Кукольный домик

      Раньше время на заданиях шло как обычно, но в то утро что-то точно изменилось! Нацу мог поклясться, что как только они с Греем наконец смогли выползти из объятий друг друга, одеться (Фуллбастер — неоднократно) и прийти в гильдию, он успел только моргнуть, а неделя отношений вдруг превратилась в три.       Хотя драгонслеер больше не поднимал тему раскрытия тайны перед друзьями, он так и не смог привыкнуть к этому. Обязанность держать всё в секрете связывала руки, причём буквально — нельзя даже взять своего партнёра за руку! Нацу это, впрочем, не слишком останавливало. Иногда, когда он, вопреки всем просьбам, подслушивал и замечал по сбившемуся стуку, как Грей на ровном месте погружался в свои глупые волнующие мысли, достаточно было просто взять Фуллбастера за руку, и либо тот незаметно ото всех сплетал с Драгнилом пальцы, либо шикал и шлёпал парня по ладони — так или иначе, план срабатывал и созидатель отвлекался. Главной проблемой секретности всё ещё оставался тот факт, что они словно не встречались, когда друзья были рядом, и все те дни, что пришлось бегать по заданиям, можно было смело делить на пять.       Не то чтобы бегать прям пришлось… Нацу вовсе не чувствовал себя несчастным пленником Эльзы — во всяком случае, пока та не сообщила детали путешествия, включающие в себя, разумеется, и поезд, и повозку, и два навесных моста. Но всё это, даже поездка, было бы гораздо более приятно, если бы не вечно сбивающие настрой размышления: во время битвы с чудищами или очередного расследования Драгнил думал, как ему хочется побыть наедине с Фуллбастером, но стоило им остаться вдвоём, как приходилось быть настороже, чтобы никто ничего не заметил.       Нельзя было упустить ни единого звука. В противном случае Грей бы точно сошёл с ума. Впрочем, пока худшее, что случалось — попытка Фуллбастера сдержать то ли нервное, то ли жалостливое хихикание, когда Нацу, едва успевший запереться в ванной, мог лишний раз убедиться, что его собственные руки и близко не сравнятся ни с ладонями, ни с губами созидателя. Вычисления, похоже и к счастью, оказались немного сложнее, чем два и два, потому что Люси, вернувшаяся тогда за какой-то забытой безделушкой и бросившая быстрый взгляд на Грея с его припухшими губами и зрачками, расширившимися настолько, что синеву глаз было не разглядеть, задумалась лишь на пару секунд, прежде чем отметить: «Эй, отлично выглядишь!». Нацу пришлось приложить все усилия, лишь бы даже не буркнуть себе под нос, что до возвращения заклинательницы вид был ещё лучше.       Ему не нравилось заканчивать дело самому и тем более не нравилось прятаться в ванной! Сперва Драгнил вовсе хотел просто прикрыться диванной подушкой и подождать, пока Хартфилия снова уйдёт, но Фуллбастеру даже не пришлось ничего говорить, чтобы ярко выразить отношение к этой идее — в его глазах так и читалось, что он встречается с тупицей. Вслух Грей, впрочем, такого не говорил — только посмеялся над розовыми щеками Нацу, когда тот наконец вышел из своего укрытия, и заметил: «Боже, по тебе до сих пор видно, чем мы занимались». Ну конечно, ведь драгонслеер, в отличие от некоторых, не мог просто остудить себя и забыть о возбуждении!       Созидатель знал, о чём его парень думал в такие моменты, и в тот раз он сам начал разговор, отметив, что, даже если бы друзья знали об их отношениях, вряд ли можно было бы просто сказать: «Простите, ребят, сегодня без нас, мы собирались потрахаться!». Нацу, в целом, согласился, но, недовольный тем, как Грей подбирает слова, набросился на него с объятиями, обозвав Фуллбастера пошляком, и напомнил, что при друзьях они не могут не только «трахаться», но и ворковать, как парочка подростков, а ворковать им действительно нравилось!       В какой-то момент Драгнил задумался о том, как вообще пары могут ссориться. А женатые пары? Любой его спор с созидателем чуть ли не мгновенно превращался во флирт, а, если речь шла о серьёзных вещах, они всегда могли просто поговорить, и такие моменты драгонслееру нравились даже больше флирта. В журналах писали, что первые недели отношений всегда завышают ожидания, но Нацу не представлял себе черту, после перехода которой такая близость превращается в расставание из-за невымытой посуды или того, что ты завалил чудище первее своего партнёра.       Наверное, в тех статьях речь всё же шла о недолго знакомых парах, из тех, между которыми при первой же встрече пробегает искра, и вот эти двое уже стоят у алтаря после шести свиданий, а после происходят все те нелепые ссоры. Потому что на самом деле люди просто не знают друг друга и слишком окрылены чувствами. И Нацу чертовски понимал их! Романтические отношения — невероятно затягивающая штука! Тем не менее, теперь он был точно уверен, что у них с Греем всё совсем иначе, что им досталось только всё самое лучшее, вечный конфетно-букетный период и никаких ссор. В конце концов они выбрали и до сих пор выбирают быть друзьями, и, созидатель был прав — нет ничего важнее этого. Именно поэтому всё и получится!       Именно поэтому они не расстанутся из-за какой-нибудь ерунды. То, как давно и как сильно они дорожат друг другом, просто не позволит им всё испортить. К тому же, хотя, даже несмотря на годы дружбы, ещё осталась парочка откровений, способных удивить, драгонслеер, по крайней мере пока, удивлялся исключительно приятно, и он верил, что созидатель — тоже.       Вообще-то, если говорить об удивительном — Нацу надеялся, что сможет придумать и, конечно, организовать для Грея самое необычное и потрясающее свидание на свете. Загвоздка была в том, что у него самого не было опыта, а все идеи, которые он подслушивал и вычитывал, чтобы, конечно, затем придумать что-то своё, попросту не подходили. Что-то романтическое и публичное не подходило из-за секретности, а не романтическое посещение интересных мест было больше похоже на обычную прогулку, а не свидание. Нацу хотелось хотя бы иногда держаться за руки или целоваться, а не просто сидеть рядом и делать вид, что ему так уж интересен какой-нибудь концерт или, упаси боже, мастер-класс по готовке. Всё необычное и непубличное, в свою очередь, было связано с чёртовым транспортом! Драгнил так и представлял, как Фуллбастер очаруется, часами любуясь тем, как его парня тошнит с какого-нибудь воздушного шара.       Помимо прочего, у них просто не было возможности сходить на свидание из-за друзей, и всё это время Нацу переживал, что должен устроить что-то грандиозное, потому что сейчас его очередь! Грей пытался объяснить, что никакой очереди не существует, и что драгонслеер, тем более, ничего не должен, но, пожалуй, была масса других полезных занятий, помимо убеждения в чём-то упрямого Саламандра — к примеру, метание гороха о стену или сгибание бананов. В итоге созидателю даже стало интересно, во выльется такое рвение, и, конечно, это чертовски ему польстило.       Драгнилу всё ещё казалось, что он получает куда больше, чем отдаёт, и дело было совсем не в том, что Фуллбастер «обгонял» на одно свидание — это, как ни странно, Нацу соревнованием не считал. Впрочем, если бы это было соревнованием, он бы точно проигрывал с треском, потому что, да, Грей устроил не одно, а два свидания, готовил для своего парня, порой часами остужал драгонслеера, чтобы тот мог хотя бы бессильно уснуть в очередном поезде или повозке, а уж если речь заходила о сексе…       Наверняка никто и никогда за всю историю человечества не убеждал партнёра в том, что сосёт ему не в долг, а вот созидателю пришлось, и даже нелепость этих слов не посеяла в огненном волшебнике и искорки сомнения. Драгнил, конечно, не думал, что Фуллбастер прямо-таки отдаёт всего себя ради благотворительности в отношениях, но поверить в то, что его и правда устраивает в большинстве случаев ограничивать себя самого исключительно ловкостью пальцев, было трудно. Да, Грей определённо умел орудовать ими лучше Нацу, но тот считал, что у Фуллбастера просто не было секса с кем-то, кто был бы так же хорош в минете, как, собственно, сам Фуллбастер. Иначе как вообще после такого можно было осознанно выбирать дрочку?       