В плену собственных фантазий

      Это лето, перед выпуском из школы, Том Реддл провел в раздумьях, он понимал, что ему нужно пересмотреть свои планы, семь крестражей, это перебор, видимо ему действительно стоит остановиться.       Порой молодой волшебник чувствовал как ледяная рука безумия тянет к нему свои узловатые пальцы, контролировать гнев становилось все сложнее и сложнее. Но вечера в доме Эллы дарили ему надежду. Рядом с ней он мог ясно мыслить, контролировать тьму, которая все глубже проникала в его сердце. Рядом с этой девушкой, он чувствовал себя целым.       Артур принял его, не задавая лишних вопросов, казалось старый волшебник видит его на сквозь, и все равно, он позволял Тому находится рядом с его внучкой. Хотя никогда не оставлял их наедине друг с другом. Реддлу нравилось беседовать с Гамильтоном старшим, слушать его истории, и искренне смеяться вместе с кем-то. Темный Лорд впервые осознал, что такое семья.       Элла с каждым днем все больше осознавала свою привязанность к Тому. Его еженедельные визиты в воскресенье вечером превратились в неизменный ритуал, она ждала конца недели, зная, что Реддл войдет в гостиную с коробкой печенья для Артура, и маленьким полевым цветком для нее. Каждый из них она бережно хранила в своем дневнике, том самом, который Маркус Гамильтон подарил своей дочери, незадолго до поступления в Хогвартс. Каждый цветок, был приклеен к отдельному листу, с указанием даты. Это был ее собственный омут памяти, стоило лишь прикоснуться к лепесткам и в памяти оживали самые приятные моменты.

***

      Седьмой курс, новый учебный год… Это было странно, приехать в школу без лучшей подруги. Элла скучала, порой ей просто хотелось сидеть на берегу Черного озера, или в библиотеке и сплетничать с Бургой о мальчиках.       Теперь она больше времени проводила с друзьями Тома. Долохов и Малфой оказались довольно забавными ребятами, с очень обширными магическими знаниями. Абраксас буквально был ходячей энциклопедией по зельеварению и травологии, а Антонин был отличным дуэлянтом, он знал сотню хитрых приемчиков, до Тома ему конечно было далеко, но он не упускал возможность улучшить свои навыки.       У будущих пожирателей смерти был свой собственный дуальный клуб, в него Эллу никто не приглашал, но порой Долохов демонстрировал девушке свои успехи в практической магии.       Для Эллиота Гамильтона этот год стал испытанием, хотел он этого или нет, но ему пришлось признать — его сестра по уши влюблена в Реддла. Осознание того, что все их планы пошли гиппогрифу под хвост, удручала. Сам Эл все так же сторонился старосту школы, и углубился в изучение древних рун. Общение с Эллой, без присутствия Тома, стало дня него на вес золото. А когда Маркус пригласил дочь провести каникулы в родительском доме и наконец примириться… Это стало для парня настоящим подарком. Правда убедить сестру было той еще задачкой. Эллиот знал, она была столь же упряма, как и Агнес. — Брось, Эл! Ты же знаешь ничем хорошим эти каникулы не закончатся. — Элла стояла на своем. — Почему ты не хочешь дать им шанс? Прошло столько времени, я думаю отец скучает по тебе, и искренне хочет наладить отношения. За шесть лет вы друг другу и десятка слов не сказали. — Вот именно, братец! Неужели в Маркусе проснулись отцовские чувства? — Дорога сестра, ты можешь сделать это ради меня? Мама и папа не были образцами родительской любви, но все же… Дай нашей семье шанс! — Это не честно! Ты просто нагло пользуешься моей любовью к тебе! — Вовсе нет, к тому же, это возможно, последние каникулы, которые мы проведем вместе. — О чем это ты? — Я же не идиот Элла, ты не оставишь, своего «змея», наше путешествие отменяется. — Эллиот, я… — она не знала, что сказать. — Ты влюблена, и я принимаю это, но все же не понимаю… Что ты в нем нашла! — на лице Гамильтона сияло раздражение, но он не позволил себе большего, строится с сестрой не хотелось. — Хорошо… Я поеду в Замок Туманов, но если Маркус и Агнес заведут старую «песню» — тут же уеду! — Договорились.

