Неправильный ангел

Почему все не так? Вроде — все как всегда:

То же небо — опять голубое,

Тот же лес, тот же воздух и та же вода…

Только — он не вернулся из боя.

Мне теперь не понять, кто же прав был из нас

В наших спорах без сна и покоя.

Мне не стало хватать его только сейчас —

Когда он не вернулся из боя.

(Владимир Высоцкий)

Дазай задумчиво вертит в руках бумажку с подписью босса, так называемый "Серебряный оракул" и вспоминает всё что произошло за этот сложный, но весьма успешный год. Не так он планировал провести его, далеко не так. Всё пошло наперекосяк с первой же минуты. Он не должен был быть замечен Мори-саном, не должен был становиться частью Портовой мафии, и тем более подбираться к вершине иерархии. Но все три задачи были с грандиознейшим успехом провалены. Впрочем, то, как он устроился его вполне удовлетворяло. За год его "спаситель" неплохо так поменял своë отношение к нему, причëм, удивительно, не в отрицательную сторону. Не было ожидаемого презрения в сторону оборвала с улицы, ни какой-либо неприязни, лишь странный интерес. Проглядывалось в его речи и жестах что-то совсем неясное, глубокое, странное. Вечные вопросы про то, как прошëл его день, ел ли он, не нужен ли дополнительный выходной. И всё бы ничего, простая вежливость, да только было одно "но".. Мори-сану действительно было интересно. Его не удовлетворяли односложные ответы, он прекрасно чувствовал ложь и старался помочь, когда Осаму после долгих " пыток" сознавался, если что-то было действительно не так. Это стало своеобразной традицией, каждый вечер приходить и рассказывать всё, что накопилось за день. В какой-то момент он даже начал привыкать, старался быть искренним. Этот человек не врал ему, Осаму придерживался той де политики, пытаясь быть честным, но и не слишком нагружать, не говорить лишнего. Эта тонкая грань, но Дазай справлялся с балансировкой. Непонятным оставалось лишь одно - зачем? Почему Мори неизменно зовëт его к себе, пытается дать адекватное образование (которое у него, к слову, и так есть), и вообще всячески помогает. Это немного пугает, заставляя быть осторожнее. Мори-сан с самого начала подпустил его ближе чем кого-либо другого. Осаму всё ещё помнит первый день в его кабинете в мафии. Как он пожал руку маленькой, белокурой девочке и та растворилась. - так ты одарëнный? - Мори не скрывал удивления, смотря всё также задумчиво, сложив пальцы домиком. Осаму лишь смотрит на вновь появившуюся уже в другом месте девочку и не понимает, что упустил. Ах точно, эсперы.. Вопрос о странной девчонке отпал. Но вот сам Дазай при прошлой жизни одаренным не был. Да и если бы был, какая разница? В раю способности не работали, самого определения дара не существовало. Так как он мог, упав с неба, быть эспером? Вопросов много, а задать их некому.. Благо Мори, кажется, подумал что он сам не знал (что было правдой), поэтому дальше вместо вопросов последовали эксперименты. Результатом послужило растворение любой способности от одного только прикосновения. Ощущения были.. странными. Какая-то пустота окутывала грудную клетку с каждым касанием, щемила и рвалась наружу диким зверем. Но за этот год он научился справляться и загонять тянущий холод на самые дальние затворки сознания. Да и эмоции начали слушаться лучше. Больше не было внезапных всплесков и резких смен, они сидели под надëжным замком, словно стая грифов-падальщиков, ожидая, когда наконец можно будет вылететь наружу. Происходило это лишь в небольшом грузовом контейнере, ставшим для него подобием дома. Вечное напоминание о его происхождении и жизненном пути. Другого ему и не нужно: жëсткий матрас, стол и трëхногая табуретка, да лампочка над головой. Мори-сан почему-то был недоволен, вечно твердил о "нормальной квартире" и комфорте. Однажды он не выдержал и спросил: - зачем? Вопрос разрезал ночной воздух - они возвращались из больницы. Мори-сан вопрос проигнорировал, вместо этого накинув на его плечи тëплый плащ, тяжёлый и слишком большой для худого подростка. На дворе всего -6, но он не возражает, кутаясь в него благодарно. - пойдём в кабинет, здесь прохладно Подобное случилось часто, неясное чувство разливалось в груди при каждом таком взаимодействии. И Осаму каждый раз пытался подавить это, прекрасно зная, чем может