Фрагменты

На новоселье Рита дарит Ионову пушистого рыжего непоседу.       — Котенок для Кота… по-моему, символично. Я его Васькой назвала, ты же не против? — смеется. А Коту вспоминается почему-то, как в какой-то другой жизни ездили всей командой покупать Бате дом; «Кот до девяноста лет хвостом будет вертеть, зачем ему дом?» — пошутил тогда Риф. А теперь они с Батей чинят прохудившийся штакетник, пока Бизон, беззлобно ворча, учит Уму готовить шашлык, а Багира в поселковом магазинчике выбирает симпатичный сервиз — чтобы тарелок и чашек хватило на всю компанию; а еще светлые цветастые занавески на кухню и скатерть в тон. Небольшой двухэтажный домик, аккуратный, резной, будто пряничный, разом наполняется жизнью, голосами, смехом и светом — под намертво сросшимися яблонями накрывают на стол; свербяще пахнет дымом, свежестью, терпкостью первой листвы; радио в припаркованной у ворот машине вибрирует невнятными музыкальными децибелами. Дом оживает.

---

Рита превращает его бестолковую бухту в настоящую тихую гавань: на каминной полке выстраивается ряд забавных фарфоровых безделушек; на подоконнике в симпатичных кашпо распушается какая-то зелень — и сразу становится на порядок уютнее, хотя ему хватило бы и просто присутствия Риты здесь. Они пьют вино, усевшись на широких ступеньках крыльца; рыжий Васька, устроившись точно между ними, довольно мурлычет, свернувшись клубком. Синева первых сумерек лениво плывет поверх белой пены цветущих яблонь; темнеет. Весна наступает — самая первая весна, в которую он по-настоящему не один. В его тихой гавани места хватит для них двоих.