Куда приводят мечты

Just walk away Just say goodbye Don't turn around now you may see me cry I mustn't fall apart Or show my broken heart Or the love I feel for you… Просто уходи, Скажи: "Прощай!" Не оборачивайся, иначе увидишь, как я плачу. Я не должна раскисать, Или показывать своё разбитое сердце Или любовь, которую по-прежнему к тебе чувствую... Just Walk Away (Celine Dion) Шли дни, и рана на боку заживала. Быстро. Даже слишком быстро. Конечно, Гастон не собирался валяться вечно, тем более, что запасы еды подходили к концу и нужно было опять охотиться, но всё более явные разговоры Белль про то, что им надо жить “нормальной” супружеской жизнью, заводили мужчину в тупик. Гастон сам себя не понимал, что же было не так, что с ним случилось и почему он стал такой “странный”. Но и пересилить себя не мог, особенно когда Белль вела те ужасные разговоры о том, что нет никакой любви, а есть инстинкт размножения, что все животные живут себе, рождают детёнышей и не думают… А последний раз — это было нечто… Гастон даже от воспоминаний о том случае чувствовал, как горят щеки. Белль всё-таки принесла книгу из города, но не давала посмотреть, что там, читала тайком. Когда охотник всё же подловил жену и отобрал эту книгу, заглянул туда… Господи! Там были рисунки голых мужчин и женщин! Белль уговаривала его, что это просто научная медицинская книга, что благодаря ей Белль вычитала, что, как там она сказала… что физиологически один мужчина ничем не отличается от другого, ну и женщины тоже. Что это всё сказки про единственную и единственного, и надо просто следовать своим инстинктам и быть счастливыми. Гастон отобрал эту книгу и долго ругался с торговцем. Но это всё равно был не выход. Всё-таки, они — не животные… И Белль ему нравилась потому, что отличалась от всех жителей городка, и не только красотой. Только сейчас он это понял, когда она так изменилась. Изменилась, потому что разочаровалась в своих мечтах… Самая главная проблема была даже не в том, что Белль его не любила. Гастон и про себя не знал, любит ли он её. Раньше он об этом вообще не задумывался, но сейчас… Для настоящей любви должен любить хотя бы один. Легко было мечтать о драконах и чудовищах, от которых он спас бы свою жену. Но реальность была в том, что он испугался идти против смеха деревенских идиотов, так что вполне мог бы и убежать от дракона или чудовища… И эта правда о самом себе была неприятной. Эх, если бы Белль почитала ему ту книгу! Может быть, там был бы совет о том, как пробудить в себе и в ней настоящую любовь! Разве эта любовь только для аристократов? Это было бы слишком несправедливо. Гастон шёл мимо рынка в книжную лавку, чтобы взять карту их местности. Белль прочитает названия, а дороги он сам разберёт. Всё-таки даже звериные тропы были ему покорны. Был уже полдень, и жителей на улице было немного, вернее, почти не было совсем. Маленький городок обедал в одно и то же время, всё было так предсказуемо. — Гастон! — окликнул мужчину девичий голос. Блондинка в зелёном платье спустилась с крыльца и встала напротив него. — Здравствуй, Гастон. — Здравствуй… — он запнулся, вспоминая имя. — Полетт, — подсказала девушка. — Я помню, — соврал охотник. — О, Гастон… Она стояла и просто смотрела на него, не делая попытки дотронуться до его руки, чтобы прощупать мускулы, и не строя глазки. Полетт пыталась улыбаться своей обычной глуповатой улыбкой, но углы её губ дрожали. Когда он стал замечать такие вещи? — А где сёстры? — спросил Гастон, чтобы просто нарушить это неловкое молчание. — Мы подшиваем занавески. Я увидела тебя в окно и вышла. Тебя давно не было в городе. — Неудачный случай на охоте, — махнул рукой мужчина. — Сейчас всё в порядке. Полетт уже не пыталась улыбаться. Она молча смотрела на его лицо, будто старалась запомнить каждую черточку. — А как… как ты живёшь? Ты счастлив? Почему-то этот простой вопрос застал его словно гром среди ясного неба. Или она слишком вглядывалась в его лицо, или впервые его спросили о том, что он на самом деле