Зов предков

На место Трелони в школе появился новый преподаватель прорицания, приглашенный Дамблдором из Индии — мудрец Бхарадваджа Вивек Самвартана Ангирас. Дамблдор рассказал об этом всем во время завтрака в Большом зале, и представил студентам и преподавателям Бхарадваджа Вивек Самвартана Ангирас. На месте, где обычно сидела Трелони, отчего оно почти всегда пустовало, сидел высокий мужчина лет 40-45. На нем был красный, расшитый золотыми нитями сюртук ниже колен, и такого же цвета штаны. У нового преподавателя была смуглая кожа, овальное лицо с аккуратной бородой, темные короткие волосы и золотые глаза. На лбу у него была красная линия. — Какой симпатичный, — захихикала Лаванда, и вместе с Парвати начали тормошить друг друга, уставившись на нового преподавателя. — Как быстро они забыли Трелони, — шепнул Гарри Рон, — а как плакали то. Гарри согласно кивнул и улыбнулся. Дамблдор продолжил: — Профессор Ангирас прибыл из Индии, и происходит из двух древних родов с мудрецами. Уважаемый мастер прорицания, гадания по звездам и чтения лиц, он также является змееустом. Змееусты за пределами Британии очень почитаемы, особенно в Индии. Прошу вас относиться к Профессору Ангирасу со всем уважением и тепло принять его в нашу семью. Профессор Ангирас прижал руки друг к другу, как в молитве, у лица и склонил голову, здороваясь с залом. Студенты зааплодировали, встречая нового преподавателя, и улыбались. Некоторые смутились, услышав, что он змееуст, но негативных реакций было мало. За прошедшие два года, все свыклись с тем, что змееустов в мире намного больше, чем они думали — и не каждый из них был темным магом или маньяком. Особенно в Индии — как многие узнали — змееусты стоят выше всех остальных магов, и к ним относятся с огромным уважением. Парвати восторженно вздохнула: — Ангирас! — Что? Что? — начал спрашивать Колин Криви, наклонившись за столом. — Он известный человек? Парвати посмотрела на него как на дурака, и заметила вопросительные взгляды других. — Темнота! — возмутилась Парвати. — Это Ангирас! Он из известного рода ведических мудрецов. Очень известные маги. Как директор смог пригласить его? И насколько он останется? — Он не сказал, что Профессор Ангирас заменяет Трелони, значит его приняли как полноценного преподавателя, — сказала Гермиона. В это время, за преподавательским столом царило оживление, каждый хотел поговорить с такой необычной личностью. Профессор Ангирас был очень приятным, знающим и вежливым мужчиной. Но Гарри заметил, что единственной личностью, что сидела без настроения, была Амбридж. Амбридж же смотрела на Ангираса с недовольством, но без ненависти, и перевела взгляд на присевшего на свое место директора — вот его она сейчас ненавидела больше всего! Но никак не могла понять — КАК? Как у Альбуса получилось позвать такого человека? Фадж проглотил все свои слова, и убрал список подходящих на освободившееся место людей, когда услышал имя Ангираса. С такими людьми, Фадж никогда бы не стал ругаться или как-либо обижать их. И Долорес ничего не могла сделать, из-за чего ей приходилось сдерживаться, вымещая свое недовольство на салате в своей тарелке. *** Фарс с Трелони закончился, и Амбридж продолжила свою инспекцию. У нее словно открылось второе дыхание — Долорес Амбридж пыталась найти ошибку во всем, что делают другие преподаватели, но к несчастью, или к счастью — у нее ничего не получалось. Макгонагалл была уважаемой преподавательницей и проработала в школе больше тридцати лет. На Флитвика было невозможно жаловаться, его все любили и уважали. Ни слова сказать не смели и о Снейпе — уважение и лояльность Слизеринцев было закономерно; а страх в груди других студентов не позволял им и слова сказать против Снейпа. Амбридж уйдет, она