Кровавый песок

Гаара с гордостью наблюдал за вечерней Суной со своего балкона. Сколько бы он ни смотрел, всегда восхищался, как в первый раз. Вид по-настоящему завораживал. Солнце катилось за горизонт, заставляя жителей закрывать лавки и маленькие магазинчики и идти домой парой или компанией друзей, приглашая их выпить сакэ. Больше всего он любил наблюдать так, со стороны, когда Пятого не видели, не склонялись в уважительном поклоне ему, когда не стеснялись его. Действия их были непринужденны, они весело хлопали друг друга по плечу или целовали в щеку на прощание. Разговаривали громко: даже здесь, в Резиденции, он их слышал. Слышал свой народ. Время было уже восемь, а дел в резиденции, кажется, за целый день так и не убавилось. Сейчас, в послевоенное время, когда Гаара с братом и сестрой поднимали страну буквально с колен, мысль о помощнике казалась не такой уж и плохой. Жители стали ему ближе, они приходили в резиденцию, жаловались на малое количество воды, грабителей. В конце концов, они делали это беспардонно и без предупреждения. Поэтому человек, который будет контролировать посетителей Кадзекаге, составлять мелкие отчеты и делать графики, ему нужен. Но впустить в личное пространство незнакомого человека и доверить ему дела страны казалось верным самоубийством. Гааре не пять лет, у него за спиной море из крови и песка, злость жителей Суны и покушения на убийство его самого. Сколько? Бессчетное количество. Он сбился, когда еще был жив Раса. Пятый еще раз осмотрел затихающий город и, выкинув бычок в пепельницу, зашел обратно в кабинет. На столе — кипа бумаг и одинокая кружка, с засохшим кофе на дне, она буквально въелась в стол. Гаара вздыхает, пряча керамическое изделие в тумбу, где, кажется, уже склад. Короткий стук в дверь отвлекает его от размышлений. — Войдите. В проеме появляется Баки, сгибаясь в почтительном поклоне. В руках у него папка с досье кандидата. Пятый встает из-за стола, забирая документы из рук бывшего сенсея. — Нашли? — Да, — мужчина кивает, расправляя плечи. — Мина Кагуцути. Сабаку но откладывает папку на стол, а сам опускается обратно в кресло правителя, приглашая Баки присесть напротив. — Кагуцути? Кто она феодалу? — несмотря на позднее время и усталость, голова у Гаары еще более-менее работала. Эйкичи Кагуцути был одним из пяти главных феодалов Страны Ветра. Статный мужчина; насколько он знал, у него был лишь сын. Их клан славился техниками огня и, пусть даже без огромного состояния и настоящей власти, из этой семьи, по крайней мере на его веку, не встречались шиноби. Гаара хмурится и решает проверить догадку: открывает папку с досье, где на первой странице приклеена фотография девушки. И точно. Копна рыжих волос, буквально огненных. С фотографии на него смотрела девушка, мысленно он даже сравнил её с лисой. Темные карие глаза и россыпь веснушек. И верно, Кагуцути были обладателями огненной шевелюры. — Старшая дочь, — ухмыляется Баки. Гаара потирает нос: — И сколько еще секретов от нас утаивают феодалы? — Гаара, они утаивают больше, чем ты думаешь. — И к этим людям я прислушиваюсь, — Кадзекаге разглядывает инициалы в досье. Насколько Гаара знал, в кругах феодалов дочь считалась чуть ли не позором. Их либо растили в тайне и оставляли дома, либо выдавали замуж за кого-то из клана. Но всех тонкостей он не знал. — Досье составляли Анбу, ошибок нет. Она получила травму на войне и теперь не может использовать чакру. — Возможно, она не сможет меня убить, — Гаара кивает, наконец, закрывая папку. — Но ты не будешь ее обучать, вместо себя пригласи Маки-сан. Баки одобрительно кивает. Маки — женщина, верно служившая еще Расе. «Мозголом» Страны Ветра. В молодости она работала в Анбу, сейчас находилась на почетном отдыхе, однако они уже не раз к ней обращались. Ее техника заключалась в проникновении в сознание. Буквально просто