То ли потому, что созидатель и правда тоже хотел внимания, то ли потому, что его достала несвоевременная болтовня, он согласился дать драгонслееру пару уроков на будущее, начав, конечно, с того, как изолировать смертельное оружие, крушащее железо, перед тем, как иметь дело с местами, требующими особой осторожности. Нацу понимал, для чего ему нужно прятать зубы, но, видимо забыв, что Грей и до получения силы убийцы демонов грыз лёд с силой и скоростью мельницы для льда, тогда хмыкнул: «Ладно я, а тебе нафига так стараться с твоими-то котьими клычочками?». Вместо каких-либо объяснений, созидатель проехался зубами по чужому члену — недостаточно сильно, чтобы это было так уж больно, но достаточно, чтобы драгонслеер уставился на него, как ребёнок, который увидел единорога, поедающего котят, и больше не сомневался в чужих предостережениях.       Иногда, во время таких уроков, Нацу был уверен, что Грей просто издевается над ним, а не правда показывает, что нравится ему самому, либо же у Фуллбастера совсем уж странные предпочтения! К примеру, тот уверял Драгнила, что ему действительно нравится, когда всё происходит медленно. Вернее, медленно, так, будто задача стояла в том, чтобы член просто не упал, а не в том, чтобы партнёр получил какое-то удовольствие. Нет, в начале это конечно было очень здорово, но драгонслеер быстро понял, что созидатель не собирается даже немного ускориться. Наконец, заметив или просто перестав игнорировать то, как Нацу от нетерпения нервно и громко дышал носом, Грей уточнил, не нужно ли им перейти к тому, что нравится именно Нацу, и тот так расслабленно выдохнул, что Фуллбастер рассмеялся.       Разумеется, он не издевался над Драгнилом — ему и правда нравились совершенно другие вещи, когда речь шла о минете, и, честно говоря, созидатель предполагал, что больше всего драгонслеера удивит предложение засунуть палец в его задницу, но оно было встречено на удивление спокойно, особенно в сравнении с тем, как в прошлый раз Нацу едва не начал нервно постукивать по полу ногой от слишком медленных ласк. Вообще-то, эта идея показалась огненному волшебнику логичной и даже немного честной — его член, к примеру, намного толще пальца созидателя, но тот ни разу не кривился и не говорил, что это слишком!       Не сказать, что энтузиазм Драгнила утих сразу же, как только в следующий раз они приступили к делу. Не сказать даже, что ему не понравилось — вполне себе понравилось, просто ощущения были… Другими. Всё, вплоть до оргазма, было иначе, и, хотя это скорее приятно, Нацу решил, что без лишней стимуляции ему всё же нравится больше. Он не мог перестать отвлекаться на новое ощущение весь процесс, а после всерьёз задумался над тем, что Грей наверняка не расслабляется именно из-за своих предпочтений. Просто невозможно расслабиться с чем-то в заднице, даже когда твой партнёр до невозможности внимательный и осторожный! А если это что-то толще и не такое ловкое, как палец созидателя, и при этом никто не проявляет исключительное внимание к твоему члену — подавно. Тот опыт определённо только укрепил желание Нацу стать лучшим любовником, чем он был.       Он решил, что пришла пора читать взрослые книжки, действительно взрослые, но столкнулся с новой проблемой — почти все они описывали секс между мужчиной и женщиной. Хотя кому-то могло показаться, что особой разницы на самом деле нет, секс есть секс, Нацу, как мужчина, за последнее время попробовавший много нового, мог с уверенностью заявить, что ничего из этого не было похоже на описанное в частях про женщин. Части про мужчин, впрочем, тоже оставляли желать лучшего, и вкратце звучали, как: «Трахайтесь, как трахались или чаще. Не забывайте иногда целовать его в шею. Конец». Всё связанное с ролевыми играми Драгнил просто пролистывал — театра с него было достаточно.       Наверное, лучше было искать ответы опытным путём, но для этого нужно выкроить достаточно времени. Формально, конечно, у них было и идеальное время, и идеальное место между заданиями, когда команда остановилась в своей родной Магнолии, чтобы на следующий день поехать дальше — в другую сторону, но Нацу и Грей были так выжаты, что просто завалились в кровать и уснули. Фуллбастер даже не торчал в душе полжизни, ограничившись пятью минутами — так сильно ему хотелось просто отключиться.       Только открыв глаза ранним утром, он начал жалеть об упущенной возможности и решил, что до поезда ещё есть время. Драгнил, бросив взгляд на совершенно невыспавшегося созидателя, поцеловал того в лоб и уверенно шепнул: «Спи», а Грей, расплывшись в улыбке, почти мгновенно выполнил этот приказ, не забыв перед этим сказать своему парню, что тот лучше всех. Нацу решил — это отличная заметка для одной из тех книг: «Для того, чтобы доставить своему партнёру удовольствие, секс вовсе не обязателен».       В любом случае, даже несмотря на игру в «просто друзей», сжатые сроки для близости и выматывающее количество поездок в транспорте, драгонслеер чувствовал себя, как никогда в жизни. Ему казалось, что он может всё на свете, и, конечно, подобные мысли частенько посещали голову парня, но на этот раз ощущение невероятной силы шло не от магии или подпитки речами о гильдии. Он был по-настоящему счастлив, и, опять же, Драгнил крайне редко чувствовал себя несчастным, но теперь он был совершенно по-особому счастливым.       Вообще всё складывалось просто прекрасно! Чудища, кажется, выползли в предчувствии весны, как какие-нибудь подснежники, и, разумеется, Нацу не хотел, чтобы они поедали запасы провизии или громили дома, но ничего не мог поделать с тем, как всё внутри него пылало от предвкушения хорошей драки. Люси, заметив, что её товарищ лыбится во все тридцать два зуба при виде листовки, назвала его злодеем, но сама едва держалась, чтобы не зазвенеть ключами в попытках выбрать подходящего духа, даже не поморщившись и не пискнув от словосочетания: «Гигантский червь». Должно быть, писательство и правда сильно её утомило.       Выбор заклинательницы в итоге пал на Тельца, который, на пару с Эльзой совершил ошибку. Вернее, сто тринадцать ошибок — именно столько кусочков разрубленного гигантского червя всего в какие-то секунды превратились в полноценных особей, и Грей всерьёз испугался, что Нацу от перевозбуждения улетит прямиком в стратосферу. Второй раз он боялся по той же причине, когда Драгнил насчитал на одного сожжённого червя больше, чем Фуллбастер превратил в ледяную труху — вот уж действительно, победа с большим отрывом, достойная того, чтобы шутить об этом весь оставшийся вечер. Грей, впрочем, недолго изображал горечь от позорного поражения, и, как только представилась возможность, игриво мурлыкнул на ухо своего парня: «Мой герой», а затем рассмеялся. Нацу прекрасно понимал, что созидатель это не в серьёз, но ничего не мог поделать с губами, которые сами собой расплывались в улыбке.       Помимо прочего, типы из Совета теперь сами решали свои проблемы с Ючи. Конечно, разок они пытались уговорить Фуллбастера хотя бы немного послушать болтовню Одзавы про Соичи и его коллекцию галстуков-бабочек, но созидатель был слишком, просто чертовски занят созерцанием хмурых бровей драгонслеера от одного только упоминания Совета, так что ему пришлось отказаться и исправить видимую картину на что-то более радостное. Нацу совсем не был против того, чтобы Грей расследовал это дело — он даже не отозвал своё предложение помочь. Ему только не хотелось, чтобы Фуллбастер хоть как-то контактировал с этой сумасшедшей злобной сукой, пахнущей кислотой и смертью. Драгнил бы никогда в этом не признался, но от её: «Я тебя вижу!», брошенного даже не в его адрес, у него кровь застыла в жилах.       Нацу не мог придумать объяснение, которое устроило бы и его, и Грея. Он определённо не ревновал своего парня к Ючи, не собирался признаваться, что она немного пугает его, и уж точно не стал бы говорить, что беспокоится, как бы созидатель не влип в неприятности, проникнувшись к ней сочувствием.       Фуллбастер мог сколько угодно строить из себя ледяного короля, мастерски лгущего, что ему нет дела до кого-то там где-то там, или откровенно выпендривающегося своим актёрским талантом со всеми этими: «Если так хочешь умереть — давай убью», но Драгнил, даже не будучи первоклассным знатоком людских сердец, раскусил ледяного волшебника ещё в детстве.       Грей не был таким уж милым ребёнком — он сам частенько лез в драку, постоянно защищал свою территорию и вечно что-то доказывал, но даже тогда он мог резко прекратить весь этот спектакль, если замечал, что кому-то и правда плохо. Он даже умел просить прощения, что, между прочим, считалось и наверное всегда будет считаться исключительным навыком для мальчика-подростка. Его извинения перед Нацу, конечно, частенько продолжались, как: «Что слышал! А если слуха нет, вымой уши и не беси!», но так было даже лучше — раньше драгонслеер не знал, куда деваться, когда созидатель становился осторожным и внимательным.       