Тени выживших

Они свернули лагерь быстро, когда наступило утро, обменявшись несколькими фразами, прежде чем подняться на борт крейсера. Асока, Мол и Саваж договорились, что обсудят детали плана, когда прибудут на Тарсинию и будут готовы бросить старый корабль. Топлива хватало на пять дней полёта, это давало им небольшой запас на случай непредвиденных ситуаций. Три дня до Тарсинии могли показаться вечностью, но каждый понимал, что в любой момент что-то может пойти не так. Нужно быть готовым к чему угодно. Первый день полета. АСОКА. Первый день полёта прошёл почти в полной тишине. Помимо собственных мыслей, она начала замечать странные моменты. Внимание к ней со стороны братьев-ситхов становилось всё более очевидным.  Их взгляды - она не могла их прочитать, но когда она замечала их на себе - они отворачивались, а иногда они оказывались настолько близко, что их плечи соприкасались.  Вот например, когда Асока поправляла оборудование на панели управления, Мол подошёл слишком близко, чтобы проверить маршрут. От случайного касания они почувствовали внезапную волну неловкости. Мол сделал вид, что ничего не произошло, но его взгляд задержался на ней. Или с Саважем.. Когда Асока работала с оборудованием в техническом отсеке, Саваж подошёл, чтобы помочь ей с тяжёлыми инструментами. Они одновременно потянулись за одной деталью, их пальцы случайно соприкоснулись. Асока быстро отдёрнула руку, но она поймала его взгляд — их глаза встретились на мгновение, и слава Силе, что румянца на её щеках не видно, иначе она просто не знала бы как это можно объяснить. Саваж не отвёл взгляд сразу, но тоже  ничего не сказал, лишь медленно кивнул, прежде чем вернуться к работе. Ей казалось, что Мол и Саваж тоже ощущали некоторую неловкость. Никто не говорил о происходящем, но внутреннее беспокойство в ней нарастало с каждой минутой.

***

Ближе к вечеру Асока погружалась в собственные мысли о случившемся недавно. Она находилась у себя в каюте, где уже могла сама перевязать рану. Каждый раз, когда она вспоминала крах её мира — боль накатывала новой волной. С одной стороны, она пыталась держаться стойко, с другой — не могла отделаться от чувства утраты. Она пыталась восстановить контроль над своими эмоциями, но память о потерянных друзьях, Рексе и тех клонах, кто остался на том корабле, не давала ей покоя. Сейчас она была одна и она проиграла в борьбе своих чувств — слёзы непроизвольно выступили на её глазах. Асока опустила голову, стараясь сдержаться, чтобы истерика не накрыла её. Кто-то из братьев — Саваж, судя по тяжёлым шагам — подошёл к ней. Он молча сел рядом, его присутствие, казалось, было мягче, чем она ожидала. Саваж не говорил, но его взгляд был полон сочувствия, хотя он редко позволял себе проявлять такие эмоции. Если позволял вообще. Асока вытерла слёзы, прикусив губу, чтобы не дать себе шанса ещё раз разрыдаться. -Извини,—сорвалось с её губ, как будто она и не собиралась этого говорить, она ощущала она только усталость от своих переживаний.  Саваж нахмурился, его взгляд смягчился. -Никто не может быть сильным всегда. Даже ты. Асока встретила его взгляд, в котором было что-то неожиданное — почти понимание. Она кивнула, собираясь с духом, и вздохнула. -Я в порядке,— сказала она, хотя в глубине души знала, что ещё не готова справиться с этой болью. Ей нужно было время.

