Бог Раздора выходит на сцену

- Я ведь когда-то был таким же… - флегматично произнес Юний, развалившись на изысканном древнем дубовом стуле на манер растекшегося по твердой поверхности желе. - Был вынужден жить в чужом доме, терпя ужасное соседство со снобами и зазнайками. В потерявшем всякую роскошь кабинете юдекса, где теперь даже запыленные вековые тома по праву и законам не хранили в себе былое величие Фонтейна, было тяжело дышать, несмотря на открытые настежь окна. Один лишь Бог Раздора своим опасным красным цветом приносил разнообразие в это бесцветное блеклое пространство. - Непростые были времена… - отстраненно продолжил он, - Но и о нынешних по-другому не скажешь… Знаешь, я все гадал, когда момент моего восшествия на какой-нибудь из престолов настанет… Мне не понравилось. Его собеседник не издавал ни звука. Только презрительно сощуренные глаза служили громким ответом на все его вопросы. - Какое-то все тут скучное. - проигнорировав молчаливую вставку собеседника, проговорил Юний. - Люди в страхе только и делают, что создают коммуны и пытаются выжить общими усилиями. Процент преступности значительно снизился… Ну, это моя заслуга, разумеется, не хочу днями сидеть в Эпиклезе приговоры выносить. О таком мире мечтала бы Эгерия, вот только все какое-то серое, будто жизни не хватает. Ты скажешь: “Но это твоих рук дело, Юний, не надо было захватывать плато…”; А я тебе отвечу: “Нет, мы бы с этими прохвостами из Селестии боролись бы тысячелетиями, мне нужно было, чтобы Фурина пришла на горяченькое, быстро все разрулила, чтобы в хаосе никто ничего не понял.”... - Ты убил ее. - сухо напомнил собеседник. Юний замер на полуслове, словно вспомнил что-то важное, но тут же вернулся в свое обычное состояние: - Я убил ее. - в тон сказал Юний. - И Гидро Дракона. Как и многих смертных до них. Как и бессмертных. Говорят, кровь можно смыть только кровью, но единственный, кто смог исправиться - это Ромул. И то, если бы не Фурина, он бы попал в руки кому-нибудь менее опасному, но более извращенному. Думаю, вечности не хватит, чтобы хоть как-то отплатить моей болью за всю ту, что я приносил в этот мир. Знаешь, иногда мне действительно кажется, что это я убил Эгерию и Фокалорс. Бог Раздора тяжело вздохнул, встал со стула и с важным видом тысячелетнего философа подошел к окну: - Я должен был стереть из их воспоминаний заклятия, блокирующие мою магию. Должен был читать их мысли ежесекундно, но решил, что не хочу знать, о чем думают близкие мне женщины. Должен был не пускать Эгерию в Фарахкерт, а поубивать тварей Бездны самостоятельно. Обязан был заставить Фокалорс публично убить Фурину, чтобы выиграть время Фонтейну, обманув пророчество и Небожителей. Но я не смог. Выслушав тишину, он продолжил: - Ты думаешь, какая же я тварь, раз говорю о девочке, которую моя дочь считала своим дитем, так пренебрежительно, но на самом деле и ее мне было жалко. Смерть была для нее выходом из этого вшивого маскарада. А вот Фокалорс хотела жить. Я видел. Я смотрел на то, как она себя убивает, и думал, где я просчитался. Почему я пошел на поводу у своего ребенка и сохранил жизнь Фурине, но потом понял - мне и не нужна была просьба Фокалорс. Достаточно было услышать, как она отзывается о Фурине, чтобы понять - лучше я допущу смерть моей дочери, нежели чем буду вечность врагом, который отнял жизнь ее ребенка… Как же все запутано, да? Юний обернулся к столу - собеседник угрюмо смотрел себе под ноги, не желая контактировать взглядом. - Тебе не понять, ты все думаешь о своих катакомбах... - отмахнулся он. - Знаешь, - тут же заговорил Юний, - Я ведь ради Эгерии был готов мир переворачивать. Люблю ее так сильно, что могу прямо сейчас разодрать себе грудь, вырвать сердце и поджечь. Лишь бы она улыбнулась мне. Все-таки я - мужчина. Умирать с мыслями о любимой женщине - единственное, что мне остается… Жаль, что своими руками я не могу себя прикончить… Эгерия была той, кто направлял меня, принял меня таким подонком, разрешил следовать по пятам, я правда думал, что вдвоем мы непобедимы… Он прошел вглубь кабинета и грузно плюхнулся на софу. - Неудобная, Фурина права, - как между прочим вставил он. - напомни прислуге заменить ее на что-нибудь стоящее… О чем я говорил? Точно. Эгерия делала меня сильнее, чем я был на самом деле. Я бы в жизни не смог зарезать Фанета, если бы не ее поддержка. Она была единственной и неповторимой. Муза, на которую я молился денно и нощно. Я был просто непобедим рядом с ней… Но Фокалорс… Юний выдержал длинную паузу: - Из-за нее я стал бессильным. Как будто все мои грехи всплыли наружу и обрели физическую оболочку. Она напоминала мне о том, скольких людей я погубил. Сколько детей я оставил без родителей, сколько юных дев я заставил плакать, сколько женщин подверглись моему Раздору… Эгерия была для меня больше, чем физическая оболочка с женскими половыми признаками, но с появлением Лорс я понял, как тяжело жить, когда твой ребенок - девочка. Не моя плоть и кровь, но - моя. Она больше похожа на меня, чем на Эгерию, даже в Фурине много чего от меня, например, талант к актерству и сильно подавляемая тяга к крови. Фокалорс - мое дитя, я с первых секунд ее жизни сразу понял, что добра от этой мелочи ждать не придется, как в воду глядел. Буйная, непредсказуемая, обозленная на меня, потому что надо было кого-то винить в том, что мама мало интересуется ей. Эгерия - идол. А я так… на подпевке. Маячу на заднем фоне и мешаю… Но каждый раз… куда бы я ни отправился - все мои мысли всегда возвращаются к Фокалорс. Это настоящее проклятье, потому что она всюду следует за Фуриной. А я с недавних пор начал следовать за ней. Клянусь всем, что у меня есть, если бы я умер раньше - я бы не отлипал от Лорс, она бы вечно во что-нибудь вляпывалась. А Фурина еще хуже - она буквально квинтэссенция всего, что связано с опасными приключениями. Я никогда не задумывался о детях до появления Фокалорс. Все боялся, что, будь у меня сын, я бы невзначай обошелся с ним так же жестоко, как и мой отец со мной. Но у меня появилась дочь, а страхов стало в сто раз больше - куча потенциальных опасностей, в виде ухажеров, тяги к неизведанному, странные наклонности из-за специфического характера… Я почти закрыл глаза на ее вознесение. Она бы не выдержала физической трансформации в Бога, понимаешь? Она сразу выбрала последовать за Эгерией, не выдержала ее кончины, но убила этим меня, понимаешь? И умудрялась убивать каждый день, сидя в Оратрисе… Юний пусто оглядел безжизненное пространство, вспоминая, сколько света в него приносила Фурина. Он несколько раз видел такой же пустой взгляд у Нёвиллета, восседающего в полном одиночестве за судейским столом. Гидро Дракон, может, делал вид, что не замечал его, может, не желал верить, что у Юния было дело к его одиноким будням, пока Фурина путешествовала по Сумеру. Бог Раздора давно перестал читать его мысли. Когда понял, что их необъятная тоска соприкасается. - Я просто хочу, чтобы она снова сказала, что мое присутствие в ее жизни - лишнее. Что я последняя тварь, которой не место в ее стране. Она всегда была резка со мной, потому что любить такое чудовище как я - моральное преступление. Даже не знаю, думала ли она обо мне, когда убивала себя. Мне бы хотелось, чтобы думала. Но она даже не навещала меня, а я каждый гребаный день умолял ее дух появиться хоть на секунду. Знаешь, в первый раз я встретил ее, когда пытал Фурину, но время поджимало, надо было срочно разобраться с учеными, я даже не успел сказать ей, как скучаю. Думаю, она ожидала, что я убью Фурину. Поэтому следовала по пятам, знала, что у меня рука не поднимется на ее дитя, пока я смотрю на свое. - Но ты… - процедил сквозь зубы собеседник. - Все равно ее убил. Она до последнего в тебя верила. - Так было нужно. - вздохнул Юний. - Сказать, что Фурина для меня ничего не значила - соврать. Клянусь всем, чем дорожил до дня ее убийства - если бы не опасность со стороны Селестии, я бы принял личину какого-нибудь пекаря и помогал бы ей всю ее жизнь, вплоть до старости. Я не мог поступить иначе. Ее рождение было предсказано задолго до появления Эгерии. Возможно, задолго до моего. Она сильна. Сейчас - слишком. С каждым днем чувствую, как толстый слой пыли с колокольных башен спадает, как весь мир готовится к тому, что перевернется. Нам с ней не оставили выбора. Я тоже хотел жить спокойной Драконьей жизнью в тепле любви отца, но таким как мы просто не суждено жить в мире и покое. Мне жаль Фурину - ей пришлось пройти через тот кошмар, через который прошел я, но еще больше мне жаль моего ребенка - она ничего не могла сделать для Фурины… Чего носом хлюпаешь? Давай, пей чай, пей… - Да не буду я твой чай! - вскочил Кавех. - Зря, - деловито покачал головой Юний, - Я выторговал его у начальника Меропида за возможность подселить к себе судебного дуэлянта и ту девочку, которая срывала суды Фурине. Кавех небрежно смахнул выступившие из глаз слезинки: - То, что ты сделал - аморально и низко. Даже когда Фу-Фу появится здесь - своими трогательными словами ты не вернешь ей ни прошлого, ни страны, которую поработил. Юний медленно встал и приблизился к нему, не желая пугать единственного человека, согласившегося работать с ним без вмешательства Энергии. Впрочем, у него бы и не вышло. “Как много в этом мире людей, устойчивых к моей магии…” - подумал Брут. Возможно, всему виной покровительство Буер, подарившей Кавеху защиту от магии Юния. То, что Кавех служил ему посыльным последние четыре месяца - не более, чем выгодная сделка. Пока его мать и остальные жалкие революционеры отсиживаются под землей и строят планы по свержению нынешнего правителя, ее сын из кожи вон лезет, лишь бы Юний не тронул их. Он и не тронет. Показательной казни адмирала Лафарга было достаточно. Кончено, секрет сильной затяжной болезни адмирала уйдет вместе с Юнием в Небытие. - Я и рассчитываю на то, что мой поступок станет спусковым крючком к запуску механизма Раздора. - ровно ответил Марк Юний Брут. - То, что ждет эти земли - намного страшнее того, что они успели пережить. - Что ты задумал?! - вскрикнул Кавех. - Показать всем насколько страшным бывает Бог Раздора, когда у него забирают то, что ему принадлежит. - двусмысленно сказал Юний. Он тут же осекся. По земле прошлая сильная рябь, из-за которой стекла тут же полопались и с мелодичным звоном осыпались на пол. По стенам поползли крупные трещины. Юний придержал чуть не грохнувшегося на пол Кавеха одной рукой, пока второй накладывал защитные заклинания на дома столицы. Со стороны улицы тут же послышался гул взбесившейся от паники толпы, который тут же заглушил ошеломительный колокольный звон. - Что происходит?! - выпалил Кавех. Юний замер, казалось, время для него перестало существовать. Он перенес разум в сидящего у края плато монстра Бездны, смотря на то, как ударная волна проносится по всей возвышенности Гидро региона, вырываясь за пределы кроваво-красного барьера. - Ты свободен. - глухо ответил Бог Раздора. Юний не видел ничего. Все, что находилось за пределами его магии, опоясывающей плато, было скрыто могущественным заклятием, которое не было ему подвластно. Он нигде не мог найти Фурину. Никак не мог связаться с разумами всех смертных, которые хоть как-то могли быть с нею соприкасаться. Под ложечкой сладко сосало. “Наконец-то…” - Что? - растерянно проговорил Кавех. - Свободен. - повторил Юний. - Можешь вернуться в подземные ходы и продолжить то, что начал. Хотя - нет. Приведи в Мермоний того ученого с грязным языком, потом займись своим делом. Кавех быстро отстранился от него и направляется в сторону двери. Он неуверенно оборачивался на Бога Раздора, думая, не ловушка ли это все. - Это Боги? - недоуменно спросил он. - Они разгневались? - Нет… - прошептал Юний. - Остров пытается отторгнуть рождение нового Бога.

