе обладательница такого умения сейчас должна была сидеть за стеллажом и с верностью сторожевой собаки, как бы грубо это не звучало, ждать Диксонов.