Бог Раздора выходит на сцену

- Меня не было несколько дней, - оживленно осматривалась по сторонам Фурина, - а вы уже тут прибрались... Руины, которые не так давно звались Кур-де-Фонтейном, были полностью вычищены от крови, ошметков органов и тел. Если бы не груды камней былых жилых построек, сваленных в кучу у разрушенных стен, торчащие всюду трубы и балки, то можно было бы пофантазировать, что город просто перестраивают, а не отстраивают заново после разрушительной битвы. Закатное солнце постепенно исчезало за линией горизонта, благо, стертые в пыль улицы теперь открывали обзор на просторы плато со всех сторон света, но, вместо того, чтобы погрузиться полностью во тьму, Фонтейн засветился изнутри - владельцы Пиро Глаз зажгли многочисленные огоньки над городом. - Времени на промедление у нас особо не было - большинство деревень уничтожено ударной волной от колокола, Меропид разрушен подводными толчками, столица разрушена, подземный город под обломками. Из запасов продовольствий уцелело немного, про больницы и медикаменты и упоминать не стоит, так что мы были вынуждены начать работы по восстановлению почти сразу. Нам в срочном порядке пришлось провести похороны недалеко от столицы. - продолжал посвящать ее в курс дела Нёвиллет. - И правильно сделали. Я придумаю, как помочь увеличить запасы, если удастся -организуем поставки всего необходимого из ближайших регионов, думаю, смогу договориться с земледельцами и торговцами. Займусь этим утром. - ответила Фурина. - Жалко, что мне не довелось провести похороны. Много потерь? - В разы меньше, чем ожидалось, благодаря щиту Моракса. Но он еще несколько месяцев будет приходить в себя после случившегося. - Оно понятно - столько часов держать щит над всеми смертными и остановить Шип... Они шли по узким витиеватым дорожкам, которые казались более уцелевшими на фоне полностью уничтоженных дорог и тротуаров. Краем глаза она заметила пестрые наряды одного из натланских племен. Воины страны Пиро помогали фонтейнцам разгребать обломки зданий и доставать уцелевшие вещи. В соседнем квартале послышался короткий взрыв. Далее последовал возмущенный крик Мураты: «Да кто так подрывает?! Ты чуть столицу заново не поджег! А ну, отдай взрывчатку!» - Разве не все иностранцы покинули Фонтейн? - Подавляющее большинство - да. - сказал Нёвиллет. - Остались наши друзья и несколько тысяч добровольцев, согласившихся помочь нам разобраться с разрушениями. - И чем все кормятся? Нёвиллет указал в сторону разрушенной стены, из-за которой недалеко от моря виднелось искусственно созданное Буер поле с различными сортами цветов, ягод и злаковых. На самодельном поле, скрючившись в три погибели, работали сумерцы. Фурина заметила Нахиду, собирающую ягоды, подле которой с недовольной миной ходил с лукошком Странник. Бригада Тридцати, пользуясь оружиями, срезали колоски злаковых растений. То тут, то там мелькали знакомые макушки Сайно, аль-Хайтама и Дэхьи. Неподалеку от поля, вероятно, за частью уцелевшей стены, веяло приятным и манящим ароматов трав и специй. - Вы даже кухню умудрились соорудить... Нёвиллет кивнул: - Рыцари Ордо Фавониус отлично разбираются во всем, что касается полевой готовки. Они хороши в охоте, так что недостатка в мясе мы пока не испытываем. - А я боялась, что придется голодать... - Бояться следует их барда. - послышался мужской задорный тон позади их спин. - Он начал делать из ягод бутыли с алкоголем, причем в колоссальных количествах. Фурина широко улыбнулась подошедшим: - Навия! Жаме! Глава Спина-ди-Росула и адмирал в шуточной манере склонили головы, приветствуя. Жаме выглядел потрепанным, половина его белокурой макушки была скрыта под повязками, а на скуле виднелся пластырь с какой-то причудливой картинкой. Навия на его фоне смотрелась как принцесса из сказки - ухоженная, румяная, с красиво уложенными волосами, будто несколько месяцев в Меропиде ее сломали, а битва с