находясь рядом с человеком длительное время, она могла знать его мысли, чувства, даже намерения. — Хочешь проверить Кагуцути? — Да, — Гаара утвердительно кивает. — Что насчет послания в Коноху? — Отправили. Ответ от Шестого придет, как мы рассчитываем, завтра к вечеру. — Отлично, можешь идти, Баки. Мужчина поднялся и согнулся в поклоне. Уже стоя у двери, он остановился и произнес: — Мы привели еще двух кандидаток, твои ярые фанатки. Посмотри, как она будет вести себя в стрессовых ситуациях. Пятый кивает, еще раз благодарит бывшего сенсея. Когда дверь захлопывается, он наконец опускает плечи и откидывается. — Дайсан но Мэ, — песок приветливо шелестит вокруг хозяина, ластится, Гаара прикрывает левый глаз — и он формируется у него над головой. Мужчина перемещает его в зал ожиданий, решив, что лучше наблюдение вести из кабинета. В помещении два дивана: на одном сидела девушка, а рядом с ней другая, переодетая в парня. Мина Кагуцути сидела напротив них. Он наблюдал из угла и прекрасно видел ее лицо. Она сосредоточенно рассматривала «конкурентов», но, кажется, поняла, кто перед ней. Гаара отметил ровную осанку и строгий образ. Волосы вживую были еще ярче, как будто пламя огня, хотя сейчас они были собраны в низкий хвост. Классические брюки и хлопковая белая рубашка — ничего лишнего, в отличие от остальных присутствующих. Папка на коленях. Возможно, если бы он не знал о ее происхождении, то с уверенностью смог бы сказать о хороших манерах, однако, скорее всего, ее этому учили с детства. Пятый так и не узнал, какого рода травму получила Мина. Гаара перемещает глаз в угол напротив, обращая внимание на двух других девушек. Первая выглядела слишком вульгарно, он не уважал таких и не понимал, почему они полагают, что подобным поведением смогут произвести впечатление на него. «Парень» вел себя слишком по-девчачьи. Кадзекаге, наверное, принимают вообще за умственно отсталого. Гаара вздыхает и возвращает внимание к Мине. Теперь он был уверен — судя по ее взгляду, она все поняла. Нужно отметить, что она держала себя в руках, не обращая внимания на перепалку двух других. Возможно, она превзошла его ожидания, хотя он с ней еще даже не разговаривал. Видимо, пора вмешаться. Гаара оставил камзол на спинке стула и отправился в Зал Ожидания. В резиденции кроме него, охраны и кандидатов никого не было. Поэтому глухой стук его шагов отдавался больным ударом в висках. Подойдя к двери, он тихо ее приоткрыл и замер. Кажется, он успел на представление. Та самая вульгарная девица наклонилась прямо к Мине, выпячивая грудь напоказ. — Не думаю, что у нашего Кадзекаге настолько отвратительный вкус, что он возьмет к себе на работу такую замухрышку, — девушка противно смеется и садится в прежнее положение, перекидывая ногу на ногу. Гаара тяжело вздыхает: что ж, очень жаль, что девица думает, будто таким своим поведением сможет обратить его внимание на себя. Кагуцути ничего не говорит, но сталь в карих глазах, с каким она отвращением смотрела на девицу, говорила о многом: — С каких пор девицы из публичных домом начали пробиваться в секретари Господина Пятого? Голос Мины не дрогнул, кажется, она даже не моргнула. «Слишком колкая на язык» — пожалуй, среди остального это казалось приятным бонусом к личности рыжеволосой. — Стерва! — заорала ярая фанатка, вскакивая с дивана. — Да ты можешь закрыть рот?! — подключился «парень», поднимаясь с места в ответ. Мина качает головой и отводит взгляд в маленькое окошко в стене. Гаара толкает дверь вперед — так, чтобы она стукнулась о стену, оповещая о его присутствии девушек. Они одновременно сгибаются в поклоне. — Казекаге-сама, какая честь, — тот самый «парень» беспардонно тычет пальцем. — Я изначально знал, что эти две девушки не смогут удержать себя в руках, поэтому позвольте… — Можешь быть свободна, — Пятый складывает руки на груди, наблюдая