обернуться такая привязанность к взрослым. При прошлой жизни он потерял слишком многих, чтобы повторять те ошибки. Но несмотря на все усилия, на все внутренние запреты и споры он всё же знатно прощитался. Это стало понятно лишь спустя несколько месяцев. Мори подобрал какого-то ребëнка с "удивительной способностью, которая при правильном использовании станет неплохим козырем в рукаве мафии". Осаму на это лишь фыркал, не хотелось оставаться в здании одному, пока босс забирает оборванца. Ему было абсолютно всё равно, хотелось как обычно свернуться в удобном кресле за книжкой, или даже за шахматами, когда у Мори-сана нет срочных дел. А из-за этого мальчишки ему приходится скучать и снова копаться в своей жизни и вспоминать всё произошедшее. Боссом Мори стал несколько месяцев назад, зарезав предыдущего, который, очевидно, страдал маразмом и, возможно, деменцией. Осаму жалел лишь о том, что ему пришлось смотреть на это всё, а потом глотать успокоительные. Надеялся ведь до последнего, что ему не придётся сталкиваться со смертью вновь. Но случилось что случилось, Мори встал во главе организации, чем, собственно, спас еë от разгрома. А потом понеслась своим чередом жизнь: покушение, восстания шестëрок, кризис, конфликт с наркоборонами и борделями, снова покушения и так по кругу, пока все не успокоились. Ну, или затихли перед очередной бурей, тут уж неизвестно. Осаму, наблюдая со стороны и иногда раскрывая самостоятельно заговоры, часто начал называть босса "Николаем II". Ну нравилась ему история России и в особенности эпоха дворцовых переворотов, что уж тут поделать. От мысли его отвлекло появление хозяина кабинета с потрëпанным жизнью мальчишкой. Он был на вид странным: чëрно-белые волосы, мутные глаза с, на первый взгляд, неправильной формы зрачком, и довольно страшненькая кукла в руках. Но несмотря на явно неудавшейся судьбу на его лице красовалась детская, по истине довольная улыбка. Он бегло оглядел кабинет и остановил взгляд на Осаму. Гляделки длились не более пяти секунд, после этого мальчишка обернулся на Мори, что смотрел на этот краткий контакт - Мори-сан, а это ваш сын? Дазай замер на секунду, в тëмных глазах на какие-то мгновения промелькнуло удивление. Ему не послышалось? Внутри всё сжалось. Как у этой мелкоты вообще язык повернулся спросить такое? Он обменялся взглядом с Мори, надеясь в его глазах прочитать ответ. Внутри всё мешалось. Он понимал, что это глупо. Мори ни за что не может такого признать. Это абсурд, нарушение всего, что он пытался выстроить, не привязываюсь к этому человеку и плевать, что это не удалось. Это казалось ему чем-то запретным и личным, тем, что незнакомый ребëнок не должен был копошить. Сознание упорно кричало о том, что это всё бред. Сейчас Мори-сан усмехнëтся и поистине гениально отвертится от вопроса, как всегда и делает. Это очевидно. Но скользнуло во взгляде босса что-то такое, что пробудило и дало силу совсем тоненькому голоску в его голове, что до этого оттеснëн был всеми остальными мыслями. Этот одинокий, еле слышный голос надеялся, что Мори ответит, причëм ответит положительно. Какая-то часть Осаму всегда желала иметь опекуна. Только вот за эти почти тридцать лет надежда, казалось, была закопана под грудами боли и отчаяния. Он запрещал себе даже думать о таком. Но желание быть нужным хоть кому-нибудь крепло с каждым днём. Мори был в его голове олицетворением постоянности, того человека, который найдëт выход из любого положения. Это давало шанс, совсем крохотный, но шанс, что босс не оставит его. Осаму сам не заметил, как затаил дыхание. Мори снова окинул его взглядом, а после направился к своему столу, мягко бросив мальчишке - конечно. Прошло уже чуть больше трëх месяцев, а Дазай так до сих пор и вспоминает тот момент. После этого их отношения с боссом немного, но поменялись. Стали более близкими и открытыми, настолько, насколько это было возможно. Да и в принципе стало немного проще жить. Он больше не чувствовал себя таким уж одиноким и потерянным, навыки улучшились, успокоительное после возвращения с очередной миссии глотать не приходилось. Всë заменял очередной разговор за чаем в кабинете и, редко, очень редко, краткие, невероятно тёплые объятья человека, которого все почему-то считают жестоким монстром

