Always On My Mind

Я зашёл в класс, где должен был отбывать наказание, осматривая его на наличие свободных мест. Там уже сидело несколько таких же несчастных, кому не повезло уйти домой спокойно, но я не собирался присоединяться к ним, а хотел занять место как можно дальше. Найдя подходящее, я прошёл к нему и бросил сумку на соседний стул — не хочу, что бы кто-то сидел рядом со мной. В класс зашла ещё пара учеников, после чего дверь закрыли. Сегодня за нами должна была следить учительница, которую я не знал, поскольку никакие уроки у меня она не вела. Но, в общем-то, никакого значения это не имело, потому что также как и все другие учителя, она собрала у нас телефоны и сказала молча выполнять домашние задания. Я достал какой-то учебник для вида, а на деле, просто царапал ручкой парту, думая об абсолютно других вещах. Я уверен, что меня здесь вообще быть не должно. Признаю, обычно я получал наказания действительно по своей вине, но сейчас я тут совершенно несправедливо. Просто обстоятельства сложились неудачно, а я в этом не виноват. Это определенно был странный день. Я пытался вспомнить, в какой же момент все пошло не так. Хотя, что тут вспоминать? Все началось с самого утра.

***

Этот день с самого начала отклонился от привычного мне расписания. Едва открыв глаза и взглянув на часы, я понял, что умудрился проспать впервые за последние несколько лет.              Проспал я, вероятно, из-за того, что вчера слишком поздно вспомнил о достаточно объёмном домашнем задании по математике. Я уже подумал о том, чтобы вообще его не делать, однако точные науки — это то, в чём я был действительно хорош. Проще говоря, мне бы хотелось сохранять приемлемые оценки хотя бы по этим предметам. Прикинув свои силы и вспомнив, что математика завтра вторым уроком, что исключало возможность успеть выполнить задание прямо в школе, мною было принято стратегическое решение сесть за него сейчас. По истечении двух часов, я уже записывал последний ответ, после чего сразу же лёг спать. И только утром я понял, что исправив одну ошибку, я допустил другую. Не выспался и опаздываю, зато задание выполнил. Превосходно. Я живо подскочил с кровати и, решив, что времени на душ уже нет, быстро умылся и собирался почистить зубы, когда обнаружил пропажу своей щётки. Я мог бы поклясться, что ещё вчера она была на месте! И куда она могла подеваться всего за одну ночь? Спускаясь по лестнице на кухню, я даже не успел подумать над ответом на этот вопрос, как тут же мне на глаза явился ещё один сюрприз. Мой последний кусок пиццы, честно оставленный со вчерашнего ужина для сегодняшнего завтрака, исчез также бесследно, как и щётка. Вместо моего завтрака на тарелке была записка со следующим текстом: «Кто первый встал того и пицца». Пришлось смириться с тем, что сегодня в школу я пойду голодным. Схватил телефон — посмотрел на время. Первый урок уже начался. Параллельно заметил пропущенные звонки и несколько сообщений от друзей. Им быстро написал, что со мной все в порядке и что я скоро приду, а сестре, оставившей меня без завтрака, набрал текст с советом не попадаться мне на глаза или не ждать пощады. После этого, мне ничего не оставалось, кроме как выдвигаться в школу. Не то что бы меня так сильно волновало опоздание, но все же, мне не хотелось снова выслушивать нотации от учителей, а после, ещё и от родителей. Задумавшись о том, удастся ли мне избежать выговора, я почти вышел из дома в пижаме. Это так не похоже на меня. Я привык, что все четко и улажено. Мне нравилась однообразная и скучная жизнь. А потому, подобные непредсказуемые повороты привычной рутины меня совсем не устраивали. Эх, знал бы я тогда, что ждёт меня дальше — остался бы дома. А может и наоборот, явился бы в школу в два раза быстрее. Если честно, я сам ещё не до конца понял, какие у меня мысли по поводу сложившейся ситуации. Вернулся в свою комнату, достал из шкафа несколько вещей, понадеявшись, что они чистые, посмотрел в зеркало — вроде нормально. Мысленно порадовался, что волосы можно даже не расчёсывать, ведь кто-кто, а шапка меня ещё никогда не подводила. Перед самым выходом из комнаты, кинул взгляд на клетку со своей морской свинкой. Страйпи спокойно спал — ему-то спешить некуда. Вот кто действительно познал все радости этой жизни. Только и знает, что спать и есть целыми днями. С этой мыслью, я спускался обратно к входной двери. С первого раза застегнул куртку, со второго смог правильно зашнуровать кроссовки и только с третьего раза наконец-то попал ключом в замочную скважину. Сначала я бежал как можно быстрее, но осознав, что на первый урок я уже все равно не попаду, пошел более спокойным шагом. Это утро выдалось особенно морозным, но мне не привыкать, как, в общем-то, и всем жителям Южного Парка. Вдыхая холодный воздух, я рассматривал заснеженные вершины гор, видневшихся вдали, и слушал хруст свежего снега под ногами. Небо постепенно светлело, и солнце пробивалось сквозь темные тучи. На улице было безлюдно, что меня, если честно, только радовало. В тот момент мне показалось, что все не так плохо. Ну, проспал, ну с кем не бывает. Теперь, когда это все позади, я просто приду ко второму уроку и продолжу свой монотонный будний день, так? Не так. Моя идиллия продолжалась ровно до того момента, как я вспомнил, что листы с домашним заданием по математике так и остались лежать на столе в моей комнате. Ну вот и всё — теперь день был окончательно испорчен! Ну как так? Я даже хотел вернуться домой, но поскольку математика была второй, в этом не было смысла. Я или прихожу туда без выполненного задания, или просто пропускаю ещё один урок и иду к третьему. Одно другого не лучше. Мною было принято решение разобраться по ходу, и я продолжил свой путь в том же темпе.