не местная, чужая, а вот Снейп — точно останется. И тогда он отомстит. Поэтому на вопросы Амбридж, даже Невилл мученически улыбался и хвалил зельевара. УЗМС, Астрономия, Арифмантика, Руны, Магловедение, Защита, История — все преподаватели этих предметов были квалифицированными специалистами, если не с большим опытом, то с огромным знанием и умениями. Амбридж не могла найти за что зацепиться, но продолжала улыбаться своей милой, отвратительной улыбкой; срывая свою злость в собственном кабинете и на занятиях по Экономике и праву магического мира. В этом семестре пятикурсники проходили темы про банк, деньги — экономику Британии, которая почти вся держалась на гоблинах. Амбридж выплескивала свою ненависть, обзывая, оскорбляя всех гоблинов. И вместе с Барретом Фэйем в его другой книге “Экономика: деньги и власть” — пыталась побудить всех к такому же отношению к гоблинам. — Деньги волшебников должны принадлежать волшебникам. “Ага, и разрушить тонкий мир с гоблинами, что возродит череду войн” — недовольно закатила глаза Гермиона. Проигрыш Амбридж в своих делах — увольнение Трелони и попытка поставить на ее место своего человека — показал всем, что сила Амбридж ограничена. И все таки, Дамблдор обладает знаниями, связями и силами — большими, чем когда-нибудь может быть у Амбридж и Фаджа. *** Последний зимний месяц продолжал властвовать, за окном мягко кружили снежинки, из хижины Хагрида шел дым. Гарри заметил как быстро летит время, когда заметил украшения с сердечками, которые начали появляться в Большом зале, а также влюбленные парочки, которых иногда ловила Амбридж и отгоняла друг от друга. Какой-то еще один декрет образования не позволял студентам открыто показывать свои чувства, что-то вроде “Студенты должны думать и заниматься только учебой”. В коридорах не позволяли колдовать, но забирать палочки, к вящему неудовольствию, Амбридж не могла — только вычитала баллы. После жуткой тренировки по квиддичу, Гарри сидел на стадионе и смотрел в небо, ловя голыми руками снежинки, сразу таящие от теплоты. Гарри встал, и бездумно шел, прошел недалеко от хижины Хагрида, улыбнулся от прекрасного вида замка и вышел на поляну внутри Запретного леса. Поттер оглянулся вокруг, и достал из кармана смятый листок бумаги, исписанный необыкновенно вычурным, аккуратным каллиграфическим почерком — письмо Волан-де-Морта. От внешних оскорблений они перешли к личным, и Гарри хмыкнул, распрямляя письмо. Как тонко они удерживают невидимую грань, в своих письмах, которая могла бы все разрушить — они словно читали мысли друг друга, и не касались определенных тем, даже если сильно злились. На этот раз, его темнейшее сиятельство решило ткнуть в Гарри носом его возрастом и ограниченностью в мышлении. Оказалось, после окончания школы, Том работал в Лютном переулке около двух лет, а после ушел путешествовать. Он был почти во всех странах — узнавал новое, встречал необычных людей, учил неизвестные заклинания, языки, его знания простирались дальше, чем мог когда-либо представить себе Гарри. Это письмо пришло к нему еще пять дней назад, но Гарри не знал, что на него ответить — у него не получалось ответить ехидными замечаниями или как-то оскорбить историю жизни Волан-де-Морта. Особенно то время, когда он кажется был поистине свободен и открыт, открыт для всего мира. Его смелость и любопытство, жажда знаний и коммуникабельность — поражали Гарри, и вызвали небольшое уважение к этой ненавистной ему личности. За последнее время, он прочитал одну книгу по психологии, где говорили, что нельзя держать в себе ненависть к кому-либо, и стоит простить и отпустить эти низменные эмоции. Но к своему стыду, Гарри не мог полностью простить Волан-де-Морта. Он понимал, что важнее для всего