***

Осаму то и дело спрашивал у сопровождавшего его Хироцу подробности о Сурибачи и всё гадал, почему именно здесь произошли все эти странные события. Вроде вполне обычный городок, да, в кратере, но это последняя странность. Он позвонил Мори, уточнил ещё раз все необходимые детали, не заметив, как отошёл от командира Чëрных Ящериц на приличное расстояние. Случившееся дальше слилось в одно единое пятно. Всё что он успел почувствовать, это поистине адскую боль в руке и рëбрах, и до мурашек пробирающий хруст, от бросивший на секунду в прошлое. Крылья сломались так же. Зрение плыло, голова закружилась. Послышался чей-то насмешливый голос - ха, подумать только - ребëнок! Дела Портовой мафии так плохи, что в качестве рабочей силы они нанимают детей? Мальчишка, что отправил его чуть ли ни на другой конец Сурибачи, был не намного старше его самого (а ростом и того ниже, хоть и не на много), одет в байкерскую зелëную куртку. Увидев его лицо, Осаму на несколько секунд опешил. Яркие голубые глаза, довольно длинные рыжие волосы.. Это ведь не может быть он, да?.. Накахара Чуя за год немного, но изменился. Стал увереннее, и, судя по ноющим рëбрам и явно сломанной руке, отточил удары и стал лучше использовать способность. Настоящий Король Овец. Осаму даже лëгкую гордость за него почувствовал, всё же не зря так долго был рядом. Однако отмëл это чувство довольно быстро. Сейчас они друг другу чужие, их не связывает ни единой нити. По крайней мере, Дазай не хочет иметь напоминание о своих похождениях в виде подопечного смертного, так что в направлении отчуждения мыслить намного легче. - больно, вообще-то! Ненавижу боль.. - однако фразу окончить не дали, давя на рëбра лишь сильнее. Осаму старался игнорировать ноющие рëбра и смотрел спокойно, оценивая "противника" взглядом. - я дам тебе выбор. - голос Накахары звучал с нисхождением, и даже удовольствием. "Пережил насилие в детстве и кайфует, доставляя его другим? Странно.." Осаму помнил страх самого рыжего в моменты плена. Помнил, как в одном из их разговоров он обещал никогда не причинять никому боли. Наивная детская уверенность, сгорающая с годами. Рыжик меж тем продолжал. - умереть сейчас, или умереть, рассказав мне всё, что тебе известно. Чего ты хочешь больше? - хм.. В таком случае, убей меня сразу. Хотя, в чëм разница? Конец один, и он меня устраивает, - Осаму слегка усмехнулся. "Плюсом ко всему самоуверен, полагается не только на внушительную способность. Это необычно." Накахара смотрит на него несколько секунд, будто лишь сейчас осознавая, что перед ним человек, имеющий личность. - а я думал ты расплачешься и убежишь, как сопливая девчонка. Смелый малой. И вновь эта снисходительная улыбка, которая изчезает, сменяясь гневом, стоит только прозвучать следующей фразе. - ты такой же малой, - Дазай пожал плечами, насколько позволяла сломанная рука. Рыжий явно злится, сжимает кулаки, но рук из карманов не вынимает. - все так говорят до того момента как испытают силу моего удара. Хочешь побить рекорд? Дольше десяти не молчал никто. Так что лучше по хорошему выкладывай всё, что тебе известно об Арахабаки, про которого ты разнюхиваешь, - следом за словами последовало несколько ударов, вероятно для убедительности. - Арахабаки?.. Угу, ясно, Арахабаки.. - шатен слегка нахмурил брови, будто припоминая что-то. Об Арахабаки он уже слышал. Японский бог разрушений, что возникает в чëрном пламени, сметая всё на своём пути. Десять лет назад он оставался вполне реальным существом, однако был заперт под руководством Японского правительства. Как это случилось никому известно не было. Достоверно лишь, что правительство использовало его как часть целого ряда экспериментов для создания искуственных способностей. Но в последствии существо было украдено и в результате создало взрыв, на месте которого и возник Сурибачи. Узнать больше было невозможно. Из прострации его вывел голос рыжего и очередной пинок под рëбра - так тебе