Что ты чувствуешь прямо сейчас?

      Гермиона аппарировала прямо в центр своей уютной квартиры. Тепло и тишина домашнего пространства сразу окутали её, но усталость от трудного рабочего дня всё ещё чувствовалась в каждом движении. Она медленно сняла пальто и повесила его на крючок у двери, в этот момент на пороге кухни появилась Офелия.       Кошка лениво потянулась, а затем направилась к хозяйке, её жёлтые глаза блестели в приглушённом свете.       — Привет, Офелия, — тихо произнесла Гермиона, присев, чтобы погладить её. — Тебе одной здесь, наверное, было скучно.       Кошка тихо замурлыкала, потираясь о её ладонь, и обвила хвостом её запястье, словно отвечая, что ей всё равно, пока она получает свою долю внимания.       — Ты же, конечно, голодна, — улыбнулась шатенка, вставая.       Офелия последовала за ней на кухню, двигаясь с такой грацией, будто ожидала, что её будут сопровождать аплодисменты. Гермиона открыла шкафчик и достала пакетик с кормом, затем наполнила миску, поставив её на пол.       — Вот, теперь ты довольна? — спросила она, наблюдая, как кошка с удовольствием начала есть.       Офелия мурлыкнула в ответ, полностью сосредоточенная на своём ужине.       Гермиона тем временем поставила чайник на плиту, взяла из шкафчика любимую чашку и достала из ящика небольшой пакетик зелёного чая. Грейнджер взмахнула палочкой и ее одежда сменилась на домашнюю. Она облокотилась на столешницу, глядя на чайник и позволяя своим мыслям унестись обратно в события прошедшего дня.       «Пэнси.»       Имя вспыхнуло в её сознании, как искра. Она вспомнила, как они гуляли по выставке, как Пэнси смотрела на неё с этой смесью насмешки и тепла. И их поцелуй. Это воспоминание заставило её сердце замереть на мгновение, прежде чем оно начало биться быстрее.       Звук кипящей воды вернул её в реальность. Гермиона залила чай, подхватила чашку и направилась в гостиную. На столике у дивана лежала книга, которую она давно обещала себе дочитать: «Невыносимая лёгкость бытия» Милана Кундеры.       Гермиона усмехнулась, вспоминая те слова Паркинсон. Она взяла книгу в руки, открыла закладку и устроилась на диване. Чашка с чаем заняла своё место на столе, а Офелия, закончив ужин, запрыгнула рядом и свернулась клубком у её бока.       Шатенка пробежала глазами строки, где остановилась в прошлый раз, но в этот раз текст казался гораздо глубже. Она читала медленно, вдумчиво, чувствуя, как слова Кундеры проникают в её мысли.       «Любовь — это не желание обладать, а желание отдать себя без остатка.»       Эта фраза заставила её остановиться. Её взгляд задержался на словах, а мысли снова унеслись к Паркинсон.       «Что я готова отдать? И что уже отдала?»       Она глубоко вздохнула, осознавая, что книга, которую подарила Пэнси, словно говорила с ней её же словами. Это было похоже на послание, оставленное специально для таких моментов.       Гермиона сделала глоток чая, её пальцы скользнули по странице, и она продолжила читать. Но теперь каждая строчка напоминала ей о Пэнси, о том, как та умела быть одновременно холодной и невероятно тёплой, саркастичной и заботливой.       Офелия тихо замурлыкала, словно чувствуя настроение хозяйки. Грейнджер опустила руку, погладила мягкую шерсть кошки и снова взглянула на книгу.       «Я дочитаю это для неё»       В этот момент она чувствовала странное спокойствие, как будто их вечер, поцелуй и всё, что происходило между ними, обретало своё место в её жизни. Она не знала, что будет дальше, но была уверена в одном: она готова открыться этому пути. В комнате повисла тишина, прерываемая лишь тихим мурлыканьем Офелии и перелистыванием страниц.       Гермиона углубилась в книгу, позволяя словам Кундеры уносить её мысли далеко от реальности. Офелия уютно устроилась рядом, её тихое мурлыканье смешивалось с шелестом переворачиваемых страниц. Чай давно остыл, но Гермиона не замечала этого. Она читала и снова возвращалась к мысли о Пэнси.       «Она ведь подарила мне эту книгу не просто так. Она знала, что я увижу в ней себя, нас.»       Эти размышления заставили её слегка вздрогнуть, но она не позволила себе углубляться в них слишком сильно. Ещё несколько страниц, ещё несколько философских рассуждений, которые вдруг казались удивительно созвучными её собственным переживаниям.       Но её размышления прервало неожиданное постукивание в окно. Гермиона подняла взгляд, нахмурилась и, отложив книгу, подошла к окну.       За стеклом стояла Пэнси Паркинсон. В одной руке она держала бутылку красного вина, а в другой — небольшую коробку. Её губы изогнулись в своей привычной насмешливой улыбке, а зелёные глаза блестели в свете уличного фонаря.       Гермиона застыла на мгновение, удивлённая её появлением, но затем быстро открыла окно.       — Паркинсон, ты что, не слышала о дверях? — спросила она, приподняв бровь, но её тон был скорее игривым, чем раздражённым.       Пэнси легкомысленно пожала плечами.       — Я подумала, что это более впечатляющий способ заявить о своём приходе, — сказала она, слегка приподняв бутылку вина. — Можно войти?       Гермиона вздохнула, покачала головой и отошла в сторону, приглашая её внутрь.       — Конечно, заходи. Хотя я всё ещё не понимаю, что тебя сюда привело.       Паркинсон аккуратно ступила на деревянный пол, её взгляд сразу скользнул по комнате, останавливаясь на книге, оставленной на диване.       — «Невыносимая лёгкость бытия»? Ты всё-таки решила дочитать? — заметила она, её голос был насмешливым, но в нём звучало скрытое удовлетворение.       Грейнджер закрыла окно и обернулась к ней.       — Да, и должна признать, это интересно. Но ты так и не ответила на мой вопрос.       Пэнси поставила коробку с пирожными на стол и продемонстрировала вино.       — Ты выглядела слишком уставшей, когда мы виделись в последний раз. Подумала, что тебе не помешает немного отдыха. Вино, сладости и, возможно, разговор — разве не идеальный способ завершить день?       Гермиона смотрела на неё несколько секунд, её карие глаза слегка сузились, но уголки губ дрогнули в улыбке.       — Ты решила заботиться обо мне, Паркинсон?       Паркинсон усмехнулась, снимая с бутылки обёртку.       — Скажем так, мне не терпелось узнать, как прошла твоя рабочая неделя. Ну и, — она сделала паузу, её взгляд стал мягче. — Может, я просто хотела убедиться, что ты в порядке.       Эти слова, произнесённые так небрежно, заставили сердце шатенки дрогнуть. Она медленно подошла ближе, забирая у Пэнси бутылку.       — Спасибо, — искренне произнесла она.       Пэнси слегка наклонила голову, её глаза блестели в мягком свете лампы.       — Не благодари, Грейнджер. Просто расслабься.       Шатенка улыбнулась и кивнула в сторону дивана.       — Хорошо. Тогда садись. Я принесу бокалы.       Пэнси послушно устроилась на диване, а Офелия, которая всё это время наблюдала за происходящим издалека, подошла ближе и с интересом уставилась на гостью.       Когда Гермиона вернулась с бокалами, она заметила, как Паркинсон мягко поглаживает кошку, её пальцы легко скользили по мягкой шерсти.       — Кажется, ты ей нравишься, — заметила Гермиона, садясь рядом.       — Удивительно, правда? — усмехнулась Пэнси, разливая вино.       Они сели бок о бок, пирожные на столе выглядели так, будто только что вышли из кондитерской. Вино блестело в их бокалах, а между ними снова повисла лёгкая, но насыщенная тишина.       — Ну что, за что мы пьём? — спросила брюнетка, слегка повернувшись к Гермионе.       Грейнджер задумалась на мгновение, затем улыбнулась.       — За вечер, который закончился лучше, чем я ожидала.       Пэнси кивнула, их бокалы легко соприкоснулись, а Офелия тихо мурлыкала, свернувшись клубком у их ног. Гермиона сделала глоток вина и посмотрела на брюнетку, которая лениво потягивала свой бокал, скользя взглядом по комнате.       — И что дальше? — спросила Паркинсон, повернувшись к шатенке с лёгкой улыбкой.       — Дальше? — переспросила Гермиона, слегка нахмурившись.       — Ты явно собиралась предложить что-то, чтобы занять нас, кроме как пить вино и есть сладости, — уточнила Пэнси, её взгляд стал чуть насмешливым.       Грейнджер усмехнулась, потянувшись к пульту.       — Ладно, давай посмотрим что-нибудь. Я, конечно, сомневаюсь, что маггловские фильмы смогут удовлетворить твой изысканный вкус, но попробовать стоит.       — О, я уверена, что ты меня удивишь, Грейнджер, — с иронией ответила Пэнси, усаживаясь поудобнее.       Гермиона включила телевизор и выбрала один из фильмов, который давно хотела пересмотреть. Свет в комнате приглушился, а экран засиял мягким светом, заливая помещение тёплыми оттенками.       Грейнджер сделала глоток вина, расслабляясь на диване. Пэнси сидела рядом, лениво вращая бокал в руке, её зелёные глаза блуждали по комнате, но время от времени возвращались к шатенке. Тёплый свет лампы создавал уютную атмосферу, а звуки фильма тихо наполняли комнату. Гермиона наклонилась, чтобы взять одно из пирожных, и вдруг почувствовала, как рука Пэнси едва заметно коснулась её локтя. Это было лёгкое, случайное прикосновение, но от него её сердце слегка дрогнуло.       — Ты что-то хочешь сказать? — спросила Гермиона, повернувшись к Пэнси с мягкой улыбкой.       Паркинсон посмотрела на неё, и в её взгляде мелькнуло что-то насмешливое, но вместе с тем тёплое.       — На самом деле да, — начала она, чуть наклоняя голову. — Знаешь, мы сидим на том самом диване.       Гермиона нахмурилась, не сразу понимая, о чём идёт речь.       — На каком диване?       Пэнси слегка улыбнулась, её пальцы всё ещё покачивали бокал.       — На том, где я впервые тебя поцеловала, — сказала она, её голос прозвучал мягким шепотом.       Гермиона замерла на мгновение, её карие глаза расширились.       — Ты помнишь?       — Конечно, помню, — ответила брюнетка, её улыбка стала чуть шире, но в глазах появилась неуверенность. — Это было странно. Я ведь не знала, как ты отреагируешь.       Гермиона посмотрела на неё, её лицо было спокойным, но в глазах читалась мягкая улыбка.       — И ты решила рискнуть?       — Я решила разбавить напряженную обстановку, — объяснила Пэнси, отворачиваясь на мгновение.       Гермиона тихо рассмеялась, опираясь спиной на диван.       — Звучит очень в твоём стиле.       Паркинсон поставила бокал на стол и, немного поколебавшись, медленно протянула руку, неловко обнимая Гермиону за плечи. Её движения были осторожными, как будто она проверяла, не отстранился ли Грейнджер.       — Ты ведь не против? — тихо спросила она, её голос дрожал едва заметно.       Гермиона посмотрела на неё, её улыбка стала шире, и она слегка покачала головой.       — Нет, не против, — ответила она, её голос был мягким.       Они замерли на мгновение, их взгляды встретились. Гермиона почувствовала тепло руки Пэнси, которое, казалось, разлилось по всему её телу.       — Я иногда думаю, что ты знаешь, как именно подойти ко мне, чтобы я почувствовала себя спокойнее, — сказала Гермиона, её голос был тихим, почти шёпотом.       — Я стараюсь, — призналась Пэнси, её улыбка стала чуть шире.       Шатенка подалась чуть ближе, их плечи теперь соприкасались, а её рука осторожно легла поверх руки Пэнси. Их лица оказались ближе, и Пэнси слегка склонила голову, словно собираясь что-то сказать. Но вместо этого она мягко коснулась губ Гермионы своими. Этот поцелуй был осторожным, нерешительным, но наполненным теплотой.       Гермиона ответила сразу, её рука чуть сжала плечо брюнетки, как будто говоря, что ей не нужно останавливаться. Когда они отстранились, их взгляды встретились снова, и в этой тишине не нужно было слов. Пэнси слегка улыбнулась, её рука осталась на плече шатенки.       — Ты уверена, что я не раздражаю тебя своим присутствием? — спросила она с лёгкой насмешкой, но в голосе звучала мягкость.       Грейнджер тихо рассмеялась, обнимая её в ответ.       — Раздражаешь. Но мне это нравится.       Девушки ещё какое-то время сидели, наблюдая за фильмом, но Пэнси, как обычно, больше смотрела на Гермиону, чем на экран. Её взгляд задержался на лице шатенки, которая, казалось, постепенно расслаблялась. Однако Паркинсон не могла не заметить, как та иногда потирает руки или ноги, слегка поджимает пальцы.       — Грейнджер, ты выглядишь так, будто провела на ногах целый день, — вдруг заметила Пэнси, её голос звучал мягко, но в нём сквозила лёгкая насмешка.       Гермиона повернула голову, её карие глаза блеснули в свете экрана.       — А ты думаешь, что я делала? — спросила она, слегка улыбаясь.       — Ты слишком много работаешь, — ответила Пэнси, откидываясь спиной на подлокотник дивана. Её ноги свободно вытянулись на диване, а она сама выглядела удивительно непринуждённо.       Гермиона наблюдала за ней несколько секунд, затем, вздохнув, устроилась набок с другой стороны, облокотившись на подушки.       — Это называется быть взрослой, Паркинсон. У некоторых из нас есть постоянная работа.       Пэнси фыркнула, но её взгляд оставался внимательным.       — Я думаю, тебе нужен отдых, — сказала она, перекладывая одну ногу шатенки себе на колени.       Грейнджер подняла брови, удивлённая её движением.       — Что ты делаешь?       — Ты же сказала, что устала, — ответила Пэнси с насмешливой улыбкой. — Дай угадаю: никто никогда не предлагал тебе массаж?       Гермиона чуть нахмурилась, но не убрала ноги.       — Я не думаю, что это...       Паркинсон подняла руку, останавливая её.       — Просто расслабься, Грейнджер. Это не заклинание, это всего лишь массаж.       Прежде чем Гермиона успела что-то ответить, Пэнси мягко коснулась её ступни, её пальцы медленно начали массировать напряжённые мышцы. Движения были уверенными и нежными, и вскоре шатенка почувствовала, как напряжение постепенно покидает её тело.       — Знаешь, ты действительно хороша в этом, — призналась она, её голос прозвучал чуть тише.       — Спасибо. Я могла бы открыть салон массажа, если бы захотела, — пошутила Пэнси, её губы изогнулись в лёгкой улыбке.       Гермиона рассмеялась, закрывая глаза и позволяя себе расслабиться.       — Ты была бы ужасной хозяйкой салона. Ты бы отказывалась от клиентов, которые тебе не нравятся.       — А вот ты ошибаешься, — парировала Паркинсон. — Просто я бы принимала только интересных клиентов.       Пэнси продолжала массировать ступню Гермионы, её движения были уверенными, но при этом нежными. Она склонилась чуть ближе, внимательно наблюдая за реакцией шатенки. Грейнджер, казалось, наконец позволила себе расслабиться, её голова удобно покоилась на подушке, а глаза были закрыты.              — Видишь, Грейнджер, это не так уж плохо, — заметила Пэнси, её голос звучал мягко, но в нём всё ещё ощущалась лёгкая игривость.       — М-м-м, — пробормотала Гермиона, не открывая глаз. — Ты права, я недооценивала твои способности.       Паркинсон усмехнулась, её пальцы начали мягко скользить по дуге ступни, пока она не надавила чуть сильнее на одну точку ближе к основанию пальцев. Гермиона вдруг резко дёрнулась, её глаза широко распахнулись, а щёки мгновенно залились румянцем.       — Ой! — воскликнула она, глядя на Пэнси.       — Что? — спросила брюнетка, подняв бровь, но уголки её губ дрогнули в усмешке. — Нашла чувствительное место?       Гермиона поспешно отвела взгляд, её руки нервно задвигались по подушке.       — Это просто неожиданно, — пробормотала она, но её голос звучал чуть выше обычного.       