***

Кэйа нежно поглаживал Венду по бокам, нашептывая ей всякие успокаивающие лелеющие душу нежности. Фурина бегло осмотрелась - у главных ворот Мондштадта собралось по меньшей мере три сотни рыцарей. Отполированные серебристые доспехи отражали первые лучи восходящего солнца, судя по общей гнетущей атмосфере - мало кто смог выспаться перед выступлением на плато. Каждый из отобранных магистром Джин людей представлял собой закаленного в боях воина, готового на любой риск, лишь бы то была борьба за свободу. По сути - так оно и было. Но угнетало то, что среди выстроившихся в колонны по восемь бойцов были и совсем молодые рыцари лет двадцати. Силы в них было хоть отбавляй, у подавляющего большинства были Глаза Бога, но отправлять на бойню детей не хотелось. У каждого взвода был свой капитан. Помимо них, были и те, кто стоял по положению выше, например, Альбедо. Рядом с ним стояли и те, с кем Фурине ранее не приходилось общаться, к примеру - Эола, о силе которой ходили местные легенды. Многие знаменитости решили примкнуть к этой схватке. Мастер Дилюк и сэр Кэйа поменяли свои мнения насчет охраны столицы - оставили это дело менее боеспособным рыцарям под предлогом: “Ну, монстров в округе нет, Фатуи сражаются с нами бок о бок, так что их тоже поблизости нигде не найти, а с местными буйными пьяницами и глава скаутов разберется…”. Даже библиотекарь Лиза променяла рабочие будни на изнурительный поход на плато. Впрочем, ее стимулом было вовсе не желание разбавить скуку. Ее резко поменявшийся настрой немного смущал. Лезть к ней в голову не хотелось, Фурина лишь рассчитывала на хоть какую-то помощь Ковена в их нелегком деле. Рыцари стояли смирно. Покорно ждали, когда действующий магистр Ордо Фавониус публично вернет бразды правления Варке, возьмет на себя командование всеми мондштадцами и примкнет к своим. Лишь когда вдалеке послышался громогласный рев Анемо Дракона, послуживший сигналом к выступлению, странное липкое оцепенение спало с Фурины, открывая в ней новые неизведанные чувства. Почувствовав ее тревогу, Нёвиллет осторожно коснулся ее локтя, чуть сжав, выдернув из вороха гнетущих мыслей. - Мы справимся. - прошептала Фурина больше для себя, чем для него. Нёвиллет не ответил. Его эмоции тесно переплетались с ее, заставляя успокоиться и настроиться на нужный лад. Юдекс был мудрее. Он был устойчивее к такому. Его знаний было чуть больше, чем у нее. Теперь, когда подавляющее большинство аспектов ее новой жизни напрямую зависели от него, Фурине было отраднее. Воли в Нёвиллете много. И он охотно делился ею с де Фонтейн. Тень парящего в воздухе Дракона закрыла собой солнечный свет. Никто из рыцарей не смел дрогнуть, хотя появление Двалина не осталось без всплеска буйных эмоций. В воздухе открыто читалось: “Рядом с нами будут воины Натлана и их Драконы.”. Тратить время на удивления и страх никто не желал. Плавно спланировав аккурат к смертным, Двалин издал еще один грозный рык, от которого по телу Фурины пробежали мурашки. Тут же раздались воодушевленные возгласы рыцарей Ордо Фавониус. - Барбатос! - С нами Анемо Архонт! - Нам благоволит сам Ветер! В мантии, скрывающей часть лица, Венти казался воистину Божественным. Таким, каким его восхваляли и изображали в былинах. Он придирчиво всматривался в каждого своего человека, вероятно, оценивая боевую мощь своих солдат. От прежнего пьянчуги не осталось и следа, казалось, его уничтожил Бог, решивший повести свой народ на бой. Не желая тратить лишние секунды на душераздирающую речь, он громко и грозно бросил: - В путь! Да благословят нас Ветра Тейвата! Рыцари, тут же подхватив его настрой, вторили его словам, повторяя их из раза в раз. - Мы готовы. Фурина обернулась к Кэйе: - Я открою проход в гавань Бейда. Соберитесь так, чтобы все смогли пройти. Альберих кивнул. Он обернулся к Джин, подмигнув ей, затем, раздался серьезный непреклонный тон Джин: - Выстроиться в два фланга! Капитаны идут вперед. Не прошло и минуты, как несколько сотен человек подчинились приказу, не создав и намека на растерянность. Словно каждый заранее знал, где его место. Фурине в новинку открывать проходы самостоятельно. Она назубок знала все нужные заклинания, но тревожность не покидала ее тела. Решив не позориться перед союзной армией, она шепотом проговаривала древние звуки, водя рукой по воздуху, разрезая пространство между регионами, расширяя проход для рыцарей. Первыми прошли Барбатос и Двалин. За ними - капитаны и рыцари. Их замкнул вице-адмирал. Жаме бросил последний взгляд на солнце, затем на Фурину. Скупо кивнул ей, мол, выдвигаемся, и прошел через брешь в пространстве. После него, когда смертных у главных ворот не осталось, в поле зрения появились Вельзевул и Мурата. Венда слабо уткнулась Фурине в спину, подначивая поскорее пройти через портал. Взяв лошадь за поводья, де Фонтейн кинула быстрый взгляд на юдекса: - Мы справимся.