за гаммой эмоций на лице недопарня. — Гаара-сама, вы, наверное… — она что-то лепечет, опустив голову. — Вы, наверное, считаете меня недостаточно умным, если решили прийти сюда переодетой в мужчину? — сталь в голосе бывшего джинчуурики режет воздух вокруг. — Никак нет. — Можете идти, и оставьте свое досье на посту охраны — я теперь прослежу за вашими действиями. Мина чувствовала дрожь в руках и то, как сильно скручивало ноги. Ками-сама, зачем она сюда вообще пришла… Кадзекаге возвышался над ними как огромная скала, о которую они вот-вот разобьются насмерть. Она помнит его еще на инаугурация в роли главы деревни, но сейчас, когда он находится буквально перед ее носом, видно, насколько он вырос. Весь его внешний вид — статная поза, ровный хрипловатый голос, такие простые, но волевые жесты — все это было пропитано властью и непоколебимой уверенностью. Нельзя не заметить, как он прибавил в росте, не заметить широкие плечи и массивную шею. Теперь Мина с уверенностью могла сказать, что он пришел к власти мальчишкой, а сейчас перед ней стоял мужчина. — Казекаге-сама, извините за мою грубость по отнош… — подала голос девица, но была прервана голосом Гаары. — Вы тоже можете идти, — бросает он, и в его глазах не видно ни капли жалости. — И впредь будьте более рассудительны. Или вы считаете, что главу вашей деревни можно обвести вокруг пальца? Девушка что-то невнятно бормочет, Кагуцути даже видит дорожки слез на ее щеках. Что ж, сейчас и ее выкинут отсюда, сказав, что она грубиянка. — Да, будьте добры также оставить досье на посту. Девушка кланяется и быстрым шагом направляется к выходу. Гаара молча провожает ее взглядом и поворачивается к Мине. Он ловит взгляд карих глаз. Она представляется ему слишком своенравной, даже в какой-то степени грубой. Возможно, она покажет себя как прямолинейный человек. — Мина Кагуцути, — он склоняет голову, сложив в замок руки сзади. — Господин Казекаге, — она еще делает поклон и выпрямляется, сталкиваясь с прямым взглядом холодной бирюзы. — Пройдемте в мой кабинет, обсудим вашу должность, — Гаара указывает на дверь и уходит первым. Мина молча последовала за правителем. Удивительно, она даже прикинула в голове: оказалось, что она на полгода старше него. Девушка взглянула на спину Пятого. Поразительно, сколько он всего сделал, придя к власти — Кагуцути была ему благодарна, как и многие жители. Каждый из них знал о сложной судьбе Казекаге. Какие они все-таки разные. Она тоже через многое прошла. Но ее боль не сравнится с тем, что испытывал он. — Присаживайтесь, — Гаара садится за стол и приглашает ее сесть напротив. Кагуцути с облегчением опускается в кресло, вытягивая ноги. Кажется, сегодня нагрузка на них была чрезмерна. Мина протягивает свое досье. Гаара на это лишь отрицательно машет, указывая на папку, которая лежит на столе. — Досье, на вас, уже составили Анбу. Девушка кивает — отлично. Анбу страны Ветра могли даже докопаться до цвета нижнего белья, в буквальном смысле. — Старшая дочь Эйкичи Кагуцути, я прав? — догадки догадками, однако Гааре хотелось узнать историю из первых уст. В первый раз за все время его правления он напрямую мог общаться с наследниками феодалов. — Да, — Мина кривится от упоминания имени отца и выжидающе смотрит на него. Неужели он хочет узнать всю историю? Она тяжело вздыхает, опуская плечи. — Думаю, ни один из пяти Казекаге не знает обо всех обычаях и правилах в кланах феодалов. Вы заметили, что буквально все наследники и сами главы семей — все являются мужчинами. Но никто не знает, что, если в семье рождается единственная девочка, то ее воспитывают как наследника. Для страны Ветра неприемлемо, чтобы женщина была у власти, поэтому их воспитывали по-мужицки, выдавая за двоюродных братьев, угрожая смертью, если они раскроют свой пол. Догадываетесь?.. Гаара кивнул. Хотя он и не подавал