Пэнси, заметив её смущение, решила не упускать момент. Её пальцы вновь осторожно коснулись той же точки, но на этот раз с чуть меньшим нажимом.       — Здесь? — тихо спросила она, но в голосе звучала лёгкая насмешка.       Грейнджер снова дёрнулась, но попыталась сдержать себя, отчего её щеки только сильнее покраснели. По ее телу пронеслась волна возбуждения, а низ живота приятно заныл. Она быстро села, отнимая ногу и стараясь не смотреть на Пэнси.       — Всё в порядке! — выпалила она, махнув рукой, но её движения были резкими и нервными.       Паркинсон, не скрывая довольной улыбки, тоже выпрямилась.       — Грейнджер, ты ведь понимаешь, что ты ужасно выдаёшь себя, когда пытаешься что-то скрыть? — сказала она, её голос был низким, но мягким.       — Я ничего не скрываю! — поспешила ответить Гермиона, не глядя ей в глаза.       Пэнси наклонилась ближе, её взгляд был пристальным, но в нём читалась явная игра.       — Правда? — спросила она, её тон был кошачьим, и она чуть приподняла бровь. — Потому что я думаю, что нашла кое-что интересное.       Грейнджер замерла, её дыхание стало чуть сбивчивым. Она не могла заставить себя посмотреть на Пэнси, но и убежать не могла.       — Ты всегда такая настойчивая? — наконец спросила она, её голос дрожал.       — Только когда это касается тебя, — парировала Пэнси, её взгляд чуть смягчился.       Она протянула руку, чтобы слегка коснуться локтя шатенки, её пальцы задержались на мгновение.       — Расслабься, Грейнджер, — тихо добавила она. — Это всего лишь я.       Эти слова, сказанные так просто, заставили Гермиону выдохнуть. Она встретилась взглядом с Пэнси, в её карих глазах всё ещё оставалась растерянность, но теперь она позволила себе улыбнуться.       — Знаешь, ты иногда слишком хорошо меня читаешь, — призналась она.       — Это мой талант, — сказала Пэнси с ухмылкой, но её голос стал мягче. — Но, честно, я просто хочу, чтобы ты почувствовала себя легче.       Она осторожно положила руку на другую ступню Гермионы.       — Разрешишь мне продолжить? — спросила она с лёгкой улыбкой, но её взгляд был серьёзным.       Грейнджер посмотрела на неё несколько секунд, её дыхание стало ровнее. Затем она медленно кивнула.       — Хорошо. Но только если ты не будешь слишком увлекаться.       Пэнси тихо рассмеялась.       — Постараюсь.       Её пальцы снова начали массировать, но на этот раз движения были ещё более осторожными. Тишина между ними была наполнена лёгким напряжением, но вместо смущения Гермиона начала чувствовать тепло и странное, но приятное спокойствие.       Она закрыла глаза, позволив себе снова расслабиться, и теперь, вместо того чтобы убегать от своих эмоций, она просто позволила им быть рядом, зная, что Пэнси здесь, чтобы поддержать её. Паркинсон продолжала массировать ступни шатенки, её пальцы скользили по коже с точностью, которая казалась умышленной. Гермиона расслабилась, её дыхание стало ровным, а взгляд рассеянным. Она откинулась на подушки, позволив себе насладиться моментом.       Пэнси на мгновение замерла, её взгляд задержался на лице Грейнджер. Затем, словно проверяя реакцию, она снова нажала на ту же чувствительную точку на ступне, но чуть мягче, чем в прошлый раз. Реакция Гермионы была другой. Она не дёрнулась резко, как раньше, но её глаза тут же открылись, и она чуть глубже вдохнула. Её щёки окрасились румянцем, а взгляд был наполнен смесью смущения и чего-то более глубокого.       — Пэнси, — произнесла она тихо, её голос был хрипловатым.       — Да? — невинно спросила Пэнси, но её взгляд стал серьёзнее.       Гермиона поднялась на локтях, чтобы лучше видеть брюнетку, её карие глаза блестели в мягком свете лампы.       — Если ты продолжишь это делать, — она запнулась, чувствуя, как слова застревают в горле. — Я… я не смогу сдерживаться.       Паркинсон подняла брови, её взгляд остановился на Гермионе.       — Правда? — тихо спросила она, её голос стал ниже, но в нём не было насмешки, только любопытство.       Гермиона не ответила, её дыхание стало тяжелее, а взгляд вновь устремился на руки Пэнси, которые всё ещё лежали на её ступне. Паркинсон медленно убрала руки, но не отодвинулась. Она наклонилась ближе, её волосы упали вперёд, обрамляя лицо, а зеленые глаза пристально смотрели на шатенку.       — Скажи мне, — начала она, её голос был тихим. — Почему ты позволяешь мне это?       Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но слова, казалось, исчезли. Она просто смотрела на Пэнси, чувствуя, как её тело напряглось от этого близкого контакта.       — Потому что я доверяю тебе, — наконец произнесла она, её голос был почти не слышен.       Паркинсон замерла, её взгляд задержался на губах шатенки, но она не приблизилась. Вместо этого она медленно откинулась назад, опираясь спиной на подлокотник, но её взгляд всё ещё был прикован к Грейнджер.       — Ты слишком легко мне доверилась, — сказала она, её голос снова стал спокойным, но в нём звучала странная напряжённость.       Гермиона чуть расслабилась, но в комнате повисло электричество, которое казалось почти ощутимым.       — Может быть, — ответила она, медленно опускаясь обратно на подушки. — Но ты ещё ни разу не давала мне повода сомневаться в этом.       Пэнси усмехнулась, но её улыбка была мягкой.       — Это всего лишь массаж, Грейнджер, — сказала она, но её голос звучал не так уж невинно.       Гермиона бросила на неё взгляд, её щеки всё ещё слегка порозовели.       — Именно поэтому я и сказала тебе остановиться, — тихо ответила она, её губы изогнулись в лёгкой улыбке.       Пэнси подняла бокал вина, который стоял на столике рядом, и сделала небольшой глоток, не отводя взгляда от шатенки.       — Возможно, я слишком хороша в этом, — сказала она, её глаза блестели от лукавства.       Гермиона рассмеялась, качая головой.       — Ужасная ты.       — Но тебе это нравится, — ответила брюнетка с лёгкой улыбкой, её взгляд снова стал мягким.       Пэнси поставила бокал на столик и, чуть склонив голову, снова посмотрела на Гермиону. В её болотно-зелёных глазах блестела насмешка, но в ней был и тлеющий огонёк, который говорил о том, что она не собирается оставлять напряжение просто так.       — Ты так старалась расслабиться, Грейнджер, — начала она мягко, её голос был низким. — И всё же выглядишь так, будто готова взорваться.       Гермиона подняла голову с подушек, её карие глаза сверкнули в ответ.       — Ты знаешь, почему, — парировала она, но её голос всё ещё звучал сдержанно.       Пэнси чуть подалась вперёд, её пальцы медленно скользнули по краю подушки, на которой лежала Гермиона. В её движениях была ленивость, но взгляд выдавал скрытое напряжение, что витало в воздухе. Гермиона ощущала, как каждый жест Паркинсон отзывается в её теле странным, но приятным волнением.       Пальцы Пэнси легко коснулись её запястья, задержавшись на несколько секунд. Это прикосновение было мимолётным, но в нём чувствовалось нечто большее, чем просто игра. Гермиона почувствовала, как её дыхание стало сбивчивым, и заставила себя сосредоточиться на зелёных глазах, которые сейчас казались затуманенными.       Брюнетка наблюдала за ней, её губы чуть изогнулись в слабой усмешке, но в ней не было ни капли насмешки, только неподдельный интерес.       — Ты знаешь, что делаешь, Грейнджер? — тихо произнесла Пэнси, её голос был низким и хриплым.       Гермиона не ответила. Она лишь слегка выдохнула, ощущая, как её пальцы напрягаются, и поднялась с подушек. Её движения были медленными, осторожными, но полными решимости.       Пэнси замерла, её болотные глаза расширились, когда Гермиона, не говоря ни слова, пересела, оказавшись прямо на её бедрах.       — Грейнджер, — хрипло выдохнула Пэнси.       — Что? — мягко спросила Гермиона, её карие глаза блестели в полумраке. Девушка провела кончиками пальцев по скуле брюнетки.       