Небожителями в море, наоборот, оживила. - Моя леди, - веселым тоном обратилась она, - у нас общая жалоба от всего фонтейнского народа на вас. - На меня? Как это? Фурина сощурила лисий взгляд, думая, что сейчас ее будут журить за трехдневное отсутствие, мол, мы так скучали по вам, что все это время не находили себе места. Жаме кивнул: - Пока мы все были заняты монстрами и Богами, вы с месье Нёвиллетом в тайне от нас поженились, это просто возмутительно. Фурина неловко улыбнулась, покосившись на юдекса, надеясь, что он спасет ситуацию. Но тот тут же отвел взгляд в сторону, словно он дитя, пойманный на кухне посреди ночи за поеданием сладостей. Фурина изогнула бровь, спрашивая его мысленно: «Дай угадаю, новость о нашей свадьбе распространил ты?» Фурина думала о том, как объявить об этом при всех, но, видимо, уже не нужно было беспокоиться. Кто бы мог подумать, что Нёвиллет на радостях расскажет об их свадьбе, ведь посторонним - иногда даже друзьям - и слова лишнего не выудить из него. «Понятия не имею, о чем ты.» - лукаво ответил он, улыбаясь глазами. - Мы отгуляем свадьбу. - сказал он уже вслух. - Но чуть позже. - Почему не сегодня? В груди тут же разлилось приятное тепло, стоило услышать голос Ромула. Мальчик держал в руках большие увесистые мешки со строительным мусором. Он приветливо улыбнулся Фурине и поцеловал ее в щеку. - До ночи, думаю, приберемся, если Кавех и Фарузан не подерутся со строителями и не застопорят восстановление лестниц. - продолжил Ром. - Уже отстраиваетесь? - изумилась Фурина. - Так быстро? - То, что можно починить - чиним. - ответил Ромул. - Адепты помогают нам с Кавехом с несущими конструкциями. Фонтейнские архитекторы на подхвате, но сумерский умудрился всех затмить харизмой. Ну, с нами еще Чайлд - он единственный Фатуец, с которым Кавех не разругался. Фурина вопросительно посмотрела на юдекса: - Фатуи тоже здесь? - Патрулируют окраины. - сказал Нёвиллет. - Лини и Линетт с другими воспитанниками Дома Очага на данный момент за стенами в более-менее уцелевших землях, Слуга и Царица помогли нам перевезти людей обратно к столице, сейчас они там обустраивают временное пристанище, пока не разберемся с разрухой. Фурина задумчиво кивнула - в городе сейчас негде развернуться, несколько месяцев уйдет на восстановление одних дорог, про дома и общий внешний вид улиц и упоминать не нужно. Они прошли прямо по уцелевшей тропе, ведущей за стены, откуда доносился приятный запах копченого мяса. Взгляд сразу же зацепился за лежащего на земле Барбатоса, возле которого с выражением лица великого мученика сидел Двалин. - Опять напился? - Снова. - кивнул Анемо Дракон. Вид у Венти было благоговейным. Он с таким наслаждением прижимал к груди пустой графин, содержимое которого полностью вылил в себя, что у Фурины невольно скулы свело от довольного лица Анемо Архонта. - Фур...а. - невнятно пробурчал Венти с закрытыми глазами. - Фурина! С днем возвращения! С чем именно он ее поздравлял, она могла только догадываться, но беспокоить его не стала - тихо прошла мимо под его лепет. Неподалеку от пьяного Архонта расположилось несколько десятков палаток с едой, где рыцари - среди которых Фурина заметила магистра Джин, Лизу, алхимика Альбедо, Кэйю и Дилюка, - вместе с инадзумскими воинами и командой Алькора занимались готовкой. Несколько именитых поваров Фонтейна во всю крутились в импровизированной огромной уличной кухне, руководя процессом. - Трикомиссия покинула плато два дня назад. - словно прочитав ее мысли, ответил Нёвиллет. - Вельзевул оставила несколько десятков своих людей и отправилась в Инадзуму, как только убедилась, что тебе в Селестии ничего не угрожает. - Я удивлена, что и остальные Архонты здесь. - прошептала Фурина. - Знаю, что они не задержатся надолго, но все равно мне очень приятно, что они помогают нам... - Пока все здесь, предлагаю отгулять свадьбу? Заодно и победу над Богом Раздора. - не унимался