виду, его охватил ужас. Как такое возможно? Впрочем, Темари была первой девушкой, которая управляла некоторыми делами в стране. До войны ее ненавидили и желали смерти, но и его сестра была не из слабых, доказав верность жителям и заслужив их уважение. Что касалось феодалов, они жили по своим устоям, которые в какой-то степени перечили самой Суне. И все же никто не смел им указывать. Поэтому сейчас происходил тотальный крах. Он и догадываться не мог о той жести, которую рассказала Мина. Он вынырнул из мыслей, только сейчас заметив смятение на лице девушки. Она перебирала папку на коленях, иногда сжимая пальцами ногу. — Единственная дочь у… — Да, — она почти вскрикивает, лишь бы не слышать вновь ненавистное имя. — У матери было две неудачные беременности. Отец… — Мина поджала губы, смотря куда-то сквозь пятого. Она понимала его заинтересованность, не каждый день приходят дочери феодалов. Но ей было тяжело бередить незажившие раны. — Отец был готов найти другую женщину, но она забеременела мной. Меня с детства обучали боевому искусству и грамоте. Я была довольно своенравна. Когда мне исполнилось десять, мама забеременела вновь. Отец ожидал, что и этот раз станет неудачным, и пустил все на самотек. И, к удивлению всех Кагуцути и моему спасению, родился мой младший брат, будущий наследник. Гаара сложил руки в замок перед собой. Вот, оказывается, что. И многие ли из феодалов были женщинами? Он ее не перебивал и даже ничего не сказал, когда она сама его перебила. Понимал, что она тоже не желала слышать имя отца. Он до сих пор вздрагивал при упоминании Расы. — Как вы стали шиноби? — Я еще год провела в поместье. Но стала тенью родного брата, хоть он еще и был крохой. И тогда я решила стать шиноби, потому что единственный человек, который может защитить меня, — это я сама, — она грустно улыбнулась. — Меня особо не держали, в Академии приняли за сироту. Обычные рядовые ведь не знают имен и фамилий феодалов стран? Гаара утвердительно кивает. В какой-то мере феодалы многое решали в делах правительства и были не последними людьми, но издавна они решили не распространяться о себе. А их сопровождением занимались исключительно Анбу. Чертова монархия. — Я унаследовала чистый Катон. Чистая стихия огня, потому что браки вне клана запрещались. Возможно, поэтому были неудачные беременности. На этом вопросе все? Мине кажется, что минула вечность, она в очередной раз прошлась по своему детству, по самым неприятным воспоминаниям. Однако это было необходимо, чтобы заслужить доверие Казекаге. Кажется, его семейка была еще цветочком. — Хорошо, — он кивает. — Я видел отчеты с миссий. В некоторых даже были командиром. Удивительно для Суны. Похвально. Она благодарно кивает и переставляет ноги, так и не найдя угол, при котором они перестанут крутить. Знал бы он, через что она прошла, чтобы завоевать эту должность. — Травма получена на войне? — Да, утонула в золотом песке Четвертого, — она опускает плечи, пытаясь найти хоть одну эмоцию на лице Казекаге, но безуспешно. — Благо, меня успели оттащить в госпиталь. Каналы чакры были пережаты и лопнули, а левое колено раздроблено. Я прошла реабилитацию почти в год, но так и не вернула контроль над чакрой. Путь в шиноби мне закрыт. Я решила, что могу быть полезна в Резиденции. — Ваша кандидатура отлично подходит на роль секретаря, — Гаара поднимается из-за стола, мышцы, пожалуй, скоро превратятся в дерево. — Что ж, — он взглянул на часы, время близилось к десяти. — Завтра я жду вас к девяти здесь, вас будет обучать Маки-сан… Он взглянул на нее, ожидая, что, возможно, она слышала о главном «мозголоме», но Мина лишь утвердительно кивнула. — Тогда не смею задерживать, отдохните как следует, — Пятый протягивает ей раскрытую ладонь. Мина поднимается, колено стреляет вспышкой боли, однако она натягивает улыбку, пожимая ладонь правителя.