***

Пришел я как раз к концу первого урока, а если быть более точным, то за семь минут до перемены. В коридоре никого не было, вернее, я так думал. За углом была миссис Робертс — наша уборщица. Но тогда я об этом ещё не знал. Думая о том, стоит ли мне все же прогулять второй урок, я не заметил её ведро, полное воды. Это была случайность, правда! Но она, очевидно, решила, что я пнул его специально. Ведро, кстати, не опрокинулось полностью, а лишь качнулось, выплеснув около третьей части всей воды. Но это не помешало уборщице сделать мой день ещё хуже. Столько негативных комментариев в свою сторону я не получал никогда. Поначалу я хотел извиниться, но после всего сказанного, я не то что передумал, а даже захотел нахамить ей в ответ. Однако, вспомнив, что у меня и без этого полно проблем, не стал добавлять ещё одну причину, по которой меня могли оставить отбывать наказание после уроков. И, тем не менее, подождав, пока она пройдет мимо, я обернулся и показал ей в спину средний палец. Мелочь, а приятно. Хоть что-то хорошее за день. Я вновь посмотрел на время — звонок должен быть с минуты на минуту. Я окончательно принял решение не идти на математику, а это означало, что мне желательно как можно быстрее уйти куда-нибудь, где меня не могли бы увидеть учителя. Пусть лучше все думают, что я опоздал, а не прогулял. Из взрослых меня видела только миссис Робертс, но хотелось верить, что она не станет об этом говорить. По крайней мере, не сейчас. Звонок мог быть в любой момент, так что я, не медля, рванул по коридору, мимо школьных шкафчиков к ближайшей уборной, где собирался остаться до конца второго урока. Я не ожидал новых встреч по пути, а поэтому, едва заметив новое препятствие, не успел затормозить, как тут же на полной скорости влетел в кого-то, кажется, в парня. Судя по всему, он тоже бежал на немалой скорости, поскольку наше столкновение было действительно жёстким. Я даже отступил назад от силы удара. Но мне ещё повезло, потому что, услышав соответствующий звук, я предположил, что он ещё и ударился головой о чей-то шкафчик. А взглянув на пол, понял, что бедняга, плюсом ко всему прочему, рассыпал все ручки и учебники по полу. Я не был уверен, кто кого сбил или мы одновременно врезались друг в друга, но в тот момент, это было и не важно. Я был и без того зол на весь этот день, а этот инцидент стал последней каплей. До того как мое зрение сфокусировалось на человеке, я был уверен, что сейчас же выбью из него все дерьмо. А потому что нечего гасать как сумасшедший по школьным коридорам, (хотя я и делал то же самое). Фраза «ты вообще смотришь куда прёшь?» уже крутилась на языке, но так никогда и не была произнесена вслух. Наконец увидев, с кем столкнулся, я, словно забыл все слова на свете. Он поднял на меня испуганные зелёные глаза, а я, в тот же момент, почувствовал себя ужасно виноватым, словно нечаянно наступил котёнку на хвост. Теперь все грубые фразы, так легко раньше слетавшие с уст, застряли, где-то глубоко в горле. Честно сказать, я был весьма удивлен. Это был Твик и, по моим воспоминаниям, он далеко не был тихим одноклассником, а даже наоборот. Но все же, я не смог вспомнить, когда вообще видел или слышал его в последний раз. Может, классе в четвертом? Я даже не знал, есть ли у нас совместные уроки. Ну, думаю, должны быть? Это было такое странное чувство, мне казалось, что всё-таки я периодически видел его краем глаза, (если это был он конечно), слышал, как иногда кто-то звал его по имени, но впервые за такое долгое время я видел его настолько близко. Было чувство, словно я вообще только сейчас осознал факт его существования. Я на мгновение отвёл взгляд в сторону, пытаясь вспомнить, всегда ли он был таким. Это определенно точно был он, хоть и сильно изменился с четвертого класса. Но, наверное, правильнее сказать — стал старше, как и мы все. Просто своих друзей я видел едва ли не каждый день, а потому изменения были постепенными и даже, скорее, незаметными. А тут был резкий контраст между десятью и семнадцатью годами. На самом деле, я не уверен, сколько ему лет, но суть не в этом. Твик был довольно высоким и очень худым. У него все ещё был мягкий овал лица, хотя углы и стали более чёткими, прямой нос и тонкие искусаные губы. Я сощурил глаза, присматриваясь, к его носу и щекам с небольшим количеством светлых веснушек. И вновь, я не помнил, они были и раньше или появились с возрастом? Нахмурившись, я напрягал память изо всех сил, но никаких результатов это не принесло. Я продолжал скользить взглядом по его лицу, обрабатывая новообретенную информацию. Меня восхищало, что все части по отдельности, наверное, не считались чем-то особо привлекательным, и всё же, в комбинации они создавали что-то удивительное, аккуратное и пропорциональное. Больше всего внимания, конечно, привлекали глаза, собственно из-за которых я первоначально