Ландскнехт. Плохая война

      Генрих фон Раушвильд              Проснувшись утром, я встал, потянулся, чтобы размять затекшее за ночь тело и, посмотрев по сторонам, коротко высказался:       — Scheisse…       Замерзшие солдаты неохотно просыпались и, закутавшись в теплые плащи, вяло ползали по лагерю. Над небольшими костерками поднимались сизые струйки дыма, медленно рассеивающиеся в морозном воздухе. Мамоно чувствовали себя пободрее, но и они выглядели так, словно их пыльным мешком кто-то прихлопнул.       Решил, что называется, вспомнить старое доброе время, когда я был обычным наемником…. Вот только вот забыл, старый дурак, что в эти старые добрые деньки я в основном не грабил, насиловал, убивал и пропивал награбленное, а куда-то шел по грязище, спал под кустом и жрал всякое говно.       Перейти через замерзшую реку было не сложно. Обмануть патрули орденцев и обойти заставы — тоже. В итоге нам потребовалось всего несколько дней на то, чтобы проскочить через охраняемую приграничную полосу и оказаться в тылу на территории Ордена. А потом мы поняли, вернее, я вспомнил, что это как раз и была самая легкая часть плана…       Нам предстояло пройти по дикой, нехоженой местности, пробираясь звериными тропами, поэтому мы шли без обоза. Поэтому нам предстояло все нести на себе, так что удобные и теплые шатры, запас топлива, вина и нормальной еды остались по ту сторону границы. Поэтому ночевать нам предстояло под открытым небом. А еще мы шли скрытно, поэтому ни разводить большие костры, ни использовать магию мы не могли. Ну и самое главное — мы шли зимой.       По старой привычке я сначала умылся ледяной водой, а потом пошел обходить лагерь. Всегда полезно лично все видеть и слушать не только доклады, но и самому общаться с подчиненными. Особенно в такой ситуации. В рейд я набирал самых лучших, тех, в ком не сомневался, но нужно было, чтобы и они во мне не сомневались. А в тяжелой ситуации доверие пропадает очень быстро.       Эльта я встретил недалеко от лагеря гвардейцев. Обычно жизнерадостный и лихой парень сейчас выглядел мрачнее хмурого зимнего неба.       — Что у тебя?       — Лошадь ночью пала, еще три до вечера не протянут.       Я тихо выругался. Да, мы шли налегке, а значит, много фуража на себе не упрешь, да и зимой подножного корма для лошадей не найдешь. И если человека можно было уговорить потерпеть и маршировать на двух-трех сухарях в день с жесткой солониной, то вот с лошадями так не выйдет, они создания нежные. И если мы к концу перехода останемся без кавалерии…       — Запасных достаточно?       — Да, но такими темпами толку от нас все равно не будет, — мрачно бросил Эльт.       Увидев, что мы разговариваем, к нам подошли три жены Эльта, отправившиеся вместе с ним в поход: Вильмарина Носкрим, полуэльфийка Примера Концерто и мелкая Мимиру Милти.       — У вас как дела?       — Нормально, — коротко бросила Вильмарина, ей не нравилось то, что Друэлла поставила меня командовать рейдом.       У Вильмарины дела обстояли лучше, чем у Эльта. Её рыцари ездили на особой породе лескатийских лошадей — черные как смоль звери были крупнее обычных лошадей, выносливей, да и есть могли, казалось, даже обычные камни. Правда и стоили они баснословных денег.       — Никогда не понимала этой любви к лошадям, — фыркнула Примера. — В лесах они бесполезны. Я на пересеченной местности любого всадника обгоню.       — Ведьмы Мимиру вообще на метлах летают, так что нам теперь, всем пешком не ходить? — ехидно спросил Эльт.       — Так, потом будете спорить, — я вмешался, пока спор не разгорелся. — Примера, всё в порядке?       — Да. Рядом никого. Впереди чисто, но к востоку от нашего пути лежит сгоревшая деревня. Мои разведчики покрутились рядом, но заходить не стали.       — Сгоревшая деревня, значит, — я задумчиво потер подбородок. — Интересно…       — Что ты уже задумал, — нахмурилась Вильмарина.       — Не важно. Выступаем как обычно!       Когда я вернулся обратно, Таис и Элара уже проснулись и седлали лошадей. Франциска я оставил дома, не тот у него уже был возраст для таких походов. Вместо него я взял себе спокойного и выносливого мерина. Элару и Таис я бы тоже охотно оставил в Лескатии вместе с Фиррой, но куда там? Обе ничего и слушать не хотели.       — Куда ты собрался без профоса? — строго глядя на меня, спросила Таис.       — И без разведки? — присоединилась к ней Элара.       