мира, для его семьи, для его друзей, и для себя. Он понимал, что мирное взаимодействие с Волан-де-Мортом даст шанс этому миру и людям на спокойную жизнь. Он понимал, что сотрудничество с Волан-де-Мортом поможет ему, поможет против Пророков. Он все понимал. Но как сердце может так быстро и спокойно простить убийцу его родителей? На зимних каникулах, Гарри получил от Люпина фотографию с первым составом Ордена Феникса и письмо мамы Сириусу, с его детской фотографией — на ней был он, на детской метле и отец. В ту ночь он провел весь день в своей комнате, с жадностью смотря на лица своих родителей, рядом с другими Фениксовцами. Он с улыбкой смотрел на себя и отца, таких счастливых, таких…живых и ярких. А узнав судьбу половины первого состава Ордена Феникса — ужаснулся. Столько людей погибло во время той войны с Пожирателями смерти. Столько жертв, столько поломанных жизней, столько загубленных семей. Сколько горя принес Волан-де-Морт этим людям? Поэтому — он не мог просто простить и забыть. Гарри сжал письмо снова, он столько раз выпрямлял и сжимал бумагу, что сейчас, она порвалась в уголке, и Гарри застыл, с ужасом смотря на этот рваный угол. — В конце концов, она порвется, — сказал чей-то сонный голос перед ним. Гарри поднял глаза, убирая руку с письмом за спину и уставился на знакомую девушку — Луна Лавгуд. Как и раньше, в тот день, она смотрела на него своими выпуклыми, большими глазами, — внимательно-внимательно. Луна рассеянно моргнула и оторвала взгляд от Гарри, доставая из сумки кусок сырого мяса, и протянула фестралу. “Сколько я так стоял? Ничего не заметил!” — ужаснулся Гарри, когда увидел рядом Луну и маленького фестрала, наверное это был детеныш. — Что? — прошептал Гарри, придя в себя. — Порвется, — сказала Луна, не обращая на него внимания, она смотрела как детеныш фестрала откусывает мясо. — Так всегда бывает, если не решиться. — На что? — На что-то, — ответила когтевранка, подняв голову к небу, Гарри тоже поднял голову. — У тебя было так много мозгошмыгов в голове, что я подумала, тебе нужна помощь. — Помощь… — усмехнулся Гарри, опустив голову на смятое письмо. — Нет… не нужно. Это мое дело. — Конечно, — легко согласилась девушка. — Просто, хотела напомнить, что если не решиться, то оно порвется. — Знаю, бумага тонкая, — вздохнул Гарри, но Луна нахмурилась и покачала головой. — Что? — Я не про бумагу. — Тогда про что? — прищурился Гарри, у него появилось желание воспользоваться очками, подаренными Волан-де-Мортом, и он немного сдвинулся, чтобы незаметно достать их из пространственного кольца и как ни в чем не бывало надел очки. Он коснулся пальца дужки очков, направляя на них поток магии и увидел, как на месте ее куртки появляется горящий желтый огонь. Он был мягким, спокойным и каким-то сонным, и лениво горел. — Нужно решиться, — сказала Луна, так и не опустив голову, — прийти к какому-то ответу. Это бумага, но порваться ведь может что-то большее, чем просто бумага, — и опустила голову, уставившись на Гарри своими светлыми глазами. Ее огонь продолжал лениво гореть. — Возможно… — ответил Гарри. — Как глупо, — отвернулась девушка, встала ближе к фестралу и мягко погладила его. — Что? — Ты глупый. — Я? — рассмеялся Гарри. — Да. Глупый. Я думала ты не такой. — Ну, я часто рушу ожидания, — недовольно ответил Гарри. Луна посмотрела на него в упор, нахмурилась и недовольно фыркнула. — Просто дай волю своим чувствам! Твои мозгошмыги скоро взорвутся в твоей голове, и коснутся сердца. Гарри решил задуматься над словами девушки, и спросил: — Но как же мне…отпустить это? — А зачем? — удивилась Луна. — Поэтому, ты глупый. Тебе не надо отпускать. Просто выпусти его. — Что? — поинтересовался Гарри. — То, что так горит в твоей