Ромул. - Венти снабдит нас вином, рыцари и инадзумцы едой, хотите, рыбы наловлю? Я к ночи столько яств наделаю... Праздник им всем не помешал бы. Фурина от чего-то была уверена, если бы хоть где-то сохранились погреба с алкоголем - люди бы начали праздновать победу над Богом Раздора еще три дня назад. Фурина повернулась к Нёвиллету, тот слабо улыбнулся: - Если Фурина согласна, тогда устраиваем. Ромул даже не стал дожидаться ее реакции - повернулся в сторону открытой кухни и громко заявил о грядущем празднике, после чего скрылся за стенами, так и не разобравшись с мешками в руках. Сложилось впечатление, что свадьбе Фурины больше всех был рад Ромул. - Мне он нравится. - сказала Навия. - Согласен. - подтвердил Жаме. - Как только стал смертным - засиял так, что слепит. Взгляд Нёвиллета смягчился, пока он смотрел на удаляющегося Ромула. Юдекс наклонился к Фурине и прошептал: - Он очень сильно старается походить на тебя. Это было действительно так. Ромул подстриг свои длинные волосы, вероятно, стригся сам, потому что прическа выглядела небрежно, и - не без помощи магии, потому что и у Нёвиллета, и у Ремуса были прямые волосы - завил кончики. На нем была одна из черных рубашек Нёвиллета, которая смотрелась на юноше несуразно, но, если не приглядываться и смотреть издали - Фурину и Ромула теперь можно было спутать. - У-у, - заговорщически протянула Фурина, - Ревнуешь? Отвечать юдекс не стал. Лишь завистливо сверкнул глазами, ведь теперь Ромул не был маленькой копией юдекса. Стоило им пройти чуть дальше к обломкам разрушенного пути для аквабусов, как перед взором предстали многочисленные палатки из сломанных балок, покрытых оборванными жжеными тканями, где на самодельных металлических и деревянных лежанках находились десятки - может быть, сотня - раненых фонтейнцев. В нос ударил слабый запах крови, который перебивали запахи целебных трав и снадобий. - А вот и медпункт. - ответила сама себе Фурина. Воздух не пах смертью или отчаянием. Болью от ран - да. Но не сожалениями и лишениями. Люди горевали по травмам, но вкус свободной жизни перебивал горечь потери. Многие находились в сознании, меньшее количество все еще лежало без сознания, но их жизням ничего не угрожало. Фурина медленно осматривала раненных издали, подмечая про себя, что множество людей осталось без одной или двух конечностей. Многим придется пройти многомесячный курс реабилитации, кто-то будет вынужден всю жизнь ходить с протезами. Среди открытых палаток она заметила Моракса. Тот сидел на койке, пока его осматривала Сиджвин. Все его тело было перевязано, из его временного пристанища особенно сильно пахло заживляющими отварами. Состояние у него было плачевным, видимо, заживление действительно займет много времени. Заметив Фурину, он приветливо улыбнулся ей. Он умудрился спасти абсолютно всех, над кем держал свой щит, пускай, Фурину негласно теперь называли Богом Равновесия - ведь она сама так себя именовала - и героем этой битвы, настоящим спасителем Фонтейна был Моракс и те, кто обеспечил Фурине возможность добить и без того полумертвого Юния. Фурина помахала ему рукой, осматривая раненых далее - почти полный состав Цисин, над которыми порхали медсестры и мелюзины, среди которых была Монт. Нин Гуан и ее подчиненные выглядели немногим лучше своего Архонта. Фурина слышала, что именно Цисин до последнего отрицали опасность Бога Раздора и с трудом шли на союз. Кто бы мог подумать, что сама Воля Небес Нин Гуан будет биться за чужую землю, ни капли себя не щадя. В следующей палатке Фурина наткнулась на госпожу Лафарг и ее дочь, которые сидели у койки Пьера. Старик что-то оживленно рассказывал дамам, а те заливались звонким смехом. Так же среди пострадавших Фурина заметила несколько до боли знакомых лиц из Исследовательского института, которых осудили вместе с Отесом. В памяти все еще стоял хруст костей его шеи. Осмотрев ученых, Фурина незаметно огляделась