Фирра тоже порывалась поехать со мной, но я не хотел рисковать. Друэлла осталась, хотя и хотела отправиться вместе с нами. Но у коннетабля слишком много обязанностей, чтобы надолго пропадать без связи.              На марше мы шли не одной колонной, а отдельными отрядами, поддерживая связь между собой. Впереди, конечно же, неслышными тенями скользили рейнджеры Примеры. Затем по льду реки утаптывали снег мои ландскнехты, маршировавшие пешком. Следом шли конные гвардейцы Эльта. Вильмарина вела свою тяжелую кавалерию в стороне от нас, обходя кусты и стараясь не оставлять слишком уж много следов. Ведьмы Мимиру Милти прикрывали на всех с воздуха. Ну и где-то позади сам по себе двигался отряд Синих хвостов, которым командовала лично Эри, хотя они вполне могли и обогнать нас, с них станется.       Зимний марш простым не назовешь. Тем более что мы не могли позволить себе частые привалы и горячие обеды на кострах — дым от них можно было увидеть за многие мили. Магия, всегда выручавшая нас раньше, тоже на этот раз помочь не могла — маги на военных постах Ордена могли засечь её. Поэтому ели мы практически на ходу, перекусывая сухарями и солониной.       Ближе к обеду я вместе с Эларой заехал в сгоревшую деревню, но ничего неожиданного не увидел.       — Как думаешь, кто это сделал? — спросила Элара.       — Наемники, кто же еще? Странно, что орденцы не прижали их всех, но, нам же лучше.       — Меньше риска, что кто-то нас увидит?       — И это тоже.       Мамоно меня не поняли, но ничего, скоро поймут.       Несмотря на трудности, мы достаточно быстро далеко прошли на юг. Сначала я вел отряд по льду небольшой реки, с успехом заменившей нам дорогу. Затем мы двинулись через поля. Погода нас радовала — часто шел снег и дул ветер, но сильных зимних бурь не было, поэтому мы прошли почти без потерь, не считая павших лошадей, которые тут же пошли в общий котел. Зато охотники сидели по домам, да и разъезды Ордена не сходили с проторенных дорог.       И здесь как нельзя лучше нам всем помогла выносливость инкубов и мамоно. Там, где обычные люди достаточно быстро начали бы слабеть из-за скудной еды, холода и невозможности нормально выспаться, у ландскнехтов, гвардейцев и мамоно разве что настроение испортилось.              Тайрен из Белосада              Тайрен, Роза и другие ребята, выживавшие на развалинах Белосада, быстро забыли про суккубу, немного погостившую у них, обещавшую вернуться через день, но так и не вернувшуюся. Зима продолжалась, морозы становились все крепче и налетали злые бураны, наметавшие сугробы в рост человека.       Уже вскоре ребята не могли выкапывать корни тростника и собирать орехи, да и пробивать лед на озере или реке, чтобы ловить рыбу, становилось все сложнее. Охотиться в лесу тоже было не просто. Голодные волки сами истребляли всю легкую дичь, а кабаны и олени, в поисках корма, уходили глубже в лес, куда ребята добраться не могли.       Тайрен не сдавался и каждый день вместе с неутомимой помощницей Кейрой уходил из деревни до рассвета, а возвращался уже после заката, чтобы принести в дом хоть немного еды. Прибившиеся к ним крестьяне тоже помогали, как могли. Но силы таяли, у многих, включая Тайрена, начали кровоточить десна. Одной лишь хвои было недостаточно, чтобы спастись от страшной болезни, названия которой ребята даже и не знали.              

***

      Шаэ ничего не забыла, она из-за всех сил спешила помочь ребятам, поэтому трое суток летела без сна и отдыха, чтобы как можно быстрее добраться до Алесара. Увы, но упорство — это отрицательное качество, если человек… не самый умный. Лишь на четвертый день Шаэ догадалась, что ошиблась с маршрутом, и город остался далеко позади. После этого она сутки проспала в небольшой деревне мамоно, а затем еще два дня летела обратно.       Алесар встретил Шаэ серым небом, почти пустыми улицами, плотно занавешенными окнами и хмурыми лицами людей. На месте проломов в городской стене, которые оставили ландскнехты, высились леса, но ремонтные работы шли медленно. Зато кипела жизнь в бывшем осадном лагере, теперь там среди синих, черных и красных палаток сновали разнообразные мамоно из Армии радикалов.       Главный рынок города пустовал, торговые лавки стояли закрытыми. Патрули из демонес, суккуб и дево-ящериц тоже особым дружелюбием не отличались и на вопрос Шаэ отвечали неохотно, но дорогу к ратуше показали.       Шаэ привыкла к тому, что любой житель города может спокойно прийти к главе и пожаловаться на проблему, но здесь её даже в само здание ратуши пустили далеко не сразу, а потом заставили долго ждать приема у двери. Сначала суккуба злилась, но посмотрев со стороны за сновавшими посланницами, замученными работницами и общей суетой, немного успокоилась.       