и впал в ступор. Невероятно, как всего за одно мгновение весь мой мир сузился до одной пары глаз, настороженно смотрящих на меня. Красивые. Словно зелёные луга, туманные леса и северное сияние объединили и смешали в одно целое. Я потерял счёт времени, пока заглядывал в них, и просто надеялся, что это не выглядело слишком странно со стороны. Твик виновато опустил голову, и блондинистые пряди, упавшие на его лицо, закрыли мне весь обзор. Но должен признать: его волосы были не менее увлекательным зрелищем. Некоторые отдельные пряди торчали под таким неестественным углом, что я не мог поверить, что волосы способны принять такое положение без дополнительной фиксации, по типу лака или геля. Однако, присмотревшись, я все же сделал вывод, что они выглядят слишком мягкими для лакированных. Внезапно раздавшийся звонок вывел нас обоих из транса. Твик, громко вскрикнув, принялся собирать рассыпанные ранее вещи. Параллельно он тараторил извинения на скачущей громкости: то почти выкрикивая, то говоря так тихо, что я едва мог услышать его. Я пытался заставить себя сказать что-нибудь в ответ или помочь ему собрать принадлежности, хоть и понимал, что мне нужно поскорее уйти, но совсем не мог сдвинуться с места. Я сам себе не могу объяснить, почему у меня возникло такое настойчивое желание помочь ему. Ничем подобным я ранее не занимался, но сегодня и день совсем не такой как раньше. И, тем не менее, я все ещё стоял молча и неподвижно. Моё подсознание буквально кричало о том, что мне стоит сделать уже хоть что-то, а я все так же завороженно продолжал наблюдать за Твиком и слушать его голос. — О, Господи, м-мне ужасно жаль! Извини, прошу, не злись на меня. П-правда, я н-не хотел, я очень сожалею! Прости, пожалуйста, я совсем не см-смотрел, куда б-бегу, — Твик извинился такое количество раз, что я постепенно стал терять смысл его слов. Мне хотелось, по крайней мере, дать ему понять, что я не злюсь, что все в порядке, но все возможные слова так и оставались мыслями в моей голове. Тем временем, Твик продолжать хватать все, что попадалось под руку. Многие предметы вновь и вновь выпадали из его дрожащих рук, и больше всего на свете, мне хотелось ему помочь. Он уже собирался уходить, когда я, наконец, почувствовал, что начинаю возвращать контроль над своим телом. Я заметил, что на полу осталось несколько карандашей, а что куда важнее — его термос с кофе, закатившийся под шкафчики. Тот факт, что внутри был именно кофе, был для меня очевиден: пожалуй, это единственное, что я знал о нем наверняка. — Твик, постой! — как же ужасно это звучало, чёрт! Я и забыл, что до этого момента, не произнес ни единого слова вслух, а потому мой голос был очень хриплым после сна. И если изначально я надеялся, что Твик услышит меня и остановится, то сейчас мои надежды были прямо противоположны — хоть бы он этого не слышал. Как бы то ни было, он даже не обернулся, а я продолжал проводить его взглядом до тех пор, пока он не скрылся за поворотом. А тем временем, коридор стал заполняться людьми, выходящими из разных кабинетов. И я, прихватив с собой термос Твика, скорее двинулся вперёд, пока не стало слишком много свидетелей моего будущего прогула. Прибыв к месту назначения, я зашёл в самую последнюю кабинку, где и собирался провести всю перемену и второй урок. Честно говоря, я понятия не имел, чем буду заниматься целый час в туалете. Конечно, сначала я собирался провести это время в телефоне, но достав его, я понял, что он не заряжен. Я не был слишком удивлён. Начало этого дня ясно дало мне понять, что сегодня везение мне не улыбнётся. Я увидел новое сообщение от Триши, моей сестры, и решил, что с ее стороны было слишком смело отвечать мне после того, как она стащила мою пиццу. Она скинула свою фотку с нашим фирменным, семейным жестом. Я ответил ей аналогичной фотографией, после чего экран потух, и я убрал телефон. Сначала я развлекал себя тем, что подслушивал чужие разговоры, но потом перемена закончилась, а я остался в полной тишине. Тогда я прочитал все надписи и рассмотрел все рисунки на стенках кабинки. Обычно, я ничего такого не делаю, но поскольку больше заняться мне было нечем, я тоже решил оставить свой след в истории. Ручка не особо хорошо писала на пластмассовой дверце, но кроме этой самой ручки и наполовину съеденного карандаша я с собой ничего не носил. Я написал несколько остроумных (по моему мнению) шуток, небольшое изложение с моим честным мнением по поводу системы образования, питания в школьной столовой и рабочего персонала, а также оставил пару авторских рисунков. Спустя какое то время, я спрятал ручку обратно в боковой карман школьной сумки — это занятие мне уже наскучило. А это значит, что пришло время подыскать себе новое. Я обвел глазами кабинку несколько раз, но взгляд так ни за что и не зацепился. Моё внимание вновь вернулось к сумке, когда