тупой & нетрогательный

      У всех вечер, у всех запара. Я ваще домой хочу. И жрать. Толку что ЦФЗ сменил? Та же поебота в розовом цвете, только микруха поновее. «Тут не кури!», «Хер тебе, а не перерыв», «Вали мусор выносить»…       Если б не чел, который каждый раз встречает меня на пороге своей квартиры в трусах, а потом на чай, как за два часа работы отстёгивает, то я б уже месяц как съебался.       В трусах дохера кто встречает, но этот… Ля… У него не какое-то туловище, а прям Тело. Не сушёный качок-дурачок, а как надо: грудак широченный, ноги — каждая с меня в обхвате. Хуею каждый раз как вижу. Так он ещё и за просмотр мне платит.

***

      Беру последний заказ, смотрю адрес — по рту сразу вкус пивка и чечила растекается. На тот самый адрес поеду. Кайф.

***

      Давлю лыбу уже в лифте. Ну а чё? Он мне тоже обычно улыбается. Ну, наверно. Я только первый раз на лицо глянул, а в другие разы уже пониже палить стал. Делаю вид, что в пол смотрю. Он на лицо норм, просто я так себе приоритеты расставил. Я, если на бритого типа с квадратной челюхой посмотреть захочу, то во двор всегда зайти могу. Но там-то все одетые и не такие топовые.       — Здравствуйте, — сумку на пол ставлю, молнию дёргаю, лоток вынимаю. В мешке у него рыба красная, ещё нарезка мясная. Пакет расправляю, в лотке протягиваю.       — Пива попить не хочешь? — я раньше, кроме «угу» и «спасибо», его голосом ничего не слышал, а тут прям мёд по телу.       — Хочу, — сглатываю слюну и понимаю, что при разговоре надо не туда смотреть, куда я. Глаза поднимаю и мозгами думать начинаю: он же в наушнике, а я как долбан ему отвечаю.       — Ну, отлично, — руку тянет, только не за пакетом, а мне. — Меня Юрой зовут, кстати.       — Ярослав, ну, Ярик, — брякаю, пока пытаюсь и лоток на пол не уебать, и руку пожать, и совсем долбоёбом не показаться.       — Во сколько освобождаешься?       — Так всё уже… — пока слова рожаются, жестами показываю. Колёсики ему в воздухе рисую и куда-то в сторону отмахиваю, — Ну, вел надо это, того-самого.       — Ну, давай «того-самого» и ко мне. Пиво только возьми, какое пьёшь, — забирает заказ, а мне косарь суёт. Обычно безналом кидает, а тут нал. Ещё и косарь.       — На все? — уточняю, а то вдруг у него мельче нет.       — Сдачу себе заберёшь.       — А. Лады, — киваю, улыбаюсь, во все что есть, короб застёгиваю и двигаю к лифтам.