И всё же, Грей действительно мог быть осторожным и внимательным, а ещё он, как настоящий член Хвоста Феи, раздавал вторые шансы направо и налево. Драгнил в те времена, хоть и был знаком с этим концептом, всё равно удивлялся Фуллбастеру или Скарлет, которые умудрялись перетянуть на свою сторону даже последних кретинов. Навык, впрочем, действительно оказался полезным, и Нацу не только проникся, но и преуспел в нём, и он тоже порой не видел границ в том, кого стоит простить, но знал, что для Грея таких границ вообще не существует.       Созидатель наверняка не прекратил и никогда не прекратит винить себя за сражение с драгонслеером во время войны, но тот смотрел на всё это иначе. Для него простить Фуллбастера не составило труда, потому что они оба не были собой, и потому, что ему самому дела не было до какого-то там Энда, которым он никогда себя не чувствовал. Но для Грея всё было не так. Для Грея Энд и вообще всё, что Зереф сделал ради своего брата — хуже, чем самый страшный ночной кошмар, из-за которого созидатель потерял всё, что у него было, и тем не менее… Ему потребовался только один бой и, сколько, секунд десять размышления, чтобы забыть о своих потерях и решиться отдать за Нацу жизнь? А ведь ему, на самом деле, неоткуда было знать, что драгонслеер и правда заслуживал этого. Всё это могло бы быть игрой, величайшей ролью хорошего парня за всю историю человечества, которой Фуллбастер поверил вовсе не потому, что был идиотом. Он просто удивительным образом видел свет во всех. Если бы он разглядел такой-же в Ючи, Драгнил сорвал бы с себя лицо!       Пока Грей даже не думал видеться с этой стервой, Нацу мог быть совершенно спокоен. Вообще-то, наблюдать за редкими попытками созидателя вести расследования между заданиями на пару с Люси было очень даже интересно! Такая серьёзная и сосредоточенная Хартфилия, вбрасывающая одну теорию за другой, вызывала в Драгниле только восхищение, а задумчивый и хмурящийся Фуллбастер, держащий в зубах карандаш и периодически делающий пометки на карте Фиора, вызывал почти что трепет. Нацу не мог отвести взгляд от того, как Грей щурил глаза или заправлял за ухо волосы, либо разбивая теории подруги в пух и прах, либо подбрасывая новые идеи.       Вся эта ситуация с кристаллами и подозрительными местами для «развлечений» не слишком активно обсуждалась в прессе из-за влияния Совета, но Джейсон вечно сливал Люси добытую информацию, так и не просочившуюся в СМИ, и всё же — едва ли эта информация была полезной. Между всеми этими заведениями и лакримами из волшебников, казалось, совсем не существовало связи. Что можно сделать с такой мощной лакримой в каком-нибудь притоне или на подпольных боях? Зарядить лампочки на следующие пятьдесят лет? Люди здесь просто физически не могли использовать украденную подобным образом магию — волшебство и так витало повсюду в воздухе, его нельзя просто взять и присвоить. Даже если бы кто-то нашёл способ питать свою силу от кристалла, как механизмы, зависящие от лакрим, причём здесь вообще все эти места? Кто-то сумел заполучить как можно больше сил и первым делом решил оторваться по полной? Что-то не сходилось.       Хартфилии и Фуллбастеру казалось, что они пытаются расследовать два дела разом. Это ведь так логично! Ючи наверняка состояла в более крупной преступной шайке, возможно даже настолько крупной, чтобы действовать по всему Ишгару. Она ведь неспроста перечисляла королевства? Возможно, её план с «счастьем» был очередным бредом фанатиков, строящих, как Эльза предполагала в самом начале, какую-нибудь Райскую Башню, и Одзава просто тянула время, отвлекая внимание от крупного проекта, подсовывая гораздо менее значимые. Проблема в том, что в Совете до сих пор не знали, как именно связаны все названные Ючи заведения, кроме, конечно, откровенно преступной деятельности. Всё, что было и у Совета, и у самоназванных детективов — теории.       Хотя Нацу и планировал помочь, если будет нужно, на самом деле уже давно запутался в ходе мыслей Грея и Люси, как, к слову, и Эльза, решившая, что такие сложные вычисления ей не по зубам. Вот когда надо будет надрать вычисленным виновникам задницы — они оба обязательно подключатся! Хэппи, в свою очередь, наблюдал не столько за расследованием, сколько за тем, как Хартфилия и Фуллбастер заканчивали друг за другом предложения или с почти сумасшедшей радостью делились новыми предположениями о том, что вообще можно сделать с кристаллами из волшебников. Одно изобретательнее другого. Синий кот, в один из таких моментов спрятавшийся за спину лучшего друга, выглянул из-за копны розовых волос и посмеялся: «Из вас вышли бы отличные злодеи! Сладкая парочка!». К счастью, его друзья собирались и дальше растрачивать свой злодейский потенциал всего-то на догадки, но Хэппи действительно думал, что если кто-то решит за ними шпионить — может украсть примерно миллион сумасшедших идей для применения кристаллов, от машины смерти до блестяшек на платье.       И всё же, к концу второй недели и, собственно, заданий, пришлось приостановить командное расследование. Да, Нацу, Эльза и Хэппи были здесь скорее командой поддержки, но Драгнил считал, что это веселее и полезнее, чем оставлять Грея самого размышлять обо всём. Тем не менее, они договаривались только на две недели. Люси пора бы занять голову писательством, а Эльзе продолжить своё расследование — понять, что всё же происходит между ней и Жераром, который, пусть и не выдумывал себе новых невест, всё равно не мог решиться на что-то, кроме дружбы, оставляя Скарлет до конца дней куковать с клубничными тортами, которыми можно было заесть горечь от чужой нерешительности. И от собственной тоже!       Спокойно вернуться в Магнолию, впрочем, не вышло. Поезд должен был доехать до нужной станции к четырём часам, но всех попросили выйти значительно раньше, потому что какая-то желеобразная тварь проглотила и переварила приличный участок дороги. С очередным подснежником уже разобрались, но поезд смог бы продолжить свой путь только через несколько часов. Хотя возвращение домой откладывалось, а виновное в этом существо уже было побеждено, Нацу всё равно был воодушевлён хотя бы возможностью почувствовать под ногами твёрдую землю.       — И с чего они все вдруг повылазили? — Люси, уже выполнившая свою адреналиновую норму, начинала немного раздражаться.       Сначала какая-то летающая обезьяна чуть не украла у заклинательницы ключи, теперь — это. Если всё продолжится в том же духе, Хартфилии придётся драться с какой-нибудь огнедышащей улиткой вместо работы над книгами, и, после двух недель почти каждодневных сражений, эта мысль скорее утомляла, чем приводила в восторг.       — Это хороший знак! — не задумываясь, заверила Эльза.       — Только для наших кошельков, — Люси фыркнула, но подруга отрицательно покачала головой.       — Помнишь, раньше мы постоянно с таким сталкивались? Что ни задание, то чудище. После войны они все будто попрятались кто куда…       — Хочешь сказать, раз твари повылазили, мир в безопасности? — усмехнулся Грей, а Эльза закивала в ответ.       — Они хорошо чувствуют волнения в природе, тёмные силы и всё в таком духе. Мастер уже начал беспокоиться, что всё так спокойно, прям как затишье перед бурей, но всё обошлось! — Скарлет загадочно улыбнулась. — И, конечно, это прекрасная возможность пополнить кошельки и испробовать мои новые доспехи!       — Ну, если так рассуждать, — Люси задумчиво потёрла подбородок, — Лучше множащиеся черви, чем войны, так что я не против. Пока никто не ворует моих духов!       Она осмотрелась по сторонам и нахмурилась, отметив, что недовольных пассажиров, покидающих поезд, становится всё больше. «Пойдём отсюда! — заклинательница махнула рукой в сторону выхода, — До отправления ещё часа четыре, а тут скоро дышать будет нечем».       Искать отель ради каких-то четырёх часов, тем более в полдень, было глупой идеей, так что команде предстояло придумать, чем себя занять. Нацу попытался уговорить Эльзу на поединок, но остался недоволен и её отказом, и комментарием Грея о том, что Скарлет лучше вырубить Драгнила перед самым отъездом — так не придётся тратить магию, чтобы хоть немного сгладить для него поездку. Хартфилия, в свою очередь, пыталась отыскать городок в путеводителе, надеясь найти интересное местечко, а Хэппи с любопытством разглядывал цветочные украшения.       — Лю-ю-юси, почему здесь цветы ненастоящие? — он подлетел к заклинательнице и, через её плечо, заглянул в путеводитель, предположив, что ответ может быть там.       В Фиоре никогда не было проблем с тем, чтобы вырастить цветочную изгородь, и искусственные растения едва ли не считались дурным тоном даже если речь шла о зиме. В этом городе, впрочем, сейчас не было никакого снега, как и в Магнолии, но в Магнолии уже повсюду витал аромат цветов, а здесь — нет. Хэппи даже ещё раз принюхался, чтобы проверить.       — Они настоящие! — Хартфилия рассмеялась и объяснила: — Цубаки — город камелий. Они красивые, но совсем не пахнут.       Нацу хихикнул и шепнул Грею на ухо: «Уже думаешь сюда переехать?», а Фуллбастер только фыркнул. Фикусы, которые всё не давали Драгнилу покоя, до некоторых пор были единственными растениями в доме его парня, и созидатель купил их только по той причине, что ему хотелось хотя бы чего-то зелёного и, желательно, крайне живучего, чтобы можно было спокойно отправиться на задание на несколько дней и не давать никому ни своего адреса, ни тем более ключей от дома. Их нужно было поливать реже, чем раз в неделю!       С другой стороны, хотя Грей и не жаловался, вкусно пахнущий настоящий цветок, подаренный Нацу, начинал печалиться уже через пару дней после полива, требуя ещё внимания и воды. Перед отъездом Драгнил предложил и даже попытался просто залить горшок до краёв, предположив, что это поможет, а Фуллбастер, выбирая между возлюбленным и его сюрпризом, чуть не приложил драгонслеера лицом о пол в попытках спасти свой маленький капризный костёр от утопления. Нацу, впрочем, не обиделся, даже странно обрадовавшись тому, как Грей защищал его подарок. Тем не менее, на время заданий растение пришлось отнести Джувии, потому что только ей одной созидатель мог доверить такую ценность. Пока он перечислял, как именно нужно заботиться об этом маленьком костре, Нацу думал только о том, стоит ли ему напомнить Фуллбастеру, что это не ребёнок, а всего-навсего цветок.       — Вообще, если подумать, тут довольно мило, — задумчиво протянул Грей. — Может, и правда стоит переехать?       — Дошутишься однажды, — пробубнил драгонслеер, а затем осмотрелся.       Эльза гипнотизировала взглядом прилавок со сладостями, Люси переключила своё внимание на доску объявлений, а Хэппи увлёкся чтением её путеводителя, наверняка рассчитывая наткнуться на информацию о каком-нибудь рыбном фестивале. Все они были заняты, и Нацу, воспользовавшись случаем, взял Грея за руку и погладил его ладонь большим пальцем. Созидатель улыбнулся и посмеялся: «С другой стороны, я тут никого не знаю! Наверное, переезд можно отложить».       — А вот тут ты неправ, — Хартфилия невесело хмыкнула и пригляделась к фото в одном из объявлений, — Кое-кого ты знаешь. Подойди-ка!       Заклинательница не была уверена, когда указала другу на фотографию, отметив: «Знакомая чёлка, да?», но, только стоило Фуллбастеру поднять глаза на объявление, как она поняла, что не ошиблась. Его взгляд за секунду стал таким уставшим, будто созидатель бился с червями как минимум месяц.       Вообще-то, большую часть фото занимал незнакомый Грею парень с зелёными глазами, волосами и таким же галстуком-бабочкой, в синей рубашке и чёрном пальто. Он выглядел довольно счастливым, как и девушка, которую явно не потрудились обрезать полностью, хотя она вряд ли должна была находиться на объявлении о пропаже некоего Соичи Оосавы.       Нацу показалось, что у него задёргался глаз, и, когда он проверил, оказалось, что так и было. Ну вот, он начинал сходить с ума! А что остаётся? Эта раздражающая девица, Ючи, продолжала всплывать там и тут, даже будучи запертой в гигантском кубе в небе — ну не шутка ли?       — Её грудь! — чуть ли не выкрикнула Люси, заставив Нацу вздрогнуть от неожиданности, а Грея — смутиться, — Посмотри!       — Делать мне больше нечего! — Фуллбастеру потребовалось несколько секунд и тычок в фото пальцем Хартфилии, чтобы понять — она имела в виду знак под грудью кислотной волшебницы, который был не слишком хорошо виден через узорчатую полупрозрачную кофту, но довольно похожий очень кстати красовался на самом объявлении.       — Веришь в судьбу? — заклинательница поиграла бровями и загадочно улыбнулась, — Коллега-детектив.       Трудно было не верить в судьбу с учётом всего, что происходило в жизни каждого волшебника Хвоста Феи, но Нацу всерьёз задумался над тем, что всё это кем-то подстроено, потому что таких совпадений просто не бывает, и он неустанно твердил об этом. Никакие убеждения в том, что Люси изучает доски объявлений и газеты при любом случае, и рано или поздно она вполне могла бы наткнуться на зацепку, на драгонслеере не сработали.       От Цубаки до Амаранта, где Ючи была арестована и, если верить её словам, она и жила с Соичи, добираться около трёх часов. Кто вообще селится так далеко от своей гильдии? Кто вообще устраивается работать секретаршей, будучи волшебницей из гильдии? Драгнил, решившись наконец стать ещё одним детективом, уверенно заявил, что Одзаву просто вытурили из так называемого Сердца Голема, а её парень-идиот (а Нацу был уверен, что встречаться с Ючи мог только идиот) попёрся за ней. Потому-то его ищут, а её — нет.       С другой стороны, местоположение кислотной волшебницы и её фото в газеты всё же проникло, так что смысла искать её уже не было, но Нацу всё равно сомневался, что согильдийцы, — настоящие или бывшие, — этой сумасшедшей смогут пролить свет на ситуацию. Должно быть, они все идиоты, раз вообще когда-то держали в своей якобы светлой гильдии убийцу-психопатку, чего от таких добьёшься?       Грею очень хотелось хоть как-то успокоить своего парня, нервозность которого была видна невооружённым глазом, но даже взяться за руки сейчас не представлялось возможным — Люси шла позади и легко бы всё заметила. Созидатель осторожно пихнул драгонслеера в плечо и мягко улыбнулся ему. Нацу улыбнулся в ответ. Он кое-как утешил себя мыслью о том, что они точно не обнаружат в местной гильдии никакой Ючи, даже если она до сих пор состоит там. Хотя даже так Одзава умудрялась расстраивать Фуллбастера! Впрочем, сейчас тот уже был в полном порядке, так что Драгнил мог расслабиться.       — Так, всем стоять! — Хартфилия несколько секунд сверлила взглядом воздух, пока не захлопала ресницами, будто осознала что-то важное. — Нам нужен план!       — Дак просто всё! — Нацу стукнул о ладонь кулаком и оскалился. — Вломимся туда и потребуем информацию, а откажутся говорить — вломим им!       Эльза и Хэппи кивнули, а Грей только пожал плечами, и теперь глаз задёргался уже у Люси. Она с надеждой уставилась на Фуллбастера: «Ну Грей, ну у тебя же точно есть немного приличия! — и вдруг обречённо вздохнула, прокомментировав в пустоту: — И конечно именно в этот момент ему нужно было стянуть кофту». Заклинательница собралась с духом и ткнула пальцем в лоб Драгнила, стоявшего ближе всех.       — Это вам не тёмная гильдия, дошло? У них здание в центре города, они представители города! Натворим дел — получим и от Совета и, что хуже, от Мастера! — объяснила она, и теперь Эльза кивала уже на слова подруги. — Иногда я прям забываю, какие вы всё-таки варвары! Просто вежливо зайдём, узнаем, кто их Мастер и поспрашиваем его, договорились?       Нацу было трудно согласиться с этим планом, хотя и пришлось. Он осознавал, что перегибает палку, но ему хотелось, чтобы Грей просто сунул карандаш в зубы и продолжил разгадывать загадки в номере отеля или у себя дома, а если ему так хочется заняться настоящим делом — шёл бы драться с чудищами! Во всей этой затее Ючи Фуллбастеру делать нечего. Драгнилу казалось, что эта спятившая тварь нацелилась на его парня, а находиться на прицеле у кого-то, кто владел пушкой, превращающей людей в сверкающие глыбы — так себе затея.       Хартфилия знала или по крайней мере думала, что знала, почему драгонслеер вёл себя, как сторожевой пёс, которого принялись дразнить, даже не представляя, что из этого выйдет. Дразнить Нацу можно было тремя вещами, и Люси была уверена, что Ючи не растворила в кислоте его драгоценный шарф и не порочила честь драконов, — иначе разговоров о чешуйчатых в последнее время было бы значительно больше, — а значит, всё дело было в том, что она представляла опасность для его друзей. В данном случае конкретно для Грея.       