***

- То есть… мы будем молчать об этом грохоте, словно ничего и не было. - как между прочим бросила Мурата. Север сумерских тропиков встретил неожиданно тепло, несмотря на прибрежный климат. Это в Мондштадте ветра гудели, разрывая осенним холодом все сущее, а здесь, рядом с пустыней, несмотря на влажный климат, все равно воздух ощущался намного теплее. - А чего тут говорить? - тихо ответила Фурина. - Мое тело достигло своего физического пика, неудивительно, что Селестия пробудилась, взывая меня к вознесению. Мурата недовольно скривила губы: - Тебе придется биться с Юнием. Ты будешь достигать своего пика почти ежесекундно. Если Небеса продолжат тебя отторгать - мы этим звоном разрушим не только Фонтейн, но и материк. Фурина уже думала об этом. Ей было страшно представить, в каком состоянии ее столица после первого удара колокола. Что же будет, когда барьер Порядка спадет и она вознесется? Неужели Небесный Остров разрушится? Впрочем, ей это было только на руку. - И по ком же звонит наш колокол? - послышался добрый учтивый тон Буер. Нахида широко улыбалась, чуть ли не торжественным маршем приближаясь к Фурине. За ней, словно за гусыней-наседкой, друг за другом шагали Странник и генерал махаматра. Фурине пришлось дождаться, когда тонкие руки Дендро Архонта соизволят ослабить любвеобильную хватку. Нахида прежде не проявляла себя настолько… чувственно, казалось, даже боль от недавней утраты Фурины в ней все еще отказывалась отступать, и ей было нужно физически убедиться в том, что де Фонтейн жива и здорова. - Здравствуй, Буер. - чуть смущенно улыбнулась Фурина. - Надеюсь, мы не заставили себя ждать. - Ох, - отмахнулась она, - мы с бригадой Тридцати прибыли на рассвете. Это Моракс от изнеможения все вершины успел обойти, тоскуя по старым друзьям. Ее взгляд быстро прошелся по Электро Архонту и Пиро Архонту, останавливаясь где-то позади их спин. Фурина обернулась, тут же сталкиваясь глазами с Чжун Ли. Она ожидала чего-то более… воинственного. Думала, что Моракс решится предстать перед своим народом в истинном обличье Бога, как сделали это все Архонты, но тот ограничился своей неизменной на вид тяжелой накидкой, которую носил, не снимая. Чжун Ли медленно приблизился к Фурине, осматривая ее с головы до ног, словно смог подметить изменения в ее теле на каком-то ином - Драконьем уровне. Он поднял осторожный взгляд на юдекса, тот, в свою очередь, слабо улыбнулся ему, после чего Моракс невесомо коснулся подбородка Фурины кончиками пальцев: - Добро пожаловать в семью. Де Фонтейн опешила от такого заявления, не сразу понимая, о чем тот говорил. Условно - она и Владыки Элементов теперь находились почти на одном родственном уровне. Она никогда не слышала, чтобы другие Драконы уподоблялись Богам, называя друг-друга братьями или сестрами. По сути, если брать Драконов, как одну большую семью, то она теперь действительно была ее частью. Во многих смыслах. Она не знала, как по-другому отблагодарить Моракса за столько труда, сколько он вложил в ее жизнь после изгнания и в этот поход, раз миллелиты, Цисин и Адепты лично занимались охраной стольких воинов. Поэтому нерешительно протянула руки вперед, заключая его в слабые объятия, словно могла этим жестом выразить хоть каплю благодарности, коей в ней было очень много. - Аж противно. - пробурчал Барбатос, возникший буквально из ниоткуда. - А меня никогда не обнимала, я, между прочим, отдал тебе весь свой багаж знаний… - Вам эти сентиментальности ни к чему. - в тон ответил Нёвиллет. - Что ты, что Фурина - два пузырина на одной ветке. Удивительно, что вы не приросли друг к другу еще раньше. - Разве мы пузырины? - возмутился Венти. - Лично я - отменный сорт вина из одуванчиков, а Фурина тянет только на шампанское… - Вот сейчас же начнешь огребать… - прошипела де Фонтейн. Венти хохотнул: - Битва с Богом Раздора, оказывается, подразумевала под собой не коллективные тумаки Юнию, а попытку убежать от разгневанной Фурины… Повисло неловкое молчание, которое скрасил длинный тяжелый вздох Моракса. - Малыш, - угрожающе улыбнулась Мурата, - сходи погуляй по берегу, ракушки пособирай, пока взрослые решают проблемы. - А чего тут решать? - закатил глаза тот. - Берем моих, Фатуи и натланцев, пускаем через Западную сторону плато. Мы с тобой осядем в Эпиклезе, где Фурина захватит власть над Оратрисом, дальше - Фурину поведут Фатуи к Меропиду, где заключены основные бойцы Фонтейна. Смертных посадят миллелиты и Цисин на корабли Вельзевул, которые пройдут с Юга. Бригада Тридцати и свита Нахиды обеспечит безопасность перевозки тех, кто не сможет сражаться из плато. Царица вывезет несколько тысяч через брешь на Севере… - На Северной части барьера есть брешь? - удивилась Фурина. - Я ее пробила. Царица собственной персоной. Де Фонтейн не чувствовала ее присутствия вплоть до того момента, пока та не заговорила. Фурина осеклась. Она не чувствовала никого из присутствующих. Шум переполненной бойцами гавани переплетался с гамом снующих туда-сюда моряков и торговцев. Фурина видела всех живых воочию, но, стоило ей прислушаться к инстинктам и Энергии, как вдруг стало до ужасающего тихо. Она кинула осторожный взгляд на Нёвиллета. “Мне кажется, я смогу спрятать подавляющее большинство смертных.” - отозвался в голове голос юдекса. Де Фонтейн прикрыла глаза, подавив свое желание завыть. Она почти год мучилась с этими силами, то никак не могла их развить, то страдала от того, как они пагубно влияли на ее тело. Нёвиллету же было достаточно один раз прочитать ее память, чтобы начать обращаться с Энергией так, словно он для этого был рожден. “Я связала твой разум с Энергией пару часов назад.” Она хотела добавить, что это - нечестно, но смогла себя сдержать. “Твоего опыта достаточно, чтобы спасти многих.” - тут же ответил Нёвиллет, учуяв предательские нотки зависти в ее тоне. - “Я бы не справился без тебя.” Фурина все равно покачала головой, отказываясь верить, что Гидро Дракону такая сложная магия давалась очень легко. - Разве Бог Раздора не явился бы к тебе, если бы узнал, что ты разрушила его барьер? - спросила Мурата. - Он явился. - благосклонно кивнула Царица. - Но это случилось несколько месяцев назад, когда мы допускали мысль, что Фурина вознеслась и находилась в Селестии. Насколько нам известно, брешь в его барьере не затянулась. Возможно, у его сил действительно есть предел. По спине де Фонтейн пробежались приятные щекочущие мурашки. Царица тоже пыталась ее вызволить? В это было сложно поверить, но, похоже, так оно и было. “Она своими усилиями смогла развеять его заклятье силой, не страшась его гнева…” Барбатос об этом не упоминал в своих рассказах. Словно почувствовав немой вопрос, возникший в головах всех присутствующих, он поспешил оправдаться: - Брешь, конечно, осталась, но через нее просто так не пройти. Я облетел весь Север, но не нашел ничего похожего на трещины, думаю, Марк намеренно скрыл ее с моего взора. - Неудивительно. - ответила Фурина. - Он ждал всех нас, открыв для нас Петрикор, думаю, все-таки стоит пройти через остров, раз этот путь является частью его плана. - Или… - неожиданно перебила ее Буер, - он хочет, чтобы мы сначала разобрались с Петрикором. Фурину тут же передернуло. Сейчас, когда до острова оставалось несколько часов пути вплавь, Ромул был непозволительно близок к ней, но одновременно - до угнетающего далеко. - Вполне возможно. - глухо ответила она. - Нам неизвестно, что делал с Ромулом Юний в Ремурии. Есть вероятность, что сначала придется сражаться с Речным Духом, если его разум снова подвергся пыткам. И этим должна заняться Фурина. Ромул - ее ответственность. Он - ребенок, который следовал за ней по пятам, о котором она клялась заботиться. Если Речной Дух и злится сейчас на кого-то, то этот гнев должна принять на себя де Фонтейн. - Я думаю отправиться в Ремурию прямо сейчас. Голос Нёвиллета вытащил ее из глубоких раздумий, но погрузил в еще более глубокие. - Нельзя. - отрезал Моракс. - Нам следует обойти Петрикор и войти в столицу с боем, пока Фурина берет контроль над Оратрисом. - Я тоже так считаю. - согласился Барбатос. - Ромул сейчас ослаблен. Если он в своем уме, то станет обузой для тебя и Фурины, потому что Марк начнет бить прямо по нему. Если Ромул все-таки решит напасть на нас, то даже, будучи серьезно раненым, он станет для нас слишком большой помехой. Следует освободить его после того, как убьем Бога Раздора. Фурина вздохнула, пытаясь унять дрожь в плечах. Она уже думала об этом, но, когда Чжун Ли и Венти заговорили вслух, осознание, что этот шаг будет правильным, нисколько ее не успокоил. - Ни в коем случае. - спокойно ответил юдекс. - Помимо Ромула там еще заперта и Люмин. У нас нет права оставлять ее в Ремурии еще на больший срок. - Люмин там в безопасности. - настоял Венти. - С ней Паймон. Тем более, их туда направила Эгерия - значит, они там не просто так. - Мы не можем лишиться Люмин в этой битве. - встряла Мурата. - Она одна из сильнейших бойцов. И мы не знаем, сколько тварей Бездны на стороне Марка, если допустить возможность, что и Орден Бездны под его контролем, то без Люмин не обойтись. - Это так. - кивнула Нахида. - Брат Люмин не пойдет против нее, если дело примет совсем худой оборот, он вмешается, мы сами знаем, на что он способен. Повисла тяжелая затяжная пауза. Фурина кинула быстрый взгляд в сторону моря, пытаясь высмотреть через плотно стоящие друг к другу инадзумские корабли очертания Петрикора. - Мне кажется, - подал голос Сайно, - такие решения стоит принимать Фу-... - он неловко прокашлялся, - леди Фурине. - Ромул привязан к Фурине. Не стоит исключать желание единственного человека, которого он считает своей семьей. - согласилась Царица. - Это ей решать, стоит