в попытке найти одного конкретного, но его нигде не было. Зато Люмин и Паймон быстро попались на глаза - те тоже ходили между приоткрытых палаток и рассеяно всматривались в лица раненных, словно кого-то искали. «Я видел ее брата.» - ответил мысленно Нёвиллет. «Итэр? Так она ищет его? Подожди... Орден Бездны тоже бились за Юния?» «Он пришел один. Я бы не заметил его в этой суматохе, если бы не магия Апеп.» - сказал юдекс. - «Возможно, узнав, что Люмин была в плену в Ремурии, он решил убедиться, что она в порядке.» Затем Нёвиллет достал из кармана тонкий деревянный продолговатый предмет. Фурина с непониманием всматривалась в него, вертя в руках. Где-то она его видела... «Он отдал мне это и попросил поблагодарить тебя за заботу о его товарищах.» В памяти блеклыми вспышками пронеслись первые недели изгнания, когда Фурина провела на пляже вместе с пострадавшими от нападения древнего механизма хиличурлами. - Так они погибли... - прошептала Фурина, всматриваясь в деталь, которую смастерила сама для лишившегося ноги хиличурла. Она вернула деталь от протеза Нёвиллету, продолжая осматривать раненных. Когда они дошли до крайней палатки, нашли в ней герцога и дуэлянта. - Моя леди! - радостно сказал Ризли, - Вы вернулись! Ризли улыбался во весь рот, демонстрируя отсутствие нескольких передних верхних зубов. Все его тело и лицо было покрыто тугим слоем бинтов, если бы не его басистый бархатный баритон - Фурина бы не признала в нем герцога. Клоринда сидела на его койке, вероятно, они обсуждали что-то личное, когда их прервали. Фурина бегло осмотрела дуэлянта. В глаза сразу же бросился гипс на руке и ноге. - Как вы? - Сносно. - улыбнулась ей Клоринда. - Спасибо лекарям, которых прислали из Селестии, они вытащили с того света кучу людей, включая Ризли. - Это не отменяет того факта, что им больше здесь не рады. - шутливо бросил герцог, однако взгляд его оставался холодным. Клоринда слабо ткнула его в бок, от чего тот издал протяжный болезненный стон. Однако взгляд Ризли тут же потеплел, стоило ему увидеть строгое лицо дуэлянта. Фурина вдруг почувствовала себя неловко от увиденного - ей показалось, что они с Нёвиллетом, Навией и Жаме стали свидетелями чего-то интимного. - Слышала, вы вдвоем бросились на двух опасных тварей... - заговорила Фурина после затянувшегося молчания. - Вы хоть понимали, что могли умереть? - Не могли. - ответил Ризли. - Думаю, меня с того света вытащила не целительная Божественная магия, а факт того, что месье Нёвиллет женился на вас, моя леди, без нашего с Клориндой свидетельствования. - Мы слышали, что брак благословили сразу Семеро Архонтов, - в тон продолжила Клоринда, - но как-то это нечестно... Фурина поборола попытку закатить глаза. И почему ее друзья возмущаются тому, что они с Нёвиллетом поженились в разгар битвы? Фурина ждала, что все будут радоваться ей и ее возвращению - она все таки свергла Бога Раздора, почему бы не начать восхвалять героя, вернувшегося домой? И почему это ее товарищи не испытывают благоговейный трепет перед своей новой Богиней?! Клоринда вдруг улыбнулась: - Моя Богиня, у вас такое лицо, будто вам не хватает аплодисментов. Фурина отвела смущенный взгляд в сторону, понимая, что даже длительная и изнурительная разлука между ней и дуэлянтом никак не препятствует умению Клоринды чувствовать настроение Фурины. - К слову о возвращении леди Фурины к статусу Богини... - вдруг заговорил Жаме. - Как будут продвигаться дела в политике? Нёвиллет без промедления ответил: - Леди Фурина не Гидро Архонт, Порядок не позволит ей править на правах Бога Фонтейна, но ее статус все равно будет выше, чем у всех жителей, потому что она моя жена. - Я с этим согласна. - ответила Фурина. - Не хочу возвращаться ко всей этой бесконечной бумажной волоките. «Как только отстроимся, пойду на охоту, а потом займусь серфингом...» - блаженно кивнула сама себе Фурина. - Тем более, - продолжила она, - у