Цветы Звездопада

Сказку?!

Я хочу! Очень-очень! А про что она будет?

Что мне интересно… Ой, а расскажи про ту птичку, о которой мы слушали в прошлый раз! Я знаю, мне уже говорили про неё, но история такая интересная!

Только можно в этот раз её не будут готовить на костре? Сажа расстроится, если снова услышит, как другую птичку поймали и приготовили охотники. Пусть лучше… О, придумала! Давай она замерзнёт, хорошо?! Как дядя Регилл всегда говорит, что надо делать припасы впрок, пусть охотники сделают из неё такой вот «припас».

Почему?

Ну… Я когда-то зимой ночевала около храма Шелин — мне туда запрещали заходить, потому что Шелин же защищает всё красивое, а я… Ну, у меня шрамики и ожоги… И я спала около тех ступенек, и мне было так холодно, что я немного поплакала даже… Но потом стало тепло! Не жарко, нет, просто тепло — я вот и думаю, что птичке лучше так. Не надо её готовить. Когда тебя сжигают — это очень-очень больно… А вот когда замерзаешь — это даже приятно…

Я то знаю.

Почему ты меня обнимаешь?

Ну не плачь, Инари! Всё хорошо! Ну… Прости, что я тебя расстроила! Извини! Давай я больше не буду говорить, а ты расскажешь какую хочешь историю… Можно даже если птичку сожгут. Главное не переживай из-за глупенькой меня, я всегда плачу. Не надо из-за этого расстраиваться…

Из поставленного под сомнение авторитетными историками сборника лагерных разговоров «Повседневная Жизнь Героев»,

записанные различными разумными в ходе Пятого Крестового Похода со слов Спутников Командора.

Предположительно конец 4715 AR, либо начало 4716 AR,

уже после Обороны Кенабреса, но до Штурма Дрезена.

Уголёк

***

Какая ваша любимая сказка? Взрослые не могли ответить на этот простой вопрос, не взяв пару минут на подумать — но было ли это удивительно? В бытовой суете, в постоянном движении мира под расколотой или полной луной, в череде житейских забот, думая о малом или большем, постоянно занятые работой или учёбой, воспитанием детей или саморазвитием… Как у взрослых моглись найти силы держать что-то столь легкомысленное в голове? Сказки… Развлечение для детей, всё чаще уходящее в прошлое в эпоху свитков и интернета, поддерживаемого Башнями Межконтинентальной Связи, возвышающимися в каждом крупном городе Ремнанта. Достижения объединённых цивилизаций людей и фавнов уже много десятилетий как привели этот мир в состояние, когда легенды остались уделом самых маленьких — и самых старых, заставших совсем другое положение дел. Это было удивительно, но всего семьдесят лет, до Великой Войны и Революции Фавнов, Ремнант был совсем иным. Не было Башен, а знания чаще передавались из уст в уста, а не с помощью красивых и удобных гаджетов, продающихся в каждом магазине за сотню-другую льен. Эпоха сказок царила тогда — и её отголоски до сих пор мелькали даже в современном мире. Ведь традиция — сесть рядом со смотрящим на тебя малышом, обнять его, и рассказать предание, передающееся из поколения в поколение, было незыблемо — и вытеснить его не могло ничто. Ни свитки. Ни интернет. Ни даже научный прогресс, отрицающий само существование магии, о которой так любили рассказывать в стародавних легендах, стараясь объяснить невозможное. Всё это и заставляло взрослых забывать — и именно поэтому им требовалось немало подумать, прежде чем дать неуверенный ответ на простой, в сущности, вопрос. Но дети? Дети могли ответить сразу. И пусть ответ для каждого крошечного сгустка любопытства и интереса был бы свой — никто из них не колебался бы при ответе. Потому что для них сказки не были отвлечённой темой для рассуждения — нет, они были новыми, невероятными мирами, что лежали там — за порогом их крохотной комнатки. И пускай на следующее утро, когда лучи солнца развеют туман загадочности и ореол мифов, окутывающий их спальню по вечерам, фей и героев на улице не окажется, это не будет иметь никакого значения. Ведь сказки для детей всё равно были реальнее, чем для взрослых. И именно потому в этот ноябрьский вечер, когда ветер отчаянно завывал по всему миру — бился в окна и стены, бешено рвал вывески и трепал волосы прохожих, швырял гроздья дождя и мокрого снега в лица вышедшим из дома бедолагам, поднимал высокие волны и обрушивал их на борта кораблей, бороздящих моря близ берегов островов и континентов, пять самых разных детей кутались в одеяла и с нетерпением ждали очередную сказку. Пока что их линии жизни не сплела судьба — и они даже не догадывались, что им когда-нибудь будет суждено встретиться и разделить общую участь. И всё же — эти пятеро сидели, каждый в своей кровати, и ждали. Их окружали самые разные обстоятельства и места — между которыми не было ничего общего. Но было нечто, объединяющее их всех. Энтузиазм, с которым они ждали новую сказку. Оправданный — ведь их ожидание подходило к концу.