Пэнси сделала вдох, но её взгляд оставался сосредоточенным на лице шатенки, изучая каждую деталь.       — Ты неожиданна, Грейнджер, — наконец сказала она, её губы дрогнули, будто она пыталась подавить улыбку.       Гермиона слегка приподняла уголки губ, её руки медленно легли на плечи девушки, а затем скользнули вниз, вдоль её рук. Она почувствовала, как тело брюнетки напряглось, но та не сделала попытки отстраниться.       — Иногда это единственный способ справляться с тобой, Паркинсон, — ответила она тихо, её голос дрожал от смеси уверенности и лёгкого волнения.       Их лица оказались так близко, что дыхание начало смешиваться. Гермиона медленно наклонилась, её губы едва коснулись губ Пэнси, но не задержались, она нежно прикусила нижнюю губу брюнетки. Грейнджер на мгновение отстранилась, наслаждаясь тем, как напряжение между ними нарастает.       Пэнси прищурилась, её пальцы мягко легли на талию Гермионы, сжимая её. Она чувствовала, как тянет ее низ живота и это ощущение сводило ее с ума.       — Ты играешь с огнём, — тихо заметила брюнетка, её голос звучал тепло, но с вызовом.       Гермиона улыбнулась, её взгляд был уверенным.       — Возможно, — прошептала она, прежде чем снова наклониться и коснуться губ Пэнси, теперь уже глубже, настойчивее.       Паркинсон ответила сразу, её руки скользнули вверх, крепче прижимая Гермиону к себе. Их поцелуй был наполнен не только страстью, но и чем-то большим — той самой искренностью и доверием, которые они обе так долго пытались построить.       Пэнси почувствовала, как её сердце ускорило ритм. Её руки, до этого лежавшие на талии Гермионы, мягко скользнули вверх, обвивая её спину. Она притянула шатенку ближе, ощущая её тепло и мягкость, а вместе с этим — невероятное ощущение покоя, смешанного с нарастающим возбуждением.       Поцелуй стал глубже, настойчивее, и Гермиона почувствовала, как тело Пэнси расслабляется под её прикосновениями. Её пальцы медленно скользнули вверх по плечам брюнетки, слегка поглаживая нежную кожу. Она позволила себе остановиться на мгновение, чтобы почувствовать, как Пэнси отвечает на её прикосновения, как её губы едва заметно дрожат.       Пэнси позволила себе полностью отдаться моменту, почувствовав, как её страхи тают, оставляя место чему-то новому. Её пальцы медленно забрались выше, к линии ключиц Гермионы, и, не разрывая поцелуя, она почувствовала, как сердце Гермионы бьётся так же быстро, как её собственное, когда положила ладони на грудь.       Для Грейнджер это было больше, чем просто физическая близость. Это было чувство абсолютного доверия. Она ощущала, как каждая клеточка её тела откликается на прикосновения Пэнси.       Брюнетка была ошеломлена тем, насколько естественно это ощущалось. Это был не просто поцелуй, это было признание в том, что Гермиона стала частью её жизни, её опорой.       Когда их губы ненадолго разъединились, чтобы перевести дыхание, Пэнси тихо выдохнула, её взгляд задержался на лице Гермионы. В её глазах блеснули эмоции, которые она пыталась скрывать так долго.       — Ты такая потрясающая, — выдохнула девушка, облизнув губы.       Гермиона улыбнулась, её пальцы мягко провели по линии подбородка брюнетки.       — Ты тоже, — прошептала Грейнджер, прежде чем их губы снова встретились.       Этот поцелуй был другим — более уверенным, страстным, наполненным ощущением, что они наконец-то нашли то, что искали. Руки Гермионы мягко обхватили лицо Пэнси, её пальцы поглаживали её скулы, словно она хотела запомнить каждую деталь.       Пэнси почувствовала, как её тело расслабляется ещё больше. Она позволила себе довериться полностью, её пальцы теперь мягко сжимали спину Гермионы, иногда опускаясь ниже на ягодицы. Паркинсон сжала их, притягивая девушку еще ближе к себе, хотя, фактически быть еще ближе было невозможным. Она ощущала её запах — лёгкий аромат лаванды, смешанный с чем-то совсем неуловимым, что делало этот момент ещё более интимным.       Их дыхания смешались, создавая ощущение, что вокруг не существует ничего, кроме них. Пэнси мягко наклонилась вперёд, её губы на мгновение коснулись шеи Гермионы, оставляя лёгкий, тёплый поцелуй. Грейнджер вздрогнула, но не отстранилась, её пальцы снова мягко скользнули вверх, поглаживая волосы Пэнси. Она зарылась пальцами в темные локоны и сжала их, притягивая ближе к шее лицо девушки.       Девушки ощущали, как напряжение и страхи, сдерживавшие их раньше, растворяются. Каждое прикосновение, каждый поцелуй становились символом того, что они готовы идти вперёд, вместе, не боясь повторить ошибки прошлого.       Когда их губы разъединились, они остались близко, их лбы соприкоснулись. Гермиона закрыла глаза, её дыхание всё ещё было сбивчивым, но на её лице играла лёгкая, счастливая улыбка.       — Так хорошо, — прошептала она, её голос звучал тихо, но в нём было столько тепла, что Пэнси почувствовала, как её собственное сердце наполняется им.       — С тобой — да, — ответила Пэнси, её пальцы мягко поглаживали спину Гермионы.       Пэнси слегка отстранилась, её болотно-зелёные глаза внимательно изучали лицо Гермионы. Она провела пальцами по её спине, задержавшись на пояснице, а затем с притворно серьёзным выражением произнесла:       — Грейнджер, я начинаю подозревать, что у тебя фетиш на секс в не самых удобных местах.       Гермиона моргнула, её карие глаза расширились от удивления, а затем она рассмеялась, запрокинув голову.       — О чём ты говоришь? — спросила она, пытаясь взять себя в руки. Ее пальцы мягко поглаживали шею брюнетки.       — Давай посмотрим правде в глаза, — продолжила Пэнси с лёгкой усмешкой, её голос стал чуть ниже, но игривее. — У тебя был стол, сейчас диван. Но вот кровать… Это как-то слишком скучно для тебя, да?       Гермиона снова рассмеялась, её щеки слегка порозовели. Она провела руками по плечам Пэнси и с лукавым блеском в глазах ответила:       — Возможно, я просто пытаюсь разнообразить твою жизнь, Паркинсон.       Пэнси прищурилась, её губы дрогнули в насмешливой улыбке.       — Ага, так ты заботишься о моей жизни? Как трогательно, Грейнджер.       Гермиона покачала головой, её пальцы слегка сжали плечи Пэнси.       — Но ты права, — признала она. — Кровать действительно звучит удобнее.       Паркинсон усмехнулась, её руки мягко скользнули вверх, по талии Гермионы.       — Отлично. Потому что, насколько я ценю твою любовь к спонтанности, я всё-таки предпочитаю, комфорт.       Гермиона хихикнула, откинулась чуть назад, а затем, явно наслаждаясь моментом, с легкой насмешкой добавила:       — Ты могла бы просто сказать, что хочешь большего комфорта, а не обвинять меня в каких-то фетишах.       Пэнси усмехнулась, её глаза снова встретились с глазами шатенки.       — Я тебя не обвиняю, Грейнджер. Я тебя изучаю, — тихо произнесла она, поднимаясь с дивана вместе с Гермионой.       Шатенка покачала головой, но не отпустила рук Пэнси, их пальцы переплелись.       — Ну, изучай дальше, — сказала она, её голос был наполнен игривостью, но её взгляд остался серьёзным.       Паркинсон следовала за Гермионой, крепко сжимая её руку, чувствуя лёгкое тепло её пальцев. С каждым шагом к спальне она ловила себя на мысли, что её сердце почему-то бьётся чуть быстрее, чем должно. Она привыкла быть уверенной, привыкла контролировать ситуацию, но с Гермионой всё всегда выходило из-под контроля — и, что удивительно, её это устраивало.       Они вошли в спальню, и мягкий свет ночника окрасил комнату в тёплые оттенки. Гермиона остановилась, обернувшись к Пэнси с лёгкой улыбкой на лице. Эта улыбка — тёплая, домашняя — заставила Пэнси на мгновение замереть.       «Как эта чертовка делает это со мной?» — мелькнуло у неё в голове.       