В плену собственных фантазий

      Том нашел Эллу в библиотеке, она сидела на маленьком диванчике, который трансформировала из письменного стола. Листала потрепанную книжку в бордовом переплете не замечая ничего вокруг. — Ты снова это делаешь! — Реддл был спокоен, ему потребовалось время, чтобы привести свои мысли в порядок и утихомирить внутреннего зверя. — Делаю что? — девушка внимательно посмотрела на своего собеседника, замечая, как тень пробежала по его лицу. — Не мог бы ты выражаться конкретнее? — Прячешься от меня. — Я читаю в общественном месте, если бы хотела спрятаться, сидела бы в башне Гриффиндора.       Темный Лорд стянул с полки какую-то книжку и сел рядом с Эллой, принялся перебирать страницы. Спустя пару минут он сказал: — Ты была права. — В чем? — спросила девушка, не отрывая взгляд от книги, пытаясь скрыть удивление. — Я действительно, ничего о тебе не знаю. — Странно, только отшельник не знает историю Эллы Гамильтон. — Я хочу знать о тебе то, чего не знает никто. — он взял девушку за руку, и посмотрел в глаза. — Расскажи мне, пожалуйста. — он казался искренним, подарил ей фирменную улыбку «святого» Тома. — Тогда и тебе придется поделиться со мной своими секретами. Quid pro quo, так сказать. — Справедливо. — он был вынужден согласится. — Что ты хочешь знать? — Все! — И ты готов ответить тем же?       Элла прекрасно понимала, что Том Реддл ничего ей не расскажет, точнее поведает ей красивую сказку, чтобы поддержать образ безупречного студента и благородного джентльмена. — У меня есть идея. — молодой человек достал из внутреннего кармана мантии пузырек с золотистой жидкостью. — знаешь что это? — Зелье истины, стащил у Слизнорта? — Половина тебе, половина мне, и не останется никаких секретов. — сейчас он был похож на хищника, загнавшего свою добычу в угол. — Согласна? — Том все продумал, предварительно выпив противоядие. — Нет! — уверенно заявила Элла, вернувшись к чтению. — Что? Неужели ты скрываешь страшные грехи? — рассмеялся Слизеринец. — Нет. — она вновь даже не взглянула на него. — Тогда почему? — Если люди открываются друг другу и делятся сокровенным… — она посмотрела Тому в глаза. — Это должно происходить искренне по доброй воле, а не под действием магии. Порой это занимает много времени, но этим и ценно. — она потянулась к нему и осторожно поцеловала. — Хочу, чтобы ты сам захотел мне все рассказать. — Элла отстранилась от него.       Реддл молчал, на пару минут он ушел в себя. «Снова увильнула, как ей это удается? Она всегда поступает не так, как я ожидаю… Выкручивается из каждой ловушки» — А если я совру тебе? — последняя попытка. — Поверь, я всегда распознаю твою ложь.       Том рассмеялся, наивный маленький львёнок, еще никому не удавалось раскрыть его обман, разве что Дамблдор всегда видел его на сквозь. — Что ж, давай попробуем по твоему. — он спрятал флакон в карман и уселся по удобнее. — Расскажи мне, кто же ты. — Элла Гамильтон была маленькой избалованной принцессой, родители исполняли все ее прихоти. Но взамен девочка должна была соответствовать всем их ожиданиям — быть послушной, соблюдать этикет и никогда не перечить. Но в один прекрасный момент все изменилось. — она тараторила, рассказывая о жизни другой девочки. — Ты попала на Гриффиндор. — догадался Том. — Именно. Разрушила представления родителей об идеальной дочери. Отцу с его заморочками о чистоте крови, была не выносимая мысль, о том, что его единственная дочь оказалась на «другой стороне»… — Поэтому ты живешь с дедушкой. Наверное, очень обидно, когда семья не принимает тебя. — Ну у меня есть Эллиот и Артур, они всегда на моей стороне. — лицо Эллы сияло нежностью. — Мои друзья не отвернулись