думает. Или грусть в обычно весёлом голосе Полетт сбила его с толку. — Я… Да, конечно… — он отвернулся и стал смотреть, как муравей ползет по каменной мостовой. — Не знаю… Всё непросто. — О, Гастон… Всё наладится! — Полетт улыбнулась. — Вот увидишь, ты вспомнишь этот разговор через год, когда у вас с Белль родится здоровенький сынишка! — Спасибо, Полетт. — Гастон улыбнулся. — Ты знаешь, мы решили отправиться в Тулон на несколько дней. Это город рядом. Посмотрим на море. — Как романтично! — девушка прижала руки к груди. Потом она опять стала серьезной. — Ты знаешь… Я так мечтала, что ты посмотришь на меня. Что мы будем с тобой разговаривать, вдвоем, чтобы не было сестер и других людей, только ты и я. Что ты…поговоришь со мной… как это сказать… как с человеком… И вот… Мечта сбылась. Тогда почему мне так плохо? Ты ничего никогда не обещал, ты даже не смотрел на нас… — Она закрыла лицо руками и заплакала. — Прости… Я не должна этого говорить. Ты не должен это слушать… Гастон потрясённо смотрел на девушку. Она любила его, только теперь это не вызывало в нем гордости, а только сожаление. Эти девушки были его любовными трофеями, но он не думал, что их сердце может так же болеть, как и его. А они были живые и настоящие, в то время как он просто играл их чувствами, чтобы покрасоваться перед прохожими. — Не плачь, Полетт. — Гастон дотронулся до плеча блондинки. — Ты такая хорошая девушка. И обязательно встретишь свою настоящую любовь. Он сам не понял, зачем сказал про настоящую любовь, как-то само вырвалось. Полетт отняла руки от лица, слезы всё ещё катились по её щекам, но глаза заблестели, и улыбка тронула её губы: — Встречу настоящую любовь… Как ты хорошо сказал, Гастон. Прощай. — Она обняла мужчину, и он тоже обнял девушку в ответ. — Будь счастлив, — добавила девушка. Гастон зашёл в книжную лавку, нашёл с помощью владельца карту, и все шло хорошо, пока он не вернулся домой. Белль была явно на взводе. — Значит, как стирать твои грязные вонючие носки — так это я, а как обнимать — так это она? Все твои песни про настоящую любовь — вот что это! — Ты о чем это, Белль? — Гастон растерялся и допустил новую оплошность — прошагал в грязных сапогах до середины комнаты, хотя Белль его просила снимать их перед входом. — Добрые люди доложили. — Жена смотрела на него убийственным взглядом, и поэтому Гастон решил сказать всё как есть. — Белль, да ничего не было. Просто встретил Полетт около рынка… — Полетт, значит. — Белль упёрла руки в боки. — Ну да, так её зовут. Она спросила, счастлив ли я, ну и… Потом заплакала, от того, что она со мной не вместе. Обняла меня, а я её в ответ, я просто понял, что она любит меня, — дальше он не договорил, потому что Белль влепила ему оплеуху. — Скотина! — взвыла Белль. — Похотливое животное! Понятно, почему ты спишь на кресле! Превратил меня в рабыню, а сам ходит к тройняшкам! Гастон так удивился, что даже не разозлился. Он прижал руку к горящей щеке — до этого его ещё никто никогда не бил. — Белль, да что с тобой? Не было же ничего, клянусь! Белль развернулась и пошла на кухню, начала колотить посуду. — Я тут из кожи вон лезу, а он… Жрать ему готовь, я вся провоняла этим мясом… Сколько грязи из дома выгребла — не счесть… Не спишь, не ешь… Лечишь его… Хоть бы одно ласковое слово… Нет, ему настоящую любовь подавай! И подают ему эту любовь, только в другом месте! Гастон в каком-то отупении вошёл в разгромленную кухню и проговорил, поражённый внезапной догадкой: — Белль, да ты что, ревнуешь? Жена обернулась и, раскрасневшаяся, потрясла кулаками перед его лицом. — Да! Представь себе — я ревную своего красавчика-муженька к его бывшим девушкам! Вот такая я примитивная! — Белль, да ничего не было! Ты же знаешь, мне нужна только ты! Белль вроде начала успокаиваться, но тут увидела потёки грязи с его сапогов на полу. — Я же просила тебя снимать обувь!!! Её рука потянулась за сковородкой, и Гастон выскочил за дверь. Он успел вовремя — в неё ударилось что-то тяжелое. Чертыхаясь, он пошёл в таверну.