ли нам действительно идти через Петрикор, раз она может перевезти нас через завесу Марка. Де Фонтейн почувствовала на себе десятки выжидающих взглядов. “Это я веду всех на эту бойню.” - напомнила она себе. - “И мне принимать ответственность за все, что произойдет в этой схватке.” Собравшись с мыслями, она заговорила: - Освободить Ромула и Люмин следует сейчас. Неважно, сколько времени займет у Нёвиллета это, мы отправимся на закате, когда все войска будут полностью готовы к выступлению. С Нёвиллетом и Ромулом или без, мы войдем в Фонтейн. - У нас не хватит сил без Гидро Дракона. - ответил Моракс. - Хватит. - сказала она. - Мы поменяем план действий. Нёвиллет скроет всех людей и бессмертных от глаз Бога Раздора. Мы все пройдем через Южные земли и рассредоточимся так: Я возьму несколько кораблей и перемещусь в Лиффи. Освобожу заключенных. Вместе со своей свитой мы отправимся в столицу, где тайком проникнем в подземный город через катакомбы. К тому моменту корабли Вельзевул встанут у мест, которые я им укажу чуть позже. Вы начнете вывозить мирный народ совместно с Фатуи, миллелитами и бригадой Тридцати. Венти, вы с Двалином быстрее всех нас вместе взятых. Вы с Царицей возьметесь за эвакуацию Северных земель. Моракс, Адепты, Вельзевул и все незанятые воины разных регионов будут расчищать земли Фонтейна от тварей, которых Юний притащил на мою землю. Вы должны окружить Кур-де-Фонтейн и освободить нам место для битвы. При любом раскладе все те твари, которые собрались на плато будут нам помехой. У Нахиды больше опыта в проникновении в разумы и общению сразу с несколькими тысячами людей, так что она будет координировать наши передвижения в соответствии с положением дел. Когда я доберусь до Юния, я постараюсь убить его сразу, но, возможно, у меня не выйдет быстро. Поэтому мне нужно, чтобы к тому моменту, когда я войду в столицу, все бессмертные были готовы помочь мне в любую секунду. Приоритет - вывоз как можно большего количества людей и расчистка от монстров. Я не знаю, придется ли нам биться с Богами Селестии… Но я знаю, что, мы не обойдемся без Шипа. Бессмертные не падут, если Шип будет сброшен, но падут смертные. Барбатос недовольно хмурился, его план был намного лучше плана Фурины, но открыто он противиться не стал. - Я не могу обещать, что ваши люди выживут, потому что уверена, что Юний не сдастся без битвы. Я приму весь удар на себя. - продолжила она. - Чем дальше будут смертные от эпицентра битвы, тем выше их шансы на выживание. Сначала мы спасем всех, кого сможем. Потом уже вступим в бой, каким бы он ни был. - Не выйдет. - покачал головой Нёвиллет. - Оратрис контролирует всех меков и все производство в столице. Если не захватить Оратрис, мы потеряем еще больше людей уже в Кур-де-Фонтейне… Спрятанная под пиджаком брошь вдруг почему-то стала тяжелой. То ли от осознания, что ее придется вновь использовать, то ли от страха, что она опять не поможет. - Для этого достаточно одной Фокалорс. - уверенно ответила Фурина, поворачиваясь к Мурате. - Она придет, если позовет тот, у кого хватит сил помочь ей захватить власть над Оратрисом. Пиро Архонт пошатнулась на месте, понимая, о чем именно просит де Фонтейн. Она с хрустом сжала кулаки, пытаясь вернуть лицу безмятежное выражение. - На твой зов она откликнется охотнее. - хрипло отозвалась Мурата. - Я обязана быть со своим народом. - отчеканила Фурина. - У меня нет прав оставлять их без своей леди. Не знаю, когда Нёвиллет приведет Ромула и Люмин к нам, но рассчитываю, что к этому моменту мы все будем готовы. Мурата казалась растерянной. Вся ее напускная веселость от предвкушения грядущей битвы тут же рассеялась, стоило упомянуть Фокалорс. - Я знаю, как это тяжело. - сипло проговорила де Фонтейн. - Мы все дорожили Фокалорс, я знаю, что ваша дружба значила для тебя очень многое, но, уверена, попроси любой из вас помочь, она бы сделала все, что зависело бы от ее сил. - Фурина сильно нахмурилась, понимая, что пытается солгать. Она замотала головой, выдавливая из себя то, что таилось в глубине души, - Я любила ее так, как дитя любило бы своего родителя. Не было такого дня, когда я не убивалась от скорби. Нет. С появлением Ромула в моей жизни поменялось все. Я тоскую по нему так сильно, что мне физически необходимо встретиться с ним здесь и сейчас. Я не родитель. Навряд ли когда-нибудь смогу им стать. Но я могу понять мотивы и желания Фокалорс. Я точно знаю, что она явится в Эпиклез и попробует захватить Оратрис. Если не для фонтейнцев, то… для меня. Какой бы я ни была ужасной эгоисткой, я искренне в это верю. И я уверена - с хорошим проводником для ее души, она сумеет вернуть Оратрис под свой контроль. Он изначально принадлежал одной лишь ей. Никто лучше нее не справится с этой задачей. Мурата подняла на нее красноречивый взгляд, наполненный то ли безумным отчаянием, то ли жаждой провернуть идею де Фонтейн. - Мне понадобится время. - Я выиграю его для тебя. Пиро Архонт круто развернулась на каблуках и резво зашагала в сторону своих воинов. Из-за подавляющей магии Нёвиллета Фурина плохо слышала ее приказы, но, судя по тут же омрачневшим лицам приближенных к Мурате людей, приказ Бога Войны им не понравился. - Мне кажется план леди Фурины достойным. - прервала неловкую паузу Царица. - Однако, я не смогу гарантировать, что Фатуи останутся в стороне, когда дело дойдет до битвы. Они вмешаются, я не смогу контролировать абсолютно всех. Де Фонтейн передернуло: - Арлекино должна быть в Снежной. - Никто не смог ее удержать. - лаконично ответила та. - Да и соглашения с юдексом Нёвиллетом не позволяют мне впускать на территорию Фонтейна больше половины из нынешнего состава Предвестников, боюсь, даже учитывая обстоятельства, чтобы сохранить наш хрупкий мир, на плато я смогу отправить только Капитано, Коломбину, Арлекино и Тарталью. Слуга пребывает в отличном физическом состоянии, думаю, ее силы нам будут полезны. Фурина покачала головой, но пришлось согласиться. “Мне придется заботиться об Арлекино лично, иначе она снова влезет с Юнием в рукопашку.” - Если Фатуи не станут препятствовать нам, - дипломатично ответил Нёвиллет, - то нет нужды тратить время на споры. Предлагаю начать готовить людей к выступлению. - В таком случае - расходимся. - тут же ответил Моракс. - Встретимся на закате. Фурина бегло осмотрела союзников, остановившись на любопытном взгляде Эи, которым та осматривала Странника. Тот казался до ужаса тихим, даже не вставил ни одной колкости, чего за ним никогда не наблюдалось. - Подождите. - глухо сказал он, привлекая внимание. - Мы забыли о Селестии над плато. Если Боги сейчас под властью Бога Раздора, мы можем столкнуться с еще более страшным противником, чем монстры. - Значит, прихлопнем и их. - чуть весело сказал Венти. - Или мастер Шляпка боится Божеств? Анемо Глаз Бога Странника опасно засветился, но тут же потух, стоило Нахиде бросить осторожный взгляд на подопечного. - Верно, - спустя время отозвался тот. - Просто прихлопнем.

***

День тянулся до безобразного долго. Если бы плавно и медленно плывущий по небу солнечный диск не напоминал о своем местонахождении меняющимися тенями, падающих с домов гавани на прибрежную землю, Фурина бы уже решила, что Юний лишил ее способности ощущать время и пространство. Или дело было вовсе не в извечно кружащем над Тейватом светиле. Нахида доработала план Фурины некоторыми корректировками, оставив ей на попечение несколько своих приближенных. Как оказалось, она лично огородила разум Кавеха от вмешательства Бога Раздора, так что вызволение сумерского архитектора стало еще одним приоритетом их миссии. Фурина отдала комиссии Тэнрё карту Фонтейна, на которой отметила все возможные выходы из подземных тоннелей, но, узнав о том, что Кавеха отправили разбираться с катакомбами, ей пришлось срочно вносить изменения в возможные места расположения кораблей. На деле - около сотни подземных проходов вели из Кур-де-Фонтейна к морю, несколько десятков из них сейчас находились под водой, но были и те, что остались на суше, через которые можно было бы спокойно вывезти весь город. Арлекино и Тарталья вызвались сопровождать Фурину вплоть до столицы. К ним приставили главу комиссии Ясиро. Де Фонтейн была уверена в своих силах, но охрана нескольких тысяч заключенных и их вывоз из тюрьмы мог бы занять у нее слишком много времени, если бы она вела их в одиночку. Нёвиллет стоял у пристани в преступно холодном оцепенении. Вдали, за слабой дымкой, виднелись очертания Петрикора. Свет от статуи Фокалорс ярко мерцал, позволяя де Фонтейн любоваться им так, словно та стояла прямо у изваяния. Юдекс не говорил, впрочем, слова тут были лишними. Фурина так легко отпустила его в Ремурию, что ее само это пугало. Возможно, она надеялась, что он застрянет там с Ромулом и Люмин и они не вступят в этот ужасный бой, не предвещающий ничего хорошего. - Мне кажется, или ты сейчас думаешь о том, как было бы славно от меня избавиться? - Ты опоздал на пару десятков лет. - усмехнулась Фурина. - Неправда. - вернул ей улыбку Нёвиллет. - Ты все пять веков не издавала ничего, кроме: “Месье Нёвиллет, спасите меня от этих ужасных снобов! Одно ваше присутствие их распугает!”; или: “Месье Нёвиллет, в моей комнате паук, немедленно прогоните его с моей кровати, пока я своей Божественной силой не уничтожила Мермоний!”