меня теперь намного больше дел, потому что титул Бога Равновесия подразумевает под собой бесконечную борьбу с инородной магией и поддержание мира в Тейвате. И... раз уж заговорили об этом, я подумала озвучить некоторые свои идеи... Встретив пять пар заинтересованных взглядов, она сказала: - Я бы хотела создать свою тайную гвардию, которая бы расследовала дела, касающихся порядка в Тейвате вместе со мной. Мне под силу дать вам больше сил и знаний, безопасных знаний, которые бы поспособствовали продвижению Равновесия в этом мире. Я знаю, что мы и без этого натерпелись от Запретной Магии и последствия ее использования, и я вполне бы справилась самостоятельно, но мне не помешала бы помощь доверенных лиц. В палатке воцарилось долгое молчание. Даже Нёвиллет не ожидал, что Фурина решится озвучить свои мысли. - Это означает, что вы периодически будете покидать плато на какое-то время, чтобы расследовать заинтересовавшие меня дела. Это будет опасно, где-то смертельно опасно, и я понимаю, что вы хотели бы вернуться к прежней жизни... Но ее новая работа и без того будет занимать все ее время. Разумеется, Селестию она тоже вовлечет в свои дела, заставит помогать ей искоренять Запретную магию и решать конфликты, но, если ей будут помогать друзья, на которых можно положиться... - Если командировка будет оплачиваться, - вдруг заговорила Клоринда, - то я согласна. Фурина усмехнулась: - Жемчуг еще актуален? - Думаю, я смогу помочь. - серьезным голосом ответил Жаме. - Но, боюсь, что от меня не будет много пользы, - он неловко кивнул на левое плечо, намекая на отсутствие конечности, - я все равно постараюсь выкладываться на полную. - Я была согласна еще на моменте, когда ты сказала: «Я хочу создать...». - искренне улыбнулась Навия. - Дайте мне немного подлатать себя... - проговорил Ризли. Никто и не думал выразить сомнения. - Не сейчас. - ответила Фурина, чувствуя бурлящую в грудине радость. - Чуть позже, когда все вернемся к привычному образу жизни... У меня у самой остались дела, которые надо решить самостоятельно... Еще я бы хотела привлечь Годарда. Навия и Клоринда сразу же переглянулись, а Жаме издал глубокий невнятный звук. - Что? - спросила Фурина. Жаме замялся: - Дело в том, что Годард покинул Фонтейн... Окрыляющее свободное чувство тут же рухнуло куда-то вниз. Ушел? Сам? Как так вышло? Он же только-только получил Глаз Бога. Он же... - Покинул? Почему? - Ковен предложили ему занять место, которое осталось после Керы. - ответил юдекс. Фурина опустила взгляд под ноги, не зная, как реагировать на эту новость. Очевидно, что пытки Юния не прошли бесследно, и разум Годарда подвергался воздействию Энегии. Учитывая родословную ученого и его устойчивость к влиянию Энергии Юния - неудивительно, что ведьмы предложили ему уйти к ним. Фурина хотела предложить ему место подле себя, научить пользоваться новой магией так, чтобы она не причинила ему вреда, но, тот, наверняка из-за этого и покинул плато. Годард покинул Фонтейн не из-за места среди ведьм. А из-за Фурины. - Вот как. - попыталась сделать голос спокойнее. - Тогда будем ждать вестей. Нёвиллет положил ей руку на плечо, слабо поглаживая, вероятно, ощутил укол досады, который чувствовала Фурина. - Жалко, конечно. - сказал зашедший в палатку Ромул. - Моей стряпни не отведает. Ничего, я сохраню для него рыбьи потроха. От юноши несло запахом жаренного мяса, взгляд его блестел в предвкушении. Фурина протянула руку, чтобы заправить непослушную прядку челки. Если надеть на мальчика шляпу и темно-синий брючный костюм - можно будет отправлять на какие-нибудь занудные дела первой леди вместо себя. Она раньше поражалась тому, как он похож на юдекса, но никогда не замечала сходства Ромула с собой. Глаза невольно прошлись по округе, подмечая, что сумерки давно сменились чернотой ночи. «Мы так долго ходили между палаток, что я потеряла счет времени...» - Звучит интригующе. - улыбнулась