***

— …Анбу составили досье! — переигрывая слова Казекаге, Мина шагала по пустым улицам Суны. Их разговор оставил брешь в душе, которую она долгое время пыталась чем-то занять. Выходило неудачно. Мина желала поскорее добраться до своей квартиры, чтобы растереть ногу и не мучиться от боли. Шагала она медленно, стараясь лишний раз не сгибать ее. Уже подойдя к двухэтажному дому, она остановилась возле торговой лавки Исикавы. Милый старичок, который продавал сувениры из разных стран, поддержал Мину, когда она только переехала сюда. Торговец вручил ей фигурку дракона, рассказав маленькую сказку. Она никогда прежде не слышала ничего подобного. История заключалась в том, что раньше не было песков на их земле. Когда еще шиноби не заняли территорию, здесь росло огромное количество зелени — огромные леса, которые занимали драконы. Однако мирная жизнь быстро закончилась, животные устроили настоящую войну. Огненные драконы испепелили все, что было на этих землях, и сами погибли. После, когда не осталось ни одного живого растения и черную долину заполнил песок, только тогда пришли шиноби и мирные люди. Так появилась страна Ветра. Увидела она что-то знакомое в этой сказке или же драконы напоминали ее семью, но Мина питала нездоровый интерес к ним. Она скупала их фигурки и просила Исикаву, когда он уезжал в другие страны за товаром, найти новые интересные реализации огненных животных. Конечно, Кагуцути платила деньги, иногда даже давала пару штук сверху. Теперь, когда ее заказ должен был прийти, лавка оказалась закрыта. Мина еще раз взглянула на непримечательную вывеску и зашагала к квартире.

***

Гаара тихо прикрыл дверь. Как давно он тут не был. Их семейный дом напоминал ему о несчастливом детстве и одиночестве. В коридоре пахло жареным мясом и рисом. Сегодня, когда он выслушал историю Кагуцути, появилось желание вернуться в дом и в кои-то веке увидеться с братом и сестрой не на работе, а в неформальной обстановке. Гаара тихо скользнул в коридор, приближаясь к кухне, откуда слышались ругань и громкие хлопки. Темари лупила Канкуро кухонным полотенцем, заставляя его отойти от плиты. — Тебе не стыдно, голодного брата! — Рот на замок! Еще не готово! Гаара опирается плечом о косяк, засунув руки в карманы. Сердце приятно сжалось от тоски по семье. Самый талантливый кукловод в Мире Шиноби получал нагоняй от сестры, демонстрируя ей рожицы. Темари через некоторое время громко цокает, посчитав, что уже поздно учить брата манерам, и поворачивается к проему. — Гаара! — куноичи улыбается, толкая марионеточника в бок. — Давай, садись. — Наш братец! — Канкуро все-таки успевает отхватить кусок свинины со сковороды и, радостно махнув перед носом Темари, садится напротив Гаары. Казекаге все кажется таким уютным, мирным, нормальным, что даже не верится. Гаара пытается выдавить улыбку, смотря на старшего брата, и только от одного вида, как Канкуро с аппетитом поедает, бывший джинчурики осознает, что жутко голоден. — Паршивец, трудно же подождать две минуты?! — песчаная Химе накрывает на стол, продолжая ворчать. — Да, как только Шикамару будет тебя терпеть, — Какнкуро качает головой. Темари сжимает зубы, одарив кукловода еще одним ударом. Гаара уже не может сдержать смешка, принимаясь за еду. Все время они едят молча, не потому что не о чем разговаривать, а потому что все трое слишком голодны. Когда тарелки опустели, а желудок наконец потяжелел, Гаара достает пачку сигарет, Канкуро тоже тянется, на что Темари