от меня, можно сказать я счастливый человек. А родители… — она вздохнула. — Их сложно назвать любящими. В детстве о нас с братом заботились домовики и гувернантки. Не велика потеря. — она пожала плечами. — Обо мне в детстве мало кто заботился, да и в роскоши я не жил. — тихо начал Том. — В приюте нужно было соблюдать простые правила — быть тише воды ниже травы, посещать уроки, учить Библию наизусть и не жаловаться. Тем, кто перечил воспитателям, назначались наказания. Чаще всего это были розги, но порой и голодовка. Они называли это «очищением от скверны». Однажды я просидел три дня без еды, за то, что забыл слова молитвы… мне было четыре года. — Реддл говорил спокойно, но от этих воспоминаний его до сих пор пробирала дрожь. Часто ему снилась миссис О’Мелли, которая порола его за кляксу в тетраде и запирала в темном чулане.              Именно в приюте маленький Том научился прятать свои истинные чувства и эмоции, научился ненавидеть людей. Там он понял, если хочешь выжить и не сломаться нужно быть сильным и безжалостным. — Мне очень жаль… — Элла коснулась его плеча. — Никто не должен проходить через такое. — Мне не нужна жалость! Это было давно, и я уже не тот маленький мальчик… — Реддл ощетинился. — Я знаю, ты вырос и стал сильнее, обрел дом, друзей. Тебя окружаю люди, которым ты не безразличен! — Да, Хогвартс стал моим домом, я нашел единомышленников, перестал быть… странным ребенком, которого все боялись. Маглам нас не понять, никогда не встать с волшебниками на один уровень. Они уничтожают все, что не в силах осознать и объяснить … — он сжал кулаки, стараясь унять злобу, что закипала в нем, при мысли о бесполезных людишках. — Давай сменим тему. Расскажи еще что-нибудь, что-то хорошее. — Как ты мог заметить, я люблю читать, литература завораживает меня, особенно поэзия. Иногда, когда я нервничаю или не могу уснуть, я повторяю про себя стихи, которые учила наизусть. Это помогает расслабиться, и упорядочить мысли. — Элла старалась подбирать слова, ведь это была не заученная биография юной аристократки, теперь она говорила о себе, о том что было важно для нее. — Прочтешь что-нибудь? Свое любимое стихотворение!              Девушка задумалась, на ум ей приходили лишь строки Эдуарда Асадова. — Я могу тебя очень ждать, Долго-долго и верно-верно, И ночами могу не спать Год, и два, и всю жизнь, наверно! — она сделала паузу, ее мозг закипал, от того что приходилось на ходу переводить стихотворение на английский. — Пусть листочки календаря Облетят, как листва у сада, Только знать бы, что все не зря, Что тебе это вправду надо! Я могу за тобой идти По чащобам и перелазам, По пескам, без дорог почти, По горам, по любому пути, Где и черт не бывал ни разу! Все пройду, никого не коря, Одолею любые тревоги, Только знать бы, что все не зря, Что потом не предашь в дороге…       Том Реддл не дослушал, он прижал девушку к себе и накрыл ее губы своими, она была нужна ему, все целиком, без остатка. Такая противоречивая, такая нежная и в то же время несгибаемая, красивая и настоящая. Лишь он один мог обладать ею. Элла Гамильтон сводила его с ума, завораживала и чем больше он узнавал о ней, тем больше желал. — Какой стыд! — раздался хриплый голос. Элла отпрянула от Тома и огляделась по сторонам. — В мое время молодые люди не позволяли себе подобных вольностей! — Почти безголовый Ник смотрел на парочку сверху вниз. — О времена, о нравы. — закатив глаза приведение растворилось в воздухе. — О, Мерлин… — Элла спрятала лицо на плече Реддла и рассмеялась. — Хорошо, что мы не попались кому-нибудь из профессоров. Том обнял ее крепче, и чмокнул в макушку. — Я знаю место, где нам никто не сможет помешать…