Главой города, к удивлению Шаэ, оказалась анубис. Пустынная мамоно сидела в кресле за столом, заваленным бумагами, и устало растирала глаза.       — Я Нираз, глава военной администрации Алесара, что случилось?       — А… э… — от удивления Шаэ не сразу сообразила, с чего начать. — Я Шаэ, я заблудилась и… а нет, не так. В общем, тут рядом с городом дети, им надо срочно помочь! Они там в какой-то убогой землянке ютятся и без еды.       — И что? — устало спросила Нираз.       — Как что? — удивилась Шаэ. — Они же голодают!       — И что? — откинувшись назад на спинку кресла, Нираз с грустной улыбкой добавила: — У нас весь город тут не объедается, знаешь ли. Хорошо еще, что Армия радикалов пайками делится.       — Да, но там же дети! Они же вот совсем без еды живут! Как вы можете так говорить?! Сидите тут в тепле! Вам, что, все равно, что люди страдаю…       От удара лапой по столу Шаэ вздрогнула и осеклась. Потемневшая анубис встала и, опершись лапами на стол, подалась вперед:       — А ты кто вообще такая, девочка? Люди страдают? А тебе какое дело до этого? А?! У меня тут не одна, а пятнадцать деревень на грани голодной смерти! И в городе еще толпа детей, которых по-хорошему надо срочно на север высылать, так ведь родители их уперлись и боятся «в лапы демонам идти»! Ты откуда взялась, такая вся красивая и умная?       — Из Маккая я… — робко ответила Шаэ.       — Вот оно и видно, что из Маккая! Вам там хорошо, там палку в землю воткни — и она заколоситься. А здесь холодно, голодно, а в двух-трех днях пути на юг — головорезы Ордена сидят! Военные обозы по разбитым дорогам хрен проходят, а на работу портала нам маны нихрена не выделяют! Только на экстренные случаи бережем!       — Но там же дети…       — А здесь не дети?! В деревнях, которые мы каждый раз уговариваем принять нашу еду и клянемся всеми богами, что она не превратит их в невесть кого, не дети?! А на севере, в деревнях и городках, точно также пострадавших из-за войны, детей вот совсем-совсем нет?! Ты думаешь, ты одна тут такая благодетельница, решившая пощекотать себе нервы и побывать на линии фронте, а потом ужаснувшаяся голодным людям?! В общем так, переживаешь за тех детей — приводи их сюда, пристроим где-нибудь.       — А если они не согласятся…       — Конечно, не согласятся! Вся округа свято верит, что в городе людей монстры жрут!       — И что… но надо же им как-то помочь…       Опустившись на кресло, Нираз взглянула на Шаэ и смягчилась. Ей стало неловко из-за того, что сорвалась на суккубе, в общем-то и невиноватой в её проблемах.       — Хочешь помочь — лети в Лескатию. Чем дальше, тем лучше. Ближе ситуация не лучше и на рынках ты фиг что найдешь. Там купи мешок чеснока, мешок лука и репу.       — Репу? — искренне удивилась Шаэ.       — Да, репу! Не вздумай набирать полную охапку демонических фруктов — они к ним не притронутся даже умирая от голода. Если деньги останутся и будет возможность унести все, возьми еще муки, лучше ржаной, но можно и пшеничной… хотя нет, муку не надо. Просто пшеницы купи.       — Но…       — Тебя как зовут, — вздохнула Нираз.       — Шаэ.       — Шаэ, это крестьяне. Они белый хлеб только по праздникам видели, а ты уже решила им набрать целый мешок дорогих деликатесов. Не отпирайся, по глазам вижу, что так и решила. Еще раз тебе скажу — здесь не Маккай! Эти люди привыкли к простой и грубой пище. И если хочешь им помочь, то и доставь им эту простую и грубую пищу. Лук и чеснок помогут от цинги. Репа — питательный корнеплод, привычный для крестьян. Из пшеницы они смогут сварить кашу или перетереть её в муку и испечь хлеба. Понятно?       — Да, — кивнула Шаэ. — А… тут, жителям в городе тоже ведь надо помочь.       — Да. Надо. Ты сможешь дорогу от снега расчистить, чтобы обозы приходили без задержек?       — Нет, наверное…       — Вот тогда иди и не мешай мне работать! Всё! Свободна.       Шаэ ушла, а Нирах, проводив её взглядом, вздохнула и покачала головой. Она была уверена, что столкнувшись с трудностями, эта суккуба самое больше через неделю забудет про каких-то там детей, пытавшихся выжить в окрестностях Алесара, и улетит развлекаться.              