***

— И было на том острове два племени. — Басовитый, раскатистый голос мужчины заполнял собой всё пространство комнаты на втором этаже небольшого, но добротно построенного особняка в самом сердце Менаджери. Фавн, огромный даже для своего народа, едва умещался в кресле, построенном плотниками Острова Свободы специально по его просьбе. В своё время именно он помог им выбраться из одной очень неприятной передряги в Вейле — и, когда два брата, специалиста во всех видах плотничьего дела, были освобождены из-под ареста и переехали на родной для их вида остров — первым делом отблагодарили своего благодетеля. Высокий, невероятно мускулистый, с открой грудью с чёрной шерстью на ней, тёмной густой шевелюрой, бакенбардами и бородой, мужчина мгновенно притягивал взгляд — и, возможно именно благодаря своей впечатляющей внешности тот в своё время смог привлечь внимание своей будущей жены, которая даже в этот час работала на первом этаже их дома, уткнувшись в тускло сияющий экран монитора ноутбука. В Менаджери электричество работало строго по расписанию — и те, кто был привязан к праховым гаджетам для работы, старались извлечь из этого максимум — сделав за шесть электрифицированных часов столько же работы, сколько делают обычные люди за весь день. Прах с каждым годом становился всё дороже — а учитывая пошлины ПКШ на ввоз любой праховой продукции на Менаджери, даже шесть текущих часов, когда работала единственная на всём острове электростанция — ужасно старая и неэффективная, расходующая по меньшей мере в три раза больше Праха, чем её современные аналоги, были непосильным грузом для едва выживающей экономики острова. В Совете уже ходили разговоры о снижении количества электрифицированных часов в шести до пяти, а лучше четырёх — но пока что никто не хотел открыто предлагать подобную меру. Ни он, ни Олбейны, его главные политические заклятые союзники/верные конкуренты, безусловные патриоты Менаджери, которые, тем не менее, рассматривали совсем иной подход к изменению жизни острова — никто не хотел снижать количество часов, когда в домах был свет и работало централизованное отопление. Да, им повезло с климатом — но в дни вроде этого, промозглые и холодные даже в их почти тропических краях, работающие праховые обогреватели, запитанные от единой праховой системы, были огромным благом. В конце-концов, лучше было тратить деньги на дефицитную пыль, чем на почти недоступные в нужных для масштаба острова лекарства. — Пап. — Гира Белладонна вздрогнул, когда крохотная на его фоне детская фигурка требовательно дёрнула сидящего на кресле фавна за палец. Лежащей в кровати маленькой девочке не было дела до мыслей своего отца, нет — всё, что она видела, так это прохлаждающегося и занимающегося всем чем угодно, кроме рассказа ей сказки, взрослого. Вся в свою мать — не мог не умилиться отец, широко улыбнувшись и ткнув дочь в бок огромным пальцем, отчего та яростно зашипела и, подобно небольшой гусенице, уползла от него подальше — на самый край кровати. — Прости. — Улыбнулся Гира, продолжив рассказ. Сегодня он хотел поведать дочери одну старую легенду — передававшуюся в роду её матери ещё с тех пор, как далёкие предки жили кочевыми племенами в горах Атласа, носившего тогда совсем другое название — Мантл. Два племени враждовали сто и ещё один год… Уже даже самые седые шаманы не сказали бы, почему — были ли тому причиной гриммы, страшные звери, выходившие на охоту по ночам и пожирающими всех, в том числе и охотников тех племён, или, быть может, виной тому послужили простые непонимания и противоречия, которые всегда будут между разными существами — правда такова. Племя Чёрных Котов и Племя Меняющих Цвет были злейшими врагами. Когда охотники сталкивались друг с другом, то сразу забывали о добыче — и старались загрызть друг друга — как самые настоящие животные, а не фавны! Блейк округлила свои золотые глаза и тихонько охнула, прижав крохотные ушки к голове и укутавшись в одеяло, заворожённо слушая рассказ отца. Тот остров был большим, и до поры до времени всё было хорошо — ведь Чёрные Коты заняли юг, а Меняющие Цвет — север, и не было нужды сражаться друг с другом. Но постепенно охотничьи угодья пустели, и приходилось одним идти южнее, а другим — севернее. И вновь завязалась кровавая война. Тёмные Коты были сильнее, а потому при встрече один на один чаще всего перегрызали глотки своих злейших врагов, но Меняющие Цвет хитрее — и устраивали засады на воинов враждебного племени. В этом им помогала их природа — кожа Меняющих Цвет могла подстраиваться под любую расцветку — что в джунглях, что в камнях — найти их было очень сложно, ведь они принимали любой облик, который был им нужен. А Тёмные Коты были очень сильны — и могли одним ударом раздробить целый камень! А ещё — Коты были ловкими и проворными, и убежать от них было почти невозможно. Силы были равны. Оба Племени отказывались сдаваться — и сражались до последнего фавна, уверенные, что смогут победить. Каждый с обеих сторон знал — им не будет пощады, если они проиграют. «Они освежуют и съедят нас» — так думали Тёмные Коты. «Они вырвут наши сердца и скормят своим детям» — так думали Меняющие Цвет. Были, конечно, и те, кто думал иначе и не желал участвовать в войне — но таковых было совсем мало. Их ненавидели свои же — и Тёмные Коты даже пробивали им левую ладонь, чтобы навсегда пометить тех как предателей. Меняющие Цвет тоже — и точно также пробивали левую