душе. — Злость? Ненависть? Стыд? Презрение? — начал перечислять Гарри, сделав шаг вперед. — Выбери сам, — пожала плечами девушка. — О чем мы вообще говорим! — Гарри растормошил волосы, и сжал их. — Я ненавижу и не могу простить того, кто написал мне это письмо! Это ломае… — Не прощай, — спокойно перебила Луна. — Как можно? — прошептал Гарри. — У тебя еще много времени для этого, — улыбнулась Луна. Гарри начал смеяться. — Много времени… — повторил Гарри, и поднял смятую бумагу перед глазами. — И что делать? — Не знаю, почему ты спрашиваешь? — спросила Луна, наклонив голову, и смотря на фестрала. — Хм! — Гарри засунул письмо в карман, и выдохнул, выпуская облачко пара. — Да, зачем прощать так рано? Я могу его злить, и выводить из себя. — Я бы сказала, что это не очень вежливо, — протянула девушка, задумчиво склонив голову. — Но кажется этот человек заслужил. — О, да! Заслужил! — широко улыбнулся Гарри. — Спасибо! — поблагодарил он с улыбкой, Луна ответила ему улыбкой, и отвернулась. — Мне тебя проводить? Вечереет. — Не откажусь, — Луна взяла в руки снег, и слепила шарик. Они молча шли к замку, и когда они вошли, Луна остановилась. — Дальше я могу пойти одна, — сказала Луна. — Хорошо, — улыбнулся Гарри, и помахав рукой, пошел своей дорогой. — Гарри! — позвала его Луна, и он с улыбкой повернулся к ней, Луна смотрела на него странно, словно все знала, от этого взгляда у Гарри побежали мурашки. — Осторожнее со своими очками. Это невежливо, смотреть на чужие сердца, — сказала Луна, посмотрела куда-то вверх, подпевая под нос какую-то песню, и вприпрыжку зашагала к лестнице. Гарри остался на месте, и смотрел вслед тоненькой светлой фигуре, кажущейся на фоне старинного коридора хрупкой и слабой. Но руки Гарри слегка дрожали, и на лице появилась нервная улыбка. Он резко снял очки и внимательно осмотрел их. — Сволочь… — злобно прошептал он. — Он же сказал, что это “потрясающая, уникальная вещь” которую никто не сможет распознать как артефакт. Лжец! В ту ночь, Гарри Поттер написал письмо Волан-де-Морту с обвинениями, а через день получил ответ:

“Не смей обвинять меня во лжи, мальчишка! Мои творения безупречны!

Я скажу еще раз — НИКТО и НИЧТО не может распознать его.

Но если ты не врешь, то ты встретил Видящего — человека с шестым глазом, который может видеть потоки магии и неведомый обычным магам мир”.

В конце он просил, выпытывал — имя того, кто увидел силу очков. Но Гарри это уже не волновало, он с досадой вздохнул и сжал переносицу. А затем тихонько усмехнулся. “Видящая. Шестой глаз. О, Мерлин!”. *** День Святого Валентина прошел мимо Гарри, несмотря на пестрые украшения и романтичную атмосферу в Хогсмиде. В гостиной Гриффиндора обсуждались две недавние новости — победа Рона в шахматном турнире, о нем даже написали в “Ежедневном пророке”; и разрыв между Чжоу Чанг и Седриком. — Отношения на расстоянии никогда не заканчиваются хорошо, — со знающим видом изрекла Лаванда, когда Гарри с Роном и Гермионой сидели у своего привычного места, недалеко сидели другие девушки и обсуждали последнюю сплетню. Рон не обращал внимания ни на что, с восторгом перечитывая статью о самом себе уже в пятнадцатый раз. — Тебе не надоело? — спросила Гермиона. — Нет, — решительно ответил Рон, даже не подняв глаза от газеты. Наверное, так много Рон еще никогда не читал. — Мне написал папа, — поделился Рон, убирая газету. — Я выиграл 200 галеонов. Но он сказал, что подарит мне все, что захочу. Я бы ответил — метла, но у меня есть хорошая метла. Одежда новая есть, палочка есть, книжки есть, новые шахматы тоже есть. О чем еще просить? Не имею понятия. — Сходите летом куда-то, — предложила Гермиона. — Да, — поддержал Гарри. — В последний раз вы всей семьей были в Египте. Может тебе хочется