Гермиона мягко потянула её за руку, заставляя подойти ближе. Их взгляды встретились, и в этот момент брюнетка почувствовала, как её внутреннее напряжение тает.       — Так, Грейнджер, — начала она, слегка приподняв бровь и стараясь вернуть себе привычную насмешливость. — Надеюсь, теперь ты не предложишь что-то вроде стоя у окна?       Гермиона хихикнула, её карие глаза блестели в полумраке.       — У меня, между прочим, были такие мысли, — ответила она, чуть склоняя голову в сторону. — Но если ты так уж хочешь кровать, я могу это устроить.       Пэнси притворно закатила глаза, но её губы дрогнули в улыбке.       — Ты невероятная, знаешь? — мягко заметила брюнетка.       Гермиона улыбнулась шире, а затем медленно потянулась к ней, скользнув руками по её плечам и прижимая ближе. Пэнси почувствовала, как её дыхание становится чуть глубже.       Каждое прикосновение Гермионы было таким естественным, будто они делали это сотни раз раньше. Её пальцы мягко обвили затылок Пэнси, и это простое движение вызвало у неё лёгкую дрожь.       Когда их губы снова встретились, поцелуй был одновременно нежным и наполненным каким-то болезненным желанием. Пэнси почувствовала, как всё напряжение дня растворяется в этом моменте, оставляя только тепло и близость.       Её руки мягко легли на талию Гермионы, пальцы скользнули чуть выше, ощущая тепло её кожи через тонкую ткань. Она не могла не восхищаться тем, как шатенка реагировала на каждое её прикосновение: лёгкий вздох, дрожь в движениях, глаза, затуманенные возбуждением.       «Я ничего не сделала, а она уже теряет контроль,» — мысленно усмехнулась Пэнси, но внутри её охватило что-то большее, чем желание. Это было чувство, которое она не могла выразить словами, но оно заполняло её целиком.       — Ты всё ещё напряжена, Грейнджер, — прошептала она между поцелуями, её голос был низким и хриплым.       Гермиона чуть отстранилась, чтобы посмотреть ей в глаза, её щеки раскраснелись, а дыхание сбилось.       — С тобой невозможно расслабиться, — призналась она, её губы дрогнули в слабой улыбке.       — Хорошо, что ты пытаешься, — ответила Пэнси, её руки крепче прижали Грейнджер к себе.       Она позволила себе расслабиться только на мгновение, почувствовав, как Гермиона отдаётся моменту полностью. Её движения стали более уверенными, её прикосновения — более настойчивыми, и Пэнси поняла, что она больше не может сдерживаться.       Гермиона позволила ей вести, следуя за ней, но их взгляды оставались прикованными друг к другу. Каждый шаг к кровати казался замедленным, как будто они боялись разрушить хрупкий момент, который только что создали.       Когда Пэнси остановилась у края кровати, она обернулась, чтобы встретиться с Гермионой. В её взгляде было всё: тихая нежность, смешанная с проблесками страсти, и лёгкая нерешительность, которая быстро растворилась, когда Грейнджер медленно подняла руку и коснулась её лица.       Тонкие пальцы Гермионы мягко скользнули по скуле брюнетки, задержавшись на мгновение, чтобы почувствовать, как кожа под ними становится тёплой. Затем Пэнси взяла её руку, поднесла к губам и оставила на ней лёгкий поцелуй, от которого у Грейнджер всё внутри сжалось.       Кровать слегка скрипнула, когда они наконец упали на неё, Гермиона оказалась сверху, её волосы слегка касались лица Пэнси. Она провела пальцами по линии её шеи, вниз по ключицам, останавливаясь на мгновение, чтобы почувствовать биение сердца девушки.       Тишину нарушало лишь их дыхание, сбивчивое и глубокое. Пэнси мягко коснулась её запястья, а затем её руки скользнули вдоль линии её талии, вызывая лёгкую дрожь у Гермионы.       Каждое прикосновение было как обещание, подтверждение того, что они обе находятся именно там, где должны быть. Гермиона слегка приподнялась, чтобы встретиться с глазами Пэнси, и в её взгляде читалась тишина и уверенность. Она склонилась ближе, оставляя короткий, но насыщенный поцелуй, затем её губы медленно скользнули вниз, по линии шеи.       Пэнси прикрыла глаза, её дыхание стало глубже. Её пальцы мягко скользнули вверх по спине Гермионы, иногда чуть сжимая её кожу. В каждом движении чувствовалась не только страсть, но и нежность, которая пронизывала их взаимодействие.       Гермиона ощутила, как её собственное тело откликается на каждое прикосновение Паркинсон. Она задержалась на мгновение, её лицо оказалось у самого плеча брюнетки. Она вдохнула её запах — что-то лёгкое, напоминающее жасмин, смешанное с чем-то тёплым, свойственным только ей.       Пэнси провела рукой по её волосам, её пальцы чуть задержались на затылке Гермионы, словно пытаясь притянуть её ближе. Она почувствовала, как шатенка прижалась к ней, и этот момент показался ей невероятно правильным.       Ни одна из них больше не говорила. Их движения говорили сами за себя: осторожные, нежные, но наполненные всё растущей уверенностью. Это был момент, в котором они обе могли быть собой — без страха, без ожиданий, только они, их тела и эмоции, которые заполняли пространство. Паркинсон сменила их положение, нависнув над шатенкой.       Гермиона чувствовала, как вес Пэнси прижимает её к мягкой поверхности кровати. Это было одновременно волнующе и удивительно комфортно. Её взгляд блуждал по лицу брюнетки: линия скул, мягкий изгиб губ, зелёные глаза, которые сейчас смотрели на неё с теплотой и нежностью. Она не могла удержаться от улыбки, которая медленно растекалась по её лицу.       «Она красивая. Нет, она чертовски красивая,»— мелькнуло у Гермионы в голове, и она тут же ощутила прилив тепла, который пробежал по всему её телу.       Когда губы Пэнси снова коснулись её шеи, оставляя лёгкие поцелуи, Гермиона вздрогнула, но вместо того чтобы отстраниться, она лишь крепче притянула её ближе, её пальцы слегка сжали ткань рубашки Пэнси.       — Ты прекрасно знаешь, что делаешь, — тихо произнесла шатенка, не удержавшись от комментария.       Паркинсон замерла на секунду, а затем её губы дрогнули в слабой улыбке, которая всё равно чувствовалась даже на коже Гермионы.       — Конечно, знаю, — ответила она, её голос был хриплым, но игривым. — И мне нравится, как ты реагируешь.       Гермиона рассмеялась, её голос прозвучал тихо, но в нём была смесь тепла и удивления.       — А ты не слишком самоуверена?       — Разве это не то, что тебя во мне привлекает? — бросила Паркинсон, подняв голову и взглянув на неё.       Гермиона закатила глаза, но её улыбка стала ещё шире. Она медленно подняла руку и легко коснулась пальцами щеки Пэнси, заставив её замолчать.       — Возможно, — тихо сказала она, её взгляд был мягким. — Но сейчас я думаю не об этом.       Пэнси чуть прищурилась, её зелёные глаза блестели в мягком свете ночника. Она снова наклонилась, её губы мягко коснулись губ Гермионы, но в этот раз поцелуй был более глубоким, насыщенным. Гермиона почувствовала, как всё её тело отзывается на этот поцелуй. Её пальцы мягко зарылись в волосах Пэнси, слегка сжимая их, что вызвало у брюнетки тихий вздох.       «Кажется, она не такая уверенная, как пытается казаться,» — подумала Гермиона, заметив лёгкую дрожь в движениях Пэнси. Это открытие вызвало у неё тёплую волну нежности.       Гермиона почувствовала, как тело брюнетки расслабляется под её руками. Она снова провела пальцами вдоль линии её спины, наслаждаясь каждым мгновением.       Грейнджер чувствовала, как её тело буквально пульсирует от тепла, которое исходило от Пэнси. Её пальцы мягко скользили по плечам брюнетки, ощущая тонкую ткань рубашки, которая казалась совершенно лишней в этот момент. Пэнси, в свою очередь, чуть сильнее прижала её к себе, их движения становились всё ближе и теснее, словно они пытались слиться в единое целое.       