Странная дружба.

— Что? — переспросил Алон, не веря своим ушам. — Как это «всё равно»? Он же ваш отец! Принц на мгновение заколебался, будто принимая решение, делиться ли с Алоном своими переживаниями. Наконец, он вновь сказал, чуть тише: — Он занятый человек. Вечно решает вопросы государства. После того, как мама уехала, отец стал очень занятым, и ещё сильнее перестал обращать на меня внимание. А я… я просто его сын. Он не видит, что происходит со мной. Алон почувствовал, как ком подступает к горлу. — Ваше высочество, — начал Алон, стараясь взять себя в руки, — мне очень жаль слышать это. Я понимаю, что такой груз может быть тяжелым для вас. Но позвольте мне сказать, что вы не одни.— произнёс Алон, стараясь подобрать слова. — Есть люди, которые готовы выслушать. — Кто? — принц поднял на него полные боли глаза. — Ты, уверенно рассказывающий об идеалах рыцарства? Или медсестра, давящая своих пациентов своим равнодушием? Да... и у меня никогда не было друзей. Алон почувствовал стыд, и с этими словами принца стал ясно осознавать, что изменения в системе, если они произойдут, будут медленными и болезненными. — Я… я могу помочь вам, — уверенно произнёс он, не зная, как это осуществить. — Знайте, ваше высочество, я всегда буду здесь, чтобы поддержать вас, когда вы в этом нуждаетесь. Для меня — это не просто обязанность, это честь. Я не могу изменить вашу семью, но могу быть... вашим другом. – последние слова он сказал почти шепотом. Принц неожиданно улыбнулся, и в его глазах заблестели слезы, но он не подавился ими. — Правда-Правда? Ура! Спасибо, Алон. Это очень много значит для меня. Алон почувствовал, как тепло разливается по его сердцу. Он понимал, что может много сделать для принца, просто будучи рядом. В этот момент стало ясно, что их связь стала чем-то большим, чем просто долг рыцаря. Это было настоящая дружба. — Не стоит благодарности, ваша светлость. Мы все проходим через трудные моменты. Я хочу, чтобы вы знали это, — произнес Алон с искренностью. — И я постараюсь сделать все, чтобы вам не пришлось испытывать одиночество. Принц Леон был переполнен эмоциями, и его радость так и бурлила внутри, что он едва удерживался от того, чтобы не подпрыгнуть. Несмотря на травмы, сковывающие его движения, он старался не показать, насколько он счастлив. Каждая шутка Алона вызывала у него улыбку, и его глаза светились как у ребенка. — Ты только представь, если бы у пиратов были суперспособности! — воскликнул он, на миг забыв о боли. — Они могли бы летать на своих кораблях, обгонять рассвет! Следующий час они болтали о чем угодно: комиксы, любимые фильмы, приключения и даже самые смелые мечты детства. Каждая новая тема врывалась в их разговор, словно волны, накатывающиеся на берег. Леон ощущал себя в безопасности и невесомости, как будто внешние проблемы отошли на второй план. Но вдруг дверь открылась, и в палату вошла медсестра. Её уставшее выражение лица сразу же изменилось, когда она увидела незваного гостя. — Ваше величество, пора... — начала она, но затем подняла взгляд на Алона. — Почему ты всё еще здесь? Время посещений уже кончилось! Её строгость казалась немножко грубой, но он заметил малую искорку в её глазах: возможно, даже она восприняла эту сцену как что-то милое и трогательное. — Давай, иди уже отсюда, — добавила она, стараясь сохранить солидность, но усталость всё равно пробивалась через её слова. Алон сразу же встал со стула, его лицо омрачилось. — Но почему так быстро? — грустно спросил принц, как будто его последний луч радости затмился облаками. — А можно ему ещё чуть-чуть побыть здесь? Медсестра вздохнула, чувствуя, как трудно, она дипломатически ответила, чётко смотря на Алона: — Нет, сейчас у вас будут процедуры, и посторонним вход запрещен. Она строго посмотрела на Алона, и тот, осознав, что ему не остаётся выбора, поспешил до двери. Но прежде чем уйти, он остановился, сердце его сжалось от прощания. — Алон, ты же еще придёшь? — спросил Леон с надеждой, словно это было единственное, что могло сделать его день лучше. Алон медленно развернулся, его глаза полны обещаний. — Конечно, ваше величество, — сказал он с теплотой в голосе, и, оставив эту обстановку, шагнул в коридор, полон решимости вернуться как можно скорее. В последующие дни Алон зачастил к принцу, часто оставаясь у него допоздна,пока его чутли не пинками выгоняла медсестра. Их встречи подарили обоим ощущение тепла и доверия, каждая шутка словно укрепляла их дружбу. Принц смеялся над шутками Алона, а Алон, в свою очередь, чувствовал, как его сердце замирает от радости, видя эту искреннюю улыбку. Они беседовали не только о пустяках, но