руку отступников, нежелающих отнимать чужие жизни. Так и повелось — что трусов наказывали, оставляя им раны, которые сразу говорили — какие они, на самом деле. Жалкие трусы, недостойные брать слово на Советах. И всё бы так и шло, если бы дочь Вождя Изменяющих Цвет однажды случайно не помогла дочери Вождя Тёмных Котов. Та застряла в глубокой расселине, решив спрятаться там от гриммов — и, не зная, что внизу сидит враг, той на помощь пришла другая фавн. Вместе они смогли обмануть гримма — и, не зная, кто перед ними, действовали вместе, словно единое целое — против страшного врага. И пусть они были совсем не похожи друг на друга — Геккана из Изменяющих была высокомерной и шумной, а Фишейса из Тёмных была кроткой и спокойной — но, говорят, сама судьба свела их вместе. История помнит их как хороших подруг, которые сначала не очень любили друг друга — но потом поняли, что на самом деле их племена не отличаются ничем, кроме своего наследия. Дочери созвали Советы, пользуясь тем, что их отцы были Вождями, и каждая без страха пошла к своим врагам. Геккана вышла на Совет Изменяющих Цвет со вскинутой вертикально вверх левой рукой, как и Фишейса — к Совету Тёмных Котов, дабы держать слово. И в ту ночь они рассказывали о том, что нет разницы между их племенами — и подтверждением были их руки, лишённые знаков предательства. Потому что они не были злодеями или изменниками — но лишь умными женщинами, знающими, что нет чести и радости в кровопролитии между такими похожими народами. И так тронула их родителей смелость своих детей — что предали они забвению войну между своими племенами. А с тех пор мы, когда выступаем на Совете, сначала поднимаем вверх левую руку — обещая, что будем говорить только правду и показывая, что мы того достойны… Блейк уже тихо сопела, укутавшись в одеяло и не дослушав до знаменательной кульминации. Гира улыбнулся дочери (которая всегда засыпала за минуту до того, как рокочущий бас отца заканчивал свой рассказ), аккуратно поправил одеяло, и на удивление неслышно для своих невероятных габаритов прокрался из комнаты, спустившись по лестнице на первый этаж. — Заснула? — Мурлыкнула негромко лежащая на подушках Кали Белладонна. Её ноги упирались в край дивана, а сама она полулежала, держа на своих коленях светящийся ноутбук. Её пальцы с мерным стуком летали по клавишам, пока матриарх Менаджери пыталась успеть доработать — в их последний электрифицированный на сегодня час. — Да. — Произнёс Гира, пройдя на кухню и наливая себе стакан воды, бросая внутрь несколько кусков колотого льда — в те редкие времена, когда их праховый холодильник работал, мужчина всегда старался наморозить себе как можно больше ледяных кубиков. Привычный к холодному климату Атласа Вождь Менаджери давно привык к жаркой погоде — но не мог отказать себе в небольших радостях вроде этой. — Рассказал ей историю твоего племени… Кали зашипела, закашлявшись — и её шипящее недовольство быстро переросло в тихое хихиканье. — Ты же знаешь, что это не имеет никакого отношения к правде. — Улыбнулась она мужу, не отрывая взгляда от экрана. — Кстати, «бюллетень» пишется через «и» или через «е»? — Через «е». — Улыбнулся Гира, скрестив руки на груди. — И в чём же правда той истории? — Изменяющие действительно послушали дочь Вождя Котов. — Отвлечённо пробормотала Кали, нервно дёрнув звериными ушами и начав быстро вносить правки в текст. — А вот Коты нет, и быстренько прирезали дочь Изменяющих. Те от этого впали в бешенство, и пошли войной на Котов — которые с радостью приняли бой, перебив тех почти под корень, вместе с дочерью своего вождя, которая встала на сторону чужого племени. Коты захватили власть над островом, который после начал носить название Менаджери, став одним из самых известных племён фавнов в мире, и продолжили плодиться, пока на свет не появились пра-пра-правнучка того Вождя. — Ты? — Аккуратно приобнял её Гира. — Блеки. — Нежно фыркнула ему Кали, довольно мурлыкнув и потёршись щекой о его грудь, и мгновением позже с видимой неохотой оторвалась от оголённой груди супруга, оставив на ней короткую ярко-красную царапину от длинного ногтя. — Подожди, мне надо закончить текст. — А что насчёт Изменяющих? — Задал вопрос мужчина, внезапно даже для самого себя заинтересованный этой старой фавнской легендой, потерев царапину и посмотрев на жену, кокетливо подмигнувшую ему. — Говорят, остатки успели сбежать куда-то с острова — сначала на Аниму, потом и на Санус. Слышала даже вроде, что во время Великой Войны небольшая группа фавнов-хамелеонов действовала в Вейле и доставила немало проблем людям, но те ли это Изменяющие, или просто другая группа… Думаю, что они и сейчас где-то там. — Мрачный финал. — Улыбнулся Гира, доставая себе ещё льда и наливая очередной графин воды. — То, что я рассказал Блейк, звучит лучше. — На то они и сказки, верно? — Отвлеклась от текста Кали и ухмыльнулась мужу. — Что бы быть лучше реальности? Кому захотелось бы слушать, что две дочери влюбились друг в друга и решили попробовать остановить бойню — а по итогу обе умерли, непонятно зачем, хотя могли сбежать и жить вместе? Тем более, что… Ну и что ты делаешь? Ай! Гира ткнул её пальцем в бок — и Кали, подтверждая своё гордое звание матери Блейк, ойкнув и мгновенно почти телепортировалась на другую сторону дивана, сверкая глазами и сжигая взглядом мужа, скалясь и издавая тихое, горловое шипение. — Я же знаю, что ты обожаешь эту историю