... - Не помню. - отмахнулась она. Юдекса рассмешила ее реакция: - Ох, а помнишь, как ты нашла котенка на улице, но вас обоих испугал собачий лай, можно было бы предугадать, что на столб попытается залезть кот, но ты… - Ты решил все мои грехи припомнить? - Определенно те, в которых мне посчастливилось мимолетно тебя касаться. Фурина попыталась спрятать глупую улыбку, та была неуместна - в их-то обстоятельствах - но глупое выражение отказывалось слезать с ее лица. Она подошла к нему вплотную, бережно обхватила его широкую когтистую кисть ладонями и прижала к своей щеке: - Теперь касаний достаточно? - Нет. - глухо ответил Нёвиллет. Она была того же мнения. Где-то вдали заревел Дракон, вырывая их из этой мимолетной ностальгической рефлексии. Натланские вишапы время от времени заявляли о себе, пробуждая внутри Фурины жгучий интерес к Пиро существам, хотя у нее еще не было времени с ними хорошо познакомиться. Одно она знала наверняка - все Пиро Драконы были настроены решительно. Они целенаправленно летят убивать Юния, потому что считали это дело чуть ли не апогеем воинской чести. Возможно, часть их настроя передалась и де Фонтейн, которую больше не пугали мысли о схватке. - Мне пора. - шепнул юдекс. - Я вытащу их. Ему на самом деле стоило торопиться, потому что время близилось к закату, Фурине уже давно нужно было подняться на корабль Алькор, который и поведет весь остальной флот к барьеру Бога Раздора. Почти все готово к отплытию. Одна де Фонтейн замедляла все выступление, тратя драгоценные минуты в компании юдекса. - Я буду ждать вас. - ответила де Фонтейн. Нёвиллет быстро поцеловал ее, оставив на губах теплый влажный след. Он собирался одним рывком добраться до острова, когда резко остановился, вперив тяжелый взгляд на Фурину. Глаза его беспокойно забегали по ее лицу. - Кто-то получил Гидро Глаз Бога. Он обернулся в сторону плато, словно мог увидеть что-то за плотной магической стеной. - Кто-то очень сильный. - с нажимом проговорил он. - В Фонтейне множество людей, способных… - сказала Фурина, но тут же испуганно зажала рот ладонью. - Годард… - сквозь пальцы прошептала она. Глаз Бога можно получить разными способами, даже мирными, но ученый уже много времени находился в изоляции, где его, судя по слухам, пытал сам Юний. Нёвиллет неопределенно покачал головой: - У него нет предрасположенности к Гидро. - Как и у меня. - настояла де Фонтейн. Она уже думала об этом. Даже Барбатос придерживался мнения, что ее натура больше подходила под Анемо, однако судьба считала иначе. - Нет. - покачал головой юдекс. - Я точно знаю, что он не получит Гидро. - Насколько тот человек сильный? - неуверенно спросила Фурина. - Он смертный? Это точно человек? - Я не знаю. - признался Нёвиллет. - Но этот кто-то может быть сильнее Жаме. Я никогда не слышал, чтобы Гидро так охотно отзывалось на чье-то желание. Время поджимало, Нёвиллет кинул еще один последний взгляд на Фурину, тут же испаряясь на глазах, оставив ее томиться тонной вопросов на берегу. Стоило ей шагнуть на палубу большого роскошного флагмана Алькор, как все лишние мысли тут же покинули голову, оставляя после себя пугающий до чертиков штиль. “Я иду убивать тех, кто причинил боль мне, моему народу и моей семье.” - теперь это осознание спокойно укладывалось в разуме, как само собой разумеющееся. Драконы Натлана кружили над плывущими по морю кораблями, некоторые из вишапов были приспособлены к плаванию - они окружили флот своими массивными чешуйчатыми телами, словно щит. На корабле ее уже ждала Мурата с несколькими своими воинами, Дэхья, Сайно, Аль-Хайтам, Фарузан, Арлекино и Тарталья. Камисато Аято ступил последним - сразу за Фуриной. Де Фонтейн почти не удивилась тому, что Дэхья умудрилась найти общий язык с капитаном корабля, точнее - общий сосуд с вином. Жаме уложили спать в одну из гостевых кают, так что до момента, пока они не отправятся в Меропид, тот будет набираться сил во сне. Сначала шел флагман с де Фонтейн. Над ней парили в воздухе Двалин и Венти. За ними - выстроенные друг за другом крупные военные инадзумские корабли, везущие на себе представителей пяти регионов. Замыкали их арендованные Снежной легкие крохотные сумерские лодки, на которых передвигались остальные Предвестники с Царицей. Представителям Снежной не нужно было рваться в бой первыми - их появление хоть и не осталось незамеченным, но и сильного беспокойства оно не вызывало. Рядовые члены Фатуи рассредоточились среди всех идущих по воде кораблей, однако сильнейшим предстояла задача посерьезнее - защита тыла. Потому что, пока все будут идти вперед к столице - Предвестники будут основной силой, которая будет истреблять все живое и неживое - что будет рассматриваться как монстры - на их пути. Когда же основные силы пяти регионов будут готовы вывозить смертных из столицы, Предвестники снова замкнут строй кораблей, спасая обычных людей от того… от чего им всем придется убегать. Доверить такое задание Фатуи - воистину жест мирной воли. Словно все успели забыть обо всех их злодеяниях. Когда Петрикор остался позади, а статуя Фокалорс прекратила мозолить глаза, Фурина, глубоко вздохнув, выпрыгнула из Алькора, перемещая свое тело к водам, граничащим с барьером Юния. Сердце отбивало ровный ритм в грудине. Оно не колеблелось, когда она открыла проход в земли Справедливости, ступая на родные воды твердой уверенной походкой. Оно не сбилось, когда за де Фонтейн один за другим у Западного склона Атонеки стали появляться крупные военные корабли. Фурина наклонилась к реке, зачерпнула обеими руками свои воды и умылась ими. Дышать сразу стало легче. Кроваво-красный свет обволок окруженный барьером район, создавалось ощущение, будто и воздух вокруг обагрился. Фурина осматривала свои земли так, словно впервые их видела. Где-то на скалистых вершинах виднелись однотипные рубцы от сильного удара, какие-то дома были разрушены - то было последствие ударной волны от первого удара колокола. Кур-де-Фонтейн был эпицентром этого удара, но сила звука была настолько убийственной, что оставила на массивных горных породах выемки в форме полумесяца - как от точного удара лезвием. “Я лично займусь восстановлением города и деревень.” - решила она. Неподалеку мирно спали твари Бездны и множество бессмертных существ, названия которым она не могла сразу дать в силу того, что была во много раз младше их всех. Однако, мысли у существ были почти схожими - они разговаривали на таких языках, которые ей еще не доводилось слышать, складываясь в один неразличимый поток какофонии звуков. Этим тварям все было нипочем, но заклятие Нёвиллета усыпило их бдительность. Они едва обратили внимание на возникшие из пространственного разреза корабли, потому что не чувствовали опасности, которая исходила от людей на этих кораблях. Однако, не видеть они не могли. Магия Апеп была рассчитана только на Бога Раздора и ему подобных. Возможно, монстры не нападали только потому что их разумы захватил Юний. Пока он не чувствует проникновения в регион - они тоже не чувствуют. Их следовало убить сразу. Фурина не успела опомниться, как в голове послышался серьезный голос Буер: - Адепты и Предвестники должны остаться здесь, чтобы расчистить пути к отступлению. Когда монстров у устья реки не останется - выдвигаетесь на Север к столице. Держите ситуацию с монстрами на Юге под контролем. “Нахида.” - позвала Фурина. “Фурина, что-то не так?” - тут же отозвалась она. “Я слышу свист магии Анемо яогуаев. Где-то поблизости спит Электро Дух. Следует отправить Моракса - по какой-то причине твари из Ли Юэ собрались именно здесь неподалеку. Его помощь будет быстрее и эффективнее.” Буер несколько секунд медлила, прежде чем обратиться к остальным: - Основным силам Ли Юэ следует занять Южные земли для расчистки. Всем Адептам после зачистки отправиться сразу в Кур-де-Фонтейн. Фатуи отвечают за ситуацию у края плато, чтобы впоследствии регулировать отступление. Не прошло и минуты, как закаленные в боях с такими монстрами Адепты начали один за другим точными ударами и заклинаниями истреблять нечисть. Фурина прислушалась к ощущениям, понимая - что-то в ее голове не сходится. - Я не чувствую монстров под водой. - сказала она вслух, зная, что услышат только те, кому эти слова и были предназначены. “Они где-то в других землях?” - спросила Нахида. “Нет.” - ответила Фурина. - “Все Гидро твари в радиусе пятидесяти километров сейчас… мертвы.” Это подтверждали остатки от их душ, дрейфующие по подводным течениям, их голоса она слышала так же отчетливо, как и мысленные обращения Буер. - У нас появился неожиданный союзник? - прошептал над ухом голосом Барбатоса ветер. - Кто-то начал убивать монстров незадолго до нашего прихода? - Пару часов назад Нёвиллет сказал, что кто-то получил Глаз Бога. Кто-то настолько сильный, что почувствовав сам Гидро Дракон. - Это же хорошо. - ответил Венти. - Если этот кто-то на нашей стороне - нам же меньше проблем. “Что-то не так.” - задумчиво протянула Буер. - “Если этот человек - допустим, что это человек - получил Глаз Бога в Кур-де-Фонтейне, где сейчас находится подавляющее большинство жителей, то он направлялся из столицы сюда, но мы никого ни здесь, ни за барьером не встретили. Фурина, ты чувствуешь чье-нибудь присутствие?” “Нет.” - мысленно ответила она. - “Я чувствую незнакомый запах человеческой крови, он почти растворился в течении.” “В этом и дело.” - сказала Нахида. - “Тогда, выходит, что этот человек уже был здесь до нас, получил Глаз Бога и отправился не к выходу из барьера, а в другую сторону, предположительно, на Север.” - Значит, какой-то смертный находился здесь среди всех этих монстров в одиночестве. - закончил ее мысль Венти. - Действительно странно. Но я уверен - никто, кроме нас, не проникал на плато в последние недели, а обычный человек не выжил бы здесь в таких условиях столько времени. Это точно не мог быть Кавех. Но и разведывательные группы, которые смогли проникнуть в страну навряд ли могли несколько месяцев выживать среди всех этих чудищ. Что-то внутри Фурины больно кольнуло слабым предположением, которое она тут же отмела. Потому что из