Когда Гермиона начала говорить, её голос звучал тихо, но всё ещё с ноткой уверенности.       — Ты знаешь, — начала она, и её пальцы замерли на линии воротника рубашки брюнетки.       Паркинсон подняла голову, её взгляд был слегка затуманенным, но в нём всё ещё блестел лукавый огонёк.       — Знаю, что? — спросила она, её голос был хриплым и мягким.       — Ты заставляешь меня задумываться, — сказала Гермиона, её губы дрогнули в лёгкой улыбке, но пальцы продолжали двигаться, медленно расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки Пэнси.       Паркинсон слегка откинулась назад, наблюдая за движениями Гермионы, её руки скользнули вдоль талии шатенки, на мгновение задерживаясь на линии её бёдер, слегка задирая ткань домашних шорт.       — Задумываться? — переспросила она, уголки её губ приподнялись в насмешливой усмешке. — Даже сейчас?       Гермиона фыркнула, её пальцы продолжали своё дело, ещё одна пуговица уступила, и она увидела тонкую линию кожи под ней.       — С тобой я всегда думаю, — парировала она.       Пэнси усмехнулась, её рука мягко обвила запястье Гермионы, останавливая её на мгновение. Она слегка наклонилась, чтобы их лица оказались совсем рядом.       — А я думала, ты говоришь больше, чем думаешь, — прошептала она, её губы почти касались уха Гермионы.       Шатенка почувствовала, как её дыхание сбилось, и вместо ответа она позволила своим рукам продолжить. Ещё одна пуговица, и ткань рубашки слегка разошлась, открывая больше кожи. Грейнджер окинула взглядом грудь девушки, стягивая рубашку по плечам. Она подняла взгляд, чтобы встретиться с глазами Пэнси, и в этом взгляде было всё: уверенность, желание и что-то, что невозможно было назвать словами.       Руки Паркинсон начали двигаться к краю футболки Гермионы. Пальцы чуть задержались, словно спрашивая разрешения, прежде чем осторожно потянуть ткань вверх. Грейнджер подняла руки, позволяя брюнетке стянуть её через голову, и почувствовала, как прохладный воздух на мгновение коснулся её кожи.       Их взгляды снова встретились, и Гермиона заметила, как в зелёных глазах Пэнси мелькнула доля сомнения, но она исчезла так же быстро, как появилась.       — Всё хорошо, — тихо сказала Грейнджер, словно читая её мысли.       Пэнси кивнула, её пальцы теперь медленно скользили по обнажённой коже шатенки, оставляя за собой горячие, но нежные прикосновения. Она провела ладонями по её плечам, затем вдоль линии ключиц, пока их губы снова не встретились в поцелуе, который был уже более уверенным, насыщенным, будто они обе приняли этот момент без остатка.       Гермиона провела пальцами по линии её спины, замечая шрамы, которые она уже видела прежде. На этот раз она ничего не сказала, только чуть сильнее провела ладонью, давая понять, что принимает её полностью.       Пэнси вздрогнула от прикосновения, но не отстранилась. Вместо этого она мягко притянула шатенку ближе, их тела прижались друг к другу, и в этом было столько тепла, что все страхи и сомнения растворились.       Они больше не говорили. Их движения становились более синхронными, более уверенными. Каждый поцелуй, каждое прикосновение были наполнены не только страстью, но и той самой близостью, которую они обе так долго искали.       Гермиона чуть приподняла голову, её губы коснулись шеи Пэнси, оставляя лёгкие, едва ощутимые поцелуи. Она наслаждалась каждой секундой, каждым движением, словно хотела запомнить этот момент навсегда. Пальцы шатенки мягко скользнули вниз по спине Пэнси, изучая каждый изгиб её тела, каждый сантиметр её кожи.       Пэнси прикрыла глаза, позволяя себе полностью расслабиться. Её дыхание стало неровным, но в этом не было ничего тревожного — только желание. Она провела ладонями вдоль талии Гермионы, затем подняла руки к груди и сжала ее, чем заставила тело шатенки выгнуться и издать тихий стон.       Их губы снова встретились, на этот раз поцелуй был более насыщенным, настойчивым. Гермиона почувствовала, как Пэнси отвечает ей с ещё большей уверенностью, её руки крепче прижали её к себе. Это ощущение захватывало её полностью, заставляя забыть обо всём, что было за пределами этой комнаты.       Паркинсон отстранилась и поцеловала девушку в линию челюсти, спустилась к шее и слегка прикусила ее. По телу шатенки прошлась волна дрожи. А пальцы Пэнси сжали соски, Гермиона простонала, запустив пятерню в темные волосы. Она крепко сжимала их, пока брюнетка спускалась к груди.       Девушка обвела языком сосок, а второй она зажала между указательным и средним пальцами. Гермиона обвила ногами бедра брюнетки, желая приблизиться к ней еще. Низ живота неприятно ныл, пока Паркинсон уделяла внимание ее соскам.       Пэнси очень нравилось как девушка реагировала на ее прикосновения. Она хотела, чтобы Гермиона желала ее так горячо и страстно.       Пэнси спускалась ниже, она оставила несколько коротких поцелуев на животе шатенки. Попутно она стянула шорты вместе с нижним бельем. Она безумно хотела прикоснуться к Грейнджер, почувствовать ее влагу. Но желание подразнить девушку было намного больше.       Брюнетка провела языком по внутренней стороне бедра, разводя шире ноги Гермионы. Она любовалась картиной открывшейся перед ней: возбужденная плоть девушки была покрыта желанием. Пэнси облизала губы и подняла взгляд на Гермиону. Ее глаза были закрыты, грудь тяжело вздымалась. Паркинсон провела языком меж половых губ, слегка цепляя клитор.       Шатенка прогнулась в спине, а ее рука сильнее сжала темные волосы. Пэнси оставила несколько коротких поцелуев на вульве, пока руками сжимала ягодицы. Брюнетка водила языком по вульве, но не касалась клитора, чем вызывала движения бедер Гермионы. Она хотела, чтобы девушка коснулась вершины ее бедер. Она очень сильно нуждалась в этом прикосновении.       — Паркинсон, — прохрипела Гермиона, тяжело дыша. — Если ты продолжишь издеваться надо мной, я сделаю все сама.       — Я не могу позволить тебе такое удовольствие, Грейнджер, — прошептала брюнетка, снова поцеловав ее вульву.       Когда язык наконец скользнул по клитору, девушка простонала и сильнее стала темные волосы. Она начала двигать бедрами навстречу движениям языка, стараясь увеличить трение. Но Пэнси схватила ее за бедра и остановила их, не позволяя двигаться.       — Расслабься, Грейнджер. Позволь мне контролировать твое удовольствие.       Она провела языком между складок, задерживаясь кончиком вершине бедер. Плавными движениями она провела по чувствительной точке. Ноги шатенки дрожали, а стоны удовольствия заполнили комнату.       Пэнси продолжала двигать языком, а после провела кончиками пальцев по мокрому входу. Пальцы девушки утопали в горячей влаге и Пэнси вошла в нее. Движения были медленными и размеренными. Брюнетка приподнялась, пока левая рука находилась внутри. Она поцеловала шатенку, тем самым заглушая стоны в поцелуе.       Гермиона схватила ладонями лицо девушки, каждое прикосновение сводило с ума. Ее мышцы сжимали пальцы Паркинсон и Гермиона поняла, что ни с кем ей не было так хорошо.       — Ты знаешь, что ты великолепна? — прошептала шатенка, на мгновение отстранившись.       Пэнси улыбнулась, её зелёные глаза блестели в полумраке комнаты. Она подняла правую руку, мягко проведя пальцами по щеке Гермионы, словно пытаясь запомнить каждую деталь её лица.       — Это ты делаешь меня такой, — тихо ответила она, её голос звучал хрипло и немного дрожал.       Паркинсон продолжала двигать пальцами, но сейчас ее движения стали более быстрыми и резкими. Гермиона обвила руками спину брюнетки, а с ее губ срывались громкие стоны. Короткими ногтями Гермиона провела по коже спины, а ее зубы вцепились в плечо брюнетки.       