***

Первый день полёта. МОЛ. Мол сидел в кабине пилота, погружённый в свои мысли. Тишина на борту казалась ему одновременно приятной и угнетающей. Он всегда умел находить спокойствие в одиночестве, но сейчас что-то изменилось. Точнее, кто-то. Асока. Он начинал замечать её по-другому, нежели раньше, и это его раздражало.  Что-то в её поведении, в её взгляде, вызывало в нём интерес, который он не хотел признавать. Когда она находилась рядом, Мол невольно следил за её движениями. Её присутствие заставляло его быть настороже. Он уловил её напряжение и её внутренние переживания, которые явно выходили за рамки обычных.  «Хм.. Она неумело выстраивает ментальный барьер.. или не пытается скрывать переживания?». Иногда её взгляд встречался с его, и в эти моменты он делал вид, что не замечал этого, отворачивался, явно смущаясь. Но каждый раз чувствовал, как его собственные эмоции наливаются тяжестью. Вот, например, когда она поправляла оборудование на панели управления. Мол подошёл слишком близко, чтобы проверить маршрут, но оказался ближе, чем собирался. Её плечо на мгновение коснулось его руки, и, как ни странно, этот момент вызвал у него волну непонятной неловкости. Он быстро отвернулся, но его взгляд все же задержался на ней. Он не мог не восхищаться её спокойной стойкостью после всего пережитого, но также чувствовал, что это начало разрушать его внутренний барьер. Асока, казалось, не заметила его взгляд. Или сделала вид, что не заметила. В любом случае, её стойкость сейчас была тем, что заставляло Мола пересматривать своё отношение к ней.

***

Первый день полёта. САВАЖ. Саваж ощущал напряжение с самого начала полёта. Но это было не от физической усталости, это было что-то другое. Неопределённое, связанное с Асокой. Он никогда не думал, что почувствует что-то к бывшему джедаю, но все чаще он замечал её. Её решительность и сила, несмотря на всё, что она пережила, привлекали его внимание, и он не мог понять, почему. Когда она работала в техническом отсеке, Саваж подошёл, чтобы помочь с тяжёлыми инструментами. Он был рядом, но когда они одновременно потянулись за деталью, их пальцы случайно соприкоснулись. Асока быстро отдёрнула руку, и Саваж на мгновение замер. Он посмотрел ей в глаза, и в этот момент увидел что-то, что заставило его задуматься.  Её лицо покраснело, и он заметил лёгкое смущение. Раньше он бы не придавал бы этому значения, но сейчас это было неожиданно. Он не отвёл взгляд сразу, и на короткий миг между ними повисла неловкость. Ему было непривычно видеть Асоку такой. Он знал её как сильного и независимого воина, но сейчас перед ним была другая сторона её личности — более уязвимая. И это вызвало в нём странное сочувствие, которое он пытался подавить. Вечером, когда он услышал её в каюте, погружённую в собственные мысли и… «она что, плачет?» Его первым импульсом было оставить её одну. Но что-то внутри него заставило его пойти к ней. Он вошёл в её каюту, его тяжёлые шаги наполнили комнату звуком, и он сел рядом с ней, не говоря ни слова. Её слёзы были неожиданными, но, как и прежде, Саваж не чувствовал в этом слабости. Он видел, как она старается сдержаться, но при этом понимал, что никому не под силу постоянно подавлять эмоции. -Никто не может быть сильным всегда,— произнёс он тихо, когда Асока попыталась извиниться. Он чувствовал её боль и её борьбу, но не знал, как выразить это словами. Возможно, ей нужно было просто знать, что кто-то понимает. Асока вытерла слёзы и, несмотря на свою очевидную слабость в этот момент, всё равно старалась держаться, хотя бы с виду, не зависимой от чьей-то поддержки. Это вызывало в Саваже ещё большее уважение.