в том виде, в каком я рассказал её Блейк. — Поддразнивающе пророкотал ей Гира. — Дурак. — Фыркнула Кали, скрестив ноги и вернувшись к тексту. Затем отчётливо посерьёзнела и, мгновение подумав, всё же добавила. — Кстати. Тебе писал Бёрк. — Что?! — Мгновенно забыл обо всём остальном Гира, сделав к ней шаг и прищурившись. — Да. — Спокойно кивнула его жена, тоже потеряв любой намёк на веселье в голосе. — Я проверила почту час назад, и письмо там валяется уже несколько дней как. Спрашивает, не можем ли мы принять несколько его человек. — Его людей? — Лицо Вождя Менаджери посерьёзнело, и тот прикрыл глаза. — Может и сможем… Но только зимой. Не меньше полутора месяцев на подготовку. Но… Почему?! — Понятия не имею. А по срокам… Да, я ему так и написала. — Ответила его супруга нейтрально, вернувшись к своей статье. Её знакомый — начинающий репортёр откуда-то из Вейла, был достаточно милостив, чтобы публиковать её статьи в своей колонке под собственным именем — и потому Нина Лавендер, специальный корреспондент Вечернего Вейла из Менаджери, уже несколько месяцев к ряду публиковала статьи через свою сестру — репортёршу Лизу Лавендер (которая и была тем самым милостивым репортёром, неравнодушным к фавнам). Колонки эти пользовались умеренным успехом — в основном потому, что были единственной альтернативой пропаганде Атласа, которая рисовала всех жителей Менаджери как каких-то диких зверей, а Белый Клык — их благотворительную организацию, занимающуюся сбором пожертвований на содержание больниц и детских садов в Менаджери, как группу замаскированных террористов, которой только дай повод устроить какой-нибудь взрыв, ради покупки пыли для которого они и собирали деньги! Смешно! Но без альтернативной точки зрения весьма эффективно — и именно поэтому бывшая студентка журфака «Университета Имени Озара Второго», что в Вакуо, сейчас использовала свой немалый опыт в написании статей только лишь для того, чтобы рассказать обычным людям о жизни на их острове. Не хорошей. Не плохой. А просто… Жизни. Самой обычный. Возможно не богатой, и совсем не сказочной — но и вовсе не такой дикой, жесткой и варварской, как это было в фильмах и сериалах Атласа, рисующих их как каких-то кровожадных монстров. Впрочем, всё менялось — и, быть может, когда-нибудь у сидящих в башнях из стекла и стали репортёров и будут настоящие, веские основания так считать. Слишком убедительно звучал Корсак Олбейн, предлагая совершить одну-единственную атаку на грузовые поезда ПКШ — всего один вагон пыли мог бы обеспечить дефицит Менаджери на целые месяцы… Гира останавливал их. Но рано или поздно ему придётся пойти на уступки — разрешив это просто для того, чтобы показать, насколько несовершенным был предложенный ими путь. Боялся он только одного. Нет, вовсе не того, что у Олбейн ничего не получится — в таком случае Менаджери просто придётся выкупать у охраны ПКШ пленных фавнов, схваченных при попытке грабежа. Это было бы серьёзной политической проблемой, но она меркла в сравнении с альтернативой — ведь больше всего Гира Белладонна опасался, что у тех могло получиться. И тогда Менаджери — и Белый Клык, как его Силы Самообороны, ждёт будущее тех самых убийц и террористов, как их рисовал Атлас сейчас. Впрочем, все это было делом отдалённого будущего. Сейчас его куда больше интересовало, почему его старый друг ещё со времён университета, который выбрал совсем другой жизненный путь, внезапно переборол своё более чем десятилетнее презрение к Белладоннам и попросил их о помощи. Гира вздохнул… И, потеснив Кали, прижавшуюся к его боку и недовольно мурчащую что-то себе под нос, принялся внимательно читать письмо от Саймона Бёрка, с которым чета правителей Менаджери когда-то были хорошими друзьями. И пусть это было ещё до того, как один стал руководить Белым Клыком, а другой — складом Праховой Компании Шни, некоторые узы были слишком крепкими, чтобы забыть о них даже спустя больше двенадцати лет после их разрыва. А раз так — то пусть они и разошлись, набив друг другу лица и в сердцах пообещав больше никогда не иметь друг с другом никаких дел, если Саймону нужна была помощь в том, чтобы вывезти фавнов на Менаджери — другой фавн был готов помочь. И даже не как Вождь Менаджери — а как Гира Белладонна, который старался поступать правильно, какими бы мрачными не были перспективы будущего. Этой зимой… Они отправятся в Немору и заберут несколько десятков фавнов, о которых просил Саймон. Самого Саймона они тоже заберут — даже если Гире придётся надрать упрямую задницу этого тупого бегемота — который, всё же, по итогу оказался на их стороне. Подумать только… Собрать группу бездомных и руководить ей! Без какой-либо помощи от знакомого Вождя Менаджери, который мог бы им помочь! Нет, определённо, Саймон как был идиотом, так им и остался. — У тебя на редкость дурацкая улыбка. — Недовольно буркнула Кали, посмотрев на него. — Охотно верю. — Ещё сильнее улыбнулся Гира, сделав шаг к двери и накидывая куртку. — Пойду обрадую Фенека, что ему надо готовить корабль. Мы отплываем туда через месяц, как только нам дадут разрешение. — Давай. — Махнула ему вслед Белладонна, соблазнительно потянувшись и изогнувшись на диване, чуть отложив ноутбук и послав ему воздушный поцелуй. — Буду ждать… Гира улыбнулся — и быстро закрыл за собой дверь. Это был хороший вечер. Не сказочный, конечно. Но, определённо, хороший. И в будущем он, скорее всего, станет ещё лучше…