Тело Пэнси покрыли мириады мурашек, но она не остановилась, несмотря на легкую боль. Она хотела доставить девушке максимальное удовольствие. Она хотела, чтобы Гермионе было хорошо.       Брюнетка вновь опустилась ниже и провела языком по вульве, останавливаясь на клиторе. Кончиком языка она проводила по нему мягко и плавно, пока движения не ускорились. Паркинсон чувствовала как мышцы девушки начали сокращаться, тогда она подняла взгляд зеленых глаз на шатенку.       — Ты же кончишь для меня, Грейнджер? — прошептала Пэнси, снова возвращаясь к клитору Гермионы.       Девушка не ответила, она лишь громче простонала, одной рукой она сильнее сжала темные волосы. А другой поцарапала шею. Мышцы внутри сжались еще сильнее и шатенка достигла оргазма.       Гермиона лежала, её дыхание было тяжёлым, а сердце казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Она закрыла глаза, чувствуя, как тело всё ещё откликается на каждое прикосновение Пэнси, каждое движение, которое только что подарило ей невероятное удовольствие. Её руки слабо скользнули по плечам брюнетки, словно она пыталась вернуть себя в реальность, но тепло тела Пэнси всё ещё удерживало её в этом моменте.       Паркинсон легла рядом, приподнявшись на локте, наблюдала за ней. Её зелёные глаза сияли в мягком свете, а на губах играла едва заметная улыбка, смешанная с искренним удовлетворением. Она медленно провела пальцами по линии челюсти Гермионы, позволяя себе насладиться этой близостью.       — Ты прекрасна, когда расслабляешься, — тихо сказала она, её голос звучал мягко и хрипло.       Гермиона открыла глаза, её взгляд встретился с глазами брюнетки, и в нём было столько тепла, что на мгновение Пэнси почувствовала, как её собственное сердце пропустило удар.       — Это твоя заслуга, — выдохнула Грейнджер, её голос дрожал, но на губах играла слабая улыбка.       Пэнси улыбнулась шире, её пальцы скользнули вниз, по ключицам Гермионы, и остановились на её талии. Она явно наслаждалась этим моментом, наблюдая, как шатенка медленно приходит в себя, и ей казалось, что мир за пределами этой комнаты больше не имеет значения. Но Гермиона, поднявшись чуть выше, удивила её. Её руки мягко скользнули по талии Пэнси, а затем она слегка перевернула их так, что брюнетка оказалась под ней.       — Грейнджер, ты что-то задумала? — прошептала Паркинсон, её голос звучал с лёгкой игривостью, но в глазах читалось искреннее любопытство.       Гермиона наклонилась ближе, её губы мягко коснулись губ Пэнси, прежде чем она прошептала:       — Ты заслужила то же самое.       Её голос был уверенным, но наполненным нежностью, которая заставила Пэнси слегка вздрогнуть. Она почувствовала, как шатенка медленно начала изучать её тело, каждое движение было мягким, но наполненным страстью. Пэнси закрыла глаза, её дыхание стало глубже. Она почувствовала, как руки Гермионы скользят по её коже, исследуя каждый сантиметр с такой трепетной заботой, что это заставило её тело отозваться на каждое прикосновение.       Грейнджер двигалась уверенно, но медленно, её пальцы задержались на груди, она обвела кончиком пальца сосок, вызывая легкую дрожь. Гермиона спустилась дорожкой поцелуев по шее, затем опустилась к груди. Девушка обвела языком сосок, а Паркинсон тихо простонала, проведя ладонями между лопаток шатенки. Гермиона наслаждалась этим моментом, не только даря удовольствие, но и наблюдая, как брюнетка, которая всегда была такой сдержанной, теперь полностью отдаётся своим эмоциям. Попутно пальцы шатенки расправились с застежкой на брюках и потянули вниз молнию.       Гермиона опустилась ниже, проводя пальцами по внутренней стороне бедра, губы задержались на животе. По телу Пэнси пронеслись мириады мурашек, чего не могла не заметить шатенка. Грейнджер потянула брюки вниз, стягивая их одновременно с нижним бельем. Она опустилась еще ниже и поцеловала бедро, а после оставила несколько поцелуев на вульве и скользнула языком по клитору. Комнату заполнили стоны Паркинсон, которая не могла сдерживаться. Она сжимала пальцами каштановые волосы, инстинктивно двигая бедрами навстречу движениям языка Гермионы. Пэнси начала теряться в своих ощущениях, ей было настолько хорошо, что она забывала как дышать.       Гермиона продолжала двигать своим языком плавно и размерено, ей нравилось доставлять удовольствие девушке под ней. Ей нравился ее вкус и запах. Гермиона подняла руку и сжала грудь Пэнси, сжав сосок между пальцами. Паркинсон все тяжело дышала и продолжала двигать своими бедрами, она сжала ладонью свою грудь и прикусила нижнюю губу.       — Черт возьми, Гермиона, — хрипло прошептала брюнетка, выгибаясь навстречу ее прикосновениям.       Шатенке нравилось это ощущение своеобразной власти над Пэнси. Нравилось, что именно она заставляла чувствовать Пэнси Паркинсон себя таким образом. Пальцы Гермионы вошли внутрь, чем вызвали вскрик девушки. Шатенка двигалась внутри медленно и размеренно, раздвигая пальцы, вызывая более громкие стоны. Дыхание ускорялось с каждым движением Пэнси, она чувствовала, что она уже близка. Пэнси изогнулась под её прикосновениями, её пальцы крепче сжали простыню, а дыхание стало рваным.       — Гермиона, — задыхаясь прошептала девушка, что шатенка почувствовала, как её собственное сердце сжимается.       Когда Пэнси наконец почувствовала, как её собственное тело дрожит от удовольствия, её глаза наполнились благодарностью. Она притянула Гермиону ближе, обняв её так крепко, словно боялась отпустить.       — Ты не перестаёшь меня удивлять, Грейнджер, — прошептала она, её голос был тихим, но полным искренности.       Гермиона, всё ещё тяжело дыша, уткнулась в шею Пэнси, её пальцы мягко скользили по её телу.       Гермиона легла рядом, чувствуя, как её дыхание постепенно становится ровнее, а тепло тела Пэнси, прижавшейся к ней, приносило успокоение. Её пальцы лениво скользили по груди брюнетки, наслаждаясь мягкостью кожи. Тишина в комнате казалась обволакивающей, и она была вполне довольна этим моментом, пока что-то не кольнуло её в мыслях.       — Знаешь, мне как нормальному человеку нужен душ, — тихо произнесла она, не открывая глаз.       Пэнси, лёжа рядом, подняла голову, её болотно-зелёные глаза блеснули в мягком свете комнаты.       — Нормальному человеку? — переспросила она с лёгким сарказмом, приподнимаясь на локте. — Грейнджер, ты сразу после секса думаешь о душе?       Гермиона закатила глаза, но на губах всё равно заиграла улыбка.       — Ты невыносима, — пробормотала она, потянувшись к полотенцу, лежащему на краю кровати.       — А ты, кажется, предпочитаешь игнорировать мои достоинства, — лениво бросила Пэнси, подтягиваясь к Гермионе и забирая у неё полотенце. — Ну ладно, раз уж ты решила, что душ важнее меня.       Гермиона фыркнула, встала с кровати и направилась к шкафу, чтобы достать ещё один халат. Она бросила его Пэнси, которая всё ещё медленно подтягивалась, явно наслаждаясь возможностью дразнить шатенку.       — Давай, Паркинсон, — сказала Гермиона, её голос звучал тепло, но твёрдо. — Если ты хочешь остаться со мной, придётся смыть это «довольство собой».       Пэнси подняла халат, встала с места и накинула его на плечи, но не спешила завязывать пояс.       — Так вот как ты выражаешь признательность? — насмешливо заметила она, направляясь к Гермионе. — Сначала заставляешь работать на тебя, а потом выгоняешь в душ?       Грейнджер усмехнулась, направляясь к ванной комнате.       — Если хочешь, можешь остаться здесь. Только я не гарантирую, что Офелия не решит отомстить за занятое место на кровати.       — Убедила, — вздохнула Пэнси, следуя за ней.       Гермиона включила воду, подставляя руку под струи, чтобы проверить температуру, а затем повернулась к Пэнси.       — Итак, Паркинсон, ты готова к очищению не только тела, но и души? — спросила она, накидывая полотенце на вешалку.       