я вспомнил, что в ней есть кое-что, помимо моих тетрадей. В ту же секунду, я выудил оттуда термос и принялся вертеть его в руках; холодный метал приятно ощущался на коже. Он был стандартного серебристого цвета, но на этом вся его «стандартность» и заканчивалась. На всей поверхности термоса располагались разнообразные наклейки. Некоторые из них казались совсем старыми, а другие наоборот — словно наклеены только вчера. Я также мог рассмотреть мелкие сколы и царапинки в некоторых местах без наклеек. Я продолжал разглядывать цветные картинки. Иногда они были наклеены одна поверх другой, создавая целые композиции. Они были самые разные, их нельзя было объединить в одну тему. Там были и животные, и персонажи из игр и телевизионных шоу, какие-то случайные предметы, несколько звёздочек разных цветов. Особенно меня повеселила наклейка с какой-то непонятной надписью. Все бы ничего, но я вчера видел точно такую же на бананах в супермаркете. Мне нравилось то, как точно наклейки отображали личность Твика. Не то чтобы я был знаком с ним настолько хорошо, чтобы судить о таких вещах, но всё же даже одной встречи мне хватило, чтобы сформировать определенное мнение. Недавняя сцена всплыла в моей голове. Я вспомнил зелёные глаза, пшеничного цвета волосы, дрожащие руки и цветные пластыри на пальцах, сумку сплошь усеянную значками… И когда я стал обращать внимание на такие мелочи? Я улыбнулся тому, как термос соответствовал своему хозяину — такой же яркий и хаотичный. Время урока близилось к концу. Закончив в очередной раз прокручивать в мыслях наше столкновение, я убрал термос в сумку и приготовился выходить. Раздался звонок, и я вышел в коридор. Я нашел нужный кабинет, зашёл внутрь и, окинув взглядом всех учеников и не найдя того, кого искал, занял свое место за предпоследней партой.

***

Весь урок для меня прошел словно в тумане. Я едва улавливал смысл слов учительницы и был готов провалиться в сон в любую минуту. Не уверен, произвел ли на меня столь усыпляющее действие урок литературы или все же причиной был мой недосып, но как бы там ни было, я понятия не имел, как дотяну до конца учебы в таком состоянии. Настало время обеда, и я понадеялся, что встреча с друзьями несколько улучшит ситуацию. Но на деле, это оказалось не совсем так. Вернее, совсем не так. Я думал, разговор на отдаленные темы сможет меня отвлечь, но вся эта болтовня только действовала на нервы. Ещё и голова разболелась. Все слова превращались просто в далёкий белый шум, пока я продолжал пребывать в своих мыслях. Оттуда меня вырвал голос моего друга. — Эй! Земля вызывает Крэйга! — Клайд махал рукой с зажатой в ней вилкой перед моим лицом. — Заткнись, — я шлёпнул его по руке, — лучше скажи, есть ли у тебя зарядка для телефона? — Так мне заткнуться или сказать? — Ты мне поумничай ещё, — я закатил глаза и отвернулся. — Есть или нет? Он глубоко вздохнул и начал лениво разглядывать содержимое своего рюкзака. К моему счастью, зарядка у него действительно имелась. — Держи, как от сердца отрываю. — Премного благодарен, — я потянулся за шнуром, но Клайд ловко отдернул руку назад. — Благодарность в карман не положишь, — он прицелился вилкой в мою котлету. — Вообще-то, я рассчитывал на что-то более материальное. — Ты, наверное, хотел сказать "в рот не положишь"? — я пододвинул свою порцию в его сторону. Несмотря на отсутствие завтрака, аппетита у меня совсем не было. Клайд оживился в ту же секунду и сразу отдал мне зарядку. — Вот, другое дело! Теперь это равноценный обмен. После, он говорил что-то ещё, но поскольку он засунул котлету в рот целиком и не удосужился её прожевать, прежде чем говорить, я ничего не понял. — Что с тобой сегодня? — Токен тронул меня за плечо. — Ты какой-то тихий. Я имею в виду, более тихий, чем обычно. — Все в порядке. Просто не выспался. — Не выспался? — воскликнул Клайд все также с набитым ртом. — Да ты проспал два урока! У меня не было сил с ним спорить. Я тяжело вздохнул и молча кивнул в знак согласия. Мне все ещё ужасно хотелось спать, закрыть глаза и представить себя где-нибудь в другом месте. Представлялся мне почему-то только коридор, в котором я сегодня встретился с Твиком. Воспоминание снова яркими вспышками пронеслось в моем сознании. На этот раз, я вспомнил свое идиотское поведение, и сразу подумал, как глупо выглядел в тот момент. И почему я просто молчал тогда? Я начал представлять, как стоило бы мне повести себя в той ситуации, что стоило бы сказать. Некоторые фразы, придуманные мной, были особенно хороши, и я винил себя, что додумался до этого только сейчас. Меня успокаивала мысль, что мне ещё предстоит вернуть Твику его термос, а это означало, что у меня будет шанс реабилитироваться. Я смогу поговорить с ним нормально, что бы не выглядеть полным придурком в его глазах. Я дёрнулся от мысли, что меня вообще это волнует. Когда в своей