ему Фурина. - Что ты там успел наготовить? - Пойдемте уже! - взял ее за руку Ромул. - Все почти готово! Навия помогла Клоринде встать с места, позволила дуэлянту опереться о себя и повела ее вперед. Нёвиллет и Жаме вдвоем подняли Ризли. Несмотря на раны и множество повязок, скрывавших практически все его тело, герцог шел самостоятельно и почти не шатался. - Куда мы? - спросила Клоринда. Вслед за ними из палаток начали выходить и другие люди и мелюзины. Те, кто остался на своих койках, заметив фигуры юдекса и его жены, выкрикивали поздравления. - Праздновать. - весело ответил Жаме. - Возможно, ты не заметила, но мы смогли отбить Фонтейн у Бога Раздора. А еще наш месье Нёвиллет и леди Фурина поженились. У открытой кухни собралась толпа народу. Взгляд сразу выцепил знакомые лица Архонтов и их приближенных. Среди местных жителей затесались и иностранцы, но смотрелась вся эта разношерстная толпа органично, словно люди никогда не были разделены друг с другом, словно семь разных историй, культур, менталитетов переплелись в один общий узел, создавая что-то одно, общее. Единое. Такое, каким оно должно быть. Запах фонтейнской кухни мешался с запахом кухни из других регионов. Кто-то из музыкантов догадался отбивать ритмичные мотивы по железным и каменным поверхностям. Послышались задорные голоса людей, решивших подпевать импровизированным барабанам. Сразу в такт музыке начались и неловкие подрагивания любителей потанцевать. Вино, приготовленное Анемо Архонтом полилось рекой. Ромул лично помогал раздавать закуски и напитки людям. Хотя еды было не так много, чтобы все смогли наесться до отвалу, над их головами не было крыши, а земля под ногами была такой же прохладной, как и ветер с моря, веселье в воздухе висело настоящее. Им всем было, что праздновать. Радостные возгласы и поздравления доносились со всех сторон. Нёвиллет взял ладонь Фурины в свою и повел ее в сторону танцующей толпы.

***

- Фурина Нёвиллет-де-Фонтейн! - истерически голосил Юний. - Даже Ордо Нарциссенкрейц так не издевались! Где это видано?! Юний плевался ядом в пустоту, которая отвечала ему тяжеловесным молчанием. - Вопиющая наглость! - продолжил кричать он. - Неслыханное святотатство! Фурина с нечитаемым выражением лица наблюдала за тем, как образ Юния постепенно прорисовывался, становился плотнее и, казалось, осязаемее. - Я тебя холил, лелеял, относился со всей нежностью и теплотой, а ты мне так отплатила?! Юний бранился так долго и много, что, когда его разум, наконец, обрел физическое воплощение и мог спокойно лицезреть Фурину, он продолжал ругаться как ни в чем не бывало. - Ты, юная леди, - он указал на нее, - должна благодарить судьбу, за то, что я тебе ничего не могу сделать! - Все сказал? Юний скрестил руки на груди и нахмурился: - Да, все! После он всплеснул руками: - Нет! Не все! Я так много просил?! Добить меня - не равно заточить душу и разум в своей долбанной броши! И на кой ляд тебе сдался я? Живи себе счастливо в своем совершенном мире, а мне, пожалуйста, сдохнуть дай! Юний недовольно фыркнул, затем осмотрелся и вперил в Фурину еще более разъяренный взгляд. - Ну и зачем ты меня и сюда притащила? Думаешь, я не узнаю Харвисптхом? - Я подумала, что твои силы пригодятся здесь. - ровным голосом ответила Фурина. - Как и в других девяти местах. - шикнул Юний. - Не надо было создавать столько храмов. - лаконично парировала она. - Мне бы не пришлось заморачиваться с твоей душой так долго. - Между прочим, - ядовито процедил Юний, - разделение души на части - больно! Очень! - с нажимом проговорил он. Фурина слышала его крики, когда разбивала его душу на десять частей. Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы разделить то, что осталось от прежнего Бога Раздора на несколько составляющих и разместить части души, заключенных в цветке броши, во всех храмах Бога Раздора, коих было девять штук. - Не мне же. - отмахнулась она. - Главное, что сейчас ты полностью в сознании и можешь контролировать свои силы. Юний закрыл глаза и начал какую-то мысленную активность, импульсы которой Фурине не были подвластны. Все таки у мертвых она не могла читать мысли. - Я чувствую связь со своими храмами, да. - кивнул он. - Но сюда почему ты меня поместила? Сил Эгерии хватит, чтобы охранять эту землю. - Так ты уже понял, зачем я сохранила тебе сознание? - спросила Фурина. Юний закатил глаза: - Разумеется, не потому что меня любишь, иначе дала бы мне помереть. Хотя на твоем месте, я бы тоже оставил предыдущего Бога Раздора сторожить его храмы. Я лучше всех понимаю устройство этих сооружений, даже ты можешь там заплутать. - Ты должен оберегать свои храмы не от нежелательных гостей, а от... - От магии, которая хранится в этих храмах, я понял. - ровным тоном ответил Юний. - Ну и работу ты мне подбросила... - Это лучше, чем захватывать целое плато в плен. - едко бросила Фурина. - Вполне. - с легкостью согласился Юний. - Вы закончили препираться? Юний круто развернулся, услышав голос Эгерии позади себя: - Моя госпожа! Эгерия не вмешивалась в их брань, лишь с интересом слушала, наблюдая за Богами Раздора, как за актерами посреди увлекательной сцены. - Моя госпожа, - чуть тише обратился Юний, - простите, что потревожил ваш покой, эта юная неразумная дева подселила часть моей души к вам без моего согласия. Фурина стиснула зубы и постаралась не показывать смесь удивления и истерического хохота, которые норовили вырваться наружу. Она и раньше подозревала, что Юний перед Эгерией был готов скакать влюбленным зайчиком, но, увидев его отношение к ней в живую, невольно удивилась - Бог Раздора, Дракон, антагонист всех древних мифов, злодей, захвативший ее дом, становился таким нежным и робким подле своей женщины. - Снова здравствуй, Юний. - снисходительно улыбнулась Эгерия. - Рада, что Фурина сохранила твои разум и душу. - Моя жизнь не стоит и песчинки из под ваших сандалий, у меня нет прав делить вечность здесь с вами, я постараюсь не показываться. - Поместить тебя здесь - мое желание. - ответила она. - Фурина лишь исполнила его. Глаза Юния широко открылись, он с удивлением посмотрел на Фурину, дождавшись ее кивка, он вернул внимание к Эгерии: - Я разрушил регион, моя госпожа. Опорочил память о вас и о Фокалорс... Мне нет места рядом с вами. - Разве ты не попросил у нас прощения? - Я не заслужил его. С каждым произнесенным словом Юний делал один неуверенный шаг в сторону Эгерии, словно боялся, что она захочет его прогнать. - Юний, - спокойно позвала его Фурина, - Ты дома. Тот недоуменно всматривался то на нее, то на Эгерию. - Я погубил тебя. - сказал Фурине он. - Зачем? Он мог отнекиваться сколько угодно, но он был счастлив видеть Эгерию. «Зачем я сохранила ему душу и сознание?» На самом деле - это была милость Буер. А Фурине оставалось только придумать, как распорядиться его душой. Спустя время Фурина поняла смысл слов Странника, когда тот отдал ей брошь с цветком скорби. Аксессуар никогда не принадлежал Фурине, даже его красный цвет намекал на то, что брошь предназначена для Юния. Кусанали предсказала исход битвы задолго до ее начала, не используя ничего, кроме расчетов и логики. Хотя Юний намекал на исход их битвы еще в ту лунную ночь, когда Фурина бежала из региона. - Ты дал мне возможность дать Фонтейну будущее, которое он заслуживает. Знаю, что ты все это затеял, чтобы у этого мира появился мнимый герой, убивший мнимого злодея. Ты во многом облегчил мне работу на правах Бога Равновесия, сделавшись врагом для всего Тейвата. Но за то, что ты сделал, тебе никогда не сыскать милости. - чуть хрипло сказала Фурина. - Навряд ли я смогу простить тебе захват Фонтейна, пускай все обернулось так, как мы с тобой хотели. Но у меня нет права лишать тебя единственного пристанища, где тебе будут рады. Юний выглядел спокойно, но взгляд его невольно опустился, словно ему стало