***

Вечер не был добрым. И пусть комната разительно отличалась от уютной спальни на втором этаже деревянного особняка в тысячах километров отсюда в лучшую сторону — сути дела это не меняло. Тут было несравненно богаче — пожалуй, одни занавески из Мистралийского Золотого Шёлка, уникальные в своём роде (последние семь экземпляров все как один принадлежали богатейшей семье Ремнанта, новых таких уже не производилось — горная деревушка, где жили золотые шелкопряды, была уничтожена уже больше трёх десятилетий как налётом гриммов) стоили дороже того особняка в Менаджери, никакого ощущения тепла или комфорта это нарочитое, вычурное богатство не создавало. Резная кровать была выстелена простынями с вышивкой праховыми нитями, что сбегали по ткани чуть светящимися в темноте ручейками, мебель выточена лучшими плотниками Вейла, по праву считавшегося столицей мировой лёгкой промышленности, а пол из холодных мраморных плит был приятно-тёплым — сотни килограмм огненной пыли девяносто седьмой пробы ежегодно сжигались в Зимней Резиденции, дабы поддерживать внутренний комфорт её обителей — одно из трёх поместий Семьи Шни, вполне вероятно, тратило в год не меньше Пыли, чем не самый маленький город где-нибудь на Аниме. И всё же… В этой комнате не было чего-то, что было в той простенькой спальне, лишённой даже намёка на подобную роскошь. Но даже тут рассказывались сказки. Пусть и было это скорее… Социально одобряемым долгом, а не искренним желанием. — Слушай внимательно. — Устало вздохнул мужчина, держа перед собой книгу. Его роскошные белоснежные усы чуть дёрнулись, когда тот скривил губы, подбирая хоть что-то достаточно… «Разумное», для чтения дочери. Главные уроки ребёнок извлекал именно с детства — и если он хотел, чтобы второй и третий его дети получились лучше, чем первая, сидящий в кресле с идеально прямой спиной мужчина, даже сейчас носящий строгий деловой костюм был готов выделить своё ценное время на это воспитание. Хотя Жак всё равно жалел, что не может делегировать эту простейшую обязанность воспитателям, которым он платил зарплату, эквивалентную годовому бюджету небольшой деревушки в Вейле. К счастью, недавно назначенный на этот пост заместитель Генерала Айронвуд, только недавно повышенный до этого звания, отныне один из пяти самых высокопоставленных военных в армии Атласа, не смог присутствовать на банкете, так что и глава Семьи Шни мог позволить себе отсутствие. Гарантировать подобающее воспитание своим детям было важнее — особенно если он не хотел повторения фиаско с Винтер. А, поскольку Уиллоу была бесполезна, всё как обычно приходилось делать самостоятельно. — Да, отец. — Послушно кивнула лежащая в кровати девочка. Её белые волосы были аккуратно уложены на подушке, а лёгкие, но надёжные одеяла укутывали её приятным теплом. Она была спокойна — но её глаза сверкали энтузиазмом, когда наследница Праховой Компании Шни с интересом готовилась внимать мудрости отца, который так редко уделял им с Уитли время. Жак перелистнул ещё несколько страниц. Ничего. Все названия были одинаково скучными и глупыми — бесполезными в воспитании ребёнка. Не было ничего вроде «Ответственной Принцессы» или «Разумного Героя», нет, только какие-то крайне смутные рассказы о волшебных яблоках, спящих принцах и всем подобным мусором. Приняв решение уволить человека, который подбирал библиотеку для его детей (возможно, именно поэтому Винтер выросла таким ужасным разочарованием?), Жак резко захлопнул книгу и поднял взгляд на вздрогнувшую дочь. — Ты слышала сказку о Четырёх Чудовищах? — Спокойно уточнил он, получив маленькое покачивание головы от дочери. — Хорошо. Это старая легенда Атласа. Я постараюсь пересказать основную суть. — Хорошо. — Негромко согласилась Вайсс Шни, постаравшись скрыть, что немного испугалась названия. — Когда люди появились на Ремнанте, мир был прост и упорядочен. — Холодно, так, словно читал лекцию, принялся пересказывать содержание старых текстов глава семейства Шни. — Тысячу и ещё один год царил порядок. Вечная Королева правила миром своей твёрдой рукой и бесчисленными легионами слуг. Её слово было законом, и все подчинялись её словам. Однако, у неё была слабость— её смертные мужья погибали— от болезней, старости или рук политических конкурентов, и каждый раз та находила тому замену. Пока, однажды, не устала от бесконечного правления— и решила отдать власть своему мужу, которому доверяла больше всего на свете. Она удалилась на далёкий остров и провела там два года, чтобы потом вернуться в своё Королевство.