еще куда-то. — О! А это идея! Заповедник, где будет работать Хагрид, в Африке. Там же и Египет. Но в Африке круто. Интересно будет там побывать. А если у папы не хватит денег, я оплачу половину, — под конец он гордо заулыбался. Наличие личных денег очень радовало Рона. Гермиона дала Рону пергамент и чернила, и Рон начал писать письмо Мистеру Уизли. *** Гермиона встретила весну с новой идеей. — Выручай-комната такое сокровище, которое нельзя бездумно тратить на такие простые желания — как посидеть, попить чаю, почитать книгу и потренироваться, — заговорила Гермиона, когда они сидели в Выручай-комнате. Рон с Гарри тренировали заклинания и чары с Защиты. — О чем ты? — спросил, задыхаясь, Рон, неловко уворачиваясь от жалящего заклинания. — Я имею ввиду, Выручай-комнату стоит использовать для высокой цели! — Для какой такой “высокой цели”? Экспеллиармус! — спросил Гарри и ловко обезоружил Рона, поймав его палочку на лету. — Ха! Я победил! — Реванш! — крикнул Рон, забирая свою палочку обратно и вставая в стойку. Гермиона убрала книгу и встала. — Для чего-то большего! Я вот, о чем подумала, — говорила Гермиона, когда Рон и Гарри обменивались заклинаниями. — Адриан, Том, Урса, Ронвальд, Сириус и Люпин это третья сторона в переговорах между Вальпургиевыми рыцарями Волан-де-Морта и Орденом Феникса Дамблдора. Конечно, Гарри входит в первую группу, точнее третью сторону, но… — замолчала Гермиона, задумавшись. Рон крутанулся на месте, увернулся от обезоруживающего заклинания и громко засмеялся. — Не отвлекайся! — крикнул Гарри, вызвав патронус-оленя, тот встал прямо перед Роном и начал мешать. — Инкарцеро! Рон чудом успел отскочить, но патронус Гарри продолжал маячить перед ним. — Давайте создадим свой собственный Орден! — громко предложила Гермиона, и Гарри с Роном застыли на месте, патронус Гарри растаял. — Как вам идея? Наше собственное сообщество, собственное дело, только наше. Мы можем еще кого-то позвать, кому доверяем. Собрать людей и создать свой орден. Нам не нужно цепляться за Орден Феникса. Мы создадим свой. Ну? Гермиона с улыбкой смотрела на друзей, Гарри задумался, а Рон хлопнул в ладоши. — Мне нравится! — Отличная идея, почему бы и нет? Давайте! — согласился Гарри, переглянувшись с друзьями. — Какими будут наши цели? — Ну, первые цели — просто собраться, — уже не так уверенно ответила Гермиона, но вновь набралась силы и продолжила: — Давайте каждый предложит по два человека, кого стоит пригласить в наше общество. Будем делиться новостями, обсуждать разные вещи, заниматься, помогать друг другу. — Звучит шикарно, — сказал Рон, плюхаясь на свое кресло. — Я предлагаю Джинни! — Близнецы, — сказала Гермиона. — Они конечно не очень…ответственны, но не могу не сказать, что Фред и Джордж очень умелые. И они наши друзья, твои братья. Кому еще можно довериться, как не Фреду, Джорджу и Джинни? — Тогда, предлагаю Невилла, — начал Гарри, присаживаясь на свое место, и сцепив руки, поставил на них подбородок, задумался и добавил: — и Луна Лавгуд. — Лунати… Луна Лавгуд? — удивилась Гермиона, Рон ответил таким же взглядом. — Почему? — спросил Рон. Гарри поделился недавним случаем с Луной, письмом, очками и ответом Волан-де-Морта. — Ты боишься, что Волан-де-Морт не успокоится и захочет найти ее самостоятельно? — уточнила Гермиона. — Такая мысль была, она есть, — согласился Гарри. — Но, это, немного, другое, — с паузами сказал Гарри. — Как бы это сказать… Я чувствую, верю, что она хороший человек. Она помогла мне в тот день. Да и, почему бы нет! Я хочу с ней дружить! Рон хмыкнул. — Валяй. — Это очень мило с твоей стороны, — сказала Гермиона. — Если ты ей веришь, то я согласна. — Я тоже. Она чудачка, но вроде не плохая. — Спасибо! — обрадовался Гарри. — Будем