***

      Рождественская вечеринка у Слизнорта, Том терпеть не мог эти светские посиделки, но в этому году у него была пара, что явно обещало сделать этот вечер более или менее сносным.       Реддл стоял возле входа в башню Гриффиндор в ожидании своей спутницы, сегодня он был одет, как настоящий аристократ — под черной мантией снежно белая рубашка, верхние пуговицы он расстегнул, брюки классического покроя, и лакированные туфли. Все это он приобрёл в Косом переулки, потратив довольно приличную сумму. Хорошо, что Салазар не доверял никому, и все свои сокровища хранил в Тайной комнате. Благодаря своему именитому предку, Том мог не беспокоится о деньгах.       Когда Элла вышла из портретного проема, он на секунду забыл как дышать. Сейчас перед ним стояла настоящая леди, чистокровная ведьма, знающая себе цену. Каждое движение наполнено грацией и величием. «Именно эта женщина должна стоять рядом со мной, весь мир будет положен к ее ногам» — Ты великолепна, моя львица! — он коснулся губами ее виска, вдохнул аромат волос, и нехотя отстранился. — Чудесное платье! — в своем воображении, Том уже расстегивал молнию… — Это определено твой цвет, подчеркивает глаза. — Благодарю, вы так любезны, сэр. И я не могу не вернуть вам комплимент… — на секунду она прижалась к нему всем телом, и оставила не щеке легкий поцелуй.       Элла выбрала платье в стили Мартиши Адамс, глубокого болотного цвета, что несомненно подчеркивало ее природную красоту. Волосы были распущены, никаких украшений, девушка не любила побрякушки, неважно насколько дороги они были. Она не носила ни колец, ни браслетов, ни цепочек на шее. — Не стоит опаздывать, — Реддл подал ей локоть. — Леди не опаздывает, это остальные приходят раньше.       По коридору разнесся бархатистый смех Темного Лорда, а сердце девушки пропустило удар. Сейчас будущий кошмар всей магической Британии был простым мальчишкой, с задорной улыбкой и чистым взглядом. Таким она хотела запомнит Тома навсегда — молодым и беззаботны. — Что ж, не стоит заставлять остальных ждать, пусть они и перепутали время. — ослепительная улыбка, от которой у девушки закружилась голова.       Элла переступила порог класса зельеварения, и растерялась. Такого она ни как не ожидала. Профессор постарался на славу, сегодняшний вечер не уступал ни одному светскому приему.       Камин в углу пылал жаром, отбрасывая тени на стены, украшенные гирляндами из золотых сосновых шишек и алых лент. Воздух был наполнен ароматом глинтвейна с нотками корицы, аниса и чего-то неуловимо волшебного — возможно, капли зелья веселья, подмешанной в хрустальные кубки.       Гораций Слизнорт, облачённый в бархатный камзол цвета спелой сливы, восседал в центре зала, словно рождественский монарх, окружённый блеском и славой. Его смех, густой и тягучий, перекрывал даже перезвон колокольчиков на ёлке, чьи ветви гнулись под тяжестью дракончиков из марципана и конфетти, превращавшегося в живых бабочек при прикосновении.       Гости, а точнее избранные и блистательные, словно сошедшие со страниц «Кто есть кто, в магическом мире», приветливо кивали молодой паре.       Министерский чиновник с орденом Мерлина на груди деликатно откусывал от кекса, из которого выпархивали искры удачи; знаменитый автор бестселлеров о василисках лениво помахивала веером. Молодой игрок в квиддич, герой газетных заголовков, ловил восхищённые взгляды. Даже воздух здесь казалось пропитан амбициями — сладкими и острыми, как гранатовый сироп в бокалах. — А Том, мой мальчик! — профессор поспешил к своему любимому ученику. — Рад вас видеть! Мисс Гамильтон! — он искренне улыбнулся. — Вы само очарование! Из вас вышла просто чудесная пара. — Старик явно считал это своей заслугой. — Элла, я украду вашего кавалера буквально на пару минут.       