***

Саваж не мог уснуть. Внутри него кипела какая-то смутная тревога. Он ворочался в своей каюте, пытаясь найти удобное положение, но каждый раз, как только его глаза закрывались, перед ним вспыхивали образы — размытые, угрожающие, заставляющие сердца биться быстрее. Ему снились кошмары. Сначала это был Мандалор: Палпатин попытался его убить, а затем образы сражений и разрушений, в которых он когда-то участвовал. Эти воспоминания смешивались с лицами тех, кого он убил, и тех, кто пал в битвах рядом с ним. Вскоре эти кошмары приобрели более пугающий характер — среди всего этого хаоса он увидел себя одиноким, потерянным в пустоте, где его сила ничего не значила. Образы пронзали его разум, и его тело инстинктивно дергалось, пытаясь вырваться из этих снов. Он не мог контролировать себя, погружаясь всё глубже в этот ужас. Это была не просто бессонная ночь — этот кошмар, будто наяву, от которого он не мог избавиться. Мол сидел в своей каюте, проверяя механизмы протеза, когда внезапно ощутил возмущение в Силе. Это была не просто обычная тревога — это было что-то, что исходило от его брата. Он остановил работу и прислушался, чувствуя, как волны беспокойства проникают в его сознание. -Саваж,— подумал он. Мол знал своего брата лучше всех, и хотя они оба старались держаться отстранённо в своих эмоциях, их связь через Силу была непрерывной. Он чувствовал, как что-то беспокоит или даже пугает Саважа, и решил пойти к нему. Войдя в каюту, Мол увидел, как Саваж ворочается во сне, его лицо было искажено в мучениях. Он попытался разбудить его. -Саваж, — прошептал Мол, положив руку на его плечо. —Очнись. Саваж дернулся, его дыхание было прерывистым, но когда его глаза открылись, он всё ещё находился в каком-то состоянии между сном и реальностью. Мол внимательно посмотрел на него. -Это просто сон, — сказал он, его голос был более мягким, чем обычно. —Ты в безопасности. Саваж наконец пришёл в себя, его тело расслабилось, но его взгляд оставался тяжёлым. Он не знал, что сказать — образы, которые он видел, всё ещё были свежи в его памяти. Но присутствие Мола вернуло ему чувство контроля. -Я.. Спасибо… — тихо сказал Саваж, не глядя в глаза брату. Мол кивнул, не требуя объяснений. Он знал, что для Саважа это было такое же трудное время, и он был готов поддержать его, как делал это всегда. Когда Саваж снова заснул, Мол встал и тихо покинул его каюту. Проходя мимо каюты Асоки, Мол почувствовал что-то ещё. Он замедлил шаг и заметил, что свет внутри был тусклым, но она не спала. Его собственные мысли обратились к Асоке, и он вдруг осознал, что она тоже переживает нечто похожее. Она была так же одинока и потеряна в этом новом мире, как и они с братом. Он остановился у входа и постучал. Асока обернулась, её глаза были полны усталости, но она не удивилась, увидев его, ей будто безразлично. -Ты не спишь, — сказал он, входя в её каюту без приглашения, но без агрессии. —Слишком многое не даёт тебе покоя, не поделишься? Асока отложила датапад, с которым пыталась отвлечься, и посмотрела на Мола. -Ты и сам знаешь, что значит потерять всё, — ответила она, её голос был тихим, но в нём было столько боли. Мол замер, и перед его глазами на мгновение пронеслись собственные воспоминания. -Да, — холодно сказал он. -Я знаю. -Иногда я думаю, что должна была умереть с ними, я чувствую, что часть меня сгорела. — сказала Асока, её голос на мгновение дрогнул. Но она быстро взяла себя в руки. Мол удивился её откровенности. -Пепел - это еще не конец. Нужно время, чтобы ветер его развеял. Он заметил, что Асока с момента их побега ничего не ела. Уже почти пару дней она не притронулась к пище. Почему-то его это беспокоило. Не только потому, что это угрожало её физическому состоянию, но потому что это означало, что она ещё не пришла в себя. -Ты давно не ела, — сказал он, его тон стал более настойчивым. —Твоя нога. Ты не восстановишься, если не будешь заботиться о себе. Асока взглянула на него с лёгким удивлением. Она не ожидала, что Мол, тот, кого она совсем недавно заключила под стражу, обратит внимание на такие детали. -Я не голодна, —соврала она, пытаясь скрыть своё замешательство. Мол не принял её отказ. -Пошли. Это не просьба. Он развернулся и направился к выходу, а Асока, чувствуя, что съела бы ранкора, встала и пошла за ним.