звать их? — Давайте отправим официальные письма, — предложила Гермиона. *** В пятницу, 8 марта, во время обеда, к столу Когтеврана и Гриффиндора опустились четыре совы — для Джинни, Фреда и Джорджа, Невилла и Луны Лавгуд. Никто не обратил внимания на них, в последнее время близнецы получали и отправляли письма, а Джинни могла написать мама, как и с Невиллом, ему могла написать бабушка. А о Луне никто не беспокоился и не интересовался. Фред и Джордж первыми открыли свои письма, и склонившись над ним, с улыбками переглянулись. Джинни перечитала письмо дважды, с подозрением глядя на своих братьев, она подумала, что письмо пришло от них. Невилл испугался, когда в начале письма к нему обратились “Уважаемый Невилл Лонгботтом”, и решил перечитать письмо где-нибудь в другом месте. Луна Лавгуд с мечтательным видом крутила в руках незапечатанный конверт, и Гарри неожиданно встретился с ней взглядами. Гарри смущенно улыбнулся ей, и Луна ответила ему кивком и улыбнулась. Гарри сглотнул и опустил голову. А на следующий день, в субботу, на восьмом этаже, около картины с Варнавой Вздрюченным, которого после урока балета, тролли уже лупили своими дубинками — стояли и с подозрением глядели друг на друга Джинни, Невилл и Фред с Джорджем. Луна пришла последняя и поздоровалась. — Добрый день. — Луна? — удивилась Джинни, и увидела письмо в руках когтевранки. — Ты тоже получила это письмо? — Да, интересное предложение, — Луна повертела конверт в руках. — Мне еще никогда такое не отправляли. — Даже в квиддичную команду с таким пафосом никто еще не приглашал, — добавил Джордж. — Я Анджелину позвал на Святочный бал, просто спросив за гриффиндорским столом, — сказал Фред. — Я…я… — заикаясь начал Невилл. — Жутко испугался! Успокоился, только когда увидел, что Джинни идет туда же, куда и я. — Испугался, но все равно пришел, — улыбнулась Джинни, Невилл угукнул и вжал голову в плечи, держа в руках конверт. Они еще пять минут перебрасывались ничего не значащими словами, когда на пустой доселе стене появилась дверь, и открылась. — Рон? — в унисон закричали Джинни и близнецы Уизли. Невилл уставился на своего соседа, а Луна улыбалась. Рон шире открыл дверь и встал в коридоре, пропуская всех внутрь взмахом руки. — Прошу! — со смешком сказал Рон. Гермиона вышла и улыбнулась всем. — Заходите! Приглашенные пять человек по очереди вошли в большую, уютную гостиную с книжными полками, картиной звездного неба, светящимися непонятными штуковинами и удобным пуфиками, лежащими на земле. — Вот это да! — воскликнула Джинни, оглядев комнату. — Чудно! — недоверчиво озираясь, сказал Фред. — Однажды мы прятались тут от Филча, помнишь, Джордж? И тогда это был чулан с вениками. Джордж кивнул брату, также осматривая комнату. — Какое интересное место для встречи, — сказала Луна, присаживаясь на пуфик. — Спасибо за приглашение. — Пожалуйста, — ответил Гарри, и предложил остальным сесть туда же. Когда все уселись, Гарри неожиданно понял, что он единственный стоит, и все смотрят на него (даже Гермиона и Рон) с интересом и ожиданием. — Ну… привет. Спасибо, что пришли. — Что это за приглашение? — спросила Джинни, доставая свое письмо и начала читать: — “Уважаемая Джиневра Уизли, мы приглашаем вас в наше тайное общество”, за такие-то и такие-то заслуги, “доверяем вашему сердцу”, какие словечки вы подобрали. — Мне особенно понравилась часть с “Если вы передадите письмо другому, оно превратится в опоссума и укусит вас”, — зачитал Фред. — Это правда? — спросил Невилл, заметно успокоившись. Рон и Гарри указали на Гермиону, и девушка ответила: — Да! Он бы превратился в опоссума. — Потрясающе! — сказала Джинни. — Стоило ради эксперимента попробовать отдать кому-то, — шепнул брату Джордж, и Фред