всех, кого она знала, только один мог спокойно выжить в таких условиях и только у него могла бы возникнуть идея вырезать всех монстров, находящихся под водой. “Но Ромул не истекает кровью.” - поправила себя Фурина. - “В сосудах в его человеческой личине течет Гидро. И то - искаженная его форма из-за перерождения в злого Духа. А я отчетливо чувствую запах крови.” - Есть догадки. - снова заговорил ветром Барбатос. - Здесь же неподалеку деревня мелюзин. Возможно, кто-то из них смог получить Глаз Бога и отправиться на помощь в Кур-де-Фонтейн. Но их кровь, по идее, тоже по-другому ощущается. Фурина пожалела о том, что Нёвиллета не было рядом. Он точно знал, где именно находилось поселение мелюзин. Она призвала несколько сотен Гостей и отправила их во всевозможные подводные пещеры, надеясь отыскать вход в деревню. - У нас нет времени на промедление. - сказала Фурина чуть громче. - Нам нужно выдвигаться. Я отправила своих существ на поиски мелюзин. Она призвала слабый поток ветра, чтобы одним прыжком вернуться на Алькор. - Что слышно, Фу-Фу? Голос Дэхьи был неискренне беззаботным, казалось, таким образом она хотела разбавить гнетущую атмосферу, царившую на флагмане. Де Фонтейн бегло осмотрела окруживших ее сумерцев, понимая, что именно те хотели выведать. - Кавеха здесь нет. - ответила она. - Полагаю, он уже давно в столице. - Если учесть, что границу плато сторожат какие-то неведомые твари, - отстраненно произнес Аль-Хайтам, - возможно, его сожрали еще несколько месяцев назад. - Нет. - уверенно сказала Фурина. - Я проверила память этих существ, на плато они никого не убивали. - Где же он? - тихо спросила Фарузан. По крайней мере, именно эти монстры не виноваты в исчезновении Кавеха. Озвучивать свои доводы она не собиралась. - Будь он мертв, - неожиданно вступилась Мурата, - леди Фурина уже давно обнаружила бы его дух. Де Фонтейн сдержанно кивнула. Она понимала, что ее чрезмерно тихое вдумчивое поведение выглядело странным. Можно было оправдать себя стрессом или испугом, но ни того, ни другого она не испытывала. Корабль начал свой ход снова, ведя за собой остальные. Там, где начинается устье реки, Фурине придется открыть проход в Лиффи, где ей придется расстаться с Пиро Архонтом и ее приближенными. В словах Мураты был толк, вот только воздух вокруг них был настолько сильно пропитан холодной смертью, что де Фонтейн казалось, будто эта едва различимая почти родная травянистая вонь исходила от нее. Душ вокруг было море - такое же, по которому они шли на флагмане. Фурина игнорировала их зов, чтобы не потеряться окончательно. Она не заметила среди блуждающих в округе мрачных теней Кавеха, и на том спасибо. - Мы ни в коем случае не хотели проявить себя несдержанными. - поспешил оправдаться Сайно. - Мы понимаем - у всех здесь остались друзья и родственники, которых нужно спасти… - У нас нет времени на дипломатию. - вмешалась суровым тоном Арлекино. - И на то, чтобы искать одного человека посреди этого хаоса. - Действительно. - поддержал чуть менее уничижительным тоном Тарталья. - Оставьте округу Фатуи и Адептам. Если они что-то найдут - первым делом свяжутся с нами. Фурина скрыла желание глубоко вздохнуть и взяться за переносицу - как же все эти разборки были от нее далеки. Она чувствовала себя одновременно наполненной силой, но и до одурения опустошенной. Фонтейн был раздавлен тяжеловесными кроваво-красными тучами, они нависали над плато, тянули вниз сами и себя и давили на землю Справедливости тяжелым бременем. Фурина уже была готова к большим потерям. А, когда в поле зрения показался едва различимый в багровой дымке Кур-де-Фонтейн, над которым грозно парил Небесный Остров, точно занесенный палачом топор над шеей невинной жертвы, де Фонтейн поняла - самый страшный кошмар стал реальностью. Ее больше не пугало будущее, потому что оно уже наступило. Оно ворвалось смертоносной бурей, разрушило все на своем пути, но забыло поставить вишенку на торт из горы боли, лишений и страданий. Вишенкой, разумеется, была Селестия. Фурина столько раз видела подобные сны - не сосчитать. Ей на секунду показалось, будто она снова спит, но она видела этот ужас своими глазами. “Это были видения.” - заключила она. Юний не просто пытал ее во снах. Он показывал примерное будущее, которое их всех ждало. - Когда я был здесь в последний раз, - прервал ее раздумья знакомый тихий голос Камисато Аято, - то никак не мог насмотреться на местные технологии: аквабусы, меки, паровые причудливые механизмы… Я все гадал, мечтал, что однажды мне удастся выкроить свободные недели в комиссии и побывать здесь в качестве туриста, хотел увидеть своими глазами, как создаются летающие корабли. Меня поражало то, как свободно вы живете, меня привлекал ваш фольклор и искусство. Но сейчас… - Вы разочарованы? - горестно усмехнулась Фурина. - Взволнован. - признался Аято. - Я был на переговорах, видел герцога Ризли, пытающегося всеми силами защитить свой дом от напасти, несмотря на то, что никто не верил ему. Я был польщен его смелостью, признаюсь, не один я такого мнения. Инадзума была согласна принять только выдающихся ученых и механиков - в случае эвакуации - но теперь я бы хотел выразить свои извинения от лица Трикомиссии. - Нет нужды. - отмахнулась Фурина. - На вашем месте Фонтейн бы затребовал почти то же самое, если бы его глава посчитал угрозу ненастоящей. Мы все должны беспокоиться в первую очередь о своих регионах. - Но мы все здесь. - прозвучал голос генерала Сайно за спиной. - Не только потому что фактической угрозы больше нет, раз все твари собрались в Фонтейне. И не потому что в регионе наши люди. Полагаю, не мне читать вам лекции о морали и долге, раз вы ведете нас за собой… Фурина облокотилась о борт, стараясь глубоко не вдыхать этот гниющий запах разложения и скверны, обволакивающий ее со всех сторон. - Если бы я была человеком, я бы пошла сражаться за другой регион, зная, что все равно там погибну в битве. - кивнула Фурина. - Мне чуть больше половины тысячи лет, я не боюсь своей смерти, но меня до сих пор пугает смерть людей вокруг меня. Была бы моя воля - никто больше не страдал бы от рук Богов. “Но я сама без пяти минут Божество.” - подумала она. - “А мир никогда не изменится. Это порочный круг. Даже, будь у меня сила внушения, как у Юния, и, если бы я могла повелевать людьми, чтобы те не совершали преступления - я бы сама стала преступником. Закон Справедливости и Равновесия таков. Пока есть какая-то движущая сила - всегда найдется та, что будет ей противостоять. Правда редко бывает истиной, потому что истина в глазах смотрящих. Поэтому Фонтейн чтит справедливый суд и стремится регулировать жизнь людей законами… Нет. Так действует во всех странах. Не только в моей. И Небесный Порядок чтит свои принципы по этой же схеме.” Мир никогда не изменится. Даже, если Фурина победит Юния - она станет новым Богом Раздора, который неизменно будет влиять на жизнь всех смертных. Возможно, однажды, и она станет врагом всего Тейвата. На плечо опустилась чья-то горячая широкая ладонь. Мурата хмуро смотрела на попытки Фурины поддерживать беседу, которая катилась в никуда. - Спасибо вам, - хрипло сказала де Фонтейн. - Но я в полном порядке. Признаться, видеть свой дом в таком состоянии - худшее из худших, но я готова к битве… - Никто не ждет от тебя воинственного настроя и подвигов. - недовольно пробурчала Мурата. - Мы все прекрасно понимаем, что у тебя на душе, просто помни - ты не одна в этой битве, даже, если считаешь обратное. Фурине стало стыдно за то, что все вдруг решили бросить свои дела и начали обхаживать ее точно расстроенного ребенка. - Это правда. - благосклонно улыбнулся Сайно. - Если потребуется, мы встанем рядом с вами, когда Богу Раздора надоест играть в прятки. То, что Юний уже знал о вторжении было ясно. Кто-то, чей разум не был защищен магией Нёвиллета и Апеп уже вовсю расчищал им подводное пространство от монстров. Юнию достаточно выйти за пределы столицы, или где он обитает, чтобы понять в чем дело и начать действовать на опережение. - Эй! - прозвучал громкий басистый голос капитана Алькора. - Мы приближаемся к устью реки! Красный туман начал сгущаться. Команда флагмана тут же засуетилась, высовываясь из скрытых мест, наконец, решаясь показаться. - К чему готовиться в Лиффи. - спросил у Фурины один из моряков. - В районе неспокойные воды. Но это из-за подводных течений. - тут же ответила она. - Монстров там не стоит бояться - я разберусь с ними, если потребуется. Ветер в этих землях слабый, но в такую погоду обычно сильно дует бор. Нам нужно держаться Восточных берегов. С недавних пор там нет преграды для воздушных потоков. Моряк скупо и смущенно кивнул, развернулся на пятках тут же отдавая приказы команде. “Фурина.” - позвала ее Нахида. - “Есть изменения в плане?” “Моракс разобрался с монстрами на Юге?” “Почти.” - спустя время ответила Буер. - “Ему стоит выдвигаться к столице?” “Да. Попроси Венти и Царицу приготовиться. Я открываю проход в Лиффи.” “Их двоих хватит?” - взволнованно спросила она. - “Я смогу спокойно координировать вас с Севера.” Буер сильная, но Фурина боялась, что бесчисленные количества тварей будут препятствовать ей. “Если посчитаешь нужным.” - нехотя согласилась де Фонтейн. - “Судя по всему - Селестия прямо над Мермонием, будет лучше, если ты встанешь у Северных стен города.” “Поняла.” - Фурина не видела, но была уверена, что та кивнула. - “Если Марк меня заметит, я смогу ненадолго его отвлечь…” “Без жертв.” - тут же строго отрезала она. - “Я не хочу, чтобы его провоцировали раньше времени.” Нахида надолго зависла, де Фонтейн уже хотела извиниться за резкость, когда спокойный голос Дендро Архонта продолжил звучать в голове: “Не думаю, что