***

Они сидели в небольшой столовой, когда Асока наконец начала есть. Мол сидел напротив, его взгляд был пристальным, но не таким холодным, как обычно. Он наблюдал за каждым её движением, словно изучая её. -Ты всегда была такой упрямой?— неожиданно спросил он, глядя на неё с лёгкой усмешкой, скрестив руки. Асока отложила столовые приборы и встретилась с его взглядом, чувствуя нарастающее раздражение. «Упрямой? Он ли должен говорить об этом?» -Когда нужно было, — коротко ответила она. Затем, чуть прищурившись, она добавила с явным раздражением: —Что ты вообще имеешь в виду? Мол не спешил отвечать, его усмешка стала шире, но в ней чувствовалась скрытая серьёзность. -Ты отказываешься принимать помощь, даже когда она тебе необходима. Я это заметил. Простой пример — ты не хотела прийти сюда, хотя ясно, что голодала почти два дня. Асока вздохнула, не зная, что на это ответить. Ей действительно было сложно принимать помощь. Всё, что она пережила со времен войн клонов, научило её быть независимой, полагаться только на себя. И видеть, как Мол замечает это, было неприятно. -Я привыкла справляться сама, — резко бросила она, стараясь не смотреть Молу в глаза. -Но ты тоже не особо был рад, когда я предложила тебе починить протез, —добавила она чуть тише, будто сомневалась стоит ли продолжать. -И всё же… ты позволил мне помочь. Мол замолчал, вспоминая тот момент. Он помедлил, словно обдумывая, как ответить. -Это правда,— тихо признал он. -Мы оба не привыкли полагаться на других. Не всегда можно справиться в одиночку, даже если тебе кажется, что это единственный выход.  Асока нахмурилась, будто забрак говорил совсем не о помощи с протезом. Её мысли вернулись к событиям перед его арестом. Тогда, когда Мол предложил ей союз против Палпатина, она почти согласилась, но в последний момент передумала. Из-за Энакина.. он хотел его убить. Она просто не могла поверить в то, что её учитель был опасностью, как утверждал Мол. Эти воспоминания смешивались с горечью утраты.  Теперь эти воспоминания вызывали у неё противоречивые чувства. -Тогда на Мандалоре…Я не могла доверять тебе, — ее голос дрогнул, тогрута знала, что Мол понял, о чем она. —И, если честно, я до сих пор не уверена, могу ли доверять сейчас. Она встретила его взгляд, ожидая какой-то холодной или саркастической реплики, но Мол молчал. Его глаза были сосредоточенными, почти задумчивыми. Он явно что-то обдумывал, но его привычное раздражение оставалось скрытым за маской самоконтроля. Он обещал ей тогда, на борту, что как только они выберутся, их пути разойдутся. Но теперь что-то изменилось. И даже он сам не мог понять, почему его не устраивала мысль о том, что Асока может уйти, когда всё закончится. Его собственные чувства были ему непонятны и вызывали у него раздражение. -Я сказал, что каждый пойдет своей дорогой, когда это всё закончится,— наконец произнёс он, словно пытался убедить не только её, но и себя. Асока нахмурилась не понимая такой смены настроения. Да, она не доверяла ему, но ей почему-то было неприятно, что он даже не попытался это исправить. Ей казалось, что ситуация менялась. Он спас её от смерти, помог с перевязкой раны, только что настоял, чтобы она поела, а теперь делает вид, что ничего не произошло. Какая-то нелепая попытка оттолкнуть её. -Ты правда так считаешь? —осторожно спросила она, стараясь не показывать, что её это задело. Тишина накрыла помещение, где они находились. Между ними выросла стена. Она уже не была уверена, что знала, как поступать дальше. Она встала, оставив еду на столе, так и не доев. -Я поняла,—тихо произнесла она, не глядя на него. —Видимо, ты прав. Она ушла в свою каюту, не оборачиваясь. Её шаги были тихими, но каждый удар сердца отдавался эхом в её груди. С одной стороны она и не думала, что их может что-то связывать по завершении побега, с другой - у нее ничего не осталось. Ни союзников, ни друзей, ни корабля, ни оружия. Эти братья за пару дней стали ей некой поддержкой, которая не давала свихнуться в потоке событий. Но видимо, она ошибалась. Мол остался один, сидя в кресле пилота. Он услышал, как дверь её каюты закрылась, но так и не двинулся с места. Он знал, что допустил ошибку, но даже сейчас не мог признаться себе, почему это так больно.