Генрих фон Раушвильд              Отряд прошел дорогу без потерь. Люди и мамоно ругались, озлобились на всех, включая меня, но упрямо шли по бездорожью, протаптывали путь через сугробы и несли на себе всё необходимое. Погода нас не радовала — то налетали пронизывающие насквозь ветра, то густыми хлопьями падал с неба снег. С другой стороны, это было нам на руку — вряд ли кто-то всерьез будет ждать нападения в такую погоду, да еще в тылу.       Первой нашей жертвой стал какой-то мелкий барон, себе на беду поселившийся на нашем пути. О каком-то сопротивлении даже говорить не приходилось, Элара со своими разведчицами без проблем расправилась с отрядом барона, не дожидаясь подхода отряда. Небольшой деревянный замок на холме нас не особо порадовал в плане добычи, зато в крупном селе рядом мы нашли много зерна для лошадей и мяса для людей.       — Уже темнеет, встаем лагерем здесь, а утром пойдем дальше, — распорядился я. — Забейте скот и сразу зажарьте его, пусть люди поедят как следуют. Остальное заморозить и взять с собой!       — Господин! Господин, молю, — староста деревни бухнулся передо мной на колени. — Если вы… как же мы… до весны не доживем же… смилуйтесь, господин.       — Не переживай, — я нагнулся и за плечи поднял мужика, заставив его встать. — Ты думаешь, что мы заберем всю вашу еду и оставим вас умирать от голода? Нет, что ты. Мы вас не бросим. Вы все пойдете с нами. Вы же наша главная добыча, в конце концов.       Вильмарина, недовольно смотревшая на нас со стороны, хотела что-то сказать, но я успел раньше:       — Я понимаю, что нам будет сложно кормить и защищать в пути всех этих несчастных людей, но не можем же мы их бросить страдать под тиранией Ордена?       На это Вильмарине было сложно что-то возразить              Наши бойцы разместились в селе, часть в домах, часть в разных сараях и под навесами. А замок заняли «Синие хвосты» уже затемно догнавшие нас. Я думал, что мы встретимся с ними позже, но так вышло даже и лучше.       — Как вы так легко нас нашли? — поинтересовалась Вильмарина.       Кикимора Сарисса насмешливо фыркнула. Эри бросила на неё предостерегающий взгляд и ответила дипломатичней:       — Мы очень хорошо умеет находить следы, а большая армия оставляет… много следов.       После того, как больше недели мы питались не самой вкусной и сытной пищей, даже скромный ужин из простых крестьянских продуктов из кладовой барона казался роскошным пиром. Мы зажарили прямо в камине замороженную рыбу, забили кур и гусей, чтобы запечь их в очаге, заставили слуг напечь хлеба из лучшей муки, ну и все соления на стол выставили. Копченое мясо, вяленую рыбу и колбасы я приказал поделить поровну между офицерами и взять с собой в качестве дополнительного пайка.       Естественно, что пировали мы не в одиночестве. Кроме командиров присутствовали также и все мои офицеры, знатные рыцари Вильмарины, офицеры Эльта, колдуньи и большая часть «Синих хвостов». Поэтому большую часть запасов барона мы съели за один ужин, да еще немного должно было на завтрак остаться. Сам барон с женой и детьми уже сидел вместе с остальными пленными.       — До Ольнабраука осталось всего два перехода, поэтому завтра мы разделяемся, — напомнил я. — Все помнят свою задачу.       — Дураков тут нет, Раушвильд, — проворчала Вильмарина. — Главное, сам не подведи.       — Город мы возьмем без проблем, — отмахнулся я. — Самое интересное начнется потом… уйти бы без проблем и лишних потерь.       — Уйдем, — заявила Эри. — Пока вы пробирались по лесам, мы часто вас обгоняли и проверяли округу. И тут всё именно так, как мы и рассчитывали — орденцев мало, а феодальные дружины разбрелись по замкам и ждут весны. Нашего нападения никто не ожидает.       — Отлично, значит, действуем по плану. Главное — не зарывайтесь и чуть что — сразу отходите к нам, а мы прикроем.       — Самая легкая часть плана позади, но все равно — предлагаю выпить за успешный поход, — предложил Эльт, наливая вино в кружки.       — Поддерживаю.       Вино, конечно, было паршивым, но я и похуже пил, да и выбора сейчас не было. Эльт тоже кривить нос не стал, как и большинство моих и его офицеров, а вот мамоно едва-едва пригубили его и отставили кружки в сторону.       — Гадость, — скривился Эльт. — Ну и жмот же этот барон, не мог нормального вина закупить?       — Так зачем ты себе еще кружку наливаешь? — удивилась Примера.       — Ну не пропадать же добру!       Бесцеремонно злоупотребив привилегиями командира отряда, я забрал себе спальню барона. После ночевок на охапке веток, едва прикрытых плащом, обычная кровать казалась царским ложем. Хотя заснуть получилось далеко не сразу, Таис и Элара не собирались упускать удобный случай.              