он вступит в бой. У меня есть основания полагать, что Марк сильно ослаб.” “Ослаб? В каком смысле?” “Монстры.” - тут же ответила Нахида. - “Чем больше мы их убиваем - тем легче они поддаются его контролю. Они все сейчас стоят на страже смирно, хотя недавно спокойно спали или странствовали. Они - будто марионетки, которые резко начали слушаться кукловода. У меня ощущение, что Бог Раздора больше не может контролировать огромное количество разумов.” Фурина замерла на месте, встречаясь взглядом с Пиро Архонтом, которая оценивающе всматривалась в де Фонтейн, пытаясь понять, в чем дело. “Раньше он мог контролировать весь Тейват, почему сейчас такие изменения?!” “Два варианта.” - сказала Буер. - “Первый - его престол Бога Раздора начинает разрушаться. Это вполне естественно, когда на горизонте появляется еще один такой же Бог, которому суждено занять место Бога Раздора. Второй - он уже использовал достаточно сильное заклятие, которое исчерпало большое количество его сил, и у он еще не восстановился.” “Какое заклятие?” - чуть ли не вслух закричала Фурина. “Боюсь, нужно дождаться Нёвиллета.” - ответила Нахида. - “У меня только одна версия на этот счет.” Фурина пошатнулась, понимая, что Архонт говорит о Ромуле. “Если он что-то сделал с Ромом…” “Фурина, ты должна успокоиться.” - Все в порядке? Арлекино придержала ее за плечи, помогая восстановить равновесие. “Пока он слаб, у меня есть время его убить…” “Фурина, придерживайся своего же плана…” - Леди Фурина? - беспокойно позвала ее Слуга. - Фурина. - отозвалась Мурата. - Мы должны пойти в Лиффи. Нам с воинами нужно в Эпиклез. Де Фонтейн сжала кулаки, чувствуя, как до треска натянулась ткань перчаток. Дышать. Ей нужно вздохнуть и успокоиться. Должна прийти в себя и двигаться дальше. То ли еще будет? Когда Небесный Шип упадет на Фонтейн, у нее не будет времени приводить мысли в порядок. У нее нет права ошибаться, даже, если ей на секунду могло показаться, что у нее получится. Ромул будет в порядке, пока рядом с ним Нёвиллет. Юдекс там, по ту сторону завесы Юния. Пока здесь Фурина - он может полагаться на нее и ее силы. Если она совершит одну ошибку - не только фонтейнцы, но и мелюзины могут погибнуть. Фурина выдохнула. Затем еще раз вдохнула. Если она явится в столицу сейчас - весь их план пойдет коту под хвост. - Фурина. - позвал Венти ветром. - Не знаю, о чем ты думаешь, но нам нужно двигаться вперед. Сколько часов они на плато? Судя по скорости суден и бордовой, почти черной тьме вокруг - Тейват погрузился в глубокую ночь не так давно. Часа два - не больше. Нёвиллет уже должен был дать о себе знать. Фурина хотела обернуться, чтобы посмотреть на возвышающийся в небеса барьер, но вся округа окрасилась в темно-красные тона, мешая и воды, и воздух в один цвет. “Воды будто в крови.” - подумала Фурина. - “Словно и их погубила магия Бога Раздора.” Об этих “Кровавых водах” говорила принцесса-провидица? Она - наконец - ступила на родные земли, но они все равно чувствовались чужими. Она обязана вернуть Фонтейну былое величие. Иначе быть не могло. - Идем. - металлическим тоном приказала она, вскидывая ладонь в сторону Кур-де-Фонтейна. Новое заклятие отдалось слабым жжением в руке, казалось, Энергия, которую она взяла под свой контроль преобразовалась в стекло, осколки которого тут же направились по венам вверх, к сердцу, принося ей давно позабытую боль. Фурина шепотом приказала пространству открыть проход для них. Перед глазами стояли некогда свободные синие воды Лиффи, но открывшаяся посреди устья трещина вела их в такую же кровавую мглу, которая окружала их со всех сторон здесь. Второй рукой она разрезала проход в Эпиклез. Там, где когда-то проводились торжественные вечера, захватывающие дух постановки и не менее увлекательные судебные процессы, теперь царила зловещая тишина и страх. Роскошный зал был погружен во тьму, но из портала доносились приглушенные людские голоса. То была мольба о помощи. Фурине потребовалось несколько секунд, чтобы проникнуть в разумы всех находящихся по ту сторону пространственного разреза людей и скрыть их сознания из-под всевидящих глаз Юния. Де Фонтейн понимала, что у Бога Раздора это действие заняло бы мгновение. “Я все еще слаба для такого.” - с горечью поняла она. Но ее люди, ее народ продолжал молиться. Она слышала их. Голоса живых людей звучали так громко, что голова тут же наполнилась мыслями о безысходности и тщетности бытия. Они нуждались в ней и ее силах. Все эти живые люди, о которых она пеклась столько лет, снова просили своего Бога им помочь. “Я спасу вас всех.” - решила она. Мурата неохотно отошла от Фурины в сторону портала. Сначала прошли ее приближенные, затем - она ступила одной ногой в портал. - Мы еще встретимся. - пообещала Пиро Архонт напоследок. - Дождись нас. - Обязательно. - ответила де Фонтейн, закрывая за Муратой проход в Эпиклез. Алькор, постепенно набирая скорость, приближался к разрыву, готовясь встать у беспокойных глубоких вод Лиффи.

***

Стоило им выйти в более открытое пространство, как шляпку чуть не сорвало ветром. Фурина придерживала ее рукой, вслушиваясь в свои ощущения. “Под водой чисто.” - поняла она. Некто очень могущественный умудрился уничтожить всю опасность, которая могла им угрожать, а, учитывая, что по правому берегу обитало немало наземных монстров, у союзников Фурины и без этого было куча проблем. Им кто-то очень сильно помог, что не могло не вызывать смешанных чувств. “Нахида.” - позвала она. - “Попроси Вельзевул пойти на Восток. Пусть расчистит земли от Института до Эпиклеза.” “Предполагалось, что она встанет у Элинаса, пока ее корабли отправятся в Салосское плато.” - незамедлительно прозвучал ответ. “Талатская долина чиста.” - сказала Фурина. - “Возможно - и все воды, начиная от Элтонской впадины вплоть до столицы освобождены от тварей. Но я слышу мысли местных монстров, они чуют кровь и хотят последовать ее зову, но магия Бога Раздора их сдерживает. У нас на Востоке огромный участок суши, незащищенный никем, где расположилось много деревень. Моя оплошность, что приходится менять план действий.” Нахида на несколько минут замолчала. Де Фонтейн попробовала оглядеться, но сквозь красную дымку виднелись лишь заклятия, из которых и состоял мир - воздух, сами воды, горы и земли. Только чуткий слух улавливал звуки бьющихся о судно волн. “Эи и ее свита выведут смертных к своим кораблям.” - ответила Буер. - “Не отвлекайтесь от своей задачи.” “Спасибо.” - зачем-то кивнула Фурина, зная, что Нахида ее не видит. Приходилось ориентироваться вслепую, точно новорожденным котятам в темной комнате. Все пространство вокруг казалось незнакомым, де Фонтейн уповала на опыт капитана Бэй Доу, которая умудрялась по направлению ветра и шуму воды направлять свой Алькор в нужную сторону. - Леди Фурина. - сиплый обворожительный незнакомый тон вывел ее из ступора. Кровавый туман вовсю поглотил их, Фурина отличала людей по шагам и свечениям Глаз Богов. К ней подошел один из моряков флагмана, обладающий Анемо Глазом. - Слушаю. - повернулась к говорящему она. - Мое имя - Каэдахара Кадзуха. - представился незнакомец. - Многое о вас слышал. Ветер постоянно поет о вас хвалебные песни. Фурина на секунду опешила. Этот Кадзуха казался не от мира сего, словно его никак не беспокоила бурая дымка, которая обволокла все пространство вокруг. - Спасибо… - неопределенно проговорила она. - Ты помощник капитана? Что-то срочное? - Мы не можем спокойно ориентироваться в этих водах. - ответил тот. - Судя по вашему плану, мы должны приблизиться к берегу у Исследовательского Института, где есть наземный проход в одну из башен тюрьмы Меропид. Вероятно, башни крепости высоки, боюсь, мы можем не заметить одну из них и напороться на преграду. Фурина хотела хлопнуть себя по лбу за такое колоссальное упущение. Если корабль встанет посреди моря из-за башни - быть беде. Хотя Фурина не до конца понимала, где именно они плывут, внутри нее все еще стояло убеждение, что до крепости им плыть еще очень долго. “Я переместила нас не так давно, но Алькор несется на полной скорости.” - Сможете показать на карте, где именно мы сейчас находимся? - Боюсь, мы сами ориентируемся только на ветер. - покачал головой Кадзуха. “Бездна бы побрала эти палки в колесах!” - выругалась Фурина. Двалин, Венти, Нахида и Царица уже давно пролетели сквозь ее пространственный разрыв и уже вовсю истребляли монстров у Северной границы. Фурина прошептала: - Барбатос. Ветер тут же принес ответ, пройдясь теплым легким порывом прямо по макушке. - Мне нужно знать, как далеко Институт от нас. Спустя несколько минут голосом Венти ветер прошептал: - Вы у самого берега, в Институте было несколько смертных, мы с Царицей уже вывели их. В округе сотни враждебных меков, у здания их большее количество - как только приблизитесь, услышишь их издалека. Фурина глубоко вздохнула, навострила слух и принялась ждать. Каэдахара, получив свой ответ, развернулся и легкой поступью ушел докладывать капитану. Она встала у борта, погрузившись глубоко в свои мысли. “Сотня меков…” - покачала головой де Фонтейн. - “Это малая доля от всех, которых мы имеем. Должно быть, остальные в столице.” Это означало, что, если Фокалорс не успеет взять Оратрис под свой контроль к моменту, когда Фурина придет в Кур-де-Фонтейн - ей придется разбираться еще и с меками. Без жертв не обойдется. Ей никуда не деться от этого факта. - Не знал, что этот Бог Раздора настолько силен. - прозвучал за спиной знакомый юношеский голос. - То есть - знал, но не предполагал, что настолько. - Если не ошибаюсь, - чуть улыбнулась Фурина, - ты все время восхищаешься такими личностями, раз рвешься с подобными в схватку. Тарталья обезоруживающе улыбнулся и облокотился