фыркает. — Ответ от Конохи придет завтра вечером, — Гаара не знает, о чем говорить, кроме как о насущных проблемах. — Они могут прислать отряд? — Да, — Кадзекаге кивает, стряхивая пепел. — Людей не хватает, особенно у тебя в отделе, Канкуро. — Могут прислать Шикамару, — Темари пожала плечами, и братья уставились на нее. — Что? Он лучший стратег, в конце концов. — Да, но его сейчас готовят к новой должности советника Наруто, будущего Седьмого. — Кого-кого, а учить надо Наруто, — блондинка поджимает ногу под себя, забирая у парней сигареты. — Тем более, сомневаюсь, что Какаши будет просто сидеть на месте. — Я бы попросил помощи напрямую, — Гаара задумчиво смотрит в потолок. — Если бы убийство произошло еще раз, но сейчас, мне кажется, бесполезно. — Тоже верно. Стоп, Гаара, а что насчет помощника? — Канкуро встает, сгребая грязную посуду со стола. — Завтра у нее первый рабочий день, — мужчина пожимает плечами. — У нее? — Темари удивленно вздыхает, а марионеточник чуть не роняет свою ношу. — Что тут такого? — Стоп, — Канукро разворачивается на пятках к брату с сестрой. — А ее случаем не Мина Кагуцути зовут? Гаара кивает: — Вы ее заметили? — Да, она очень, — блондинка задумчиво поджимает подбородок кулачком. — Как сказать, правильная? Ну, точно не из тех, кто в первый рабочий день полезет к тебе в трусы. Казекаге пересказывает, как прошло собеседование, а также все новое, что он узнал о старейшинах. С каждым словом лица брата и сестры все больше вытягивались. — Прикинь, Темари, ты была бы мальчишкой? — Канкуро, успев помыть посуду, тыкал в плечо сестры, все еще стоя возле раковины. — Да, и стояла бы во главе деревни и утопила бы тебя в зыбучих песках! — она хватает палец марионеточника и сжимает. — Я только не помню, чтобы сам Кагуцути сидел на собрании, — Гаара прерывает перепалку между братом и сестрой. — Я вообще не помню его лица, — Канкуро морщится, потирая палец, и от греха подальше отходит от сестры. — Ладно, предлагаю наконец-то поспать. Гаара и Темари кивают. Вчера они обедали вместе, сегодня ужинали. Как бы это не вошло в привычку — к хорошему быстро привыкаешь. Гаара, наконец, принял душ, приготовил одежду на завтра, и, открыв окно настежь, сел за рабочий стол в своей комнате. Голова буквально потяжелела от мыслей. Ему казалось, что он что-то упускает из виду. Как надоедливая мошка, которая жужжит над ухом, но каждый раз, когда пытаешься ее поймать, она ускользает. Но что он мог упускать? Отчет от Кейко, точнее, его копия, лежала перед ним открытая на столе. Гаара вчитывался еще и еще, пытался разглядеть что-то между строк, но не видел. Или не замечал очевидного? Мужчина вдохнул, глаза жутко чесались, норовясь вот вот закрыться. Даже прохладный воздух из открытого окна не помогал взбодриться. Мысли закрутились вокруг Кагуцути. Как он понимал, Мина не получала поддержку от семьи, Гаара и его брат с сестрой не ручались, что сам Эйкичи бывал на собраниях. Казекаге думал о том, как отреагирует отец, если увидит свою дочь рядом с ним на собрании. Признаться честно, Гаара сильно не присматривался к феодалам. Он не уважал их, проводил собрание для галочки, чтобы лишний раз не вызывать волнений. Нет, безусловно, там есть пара-тройка человек, с которыми он считался. Но среди них не было Эйкичи Кагуцути. «В любом случае, что-то произойдет» — он не мог сказать, будет ли это связано с убийствами или же с новым помощником. И все-таки внутреннее начало кричало Гааре навострить уши.

