Пиратское гнездо

Кире это состояние знакомо. Страшно это на самом деле, когда из-за глупых условностей не можешь позволить себе испытывать чувства. Кира не хочет жаловаться и не будет, но помнит, как с двенадцати лет ей твердили, что военные не плачут. Вдалбливали необходимость выполнять приказ, учили, давали знания, и давали их качественно, но практически запрещали их применять. Учи, кадет Исаева, языки, учи технику и механику, учи историю федерации и общегалактических войск, но думай о них… особо-то много. Пока Кира была девчонкой, у которой ничего в жизни, кроме армии, гарнизонов и казармы не было, это работало ещё. Как только увидела близко нормальную жизнь, других людей, не военных… Как только встретила Игоря, который на нее смотрел влюбленным взглядом, а затем повстречала Весельчака с его лёгким, правильным взгляд ом на мир, так все. Ушла шелуха навязанных идеалов и картин, ушли сомнения, все наконец встало на свои места. Будь, кем хочется. Оставь все в прошлом, уйди в прекрасное далеко, а даже если не получится, то хотя бы рискни! Кира рискнула, у Киры получилось, и ей бы жить и радоваться, но слишком хорошо она понимает состояние мужа. «Не имеешь никакого права!» «Так нельзя!» «Они никто, пираты, нарушители закона!» Все то, чем загоняется сейчас Игорь, проходила и она. Но вот легче от этого не было! Игорь блин нормальный человек, ему необходимо было общество, общение, друзья и знакомства хоть какие-то, а этот чудак вбил себе в голову, что любой контакт с пиратами чуть ли не преступление, и все тут! Вернее, даже не с пиратами, а конкретно с ними, и все равно Игорю было на уверения Киры и Весельчака, что все нормально. Вроде же размораживался, вроде всё-таки уснул этой ночью вместе с ними, причем, два раза, а на утро снова непонятное смущение! Вот только зацеловать смущенную улыбку и скользнуть на колени он ей больше не даст. Гордый. Но прорвёмся. За завтраком Кира пыталась делать вид, что ничего не случилось и между ними все по-прежнему. Привычно передавала тарелки, кружки, но даже болтовня Весельчака У казалась какой-то наигранной и неестественной. Кире бы пытаться сгладить эту неловкость, что-то сказать, объясниться, но она думает лишь о том, что смущается Игорь очаровательно. Забавно краснеет, прячет взгляд, чуть заикается и путает слова, не хватает только той улыбки, от которой в свое время с ума сходила юная Кира Исаева. И идёт это ему гораздо больше, чем вечно сжатые в ниточку губы и загнанность в глазах. С У в этом плане намного проще. Чтобы с ним ни случалось, он никогда не смотрел таким потерянным, раненым взглядом. Хотя неприятную тишину нарушает Игорек. Он тянет слова, пытается посмотреть на Весельчака и снова смущенно опускает глаза в тарелку. — И я хотел спросить… Не знаю, как у вас здесь с этим принято, но мне бы… снять напряжение, если вы понимаете, о чем я. То, что случилось между нами, не должно… наверное, происходить ещё раз. — Прости? — переспрашивает Кира, прекрасно понимая, о чем идёт речь и чувствуя вполне объяснимую, но дикую ревность, которую не успокоишь психологическими приемами и размышлениями о чужих проблемах. — Клубы закрытые, без обязательств, или что-то похожее, — растолковывает ей Игорь, будто ребенку. — Я вчера позволил себе лишнего… И сейчас позволяю, когда говорю об… этом, но лучше это уточнить раз уж… мы живём вместе! — Есть, конечно, — отзывается слегка ошарашенный Весельчак. — но я не думал, что… — Да я и не ожидал другого мнения от любовника моей бывшей жены, — Игорь снова показывает, что может быть жёстким, жестоким даже, а не смущенным обаяшкой. — просто хотелось бы иметь хоть в этом плане что-то приближенное к нормальному! Или такому, как я, ваши и не дадут? — Ну почему же, — влезает Кира, пытаясь остановить очередной конфликт. — это все можно решить. Просто… — Просто я же не дурак, — горько говорит Игорь, обводя их долгим, внимательным