***

      На следующий день, ночуя в лесу, мы с тоской вспоминали мягкую кровать, горячий очаг и шикарный ужин. Эльт, Вильмарина, Примера и Мимиру Милти ушли в рейд, а вот «Синие хвосты» остались пока с нами, чтобы прикрыть нас на последнем участке пути и помочь при штурме города.       От первоначального плана нам пришлось отказаться из-за того, что Ольнабраук оказался куда лучше защищен от атаки, чем мы предполагали. Город окружали заставы и достаточно мощные бастионы, перекрывавшие все подходы. Причем построили их явно недавно, и это мне не нравилось.       — Интересные новости, — проговорила Эри.       Демонесса лежала рядом со мной под маскировочным плащом и излишне вольно прижималась горячим боком. Вряд ли она целенаправленно пыталась меня соблазнить, скорее это было неосознанное поведение. Все-таки мамоно, даже будучи высшими монстродевами, сильными и сдержанными, в первую очередь были именно мамоно, а потом уже кем-то еще.       Вдвоем с высокого холма мы осматривали окрестности Ольнабраука через мощные подзорные трубы, изготовленные гремлинами.       — Алессар был укреплен по старому, — кивнул я.       Орден явно менял тактику обороны. Раньше крупные города защищала в первую очередь городская стена, ну может быть несколько отдельных крепостей на основных подходах. А сейчас они выносили оборону вперед и разделяли её на множество отдельных точек. Теперь, чтобы добраться до городской стены, понадобиться взять с десяток укреплений перед ней, а для полноценной осады города — взять все укрепления.       — Действуем, как задумали. Ждем ночи и тихо захватываем заставы и бастионы.       — Тихо не выйдет, — покачала головой Эри. — Вот тот крупный защищен мощным магическим барьером. Мы к нему даже не подойдем.       — Вы нет, а я да.       Эри удивленно посмотрела на меня, но спорить не стала. Зато очень даже спорили Элара и Таис, но я их заставил остаться с войском.       — Таис, мне больше некому доверить людей, кроме как тебе, — отрезал я. — Элара, на тебе самая важная часть плана — атака по моему сигналу. Кто, как не ты лучше всего с этим справиться?       Немного поворчав, они смирились с этим. Зато с другой проблемой удалось разобраться настолько легко и просто, что я даже немного растерялся. Я почти час готовился к непростому разговору, подбирал аргументы и собирался спорить, но…       — Задача смертельно опасна! Конечно, мы будем рядом, но орденцы могут для проверки просто убить одну из вас, а нам придется стоять и одобрительно высказываться, иначе мы раскроем себя. Понимаете?       — Без проблем, — сухо ответила суккуба Нарика. — Я готова к смерти.       — Мы все готовы!       — Второе, когда начнется… пленных мы брать не будем. У нас просто не будет времени возиться с ними, поэтому бить будем сталью и сразу насмерть. Вы готовы к крови?       — Да, — также сухо ответила Нарика. — Мы все готовы.       Я хмыкнул и, немного постояв, с размаху ударил Нарику по лицу, в кровь разбив ей нос. Мамоно, стоявшие рядом, испуганно ахнули, кто-то дернулся. Даже ландскнехты рядом удивленно зашептались.       — Ну, все еще готова?       — Да, — Нарика выпрямилась и утерла кровь, стекавшую из носа. — Но одного разбитого носа мало. Надо еще, иначе не поверят.       От второго удара суккуба упала на землю, но сразу встала. На скуле у неё расплывался большой кровоподтек. Я почесал затылок. Не зря, видимо, я взял с собой в рейд одну из вдовьих рот. Мамоно, потерявшие мужей от рук орденцев, не боялись ни потерять свою жизнь, ни отнять чужую.       — Отлично. Тогда, Нарика, сама отбери шесть мамоно. Они должны быть достаточно сильными, чтобы справиться даже без оружия с орденцами, но не должны выглядеть угрожающими, чтобы орденцы не заподозрили проблемы. А еще они должны выдерживать магию орденцев и их амулеты. Ну и… подготовь их сама. Чтобы все убедительно было.       — Ясно. Сделаю.       План был рискованным, но весь наш рейд — сплошной риск. Многое могло пойти не так, но если уж у нас всё выгорит, то риск окупится многократно.              Подготовка не заняла много времени. Отобрав участников вылазки, мы переоделись для маскировки, надели защитные орденские амулеты, которые заранее взяли с собой.       Выбравшись из леса на дорогу, мы не спеша направились в сторону Ольнабраука. Я ехал верхом, а остальные ландскнехты шли пешком и гнали перед собой мамоно. Монстродевам плотно связали руки за спиной, на шеи надели ошейники с прочными поводками, часть одежды с них сорвали, а лица и тела разукрасили синяками. Всю дорогу я подавлял демоническую энергию своей аурой, так что со стороны мы должны были выглядеть обычными людьми, а не инкубами.       