***

Мина пришла пораньше и не прогадала. Кажется, стол, который является теперь ее рабочим местом, выглядел так, как будто за него не садились со времен первого Казекаге. Девушка добыла у уборщиц тряпку и воду, и сейчас с усердием терла стойку. К ее удивлению, Казекаге еще не было на месте, хотя куноичи казалось, что он буквально ночует на работе. «Он же человек, в конце концов» — она утирает нос и поправляет волосы, откуда-то изнутри голос шепчет — демон, — но Мина старается отогнать эти мысли. В конечном счете, судьба Гаары перерастет в какую-нибудь легенду. Девушка чихнула. Зря она все-таки почесала нос мокрыми руками. Тихо ругнулась от того, что волосы, которые она так усердно собирала, опять распались. — Будьте здоровы. Кагуцути подпрыгнула на месте — дело в том, что ее стол находился на невысокой стойке, а сама она сидела практически под столешницей. Глубоко втянув воздух, она выпрямилась в полный рост. Каково же было ее удивление, когда она увидела перед собой Гаару за стойкой. Он был одет в черную безрукавку, на левом плече виднелся символ Страны Ветра — такая метка имелась у всех АНБу. Но именно на Гааре это означало, что он управляет этим подразделением. Никто и не смел поспорить, Суне не хотелось повторить судьбу Конохи. — Доброе утро, Казекаге-сама, — девушка кланяется, и только потом понимает, что это было глупо, потому что она вновь скрылась за стойкой. — Признаться, я думал, там уборщица. Хотел попросить персонал заняться уборкой, — Гаара рассматривает ее, пытаясь подметить какие-то мелочи и детали, которые упустил вчера. В целом она была приблизительно одета в то же, что и вчера. Широкие штаны и блуза, только другого цвета. Единственное — в Гааре играл какой-то детский интерес увидеть, как выглядят ее ноги. Потому что сегодня стояла дикая жара, а значит, на днях к ним придет песчаная буря. Даже сам он решил надеть безрукавку, да и Темари выходила в коротком кимоно. Значит ли это, что Кагуцути стесняется ног? — Итак, — Казекаге переводит взгляд на часы: он пришел за час до начала работы, а она — еще раньше. Мина втягивает воздух, мысленно считая до десяти. Она хотела как лучше, а тут — нате. Девушка сжимает тряпку за спиной, чувствуя, как капли воды стекают по запястью. — … я бы отправил вас переодеться и, возможно, принять душ, — Гаара кладет локти на стойку, целиком облокачиваясь на нее. Он хотел видеть ее эмоции, однако перед ним стояла девушка с идеальной выдержкой. — Но пока вас будут обучать, так что, опустим этот момент. Мужчина смотрит в глаза, и боковым зрением замечает, как опускаются плечи Мины, и она из-за спины достает тряпку. — Маки-сан подойдет к девяти, предлагаю вам забрать нужные документы и отчеты, с которыми вы будете работать. — Как скажете, — она чуть улыбается, в который раз удивляясь, насколько Казекаге прямолинеен. — Вымойте руки и зайдите ко мне в кабинет, — Мина кивает, выходя из-за стойки, и направляется в уборную. Гаара замирает в проеме своего кабинета: — И впредь закатывайте рукава, прежде чем что-то мыть. Он испытывает какой-то восторг, наблюдая за девушкой. Кагуцути медленно развернулась и поклонилась ему еще раз. Гаара зашел в кабинет.