что-то известно, да? - не, первый раз слышу, - Осаму покачал головой. Ему сейчас больше интересна реакция. Да и лишний раз побесить чересчур довольного рыжика хочется. - но.. если расскажу, ты отпустишь меня? - естественно. Я не борюсь со слабоками Осаму нахмурился слегка, скрывая улыбку. Нравятся ему такие забавы. Просто наблюдать за реакцией человека на всякий бред, а потом выкинуть козырь из личной информации. Такое проделывалось им часто, становясь отличительной чертой, привычным способом борьбы. И, в какой-то мере, защитной реакцией, ответом, универсальным для всех опасностей. Прикинуться дураком, а после смотреть до последнего, как они сгорают в своих мыслях. - хорошо.. Я скажу. - Осаму намеренно выдержал паузу, а после напряжëнным голосом проговорил, достаточно чëтко. - тебе стоит пить побольше молока, совсем коротышка ведь, без микроскопа не разглядишь.. Договорить ему не дали, прервав мощным ударом в челюсть - тебя забыл спросить, ублюдок! Мне пятнадцать, я всё ещё расту! - можешь себя этим успокаивать, конечно. Но я могу наложить на тебя одно маленькое проклятьице. Мне тоже пятнадцать, но я продолжу расти, а ты останешься на всю жизнь всё таким же коротышкой, не больше ста шестидесяти, - Дазай усмехнулся и не дал вновь себя прервать. Скучно, время "следующей стадии". Улыбка сползла с лица, в глазах мелькнула опасная искра. Вот и козырь. - а вообще, я уже понял, кто ты. Овцы - действительно странная группировка, правда ведь? Сформирована из одних подростком, не участвует в конфликтах и насилия не выказывает, но при этом обладает весьма завидной территорией. Ходят слухи, что основана она была кучкой детей, что хотели противостоять насилию и остальным группировкам. Несмотря на это, никто не смеет к ним приближаться. Причина проста - любого ждëт жестокая расплата, ответ, привосходящий реальный ущерб. А ты, Чуя Накахара - гравитационный манипулятор и Овечий Король. Рыжий замер, ещё раз оглядев его сверху вниз, а после довольно медленно произнес - я не Король. Просто имею силу, которой нет у остальных.. А ты многое знаешь об овцах, да? Даже слишком.. Хотя, без разницы. Сейчас я хочу в течение пары минут избить тебя до смерти. От такой мелочи, вроде тебя, вряд ли будет много толку. Вот возьму и отправлю портовым крысам твою голову в коробочке. Что-то вроде объявления войны.. Осаму не стал дослушивать эту тераду, слыша за спиной шаги, предвещающие прибытие помощи. Перекат в сторону, прямо из-под ноги Короля, и вот он уже бок о бок с Хироцу, за спинами многочисленного отряда шестëрок. На рыжика поднялись винтовки, дробовики и ружья, но начавшуюся было пальбу прервало тихое предостережение Дазая - не стрелять. Его способность управляет гравитацией. Вам тоже лучше не вступать, Хироцу-сан. Старший эспер кинул на него слегка хмурый взгляд, но перечить человеку с Серебряным Оракулом в руках не стал. Дазай следил за обстановкой. Слишком тихо, даже рыжий король замолчал, потеряв самодовольный вид на какие-то секунды. Всё стояли под давящей тяжестью тишины, замолк весь Сурибачи, молча ожидал неведомого врага. Затишье перед бурей. Вдруг раздался взрыв. Всех стоящих откинуло громадной волной. И не только людей - в полëт на сотни метров отправлялись здания, столбы, куски асфальта. Осаму не соображал, что произошло и даже по старой привычке попытался взмахнуть крыльями, но быстро прекратил попытки, вместо этого стараясь разглядеть эпицентр взрыва. Тот был словно шар из чëрного огня. Воздух дрожал от его жара, что видно было даже невооружённым взглядом. А через секунду Дазай заметил в центре алые глаза и высокую, смутно знакомую фигуру с седыми волосами. В голове пронеслись все предупреждения Мори-сана, вся боль первых заданий, на которые уже психически нездоровый босс отправлял его без какой-либо подготовки.. "Снова падение. Видимо, судьба.. " Сознание покинуло его в момент удара о землю. Странное дежавю, ставшее началом нового витка истории Йокогамы.