жизни я переживал о том, кто и что обо мне подумает? Я настукивал пальцами неизвестный ритм по столу, все ещё перебывая далеко в своих грёзах. В какой-то момент, я погрузился в мечты настолько сильно, что практически видел зелёные глаза Твика наяву. Или стоп, секунду. Я моргнул несколько раз, и реальность быстро вернула меня в школьную столовую. А вот широко раскрытые глаза никуда не пропали. Я подорвался с места и выскочил из-за стола, хватая сумку на ходу. — Мне пора идти, — все, что я успел сказать, прежде чем выбежать из столовой. Я чувствовал на себе удивлённые взгляды друзей, провожающие меня, но тогда мне было не до этого. Стоит упомянуть, что как только наши с Твиком взгляды встретились, он в секунду испарился из моего поля зрения. Так что мне действительно стоило поторопиться. Но уже оказавшись в коридоре и посмотрев по сторонам, я нигде его не увидел. Если честно, я как тогда не понял, так и сейчас не понимаю, куда он так быстро убежал? Быть может, забыл что-то или, наоборот, о чем-то вспомнил? Ну что ж, я собирался вернуться обратно, но подумав о том, что меня наверняка засыпят вопросами, на которые я не хотел отвечать, пошел дальше по коридору. Очень кстати я вспомнил о своем разряженном телефоне и о имевшейся у меня теперь зарядке. Я отправился в библиотеку и нашел там место подальше от входа со свободной рядом розеткой. Наконец-то, день потихоньку стал налаживаться и принимать привычный ритм. Я имел большие надежды провести последние уроки без приключений. Правда, это слегка противоречило моему сонному состоянию. Я уже опоздал, пришел без домашнего задания и прогулял урок. Так что, если я ещё и засну посреди школьного дня — ничем хорошим это не закончится. Нужно было срочно предпринять меры, вот только какие? Сейчас, скажу честно, я признаю, что это была одна из худших моих идей, но тогда мне это казалось единственным выходом. Короче говоря, я вспомнил о термосе с кофе в моей сумке. Он ведь должен бодрить, не так ли? Я уже держал термос в руке и откручивал крышку, когда внезапно подумал о том, что возможно, это не такая уж и хорошая мысль — пить чужой напиток. На самом деле, кофе я не люблю, так что не собирался пить слишком много. Я понадеялся, что Твик этого не заметит, а если и заметит, то не обидится. Я уже почти был готов сделать первый глоток, когда представил, как Твик пил из термоса и его губы были на том же месте, где сейчас были мои. Не то что бы я сильно брезгливый — я спокойно пил из одной бутылки с друзьями. Вот только мы с Твиком вроде как не друзья. Я почувствовал непонятную тревогу в груди, вызванную этой мыслью. Был ли Твик особенным? Конечно, нет. Это всё этот чертов день, когда он закончится, всё будет как раньше. Я всё ещё просто прикасался губами ободку, но до сих пор не сделал ни единого глотка. Так, ладно, сейчас я просто быстро отхлебну и всё. Подумал я до того, как мою решимость в очередной раз прервала новая мысль: «Чёрт, а ведь это считается непрямым поцелуем». Никогда раньше я о таком не задумывался, а потому меня это жутко смутило. Я быстро отдёрнул термос на расстояние вытянутой руки и оглянулся по сторонам, надеясь, что никто не видел моих метаний. Я уже не был уверен, стоит ли игра свеч, а уснуть на уроке больше не казалось таким уж плохим вариантом. Если честно, меня раздражало, что такое простое действие вызывает у меня такие сомнения. Да у меня тут дилемма не хуже чем у Гамлета выходит: «Пить или не пить, вот в чем вопрос». Только черепа в руке не хватает. Хотя, если так подумать, термос — вполне достойная ему замена. Я мог бы продолжать размышлять ещё бесконечно долго, а потому, остерегаясь как бы мои мысли не зашли ещё дальше, я наконец решился прекратить эту нелепую сцену и отпить. Настолько быстрой перемены в моем лице, пожалуй, ещё не было никогда. Я едва сдерживался, что бы не выплюнуть все обратно, у меня буквально челюсти сводило от ужасной горечи напитка. Мне было больно от одной только мысли, что Твик пьет это на регулярной основе. Адское пойло. Не понимаю, как это можно пить добровольно. Не уверен, что согласился бы сделать ещё хотя бы один глоток даже под дулом пистолета. По крайней мере, выстрел в голову я находил более гуманным способом убийства, чем долгая и медленная смерть после этой отравы. Но стоит отметить, что кофе со своей задачей справился на отлично — после такого, я точно не смог бы уснуть, даже если бы захотел. После этого, все шло своим чередом: урок за уроком, перемена за переменой. Но единственным, что меня волновало все это время, был Твик со своим дурацким термосом. Я хотел поскорее отдать его и жить дальше спокойно. На самом деле, я стал замечать, что постоянно ищу его взглядом не только потому, что хочу вернуть его вещь. Я хотел бы снова встретиться с ним, а термос скорее служил поводом и небольшим оправданием моей инициативе. И хоть я и