Vestiges

— А-а-а-а-а-а! Богиня, что это?! Ферон, без особого энтузиазма перебиравший то, что за неимением лучшего слова, приходилось называть гардеробом яга, встрепенулся и рысью помчался на помощь азари. Конечно, все прихвостни прошлого Серого посредника пали в бессмысленной борьбе против вторжения Шепард (или случайно вышли из шлюза сразу после), но кто знает, вдруг один проспал войну, и теперь угрожает Т’Сони? Или — и тут мысли дрелла приняли довольно мрачный оборот — она наткнулась на музей оторванных конечностей. Или — а тут совсем мрачный — на личную уборную яга. Как оказалось, он не угадал ни с одним из вариантов. Лиара нашлась в большом зале, где она проводила большую часть времени, только в этот раз она смотрела не в так надежно ее загипнотизировавшие экраны, а зачем-то разглядывала пол. Кровь она там нашла, что ли? Ферон замедлил шаг (внутренности все еще не определились, правильно ли они расположены, и тело не слишком благосклонно реагировало на внеплановые тренировки), на всякий случай осмотрел помещение, но ничего особенного не нашел. — Что случилось? — осведомился он, пряча оружие. — Я кого-то задавила, — с содроганием сообщила Лиара, продолжая смотреть в пол. Ферон тоже посмотрел. Под ногами была только грязная внутренняя обшивка, под которой была система, обеспечивавшая стабильную гравитацию — и все. — В смысле, сбила чей-то шаттл? — уточнил он. — Нет, я ногой задавила! — спохватившись, азари пошаркала левой ногой. — Кого?! — По-моему, это какой-то инсектоид… — она сощурилась на труп. Дрелл подошел и присел над невинной жертвой. Труп, несмотря на сильную сплющенность, оказался в достаточно хорошем состоянии: можно было разглядеть и брюшко, и лапки, и особенно голову с роскошными усами. Все было отчаянно рыжее и потому неплохо сливалось со ржавчиной. — Это ищейка Коллекционеров? Не, не может быть, — тут же возразил себе Ферон. — Слушай… Выглядит как Stasikus Omnipraesens. — Кто? — Т’Сони так наивно распахнула голубые глаза, что ему стало ее жалко. Впрочем, нет, скорее завидно. — Таракан это, — «перевел» он. — Такие на каждой планете водятся. Иногда у них немного другое количество лапок, но суть одна, относятся к ним одинаково, и вывести их получается только вместе с местом их обитания. Что, на Тессии их не было? — Нет, — помотала головой азари. — По крайней мере, я никогда не видела… — Повезло, — коротко сказал Ферон. В некоторых местах, где ему приходилось работать, стасикусы вырастали до размеров подозрительных коров, а раздавить их можно было только хорошим танком. Если не жалко брони. — Думаешь, здесь еще какие-нибудь паразиты водятся? — Лиара подозрительно осмотрелась, опасаясь, что из углов в атаку покатит усатая волна. Судя по количеству грязи в жилых помещениях, которая им тоже досталась в наследство, вполне обоснованно. — Может, тараканы их уже съели, — дрелл пожал плечами и ковырнул труп носком обуви. — Хм… — Что? — Да просто вспоминал кое-что… Плохо, что он ногами уже не шевелит, — Ферон сокрушенно покачал головой. — Почему? — встревожилась азари. — Да работал я однажды с одной человеческой девицей, которая на стасикусов охотилась. — Ради хитина? — Нет, гадала она на них. Как поймает одного, хрясь по нему сапогом, а потом сидит, рассматривает. Потом таскала, всем показывала, — дрелл поморщился. Мало того, что девица сама была с приветом, так и разновидность тараканов оказалась вонючей. Хорошо, что задание через две недели закончилось, он уже вовсю чесался на той жуткой станции… — А на что гадала? — заинтересовалась археолог. — Да на жениха. Якобы в давленых тараканах можно его черты рассмотреть. А если он еще шевелится — так и ждать недолго осталось, — Ферон снова наклонился к трупу и притворно вздохнул. — Нет, ты его с концами раздавила. Эх, не везет… — Тебе? — усмехнулась Т’Сони. — Тебе! Ты что, никого не видишь в этих рыжих останках?! Азари сначала машинально наклонилась посмотреть, а потом возмущенно пихнула напарника в бок — но не слишком сильно, чтобы не потревожить подживающие травмы. — Нашел кому такие глупости рассказывать! Это и вовсе антинаучно, не говоря уже о том, что у нас всех есть дела поважнее! У всех, я не про кого-то конкретного! О том, что бренные останки стасикуса стали поразительно напоминать кого-то рыжего и столь же живучего, она постеснялась. Впрочем, Ферон и так прекрасно это знал и самодовольно ухмылялся, удаляясь за совком. Она позволила ему засчитать эту победу себе — пусть порадуется, ему нужно. По крайней мере, он отходит от двухлетнего плена.