К бастиону Ордена мы подъехали, когда уже стемнело, при этом заметили нас еще задолго до того, как мы добрались до небольших ворот. Сам бастион ничего особенного не представлял: высокая каменная башня на пригорке у дороги, крутой земляной вал и стена из бруса, окружавшая небольшой дворик. Самое интересное — это шатер из металла над воротами и навес над стенами, утыканные заостренными кольями для защиты от летающих мамоно.       — Кто такие? — крикнули со стены, едва мы остановились у ворот.       — Вольная банда, — сплюнув, ответил я. — Раньше работали на графа Нарского, потом служили барону Олькару, сейчас до весны сами по себе. Вот, монстров в лесу поймали у деревни.       — О как. Монстров. Живьем поймали, — из-за спин рядовых орденцев выглянул командир. — И как же так вышло?       — Ну, положим, живыми мы не всех взяли. Часть убили, часть улизнула от нас, — лениво пожевывая солонину, рассказал я. — Хотели в Ольнабраук их доставить в казематы Ордена, уж больно интересное они рассказывают, пусть их ваши набольшие послушают, а нам за труды наши праведные, серебришка отсыпят.       — Так чего ж к нам приехали, а не в город?       — А ты не видишь, что солнце село? — в ответ спросил я. — Или мы ты из деревни какой и не знаешь, когда ворота в город закрывают? А пропуска у нас нет, чай, не благородные мы твари.       Я демонстративно сплюнул.       — От нас-то вы чего хотите?       — А ты не понимаешь, будто бы, что нам не улыбается до утра в чистом поле сидеть и ждать, пока твари, нашей Небесной владычицей проклятые, своих прилетят освобождать? Я так и уже двух своих потерял, пока этих брал. Одного утащили, второго сучонка самому пришлось вздернуть, когда он начал что-то там про любовь лепетать.       — Деревни жгли? — вдруг спросил орденский офицер.       — Хех, — я осклабился и головой покачал. — Да если бы мы таким промышляли, то стал б монстров по лесам ловить? Ты ту шваль в первых рядах видел? Вот и я их там не видал.       — Что верно, то верно. Перевешал бы их всех, будь моя воля. Ладно, заходите во двор, но без глупостей! Чуть что, — орденец демонстративно похлопал по арбалету в руках у солдата рядом.       — Да понятно все, чай не дурные, — кивнул я, и повернулся к своим. — Тетиву с луков и арбалетов снять! Оружие в ножны! Руки на виду!       Пока ландскнехты выполняли приказ, одна из «пленных» суккуб вдруг резко дернулась в сторону.       — Э, куда!       Стоявший рядом с ней боец растерялся, поэтому суккуба резким толчком сбила с ног и, разорвав веревку, стягивавшую крылья, рванула в небо.       — Стреляйте!!! — заорал я, пытаясь достать пистолет из седельной сумки. — Не дайте ей уйти!!!       — Тревога!!! — рявкнул командир орденцев.       Мои, естественно, выстрелить сразу не смогли, потому что пришлось заново натягивать тетиву, так, что арбалетные болты и стрелы с большим опозданием прошли мимо суккубы. Но и орденцы тоже промахнулись. Через пару мгновений суккуба скрылась в ночном небе.       — Остальных держите, выродки безмозглые! — заорал я.       Ворота уже открылись и часть орденцев вышла наружу. У них на глазах я сначала пнул нескольких суккуб, уже лежавших на земле, а потом подошел к ландскнехту, упустившему пленную мамоно.       — Ты… — схватив его за шкирку, я от души врезал ему по зубам.       — Да ладно тебе, не горячись, наемник, — крикнул мне командир орденцев. — Я тоже виноват, перегнул с недоверием. Давайте, заходите, но этих под прицелом держите.       Вместе мы завели монстродев во двор бастиона.       — Под навес их, к столбам цепляйте.       Уже пятерых суккуб мы усадили на мерзлые камни и цепями приковали к массивным столбам. Суккубы отыгрывали свою роль на отлично: исподлобья сверлили нас злобными взглядами, тихо проклинали и обещали отдать тараканихам и слизям.       — Ага, поговори тут мне еще!       Один из ландскнехтов хлестким ударом заставил суккубу замолчать. Орденцы уже относились к нам более доверчиво, но без проверки не обошлось. Разбуженный маг проверил нас, но получилось у него не сразу. Моя аура сильно мешала ему, но далеко не самый толковый специалист в магии, разумеется, не смог в этом разобраться.       — Они чистые, ну, почти, — наконец ответил он.       — Почти? — уточнил командир.       — Фоновые следы. Видимо из-за контакта с суккубами.       — Так и говори, что нет ничего, — ответил командир. — Ежу понятно, что после того, как они с суккубами дрались на них следы проклятой маны будут. Вот если бы не было, вот тогда было бы подозрительно.       Потом нас заставили повторить символ веры. Первую строку мы все сказали без проблем, а вот потом начались проблемы и куча ошибок, насмешивших образованных орденцев.       — Сразу видно, наемники, — пренебрежительно протянул командир орденцев. — Почаще бы в церковь вместо кабаков ходили, тогда может и знали бы что.       На всякий случай маг также проверил наши амулеты, включая те, которые мы навесили на суккуб.       — Слабоватые.       — Ну, — я развел руками. — Этих тварей сдадим, награду получим и обновим. Нам их не выдают, знаете ли, сами покупаем.       В сам бастион нас не пустили, разумеется, но разрешили отдохнуть в сторожке. Трех ландскнехтов я оставил охранять мамоно, остальных отправил спать. Орденцы расщедрились и выдали нам тюфяки и одеяла.       — Благодарствую. Еще бы и вина, а то в горле так пересохло, что кушать очень хочется.       — Это армия, а не ваша банда, — дернув щекой, ответил командир. — Вино не положено. Ужин сейчас принесут, но все холодное.       — Да и ладно, лишь бы не солонина и сухари.       Мы вели себя прилично, поэтому достаточно быстро остатки недоверия прошли. Мои подчиненные по очереди спали и караулили мамоно, а вот я сидел за столом и травил байки. А когда офицеры ушли, то тут-то самая потеха и началась.       — Ну что, служивые, — я подмигнул солдатам, доставая флягу с вином. — Есть кружки или стаканы?       — О! Это дело другое! — сразу оживились орденцы.       — А вот было дело, ламию мы за хвост поймали…       — Вот дает, — хмыкнул сержант.       — Да покарай меня ангелы, если я вру! В общем, поймали мы её, а делать что с ней? Ну и мы ей за хвост к дереву и привязали.       — Это ж вы демонессу за хвост привязывали.       — Да то в другой раз было, — отмахнулся я. — А тут, значит, мы её привязали и пошли к ручью, кровь себя смыть. А возвращаемся — нет её! А мы уже доложили, что пленную взяли. Стоим, затылки чешим, а тут смотрим, борозда на земле! Ну, мы и пошли по этой борозде.       — Ага, землю пашет.       — Да вот же! Видать крепко мы её по голове приложили, что она, когда очухалась, дерево вырывала, да так за собой и потащила его!       — Да хорошо заливать, ламию они за хвост к дереву привязали. Давай лучше сыграем, — предложил сержант, доставая кости.       — Да что с вами играть, служивые, — поморщился я. — У вас кроме портков ношенных — все казенное.       — Боишься проиграть?       — Я? Боюсь? Давай!       Смахнув лишнее со стола, я закатал рукава и сел поудобней.       — Давай, первый бросай.       Первым же броском я сержанта обыграл, но только раззадорил его. Затем он начал выигрывать две игры из трех, постепенно забирая у меня не только мелочь, но и крупные серебряные монеты. Орденцы азартно болели за сержанта, ландскнехты начали поддерживать меня. Постепенно вокруг нас собрались и все остальные, кто присутствовал в караулке, да и другие начались подтягиваться на шум. Почти лишившись денег, я начал входить в азарт и злиться.       — Повышаю! Давай, или боишься!       — Я боюсь? Ха! Ты сейчас без портков останешься!       Но на этот раз выиграл я. Как и следующие две игры. Кучка монет у сержанта постепенно таяла, потому что на этот раз я выигрывал в среднем две-три игры из трех.       — Зараза! — разозлившись, сержант хлопнул кулаком по столу. — Не уходи, я сейчас!       — До утра никуда не денусь, — посмеиваясь, сказал я. — Ну, кто еще хочет сыграть?       — Дык кто ж поперек сержанта полезет?       Сержант быстро вернулся с бутылкой крепкого пойла и туго набитым кошелем.       — Играм дальше!       — Смотри, без портков останешься!       И тут опять удача отвернулась от меня, и я начал проигрывать всё больше и больше.       — Повышаю! Хватит уже дурачиться, играем, так всерьез!       — Только смотри, наше жалование не проиграй…       — Поговори еще у меня, скотина! — не оборачиваясь, я ударил ландскнехта под дых. — Играем!       Азарт захватил всех. Орденцы и ландскнехты начали делать ставки на то, кто в итоге кого обыграет. По кругу пошли фляги с вином и с каким-то самогоном.       — Давай, капитан! Давай!       — Повышай, сержант! Раздень этого пришлого!       — Ага, разденет он!       По мере того, как сержант выигрывал и пьянел, настроение у него улучшалось.       — Как смена закончится, всех за свой счет напою!       — Ура! С нашим сержантом не пропадешь!       — Ставлю всё! — запальчиво крикнул я, двигая все оставшиеся монеты на кон.       — Смотри, наемник, сейчас еще и должен мне останешься.       — Ага, посмотрим сейчас…       Сержант бросил кости в стакан, встряхнул их три раза и выбросил на стол.       — Четырнадцать!       — Да дери вас монстры под хвост, — процедил я, сгребая кости.       Встряхнуть их нужным образом и бросить на стол так, чтобы упал нужный результат, я мог в любом состоянии.       — Да! Видал, наемник!       — Капитан, ну как так?!       Сжав кулаки, я скрипел зубами.       — Еще игру!       — Не, пора уже заканчивать, — возразил было сержант.       — Еще игру, я сказал! Пока не отыграюсь, из-за стола не встану.       — Капитан, может не стоит?       — Мы здесь не за этим…       — Молчать всем! Не родился еще щенок, который меня за столом обыграет!       Сержант хмыкнул и покачал головой:       — Ну смотри, сам напросился. Что ставить будешь?       — Коня против всего, что на столе.       — А на кой мне твой конь? Давай ставь коня против половины серебра, или добавляй еще и оружие.       — Ха, а давай! — азартно рявкнул я.       В полной тишине я взял кубики в руку, бросил их в стакан и начал трясти. Бросок.       — Тринадцать!       Я закусил губу. Со стороны казалось, что я нервничаю, но на самом деле меня разозлило, что бросок вышел не таким, как я хотел.       — Ха, пятнадцать! — сержант хлопнул по столу и громогласно заржал. — Остался ты без коня и оружия! Что дальше, на портки играть будешь?       Орденцы бурно радовались победе сержанта, ландскнехты огрызались в ответ на их насмешки.       — Так у тебя кости особые! — рявкнул я, хватая кости. — Что, дурака нашел?! И как же я раньше не заметил?       — Да что ты несешь?! — озлобился сержант. — Проиграл, отдавай! Никто тебя за язык не тянул! Сам играть сел!       — Да я тебе сейчас…       Стол с монетами полетел в сторону, орденцы бросились в стороны, ландскнехты тоже. Но на шум уже прибежал командир вместе с магом.       — Что происходит?! Смирно!       — Мухлюют твои люди, — рявкнул я. — У него кости со свинцом! Он их кидал правильно, чтобы обыграть меня!       — Какие еще кости?! Какие игры?! — капитан Ордена побагровел. — Сержант, твою мать, что ты здесь устроил?!       — Виноват! — сержант вытянулся в струнку.       — Отдавайте мне мое серебро!       — А ты помолчи, наемник! — бросил капитан. — С тебя тоже спрос будет! Это не ваш кабак, а бастион Ордена Верховной богини!       — И что? Обманывать значит можно?! Я наемник, но я честный наемники. Я мамоно в лесу поймал, которые диверсию задумали, вы тут?!       — Так, ты…       Капитан шагнул ко мне и оказался на расстоянии вытянутой руки, короткий стилет без звука вошел ему прямо под горло. Орденец успел только удивленно разинуть глаза и судорожным движением схватить меня за запястье. Сержант первый понял, что происходит что-то не то, но даже и рот открыть не успел, как ему перерезали горло. И понеслось.       Не зря я отбирал лучших и долго каждому объяснял, что и как надо делать. Действовали все стремительно и точно. Мага мгновенно бросили на пол, перерезали горло и вогнали нож в глазницу. Остальным орденцам тоже не дали даже и крикнуть, не то, что оружие достать.       — Кай, Сарн, освободить суккуб! Живо! И сигнал Эларе! Остальные за мной!       Открыв дверь, я побежал наверх. Орденцы спали, не ожидая нападения, поэтому резали мы их прямо в постелях, не давая подняться. Лишь в одной комнате кто-то помнил про устав, поэтому комната была закрыта изнутри на засов. Но это не сильно им помогло.       — Открывайте, валькирии вас всех раздери! — заорал я. — Живо! Тот, кто это сделал, до конца службы будет у меня выгребные ямы руками чистить!!!       — Что случилось, мы ничего не дела…       Схватив орденца за шею, я рывком выдернул его в коридор и ворвался в помещение с коротким клинком наголо.       — Ты еще кто?       — Что за?!       Добив последнего, я перевел дыхание, и вытер клинок сорванной с чьей-то кровати простыней.       — Полковник, у ворот все чисто! — доложила Нарика.       Сукуба держала в руках топорик, с которого капала кровь. Вряд ли она именно убила человека, скорей всего просто ранила, но уточнять я не стал. Сейчас разницы не было.       — Обыскать бастион. Всех орденцев добить и в подвал, — сказал я, спускаясь вниз. Проходя мимо караульного помещение, я коротко бросил: — соберите все монеты.       — Забираете свой выигрыш? — хмыкнул один ландскнехтов, наблюдавших за игрой.       — Это орденские деньги, могут пригодится, если еще раз придется что-то подобное разыгрывать, — снисходительно ответил я. — И вообще, я его мог до трусов раздеть без проблем.       Подобрав с пола кости, я бросил их в стакан и на глазах у растерянных ландскнехтов шесть раз подряд выбросил почти максимальные значения на костях, а потом также шесть раз подряд — самые низкие.       — Только дурак играет наудачу. Уметь надо.       Сколько я в свое время дураков в кости обыграл…       Тем временем Элара и Эри захватили почти все мелкие заставы и сторожевые укрепления вокруг. Вместе с этим бастионом у нас открывался удобный проход прямо к стене Ольнабраука.       — Выдвигаемся, — приказал я, глядя на небо. — К рассвету мы уже должны быть в городе.