горестно от слов Фурины. В памяти промелькнули последние секунды его жизни. Фурина сказала ему, что любит его и она никогда не откажется от своих слов. Но даже так она не готова его пока простить. Юний смиренно кивнул и обратился к Эгерии: - Я правда могу остаться подле вас, моя госпожа? Голос его стал ниже, намного ниже, словно он до сих пор мог чувствовать эмоции, словно он действительно потерян и разбит. - Не только подле меня. - мягко ответила Эгерия. Юний недоверчиво покосился на Фурину, но, заметив возле нее еще одну фигуру, потерял дар речи. Фокалорс оставила Оратрис и Фонтейн в момент смерти Юния. Ее дух практически не появлялся возле Фурины, только в редкие моменты, когда ей приходилось заниматься разделением его души. На самом деле Фурина изнемогала от предвкушения, потому что она не ожидала, что Фокалорс лично попросит ее привязать ее дух к Харвисптхом. - Мо... - запнулся он, словно снова хотел назвать ее «моя милая дочь». - Фокалорс... - Приятно снова видеть вас вместе. - коротко улыбнулась она. Юний обомлел, впал в ступор, потерялся во времени и пространстве, выглядел так, словно был готов вот-вот разрыдаться. - Отныне мы можем остаться здесь вместе. - сказала Эгерия. - Втроем, как раньше. Как должно быть. Но Юний продолжал ошарашенным взглядом смотреть на Фокалорс: - Разве мне можно? Он спрашивал у дочери. Без тени надежды, словно, скажи Фокалорс ему исчезнуть - никто и никогда бы не смог отыскать Юния. Словно он ждал, что она прикажет ему уйти. - Разве ты не хотел этого? - спросила Фурина. - Теперь ты можешь провести вечность в покое. Рядом с ними. - Мое место - самый темный мрачный угол Бездны, где эфемерные голодные твари кромсали бы меня до скончания времен. Мое место - пустота истоков, где меня бы каждую секунду изводили последствия моих деяний. - обреченным тоном проговорил он. - Почему вы... разрешаете мне быть рядом? - Глупый вопрос. - ответила Фокалорс. - Под стать тебе. Юний сорвался с места и заключил ее в объятия, словно его только что не обозвали, а похвалили. Мертвые не чувствуют объятий, не чувствуют тепла тел и ласки, которая присуща живым. Но Юний все равно крепко обхватил свою Лорс руками, словно все еще мог что-то ощущать. - Я скучал. Фокалорс медлила с ответом, но все же тихо проронила: - И я, отец. Фурина отвела взгляд в сторону, не желая осквернять своим чужим взглядом - несомненно - самый лучший момент в существовании Юния. - Спасибо тебе, Фурина. - прошептал Юний. - Спасибо. Фурина хотела сказать: «Будь счастлив. Хотя бы после смерти.», но решила ничего не говорить. Юний и без слов ее понял.

***

- Дамы и господа, - интригующе проговаривал голос ведущего, - Впервые! Повторюсь. Впервые! На нашей заново отстроенной сцене будет выступать сама леди Фурина! Вы не ослышались! Наша прекрасная первая леди, непревзойденная Богиня Равновесия, спасительница - да простят меня Боги - всего мира! Та, что подарила нам свободу, и изо дня в день продолжает радовать нас своим прекрасным голосом... Ведущий вошел в кураж. Хвалебные речи сыпались из его медовых уст так, будто за каждую похвалу Фурине ему отвалят по сто тысяч. Фурина с лисьим прищуром слушала его, чувствуя, как лесть приятно греет душу. Из-за кулис ей удалось рассмотреть в толпе знакомые лица. Нёвиллет сразу же встретил ее взгляд и улыбнулся в подбадривающем жесте. - Прошу всех затаить дыхание, потому что сейчас вы узнаете, что такое настоящее искусство пения! Фурина выдохнула и покачала головой, делая первые твердые шаги на сцену. - На сцену выходит... - одновременно с ним шептала сама себе Фурина. - Леди Фурина! - нарочито громко протянул ведущий гласные. Музыка заглушила последние слова Фурины, даже обладатели самого чуткого слуха в мире никогда не услышали бы, что именно сказала она перед тем, как взять в руки микрофон. Один только Нёвиллет знал. Он повторил эти же слова про себя...

Бог Раздора выходит на сцену.