Реддл неохотно последовал за преподавателем, бросив при этом на Гамильтон взгляд — «Убейте меня, пожалуйста…»       Элла прошла вперед, осматриваясь по сторонам, в надежде найти знакомые лица.       Столы ломились от яств: жареные фазаны в облаке дыма, принимавшего формы фениксов, серебряные блюда с устрицами, открывавшимися под звуки рождественских гимнов, и пирамиды из эклеров, начинённых кремом, который менял вкус в зависимости от желания.       В углу, под ветвями омелы, механическое пианино наигрывало мелодии, а пара министерских клерков, притворяясь увлечёнными беседой, украдкой следила за Слизнортом — в ожидании момента, чтобы ввернуть лестное слово.       Сам профессор, сияя, как ёлочный шар, переходил от группы к группе, представляя сильным мира сего, молодого человека, с блестящими перспективами.       Карманы Слизнорта, пухли от визитных карточек, а острый взгляд, отмечал, кто достоин приглашения на следующую «маленькую встречу».              Элла облегченно выдохнула, когда заметила Ориона и Абраксаса, мило беседовавших с какой-то ведьмой. — Привет, ребята. — Добрый вечер. — Блэк, поклонился и поцеловал руку Эллы. — Осторожнее дружище, — за спиной девушки раздался насмешливый голос. — Наш общий приятель очень ревнив. — Долохов рассмеялся. — Здравствуй, Тони. Рада тебя видеть! — искренне улыбка девушки, заставила сердце Антонина ускорить бег, всего на секунду. Он не позволял себе даже мысленно забыться. «Она принадлежит Тому» — он твердил это себе каждый божий день. — Как тебе? Ты первый раз на встрече «лучших из лучших». — спросил Абраксас. — Честно? Фестиваль лицемерия… Но шампанское сглаживает углы. — рассмеялась Гамильтон.       Даже рождественское чудо здесь имело привкус расчёта: снежинки, падавшие с потолка, таяли в форме звёзд лишь над теми, чьи имена Гораций упоминал в разговорах. — Намек понял! — Долохов кивнул и растворился среди гостей.       Когда, Том наконец вернулся, Элла допивала второй бокал и обсуждала с Орионом, предстоящие торжество в доме Блэк. Вальбурга разошлась не на шутку, планировалась буквально королевская свадьба. — Я совершенно не жалуюсь, — объяснял жених. — Просто от всего этого голова идет кругом. — Так укради свою возлюбленную, и женитесь тайно. — предложил Реддл. — Если я последую твоему совету, Пол мне голову открутит, а Ирма поможет. — усмехнулся Орион. — «Свадьба пройдет по всем традициям древнейшего и благородного рода Блэк». — он процитировал свою будущую свекровь. — Но я женюсь на любимой женщине, остальное неважно. — он улыбнулся, и направился к столу с закусками. — Как пошла «прогулка среди друзей» профессора? — пошутила Элла. — Утомительно, но плодотворно, теперь мне не стоит переживать о работе, после окончания Хогвартса. — И что же ты выбрал? — Оставим разговоры, потанцуй со мной!       Реддл не дал ей выбора, уверенно повел в середину зала. Заиграла нежная мелодия, и ведьма забыла обо всем на свете, утопая в черных глазах Темного Лорда. Наконец этот вечер начал ей нравится. Весь мир словно растворился, были только она и он, исчезли все страхи и сомнения. Бежать было некуда, да и, честно говоря, совсем не хотелось.       К полуночи, когда смех стал тише и интимнее, Слизнорт произнёс тост — за «старых друзей и новых союзников». Его голос дрожал от напускной сентиментальности, но глаза, блестящие, как галлеоны, выдавали игру. Гости аплодировали, а за окнами Хогвартса, в чёрном зимнем небе, метель закручивала снег в вальсе, словно вторя той скрытой симфонии амбиций, что звучала под сводами тёплой, сияющей комнаты.        И когда последние гости, закутавшись в мантии, исчезали в ночи, Слизнорт, улыбаясь, шептал заклинание, чтобы погасить огни. Ёлка, гирлянды, даже крошки на столах — всё исчезало, оставляя лишь следы духов и тихое эхо обещаний. Завтра он начнёт готовиться к следующему празднику…