      Педалю до ЦФЗ, а потом пешим в разливуху. К пиву два копчёных чечила беру. И сыр, который в коробке, с перцем.       Уже в домофон звонить собираюсь, но тут меня нахлобучивает: а если развезёт и я чё-то ляпну? Он-то пиво пить позвал… Ай, ладно. Со стакана ничё не будет. Потом домой ливну. А то не по-пацански как-то с косарём сваливать. Ещё обидится, на чай мне перестанет кидать.       В лифте мне голосовухи от Димаса приходят. Как обычно микрофон где-то в районе жопы держит и пиздит. Но я и так знаю, что бухать зовёт. Вот и стикер прислал. Два. Сначала — с красноглазой совой, потом с котом, который бухла купить просит. Отвечаю ему задумчивой жабой. Пусть думает, что я хотел этим сказать. Потом расскажет, а то я сам без понятия.       Захожу в квартиру, ногами по коврику шаркаю, коридорчик оглядываю. Чисто, светло. Пахнет ещё не пойми чем. Не плохо, просто разобрать не могу, на что похоже. Не духами, но и не туалетной пшикалкой.       Юра у меня пакет с пивом забирает. В майку оделся. И в шорты. Не знаю, чё я ожидал. Понятное дело, гостей неприлично в трусах встречать. Курьеров — можно, а гостей — нет.       — Ванная тут, — вбок, на дверь, кивает. Я уж думать начинаю, на что он там намекает, а он просто говорит, где руки помыть можно. — Полотенце зелёное, у раковины.       Вот понесло меня уже. И без пива. Зря пришёл, ой зря.       Думаю, что надо извиниться, да сваливать с Димасом ребус про лягуху разгадывать, а делаю другое: уже руки намыл, в коридоре топчусь. Юра зовёт меня в комнату.               Садимся. Я за стакан сразу. Но силу воли включаю и обратно ставлю. На бутеры с рыбой налегаю.       — И часто ты так, после работы к клиентам ходишь? — Юра сразу с вопросов начинает. В глаза смотри, Ярик. В глаза. И стакан поставь, не нервничай. Ты же с пацанами обычно норм пиво пьёшь? Вот и тут не дёргайся.       — Неа, — мотаю головой. — Звали, и не раз. Я отказывался обычно, — улыбаюсь, чтоб он не понял, что не звал никто, и что я так, приукрашиваю немного, — А ты курьеров часто зовёшь?       — Нет, в первый раз, — улыбается, плечами дёргает. Тоже пиздит по-любому.       — Хе-хе, ну, за первый раз! — охуеть тост. Сотка. Тормози уже с пивасом, а не головой, ёпт.       Юрец прям чуток прикладывается, а мне бутер запить надо — побольше выпить приходится.       — А чё? — с колбасятиной бутер сю-даа, — Бухфнуть, фтоль, не ф кем?       — Не в этом дело. Я редко пью, — улыбается. Стопроц наёбывает. — Тебя позвать захотел.       — Прям меня? Ну кайф ваще, спасибо, — Ярик, спокойней будь, не подпрыгивай. — Я просто только перед заказом подумал: вечер, пятница — дело святое. Ну и вот, как бы. Совпадение. Я ж не каждый день. Тоже. Пиво пью. Не часто.       — Девушка не разрешает?       — Пфф, хах! Чё я, каблук, чтоль? И нет у меня никого. Ну вот сейчас. А ваще были. Но я сам решаю: захотел — выпил. Схераль я кого-то спрашивать-то должен? Ну, головой-то подумай.       — Окей, зря спросил. Сам бы мог по тебе догадаться.       — В смысле? Ты на то, что я алкаш, намекаешь?       — Я такого не говорил, — ага, но подумал. — Просто видно, что ты без комплексов и загонов. Захотел и сделал. Это классно. Нравятся мне такие.       — О, эт да. Эт про меня. Я такой вот. Всем нравлюсь… — так. В смысле «нравятся»? — Стопэ, Юрец, — по сторонам смотрю, подставы не наблюдаю. Пиво, чечил, бутеры и мужик охуенный. — Это щас подкат такой вот?       — А что, если да?       — Хух. Еба… — залпом выпиваю стакан. Мотор мой ща остановку сделает, если так ебашить будет. — Хух… Не, серьёзно: эт не разводилово какое-то?       — Если только на секс.       — А-а. — бля, «Бэ!». Ладошки-подмыхи запотели. Всё, бля, потерялся. В руки себя возьми, Ярик. — Прям так сразу?       — Ну а чё усложнять? Можем фильмец глянуть, но я б время на это не тратил, — потягивается, вот назло мне, чтоб майка позадиралась и понатягивалась. Он и в одежде ебанёшься, как выглядит. Ещё и не в дверях, а тут, на диване. В пореве только такое видел, если промотать не получалось. Но так вот самому страхово чё-то. И очко поджимается.       — В жопу не ебусь, если чё, — говорю так, как будто меня это как-то спасёт, если он вот конкретно за этим меня позвал.       — Не проблема, — я выдыхаю, булки разжимаю, а Юра меня по ноге начинает наглаживать. Лапища здоровая, горячая. Гладит только ногу, а горячо во всём теле становится. — И я — нет, «если чё».       Юрок придвигается, мою ладонь себе на грудак кладёт. Тут я уже теряться перестаю: мацать начинаю, сам ближе двигаюсь, руку на шею ему закидываю. А он так меня засасывает, что я как дышать забываю. Языком мне в рот влезает, и с моим языком играется.       