Как думаешь, что произошло? — Внезапно задал вопрос лежащей в кровати девочке рассказчик. — А… — Та распахнула глаза в удивлении от того, что рассказ внезапно прервался, но тут же попыталась представить. — Её муж… Наверное, не имел таких навыков управления, поэтому послушался свою жену? И просто продолжил делать, что она сказала?.. — Нет. — Одобрительно кивнул на предположение мужчина. — Её муж был глуп и самонадеян. Он понизил налоги, попытался дать людям больше свободы и дал им право самим решать свою судьбу. За два года он разбаловал свой народ, и когда пришла Королева, той пришлось возвращать порядки железной рукой. Она справилась— но её супруг решил поспорить — и началась война. Великая Королева была в ярости— и прокляла народ своего мужа, назвав их «грязными животными», которые поддавались своим инстинктам, не имели ничего того, что делало из нас людей. Они были слабыми, дезорганизованными и жалкими — но коварными. И потому, когда их звериная сущность начала вырываться наружу, никто не был удивлён. Война шла долгие годы, пока реки не начали выходить из берегов от крови в них. Народ людей был сильнее, но народ фавнов, как себя называли эти звери, был куда более жестоким и извращённым, нежели свои бывшие собратья. Народ Зверей создал себе Четырёх Защитниц, которые передавали свои силы по наследству, а Королева в ответ создала Четырёх Чудовищ, которые должны были покончить с народом фавнов, по одному на каждую. Тёмный Дракон, крылья которого были больше самого огромного города стал проклятьем для зверей Вейла, Древний Шелкопряд готовил ловушки на них в джунглях Мистраля, Пустынный Червь пожирал целые караваны беглых зверей в песках Вакуо, и Морской Змей отсекал их попытки доплыть до берегов Атласа. Так была выиграна Первая Война. Затем фавны приняли своё место и стали служить под руководством людей, как и должно было быть всегда. С тех пор прошли долгие столетия, но эти грязные твари не забыли унижение своих предков — и вот уже долгие столетия мстят нам за собственную глупость. Вайсс молчала, прикрыв глаза. Она знала, как много работы у отца, и была благодарна, что он прочитал ей сказку… Но сама эта сказка вызывала у неё слишком сложные для детского разума эмоции. Ей, конечно, понравилось! Как ей могло не понравиться? Если отец выбрал именно этот текст для неё, значит у него были свои веские причины, и ей самой стоит потратить больше времени на анализ услышанного. — Как ты думаешь, почему началось восстание? — Отвлёк её от размышлений требовательный голос отца. — Наверное… — Вайсс на секунду задумалась. — Потому что… Они хотели жить как-то иначе? И при муже Королевы им нравилось жить больше, чем при ней? — Не разочаровывай меня. — Фыркнул Жак пренебрежительно. — Все хотят жить лучше. Нет, восстание началось, потому что Королева решила отдохнуть и выпустить бразды правления из своих рук. Ты моя дочь, и когда-нибудь именно ты возглавишь нашу Компанию. Запомни эту сказку. Как только ты доверяешь кому-то власть, они непременно воспользуются этим, чтобы настроить окружающих против тебя. Ясно? — Да. — Тихо, послушно кивнула его дочь. У неё было другое мнение. Но отец всегда был прав в своих словах, поэтому ей было немного стыдно за то, какую глупость она предположила. — А те звери… И фавны… Они… — Это легенда. — Небрежно отмахнулся отец. — Не стоит воспринимать всё буквально. Фавны действительно хуже людей — они не такие эффективные сотрудники, зачастую очень глупы и постоянно вопят о том, что им что-то не нравится, вместо того чтобы взять и поменять это. Их Зверинец на отдельном острове, пародия на государство, которая управляется деревенщинами без образования и каких-либо навыков. Но не стоит их недооценивать — они как загнанные в угол крысы. Подлые, мерзкие, опасные и заслуживающие презрения. — Понятно. — Тихо пробормотала Вайс. Сестра часто говорила другое… Но сестра убежала. А отец всегда был прав — а значит и с фавнами всё было совсем не так, как говорила Винтер… — К завтрашнему дню я хочу получить от тебя сочинение