и о жизни, о мечтах, о страхах. — Чёт скучно... Алон, не принесешь ли ты ту игру, в которую мы играли на моем дне рождения? — спросил он с игривым блеском в глазах. Вручив Алону ключ от своей комнаты, принц бросил: — Ты знаешь, это высшее проявление доверия. Не подведи меня! Алон был поражён. Этот ключ был не просто доступом к помещению; он был символом открытости, которой принц редко делился с кем-либо. Это означало для Алона намного больше, чем просто возможность взять игру. Он понимал, что располагает особым доверием. ••• На следующий день, ближе к к двум часам он отправился в комнату принца. Несмотря что он находился в мини отпуске он не пропускал тренировки и поддерживал свое тело в порядке. Слегка нервничая, Алон подошёл к двери, глубоко вздохнул, ощущая даже, как сердце заколотилось быстрее. Вставив ключ в замочную скважину, он повернул его вправо. Звук щелчка замка раздался громко, как выстрел, эхом разносившись по тишине коридора. Страх охватил его, словно он переступал через границу. Алон быстро вытащил ключ и, сделав шаг в комнату, запер за собой дверь. Ему вдруг показалось, что за ним кто-то бежит, хотя он знал, что коридор пуст и в короне еле слышен лишь его собственный дыхание. Отстранившись от двери, он огляделся. Комната принца теперь казалась гораздо более уютной, чем во время их последней встречи. Несмотря на беспорядок, который создавали разбросанные игрушки и книги, в воздухе витало что-то теплое и домашнее. Алон направился к дивану, однако его внимание привлек небольшой шкафчик, который стоял в углу. На нём была фотография в рамке. Он узнал на ней королеву, и её улыбка была такой живой, что Алон непроизвольно улыбнулся в ответ. Когда он стал внимательнее рассматривать фотографию, его взгляд попал на верхнюю полку шкафа. Хотя из-за своего роста он с трудом мог разглядеть детали, он встал на цыпочки и тут же заметил своё поздравление принцу с днём рождения. Оно было немного помято, возможно, в спешке, когда он заталкивал его в щель немного помял. Это простое, но значимое для него открытие вызвало теплоту в его душе. Он почувствовал, как его сердце наполнилось гордостью — значит, этот подарок действительно ценят. Во внезапном порыве Алон вспомнил о своих намерениях. Он пришёл сюда с целью достать игру, а не рассматривать личные вещи принца. Трепеща от осознания вторжения в его личное пространство, он быстро направился к дивану и открыл его. Сразу же попались на глаза множество игр и некоторые комиксы, мир фантазий, который всегда завораживал Алона. Быстро найдя нужную игру, он закрыл диван и поспешил к выходу, строго следя, чтобы дверь осталась запертой за ним. Стараясь справиться с волнением, Алон вновь почувствовал глубокий резонанс тревоги по поводу здоровья принца, когда подошел к медпункту. Он сделал глубокий вдох и постучал в дверь, чувствуя, как грудная клетка сжималась от волнения. Дверь открыла медсестра, её недовольный взгляд говорил о том, что она устала от постоянных визитов, но она, тем не менее, пропустила Алона внутрь. Принц лежал на кровати, и, увидев Алона, его лицо озарилось улыбкой. — Ура! Алон, ты нашёл её! — радостно вскрикнул он, как будто его недуги не имели значения в этот момент. Алон, подходя ближе, почувствовал, как его тревога слегка утихает, хотя в глубине души он всё ещё волновался. — Здравствуйте, как вы себя чувствуете? — спросил он, садясь на стул и удивляясь, насколько эта комната теперь казалась подавляющей. — Сейчас хорошо, а утром тошнило кровью, — спокойно ответил принц, мгновенно напоминая об истинном состоянии вещей. — Как кровью? А что говорит медсестра? — с тревогой переспросил Алон, его сердце вновь забилось в паническом ритме. — А... ну она сказала, что у меня повреждены... нутренние органы, — ответил принц, как будто это было на самом деле что-то обыденное. — Может, внутренние? — тихо предположил Алон, пытаясь не выдавать своего смятения. — Да-да! Именно! — его настроение вновь поднялось. — Ну ладно, давай начнем играть. Они начали играть, и с каждой попыткой Алон ощущал, как его мысли вновь уносят его в царство страхов. Он не мог сосредоточиться на игре, каждый ход погружал его в размышления о том, как можно помочь принцу, чтобы восстановить его здоровье. Иногда он ловил себя на том, что вместо того, чтобы сосредоточиться на фишках, смотрел на принца, его бледное лицо, его осторожные движения... А они ведь только начали дружить, и вдруг этому могли прийти конец. Как такое возможно? Как можно думать о беспокойствах, когда они так близки к счастью? Его внутренний конфликт продолжал грызть Алона, даже когда они вновь погружались в игру.