спиной о борт: - Чувство самосохранения у меня все-таки есть. Но с Богом Раздора я бы подрался. - Не сомневаюсь. Предвестник долго молчал, смотрел в одну точку, словно не решался затевать разговор, чего она от него никогда не ожидала. Казалось, у этого парня был отлично подвешен язык. Не стоило упоминать о том, что Фурина читала его письма, но спросить очень хотелось. - Я провел на Петрикоре несколько месяцев. - сам затеял разговор он. - Знаю, что это прозвучит бредово, но мне кажется, что Речной Дух, которого вы ищете, тоже очень силен. Как Бог Раздора, может, на его уровне. Фурина усмехнулась: - Ромул слабее Юния. Все мы слабее него. - Но вы все равно ведете нас вперед. До этого дня и предположить не мог, что в вас есть столько сил и воли. - Почему ты здесь? - выпалила она. - Разве ты не должен держать обиду на нас из-за своего заточения? А Фокалорс, которая отправила тебя сражаться один на один с Нарвалом? Только потом она поняла, что ответ держался на поверхности. Разумеется, Чайльд пришел в эти земли по приказу Царицы. Тарталья хмыкнул. Рука неосознанно легла на Глаз Бога, закрывая его голубое свечение. - Я долго не понимал, почему именно меня местное божество выбрало на роль защитника, раз оно приговорило меня к заключению. Знаете, у меня большая семья и куча младших сестер и братьев - я привык к тому, что они могут неосознанно причинить мне боль, поэтому не могу держать на кого-то зло все время. Не скажу, что вы и месье Нёвиллет как-либо задели меня. Предпочитаю называть свое путешествие в Фонтейн - экстремальным отдыхом. - Выдающееся вышло путешествие. - невесело произнесла Фурина. Тарталья почему-то улыбнулся только шире: - Я почувствовал сильный укол вины, когда узнал, как на самом деле обстояли дела в вашем регионе. - Не стоит… - Я не приношу извинения за тот инцидент в Эпиклезе. - тут же ответил он. - Я просто хотел сказать, что все это время хотел сразиться с вами в честном поединке, на деле я бы просто избил узника своей судьбы. Это слишком бесчестно. Брови непроизвольно поползли вверх. Фурина хотела что-то ответить, но рот так и застыл в глупой гримасе из полуулыбки. - Нас с вами держали почти в одной и той же тюрьме, даже не знаю, кому пришлось хуже. Сейчас же я понимаю - вам. Раз вы все еще считаете себя заложником обстоятельств. - На что это ты намекаешь? Тарталья развернулся на месте, упершись руками в борт, повторяя позу де Фонтейн. - Вы ведете себя точно так же, как и все время, только не приговариваете через каждые три фразы о том, что вы - Бог. На деле, может, оно уже так и есть, но от вас все еще исходит та же аура заточенной в темнице девушки. Фурина хотела оскорбиться. Хотела сказать, чтобы тот ушел со своими разговорами, откуда пришел, но, поразмыслив, поняла, что он прав. На нее взвалили кучу ответственности, о которой она не просила. Если она победит Юния - ей придется занять свой престол и делать то, чего она никогда не хотела. Имело ли это смысл, когда речь шла о человеческих жизнях? Определенно да. - Моя судьба не зависит от меня. - призналась она. - Разве? - наигранно удивился Чайльд. - Мне казалось, что вам теперь открыто больше возможности стать тем, кем вы хотите, чем ранее. - Это не то, чего я бы пожелала даже врагу. - продолжила исповедь Фурина. - Эти силы - одновременно и лучшее, и худшее, что со мной случалось. - Как по мне - это отговорки. - отмахнулся тот. - Люмин постоянно вспоминает вас, называя вас одной из сильнейших, а она один на один билась со мной. Я бы поверил той, что повидала в своей жизни всякое. - Какой бы сильной я ни была… - горько улыбнулась Фурина, - Это не избавит меня от скорби по прошлому и не освободит мне будущее. Тарталья снова затих. Казалось, его разочаровал ответ де Фонтейн, но он ответил ей с тем же непоколебимым тоном, с которым разговаривал ранее: - Поэтому вы не возноситесь. Вас среди людей держит мысль о том, что вы наравне с нами. - Разве Боги не были слабыми смертными до вознесения? - В том и дело, что были. - сказал Тарталья. - Но вы - не одна из нас. Не теперь, когда прошлое уже не имеет значения. Фурина выдохнула, понимая, что от части Предвестник прав. Кому-то стоило заговорить об этом вслух, чтобы она, наконец, приняла этот факт. - Прошлое уже действительно не так важно. - медленно проговорила она. - Сейчас у меня одна цель - спасти всех моих людей любой ценой. - Даже, если цена - жизнь всех ваших людей? - наводящим тоном спросил он. - Да. - сухо ответила она. - Если нам суждено умереть - мы умрем свободными. Стоило ей произнести эти слова, как под водой прошла крупная дрожь. Флагман сильно накренился вбок, отчего де Фонтейн пришлось крепче ухватиться за борт. “Снова?” Спустя мгновение прозвучал громкий колокольный звон. Ударная звуковая волна пронеслась от столицы, достигла их и сломала мачту пополам. Флагман тут же начал биться о крупные тяжелые волны, словно попал в крупный шторм. Фурина вскинула руку, призвав сильный поток Анемо, чтобы отбросить падающую на людей мачту в сторону. Послышались недоуменные голоса команды Алькора, не ожидавших шторма посреди почти тихих вод. Де Фонтейн приказала волнам рядом с ними успокоиться - те с легкостью подчинились фамильяру Гидро Дракона. Твари в округе беспокойно зашевелились, точно пробудились от долгого сна, но их тут же взял под контроль Бог Раздора, приказав затихнуть. “Фурина?!” - послышался беспокойный голос Буер в голове. “Все в порядке!” - ответила она, кинувшись к противоположному концу борта, хватаясь за моряка, который чуть не вывалился в море. - “Я на палубе Алькора. Мы все живы.” “Хорошо.” - ответила Нахида. - “В союзных войсках пока нет потерь. Мы застряли у Пуассона - там остались спрятавшиеся жители, но их окружило очень много тварей.” “Поспешите.” - сказала Фурина. - “Мы почти у Меропида.” “Поняла.” Стоило гомону на Алькоре успокоиться, а Бэй Доу пересчитать всю свою команду, убедившись в том, что никто не остался за бортом, как чуткий слух уловил знакомый скрежет металла. С каждой минутой звуки заржавевших от времени механизмов усиливались и умножались. - Мы приближаемся к Исследовательскому Институту! - крикнула де Фонтейн. Моряки тут же засуетились, подобно бурной реке огибали застывшую посреди корабля Фурину, словно она была воткнутым в землю валуном. Чутье предвещало большую кучу проблем. Несмотря на непроглядный красный туман, де Фонтейн пыталась высмотреть хоть какие-то огни свеч или ламп в Институте, но плотная завеса из осадков мешала ей. Будь у нее возможность видеть дальше своего носа - было бы лучше. С другой стороны, Юний тоже ничего не смог бы разглядеть сквозь этот туман. Это обнадеживало. Хотя, возможно, чутье Энергии и крови у него на ином уровне. Это Фурина ориентируется на стуки сердец и элементальные всплески. Бог Раздора - вполне вероятно - даже в такую погоду будет очень хорош в битве. Де Фонтейн не боялась признавать и той вероятности, что Юний подобно хищнику на инстинктах будет за всеми ними охотиться, даже, если глаза его будут закрыты. “Фурина.” Де Фонтейн крупно вздрогнула, услышав в голове голос юдекса. “Нёвиллет? Ты нашел Ромула и Люмин?” Гидро Дракон замешкался на секунду, словно пытался подобрать слова. “Люмин и Паймон в полном порядке. Они живы и здоровы и готовы вступить в схватку.” Фурина выдохнула, чувствуя, как с плеч упал тяжелый груз. “Как я рада…” Она ожидала, что Нёвиллет добавит, что и Ромул мертв, но здоров, но тот молчал. “Нёвиллет…” - настороженно позвала Фурина. - “Что с Ромулом?” Юдекс умудрился мысленно тяжело вздохнуть. Судя по тому, как легко она слышала его голос - тот перенес их с Люмин и Паймон на плато. “Фурина, я не знаю, как это объяснить, но Люмин с Паймон все эти месяцы провели в Ремурии вместе с Ромулом… Они ухаживали за ним…” “Ухаживали?! Он ранен?” “Не совсем…” “Нёвиллет, пожалуйста, не томи.” - нервно закусила губу де Фонтейн. “Фурина, с дозволения Люмин я прочел ее память, то, что я увидел… Ромулу было плохо и ему требовались лекарства и медицинская помощь. Благо у Путешественницы много опыта в таких делах.” “В каком смысле было плохо?” “В пищевом, полагаю…” - неуверенно произнес Нёвиллет. - “Его желудок не воспринимал еду и отторгал ее всеми возможными способами. Вероятно, мысли Люмин были искажены Богом Раздора, но одно я понял точно - Юний в какой-то момент явился в Ремурию и сделал что-то с Ромулом, из-за чего у него были такие… проблемы, оставил Рома под присмотром Люмин и Паймон, но забрал Речного… Ромула на плато в тот же час, когда прозвенел первый удар колокола. Я не совсем понимаю, как Юний это провернул, но, Фурина, Ромул уже давно где-то на плато. Вы с ним не встречались, полагаю. В подтверждение воспоминаниям Люмин я нашел остатки рвоты… и… других отходов жизнедеятельности. Они все принадлежали Ромулу. Я отправил Люмин и Паймон к кораблям Вельзевул, сейчас собираюсь навестить деревню Меруси и просить мелюзин о содействии.” Фурина опешила. Растерялась. Она беспокойно забегала глазами, пытаясь найти хоть какую-то опору, за которую можно было зацепиться. Она отозвала Гостей, которые все эти часы искали деревню мелюзин. Поверить в услышанное было сложно. “Что?” - потерянным голосом спросила она. - “Но Ромул - мертв. Его не может тошнить… Ему даже туалет не нужен…” “Фурина.” - серьезным тоном произнес Нёвиллет. - “Ромул ел и пил, у него шла кровь из ран, а царапины на его теле не затягивались без лекарств. У него теперь красная кровь, как у нас с тобой.” “Ромул мертв.” - настойчиво ответила Фурина. - “Если у него шла кровь - это не Ромул, а кто-то другой...” “Бог Раздора.” - сказал юдекс. - “Имею все основания предполагать, что он ввел ему в вены воды Первозданного моря и Энергию. Фурина… Ромул теперь смертен.”