Прусь с того, как он плотняком жмётся, на диване меня раскладывает, под майку лезет. Тоже его раздеть хочу. Я до этого только смотрел, а теперь и потрогать можно. Нужно, ёпт. У меня шишка дымится от того, как мне это нужно. Спускаюсь вниз, головой под майку лезу, впечатываюсь лицом в прессуху от того как плотно она на нём сидит. Юра футболку снимает, но меня стопорит и отправляет мыться:       — Полотенце в ванной, синее, — вот хуль он мне командует? Умный самый? Я сам только вот собирался спросить.       Не, ну в ванной у него всё-таки шикардос. Сразу заметил, а пока под душем стою и рассмотреть можно. Плитка под мрамор, полочки-шкафчики бирюзовые, полотенец много разных. Только свет слишком яркий. Как в операционной. Сам там не был, но так говорят обычно.       Но главное, что мозг ломать не надо: этим помылся, а этим — побрился. А то я сеструхин какой-то пузырёк взял — жирное, густое, не мылится. Еле смыл: склизкий был, как склизень, и с запахом кокоса. За это ещё и пиздов отхватил, что «добро на говно» перевёл. Сама коза. Развела магнит-косметик, а Ярик почему-то виноват.       Намылся и даже побрился. Юрка явно же опытный, постарше меня, всё-таки. Сосётся хорошо — значит, и сосёт тоже на пятёрку. Логично же. С Евкой так было. А мужики, типа лучше ж должны, по идее. Говорят так. Хотя, вот, Димасу похер, кто там че говорит… Правда мы тогда оба в нуляндр были. Потом он ваще сказал, что и не помнит, что я долбоёб и выдумываю. А мне его острый сколотый передний бивень, в кошмарах до сих пор снится.       Не, ну с Юркой шикардосно должно быть. Тут без вариантов.              Полотенцем оборачиваюсь и на кайфодром иду. Вижу, что Юра стол убрал и диван раздвинул. Тоже в ванную уходит. Только какой-то недовольный возвращается и меня, голого, осматривает:       — Станок бы хоть спросил.       — Так я сам нашёл, чё спрашивать?       — Ясно, — ну, да, ясно. А мне не ясно, с чего вопросы такие. Нафига по ерунде вопросы задавать? Странный такой.       Запариваюсь на этот счёт недолго: так похер на всё становится, когда мы продолжаем. Юрка на меня наваливается, я его лапаю без остановки. Его так дохуя, и это так пиздато. Как под одеялом тяжёлым. Евке так же сказал — обиделась. Я ж не жирной её обозвал, комплимент сделал, а она обиделась.       А Юрец вот в комплиментах сечёт — сильней даже наваливается. Потом садится на меня, ногами сжимает, как в капкан. Ну, как борцы всякие.       — Юр, ты спортсмен, чтоль? — по бедрам его глажу, остановиться не могу.       — Ноуп, — тянется под подушку, мне на живот упакованный през кладёт.       — А эт зачем?       — Ты серьёзно? — свой распаковывает и на меня как на ненормального смотрит.       — Не, блин, поржать решил. Мы ж ничего такого делать не будем. Ты, если боишься диван запачкать, то я себя контролирую нормально. Проблем нет.       — Угу, — берет и в наглую презик на мой член натягивает. Приятно немного, но обидно, что нифига меня не слушает.       — Бля, да я ж сказал, чё ты а?       — Второй надену, довыделываешься щас.       Хочу его душнилой назвать, но Юра опять пользуется тем, какой он охуенный. Прям фишку мою просёк — опять зажал, только теперь ещё и надрачивает наши члены, сжав их одной рукой. А я его упругий зад наминаю и даже постанывать начинаю. Юрок в ухо дышит, слюну сглатывает, рукой наяривает, и я рыпнуться не могу. Меня ваще кроет, когда он тоже подвывать начинает и руку сильнее сжимает.       — Ща кончу, — выдавливаю из себя как-то совсем поздно, ещё и скулю потом как тёлка.       Юрка додрачивает себе и падает рядом. Пихаю его в бочину:       — Ты чё, эт… Хух… Не стопорнул.       Тянется в сторону, ашку берёт, в потолок парит:       — Так у тебя всё под контролем?       — Ага. Какой контроль, когда тебе такой лось наяривает? Или медведь.       — Хах, ну за лося или медведя спасибо, — грудными мышцами поигрывает и меня локтем подпихивает. — Стараюсь.       — Качаешься?       — Да, в зал хожу. Спиной, для здоровья, занялся, потом втянулся.       — Хех, для здоровья. Те лет-то сколько?       — Тридцать один.       — Ёп… это, — одиннадцать лет?! Мне подрочил мужик, страше меня на одиннадцать лет?! Аж череп от напряга чесаться стал. А с другой стороны: он бы сказал цифру меньше, я б поверил. Тело у него топчик, не соскуфился. Так бы чё нет, если да. Внезапно просто, — Чёт, я думал, что тебе меньше.       — Бывает, — и корова по небу летает. Вот чё за ответ?! И ему не интересно спросить сколько мне лет? Может мне пятнадцать, но я хуёво выгляжу?!       — Мне двадцать, кстати. Вот… С мамой и сеструхой живу.       — Понятно, — понятно ему. Я ж не просто так рассказал.       — Ну, а ты с кем?       — Один, как видишь, — садится, потягивается, мышцы красиво так на спине перекатываются.       Не выдерживаю, руку тяну. Юрок на меня оборачивается. Я лаптю свою останавливаю:       — Да нравишься, потрогать ещё хотел.       — Перекурим и ещё можно, — он опять про подрочить? Так-то норм всё, но я другого ожидал.       — Ещё?       — Ну, а что? Спешишь куда-то?       — Ну нет, но… — уж точно не к Димасу и его бивню. Брр. — Я про минет думал.       — Давай, раз думал, — стягивает през с члена. — Щас приду.       — Э, погодь… Я? Тебе?       — А ты как хотел?       — Ты мне. Ты ж гей гейский. Ну, в хорошем смысле, — ничё такого не сказал, а он ржёт, — А чё? Не так, чтоль? Хуль ты ржёшь?       — Ху-ух, блин… Ну, Ярик, сказанул. А ты, получается, гей «не гейский»?       — Я тебе про тёлку сказал. Что была. Были. Тёлки… Айщ! Не тупи, короче.       — А если я не сказал, то, по твоей логике, девушек у меня не было?       — Ну я ж не знаю.       — Окей. Не было, так не было.       — Так были, чтоль, да?       — А разница?       — Да ну интересно. Так типа, обсудить там… Тройничок устроить или чё покруче.       — Губу закатай обратно, — так серьёзно говорит, что губа у меня реально сама закатывается.       — А чё? Без тёлок надо? Ну… Я даже не знаю. Не представлял как-то.       — Ярик, тормозни с фантазией. Окей?       — Да окей-окей, — задрал, душнила. — Чё я не так предложил?       — Ну камон, — ещё глаза тут, блин, закатывает, — Мы не знакомы, кайфанули — разбежались.       — Я те чё свадьбу, чтоль, на сто персон предложил? — чё я за эту тему уцепился? выгонит меня сейчас, довыёбываюсь. Съезжать надо на что поприятнее. — Эт самое. Дальше продолжаем, не?       Опять я в ёбаном гандоне, новом, канеш, но без него ж лучше. Юрец по-другому не хочет, заразы боится. Даже то, что Евка целкой до меня была и с Димкой раз всего по пьяни был, его не убедило, что я не спидозник какой-то. Ну, раз он такой душнила, то и я молчу, ничё не говорю, пока он и на себя през натягивает. Мне же лучше. Другие какие-то достал, с фруктовым запахом. Чтоб сосалось вкуснее, я так понимаю.       Лежу сверху, ноги в растопырку над его лицом. А перед моими лицом его член. Большой, зараза. В руке ничё так, а в рот мне чё-то как-то… Особенно, когда Юра мой в рот берёт, ваще не до сосаний. Так морит кайфово, лечь хочется. А я и ложусь. И ляжку ему глажу. Даже на презик уже как-то немного похер. Не совсем похер, а немного…       Получаю шлепок по жопе:       — Ай, да ты чего творишь? Больно же!       — Ты не один тут.       — А. Да. Точно.       Минет. Хер в рот. Пу-пу-пу.       Беру в руку, трогаю языком головку. Горячая. Сладковатая. И фруктами пахнет. Неуверенно прижимаюсь губами, а Юрка в это время уже там во всю ртом работает, отвлекает от моих сомнений. Беру неглубоко, головой немного вниз-вверх двигаю. По языку и губам даже приятно скользит. Слюней только полный рот, аж хлюпает всё, как в порнухе. И снизу Юра тоже хлюпает. Меня от этого ещё больше развозит. Одной рукой то яйца Юрке перебираю, то по бедру наглаживаю. Потом упор на другую руку меняю. Юрок мне в член мычит — у меня от жопы до затылка мурахи бегут и мне всё охуительнее становится. Но сливаться я в этот раз не хочу. Головой двигаю, языком чё-то выделываю и рукой ещё. Юрка тоже там не отстаёт. Мне ебать как хочется подмахнуть, чтоб в рот ему поглубже засадить. От одной мысли коротит. Так и делаю, но только раз, потому что этого лося хер пересилишь: держит, ляжки мне сминает.       Шея быстро устаёт, рот уже не чувствую, поэтому рукой реще работаю.       Заёбываюсь в край, но пересиливаю его. Только с того, что всё получилось, уже кайф ловлю, а потом ещё и Юрка меня добивает.              Лежим, ашку уже по очереди тянем. Охуенно. Ща дремнуть заебись бы было.       Устраиваюсь к Юрке поближе. От него тепло такое приятное — глаза сами слипаются.       — Ярик, подъём, — в бок меня тыкает.       — А? Ты ещё, чтоль, хочешь? — ещё удобнее растекаюсь. — Дай посплю, прям с полчаса.       — Домой давай.       — Э-э! Ну не-е… — подушку диванную под себя подминаю, глаза не открываю даже.       — Ты здесь спать собрался?       — Угу, — отворачиваюсь от этого зануды. — Диван у тебя большой. Одеяло бы ещё. Ну и подушку побольше можно.       — Тебя минетом будить или завтрака в постель достаточно?       — Да ну если не влом, — бурчу уже в полусне, — то от яишенки б не отказался. Или таких же вот бутеров. Потом разберёмся уже…

***

             Выгнал меня, бля. Сказал, что словимся. Потом. Когда-нибудь. Чё не так я сделал — хрен пойми. А уволюсь я с доставки, и как он меня найдёт?       Вот стопроц ещё кого-то водит же.