Пэнси фыркнула, шагнув под струи воды, не обратив внимания на вопрос. Её волосы быстро намокли, и она откинула их назад, стряхивая капли.       — Слушай, Грейнджер, — начала она с лукавой улыбкой, повернувшись к Гермионе. — Я понимаю, что у тебя есть интересная привычка заниматься сексом везде, кроме спальни, но могу ли я попросить не распространять это на ванную?       Гермиона замерла, её глаза широко раскрылись, прежде чем она поняла, что брюнетка дразнит её.       — Ты ужасна, — сказала она, прыснув от смеха, её щеки слегка порозовели.       — Кажется, ты уже говорила об этом, — ответила Пэнси с лукавым блеском в глазах, подставляя лицо под струи воды.       Гермиона смотрела на Пэнси, которая с закрытыми глазами наслаждалась тёплыми струями воды. Её волосы тёмными прядями прилипли к плечам, а лицо выглядело расслабленным и довольным. Этот образ почему-то показался Грейнджер невероятно притягательным, и она, сама того не осознавая, подошла ближе.       Её пальцы медленно скользнули по мокрому плечу Пэнси, задержавшись на мгновение, прежде чем спуститься вниз вдоль её руки, она провела кончиками пальцев по талии. Брюнетка чуть вздрогнула, её глаза открылись, и она бросила на Гермиону удивлённый взгляд.       — Грейнджер, — начала она, приподнимая бровь, — ты что-то замышляешь?       Гермиона усмехнулась, её губы изогнулись в слабой, но очень уверенной улыбке.       — А если и так? — ответила она, её голос звучал чуть ниже обычного, и в нём читался намёк.       Паркинсон едва заметно наклонила голову, словно раздумывая, стоит ли ей поддерживать эту игру. Но когда пальцы Гермионы продолжили свой путь по груди, обведя пальцев сосок, а затем скользнули к линии ключиц, она поняла, что у неё просто нет шансов остаться равнодушной.       — Грейнджер, — повторила она, её голос стал хриплым.       Но Гермиона не остановилась. Её губы медленно приблизились к линии шеи брюнетки, оставляя лёгкие, почти невесомые поцелуи. Пэнси тихо выдохнула, её руки мягко легли на талию Грейнджер.       — Ты вообще когда-нибудь устаёшь? — наконец спросила она, её голос был наполнен смесью игривости и искреннего удивления.       — Что? — прошептала Гермиона, её губы всё ещё были слишком заняты шеей Паркинсон.       — Твоё либидо, Грейнджер, — сказала Пэнси с насмешкой, её пальцы мягко сжали талию Гермионы. — Оно, кажется, работает на полную мощность.       Шатенка рассмеялась, но её движения не замедлились. Она подняла голову, чтобы встретиться с глазами Пэнси.       — Разве это плохо? — спросила она, её голос звучал невинно, но в глазах блестел озорной огонёк.       — Обычно — нет, — призналась Пэнси, её руки скользнули вверх, по спине Гермионы. — Но, Грейнджер, если ты надеешься на продолжение в душе, позволь напомнить, что вода — это антисмазка.       Шатенка замерла на секунду, её щеки слегка порозовели.       — Ты серьёзно? — спросила она, с трудом сдерживая смех.       — Абсолютно, — ответила Пэнси, её лицо оставалось серьёзным, но уголки губ дрогнули в усмешке.       Гермиона не смогла удержаться, её смех заполнил ванную комнату. Она отстранилась на мгновение, её руки скользнули вниз, и она покачала головой.       — Ты просто уникальна, Паркинсон.       — Я стараюсь, — ответила Пэнси, откинув мокрые волосы назад. Она шагнула ближе, обвив руки вокруг талии Гермионы, её голос снова стал мягче: — Но если ты действительно хочешь продолжения, давай дождёмся кровати.       Гермиона слегка улыбнулась, её взгляд стал тёплым и понимающим.       — Ладно, — согласилась она, притянув брюнетку ближе и оставляя лёгкий поцелуй на её губах. — Но только потому, что я ценю твою заботу о практичности.       Пэнси рассмеялась, её смех был лёгким и заразительным.       — Кто бы мог подумать, что Грейнджер уважает чужие предпочтения?       — Иногда, — ответила Гермиона, её губы снова приблизились к губам Паркинсон.       Их поцелуй на этот раз был глубоким, но коротким, словно обещанием того, что продолжение ещё впереди. Гермиона стояла так близко, что её дыхание смешивалось с тёплым паром, наполнявшим ванную. Она смотрела на Пэнси, её карие глаза блестели от смеси игривости и желания. Пальцы шатенки медленно скользнули вверх по внутренней стороне бедра, оставляя за собой едва заметные мурашки на её коже.       Пэнси заметила это и прищурилась, пытаясь сохранить хотя бы каплю своей привычной уверенности.       — Грейнджер, — начала она, её голос звучал чуть хрипло, — ты ведь понимаешь, что я не железная, да?       — Что? — спросила Грейнджер, её губы дрогнули в лёгкой улыбке, но пальцы всё ещё медленно двигались, изучая каждую линию тела Пэнси.       — У меня есть пределы, — продолжила Пэнси, её взгляд оставался сосредоточенным на лице Гермионы. — А ты, кажется, намерена проверить их.       Шатенка усмехнулась и наклонилась ближе, её губы скользнули к груди Пэнси, оставляя там едва заметные поцелуи.       — Может быть, — прошептала она, её голос был низким и мягким.       Паркинсон тихо вздохнула, её пальцы мягко легли на талию Гермионы, чуть сжимая её. Она чувствовала, как шатенка прижимается к ней ближе, её движения становились всё более уверенными.       — Грейнджер, — снова начала Пэнси, но её голос дрогнул, когда губы Гермионы продолжили свой путь вверх, к линии её подбородка.       — Да? — невинно ответила шатенка, отстранившись лишь на мгновение, чтобы встретиться с её взглядом.       — Ты слишком настойчива, — сказала Пэнси, её губы дрогнули в лёгкой усмешке. — Если ты не остановишься, то...       Она замолчала, чувствуя, как рука Гермионы скользнула вниз, задерживаясь между ее ног, поглаживая лобок и едва касаясь половых губ.       — Что тогда? — бросила Грейнджер, её голос был тихим, но в нём звучал вызов.       Пэнси на мгновение прикрыла глаза, пытаясь сохранить остатки самообладания. Когда она снова взглянула на шатенку, в её зелёных глазах блестело что-то лукавое.       — Тогда мне придётся наплевать на свой принцип о том, что вода — это антисмазка, — ответила она, её голос был наполнен игривостью, но в нём чувствовалась искренность.       Гермиона замерла, а затем разразилась смехом. Её руки мягко легли на плечи Пэнси, и она слегка покачала головой.       — Ты невыносима, — сказала она, её смех звучал искренне, но взгляд оставался сосредоточенным на губах Паркинсон.       — А ты удивительно настойчивая, — ответила Пэнси, её губы растянулись в насмешливой улыбке.       Гермиона не удержалась. Она снова потянулась к ней, её губы мягко, но уверенно встретились с губами Паркинсон. Этот поцелуй был насыщенным, глубоким, словно шатенка хотела доказать, что не собирается останавливаться.       Пэнси тихо выдохнула, её руки крепче сжали талию Гермионы, притягивая её ближе и впиваясь ногтями в кожу. Она чувствовала, как их тела прижимаются друг к другу, а тепло воды усиливает каждый момент. Когда их губы разъединились, Гермиона слегка отстранилась, чтобы встретиться с взглядом брюнетки.       — Ну что, ты готова забыть про свои принципы? — спросила она, её голос звучал с вызовом.       Пэнси усмехнулась, её пальцы медленно скользнули вверх по спине шатенки, прежде чем она наклонилась ближе, чтобы прошептать:       — Возможно, но я всё-таки предпочитаю секс в кровати. Хотя, я еле сдерживаюсь, чтобы не трахнуть тебя прямо здесь, — прошептала она на ухо, прикусив мочку.       Шатенка покраснела от ее слов и улыбнулась шире, её губы снова коснулись губ Пэнси в коротком поцелуе, который был больше обещанием, чем действием.       — Ладно, Паркинсон, ты победила, — сказала она с лёгким вздохом.       — Как всегда, — ответила брюнетка, её голос звучал довольным, но она не могла скрыть теплоты в своих глазах.