согласно кивнул. — Мы позвали вас всех, — заговорил Гарри, — потому-что решили создать свой Орден. — Вы же помните, что есть другой Орден? — спросил Рон. — Куда нас не приняли бы еще ближайшие два года. — Вот Гермиона и предложила, что стоит заняться чем-то важным. И… эта комната, — Гарри указал на пространство. — Мне о ней рассказал Ронвальд. Это секретная, древняя комната, которую создали основатели, называется Выручай-комната. Вход напротив картины с балетными-троллями. Она преображается в любое место, которое нужно лично тебе. Место где можно спрятаться, где можно отдохнуть, найти что-то, спрятать или еще что-то. Все зависит от ваших желаний и воображения. — Как занятно, — сказала Луна, когда рядом с ней появилась необычная ваза с живым рисунком пегаса, и стопка с выпусками журнала “Придира”. Джинни открыла рот от удивления, и зажмурив глаза, начала о чем-то просить, и вскоре перед Джинни появился круглый столик с пирожным. — Потрясающе! — восторженно закричала Джинни. — Эй, эй, что это за прелесть, — болтали братья, когда рядом с ними появилась коробка с непонятными штуковинами — старые, новые, сломанные и поцарапанные, тут было всякое — крылья пикси, сломанные тарелки-кусаки, йойо, весы для зелий и всякие странные вещи. Ребята весело переговаривались, и Гермиона подробнее рассказала о своей задумке: — Мы бы делились разными новостями, помогали друг другу, не просто со школьными делами, а с чем-то большим. Могли бы обсудить проблемы и решения для них. — Тренироваться, — сказал Фред. — Экспериментировать! — добавил Джордж. — Изучать, — улыбнулся Невилл. — Разбираться с раздражающими личностями, например с Малфоем, — хищно улыбнулся Рон, предвкушающе потирая руки. Слизеринский ловец раздражал Рона на всех тренировках и матчах. Если бы не то, что он стал увереннее и спокойнее за последнее время, издевки Малфоя могли сильно ударить по Рону и вывести из себя. — Дружить? — спросила Луна, и когда все на нее посмотрели, спокойно встретила их взгляды. Ее лицо ничего не выражало, Гарри смотрел на ее большие, выпуклые глаза и улыбнулся. — Да, дружить. Никогда друг друга не предавать, быть на одной стороне и поддерживать, — сказал Гарри. Гермиона первая захлопала, и вместе с ней захлопали остальные. — Давайте придумаем название нашему Ордену! — весело вскочила с места Джинни. — Предлагайте названия! — Орден Золотого мальчика! — крикнул Джордж. — Нет-нет, Орден-Тех-Кто-Крут-И-Могуч! — предложил Фред. Джинни засмеялась, Гарри вздохнул, а Гермиона недовольно посмотрела на близнецов. — Летающий лев, — сказал Рон. — Орден единства? — спросил робко Невилл, и Гермионе очень понравилось, Невилл покраснел. — Думаю, у Гарри есть хорошая идея, — сказала Луна, и все с интересом посмотрели на Гарри. — Ну, я подумал, что у нас же есть великий волшебник — Мерлин. И в вашей семье некоторых назвали в честь рыцарей Артура Пендрагона. Я подумал, может быть Рыцари круглого стола, значит Орден круглого стола, — смутился Гарри, но улыбнулся, с интересом ожидая реакцию ребят. — Неплохая идея, зваться как великие люди, — сказал Рон. — У директора Дамблдора ведь есть Орден Феникса, в честь своего Феникса наверное, — начала Джинни. — Значит и у нас тоже должно быть что-то связанное с нами. — Орден круглого стола, — медленно проговорила Гермиона, — круглый стол. Она о чем-то задумалась, и стена позади нее исчезла и появилось еще одно пространство, но Гермиона не заметила этого. Поэтому остальные с удивлением смотрели, как на месте пустого пространства появляются витражные круглые окна, стены в другом пространстве заполнились разными защитными оружиями и магическими посохами, а в центре появился огромный круглый стол. Гарри и остальные подбежали к столу, Рон потянул Гермиону