Заклинательница считала реакцию друга нелепой, но милой. Нелепым это казалось ей потому, что Фуллбастер уже помог арестовать Одзаву, так что та может ему сделать? Заговорить до смерти? Драгнилу не о чем было волноваться. Тем не менее, он волновался, и это уже беспокоило Хартфилию, потому что она знала, как плохо друг справляется с этим чувством. Почти так же плохо, как с горем.       От горя Нацу бежал — либо делал вид, что ничего не произошло, пока не взрывался и не начинал злиться, как когда думал, что Лисанна мертва, либо буквально исчезал, к примеру, на год, потому что мог доверить друзьям всё, кроме своей печали, предпочитая заявиться позже и делать вид, что всё просто прекрасно, и он в полном порядке. Да, мало кто легко проживает горе, но драгонслеер отличался исключительной непредсказуемостью.       С другой стороны, в своём беспокойстве он был более, чем предсказуем! Для начала, Драгнил неохотно признавал его, если вообще признавал — в Хвосте Феи это в принципе считалось проявлением неверия в своих товарищей, поэтому почти все в гильдии отмахивались и придумывали отговорки. Впрочем, потом те же люди крушили здания, били морды или шли спасать вас, пока швы едва удерживают их внутренние органы от путешествия наружу, но, да, разумеется они совсем не переживали.       Разница между всеми и Нацу была в том, что драгонслеер считал себя должным, буквально свыше избранным, чтобы решить все проблемы своих товарищей, и, когда он волновался слишком сильно, рисковал превратиться в дракона, охраняющего тех, кто ему дорог, как принцесс в замке. Он становился настороженным, прислушивался к каждому звуку, а от его очаровательной наивности не оставалось и следа. Нет, Нацу подозревал всех и каждого, кто не был ему близок, в желании навредить, потому что считал — если упустит хоть что-то, его ждёт уже не волнение, а горе.       Люси замечала странности в друге ещё с тех пор, как Ючи была арестована. Он стал реже приходить в гильдию, и, вместо того, чтобы как обычно драться с Греем, как-то подозрительно поглядывал на него, а ещё выглядел каким-то задумчивым. Он даже не вламывался к заклинательнице в квартиру, чтобы занять две трети её кровати или опустошить холодильник! Девушке оставалось только надеяться, что Нацу не замышлял разнести гильдию Ючи, Чёрный Голос и Совет, а затем, просто на всякий случай, вырубить их общего друга-созидателя, чтобы тот точно не влип в какую-нибудь неприятность.       Драгнил тем временем попытался изобразить, что будет только рад вежливо пообщаться с товарищами или, как он думал, бывшими товарищами Одзавы, и сделал шаг вперёд, когда вдруг ощутил руки заклинательницы на своей груди. Хартфилия крепко обняла друга со спины, наклонившись и уткнувшись лбом в его шею, а после тихо шепнула: «Не глупи».       Нацу замер, немного удивившись такому вниманию, но быстро расслабился и махнул Эльзе, Хэппи и Грею рукой: «Идите, мы сейчас». Он собирался спросить у Люси, всё ли с ней в порядке, но та пощекотала его спину тяжёлым вдохом и снова заговорила.       — Ты же веришь в Грея, да? — уточнила она, а Драгнил мог только фыркнуть в ответ, потому что вопроса глупее и не придумать! — Тогда тебе не о чем так сильно беспокоиться!       Сама девушка не считала волнение проявлением недоверия, но, главное — её слова заставили шестерёнки в голове товарища крутиться. Тот шумно выдохнул через нос и замычал, пытаясь найти оправдание своему поведению, а Люси опередила его, решив, что парень никогда не признается в том, что чувствует, и заверила: «Нацу, никто не превратит Грея в кристалл, — а затем, немного подумав, добавила: — Или в лёд».       — Его атомы так и тянет пересобраться в кристаллическую форму, — пробубнил Драгнил, и Хартфилия громко рассмеялась.       — Атомы? — она выпрямилась, чтобы положить подбородок на плечо друга, — Ты что, прочитал какую-то умную книжку?       — Нет, только твою! — хотя Нацу и получил тычок в спину, он был дважды доволен шуткой — и потому, что ему самому было смешно, и потому, что Люси отвлеклась и не стала продолжать разговор.       В противном случае драгонслееру пришлось бы стараться изо всех сил, чтобы не рассказать ей всю правду, которая заключалась в том, что, хотя он и верил в Грея, ему самому совершенно не нравилось видеть Фуллбастера поникшим из-за Одзавы, и, если бы у него была возможность уменьшить созидателя и, чтобы тот был в безопасности от всего этого, спрятать в кармашек — он бы воспользовался этой возможностью, не задумываясь. Потому что плевать, насколько Грей сильный — с него достаточно чужого дерьма, бесконечных загонов, вины и тёмных мыслей. Ему очень шло быть счастливым.       Всю дорогу Нацу пытался представить себе место, в которое шёл, а, поскольку он был уверен, что вся его команда направлялась прямиком в пасть чудовищу, сильно удивился, когда здание Сердца Голема не оказалось жутким серым замком на вершине горы, стоящим в тени плакучих ив на фоне грозовых облаков. Но он не спешил обманываться внезапно симпатичным видом гильдии!       Двухэтажное деревянное строение будто полыхало, укрытое ковром из алых камелий, обнимающих изгибающуюся тёмно-зелёную крышу, колонны, держащие навес над входом, и знак, напоминающий рубиновое расколотое сердце. Лучи полуденного солнца мягко ложились на растения и рыжеватое дерево, а витражные окна второго этажа заставляли сиять цветами, некоторые из которых драгонслеер не видел до этого момента ни разу в жизни. И всё же, ему казалось, что здесь совсем уж подозрительно красиво, до странного очаровательно — во всех этих камелиях, цветных стёклышках и даже запахе выпечки из ближайшей пекарни наверняка крылся подвох.       Они уже сталкивались с таким. Это раньше всё было просто — все чудища были страшными и на вид, все тёмные гильдии торчали едва ли не в подземельях, строя козни даже против собственных товарищей, но в итоге мир оказался сложнее. Оказалось, что худший человек во всём Земном Краю может быть правителем, любимым целой империей, так что даже если все члены этой гильдии, кроме Ючи и её парня в дурацкой бабочке, окажутся милыми пушистыми крольчатами, Нацу не собирался на это вестись.       Пока он принюхивался, видимо, надеясь почуять среди аромата женских духов, табака, свежего хлеба и булочек с корицей запах чистого зла, Люси лишний раз сверилась с путеводителем, оглядела улицу и кивнула сама себе.       — Знаешь что, Хэппи? Лети к вокзалу! — скомандовала она. — Если они починят дорогу раньше обещанного, предупреди нас или задержи поезд!       — Как я тебе поезд-то задержу? — кот сложил лапки у рта и хихикнул, а девушка только вздохнула.       — Да хоть на рельсах развались! — заклинательница скрестила руки на груди, изобразив серьёзность, и иксид спрятался за Нацу, бубня что-то о том, какая Люси страшная, но затем поднялся выше в воздух.       — Хэппи то, Хэппи сё, — проворчал он, — Могла бы подумать и до того, как мы до сюда добрались!       Надеясь, что ему всё же не придётся ложиться на рельсы, кот полетел обратно на вокзал, а драгонслеер, так и не почуявший запах зла, уставился на двери здания гильдии. Он прислушался, но, кроме каких-то обыденных разговоров, споров или смеха, не услышал ничего. Людей внутри, кажется, было не очень много — от силы человек двадцать, включая кого-то, кто не болтал, а тихо посапывал в уголочке, и Нацу подумал, что четверо против двадцати, если те всё же решат напасть, звучит как-то не честно. Работы минуты на полторы! Этим ребятам определённо стоит позвать больше своих товарищей, если они захотят связаться с Хвостом Феи.       Будто читая мысли, Люси окинула друзей сердитым взглядом и напомнила: «Мы просто поговорим, ясно?». Она дождалась, пока все кивнут в ответ, сделала глубокий вдох и шагнула ко входу.       Если здание Хвоста Феи внутри скорее напоминало пивнушку, то это было больше похоже на уютное кафе, и привычный гильдийский шарм месту прибавляла только сомнительная парочка, дерущаяся у одного из столов. Драка, впрочем, кончилась довольно быстро. Победившая девушка в тёмной толстовке с имитацией кошачьих ушей расселась на парне, связанном её волшебными нитями посреди теперь уже обломков стола, и собиралась что-то сказать, но затем повернула голову в сторону входа и хмыкнула. Было трудно утверждать, смотрела ли она на незваных гостей, так как её полосатая чёлка полностью закрывала глаза, но вот остальные волшебники из Сердца Голема тут же направили свои взгляды к двери. Эти взгляды не оказались приветливыми, но выглядели скорее растерянными или озадаченными, чем сердитыми или злыми.       