на два листа о том, какие уроки эффективного менеджмента ты извлекла из моего рассказа. — Потребовал Жак, разрушив её размышления. — Да, отец. — Послушно кивнула Вайсс. Это было несложно. Она хорошо умела писать, а два листа было совсем немного по сравнению с тем количеством заданий, которые она обычно выполняла со своими репетиторами. — Хорошо. — Кивнул ей мужчина, поднимаясь с кресла и проходя мимо кровати. Девочка проследила за ним взглядом, в тайне надеясь, что он обнимет её… Но этого, конечно же, не произошло — и тот просто прошагал мимо, покинув комнату и остановившись только у самой двери. — Если результаты будут удовлетворительными, я возьму тебя в рабочую поездку через месяц. — Правда?! — Мгновенно потеряла всё спокойствие Вайсс и даже подскочила на кровати, изумлённо посмотрев на отца с таким рвением и энергией, что мужчине мгновенно стало ясно — писать эссе она начнёт не завтра, а стоит ему покинуть комнату. Его это вполне устраивало. — Да. — Кивнул тот. — У меня запланирована короткая трёхнедельная прогулка на Северной Звезде по южным водам Мистраля. Там, после запланированного посещения наших шахт добычи, я планирую вылететь частным рейсом до Атласа обратно. Если твои репетиторы сочтут возможным, ты поедешь со мной. Однако для этого тебе придётся постараться. — Обещаю! — Мгновенно воодушевлённо и радостно закивала его дочь. — Я буду делать всё, что мне скажут очень хорошо! — Больше делай, меньше говори. — Кивнул ей отец. — Эссе завтра к двенадцати должно быть у меня на столе. — Я сделаю. — Закивала Вайсс, дождавшись, когда отец развернётся и закроет дверь — и опрометью бросилась к столу, достав листок бумаги и принявшись лихорадочно переносить мысли из головы на белый лист. В конце-концов, всё было очень просто. Королева не должна была отдавать власть. Её подданным не надо было пытаться восстать. А, когда восстали — надо было сбежать, а не пытаться воевать. Не было бы этого восстания и этих самых защитниц — не было бы и чудовищ. Вайсс Шни была умной девочкой — и прекрасно помнила сказки, которые ей рассказывали до этого. Более того, благодаря своей сообразительности она даже смогла провести параллели между легендой Вейла и Волшебнике и Четырёх Девах и этими самыми Защитницами Фавнов. Наверное, этот самый Волшебник и был тем самым Королём, нанёсшим удар в спину Вечной Королевы. А эти самые Четыре Девы… Наверное, действительно существовали — но сгинули в прошлое и с той Королевой, и с тем Королём, и с Четырьмя Чудовищами. В конце-концов, помимо того, что она была ребёнком, она ещё и была Шни — и прекрасно знала, что сказки были нужны только для того, чтобы вычленять из них самое важное. А магия, Девы, Волшебники и прочие глупости? Такого, конечно, никогда не было. Вайсс Шни была в этом абсолютно уверенна — с той уверенностью, с которой верит в свою картину мира любой ребёнок, которого воспитывали взрослые, лишённые даже малейшей капли воображения и любви. И, пока будущая Дева Зимы наверху отчаянно писала своё эссе, её отец спокойно спустился на первый этаж и принял вызов от надрывающегося свитка. — Слушаю. — Господин, у нас… Есть небольшая проблема. — Промямлил в трубку Курц — специальный представитель ПКШ в Мистрале. — Ещё одно ограбление. Снова Немора. На этот раз — Склад Пыли. Потеряно больше трёх сотен килограмм. Выжившие говорят какие-то глупости о том, что вместе с нападающими были гриммы… — Уволить без компенсации. — Зло прошипел в трубку мужчина, сделав резкий вдох. Он предупреждал. Он знал, что сожжение склада было только первым шагом грабителей — и был не удивлён тому, что произошёл второй. А то, что какие-то идиоты трепались про гримм… Естественно, никому не хотелось признавать, что их обнесли обычные бандиты, и поэтому постарались свалить вину на то, что не могло не вызывать ужаса у обычных людей — монстров, рыщущих по всему Ремнанту. — Уже, сэр. — Донёсся из свитка далёкий голос Курца. — Мы уже пересмотрели протоколы безопасности на Складах, такого больше не повторится. Мы попробуем требовать компенсации? — Естественно. — Раздражённо ответил тому Жак. — И… Нет, подготовь мне список аргументов. Немора, верно? — Да. — Я буду там через полтора-два месяца, может чуть раньше. Лайнер пройдёт в тех водах, я прикажу откорректировать маршрут. Я