сам не до конца понимал своего желания, кто я такой, что бы себе в чем-то отказывать? Повезло, что Твика легко было выделить из толпы. Его светлые растрёпанные волосы и постоянно трясущееся тело нельзя было пропустить, но я нигде не замечал ни одной из этих характеристик. Я уже был в отчаянии. Ну как это возможно? Вот только сегодня утром я его увидел, похоже, впервые за последние лет пять, как минимум, а он снова исчез, словно фантом, словно его никогда и не существовало. Тем не менее, я продолжал свой школьный день, а также продолжал свои поиски. Я обращал внимание практически на всех, кто проходил мимо меня; почти каждое лицо я уже видел по несколько раз, а вот Твика, ни разу. К последнему уроку, я уже выработал привычку: постоянно вглядываться в толпу школьников на переменах и бегло осматривать всех в классе перед тем, как пройти к своему месту. И вот, на этом самом последнем уроке, мне, наконец, повезло. Когда я увидел его за партой, поначалу даже не поверил своим глазам. Но он действительно был здесь и читал что-то в учебнике. В моменте я снова почувствовал тот же ступор, что и при первой встрече. Все мои заготовленные фразы и действия я тут же забыл. Мне не хотелось опять выглядеть идиотом, ещё и в классе, полном людей, а потому решил попробовать поговорить с ним после уроков. Главное, улучить удачный момент и подобрать правильные слова. Я направился к своей парте. Проходя мимо него, я все никак не мог отвести взгляд, будто боясь, что только потеряю его из своего поля зрения — он снова исчезнет. Урок начался, наш учитель объявил тему урока и принялся объяснять. Все слушали и смотрели на доску, а я, пропуская все мимо ушей, смотрел на Твика. Наверное, так бы и просидел целый урок, пока голос из громкоговорителя не прервал его: «Крэйг Такер, немедленно явитесь в кабинет психолога». Весь класс обернулся на меня. «Черт, уборщица что-ли все-таки настучала или стало известно о других моих залётах? Придется идти, что поделать», — подумал я и, под всеобщим вниманием, собрал вещи в сумку и вышел из класса. Это ещё ладно, мне что, в первый раз что ли? А вот тот факт, что с Твиком после уроков я не встречусь, меня крайне огорчал. Ладно, завтра пятница — у меня будет ещё целый день, что бы увидеться с ним.

***

За грехи мои был мне вынесен такой приговор: я должен остаться после уроков сегодня и завтра. Если так подумать, то это не так уж и страшно. Бывало и хуже. И вот сейчас, отбывая свое наказание, я сижу и восстанавливаю цепочку событий, начиная с самого утра. Точнее, я только что закончил этим заниматься. Сегодня произошло слишком много всего. И дело тут не только во всех этих событиях, а скорее, в мыслительных процессах, запущенных впоследствии. Пожалуй, ещё никогда не был такого, что бы одна единственная мысль докучала мне целый день. Что ж, буду надеяться, что это ненадолго. Вот завтра встречусь с Твиком и поговорю с ним нормально. Не было ещё такого, что бы я стоял молча и не мог и слова вслух произнести. То, что произошло сегодня — недоразумение, а то, что два раза подряд — простое совпадение. По крайней мере, самому себе докажу это и восстановлю свой авторитет, пускай и только в своих глазах. С такими мыслями я и досидел до конца наказания. Я выбежал из класса, как только нам сообщили, что мы можем быть свободны. Чувство голода вернулось ко мне ещё в начале наказания и мне ужасно хотелось оказаться дома и съесть чего-нибудь. Я уже представлял, как проведу полную ревизию нашего холодильника. Сквозь хруст снега и прочий городской шум я услышал звук сообщения и достал телефон. Писала моя мама: «Мне опять звонили из школы». Немногословно. Но мне и этого хватило, что бы понять, что дома будет серьезный разговор. Теперь идти домой мне совсем не хотелось. Хотя родители и вернутся домой только через несколько часов, я был уверен, что только переступлю порог дома — сразу почувствую эту гнетущую атмосферу. Лучше пойду к пруду Старка и прогуляюсь там, хоть немного потяну время. Сначала я обошел пруд несколько раз, потом пинал камни, а после кидал камни в воду, сидя на ближайшей лавочке. Этот ритуал я повторял так долго, как только мог, но дольше ждать уже было нельзя — скоро вернутся родители, а мне лучше уже быть дома к их приходу. Я обречённо направился домой. Когда я вернулся, мама уже была на кухне и накрывала на стол. Чёрт, неужели я просчитался со временем? Или она специально ушла с работы раньше? Папы в комнате не наблюдалось, но если быть честным, он особой угрозы и не представлял. За все, что касалось школы, как правило, прилетело мне от мамы. Она точно слышала, как за мной захлопнулась дверь, но все ещё стояла спиной и ничего не говорила — плохой знак. Я тоже молчал, пока мама всё-таки не нарушила тишину. — Где ты был? — судя по звуку, она нарезала овощи на доске. — Гулял, — я бросил сумку в прихожей и сел на