и она наконец-то увидела то, что появилось за ее спиной. — Это же круглый стол, прямо как на картинах про рыцарей Артура Пендрагона, — благоговейно выдохнула Джинни, прикасаясь к гладкому дереву и линиям, проходящим из центра к краям. — Похоже на солнце. — Гляньте на этот щит, — восторженно закричал Фред. — Эти семена, это же редкие семена… — Невилл потонул в шкатулках на шкафу, рядом с круглым столом, здесь же были разные приборы для зельеварения, артефакторики, и наблюдения за звездами. — Вы думаете, рыцари круглого стола бывали в Хогвартсе? — спросила Гермиона, рассматривая картину с таким же интерьером, но вокруг стола стояли известные персонажи из истории про Мерлина и Артура. — Странно звучит, без “рыцарей”, — сказал Джордж, когда они встали вокруг стола, как рыцари на картине, их конечно было намного меньше, но настроение уже было воодушевляющим. — Ага! Орден круглого стола! — поддакнул Фред. — Нет-нет, Орден квадратного стола! — Орден параллелепипедного стола! — начали смеяться близнецы. — Лучи на столе похожи на солнечные, — говорит Рон. — А это звучит, Орден солнца, — улыбается Джинни. — Отлично! — говорит Гарри. — Давайте будем Орденом Солнца! — Чудесное название, — счастливо улыбнулась Луна. — Мне нравится, — вздохнул Невилл. — Солнце очень важно для растений, и это знак света и жизни. — Да, — улыбнулась Гермиона, после слов Невилла. — Свет и Жизнь. Очень поэтично, на самом деле. — Ну что? — Рон облокотился о стол, оглядев всех. — Первое собрание Ордена солнца? *** Март прошел очень захватывающе, не считая тренировок по квиддичу, подготовки к СОВ и выполнению кучи домашних заданий — ведь Орден Солнца активно проводил собрания почти каждый день, или через день. В любое свободное время, каждый мог прийти в Выручай-комнату, заняться своими делами. Орден солнца проводил общие собрания, серьезное дело, а не просто болтовню — каждую субботу с утра до обеда. На собраниях они обсуждали все на свете — политику, образование, магию, знакомых, сплетни. Гермиона предлагала задачу на неделю — они ставили перед собой вопрос, например “Как создать свое собственное заклинание?” и обсуждали ее, приводя примеры, продумывая решения, составляя список необходимой литературы. Фред и Джордж проводили собственные опыты, и вместе с Невиллом, Луной и Гермионой болтали на тему зельеварения, артефакторики и травологии. Кроме этого, под чутким руководством Гарри, и по просьбе Луны — они начали изучение патронуса. — Кто не сможет вызвать патронуса до конца мая, тому наказание! — предложил Фред. — Наказание придумывает тот, кто первым вызовет телесного патронуса. Это предложение вызвало бурное согласие и подняло мотивацию. Вот так прошел март, и начался апрель. И в начале апреля, Невилл перестал ходить на собрания и встречи. *** 3 апреля в школу пришла бабушка Невилла и забрала его, не успел Невилл даже собрать свои вещи и попрощаться с друзьями. Орденцы с волнением ожидали новостей, и беспокоились. Гарри на секунду подумал, что что-то случилось с родителями Невилла — это была единственная причина, из-за которой Августа Лонгботтом могла забрать внука прямо посередине учебного года. Макгонагалл на вопросы не отвечала, отправляя их заниматься своими делами, и им пришлось просто ждать. Ожидание окупилось. Невилл вернулся в школу через 6 дней. Он выглядел непривычно возбужденным, еще больше рассеянным и витал в облаках. Но на следующий день, Невилл неожиданно сам предложил встретиться в штабе Ордена Солнца и собрав всех около круглого стола, открыл рот, и заплакал. — Что случилось? — закричала Гермиона, Джинни подбежала к Невиллу, остальные испугались, но Невилл улыбался, хоть и плакал. Лонгботтом вытер глаза и широко улыбнулся. — Мои родители…они вылечились!