поговорю с мэром лично. Слишком много проблем в тех местах в последнее время. И ещё… — Слушаю вас? — Эти идиоты составили рапорты? — Конечно! — А история с гриммами в них есть? — Да, сэр. — Привлекайте Охотников. И не местных, они там все повязаны. Наймите Вакуо… Нет, даже Вейл. — Слушаюсь, сегодня же подам запрос. Можно спросить? Почему мы не воспользуемся помощью Специалистов? Они же… Куда лучше подойдут для подобной задачи, правда? — Я не собираюсь отвлекать Специалистов ради кучки оборванцев в джунглях Мистраля. — Пренебрежительно ответил свитку Жак. — Пора уже этим бездельникам из Бикона заняться делом. Давайте, пусть попробуют найти гриммов там, где их нет. Может в своём «расследовании» эту банду уже прихлопнут наконец-то… — Это… Умно, сэр. — Ты здесь не для того, чтобы мне льстить. Работай. Ещё одно ограбление — и я поставлю перед Советом Директоров вопрос о снятии тебя с должности, ясно? Не подведи меня. — Да! — Почти пропищал мужчина с той стороны свитка. — Как только будут новости, я вам сообщу! — Действуй. — Отмахнулся от него Жак, посмотрев в экран новенькой лимитированной модели свитка от Электротехнической Компании Шни — всего несколько месяцев назад этот прототип был собран на их передовом заводе с единственной целью — показать статус своего владельца. Гравировка из Пыли на металлическом корпусе из почти неразрушимого сплава, огромный и яркий экран, собственная встроенная в корпус антенна, способная связаться с Системой Межконтинентальной Связи с любой точки Ремнанта… В руках Жака Шни лежал технологический шедевр — которому он не придавал особого значения. То, что ему доставалось самое лучшее, было естественно. Соответствовало его статусу. И, ради этого статуса… Можно было даже потратить время и навестить один из самых грязных и мерзких городков Мистраля. Заодно можно было показать дочери как выглядели фавны в их естественной среде обитания — судя по тому, что он слышал, даже с пристани можно было увидеть шатающийся вокруг порта получеловеческий сброд. Жак Шни удовлетворённо кивнул самому себе — и мгновением позже переключился на совсем другое дело, даже не подозревая, как одним крохотным решением смял, разрушил и разорвал привычное полотно истории и сколько невероятных последствий спровоцировал одним крохотным, незаметным и неважным на первый взгляд решением. Возможно, если бы его не отвлекли новостями о попытке ограбления склада в первый раз, он бы даже не обратил внимание на короткое письмо об отсутствии назначенного на пост Заместителя Генерала Айронвуда на банкете. В таком случае он, Жак Шни, обязательно отправился бы на приём и провёл там три часа своей жизни, предаваясь презренному гедонизму и чревоугодию, без особой пользы, но и без сопутствующих ситуации недостатков. Естественно, он бы не успел провести время с Вайсс, и его дочь встретилась бы с Винтер, которая смогла бы передать через Кляйна — дворецкого Семьи Шни, послание любимой сестрёнке, в котором описывала причины и мотивы своих поступков. Но, к сожалению для сестёр, вместо этого Вайсс потратила половину ночи на написание эссе, которое растянулось на четыре страницы, и было пусть наивным, но «минимально приемлемым нашим стандартам качества», как охарактеризует его завтра вечером сам патриарх семьи Шни. Вайсс Шни бы не получила билет на Северную Звезду — самой большой (и единственный) в мире океанический лайнер, гордость Атласа — плавающий курорт, огромный, многоэтажный белоснежный корабль, бороздящий моря и не боящийся даже самых страшных штормов и гриммов, защищённый самыми передовыми технологиями и небольшим эскортом военного флота Атласа, а сам круизный лайнер не сбился бы с курса и спокойно прошёл бы мимо Неморы. И, если бы того самого ограбления склада в далёкой отсюда Неморе не было бы, то и повторной атаки — и, естественно, вызванного из Вейла подкрепления для расследования «аномального поведения гримм» тоже никогда бы не поступило. Но запрос был отправлен. И ответила на него та охотница, что уже долгие годы искала повод отправиться в этот дикий край джунглей… Охотница, что прямо сейчас, по странному, почти судьбоносному совпадению, тоже читала сказку своим детям.

Двум дочерям — пусть привлекательная женщина с глазами цвета плавленного серебра родила лишь одну их них...