Пламя перемен

У меня её лицо, её имя, Свитер такой же синий. Никто не заметил подмены. Буду я - я из более прочного теста, Я достойна занять это место, Я многое делаю лучше. Флёр - Формалин

      Когда ребенок верит в сказки и чудо — это замечательно, родители умиляются и всячески поддерживают в этом своё чадо. Когда в сказки и чудеса верит подросток — это вызывает добрые, чуть насмешливые улыбки, часто звучит отмашка: «чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало». Конечно, в плане подростков это работает несколько иначе, а именно: «чем бы подросток не маялся, лишь бы в неприятности не встрял».       Ванесса и Майк радовались тому, что их дочь Блум в неприятности не лезла, а оставалась все такой же милой, доброй и наивной девочкой, верящей в чудеса, сказки и фей. Конечно, были моменты, когда их это беспокоило, ведь у дочери было крайне мало друзей. Селина — милая одноклассница, с которой дружба последние годы не складывалась; приятный парень Энди — Ванесса нет-нет да подшучивала, что они замечательная пара; соседка Митси, с которой они скорее заклятые враги, но совсем крохами замечательно ладили. Друзей Блум можно было пересчитать по пальцам, а последние пару месяцев и вовсе рядом не было тех, с кем бы девушка довольно тесно общалась: родители и кролик не в счет.       — «Это переходный возраст, перерастет!» — усмехался Майк, добро улыбаясь и успокаивая жену, сжимая её ладонь в своей.       — Не переросла, — тихо произнесла девушка, стоя перед ростовым зеркалом и глядя на свое знакомо-незнакомое отражение. Уперев руки в боки и хмыкнув, она принялась выскребать с задворок памяти смутные образы дальше, с некоторым шоком отмечая, что воспринимает их словно свои собственные, просто подернутые размытой пеленой.       Она могла бы посочувствовать бедняжке, чьё тело заняла, но выходило с трудом. У девчонки было всё, о чем некоторые только лишь мечтают, а в будущем и вовсе… самая настоящая сказка. А эта дура все просрала, считая себя никчемной, обычной и никому, кроме родителей, не нужной. Да, она не знала об уготованной ей судьбе, в школе над ней часто подшучивали, а буйное воображение лишь добавляло масло в огонь к желанию переменить свою жизнь, порой летально, и, благо, что храбрости не хватило пресечь собственное существование. Конечно, ей навряд ли это было бы позволено высшими силами огненной ящерицы, хотя периодически весьма хотелось, особенно, когда считала себя чужой в этом мире и остро хотела попасть в сказку, которую вычитала в очередной книжке.       — И осуждать мне тебя не за что, такая же в пятнадцать была, — усмехнулась девушка и ощупала лицо и тело со всех сторон, куда могла дотянуться и разглядеть при этом в отражении. — Но и жалеть тебя не стану, бестолочь.       Девушка была даже благодарна, совсем чуточку. Когда у Блум случился очередной приступ «хочу исчезнуть из этого мира!» спровоцированный внеочередной подколкой от Митси — соседка умела попасть в самое больное место, тут стоило отдать ей должное, — она невольно задействовала мирно спящие в ней силы и дооралась аж до Дракона. Стоило тут отдать уже ящерице должное — он не стал размениваться по мелочам, оценил эмоциональное состояние совершенно необученной Хранительницы, прикинул что для своих шестнадцати лет та ни на грамм не способна здраво рассуждать, и исполнил её желание, правда, по-своему, попросту сменив квартирантку тела, предыдущую отправив на перерождение и все сопутствующие процедуры.       Когда же девушка получасом ранее открыла глаза, полулежа перед зеркалом, то чуть не заорала, а точнее захрипела, судорожно хватая воздух и с ужасом взирая на незнакомый потолок. Конечно, на тот момент она не сообразила, что потолок не тот, который она видела мгновением ранее, да и с ней все в порядке, но воспоминания о нескольких секундах полета вниз были слишком ощутимы, ведь она только что рухнула в яму в четыре этажа — сама пролеты считала за пару минут до падения, — и она точно помнила, как проносились мимо неё плиты со швами и с каким ужасом кричали одногруппники.       Бедняжка передернула плечами, ощутив мороз по коже после вновь всплывших воспоминаний о собственной смерти. И ведь какая глупая гибель! Быть скинутой вниз, в шахту из обвалившихся от давней бомбардировки помещений, в одном из заброшенных фортов, куда их провел преподаватель после очередного дня преддипломной практики. Самое смешное — произошло все случайно, по дурости одной из одногруппниц: надо ведь было той подшутить, ударив по ягодицам, тем самым пытаясь подставить парнишку рядом, а ей самой взвиться словно бешеный вепрь от такой мелочи и разозлившись, начать возмущаться и при повороте оступиться.       Когда же в мыслях прозвучало громкое, звучное и нецензурное название зверька, она уже летела вниз, орала, махала руками и совершенно не была готова к встрече с кучами мусора, кусками бетона и торчащими арматурами. Она даже зажмурилась, но произошло совершенно не то, что она ожидала. В голове прозвучало жуткое, громкое и многогранное, рычащее, словно рождающееся где-то очень, очень глубоко внутри: «Не смей разочаровывать меня, как твоя предшественница».       А потом новый потолок, новая комната и новое тело, а также осознание глобальности произошедшего.       — Ну вот никогда бы не подумала, что загремлю в мультик, — разглядывая линию роста волос под челкой, почти носом уткнувшись в зеркальную поверхность, пробормотала девушка. Когда она была подростком, то бывало, что хотела оказаться на месте какого-нибудь героя фильма или книги, — да и кто бы не хотел? — но стоило повзрослеть, как поняла: приключения главных героев — это тот еще геморрой. — И что значит "не разочаровывать"?       Вздохнув и убрав руку, придерживающую челку, девушка уставилась в собственные голубые глаза. Она не хотела умирать в своём мире, она не хотела занимать ничьё место, она просто хотела жить. Не сказать, чтобы предыдущая жизнь была легкой или безмерно счастливой: друзей почти нет, родственники тоже такие себе, есть несколько людей, которые будут горевать о ней и те, по кому она будет тосковать, но лучше уж так, чем если бы она осталась калекой после падения — это куда хуже, куда тяжелее, и эта мысль позволяет принять обстоятельства куда легче.       — Ящерица, в благодарность я не буду такой тупой, как моя предшественница, — тихо и серьезно произнесла, поджимая губы. Она слишком хочет жить, чтобы разбрасываться вторыми шансами, и если ей сами идут такие карты в руки, почему бы и не воспользоваться шансом.       — Милая, спускайся завтракать! — раздалось из-за двери, а судя по громкости, то вообще с нижнего этажа. В мыслях тут же соотнесся голос и образ женщины — Ванесса, приемная мать Блум.       — Блум, — усмехнулась девушка, дотрагиваясь до зеркальной поверхности, вглядываясь в свое новое отражение, — значит, теперь я Блум. Ну что, Магикс, держись — грядет буря.       Растягивая розовые губы в улыбке, девушка поспешила вниз — ей предстояло сделать еще очень многое.