Люси собиралась прервать повисшее молчание, поздоровавшись, когда проигравший парень вдруг вскинул брови и пробурчал: «Они там совсем уже охренели в своём Совете?». Хартфилия удивлённо хлопнула ресницами, но прежде, чем она успела объяснить цель визита, её снова прервали.       — Чего ты хотел, Мяутсеру? — победительница не спешила слезать с собеседника, и в итоге была сброшена им на пол, но, кажется, это совершенно её не обеспокоило. — Наша подружка уголовница!       Лёжа и, возможно, созерцая потолок сквозь чёлку, девушка засмеялась, хотя звук скорее напоминал скрип протираемого тряпкой стекла. Парень, нервно стягивающий с себя спутавшиеся нити, рыкнул: «Это по-твоему смешно? Выдумывают херню какую-то, ебут нашего Мастера со своими рапортами, так ещё и посылают к нам этих своих… Псов войны».       — Вообще-то… — Люси возмутилась и вдруг, когда рука Грея мягко легла на её плечо, замерла.       — Вообще-то нам это нравится не больше, чем вам, — успокаивающим тоном начал созидатель, — Но, раз уж нас отправил сюда Совет…       — Чего? — Нацу собирался уточнить, причём тут вообще какое-то задание, но Грей, вместо объяснений, как будто это вовсе не было подозрительным, заехал небольшим каблуком своего ботинка по пальцам драгонслеера, и тот, стерпев такой гадкий трюк, изобразил осознание: — А, ну да… Это их отправил Совет, я тут так, за компанию.       Он закатил глаза и бросил взгляд на Эльзу, а та сердито посмотрела в ответ, и Драгнил понял — теперь ему тоже придётся притворяться «псом» Совета. Это, скорее всего, значило, что вломить кому-то не выйдет при всём желани, ведь тогда, если верхушка обо всём прознает, получится, что команда Хвоста Феи выдала себя за посланников Совета, чтобы безнаказанно крушить чужие гильдии?       — Да похер, кого они посылают. Хоть своих сраных лягушек, хоть рыцарей, хоть вас, — наконец избавившись ото всех надоедливых верёвок, проигравший дружеский поединок волшебник нахмурился и сощурил голубые глаза. — Мы скажем всё то же!       Нацу собирался проявить инициативу и задать парочку вопросов, но Грей снова остановил его, на этот раз мягче — просто придержал парня, коснувшись ладонью его пресса. Фуллбастер решил, что, если позволить этому говорливому неудачнику закончить гневную речь, тот выдаст больше информации, чем если вдруг поймёт, что гости понятия не имеют, о чём именно уже знают в Совете. Так и вышло — речь продолжилась и без всяких вопросов.       — Эти обвинения — херня собачья, и, будьте уверены, мы это докажем! — кажется, от звука чертовски громкого голоса волшебника, сопение в углу прекратилось. — Мы знаем Ючи, и, клянусь, если хоть кто-то ещё раз заявится сюда со всем этим бредом, я разнесу к чертям ваш злоебучий Совет! А если вашей лицемерной гильдийке заняться нечем — идите дальше рушить города и провоцировать войны.       Нацу чуть не сломал себе зубы и пальцы от того, как сжал челюсти и кулаки, пытаясь подавить желание снести оратором стену этого миленького здания, но, раз уж они уже притворились посланниками Совета, нужно было терпеть. Эльза, впрочем, уже жалела об этой идее, плотно обхватив рукоять своего меча, а Люси могла только надеяться, что кто-то из членов Сердца Голема сорвётся первым — тогда и она точно не обойдётся парой ласковых. Грей, на фоне исполненных злобой товарищей, смотрелся совсем уж странно. Он едва держался, чтобы не оскалиться или не засмеяться, будто ни слова про лицемерную гильдийку, ни дальнейшая чушь никак его не задели. В его глазах так и читалось: «Давай, давай, скажи больше!», но новый неприятный знакомый отвлёкся на скрип стула.       — Мне очень нравится твой грандиозный план, Митсеру, — вставшая из-за стола девушка потёрла сонные глаза, поправила прилипшие к лицу розовые волосы и вздохнула. — Поделишься, как ты планируешь его осуществить?       Всего на секунду парень стушевался, но, быстро преисполнился решимости и ударил кулаком о ладонь: «Для начала Чёрный Голос раздолбаю, вытащу Ючи, найдём Соичи, а там уже разберёмся, кто и нахера придумал весь этот бред!».       — Бред? — Люси до последнего не верила, но теперь окончательно убедилась в том, что по крайней мере этот тип точно считал Одзаву невиновной.       Может, Хартфилия и купилась бы на это, если бы не видела кислотных слёз и сумасшедшего выражения лица, и не слышала жутких криков в сторону своего близкого друга. Она только открыла рот, чтобы возразить, но проснувшаяся девушка тихо шикнула и наконец подошла ближе к этому нелепому собранию.       — Допустим… Я забуду о том, что ты каждый раз проигрываешь Нико, но, допустим, что ты сможешь разворотить одну из самых хорошо охраняемых и крепко построенных тюрем. В это я поверить могу, но что дальше? — девушка махнула рукой, и небольшая толпа, стянувшаяся на спор, нехотя вернулась на свои места. — Что будешь делать с наручниками? Не думаешь, что их активируют в ту же секунду, как на кубе появится хоть одна трещинка?       — Возможно, мне потребуется помощь, — усмехнулся парень, разведя руки в попытке указать на своих товарищей, но собеседница снова шикнула.       — Погодите одну минутку, хорошо? — она неловко улыбнулась гостям, снова вздохнула и положила руку в белой перчатке на плечо Митсеру. — Один ты не отделаешься ни от исключения из гильдии, ни от дальнейших проблем с Советом, но всё обернётся гораздо хуже, если мы сунемся туда вместе. Ты ведь понимаешь, что нас расформируют?       Хотя она и спорила с человеком, чьи слова о Хвосте Феи до сих пор раздавались эхом у Нацу в голове, отношение незнакомки тоже не слишком его успокаивало. Может, этот Митсеру и был козлом, но он собирался спасти своего товарища, а его собеседница, выходит, была готова пожертвовать кем-то, кого они не считают виноватым, лишь бы не расформировали гильдию? Он не собирался читать речи этим людям, но неожиданно, пусть и чужим голосом, будто зазвучали его слова.       — Гильдия — это не здание! — возразил Митсеру. — И даже не знак! Какая мы гильдия, если бросим товарища? Одри, ты-то как можешь пороть такую чушь?       — Ты прав, — девушка пожала плечами, — Но также ты очень наивен. Посмотри вокруг. Да, Гильдия — это не здание и не знак, но все эти люди, которых ты зовёшь своей семьёй, нуждаются в легальной работе, в заданиях, чтобы выжить, понимаешь? Я могу дать им это, только будучи Мистресс гильдии, а не товарищем сбившихся в кучу волшебников.       Одри подошла к до сих пор валяющейся от скуки на полу Нико и, протянув той всё ту же руку в перчатке, помогла встать, попутно продолжая говорить: «Ты не умеешь ждать и прёшь напролом, потому и проигрываешь. Твоя сила не имеет значения, когда важна ловкость и выдержка, и ты путаешься в нитях, — она оглядела сломанный стол и вздохнула в очередной раз, — А, когда пытаешься выбраться, они сжимаются только сильнее. Мы обязательно найдём решение проблемы, если не будем поддаваться эмоциям. Сядь, выдохни и прояви гостеприимство, иначе «псы Совета» отгрызут тебе руки по локти».       — Я и так проявил гостеприимство, не послав их на хуй в ту же секунду, как они посмели перешагнуть порог нашей гильдии, — прошипел Митсеру, а Одри принялась стягивать перчатку.       — Умница. Погладить тебя по головке? — она вскинула бровь, и, когда парень фыркнул и сделал пару шагов назад, натянула перчатку обратно. — Вот там и стой, я со всем разберусь. Это же моя работа. По какой-то причине…       Мистресс Сердца Голема устало потёрла лоб, на котором красовался знак гильдии, и указала незваным гостям на один из дальних столов, приглашая их сесть. Нацу собирался остаться на месте, но Эльза почти что дотащила его до стула и заставила сидеть смирно. Одри показалась ей разумной собеседницей, и Титания планировала проявить как можно больше ответной вежливости, надеясь, что это поможет в переговорах.       — А что за трюк с перчатками? — поинтересовалась Люси, и новая знакомая поёрзала на сидении.       — Ну, прикосновение к обнажённым участкам моей кожи проклинает на невезение, так что… — она пожала плечами.       Эльза, севшая рядом, нахмурила брови, задумавшись о чём-то, а затем, отправив часть доспеха, защищающую кисть руки, в карманное измерение, с интересом потянулась к обнажённому предплечью Мистресс. Люси не успела и глазом моргнуть, когда Одри вдруг пискнула от неожиданности и удивлённо уставилась на Эльзу, которая замерла в ожидании чего-то, схватившись за её руку.       — Вот ведь кошка любопытная! — заклинательница стукнула себя по лбу, а Титания снова нахмурилась, так и не поняв, как же работает эта магия невезения.       В ту же секунду, как она попыталась вернуть остатки доспеха на место, вся оставшаяся на ней часть развалилась и со звоном упала на пол, заставив волшебницу протяжно хмыкнуть, и лишь затем поинтересоваться: «А как долго это действует?». Прежде, чем Люси заработала бы себе отметину на лбу, Одри успокоила и её, и Эльзу, заверив, что, поскольку она не собиралась применять магию, эффект продлится от силы семь минут.       — Значит, предложу вам чай чуть позже, — девушка неловко посмеялась и осмотрела всё, включая потолок, видимо, на предмет потенциальной опасности, а затем решила вернуться к главному обсуждению: — Послушайте… Митсеру не лучшим образом подбирает слова, но, тем не менее, он сказал правду, которая не менялась с первого допроса — мы не верим, что Ючи как-то причастна к исчезновению людей и… Прочему. Это просто бессмыслица, понимаете?       — Честно говоря, — вздохнула Люси, — Нет. Не сказать, что мы с ней много общались, но, знаете, она произвела довольно яркое впечатление. Она собиралась выстрелить в Грея из своей волшебной пушки!       — Да, я слышала об этом, — Одри покачала головой. — Тут что-то не так. Мы знаем Ючи уже много лет, и, поймите, она далеко не нежная ромашечка, но она точно не причинила бы никому вреда.       — А кислотой она чисто случайно фонтанирует? — буркнул Нацу, и собеседница закусила губу.       — Что ж… Иногда не мы выбираем магию, а она нас, верно? — Мистресс посмеялась и задумчиво уставилась в пустоту. — Даже и не знаю, что вам сказать. Любой здесь подтвердит, что она та ещё ворчунья, но на этом её недостатки заканчиваются. Она отличный друг и, честно говоря, она скорее умерла бы, чем навредила кому-то, если этого, конечно, не требует ситуация.       — Ситуация? — переспросила Люси.       — Ну, знаете, когда кто-то нападает на вашу гильдию, грех не сломать ему пару костей, верно? — Одри вскинула бровь, а заклинательница, пожав плечами, кивнула.       — И вы не замечали ничего странного в последнее время? — уточнила Эльза, когда Митсеру вдруг приземлился за соседний стол.       — Типа, что Ючи вдруг начала злобно хихикать и стрелять в людей из пушки? — он невесело усмехнулся. — Да, так оно и происходит — сегодня ты куришь травку, а завтра убиваешь людей.       — Травку? — Люси смутилась, почувствовав себя всего лишь попугаем, а собеседник закатил глаза.       — О, умоляю, это не преступление! А если и преступление — всем насрать. Эта тётка, мэр Амаранта, барыжила травой на фестивалях, только и всего.       — Звучит не очень законно, — отметила Эльза и взгляд Митсеру снова устремился к потолку.       — Хер знает, в каком мире вы живёте, но наш, реальный — ебать какое грустное место, и если вы думаете, что люди со всей страны прутся на фестивали, чтобы лицезреть салют — вы наивные, как малые дети. Более того, вы думаете, что правительству не было про это известно? — парень рассмеялся и накрутил на палец одну единственную длинную прядь его коротких двуцветных волос. — Уверен, им не понравилось не получать процент от продажи, и к делу подвязали весь этот фарс с исчезновениями.       — Он сейчас убийства фарсом обозвал? — Люси уставилась на Грея, надеясь, что тот скажет, что ей послышалось, но созидатель только кивнул.       — Одри, мы не обязаны оправдывать себя или Ючи перед этой сворой, — Митсеру покачал головой.       — Ты ведь понимаешь, что они могут нам помочь? — устало вздохнула Мистресс. — Если они хотят раскрыть это дело — мы хотим одного и того же!       — Помочь? Они? — волшебник скривился, оглядев гостей. — Если так тянет арестовывать преступников, займитесь новым управляющим Чёрного Голоса, грозящимся резать людей на кусочки за любой чих, или нашей прекрасной королевой, которая выпустила в мир драконов и оборудовала под дворцом пыточную! Ах, да… Вы же любите потворствовать настоящим злодеям.       — Чё ты там пизданул? — Нацу собирался встать со стула, но Грей крепко ухватился за его плечо, и драгонслеер вырвался из хватки только из принципа, всё же оставшись на своём месте.       — Я говорю, что люди погибали под её хоромами и за меньшее, а всё, что сделали с Хисуи за это и блядских драконов — пригрозили пальчиком, и теперь она, блять, правит нашей страной. Но ведь вас это устраивает, верно? Ведь она обожает вашу гильдию, — Митсеру вопросительно наклонил голову и бросил взгляд на Эльзу. — Насколько близки вы должны быть с преступником, чтобы оправдывать его ценой своей чести волшебника?       — Митсеру, замолчи, — Одри нахмурилась, но согильдиец её проигнорировал.       — С кем-то вроде Жерара Фернандеса, — рыкнул он. — Реки крови превращаются в капли, если она на руках ваших друзей, да?       Эльза сглотнула, борясь с теми же желаниями, что и Нацу, но теперь — в сотню раз более сильными. Жерар, её Жерар, был под чужим контролем, потерял память, попал в тюрьму, он делал всё, чтобы искупить свои грехи, и наконец, после всего хорошего, что он сделал для мира, ему дали шанс, но кому-то этого было мало. Скарлет понимала, почему всё так, но злость не утихала, ровно как и вера в то, что люди, совершающие добрые и правильные поступки, заслуживают прощения.       — Меня не было в Райской Башне, — теперь Митсеру сверлил взглядом Одри, а вместе с ним и вся гильдия, — Но неужели тебе нечего про это сказать?       — Есть. Мне есть, что сказать! — не сдержавшись, она рыкнула и встала, чтобы все любопытные глаза могли видеть её. — Я на посту всего месяц, и что в итоге? Ючи в тюрьме, а Соичи пропал без следа! Мы в шаге от того, чтобы Совет расформировал нас ко всем чертям! Раз уж вы выбрали меня думать о нашей гильдии, я буду думать о гильдии. И если есть хоть какой-то шанс понять, что на самом деле происходит, мне плевать, у кого просить помощи. Я попрошу её хоть у Хвоста Феи, хоть у самого Жерара лично. Это всем понятно?       Митсеру встал, вновь скривившись, хмыкнул и покачал головой: «Это они виноваты в том, что Ючи в тюрьме». Когда тишина оглушила весь этаж и, кажется, даже улицу, Грей больше не смог сдерживать смех.       — Готов поспорить, ты спишь и видишь, как станешь её рыцарем, — чертовски низкий, почти шипящий голос Фуллбастера заставил Нацу удивиться даже сильнее, чем смех, и он с непониманием уставился на созидателя, как, впрочем, и Эльза с Люси. — Вместо её жалкого парня, который наверняка сбежал, поджав хвост, как только его подружка угодила за решётку, и теперь отсиживается где-нибудь в Резце.       — Слышь, — Митсеру скрипнул зубами, — Да Соичи бы превратил весь Чёрный Голос в желе при первой же возможности! Никто из вас ни хера не знает ни о нём, ни о Ючи.       — Она так много трещала о своём любителе бабочек, — Грей медленно вышел из-за стола, — Да вообще о всякой херне, но ни разу не упомянула ни это место, ни кого-то из вас. Не думаю, что вы вообще до сих пор имеете для неё хоть какое-то значение.       — Это называется «не подставлять товарищей под удар», слышал о таком? — Митсеру выпрямился, смотря на собеседника сверху-вниз.       — Заклятие, вытягивающее правду, не работает на ней, потому что её мозг — всего-навсего каша, в которой иногда проглядывает нечто похожее на мысли, — Фуллбастер улыбнулся, — Говоришь, она всегда была такой? Или, может, ты и твои приятели просто не заметили, как она спятила? Хороши друзья, ничего не скажешь.       Созидатель оскалился, а волшебник из Сердца Голема ухватился за воротник его плаща, сдерживаясь лишь по той причине, что гильдии в шаге от роспуска уж точно нельзя было конфликтовать с самой известной в Фиоре, к тому же находящейся под защитой Совета. Грей даже не вздрогнул.       — Но вам не стоит винить себя, — продолжил он. — Похоже, она прекрасная лгунья, раз все вы, как один, говорите, что она не спятившая сука.       Одри шикнула: «Придержите своего приятеля!», но реакции не последовало. Эльза сидела смирно, потому что знала — Грей осторожен, и он бы не стал провоцировать кого-то просто так. У него наверняка есть план! Люси не была уверена в этом, но хотела верить, потому что в последний раз созидатель вёл себя так в Аватаре, и его попытки в актёрство тогда были так же убедительны. Нацу вслушивался.       — Она лучший человек, которого я знаю! — голос Митсеру дрогнул, когда он встретился взглядом с безразличной синевой.       — Иногда лучшие люди, которых мы знаем, оказываются чудовищами, и это грустно, — Фуллбастер, очевидно для всех лишь изображающий сочувствие, заставил Люси ахнуть и только надеяться, что это не было камнем, брошенным в огород их общего друга, который, впрочем, точно знал, куда созидатель бросал все свои камни. — Чем раньше ты примешь это, тем меньше дерьма натворишь, когда узнаешь правду. Есть люди, которые не заслуживают, чтобы их спасали, чтобы по ним убивались, и, знаешь, я думаю, ты прав насчёт Соичи. Должно быть, она и его в кристалл превратила, потому-то он и не рвётся её спасать.       — Чёртов ты сукин сын, — собеседник Грея мог лишь тихо смеяться, поняв, что все его слова, весь его опыт и все его чувства столкнутся с этой ледяной стеной, и это — дело рук клоунов из Совета, которым мало изводить его гильдию самостоятельно, и всё же он процедил: — Соичи её лучший друг.       — Тогда она ещё хуже, чем ты можешь себе представить.       — Поболтал с ней пару раз и думаешь, что всё знаешь?       — Смотрюсь как в зеркало, — созидатель улыбнулся, пощурив глаза, и окончательно вывел Митсеру из себя — тот припёр Грея к стене, и только тогда Эльза задумалась, был ли вообще у друга какой-то план, потому что в противном случае он и правда просто посмеялся над чужим горем.       — Так, ну всё! — Одри встала и вскинула руки. — Это гильдия, а не драмкружок. Разошлись по разным углам или я каждому обеспечу семь лет неудач.       — Удиви меня, — Фуллбастер вскинул брови, а Хартфилия поспешила оправдать его.       — Это у него шутки такие дурацкие! — чуть ли не пропищала она. — Серьёзно, Грей, борщишь!       — Прости-прости, — он вздохнул, на этот раз улыбнувшись довольно приветливо. — Не всё же нам гадости выслушивать, верно?       Грей, наконец отделавшийся от чужой хватки, поправил воротник плаща и собирался было вернуться на своё место, но не успел он сесть, как Нацу вскочил на ноги, схватил своего парня за ладонь и, бросив только: «А ну пошли выйдем», утянул его прочь — на улицу. Люси вслух взмолилась всем богам, чтобы эти двое не подрались.       Одри расчесала волосы пальцами, сделала глубокий вдох, а затем ещё и ещё, а после уставилась на Митсеру так, словно собиралась проклясть его просто из вредности. На вопросительный взгляд в ответ, девушка фыркнула: «Ты… Ты… Знаешь, что? — она покачала головой. — Мы могли бы потрахаться без страха, что тебя ждут неудачи, потому что, ей богу, ты вёл себя, как последний гондон!». Парень удивлённо хлопнул ресницами и, застыв на пару секунд, чуть не взорвался от хохота, потому что злая и матерящаяся Одри показалась до смешного неестественной даже Люси и Эльзе, которые были знакомы с ней всего-то несколько минут.       — А вы, — продолжила девушка, бросив взгляд на всё это время молчащих и не возмущающихся согильдийцев, — Сегодня молодцы!       — Мы помним прошлый раз! — донеслось от кого-то за дальними столиками, и Мистресс вздохнула.       — Да уж… Никакого чая, — она осмотрела Люси и Эльзу, хмыкнула и решила уточнить: — Хотите вина?       Сердце Голема становилось всё дальше, настолько, что уже потерялось из вида, а Нацу всё ещё тянул Грея вперёд, не говоря ни слова. Фуллбастер сомневался, что Драгнил будет читать ему лекции о морали — в конце концов, вряд ли ему самому не хотелось ответить что-то местному оратору, и всё же, зачем тогда они шли чёрт знает куда?       — Ты решил добраться пешком до Магнолии или что? — созидатель осмотрел уже порядком редеющие здания, судя по всему фабрик, а не жилых домов.       Нацу сделал ещё несколько шагов, завернул за угол и остановился, чтобы прислушаться, и только затем, почесав затылок, развернулся к Грею и объяснил: «Не знал, есть ли там кто с сильно хорошим слухом, вот и решил — если я их вообще не слышу, значит, и они нас скорее всего тоже, — такое внимание заставило Фуллбастера улыбнуться, а Драгнил, обеспокоенно и хмуро оглядев своего парня, спросил: — Ты в порядке?».       — О, брось! Знаешь, если обвиняешь людей в лицемерии, не нужно при этом защищать психопатку, разве я не прав? — оправдался созидатель. — И вообще…       — Я не об этом! — прервал его драгонслеер. — Ты в порядке?       — Эм, ну… — Грей задумчиво пожал плечами, — Это скорее навевает тоску, чем злит. Не то, чтобы меня слишком задевали обвинения какого-то взявшегося из ниоткуда идиота.       — Я и не об этом тоже, — Нацу вздохнул и всего на секунду отпустил ладонь своего парня, только чтобы ухватиться за неё по-другому и сплести пальцы. — Плевать мне, как сильно ты проехался по его чувствам. Чувак настоящий козёл и он идёт нахер. Я скорее про, ну, твои слова.       Лицо Фуллбастера ни на секунду не просияло осознанием, и сердце его билось гораздо спокойнее, чем тогда, в гильдии, но, даже если то, о чём волновался Драгнил, было всего-то короткой вспышкой, он собирался прояснить всё в очередной раз — один из многих и наверняка не последний.       — Я твою вину уже за милю чую, вот буквально лампочка в мозгу загорается! — пробурчал он, взявшись и за вторую ладонь созидателя, и только тогда, в неловкой улыбке, углядел искру понимания. — Ты снова про эту херню?       Нацу мог бы поверить, что Грей брал свои речи из воздуха, если бы не слышал тогда знакомую, едва уловимую дрожь в голосе, знакомую злость вовсе не на кого-то, кто стоял перед Фуллбастером, и слова, которые тот произносил чаще, чем «я» — о людях, не заслуживающих спасения. Драгнил был бы только рад, если бы его парень злился на Одзаву, но всё в нём кричало, что это не так, и что созидатель нарывается на неприятности, потому что никак не дождётся их от драгонслеера.       — Нет, нет, ничего такого, — попытавшись успокоить Нацу, причём довольно правдоподобно, Грей улыбнулся шире и поднёс ладони Драгнила к своим губам, оставив на чужих пальцах несколько медленных поцелуев, когда вдруг почувствовал странный укол вины за ложь и всё же неохотно признался: — Можешь представить, что они готовы простить ей всю эту херню? Я просто… Говорил с ней, и она едва ли человек, но и этот придурок, и их мастер готовы вступиться за неё. Может, потому что она хотя бы не вредила своим друзьям.       Драгонслеер покачал головой, когда созидатель поднял на него уставший взгляд, так и говорящий, что все эти размышления утомили его самого ничуть не меньше. Осторожно расцепив их пальцы, Нацу обнял парня, крепко прижав к себе и уточнил,: «Ты же помнишь, что я думаю по этому поводу? — дождавшись, пока Грей угукнет в ответ, он погладил ледяного волшебника по спине. — Я знаю отличное лекарство от твоих дурацких мыслей!».       Он чмокнул Фуллбастера куда-то в волосы, а затем решил тихо, как сказку на ночь, рассказать свой план: «Тебе нужно отдохнуть! В первую очередь от всех этих расследований, от заданий и, да, от наших друзей тоже. Знаешь, ото всех, кроме меня! Звучит отлично, да? — Драгнил довольно улыбнулся, когда услышал, как его парень хихикнул. — Я даже согласен отложить свой грандиозный и мегамасштабный план крутейшего в мире свидания ради чего-то поспокойнее!».       — Чтобы я не чувствовал себя ещё хуже на фоне твоего невероятного проекта? — шутливо поинтересовался созидатель.       — Именно так! Поберегу твоё эго, как настоящий джентльмен. Купим чего-нибудь поесть, развалимся на диване и ещё раз перечитаем последнюю главу, как тебе идея?       — Ура, клетчатка и никакого мяса, — Грей весело фыркнул, а Нацу закатил глаза.       — Ой знала бы Люси, как тебя заводит её чтиво! — он посмеялся, оперевшись своей головой о чужую, — Знаешь, ты можешь поесть по-человечески, а я — надеть презерватив, раз уж секс считается частью хорошего отдыха.       — Это очень и очень мило, — отметил Фуллбастер, — Но мы встречаемся три недели, а не три года, так что я предпочту побыть травоядным.       — Не то, чтобы я сомневался, но приятно знать, что я настолько хорош, что ты предпочитаешь меня стейку! Или тушёному мясу… Или… — Драгонслеер прыснул от смеха, когда созидатель стукнул его по спине. — С возвращением!       Такой Грей нравился ему гораздо больше — пусть сколько угодно пинается, пихается и фыркает, но пока он не погружался в вину, Нацу был доволен. Погладив ледяного волшебника по волосам, парень изобразил серьёзность: «И никаких больше глупостей сегодня, понял?».       Фуллбастер почти мурлыкнул: «А что ты сделаешь? Отшлёпаешь меня?», будучи абсолютно уверенным, что флиртует, но Драгнил в очередной раз принял его слова за смущающую шутку и только закатил глаза.