свое место за столом. — А что, с утра ты не нагулялся? — она все также была отвернута. — Я проспал. — Охотно верю, — мама развязала фартук и бросила на спинку своего стула. Она быстрым шагом направилась к лестнице, предположительно, позвать всех к ужину. Я надеялся, что мы поговорим без присутствия остальных членов семьи. Но я не удивлен, что все снова идёт не так, как мне бы того хотелось. Триша пришла первая и сочувственно на меня посмотрела — наверняка она уже слышала начало моего разговора с мамой. Через минуту пришел и папа, после чего мама стала накладывать всем еду. — Не хочешь рассказать отцу, как и зачем ты прогуливал уроки? — Я же уже сказал, что не прогуливал, а проспал, — я раздражённо вздохнул и принялся вертеть вилку в руке. Как же я хочу, что бы она поскорее закончила и дала мне спокойно поужинать. — Не надо врать. Миссис Робертс видела тебя в коридоре школы во время первого урока, но как ты и сам знаешь, ни на первом, ни на втором уроке тебя не было. Объяснишь почему? — она поставила первую порцию перед моей сестрой. — Я опоздал и только пришел в школу к концу первого урока. — «миссис Робертс, я вам это припомню» — подумал я и добавил: — А на второй не хотел идти без домашней работы. — Почему не сделал? — мама спросила раньше, чем я успел закончить свой рассказ. — Ты не дала мне договорить! — терпеть не могу, когда меня перебивают. — Я сделал, но забыл ее дома. Проспал и в спешке оставил на своем столе. — я скрестил руки на груди и слегка откинулся на стуле назад, балансируя на двух задних ножках. — Очень интересно. Получше ничего не придумал? — мама поставила тарелку с едой перед папой. — Но я говорю правду! — воскликнул я, ставя передние ножки стула обратно на пол. — Правду он говорит! Томас, ты слышал, что сказал твой сын? — Ага, — ничего он не слышал. — Что, "ага" и всё? Может, ты поговоришь с ним? — она махнула рукой в мою сторону. — Крэйг, слушай, что тебе мама говорит, — папа взял вилку и принялся за еду. Ничего другого я от него и не ожидал. — Я уже сказал, как все было, но она меня не слышит! — я громко стукнул ладонями по столу — мои нервы уже на пределе. У меня и без того был отстойный день, а меня все равно не могут оставить в покое. — Это ты не слышишь, что я тебе говорю. Крэйг, мне это уже надоело. Я тебя сколько раз просила ответственнее относиться к учебе? Сколько это будет продолжаться? У нас ведь уже был с тобой разговор. Был или нет? — мама упёрла руки в бока и наклонилась ближе ко мне. — Ну, был, — я смотрел прямо на нее. — Вот именно. Разговор был, и не один! А выводов ты никаких не сделал, — она всплеснула руками и отвернулась к плите. — Или может мне тебя в школу за ручку приводить, как маленького? Хочешь? — спросила и замерла с моей тарелкой в руках. — Не хочу, — я отвёл взгляд, представляя, как мама исполняет свою угрозу. — Тогда говори правду. Что ты делал сегодня утром вместо школы? — она наконец-то поставила еду передо мной. — Прекрати этот допрос! Я уже всё сказал, ясно? — я надеялся, что это конец разговора. Мне больше было нечего сказать. — Да, мне все ясно, — она забрала тарелку прямо у меня из-под носа. — Поднимайся в свою комнату, Крэйг, — она указала пальцем на лестницу, — сегодня без ужина. Я просто не могу в это поверить! Серьёзно, моей злости нет предела. А я то думал, что этот день не может стать ещё хуже. И я не был бы так расстроен, если бы поел до этого хотя бы раз за день. А то так выходит, что я остался без завтрака, ничего не съел в школе, пришёл домой к ужину, а меня отправляют в комнату, так и не позволив поесть. Я все ещё смотрел на свою маму, она смотрела на меня, держа в руках тарелку с моей нетронутой едой. Конечно, мама не могла знать, что только что лишила меня единственного приема пищи за день, но это не означало, что я не злился на неё. И все же, может мне стоит попросить прощения? — Ну, чего замер? Живо к себе! — она повысила голос и снова указала в сторону лестницы. — И подумай хорошенько над своим поведением. «Ну и пускай. Вообще-то, мне извиняться не за что. Вот умру от голода, и посмотрим, что она тогда скажет», — думал я, выходя из-за стола и направляясь в свою комнату. Я только сейчас вспомнил, что не забрал школьную сумку из прихожей, но назад я уже не пойду; лучше подожду, пока все уйдут и заберу позже. Заходя в комнату я, конечно, хлопнул дверью посильнее, что бы напомнить, что свою вину я не признаю. Громкий звук напугал Страйпи, и он вылез, недовольно пища, но заметив меня, сразу успокоился. Вот, кто действительно любит меня бескорыстно, (ну, или за то, что я его кормлю?), а не за успеваемость в школе. Я достал его из клетки и лег вместе с ним на кровать, а Страйпи только рад, что ему наконец-то уделили внимание. Я гладил его, а он подставлял пушистые бока под мои поглаживания и довольно урчал. Мне все ещё было слышно, как на кухне