взглядом. — а ещё нормальный здоровый мужчина, которому невесть что кажется из-за происходящего. Все ещё предлагаю сохранить какие-то подобия приличий. Вряд ли бы вы стали со мной возиться просто так. — И что же, ты думаешь, мы от тебя хотим? — переспрашивает Кира, зная, какой получит ответ. — Понятно чего, — Игорь недоуменно хлопает глазами, пытается считать ее взгляд, взгляд Весельчака, но лично Кира умеет делать взгляд неприятно-стеклянным. Хоть где-то пригодились навыки из училища. — но я ещё не пират и не ваш пленник, если вам не надоела эта игра. — Игра? — взрывается неожиданно для самой себя Кира. — Игорёк, извини, а чего ты хотел?! Да, мы спасли тебя, и я прошу об этом помнить! Ты не чужой, ты не должен был умереть, но все! Что ты думал? Прости меня тоже, я не знаю, как ты это воспримешь, но я уже не совсем та Кира, которую ты знал! Что бы ты там ни думал, но это теперь моя жизнь. Моя и У, и мы боимся ее потерять! Или чего ты хотел? Чтобы мы организовали тебе побег, рискуя всем? Переправили федералам? Извини, а как? Мы космолеты в кармане не носим. Мы люди… — Я приближенный к человеку… — сделал попытку влезть Весельчак, но Киру было уже не остановить. — Тем более, У! Мы люди, Игорь, а не супермены. Приятно, что ты на нас рассчитывал в чем-то, но мы можем не все! Ты стоишь многого. Но не этого, пойми уже! На какое-то время снова наступила тишина. Игорь бросил даже тыкать вилкой давно остывшие оладушки, даже поднялся, и Кира на секунду испугалась, что вот сейчас он что-то и сделает, сейчас его перемкнет, но Игорь до страшного спокоен. Кира обычно не любила, когда муж начинал играть в такую молчанку, не очень хороший способ решать проблемы, да и Весельчак может почувствовать себя лишним в семейной разборке. Но идти на разговор первой Кира тоже не будет. Хочет Игорь молчать, — пусть молчит! Все равно ничего не изменит, а может быть что-то и поймет. И разрешит наконец себе и им то, что осталось пока беззвучным сухим плачем у нее в объятиях, дрожащей ладонью в руке У, прерывистым сном, чужим дыханием со вкусом травяной зубной пасты и кофтой, кое-как обмотанной утром в районе бедер. — То есть вы, — наконец начал говорить Игорь, а Кира еле сдержалась, что бы победно не улыбнуться. — вы… — Мы тебе не враги, — повторила Кира черт знает уже в какой раз. — и ничего не будет без твоего согласия. Если уж ты сказал, что интерес есть. Ночью и вечером она и У были нужны Игорю. Он совсем запутался, очень устал, ему нужно что-то безопасное и стабильное, что не изменится. И от того, что сейчас он откровенно морозится и пытается все переиграть, Игорь не стал нуждаться в них меньше! Весельчаку хорошо бы это осознать, он добрый, он понимает состояние Игоря, но иногда может себя не сдержать, и Кира сжимает ладонь своего У. Жалеет, что не может сказать, шепнуть, чтобы Весельчак все это не принимал близко к сердцу. В конце концов, у многих их друзей родные и близкие не очень-то были рады в первые дни жизни на базе. И Игорь в этом плане не исключение, пусть его история и несколько отличается. — Но я не могу уйти отсюда, правда? — грустно улыбнулся Игорь. — Из дома я имею ввиду, про планету я все уже понял. Съехать куда-нибудь или что-то снять, нет? И если уже все так откровенно, то скажите честно. За каким вашим юнцам понадобилось атаковать экспедиционный космолет, причем не самый большой?! — Игорь! — Что это было? Тренировочный рейд, жест отчаяния, реальное желание поживиться… Что?! Или чей-то умысел. Например… Игорь может не продолжать. Кире не страшно сказать ему правду, и Весельчаку не стыдно смотреть ему в глаза, но главное чтоб сам Игорь осознал кое-что. Ему нужны и Кира, и Весельчак, и его место рядом с ними. Не сейчас, не единоразово, а по жизни. Ведь если бы он не думал об этом, не пытался найти оправдания хотя бы своим желаниям, если не чувствам, то он бы и не спрашивал, ведь так?