продолжалось обсуждение моего поведения, но пока рядом со мной был мой любимец, меня это не сильно волновало. А вот чувство голода, к сожалению, я так просто игнорировать не могу, но все равно не собираюсь возвращаться на кухню. Для меня вернуться — признать свое поражение, а я слишком упрям, что бы так просто плюнуть на свою гордость. Где-то через полчаса все стихло, похоже, ужин закончился и все разошлись по своим комнатам. Я аккуратно выглянул из-за двери, и, убедившись, что никого нет, быстро спустился в прихожую, что бы забрать школьную сумку. Хотел я или нет, но задания на завтра нужно было выполнить. Время тянулось бесконечно долго. Я вчитывался в задания снова и снова, но понятнее мне совсем не становилось. Буквы начинали плыть перед глазами, мозг затуманился — атмосфера вообще не рабочая. Мне стоило больших усилий заставить себя медленно, но верно выполнять всё заданное. Было уже около девяти вечера, когда во входную дверь позвонили. И кого это к нам занесло? Я слышал торопливый топот по ступенькам, а после звук открывающейся двери. — Кто там, Триша? — раздался голос мамы из спальни родителей. — Это к тебе? — Нет, э-э, люди просто домом ошиблись. Все в порядке, мам. Я перестал прислушиваться к происходящему за дверью и вернулся к своим урокам, однако уже через минуту в мою комнату тихо постучали. Я поднялся из-за своего места и у меня в глазах мгновенно потемнело. Мне пришлось простоять секунд десять неподвижно, пока это не прошло. Я уже догадывался, кто это мог быть. Мама бы точно не стала так тихо и аккуратно стучать в дверь, особенно после ссоры, а папа и вовсе не знал, что такое стук в дверь. Но правды ради, он и в мою комнату заходил только по особым праздникам, так что особого дискомфорта мне это не доставляло. Я старался открывать дверь как можно тише. На пороге, ожидаемо, стояла моя сестра, с коробкой пиццы в руках. А вот это уже не было ожидаемо. Вот сейчас я понял, кто звонил в дверь, и почему Триша так торопилась открыть первой. Мои ноздри наполнились запахом свежеиспечённой пиццы, а сердце — теплом. Я едва удержался, что бы не улыбнуться. Не хочу показывать ей, насколько сильно я был этому рад. Будет напоминать потом ещё как минимум неделю, а то и весь месяц. Я был ей безмерно благодарен, но вслух об этом я, конечно, не скажу. Именно в такие моменты я был рад, что у меня есть сестра. Какой-никакой, но она — мой единственный союзник, а иметь союзника в этом доме очень важно. Мы не всегда ладили, пакостили, ябедничали, но все же, когда было нужно, мы относились серьезно. Иногда мы подставляли друг друга по мелочи, но никогда не выдавали чужие серьёзные проступки родителям, а даже наоборот — прикрывали и оправдывали. У нас, можно сказать, даже было негласное правило. Так однажды, мне даже пришлось имитировать голос Триши, пока она была на ночёвке у своей подружки. Накануне она поссорилась с родителями, и ей запретили идти, но она их не послушала. Потом мама приходила пожелать нам спокойной ночи, ну и мне пришлось ответить за себя и за свою сестру. Тогда я был младше, и изобразить голос девочки, как мне помнится, у меня получилось весьма неплохо. Во всяком случае, мама ничего не заподозрила. Да уж, разные бывали ситуации. — С чего такая щедрость? — я старался говорить тише, что бы родители не услышали. — Мне просто жаль тебя, — ответила Триша также шёпотом. — Карманных денег тебе в ближайшее время точно не видать, — она пихнула коробку мне в руки и закрыла двери. Она точно знала, что я не собираюсь говорить ей спасибо. Мне нравится эта особенная атмосфера недосказанности в наших отношениях. Триша никогда не скажет, что переживает за меня, никогда не признает, что заботится обо мне; но все равно заказала для меня пиццу, что бы я не остался голодным, и, наверное, что бы извиниться за утренний "сюрприз". И я уверен, что хоть я ничего ей и не ответил, она знает, что для меня это много значит. Поскольку сегодня я был благодарен больше, чем обычно, я решил пусть и не говорить вслух, но у меня тоже были для этого свои методы. Я снова открыл дверь и окликнул её. — Постой, а ты не будешь? Думаю, она поняла, что это мой способ сказать ей спасибо и протянула руку к коробке. — Мне столько хватит, — она взяла всего один кусочек. — Приятного аппетита. — И тебе. Уже за закрытой дверью я всё-таки позволил себе улыбнуться. Настало время, наконец, поесть первый раз за день. Триша даже понятия не имеет, насколько сильно она меня выручила. Но ей не обязательно об этом знать. Остаток вечера прошел значительно лучше, чем я предполагал. У меня даже осталось время на просмотр фильма перед сном. Напоследок, я убедился, что в сумке точно было все необходимое для завтрашнего дня, и завел целых три будильника. Завтрашний день точно будет лучше. Я редко вижу сны, но этой ночью мне снились зелёные луга, туманные леса и северное сияние.